Текст книги "Избранные комедии"

Автор книги: Аристофан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Нашу матерь Деметру – в высоких словах величавое имя почтите!

Первое полухорие

Строфа

Деметра, таинств пресвятых

Царица! Ныне с нами будь,

Твой богомольный хор храни,

Нам без помехи дай весь день

Плясать и забавляться!

Второе полухорие

Антистрофа

Смешного много нам позволь

390И много важного сказать,

Потешившись и поиграв

Достойно праздников твоих,

Дай победить на славу! 345

Эво!

Хоры пляшут.

Предводитель мистов

И бога-юношу теперь песней призовите!

Пускай приходит, с нами пусть празднует и пляшет!

Первое полухорие

Иакх любезный, радость наших празднеств

Сладчайшая, поводырем будь нашим

400К богине в дом! 346

И покажи, что долгий путь

Нам легок и короток.

Иакх, владыка плясок, проводи меня!

Второе полухорие

Ты любишь смех. И пусть в лохмотьях платья,

Подметки рвутся, скаредность забыта.

Ты лоскуты

Благословил, чтоб без забот

Плясать могли мы и шутить.

410Иакх, владыка плясок, проводи меня!

Первое полухорие

Плясунья быстроногая, подружка,

Красавица, одежку растрепала.

Из лоскутов

Глядит девическая грудь

Цветком розоволистым.

Иакх, владыка плясок, проводи меня!

Ксанфий

(высовывается из своего угла)

Где мир, там я. Жить не могу без общества.

Хочу плясать, хочу гулять!

Дионис

И я хочу!

Комическая пляска обоих актеров.

Предводитель мистов

Хотите, будем вместе

Шутить над Архидемом! 347

Семи годочков был он без родителей.

Теперь он верховодит

420Там, на земле, у мертвых,

Главарь бродяг, воров и всякой сволочи.

Я чую, копошится

Клисфен в своей могиле.

В печали чешет зад, лицо царапает,

Колотится, согнувшись,

И плачет, и взывает

К Ядриле, чтобы в страсти он помог ему.

А Каллий знаменитый,

Сыночек Гиппоблуда,

430Налег на девку, шкурой льва украсившись.

Дионис

(выходит вперед)

Прошу вас, объясните:

Где тут дворец Плутона?

Мы – странники и только что пришли сюда.

Предводитель мистов

Не отходи далеко,

Не спрашивай нас больше,

Но знай, у двери ты стоишь Плутоновой.

Дионис

(Ксанфию)

Возьми поклажу, 348мальчик!

Ксанфий

Час от часу не легче.

440Не мех, а прямо хвастовство коринфское.

(Навьючивает на себя поклажу.)

Предводитель мистов

Ступайте

На луг богини, в круг святой,

Где цветы и травы.

Играйте и ликуйте там, с вами милость вышних,

Со мной идет пусть хоровод девушек и женщин,

В сиянье факелов всю ночь пусть богиню славят.

Первое полухорие

Строфа

Пойдем туда, где купы роз,

Цветов благоуханье.

Забавы прелестных игр,

Чудеснейших плясок рой

Там ждут нас. Лелеют нас

450Блаженные Мойры. 349

Второе полухорие

Антистрофа

Сияет солнце нам одним.

Для нас лишь горний пламень дня.

Священные мисты – мы,

Мы чисто сквозь жизнь идем,

Союзу друзей верны

И милых сограждан.

Часть хора уходит. Другая занимает места на орхестре. Актеры подходят к постройке в глубине, изображающей сейчас дворец Плутона.

ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ

Дионис

Но как же в дверь мне постучаться, как мне быть?

Когда б я знал, как в дверь стучатся мертвые!

Ксанфий

Не размышляй! По двери двинь как следует!

460Ведь у тебя Геракла вид и палица.

Дионис

(стучит в дверь дворца Плутона)

Эй! Эй!

Из дверей выходит Эак – привратник.

Эак

Кто там?

Дионис

Геракл, силач известнейший.

Эак

Ах, мерзкий, ах, треклятый, ах, негоднейший! 350

Подлец! Из подлых подлый, распреподлейший!

Ты уволок у нас собаку Кербера.

Душил ее, давил и бил, с собой увел

Мою собачку милую. Постой же, вор!

Теперь утесы Стикса чернодонные

И Ахеронта гребень окровавленный,

470И псы Кокита резвые, 351и сто голов

Чудовищной ехидны будут грызть тебя

И рвать твою утробу. А нутро пожрет

Тартесская мурена. Потроха твои

И черева твои кровоточивые

Горгоны сгложут, страшные тифрасские.

Я к ним, не медля, быстрый направляю бег.

В ярости уходит. Ксанфий подымает забившегося на край орхестры и упавшего со страха Диониса.

Ксанфий

Эй! что с тобой?

Дионис

Обклался. Призови богов!

Ксанфий

Чудак! Вставай живее! Подымайся, эй!

480Пока никто не видел из чужих.

Дионис

Нет сил!

Я в обмороке. Губку положи на грудь.

Ксанфий

Ну, вот возьми!

Дионис

Да где же?

(Берет губку и кладет ее довольно далеко от сердца.)

Ксанфий

Боги чистые!

Где сердце у тебя?

Дионис

Наверно, екнуло

И в пятки соскочило и запряталось.

Ксанфий

Последний трус ты из богов и смертных!

Дионис

Я?

Какой же трус? Ведь губку я потребовал,

А кто б другой был столь отважен?

Ксанфий

Где ему!

Дионис

Лежал бы трус в навозе, не посмел бы встать,

490А я поднялся. Я посмел и вытерся.

Ксанфий

Храбрец ты, Зевс свидетель!

Дионис

Да, поистине.

А ты не испугался слов ужаснейших

И страшной брани?

Ксанфий

Я? Да вот ни чуточки!

Дионис

Когда ты так отважен, впереди иди

И богом будь! Возьми и шкуру львиную,

И палицу, храбрец неустрашимейший!

А я, как твой носильщик, позади пойду.

Они переодеваются. Комическая пантомима.

Ксанфий

Отлично, я согласен. Поменяемся!

Ну, погляди же на Геракло-Ксанфия,

500По-твоему, я буду труса праздновать?

Дионис

Отнюдь! Ты прямо из Мелитты 352каторжник.

Иди вперед! Поклажу подниму я сам.

Снова подходят к двери Плутонова дворца. Из дверей выходит служанка Персефоны.

Служанка

(приветливо Ксанфию, принимая его за Геракла)

Геракл милейший, здравствуй, заходи сюда!

Богиня, чуть услышала, что прибыл ты,

Лепешки замесила, два иль три горшка

Сварила каши, полбыка зажарила,

Коврижек, колобочков напекла. Входи!

Ксанфий

(робко поглядывая на Диониса)

Отлично, одобряю.

Служанка

Видит бог, не дам

Тебе уйти голодным. Птичьи крылышки

Поджарены. Печенье подрумянено,

Вино разлито по ковшам сладчайшее,

510Иди за мною!

Ксанфий

(неуверенно)

Я сейчас.

Служанка

Все шутишь ты.

Не отпущу я, так и знай. Флейтисточка

Хорошенькая ждет нас и танцовщицы,

Не то ли две, не то ли три.

Ксанфий

(не выдержал)

Танцовщицы?

Служанка

Молоденькие, только что побритые.

Входи скорее! Повар приготовился

Вносить копченье. И столы расставлены.

Ксанфий

520Ступай! Привет мой передай танцовщицам. 353

Им расскажи, что сам я за тобой иду.

Служанка уходит.

Ксанфий

(с важностью чванной Дионису)

Эй, раб, скорей поклажу понеси за мной!

Дионис

Постой, дружок, за правду, вижу, принял ты,

Что я шутя Гераклом нарядил тебя.

Меня не разыграешь, Ксанфий миленький!

Остановись и на плечи взвали мешки!

Ксанфий

Да что это? Отнять ты собираешься,

Что сам же дал?

Дионис

Не собираюсь, делаю.

Снимай наряд!

Ксанфий

(к зрителям)

Вас всех зову в свидетели

И обращаюсь к божествам.

Дионис

К каким богам?

530Ну не потеха разве, не посмешище —

Ты, смертный, раб, Алкмены 354сыном назвался.

Ксанфий

Что ж, отнимай, отлично. Все же, думаю,

Меня еще попросишь, если бог велит.

Они снова переодеваются. Комическая пантомима.

Первое полухорие

Строфа

Видно сразу хитроумца,

Ловкача и остромысла,

Много повидавшего.

Извиваться и вертеться,

Нос всегда держать по ветру —

Это лучше, чем стоять

Разрисованной статуей. 355

Поворачиваться бортом,

Как удобней, как помягче —

Это умников достойно

540В духе Фераменовом. 356

Хор пляшет.

Дионис

(пляшет комический танец)

Разве ж не потешно было б,

Если б Ксанфий, раб негодный,

На милетские ковры

Лег, с танцовщицей балуясь

И в посудину рыгая.

Я бы дураком глядел,

Он же, вор и проходимец,

Дал мне в скулы кулаком,

Трахнул в челюсть, двинул в зубы,

Выбил целый огород.

ЭПИСОДИЙ ВТОРОЙ

Из бокового прохода на орхестру вбегает в ярости торговка. За ней другая.

Первая торговка

Платана, эй, беги, держи! Мошенник тут,

Ввалившийся намедни в нашу лавочку

И дюжину сожравший калачей.

Вторая торговка

550Ну да!

Он – этот самый.

Обе накидываются на Диониса, наряженного Гераклом.

Ксанфий

(в сторону, со злорадством)

Попадет кому-то здесь!

Первая торговка

Стащил он двадцать пять кусков говядины

По три гроша кусок.

Ксанфий

(в сторону)

Побьют кого-нибудь!

Первая торговка

И чесноку без счета.

Дионис

Брешешь, женщина! Не знаешь, что болтаешь.

Первая торговка

Туфли на ноги

Надел и думал, от меня укроешься?

Еще чего! Сельдей уж не считаю я.

Вторая торговка

Да, видят боги, а сыры зеленые!

Он проглотил их заодно с корзинами.

Первая торговка

560Да, а когда потребовала денег я,

Он глянул дико, зарычал чудовищно.

Ксанфий

Его проделки, нрав его всегда таков.

Первая торговка

И вынул нож, прикинулся помешанным. 357

Вторая торговка

Ай-ай, ужасно!

Первая торговка

Мы же, перетрусивши,

Вбежали в сени и в сундук запрятались.

Вторая торговка

А он удрал, подстилки и мешки забрав.

Ксанфий

Его повадка! Что ж вы делать станете?

Первая торговка

Ступай, покличь сюда Клеона-пристава!

Вторая торговка

570Ты ж, если повстречается, – Гипербола. 358

Уж мы его потешим!

Первая торговка

Пасть обжорная!

С какой охотой выбью я булыжником

Твои клыки, мое добро пожравшие.

Вторая торговка

А я бы в ров тебя, как падаль, сбросила.

Первая торговка

А я бы нож взяла и глотку взрезала,

Куда грудинку и рубцы запрятал ты.

Бегу, зову Клеона. Он сегодня же

Тебя облупит и ощиплет начисто.

Обе в бешенстве убегают.

Дионис

(ласково Ксанфию)

580Пускай умру, коль не люблю я Ксанфия.

Ксанфий

Оставь, оставь! Все вижу, понимаю все.

Не буду больше я Гераклом!

Дионис

Миленький,

Не зарекайся!

Ксанфий

Как же называться вдруг

Алкмены сыном мне, рабу и смертному?

Дионис

Сердит ты, знаю. Что ж, сердись, ты прав, ты прав!

Ударь меня – тебя не трону пальчиком.

И если впредь тебя обижу чем-нибудь,

Пускай погибну с корнем, 359и жена, и с ней

Сиротки-детки, с ними Архидем-Бельмо.

Ксанфий

590Я верю клятве. Принимаю договор.

Они снова переодеваются. Пантомима.

Второе полухорие

Антистрофа

Докажи теперь на деле,

Что недаром нарядился.

Снова неприступным будь,

Важным, чванным и надутым,

Вкруг поглядывай сердито,

Что ты бог, не забывай,

Раз уж нарядился богом.

Если струсишь, сковырнешься

Или сдуру маху дашь,

Снова тотчас же придется

На плечи поклажу взять.

Хор пляшет.

Ксанфий

(пляшет комический танец)

600За советы вам спасибо.

Но и сам я умным вырос,

Раскумекал все я сам.

Если встретится удача,

Знаю, он захочет снова

Свой подарок отобрать.

Буду все-таки отважным,

Будет взгляд полыни злее,

Буду лих и буду смел.

Время настает. У двери

Шорох слышится и шум.

ЭПИСОДИЙ ТРЕТИЙ

Вбегает Эак со стражею.

Эак

Скорей вяжите, бейте вора псиного!

Уж я его! Спешите!

Дионис

(в сторону, злорадно)

Кто-то влипнет здесь!

Ксанфий

К чертям, не подходите!

Эак

Он грозит еще?

(К страже.)

Эй-эй, Удав, эй, Дыба, эй, Ярыга, эй!

Сюда, сюда, хватайте распроклятого!

Стража с комическим остервенением накидывается на Ксанфия.

Дионис

610Вот чудеса, еще и драться смеет он!

Нахал и вор вдобавок!

Эак

Возмутительно!

Дионис

Бессовестно и дерзко!

Ксанфий

(которого схватили и связали)

Зевс свидетель мне,

Пусть сдохну, если прежде приходил сюда

И обокрал тебя хотя бы на волос.

Постой, вот предложенье благородное.

Вот мой слуга.

(Указывает на Диониса.)

Бери его, пытай его! 360

Вину мою докажет, так казни тотчас!

Эак

Но как пытать?

Ксанфий

По-разному: плетями бей,

Души, дави, на дыбу вздерни, жги, дери,

620Крути суставы, можешь в ноздри уксус лить,

Класть кирпичи на брюхо. Можешь все! Прошу

Лишь об одном: не бей его былинкою!

Эак

Совет разумный. Если ж изувечу я

Раба на пытке, деньги возмещу сполна.

Ксанфий

Не надо денег, уводи, пытай его!

Эак

Пусть здесь он признается, на глазах твоих.

(Дионису)

Снимай скорей поклажу! И смотри не смей

Ни слова лгать!

Дионис

Постойте! Запрещаю я

Меня пытать! Я – божество бессмертное!

А тронете – пеняйте на себя!

Эак

630Ты что?

Дионис

(с великой торжественностью)

Я заявляю, что я – бог и бога сын.

Я – Дионис, а это – раб.

Эак

(Ксанфию)

Ты слышишь?

Ксанфий

Что ж?

Тем более его пытать вам следует.

Ведь если бог он, боли не почувствует.

Дионис

Ну, что же, богом ведь и ты зовешь себя?

Так почему же и тебя не выпороть?

Эак

Совет отличный!

Ксанфий

Тот же из обоих нас,

Кто первым перетрусит и вопить начнет

Под розгами, считай, что тот совсем не бог.

Эак

640Я вижу сразу, человек достойный ты

И мыслишь справедливо. Раздевайтесь же!

Оба раздеваются и готовятся к пытке.

Ксанфий

Как испытаешь нас, по справедливости?

Эак

Отменно! Буду бить поочередно.

Ксанфий

Так.

Эак

Готовься!

Ксанфий

Погляди же, и не двинусь я.

Эак

(ударяет Ксанфия)

Ну, вот ударил.

Ксанфий

Да ничуть, свидетель Зевс!

Эак

Теперь того ударю.

(Бьет Диониса.)

Дионис

Ну, когда же ты?

Эак

Да я ж ударил!

Дионис

Не сморгнул и глазом я.

Эак

Загадка! Этого опять попробую.

(Бьет Ксанфия.)

Ксанфий

Чего же ты медлишь!

(Кричит.)

Ай-ай-ай!

Эак

Что, ай-ай-ай?

Задело за живое?

Ксанфий

650Нет, подумал я,

Когда ж Геракла празднества в Диомиях 361?

Эак

Вот муж благочестивый!

(Дионису.)

Твой черед теперь.

(Бьет его.)

Дионис

Ой-ой!

Эак

Что, больно?

Дионис

Всадников увидел я.

Эак

Чего ж ты плачешь?

Дионис

Чеснока нанюхался.

Эак

Ни чуточки не режет?

Дионис

Ни вот столечко!

Эак

Пора приняться сызнова за этого.

(Бьет Ксанфия.)

Ксанфий

Ай! aй!

Эак

А что?

Ксанфий

Занозу вынь, пожалуйста!

Эак

Ну и дела! Опять примусь за этого.

(Бьет Диониса.)

Дионис

Великий Феб! Владыка Дельф и Делоса!

Ксанфий

660Ты слышишь, он от боли закричал.

Дионис

Отнюдь!

Мне просто ямбы Гиппонакта 362вспомнились.

Ксанфий

Не так сечешь. Под душку и в подвздошье бей!

Эак

Да, вижу.

(Ксанфию.)

Поворачивайся передом!

(Лупит его.)

Ксанфий

О Посейдон!

Эак

Что, больно?

Ксанфий

Господин зыбей,

И скал эгейских, и седых глубин морских!

Эак

Клянусь Деметрой, разобрать не в силах я,

Кто бог из вас обоих. Так войдите в дом —

Пусть сам хозяин признает родню свою

670И Персефона. Оба божества они.

Дионис

Благая мысль. Досадно лишь, что этого

Ты не придумал прежде, чем избить меня.

Все актеры уходят с орхестры, на которой остается хор. Музыка.

ПAPАБАСА

Первое полухорие

Ода

Муза, к святым хороводам приблизься,

На голос приди и услышь

Песни зов!

Глянь на великие толпы народа.

Мудрость в них

И высокий разум.

680Ты достойнее славы, чем сам Клеофонт 363,

Болтун, на губах у него

В щебете темном и злом

Варварскую песню

Тянет ласточка, гостья фракийских трущоб.

Под стать соловью она стонет и плачет

О том, что погибнет

Муж на жеребьевке.

Хор пляшет.

Предводитель первого полухория

Эпиррема

Дело праздничного хора – город доброму учить 364

И давать совет разумный. Вот и мы вам говорим:

Уравнять должны вы граждан, снять с души тревожный страх.

Если кто и поскользнулся в хитрой Фриниха сети,

690Оступившимся когда-то ныне помогите встать!

Случай дайте им загладить стародавнюю вину.

Говорим еще: бесчестьем граждан нечего казнить.

Стыд и срам! Рабов, однажды лишь сражавшихся в бою,

Как платейцев благородных, вы подняли до господ.

(Впрочем, этого нимало не хотим мы осудить.

Нет же, хвалим, только это вы и сделали с умом.)

Все же тех, кто с вами рядом воевал не раз, не два,

Чьи отцы за город бились, кто вам кровная родня,

700Старую одну невзгоду им вы ставите в вину!

Нет, злопамятство оставьте, по природе вы мудры.

Всех, кто близок нам, кто в битву рядом с нами выйти рад,

С них бесчестие мы снимем, званье граждан возвратим,

А побрезгуете просьбой, чванно стороной пройдя,

Вас, родной доведших город до пучины черных бед,

Умными и мудрецами впредь не будем мы считать.

Второе полухорие

Антода

Если умен я и правильно вижу

Людскую судьбу и людской

Злой конец,

710Этот Клиген 365, коротыш, обезьяна,

Вор негодный,

Всем надоевший,

Этот банщик проклятый,

Владыка золы,

Земли кимолийской, песка,

Щелочи, шаек, мочал

И грязных обмылков,

Не проживет уже долго. И вот почему:

Он мира не любит

И ходит с дубинкою всюду, чтоб одежек

Вор с него не сдернул.

Хор пляшет.

Предводитель второго полухория

Антэпиррема

Часто кажется, что город граждан и сынов своих,

720И достойных и негодных, ценит совершенно так,

Как старинную монету и сегодняшний чекан.

Настоящими деньгами, неподдельными ничуть,

Лучшими из самых лучших, знаменитыми везде

Среди эллинов и даже в дальней варварской стране,

С крепким правильным чеканом, с пробой верной, золотой

Мы не пользуемся вовсе. Деньги медные в ходу,

Дурно выбитые, наспех, дрянь и порча, без цены.

Так и граждан благородных, славных домом и умом,

Справедливых, безупречных, убеленных сединой,

Выросших в хорах, в палестрах, знающих кифарный строй,

730Их мы гоним, любим медных, чужеземцев и рабов,

Подлых и отродье подлых, ловких новичков из тех,

Кто на виселицу прежде пригодился бы едва.

Хоть сейчас-то измените свой обычай вы, глупцы,

Верьте тем, кто стоит веры, сразу все похвалят вас.

Если ж и случится злое, так не попусту, не зря,

А на дереве хорошем 366и повеситься не жаль.

ЭПИСОДИЙ ЧЕТВЕРТЫЙ

Из дверей выходят Эак и Ксанфий.

Эак

Свидетель Зевс, мужчина благороднейший

Хозяин твой.

Ксанфий

Еще б не благороднейший!

740Ему бы только пьянствовать и девок мять!

Эак

А странно, что тебя не изувечил он,

Когда ты, раб, назвал себя хозяином.

Ксанфий

Попробовал бы только!

Эак

Это сказано,

Как слугам подобает. Так и я люблю.

Ксанфий

Ты любишь?

Эак

Да, себя царем я чувствую,

Чуть выбраню исподтишка хозяина.

Ксанфий

А любишь ты ворчать, когда посеченный

Идешь к дверям?

Эак

Мне это тоже нравится.

Ксанфий

А суетиться попусту?

Эак

Еще бы нет!

Ксанфий

750О Зевс рабов! А болтовню хозяйскую

Подслушивать?

Эак

Люблю до сумасшествия!

Ксанфий

И за дверьми выбалтывать?

Эак

И как еще!

Мне это слаще, чем валяться с бабою.

Ксанфий

О Феб! Так протяни мне руку правую,

И поцелуй, и дай поцеловать тебя!

Нежные объятия. Во дворце слышится шум.

Но ради Зевса, во плетях нам общего,

Скажи мне, это что за крик ужаснейший

И ругань?

Эак

Еврипид с Эсхилом ссорятся.

Ксанфий

Да ну?

Эак

Дела, дела пошли великие.

760Средь мертвецов восстанье небывалое!

Ксанфий

А что?

Эак

Закон старинный установлен здесь

Для всех искусств, могучих и прославленных:

Кто всех сильней и выше в мастерстве своем,

Тем в Пританее угощенье дарится

И трон с Плутоном рядом.

Ксанфий

Понимаю все.

Эак

Когда другой придет, сильнее прежнего,

Соперники в искусстве состязаются.

Ксанфий

Эсхила что ж так сильно опечалило?

Эак

Трагическим престолом он давно владел,

Как величайший мастер.

Ксанфий

770Ну, и что ж теперь?

Эак

Когда сошел под землю Еврипид, собрал

Вокруг себя воров он и налетчиков,

Отцеубийц, грабителей и взломщиков —

Их в преисподней множество. Наслушавшись

Словечек ловких, доводов и выдумок,

Они взбесились и мудрейшим мастером

Его признали. Возгордившись, занял он

Эсхила трон.

Ксанфий

Его избили до крови?

Эак

Ничуть! Народ судилища потребовал,

780Чтобы решить, кто в мастерстве искуснее.

Ксанфий

Вот негодяи!

Эак

И какие! Подлые!

Ксанфий

Но разве не нашел Эсхил союзников?

Эак

Людей не много честных на земле и здесь.

Ксанфий

А что ж Плутон намерен предпринять теперь?

Эак

Велел он к состязанию готовиться

И к тяжбе из-за трона.

Ксанфий

Почему, скажи,

Престола и Софокл себе не требовал.

Эак

И не подумал даже. Снизойдя в Аид,

Поцеловал Эсхила он и руку дал,

790И тот его на троне посадил с собой.

Теперь же обещал он (Кледемид 367сказал)

Быть очередным. Если победит Эсхил,

Не тронется он с места. Если ж нет, тогда

Он с Еврипидом вступит в состязание.

Ксанфий

Когда ж начало?

Эак

Скоро, Зевс свидетель мне.

Вот здесь, пред нами, совершится судьбище.

Здесь на таланты будут весить музыку.

Ксанфий

Они подвесят на безмен трагедию?

Эак

Они линейки вынесут, и гири слов,

И слитки изречений.

Ксанфий

800Будут плиты лить?

Эак

И рычаги и клинья. Еврипид клялся,

Что по словечкам разберет трагедии.

Ксанфий

Я думаю, Эсхил ужасно сердится.

Эак

Как грозный бык взглянул он и нахмурил лоб.

Ксанфий

А кто ж судьею будет?

Эак

Много спорили.

Людей с рассудком не легко нигде найти,

К тому же брать афинян не хотел Эсхил.

Ксанфий

Воров нашел бы много и налетчиков.

Эак

А остальные все – невежды круглые

810В делах искусства. К твоему хозяину

Тут обратились. Он знаток художества. 368

Но в дом войдем! Где господа дерутся, там

Достаточно и нам перепадает слез.

Уходят в дом.

Хор

Желчью чудовищной здесь изойдет 369громоносный вития

В час, как увидит врага, наточившего едкие зубы,

С острым оскалом. Тогда в исступленье и злобе

Завращаются глаза.

Спор шлемоблещущий вспыхнет словес, оперенных султаном.

С колкими стружками шустрых острот и с занозами мыслей

Хитрого мужа. Подымется он против силы

820Конновздыбленных речей.

Всхолмив чудовищных косм золотую летучую гриву,

Страшно морщины стянув и насупив тяжелую складку,

Этот взревет и речений, окованных медью,

Исполинский вырвет вздох.

Тот же – расчетливый фокусник слов, изощренный искусник, —

Гибкий язык наточив, раскидает словечки, расщепит

Зычную бурю речей и запутает петли,

Губы ядовито сжав.

ЭПИСОДИЙ ПЯТЫЙ

В яростном споре входят Еврипид и Эсхил. С ними Дионис.

Еврипид

Не откажусь от трона, уговоры брось!

Я говорю, что в мастерстве сильней его.

Дионис

830Эсхил, чего ж молчишь ты, иль не слышишь слов?

Еврипид

Сначала станет важничать. Ведь всякий раз

Чудачит точно так же он в трагедии.

Дионис

Постой, дружок, не городи напраслину!

Еврипид

Его давно я знаю, раскусил давно.

Певца невежд, горластого, строптивого,

С безудержным, неистовым, безумным ртом,

Бахвала, витьеватого, трескучего.

Эсхил

Богини огородной порождение, 370

840Что ты сказать посмел мне! Попрошайка слов,

Тряпичников властитель и лоскутьев швец!

Не будешь рад отваге!

Дионис

Замолчи, Эсхил!

Не раздувай дыханье в жаркой ярости!

Эсхил

Отнюдь, сперва изобличу я этого

Творца уродов. Кто он? И насколько нагл?

Дионис

Овцу, овцу, рабы, ведите черную! 371

Грозит нагрянуть ураган чудовищный.

Эсхил

Изобретатель песенок изнеженных,

850Любви развратной выдумщик, 372ужо тебе!

Дионис

Замолкни, удержись, Эсхил почтеннейший!

А ты, несчастный Еврипид, покуда жив,

Беги от бури и от градобития,

Чтобы, метнув увесистым речением,

Не размозжил он темени и «Телефа»! 373

А ты, Эсхил, без ярости, но с кротостью

Доказывай, доказывай! Не дело ведь,

Чтоб трагики бранились, как разносчики.

Ты ж сразу вспыхнул, словно подожженный дуб.

Еврипид

860Что до меня, готов я, не боясь ничуть,

Кусать и получать укусы, взвесив все:

Стихи и песни и костяк трагедии.

«Эола» и «Пелея» отдаю на суд,

И «Мелеагра», и, конечно, «Телефа».

Дионис

А ты что делать хочешь, говори, Эсхил?

Эсхил

Не препираться – вот мое желание.

Здесь не равны мы в споре.

Дионис

Почему ж это?

Эсхил

Моя со мной не умерла поэзия.

Его же – с ним скончалась, под рукой она.

870Но если хочешь, будет пусть по-твоему!

Дионис

Сюда огня нам дайте и кропильницу.

Я помолюсь пред тем, как в состязании

Судить начну. Пусть будет мудр и прям мой суд.

А вы начните песню, восхвалите муз.

Хор

Зевсовы дочери, чистые девы,

Музы, о дивные девять! Вы видите замысел смелый

Этих мужей, созидателей слов. Они ринутся в битву

Ярую, в споре сойдутся, метнутся в словесном ристанье.

Музы, явитесь и силу вселите

В страшную распрю речей,

880Стружек словесных и кряжей стихов!

Мудрость вступила в великую битву. Час приходит.

Дионис

Вы оба помолитесь перед прением.

Эсхил

(торжественно)

Деметра матерь, разум мой вскормившая, 374

Твоих мистерий даруй мне достойным быть!

Дионис

(Еврипиду)

Возьми и ты кропильницу, молись!

Еврипид

Готов!

Но я богам молюсь совсем особенным.

Дионис

Как? Собственным и нового чекана?

Еврипид

890Да!

Дионис

Что ж! Помолись особым божествам своим!

Еврипид

Эфир, питатель мыслей, языка рычаг,

Со мною будь! Ищейки – ноздри чуткие,

Слова хватать и расщеплять позвольте мне!

Совершается жертвоприношение.

АГОН

Первое полухорие

Ода

Мы пришли и здесь собрались

Выслушать от хитроумцев,

Как из-за стихов и песен

В боевой пойдут поход.

Распален язык отвагой,

Нрав свиреп, ужасно сердце,

Мысли быстры и легки.

Знаем, будет спор жестокий,

Утонченно, изощренно

Будет говорить один,

А другой, с корнями вырвав

900Слов стволы,

Бросит их. И хруст промчится

По ристалищу речей.

Хор пляшет.

Предводитель хора

Для прений время настает. Так говори ж искусно,

Не подражая никому, по-своему и тонко.

Еврипид

Эпиррема

Каков я сам и каково мое искусство, после

Я всесторонне разъясню. Сперва ж его ошибки

Разоблачу и докажу, что он – бахвал и гаер

910И вводит зрителей в обман. Немало уж и Фриних 375

Морочил нас. Сперва, лицо закутав покрывалом,

Сажает в одиночку он Ахилла иль Ниобу —

Трагические чучела. Они молчат, не никнут.

Дионис

Клянусь богами, да!

Еврипид

А хор четыре песни кряду,

Топоча оземь, пробубнит. Актеры ж все ни слова.

Дионис

А мне вот нравилось, клянусь, молчанье их не меньше,

Чем нынешняя болтовня.

Еврипид

Ты глуп и неотесан,

Поверь мне!

Дионис

Видимо, что так. Зачем же так чудит он?

Еврипид

От шарлатанства, для того чтоб зритель ждал смиренно,

920Пока откроет рот Ахилл. Тут и конец всей драме.

Дионис

Каков мошенник! Нагло как обмануты мы были!

(Эсхилу.)

Чего ж мычишь ты, что рычишь?

Еврипид

Боится обличений.

Покуда он дурачит вас, подходит к середине

Потеха. Дюжину еще словес прибавит бычьих,

С бровищами, с хвостищами, как пугала ребячьи,

А зрители ни бе, ни ме.

Эсхил

О, горе!

Дионис

Помолчи ты!

Еврипид

Не скажет слова в простоте.

Дионис

(Эсхилу)

Да не скрипи зубами!

Еврипид

Скамандры всё, 376и крепости, и на щитах звенящих

Орлы-грифоны, медь и блеск речей головоногих, —

Понять их – величайший труд.

Дионис

Да, видит Зевс, вот так же

930И я промучился без сна всю ночь! Понять старался,

Что значит рыжий конь-петух. Ну что это за птица?

Эсхил

Невежда! Знак на кораблях такой изображают.

Дионис

Я ж коне-петухом считал павлина Филоксена.

Эсхил

А ты, посмешище богов, какие пишешь драмы?

Еврипид

Да не про коне-петухов, не про козлов-оленей,

Как любишь ты, как чертят их на завесах мидийских. 377

Ничуть! Когда из рук твоих поэзию я принял,

940Распухшую от пышных слов, надутую от бредней,

Сперва ее я подсушил, от тучности избавил

Пилюлями истертых слов, слабительным из мыслей

И кислым соком болтовни, настоянным на книжках.

Потом на песнях воспитал Кефисофонта 378тонких.

Герой не мямлит у меня и вздора не городит,

Нет, выходя, он всякий раз свое происхожденье

Сперва рассказывает.

Дионис

Да, твое намного хуже.

Еврипид

С начала драмы ни один актер не остается

Без дела. Всем даю слова: и женщинам, и слугам, 379

И девушкам, и господам, старухам даже.

Эсхил

Боги!

950Какой ты казни заслужил за дерзость?

Еврипид

Зевс свидетель!

Любовь народа – цель моя!

Дионис

Дружок, молчал бы лучше,

Тебе не очень-то к лицу такие разговоры!

Еврипид

Витийствовать я научил вас всех.

Эсхил

Ну да, негодный!

А лучше прежде, чем учить, ты сам бы разорвался.

Еврипид

Безмены ввел я и углы и меры красноречья,

Чтоб можно было весить, жать поэзию и мерить,

Стругать, слесарничать, паять.

Эсхил

Вот-вот, паять, – согласен.

Еврипид

Заговорил я о простом, привычном и домашнем.

960Меня проверить всякий мог. В ошибках каждый зритель

Мог уличить. Но я не врал, не фанфаронил вздорно,

Не надувался как индюк, не надувал сограждан,

Кичливых Кикнов выводя, Мемнонов-пустозвонов. 380

Теперь его учеников с моими вы сравните.

Его – отпетый Меганет и рукосуй Формизий,

Удар-ярыго-дракуны, трескун-ревун-редеди.

Мои же – умник Клитофонт и Ферамен глумливый. 381

Дионис

Да, Ферамен – премудрый ум и мастер на все руки,

Пускай товарищи в беде, пусть поскользнется ближний, —

970Сухим он выйдет из воды, за грош алтын получит.

Еврипид

Умело их я обучил,

Пример для жизни показал,

В поэзию науку ввел

И здравый разум. Рассуждать

Теперь способны все про все,

И в государстве, и в домах,

Хозяйничать на новый лад

Способен всяк, и всяк кричит:

Уж я задам, уж я вас!

Дионис

980Да, Зевс свидетель мне. Теперь

Афинянин, в свой дом войдя,

На домочадцев и на слуг

Кричит: подать сюда горшок!

Кто голову у пескаря

Отгрыз? На рынке прошлый год

Кувшин купил я, он погиб.

Позавчерашний где чеснок?

Оливку кто тут надкусил?

А домочадцы-дурачки,

Как фатюки, как малюки,

990Сидят, разинув глотки.

Второе полухорие

(Эсхилу)

Антода

Это видит твой взор, блестящий Ахилл, 382

Что же ты на это скажешь?

Но держи себя в поводьях,

Чтобы грохочущий гнев

Не умчал тебя за вехи.

Издевался враг ужасно.

Ты же, милый, воздержись,

1000Не плати за ругань бранью.

Паруса свернувши, в море

Осторожно выплывай!

Бег ускорив понемногу,

Зорко бодрствуй,

Чтоб устойчиво и ровно

Легкий ветер вел корабль!

Хор пляшет.

Дионис

Ты ж, средь эллинов первый, кто важных речей взгромоздил величавые башни,

Кто трагедию вырядил в блеск золотой, дай излиться ключу красноречья!

Эсхил

Антэпиррема

Эта встреча ярит меня. Злоба горит, распаляется сердце от гнева.

Неужели с ним спорить я должен? Но все ж, чтоб меня нe считал побежденным,

Отвечай мне: за что почитать мы должны и венчать похвалою поэтов?

Еврипид

За правдивые речи, за добрый совет и за то, что разумней и лучше

1010Они делают граждан родимой земли.

Эсхил

Если ж ты поступал по-иному,

Если честных, разумных, почтенных людей негодяями низкими делал,

Так чего ты тогда заслужил, говори!

Дионис

Лютой казни! Не спрашивай дальше!

Эсхил

Погляди, поразмысли, какими тебе передал я когда-то сограждан.

Молодцами двужильными были они, недоимок за ними не знали,

Шалыганами не были, дрязг не плели, как сейчас, не водились с ворами.

Нет, отвагой дышали они и копьем и шумящим султаном на шлемах,

Как огонь были поножи, панцирь как блеск, бычье мужество в пламенном сердце.

Еврипид

Заварилась беда, завелась болтовня! Ведь не в лавке мы здесь оружейной,

Расскажи нам толково, как добрыми ты и достойными делал сограждан.

Дионис

1020Объясни нам, Эсхил, своенравным не будь, не упорствуй, не важничай чванно!

Эсхил

Создал драму я, полную духа войны.

Дионис

Но какую же?

Эсхил

«Семь полководцев». 383

Кто увидит ее, тот о львиной душе затоскует и сердце отважном.

Дионис

В этом очень ошибся ты. Сделал фиван и воинственней всех, и храбрее,

И в осадах сильнее, – обида для нас. Получай поделом пораженье!

Эсхил

Вы могли бы сравниться, героями стать не слабей, не хотите, однако.

Я трагедию «Персы» 384поставил потом, чтоб вложить в вас стремленье к победе,

К превосходству великую волю вдохнуть. Я одел ее в блеск и величье.

Дионис

До упаду смеялся я, помню, тогда, про покойника Дария слыша,

Вышел хор и в ладони захлопал, завыл и протяжно заплакал: «Иайой!»

Эсхил

1030Вот о чем мы, поэты, и мыслить должны, и заботиться с первой же песни,

Чтоб полезными быть, чтобы мудрость и честь среди граждан послушливых сеять.

Исцеленью болезней учил нас Мусей 385и пророчествам. Сельскую страду,

Пахотьбу, и посевы, и жатвы воспел Гесиод. А Гомер богоравный

Потому и стяжал восхваленье и честь, что прославил в стихах величавых

Битвы, воинский подвиг, оружье мужей.

Дионис

У Гомера напрасно учился

Пантаклей 386, злополучный левша. Прошлый год, выступая на праздниках в хоре,

Шлем сперва он навьючил, а после султан навязать собирался на гребень.

Эсхил

Но припомни о многих, о славных других! О воителе Ламахе 387вспомни!

1040По заветам Гомера в трагедиях я сотворил величавых героев —

И Патроклов и Тевкров, 388с душой как у льва. Я до них хотел граждан возвысить,

Чтобы вровень с героями встали они, боевые заслышавши трубы.

Но, свидетель мне Зевс, не выдумывал я Сфенебей или Федр 389– потаскушек.

И не скажет никто, чтоб когда-нибудь я образ женщины создал влюбленной.

Еврипид

Ну, еще бы, тебе незнакома была Афродита!

Эсхил

Пускай незнакома!

Но зато и тебе, и всему, что с тобой, она слишком уж близко известна.

Оттого-то навеки ушиблен ты ей. 390