Текст книги "Товарищи по несчастью (СИ)"

Автор книги: Asver Ashy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– На чердаке,– предложил Илаф, нервно закуривая самокрутку.

– Можно попробовать. Но сначала придется ей кое-что рассказать,– вздохнул Скоур, поднимаясь со стула и натягивая штаны.

– А зачем ее вообще отпускать? – я провел ногтем большого пальца по шее.

– Про Белую Империю можно сказать очень много разного, но одно известно достоверно. Своих людей имперцы не бросают. Пытаются вытащить, прикрыть, выкупить, а за убитых всегда мстят, причем не кому попало, а именно убийцам. Короче, убивать ее нельзя.

– Что ты хочешь рассказать? – немного напрягся Илаф.

– Что зря она связалась с магом и учениками, и что мы не преследуем цель поставить огнестрельное оружие на вооружение и даже кому-то его показать. И еще припугну немножко,– Скоур чуть приспустил штаны сзади, осмотрел комнату, явно что-то прикидывая, и встал посередине. – Вот только придется на нее произвести сильное впечатление. Единственный достаточно надежный вариант – показать частичную трансформацию в облик Тени. Ох, как я не люблю это делать…

Скоур закрыл глаза, развел руки на уровне нижних ребер, и начал глубоко дышать. Мы с Илафом разошлись по углам – если уж маг задумал частично трансформироваться, то лучше оказаться на расстоянии.

Еще несколько секунд практически ничего не происходило, а затем…

По комнате метнулась волна какой-то энергии. Рост мага начал плавно увеличиваться, а тело – обрастать шерстью. С резким хлопком развернулись на всю комнату крылья, сбив с полки у стены чугунок. Столь же резко вырос хвост – и одним движением раскидал лежащую у печки небольшую поленницу. Теперь понятны были манипуляции Скоура со штанами. Превратились в львиные лапы босые ступни, голова трансформировалась в орлиную. Завершающим штрихом стали отросшие на пальцах рук явно птичьи когти.

Маг вздохнул в последний раз, опустил руки, сложил крылья и устроился на табурете, свесив вниз львиный хвост. Занимательное зрелище, конечно, но за последние дни мы с Илафом как-то приспособились воспринимать результаты работы магии спокойнее.

– Вот так. Давно не практиковался, не уверен, что даже ходить смогу,– с пробивающимся в речи клекотом произнес маг. – Придется говорить с ней сидя, а ходить будете вы. Илаф, попробуй привести ее в чувство. Не получится – подтаскивай поближе, я сделаю.

Механик присел у лежащей на спине девушки, положил руку ей на лоб и закрыл глаза. Я же между тем подошел к магу и шепотом поинтересовался, почему гадание не напророчило визит ассасина.

– Скорее всего, она в момент гадания даже не планировала операцию,– ответил Скоур,– Может, она только к закату узнала, что мы появились здесь, или что гордехорт имеет явно пулевые раны. Связать этот момент с нашей командой мог бы любой, если бы чуть-чуть подумал. Кузнец ей рассказал про сложной формы ворот, но никто этого ворота у нас не видел, зато видел длинный и узкий сверток из мешковины. Возможно, еще кто-то слышал наши выстрелы. Чтобы сложить два и два, особых талантов не нужно.

Механик пробормотал что-то не слишком разборчивое под нос и положил пальцы на виски Ланы. Та тихо застонала, дернулась встать, но Илаф был быстрее – ухватил ее за шею и прижал к полу. Она попыталась достать его коленом в висок, но механик просто увернулся, не отпуская шею. Резкий рывок рук, стянутых широким кожаным ремнем, так же не принес особого результата. Полюбовавшись еще несколько секунд на разворачивающуюся борьбу, Скоур посоветовал усадить ее спиной к стене.

Лана, услышав голос, отвлеклась, надолго задержала взгляд на лице Скоура, после чего неожиданно успокоилась, и механик, ухватившись за воротник, подтащил ее к стене. Затем, дойдя до окна, задернул занавески и устроился на подоконнике.

– Ну что же, Лана, если не ошибаюсь? – усталым тоном спросил маг. Девушка молча кивнула, не сводя завороженного взгляда с рассевшегося на табурете грифона. – Ну, так что, дорогая Лана, поняла, к кому влезла?

Ответом магу было лишь молчаливое отрицательное покачивание головой.

– Не поняла? Ну, тогда объясняю. Я – сильный и опытный маг, ранг у меня никак не ниже третьего, а местами – с уверенной заявкой на первый. Да, как видишь, я – не совсем человек. А теперь объясняй, почему ты пришла нас убить? – Скоур демонстративно поднял со стола один из револьверов и взвел курок.

– Лица, не являющиеся военными, присягнувшими на верность Белой Империи, и обладающие огнестрельным оружием, подлежат ликвидации как потенциальные источники угрозы безопасности Белой Империи,– как заученный указ ответила Лана.

– Ну вот и объясни, как мы можем угрожать безопасности Империи? – ласково спросил маг. Револьвер он из лапы так и не выпустил.

– Вы можете демонстрировать устройство и принцип действия огнестрельного оружия,– начала перечислять девушка,– Может его изготавливать. Наконец, можете демонстрировать его эффективность!

– Второй и третий пункты Империя и без нас неплохо выполняет. Так что не аргумент,– пожал крыльями грифон.

Лана нахмурилась. Мысли ее представлялись без особого напряжения – взяли в плен, ведут беседу, значит, сразу не убьют. Наверняка еще и головная боль от удара поленом по темечку. В общем, не позавидуешь.

– А теперь еще один вопрос для тебя. Я, как видишь, сильный маг, мои ученики Юрий и Илаф – потенциально столь же сильные маги. Какой нам прок от раскрытия принципа действия огнестрельного оружия? Тем более что принцип наверняка давно не секретный, его неплохо знают во всех серьезных штабах и мастерских, а не производят оружие только лишь потому, что боятся массовых отстрелов. Для нас это оружие – временный инструмент, мы немного постреляем, получим некоторую сумму и спокойно уедем. Мне, знаешь ли, претит грабить кого-то только потому, что у этого кого-то много денег. Да и на жизненном пути плохо отражается, не каждый же богач – казнокрад, бандит и взяточник.

– Что вы хотите со мной сделать? – без особой экспрессии и нервов спросила Лана.

Тут я ее даже зауважал – не каждому дано сидеть связанным, под дулом собственного пистолета, и при этом не терять присутствия духа.

– Ничего особо страшного. Просто поспишь пару суток здесь, на чердаке. Твое оружие будет при тебе, только разряженное. У нас уже есть билеты на корабль. Как только мы удалимся на расстояние пары часов пути, ты проснешься. Дальше – делай что хочешь.

– То есть, вы собираетесь погрузить меня в какой-то магический сон? – спокойно уточнила девушка.

– Именно. Убивать тебя я тоже не хочу, ведь ты наверняка оставила товарищам координаты места, куда собираешься идти на ночь глядя?

– Нет, я пошла одна, без подстраховки.

– Все равно, на мой взгляд, убивать тебя было бы неправильно.

– Спасибо на добром слове,– вздохнула девушка,– Я согласна.

– Глаза закрой,– произнес грифон.

Как только Лана закрыла глаза, Скоур выложил револьвер на стол, совершил неразборчивое движение пальцами и что-то прошептал под нос. Девушка у стены замерла даже без дыхания.

– Признаюсь вам сразу, я ее дважды обманул. Про корабль сами знаете, мы изначально планировали уходить посуху и от этого варианта не отклоняемся. Второе – это не сон, это стазис в «ручном» исполнении. В человеческом теле я бы и не пытался провернуть такое с живым человеком, но даже частичная трансформация многое дает в плане контроля энергетических полей.

Я поднялся с кровати, на которую успел сесть, пока маг проводил беседу, подошел к столу, аккуратно спустил курок револьвера и начал искать, как его разрядить. Вблизи конструкция сильно напоминала мой Наган – барабан при взведении курка надвигался на ствол, только лишь центровался не по гильзе, а по выточке в барабане. Заряжался так же – через откидную дверцу на правой стороне рамки. Выставляя по очереди на стол патроны с надрезанными ножом пулями, удивлялся плану, на ходу собранному Скоуром.

Тот между тем сосредоточенно искал что-то в своем карманном фолианте. На вопрос Илафа, что же именно, маг ответил, что при переходе обратно в тело человека стазис собьется, потому что подпитывается от личных запасов энергии, и наложить его обратно будет очень тяжело, поэтому нужна точная формула стабилизации перехода.

Однако, десять минут поисков и несколько строчек заумной формулы, бегло выписанных на листе бумаги, мага к решению вопроса не приблизили. Тот задумчиво почесал в затылке и снова начал искать информацию. В этот раз поиски были более удачными – Скоур сунул руку в свой вещмешок, пошарил там и вытащил широкий кожаный браслет с кармашками, сильно напоминающий патронташ. Из одного кармашка на стол перекочевал упрятанный в стеклянную трубку с черным наконечником, как у старых радиоламп, синий кристалл размером с ноготь мизинца. Из кристалла к наконечнику тянулись несколько серебряных жилок.

– В одном интересном Мире люди научились работать с магией так же, как и с электричеством. Даже были компьютеры, излучатели, разное исследовательское оборудование – питалось электричеством и выдавало магию. Потом что-то у них вышло из-под контроля, и по планете прокатился катаклизм. С тех пор вот такие накопители понемногу находят местные жители, ну и продают. Мне сейчас надо закачать в него энергию, от которой будет питаться стазис. Потом я вернусь в тело человека и подключу свою ауру на постоянную подпитку накопителя. Суррогатный вариант, большие потери, но альтернативы нет.

Пояснения Скоура были не совсем понятны, но вполне удовлетворили наше любопытство, тем более, что маг уже как-то раз упоминал, что магию и технику где-то научились совмещать. Пока он закачивал в накопитель энергию, я успел пересыпать патроны, вытащенные из револьверных барабанов, себе в карман. Выкинуть их тут же – не самая лучшая идея, еще свяжут нас как-то с той же Белой Империей. Лучше аккуратно избавиться от них где-нибудь в лесу, у реки или озера.

Маг, выложив на стол кристалл, вздохнул, закрыл глаза и развел руки (лапы?) на уровне плеч. Спустя еще несколько секунд его облик снова начал меняться – втягивалась шерсть, укорачивался хвост, складывались крылья. Буквально пять-шесть секунд, и на табурете снова сидит бодрый старик лет пятидесяти на вид.

Скоур опустил руки, встал, крутанул шеей и дал команду нести лежащую в стазисе Лану во двор.

Ощущение – будто несешь манекен вполне человеческого веса. Тело под пальцами даже не прогибалось, только сдвигалась одежда. К тому моменту, когда мы вынесли тело имперской разведчицы во двор, маг уже нашел лестницу, приставил ее к торцу крыши и открыл дверцу на чердак. И даже сам забрался туда, чтобы принять тело незадачливого ассасина. Уложив девушку спиной к одному из опорных столбов крыши, мы вернулись обратно в дом. Скоур чуть-чуть поколдовал, и мы завалились досыпать – без успокаивающего заклинания заснуть бы не получилось.

Отступление.

Над гористым островом архипелага немилосердно палило солнце. Хоть до полудня и было еще часа два, но тяжелая жара уже ощущалась.

На выложенном серыми шершавыми плитами горном серпантине стоял грузовик. Стальная двухместная кабина, почти не имеющая острых углов, большие колеса с грубым рисунком резины, затянутый парусиновым тентом кузов. Под одним из колес виднелись две подпорки.

Крышка капота была поднята. Из-под нее выглядывали две пары ног и то, что повыше – первая пара была затянута в тонкие синие брюки и имела высокие узкие ботинки на шнуровке. Вторая пара отличалась от первой явно меньшими размерами, свободными брюками серо-зеленого цвета и низкими тяжелыми ботинками.

– Спирт есть, насос качает, а вспышек все равно нет,– если бы кто-то заглянул под капот, он бы увидел, что голос, как и первая пара ног, принадлежали девушке лет двадцати пяти, облокотившейся на банку воздушного фильтра.

– Осталось искру проверить,– отозвался обладатель второй пары ног, подросток лет пятнадцати. Несколькими ловкими движениями пальцев вывинтив свечку зажигания (специальный ключ ему не понадобился), подросток натянул на нее колпак провода, выложил получившуюся конструкцию на крышку головки блока и потянулся рукой куда-то в недра переплетения проводов и трубок.

Тишину разорвал пронзительный визг электростартера, перемежаемый хлопками воздуха из открытого цилиндра.

Искры на свечке не было.

– Вот сейчас давай думать, куда могла пропасть искра.

– Да что тут думать? Или зазор в контактах уплыл, или крышку распределителя пробило,– отозвался подросток.

– Ну тогда бы мотор сбоил, чихал – но работал бы.

– Тоже верно,– согласился парень, скидывая крышку распределителя зажигания.

Под крышкой, чуть обсыпанная графитовой пылью, располагалась головка вала распределителя – медный пятачок в центре черного кругляка, медная же пластинка с краю, а между ними – вставка из серой керамики с медными же головками.

– Есть еще один вариант,– парень потянулся к привязанному прямо под крышкой капота проводу, выдернул из него одну жилку, вытянул вставку, вложил жилку на ее место и поставил вставку обратно.

Крышка заняла свое законное место, рука парня снова нырнула между трубок и проводов.

Громкий хлопок – и двигатель заработал. Зарычала выхлопная труба, запрыгала по крышке, выбрасывая длинные искры, свечка зажигания, еще связанная с крышкой распределителя проводом.

Девушка тут же заткнула ладонью выходящую из воздушного фильтра трубу, и мотор заглох.

– Вот и все,– отметил парень, пальцами завинчивая свечку на место. Натянул на нее провод, выпрямился, стоя на широком бампере (девушка выпрямилась тоже) и закрыл крышку капота.

Подпорки были выдернуты из-под колеса и заняли свое место в инструментальном ящике на боку грузовика. Когда двое заняли места в кабине, подросток широко зевнул и произнес:

– Как же спать хочется!

– Еще бы, третьи сутки на ногах,– ответила девушка,– Ничего, сейчас доедем, загрузим бункер – и отсыпайся хоть сутки, аврал уже стихает. Но завтра в полдень сбор, не забудь. Со сбора выдвигаешься в основную мастерскую, берешь инструмент, список я напишу, и начинаешь расконсервацию средневолновой сети ретрансляторов. Консервов на всякий случай прихвати, ретрансляторы наши стоят в основном в горах, не везде удастся настрелять дичи.

Подросток кивнул, вдавил до пола сцепление и повернул ключ в замке зажигания.

Через несколько секунд грузовик, набирая скорость, покатился по серым шершавым плитам.

Проснулся я, когда часы показывали без четверти девять. Скоур еще спал, а Илаф уже крутился у стола – строгал твердое, как мороженая глина, копченое мясо, выбирал специи. Чугунок и мешочек с крупой уже стояли на столе. Похоже, на завтрак планируется каша с мясом. Учитывая, что мясо тут гарантированно натуральное, без сои и прочих наполнителей, еда очень даже приличная.

– Доброго утра! – не отвлекаясь от готовки, произнес Илаф.

– Доброго! – ответил я, натягивая джинсы и ботинки.

Пробежка до беленого домика на заднем дворе, неспешное возвращение обратно в дом. Вроде времени прошло всего ничего, а Илаф уже успел поставить на печь чугунок, и сосредоточенно нарезал купленный вчера хлеб. Еще на столе объявились куриные яйца, какая-то зелень и копченая колбаса. Явно дорвавшийся до натуральных, без химии, красителей и консервантов, продуктов механик отрывался по полной.

Пока выдалась свободная минутка, я начал набирать «бортжурнал». Доносящиеся от стола и печи аппетитные запахи отвлекали, но тут уже спасали методики концентрации, которым научил еще дней пять назад Скоур. Сухие строки описания событий понемногу укладывались в память КПК, местами перемежаясь описаниями. Местная одежда, нравы, архитектура, быт… когда (не «если»!) вернусь в родной Мир – наверняка напишу на основе этих записей книгу.

Маг проснулся минут через двадцать, крупа как раз успела распариться, а яйца с зеленью на сковороде – прожариться. Илаф, пожелав магу доброго утра, выставил на стол три миски и сноровисто разложил по ним завтрак. Рассыпчатая гречка с местными овощами, мелко рубленым копченым мясом, и к ней – уложенная на толстые ломти хлеба яичница с мелко резаной колбасой. Запивать все это предлагалось местным травяным чаем.

– Илаф, скажи, кто научил тебя готовить? – спросил маг, попробовав стряпню механика.

– Один знакомый, мы с ним полгода вместе работали на обслуживании геотермальной электростанции. Продуктов нам выделили самых дешевых, те же крупы и искусственное мясо, немного соли. Специи кое-какие у напарника были. Времени свободного было много, вот меня напарник и учил готовить.

Уточнять, как у наладчиков оказалось столько свободного времени, чтобы один другого еще и в готовке натаскал, я поленился. Может, все обслуживание заключалось в обновлении программного обеспечения компьютеров, может, наладчики только управляли роботами-ремонтниками. Вариантов, если прикинуть, масса.

– Сегодня у нас срочных задач нет, – обрадовал Скоур, отпив чаю. Закусив терпкий травяной отвар бутербродом, продолжил мысль: – Но чем-то заниматься надо. Писчих принадлежностей на полноценный конспект нет, а диктофон Илафа все тонкости не фиксирует. Отрабатывать аурное видение смысла нет, вы основу уже прочувствовали, а тонкости сами с практикой придут. Клинками помахать тоже не удастся, на звон сбегутся все патрули. Смысла в силовых тренировках тоже нет. Пойдем, что ли, по городу погуляем?

Поскольку альтернатив предложению мага не было, после завтрака мы отправились в город.

Прошлись по рынку – Илаф поспрашивал цены на музыкальные инструменты (идея научиться играть на гитаре его не оставляла), Скоур попробовал расспросить местных жителей о драконах, а я просто наслаждался выпавшим выходным днем. Ну и попутно разглядывал местную технику. Грузовиков и тягачей с моторами внутреннего сгорания не было, исключительно паровики. Феерическое зрелище стартующего с характерным паровозным «чух-чух-чух» грузовика никак не отпускало. Да уж, если цены на бензин продолжат повышаться – придется или переходить на выгнанный из свеклы или картошки спирт, или конструировать вот такие же паровики.

Дальше мы заглянули в небольшой трактирчик, столовались в котором по большей части зажиточные крестьяне и приказчики окрестных магазинчиков. По привычке прислушались к слухам. Слухи были так себе – цены на репу, морковь и прочий корнеплод, преимущества двуручных пил Технических Мастерских перед привозными имперскими, и далее в том же духе.

Посидев минут двадцать и выпив по кружке травяного чаю, мы направились дальше.

В более респектабельных кварталах слухи гуляли уже интереснее. О появившейся не пойми откуда на Аукционе туше гордехорта народ уже был в курсе. Цену, правда, никто толком не знал, цифры назывались от пяти сотен до десяти тысяч золотом. Впрочем, даже такие слухи были неплохой рекламой. Еще бы – драконья нержавейка и разные мелочи, от зелий и эликсиров, до застежек-молний были хоть и дороги, но вполне привычны, а туша редкого зверя появилась то ли в первый, то ли во второй раз.

Стражи было мало – вроде бы многие патрули сейчас крутились вокруг городского особняка бургомистра, поэтому в людской толчее периодически встречались карманники. Что характерно – пацаны лет до двенадцати. Один из них попытался залезть в карман Илафа – и тут же со вскриком выдернул руку. Механик не сплоховал и вцепился в эту руку, подняв шустрого мальца так, что ноги того до мостовой не доставали. Вокруг нашей тройки тут же образовалось пустое пространство. Городские жители злорадно смотрели на пацана, догадавшегося залезть в карман ученика мага.

– Ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? – многообещающе спросил Илаф, и я почувствовал знакомую волну, растормаживающую воображение.

Пацан то ли от природы воображением был обделен, то ли оказался бесстрашным и почти не испугался, поэтому Илаф добавил:

– Нет, я сначала тебя раздену, а потом так по улицам портового района и пущу. Там ты быстро найдешь ценителей, – многообещающе ухмыльнулся механик.

– А затем пойдешь мне на ингредиенты, – добавил Скоур, повторяя примененное Илафом заклинание.

Вот тут пацана действительно проняло. Напрягшись и как бы не уменьшившись в размерах, карманник проскулил:

– Дядя, сжальтесь над сиротой! Батя в море утонул, мамку хворь грудная убила, куда было податься сиротинушке?

– Да, только по карманам шарить и оставалось, – серьезно ответил механик. Я, машинально колданув на определение вранья, видел, что юный карманник ни слова правды не сказал.

Илаф отпустил руку воришки, тот развернулся бежать – и на добрых полметра подлетел от щедро отвешенного пинка.

– Пшел! – сплюнул ему вслед механик.

Толпа народу одобрительно загомонила, провожая невезучего воришку пинками и оплеухами. Живущие в основном честным трудом люди хорошо понимали, что на месте серьезного ученика мага мог оказаться любой из них – и вряд ли бы сумел юркого паренька схватить.

Мы зашли в располагавшийся примерно в квартале от места событий кабачок, заказали по кружке травяного отвара и миску соленых баранок.

– Илаф, скажи, почему этот шкет руку так отдернул? – мне не давала покоя такая реакция явно опытного карманника.

– Все просто, – механик выложил на стол пластмассовый цилиндрик с двумя проволочками, – Заряженный на три киловольта конденсатор. Руку ему отсушило по самое плечо, полсекунды он в замешательстве точно пробыл. Дальше – ловкость рук и никакого мошенничества. Правда, еще месяц назад я бы его так не поднял.

– По медицинской части что добавишь? – спросил Скоур.

– Сидеть он сможет дня через три-четыре, там сейчас огромный синяк. По карманам шарить может и продолжит, а может, и нет. Тут точно не скажу.

Скоур лишь одобрительно покивал.

Слухов собрать не удалось – все, хоть и шепотом, но обсуждали нас. Обсуждения были в основной массе одобрительные, только один человек высказался, что надо было не пнуть, а руку сломать.

Прочувствовав, что тут нам информации не получить, Скоур расплатился, и мы вышли на улицу. Вопрос был – куда идти дальше? Чай уже не лез, а пить алкоголь прямо в полдень, учитывая, что завтра Аукцион, после которого надо дергать вглубь континента, обильно смазав пяткисолидолом, желания не было.

Посоветовавшись, мы решили прогуляться в центр. В ресторации центральной части портового города нам входа, конечно, не было – все же мы не дворяне и не купцы высшей гильдии, а простые чародеи-оборотни. Зато открывалась возможность посмотреть на архитектуру, памятники и вообще известные в этом Мире места.

Прогулка затянулась почти до заката. Поскольку в центр гужевой транспорт не пускали, за редким исключением экипажей дворян, мостовая там была сравнительно чистая. Имелись даже тротуары, мощеные не слишком ровной брусчаткой. Памятники знатным людям, скульптуры, в основном воинов и разных героев прошлого (Скоур в полголоса зачитывал тексты укрепленных на постаментах мемориальных досок), богатые фасады домов, одежда местных жителей… впечатления смешались в кучу, и мы устроились их переосмыслить в небольшом кабачке в полуподвале большого магазина на границе центра и торговых кварталов.

– Я вижу, прогулка по городу не оставила вас равнодушными, – улыбнулся маг, отпивая из кружки крепкий травяной отвар.

Мы с Илафом только кивнули в ответ. Механику такая архитектура явно была в новинку, хоть он и путешествует с магом уже некоторое время. Меня же больше впечатлило обилие транспорта на механическом ходу, которое в моем представлении с антуражем начала девятнадцатого века вязалось очень плохо.

Мы молча сидели и поглощали ужин – без особых изысков обжаренные корнеплоды и копченое мясо, периодически прикладывались к кружкам с отваром. Вокруг уже начинали звучать разговоры на повышенных тонах, подогреваемые основательно разбавленным пивом и кисловатым недорогим вином. К магу и его ученикам никто не цеплялся, видимо, были уверены, что те постоять за себя смогут не огненным шариком или разрядом карманной молнии, так крепкими кулаками и жесткими ботинками.

Разговаривать было особо не о чем. Почти все темы мы уже обсудили, оставалась тема завтрашнего Аукциона. Ну, это можно будет обговорить и позже, сейчас вокруг многовато лишних ушей.

Допив отвар, расплатились (цена оказалась значительно выше, чем в портовом районе и на рынке) и двинули в сторону нашей временной базы. По пути Скоур вел инструктаж.

– Завтра встаем с рассветом. Собираем все вещи и относим в амбар, где стоят аппараты. Потом идем в здание Аукциона. Как продавцы, мы имеем право присутствовать. Внимания на нас вряд ли обратят большого, только если вы начнете бурно радоваться ставкам. Торги закончатся часа в два пополудни, берем деньги и быстро, но не привлекая внимания, возвращаемся в дом. Там нас, скорее всего, уже будут ждать. Уложить всех нападающих бескровно не получится, так что бить разрешаю наверняка. Стража найдет, на кого записать тела бандитов. Как разберемся с грабителями, запускаем аппараты и ходу по той дороге, по которой прибыли.

– Скоур, если ты говоришь, что нас будут ждать, то почему бы кому-нибудь из нас не остаться здесь, в засаде на этих разбойников? – спросил Илаф.

– Их явно будет несколько. В одиночку много не навоюешь, застанут врасплох и завалят массой, вести бой против трех-четырех противников вы еще не обучены, – покачал головой Скоур. – Да и деньги лучше нести втроем, чем вдвоем. Сигнализация к нашему транспорту их все равно не пропустит, а на окнах прочные решетки.

Дойдя до нашей временной базы, мы в первую очередь осмотрели двери амбара и состояние сигнализации. Следов взлома или попыток стереть меловую линию не было, да и маг, принюхавшись, заявил, что чужих сегодня не было.

В общем, планы были уже составлены, есть не хотелось, и мы завалились спать. Завтра предполагался ранний подъем, полдня беготни и еще полдня отводилось на побег из гостеприимного портового города.

========== Сто золотых раз… сто золотых два… ==========

Встали, как и предупреждал Скоур, с рассветом. Травяной отвар, в который маг подсыпал какую-то совершенно нестандартную составляющую, закусывали бутербродами из вчерашнего хлеба и нарезанной толстыми ломтями ветчины. Разговаривать было особо не о чем, так что я, неспешно выковыривая застрявшие меж зубов волокна натурального мяса, предавался размышлениям. Так ли ценен наш трофей? Дадут ли за него хоть какие-то деньги? Почему бы просто не сдать его по фиксированной цене в три тысячи монет золотом вместо участия в аукционе, который еще не пойми чем закончится? Вопросов было много, а ответов – не очень, только предположения.

Сборы вещей много времени не заняли. Два вещевых мешка повисли на руле трайка, кое-какая мелочь осталась на столе. Заряженные ружья, уже с капсюлями, пристроились за печкой, накрытые пыльным мешком. Если уж маг уверен, что нас точно будут грабить, то лучше держать оружие в боевом состоянии. Мечи пока оставались под сидением трайка, потому как открыто носить их здесь было не так, чтобы очень уж удобно, к нам мог прицепиться любой проходящий мимо патруль стражников.

До здания Аукциона мы дошли за каких-то двадцать минут. По улицам уже ходили разносчики хлеба и молока, из портового района слышались редкие удары чем-то тяжелым по чему-то стальному. Спешили на рынок кухарки и служанки, «вооруженные» плетеными корзинами, неспешно прочухал в сторону центра паровой тягач с огромной деревянной бочкой на буксире. В общем, город пробуждался ото сна. Кое-кто даже еще и не ложился – вот из ночного кабака, пошатываясь и для лучшей устойчивости обнявшись, выходила классическая подгулявшая троица, а чуть дальше прошагали пятеро позевывающих на ходу стражников – не иначе, в сторону казарм.

У входа пришлось еще немного поскучать. Торги начинались только в восемь, и в семь начинали работу служащие. Так же в семь начинали впускать желающих присутствовать. Кстати, вовсе не бесплатно – горожанин обязан был заплатить бликк, купец – два, а дворянин – цельную трону. Хорошо хоть для продавцов вход был бесплатным, это сильно упрощало итоговый расчет, когда покупатель отдавал деньги ответственному работнику Аукциона, а тот, не забыв отложить десять процентов в кассу, передавал их продавцу.

– С одной стороны, деньги им достаются практически за так, – пояснил Скоур, – Но с другой – торги часто поднимают цену на тридцать-сорок процентов, а иногда – в два-три раза. Так что тут три раза подумаешь – или получить сразу от покупателя двести монет, или от кассира Аукциона – двести семьдесят, зная, что тридцать монет составляет процент посреднику. Разумеется, есть такие товары, которые на открытые торги не выставишь, ибо продажей ведает исключительно государство, но сейчас совсем не этот случай. Охотничий трофей, не важно, сколько в нем разных ингредиентов и каких именно, находится в распоряжении охотника, и только он решает, что с ним сделать.

Если уж так – надо при случае разжиться чем-нибудь вроде тигриной шкуры. Хоть денег пока особо нет, но не поверю, что в этом Мире хорошо подготовленному и мотивированному человеку сложно добиться цели. А шкуру потом, как вернусь в родной Мир, можно повесить на стену, а то и продать, ведь золото и серебро – товар ограниченной конвертируемости. Тридцать-пятьдесят грамм еще можно сравнительно безопасно продать по цене лома, но при попытке обменять на деревянный рубль большее количество металла продавцом точно заинтересуются или соответствующие органы (а не краденое ли с приисков золотишко сбывается?), или криминальные структуры, а то и все вместе.

Тигриная шкура же – товар хоть и очень дорогой, но на примете есть люди, которые за нее и цену достойную дадут, и никому о сделке не расскажут. Тоже, конечно, из «органов», но водится за ними небольшой такой должок, на три автоматных пули.

– Большие суммы здесь не передаются из рук в руки,–между тем поведал Скоур,–Разве что тридцать-сорок золотых, больше за раз редкий купец или дворянин с собой носит. В основном в ходу чеки, и обманывать с ними не принято, очень уж большие санкции применяют банки.

Мы посидели на лавочке у здания еще минут десять. Потом окованные стальными полосами дубовые двери распахнулись, и работник Аукциона пригласил нас войти. В его взгляде было немало уважения – наверняка уже все служащие знали про наш охотничий трофей.

Оформлены внутренние помещения были просто, но со вкусом – оштукатуренные светло-бежевой штукатуркой стены, двери из темного дерева со вставками бронзы фигурного литья, на полу – паркет «елочкой», в углах потолка – неброская лепнина. Никакой кричащей роскоши, сразу видно, что люди здесь собираются все больше серьезные и деловые.

– На пару слов, – Встреченный нами в коридоре работник Аукциона кивнул в сторону дверей в один из кабинетов. Никакой опасности не чувствовалось, поэтому мы спокойно пошли за ним.