Текст книги "Второй Шанс 2 (СИ)"

Автор книги: Аргус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19
Академическая группа

– Ну конечно важен, но в основном не для меня, а для Саши. Ведь он дедушка Кати – девушки его бывшей.

– А почему бывшей? Я думала, что они не расстались перед её отлётом за границу.

– Анечка, они и не расставались. Просто Саша тут со мной один день разоткровенничался… так вот он уверен, что она не вернётся назад.

– Бедный мальчик! – за-охала Аня сочувственно. – Он, наверное, так переживает. Вот если бы ты сейчас уехал, я бы умерла! – Аня обняла своего жениха.

– Да ничего страшного. Он у меня парень сильный. А зачем ты спросила о дедушке Кати?

– Да так, не бери в голову, – засмущалась Аня.

– Нет, нет, нет. Раз уж начала, давай договаривай.

– Знаешь, Серёженька, мне он показался каким-то неухоженным и… голодным что ли. Он где живет?

– В доме напротив.

– Если он для нас не чужой человек, всё-таки Саша с ним близко общается, может пусть приходит к нам ужинать? Хоть раз в день будет есть нормальную пищу! – предложила Аня.

– Ты же моя умница! И ты сказала «нас»! Это так благородно с твоей стороны! – обрадовался отец Саши.

– Ну как же! Ты же мне предложение сделал! Я теперь почти твоя жена!

– Хорошо, оставим их. Им нужно поговорить.

На кухне, тем временем, беседовали Саша и старый академик.

– Значит так, я был на приеме у Президента Академии Наук. Просил разрешение на создание своей академической группы, о которой мы говорили с тобой.

– И что он сказал?

– Он не возражает, но просит предоставить ему план работы этой группы. Что мы там напишем? – голос Порфирьевича звучал озадаченно.

– Есть два варианта. Первый – лечение невралгии тройничного нерва специфической тканевой терапией. Тут мы можем гарантировать положительные результаты исследований. И второй, изучение больных шизофренией. Но тут я даже не знаю, какой результат мы должны будем сформулировать. Мы же не можем написать, что целью нашей работы является изучение феномена переноса личности из одного тела в другое.

– Знаешь, Саша, а ведь тут и не угадаешь что лучше. Ведь перенос личности – это невероятно интересная тема, причём затрагивающая личные интересы нашего руководства. Тут у нас и бессмертие, и возможность править вечно! Об этом можно только мечтать, – произнес дедушка Кати задумчиво, – но тогда нам с тобой конец.

– В каком смысле «конец»? – удивился Саша.

– Нам с тобой выделят все, что мы попросим – любые деньги и средства, но взамен отберут сущий пустяк.

– Какой?

– Нашу свободу! Нас просто изолируют от всех и запрут в золотой клетке подальше от суеты. Чтобы работали во имя их блага! И это даже не обсуждается.

– Да уж. Палка о двух концах. Этого нам точно не надо! – твердо сказал юноша. – Я семью еще планирую создать!

– Сам не хочу, – пробурчал дедушка Кати, – хоть семьи больше и не планирую, но внуков поняньчить хочу. Поэтому мы не можем об этом говорить никому. Но есть и другая сторона вопроса. Если мы задекларируем лечение невралгии, то как мы потом объясним наш интерес к больным шизофрении?

– Я кажется нашел решение! – вскочил со стула Саша, и принялся возбужденно ходить по кухне. – Смотрите, Сергей Порфирьевич, а что нам мешает заявить, что отдельные случаи шизофрении могут иметь в своем патогенезе аутоиммунный процесс? И мы, разработав метод лечения для больных невралгией, хотим теперь попробовать использовать его для лечения больных шизофренией. В любом случае, у нас будет козырь – методика лечения невралгии.

– А то, что при шизофрении она не сработала, – подхватил Сергей Порфирьевич, – ну так и такое бывает.

– А Вы знаете, Сергей Порфирьевич, а вот лично я не уверен, что эта терапия действительно не поможет этим больным! А вдруг и там сработает? – усаживаясь на место, произнес Саша на выдохе.

– Отлично! Теперь нам нужно разработать два плана! Первый – официальный. Думаю назвать его так: «Использование специфической тканевой терапии для лечения больных с поражениями центральной и периферической нервной системы».

– Звучит очень солидно! – поддержал его юноша.

– И второй, неофициальный, секретный: «Изучение феномена переноса личности из одного биологического тела в другое».

– Согласен.

– Саша, основной задачей этой работы является возможность получения личного бессмертия?

– Я много думал об этом, пока Вы отсутствовали. Есть еще одна вещь, которую мы можем попытаться сделать!

– И что же это за вещь?

– Сергей Порфирьевич! А что если бессмертие – это только одно явление, которое дает трансперсонология?

– Ну ты даешь, Саша! Разве этого мало?

– Для меня мало! Мне всего шестнадцать лет! Мне до второго переноса еще много лет! А чем я буду заниматься все это время? Переизобретать чужие изобретения, сделанные другими людьми в моей старой жизни? Это скучно и непорядочно!

– Согласен! Что конкретно ты предлагаешь? – заинтересованно спросил старый академик. – По глазам твоим хитрым вижу, что у тебя уже созрел план.

– Созрел, – хмыкнул Саша иронично. – Я предлагаю поработать над возможностью переноса личности, но не узком понимании, а масштабно.

– Поясни, – рот академика приоткрылся от предвкушения.

– Поясняю. А почему бы не замахнуться на то, чтобы личность могла путешествовать по другим телам во времени и пространстве!

– Что⁈ – брови старого академика поползли вверх.

– Ну смотрите, я имею ввиду, чтобы личность, например моя, могла перемещаться в тела других людей, живущих в прошлом, а может быть и в будущем, а может быть и в других галактиках. Но чтобы она при этом обязательно возвращалась назад!

– Саша! Зачем тебе это нужно? – удивился дедушка Кати, всё ещё не отойдя от шокирующей информации.

– Ну как зачем? Благодаря таким «полетам» можно побывать где угодно. Я, к примеру, всегда мечтал побывать на Форуме Древнего Рима, посмотреть как строятся пирамиды в Египте, узнать – существовала ли Атлантида! Да мало ли о чем ещё. А уж посмотреть как люди колонизируют Космос в будущем, это вообще чудо! Узнать реальную историю прошлого, а не ту что преподносят нам в искажённом виде. Увидеть воочию, что будет в будущем, разве это не здорово⁈

– Да уж, Саша, ты, как я погляжу, ещё больший мечтатель чем я! – засмеялся академик, не мало удивлённый услышанным. – Но вопрос у меня будет неожиданный.

– А давайте свой неожиданный вопрос, – усмехнулся Саша с готовностью потирая ладошки.

– Скажи, а что ты со всеми этим знаниями будешь делать? Ты же не сможешь оформит их в виде научных работ. Тебя засмеют эти… представители академических научных школ!

– Да кто будет читать такие научные работы? – воодушевленно сказал Саша. – Я буду писать фантастические романы. Например, под серией «Путешествия во времени»! Кто к ним придерется, фантастика она и и есть фантастика. Вот Иван Ефремов пишет такие книги, и все довольны. Опять же – Жюль Верн! А кому надо, тот поймет!

– Однако, Саша, – старый академик растерянно замолчал, потом подумал о своем и, вздохнув, сказал: – С такими грандиозными планами тебе наверное будет не до поиска лекарства для пожилого человека в Хабаровской тайге.

– Вы не правы! Очень даже будет! – решительно заявил юноша. – Мы члены одной команды, и должны помогать друг другу. Но не это главное.

– А что же? – спросил дедушка Кати.

– Если с Вами что-то случится, она так расстроится. Она так Вас любит. Так за Вас и переживала, когда у Вас был приступ невралгии. Уже только ради того, чтобы она не огорчалась, я поеду с Вами и мы найдем этот цветок.

Старый академик замолчал, с грустью глядя в окно. Было заметно, что ему очень хочется что-то сказать, и что он отчаянно борется с собой, чтобы этого не делать. Успокоившись, он наконец сказал:

– Спасибо, Саша. Я очень рад, что мы вместе.

– Хорошо! Теперь давайте поговорим о самом явлении трансперсонального переноса, – предложил юноша.

– А что тут говорить? Без экспериментов.

– Вы знаете, еще многое можно и нужно обсуждать! Исходя из того, что мы знаем. Сначала нужно сформулировать некоторые вопросы, ответы на которые помогут нам понять суть этого явления. Я вот записал некоторые из них в нашу тетрадку.

– Отлично! Говори, Саша.

– Вопрос первый. Сознание. Мы уже вкратце упоминали, что это способность человека осознанно реагировать на окружающие события.

– Да, – кивнул академик.

– Второй вопрос. Личность. Личность это совокупность предшествующего опыта человека.

– Тоже верно.

– Третий вопрос. Соотношение сознания и личности. Сознание – это часть личности. Личность – это сознание плюс опыт.

– Логично.

– Четвертый. Как сознание и личность связаны с материальным субстратом тела человека – с мозгом?

– В смысле? – не понял старый академик.

– Как это не странно прозвучит, но ответ на этот вопрос не так очевиден, – заметил Саша задумчиво. – Например, сознание – это не постоянная характеристика, присущая мозгу.

– Ну да, когда человек спит или находится под наркозом, или ранен, и так далее… человек часто теряет сознание, – согласился дедушка Кати.

– А вот личность, – продолжил Саша, – она в этих состояниях где? Можно ли назвать такого человека личностью? Или личностью он становится только тогда, когда возвращается в сознание?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать следующее. Если сознание, как часть личности, постоянно присутствует в теле человека, он должен помнить все, что с ним происходит даже тогда, когда он находится без сознания.

– И?

– Раз он этого не помнит, то получается в таких, скажем так, бессознательных состояниях, в теле человека нет его личности.

– На это есть общеизвестный тезис. В Средние века считали, что душа, во время сна, покидает свое тело! – рассмеялся старый академик. – Так мы до шаманства дойдем.

– Как оказалось, данный тезис был не беспочвенным и не безосновательным. А? Ведь я же как-то оказался здесь! Уж не думаю, что это происки шаманов, – засмеялся юноша.

– К чему ты клонишь, Саша? – спросил Сергей Порфирьевич.

– К тому, что связь мозга человека и его личности может быть обратимо разорвана. Например, во время сна!

– Очень смелое утверждение, – дед был настроен скептически.

– Мы вообще занимаемся очень смелыми делами! Но эта связь может быть и разорвана окончательно. Например, есть травмы головы при которых человек теряет свою личность превращаясь в овощ. Тело живет, а личность нет. Что это означает?

– Что в головном мозге есть структура, в которой локализуется личность? И при ее повреждении личность уже не может вернуться? – спросил старый академик.

– Именно. А ведь бывает, что человек приходит в себя через какое-то время после того, как был овощем. Но ничего не помнит о произошедшем ранее.

– Да, и такое бывает.

– Отлично! А где была его личность всё это время? Не логично ли предположить, что она пребывала вне этого тела.

– Саша, – предостерегающе сказал дедушка Кати, – ты сейчас договоришься до Ада, Рая и прочих религиозных сказках.

– Вы знаете как работает телевизор? – спросил неожиданно Саша, абсолютно игнорируя замечание про религию.

– Нет, а причем тут телевизор?

– При том, что для меня это тоже равносильно чуду! В маленьком ящике люди ходят и разговаривают. Но для тех, кто это понимает – это вовсе не чудо. Так же и тут. Выглядит как божественное творение, но когда мы разберемся на глубинном уровне, как это работает, окажется, что это просто набор биохимических физиологических и психических процессов.

– Продолжай, – кивнул старый академик.

– Так вот, если мы найдем структуру мозга, где локализуется наша личность, если мы научимся воздействовать на нее, блокируя ее активность или наоборот стимулируя ее, возможно, мы научимся искусственно и обратимо освобождать личность от связи с этой структурой. И регулировать этот процесс. Это первый шаг.

– Любопытно услышать второй.

– Вторым шагом, будет изучение возможности направлять эту личность туда, куда мы захотим. Как во времени, так и в пространстве.

– Ну хорошо, – прервал его академик, – вот забросишь ты личность куда-то! А дальше что?

– А дальше, если в этой точке времени и пространства будет восприимчивый реципиент, личность может попасть к нему, по типу подселения. Это один вариант.

– А другой?

– Другой зависит от того, что такое эта личность. В каком виде она существует? В виде чего? Поля, электромагнитных волн, или чего-то того, что нам до сих пор неизвестно! Как например гравитация. Все знают, что она есть, но никто не знает как научно обосновать ее наличие и что это вообще такое!

– Я тебя не понимаю!

– Возможно, для путешествия личности, не нужно перемещаться в другое тело, – сказал Саша.

– Это как?

– Тело нужно для того, чтобы в том месте, куда перемещается личность, она могла что-то делать. То есть тело служит как инструмент взаимодействия с окружающей средой и миром.

– Разумеется, – согласился старый академик. – А как же иначе?

– А если не нужно взаимодействие с окружающим миром? Ведь можно просто наблюдать за ним? Не правда ли? – усмехнулся юноша, расплываясь в довольной улыбке.

– Поясни?

– Если личность, вне тела, может воспринимать окружающий мир, но не может с ним взаимодействовать.

– То есть, личность-призрак! – уточнил дедушка Кати.

– Ну если хотите, то так. Ведь есть свидетельства людей, находившихся в состоянии клинической смерти, что они выходили из тела и парили над своим телом глядя: на себя самого, на врачей, на все остальное – со стороны, сверху!

– Я слышал об этом. Но это противоречит нашей теории о том, что человек без сознания ничего не помнит.

– Вот именно! В большинстве случаев! Но при определенных условиях, отделившаяся от тела личность, помнит все, что происходит вне тела! Именно это нам и нужно! Смысл в этих путешествиях, если ничего о них не помнить!

– Это все хорошо! Но как мы запустим временно оторванную от тела личность куда-то? Когда она попадает в другое тело, тут все понятно. И вектор движения и конечная точка! А как направлять личность в пространстве, а самое главное во времени? – академик пребывал в недоумении.

– Честно? Я пока не знаю! Но мы обязательно узнаем и научимся!

– Саша, я в шоке! Ты хоть представляешь объем и сложность предстоящей работы? Я вот даже не понимаю с чего начать! А я академик, между прочим! И профильный академик!

– Сергей Порфирьевич! Разве не для этого мне был дан второй шанс? Возможно, чтобы заняться проблемой такого уровня и масштаба. Разве это не знак судьбы? Может быть все остальное, что у меня было в прошлой жизни было специально, чтобы я в этой не занимался той же ерундой! Чтобы я уже все это один раз испытав, не отвлекался.

– Может ты и прав! Хорошо, давай подведем итог! – сказал дедушка Кати. – Записывай в нашу тетрадку. Первое. Я пишу план работы для Президента. В нашу академическую группу я включу себя и тебя. Пока. Нечего об этом всем знать. Второе. Я займусь изучением литературы о локализации тех или иных функций в головном мозге. Третье. Нужно изучить влияние существующих известных фармацевтических и иных препаратов, физических и химических факторов на разные структуры мозга. Четвертое. Нужно изучить влияние травм различных участков головного мозга на его работу. Пока хватит, для начала. Согласен?

– Согласен! Я беру на себя изучение литературы по третьему и четвертому вопросу! – согласился Саша.

– Отлично! Завтра утром тренировка! В шесть утра!

– Кстати, сейчас принесу Вашу анатомическую раму для станкового рюкзака! – и Саша, выйдя из кухни, быстро вернулся обратно с алюминиевой рамой в руках.

– Отличная вещь! – одобрил старый академик. – Спокойной ночи и до завтра! Сергей и Анна, я уже ухожу!

– Сергей Порфирьевич! – сказала Анна выйдя в коридор вместе с отцом Саши. – Если хотите, приходите к нам ужинать! Мы будем Вам рады. Правда. И, пожалуйста, не стесняйтесь. Мы от души приглашаем. Где трое, там и четверо. У нас не убудет.

– Спасибо! Я подумаю! У твоей жены, Сергей, очень доброе сердце! Спокойной ночи! – ответил старый академик и покинул квартиру Ивановых.

– Похвала академика дорогого стоит, – заметил отец Саши обнимая свою любимую женщину.

На следующий день, утром, члены академической группы снова возобновили, прерванные отъездом дедушки Кати в Москву, тренировки. Вечером, когда Саша вернулся из научной библиотеки, дома уже были отец и Анна. Они оба хлопотали на кухне и оттуда тянуло умопомрачительным ароматом готовящегося плова. Дом ожил и в нем чувствовалось присутствие заботливой женской руки. На полу, в коридоре, появился коврик. В вазе, на столе гостиной, стояли цветы. И вообще, в квартире запахло теплом и уютом.

– Саша, мой руки, звони Сергею Порфирьевичу, будем ужинать! И скажи ему, что если он не придет он меня сильно обидит, – крикнула из кухни Анна.

– Сергей Порфирьевич! – сказал в трубку, набрав номер квартиры Бессоновых, Саша. – Аня зовет Вас ужинать. Да! Что значит неудобно? Мы почти родственники! Сказала, что если Вы не придете, сильно ее обидите! Ага. Плов! Пахнет обалденно! Хорошо, ждем!

– Он сейчас придет! – крикнул Саша и направился в ванную – мыть руки.

– Добрый вечер! – поздоровался со всеми, войдя на кухню, дедушка Кати и обратился к Анне.

– Душа моя, мне так неудобно! Я какой-то нахлебник получаюсь!

– Не говорите глупости, Сергей Порфирьевич, – строго сказала Анна. – Вы остались совсем один! Вам нужно есть нормальную пищу! А если Вы от этого заболеете, от неправильного питания, как я в глаза Вашей внучке смотреть буду? А она девушка Саши! Поэтому никаких разговоров! И не обижайте нас!

– Смотри, Саша! Вот Катя будет такой же! Анечка, ты мою жену напоминаешь. Тоже в доме была полной хозяйкой! – старик смахнул не прошенную слезу с глаз. – Спасибо вам всем. Одному действительно тяжело. Родные все уехали, а друзья уже все померли почти. Одно хорошо, мы с Сашей такое дело задумали! Снова захотелось жить!

– Это насчет терапии невралгии тройничного нерва? – спросил отец Кати.

– Да! Президент Академии Наук разрешил мне создать свою академическую группу для изучения этого вопроса. Саша уже включен в ее состав.

– Так он же еще школьник! Выпускного класса! Это не повредит его учебе? – спросила озабоченно Аня.

– Этот школьник еще всех нас удивит! – подмигнул Саше дедушка Кати. – Дайте срок.

– Батя! А Вы подали заявление в ЗАГС? – спросил Саша.

– Да! Через месяц нас распишут! – довольный отец с гордостью посмотрел на свою невесту.

– Поздравляю вас! Вы – прекрасная пара! – поздравил молодых старый академик.

– Мужчины! Хватит разговоров! Плов стынет! – скомандовала новая хозяйка, и все с аппетитом принялись за ужин. В опустевший дом Ивановых снова вернулось семейное счастье.

Глава 20
Ключи к направленному трансперсональному переносу

После ужина, когда убрали со стола и мужчины помыли посуду, Сергей Николаевич и Аня оставили Сашу и академика на кухне, а сами ушли к себе в комнату.

– Саша! Я все думаю о том, как нам решить проблему с временным и пространственным вектором перемещения личности! – начал с волнующего его вопроса бывалый ученый. – Если мы не найдем, как это сделать, то вся наша работа будет иметь мало смысла и в конечном итоге сведется к нулю. Мы будем запускать личность в путешествие – наугад! Это конечно тоже интересно, бесспорно, но совсем не то, что целенаправленные путешествия.

– Я кажется уже нашел как это осуществить, – задумчиво глядя на академика, произнес юноша, прекрасно осознавая, что его теория может вызвать у собеседника негативную реакцию.

– Я тебя очень внимательно слушаю!

– Сергей Порфирьевич! Я долго размышлял над всем тем, что со мной произошло и пришел к однозначному выводу… – Саша замолчал.

– Говори же уже наконец! – нетерпеливо поторопил его дедушка Кати.

– Вы знаете, я убежден, что оказался я именно здесь – не случайно. Более того, я думаю, что я попал именно сюда осознанно и целенаправленно!

– Как-то мутно ты говоришь, – пробурчал дед раздраженно, – Объясни, наконец, с толком и расстановкой!

– То, что я сейчас скажу, может быть Вам неприятно.

– Ничего, я как-нибудь переживу! Не томи уже, говори!

– Я предполагаю, – парень нервничал, предвкушая реакцию академика, – что попал сюда, в тело Саши Иванова, потому что он был знаком с Катей, – вздохнул юноша и затих.

– С Катей? – удивлению старого академика не было предела, тем более, что прозвучало имя его горячо обожаемой внучки. – А причем тут моя Катя? Погоди, погоди, ты что – знал ее в своей прошлой жизни? – озарила его внезапная догадка.

– Нет, я ее не знал. Я никого из тех, с кем уже познакомился сейчас, в той жизни не знал, – ответил Старик-Саша.

– Ты меня не путай! Говори яснее!

– Дело в том, что… – Старик-Саша, замолчал и, наконец, решился, – я знал ее дочку – Вашу правнучку.

– Что⁈ – дед не сводил не моргающего взгляда с лица попаданца во времени. Он приоткрыл рот, чтобы произнести следующую фразу, но она не произносилась.

– Я понимаю. Такое сложно понять и принять, но это правда, – произнес Саша с сожалением.

Дед ещё какое-то время пытался хоть что-то слово выдавить, но осознав, что не может, попросил воды.

Саша с готовностью налил полный стакан и протянул озадаченному академику. Промочив глотку, он тихо спросил:

– Это была твоя с Катей… дочка?

– Нет! Я же сказал, что я не был знаком с Катей. В той жизни, на момент моего знакомства с ее дочерью, Катя и ее муж погибли в автокатастрофе.

Сергей Порфирьевич замер, но уже спустя минуту, встал и медленно подошел к окну. Щуря глаза, он стоял молча бездумно вглядываясь в темноту. Наконец, он спросил глухим, точно отреченным голосом:

– А сколько ей было лет, когда это произошло?

– Кому?

– Кате, когда она погибла.

– Примерно сорок пять лет.

– Я точно не дожил до этого. Слава богу! Хоронить внучку – врагу не пожелаешь. А как звали мою правнучку? И когда она родилась?

– Ее звали Анна, и родилась она в тысяча девятьсот восемьдесят третьем году. Катя родила ее в тридцать два года.

– Понятно. А у Кати были еще дети?

– Нет, больше не было.

– Значит ты был знаком только с Анной?

– Да.

– Расскажи, какая она была? – попросил прадедушка.

– Она была очень красивой и умной, чем-то похожей на свою мать. Я когда рассматривал фотографию Кати, на общей фотографии после девятого класса, сразу ее выделил, еще не зная, что она мама Анны. Она мне сразу очень понравилась, – вздохнул Старик-Саша, – Представляете? Вот как такое можно объяснить?

– Согласен. Объяснить сложно. Да и осознать непросто. И какие у вас были с ней отношения? – он медлил и продолжил уже более строго: – С моей правнучкой.

– Мы познакомились с ней на выставке, в Москве, в две тысячи тринадцатом году. Она была не замужем и руководила биотехнологической фирмой.

– Ты хотел сказать – государственным предприятием!

– Нет, частной фирмой. У нас там уже был капитализм.

– Очень интересно! Продолжай.

– Я ей тогда помог, и мы начали общаться.

– Общаться, – лицо академика, словно грозный удар молнии, расчертила ехидная усмешка. – Какое может быть общение между мужчиной и женщиной? Только не говори, что деловое. Всё равно не поверю.

– Можете не верить, но изначально – действительно деловое.

Дед насупился еще сильнее:

– Сколько вам было лет?

– Мне пятьдесят, а ей тридцать.

– Вы были любовниками? – прямо спросил академик, нервно растирая подушечками пальцев пульсирующие виски.

– Нет. Она любила меня.

– А ты ее?

– Я был тогда женат… – угрюмо ответил Александр. – Но, – он замолчал, а потом решительно произнес, глядя на замершего в ожидании старика: – Я ее тоже любил.

– Ясно, – помедлив, прохрипел Порфирьевич. – Седина в бороду, а бес в ребро? На молоденьких потянуло?

– Зря Вы так, Сергей Порфирьевич! Это не было банальной интрижкой. Анна была не как все. Она бы никогда не согласилась стать любовницей! Мы были друзьями, даже… больше, чем просто друзьями.

– В ее уникальности я не сомневаюсь! Она ведь моя правнучка! – гордо ответил не состоявшийся прадедушка. – А вот что означает больше чем друзьями?

– Может быть это прозвучит очень пафосно, но это было родство душ.

Сергей Порфирьевич, ожидаемо, расхохотался. Причем искренним мужским смехом, наполненном язвительной иронией. Но потом любопытство взяло верх, он успокоился и спросил:

– Понятно. И что же было дальше? С вашим родством?

– Мы год общались на расстоянии, а потом решили встретиться. Она предложила приехать ко мне, на машине.

– Дожили вы там! Не мужчина к женщине, а женщина к мужчине едет! – саркастически заметил вредный дед.

– Так получилось. Она насмерть разбилась на выезде из своего города, – с печалью ответил Старик-Саша. В кухне повисла мертвая тишина. Наконец, дедушка Кати сказал:

– Это какой-то злой рок. Катя погибла в автокатастрофе, Анна погибла в автокатастрофе. М-да, хорошо, что я до этого не дожил.

– Так вот, всю свою оставшуюся жизнь, я винил себя в ее смерти. Дня не было, чтобы я не вспоминал о ней. Как же я мечтал повернуть время вспять и все изменить, – продолжил Старик-Саша.

– Вот это новости! Прямо ушат холодной воды на голову, – задумчиво произнес дед, думая о чем-то своем. Снова повисла тишина. Наконец, старый академик прервал затянувшееся молчание:

– Я еще буду думать над всем тем, что ты мне рассказал. Но давай вернемся к нашим делам. Какое отношение всё, что ты рассказал, имеет к проблеме направленного переноса личности? И подожди, как ты узнал, что Анна, дочь Кати, если ты сказал, что никого из нас не знал?

– По ее кулону. Малахиту в серебре. И по приметной царапине сзади.

– Кулону моей жены? Бабушки Кати? – удивился старый академик.

– Да! Я его увидел на портрете, в комнате Кати, а потом она мне его показала. И я вспомнил, что точно такой же медальон показывала мне Анна. Но самое главное, на нем была точно такая же царапина. Вот тогда я понял, что Катя и есть мама Анны.

– Ясно! Но вопрос у меня всё тот же. Какое отношение это имеет к направленному переносу личности? – не унимался старый академик.

– Теперь я думаю… нет, я уверен, что самое прямое! – ответил Старик-Саша. – Больше всего, в оставшейся после гибели Анны, жизни – я хотел изменить тот день, сделать так, чтобы она осталась жива. И вот, после своей смерти, я здесь! И могу не только предотвратить гибель Анны, но и гибель Кати!

– Ты хочешь изменить будущее? – спросил дедушка Кати.

– Да! Кроме того, что она мне очень нравится – я хочу прожить всю свою жизнь с ней, родить наших с ней детей. А для этого я сделаю все, чтобы той автокатастрофы не произошло.

– А ты задумывался о том, что твоя Анна… наша Анна, тогда… вообще не родится!

– Не родится! Но и не погибнет так рано! Хотя я уже не уверен, что мне удастся все это изменить, – вздохнул Саша.

– Что ты имеешь ввиду? – спросил Сергей Порфирьевич, разворачиваясь полностью к собеседнику и внимательно глядя на него.

– Катя уехала. Увижу ли я ее когда-нибудь еще? А если она выйдет там замуж за другого? И от него родит Анну, – голос юноши был пропитан такой грустью и сожалением, что дед не сдержался и спросил:

– Ты так любишь ее? – спросил дедушка Кати.

– А что по-вашему любовь? Ведь для всех она разная. Затерли и истрепали это слово по поводу и без! У нас… там, в будущем… любовью вообще называют только половой акт! – вздохнул юноша. – А Катя… Думаю ли я о ней? Каждый день! Снится ли она мне? Каждую ночь. Помню ли я ее? Я помню все: ее улыбку, ее ямочки на щеках, ее запах, ее глаза, ее голос! Видел ли я ее недостатки? Конечно видел. Принимал ли я их? Разумеется. Хочу ли я прожить всю жизнь с ней и состариться вместе? Да! Хочу ли я от нее детей? Если создавать здесь семью и рожать детей, то только с ней. А ее нет рядом, она просто уехала. Вот все вместе, по-вашему, это что?

– Ясно что, – улыбнулся дед, – это точно любовь. Вот что я тебе скажу, Саша! Да, она уехала. Иногда так бывает и это не всегда плохо. Не теряй веру в нее! Если любишь, то жди! Я бы поступил именно так! – улыбнулся старый академик. – А теперь скажи мне, наконец, какое отношение это все имеет к направленному переносу личности?

– Объясняю. Я пришел к выводу, что время и место, куда нужно попасть личности, исходя из моего опыта, можно запрограммировать. Оно определяется желанием самой личности. Но это желание либо изначально должно быть очень, очень сильным, либо… – Саша замолчал.

– Либо? – спросил дедушка Кати.

– Либо это желание может быть усилено до нужной степени с помощью: фармакологических, физических, химических или иных средств и методов, – констатировал Саша.

– А какова мощность той силы, что должна быть победить желание? – спросил старый академик.

– Это как в притче про желание познать истину! – рассмеялся юноша.

– Расскажи, – попросил его собеседник.

– Хорошо! К учителю пришел ученик и спросил его:

– Учитель! Как мне познать истину?

– Очень просто, нужно просто очень этого захотеть!

– Как? – спросил ученик.

– Идем к реке, я тебе покажу.

Они пришли к реке и вошли в воду. Учитель взял голову ученика и полностью погрузил его в воду и стал ее удерживать там. Ученик, вскоре, забился, и стал захлебываться. Учитель его отпустил, тот выскочил из воды, закашлявшись и еле отдышавшись.

– Сильно хотелось вдохнуть воздух? – спросил его Учитель.

– Очень! – ответил ученик.

– Вот когда ты захочешь познать истину, с такой же силой, как ты хотел вдохнуть воздух сейчас, тогда ты ее и познаешь!

– Интересно! – усмехнулся старый академик. – Ты хочешь сказать, что это желание должно быть на пределе возможностей организма человека?

– Именно! Ведь моя личность перенеслась в момент моей смерти, когда организм был в агонии и работал на пределе своих возможностей!

– Ты предлагаешь умирать, каждый раз перед тем, как осуществлять перенос? – рассмеялся старый академик.

– Это было бы очень неприятно! Но мы должны понять, что в это время происходит в организме!

– Говори конкретнее! Но, что-то мне подсказывает, что мне это не понравится!

– Для того, чтобы понять, какие препараты использовать для создания условий отрыва личности от мозга, нам необходимо понять, что происходит с организмом в этот момент, – сказал Саша, – я не готов как Пауль Эрлих испытать шестьсот пять разных препаратов. Да и на ком их испытывать? И как понять, что личность отделилась?

– А что предлагаешь ты? – спросил с недоумением старый академик.

– Я предлагаю наблюдать за больными в предсмертном состоянии. Брать у них кровь, изучать ее биохимический и гормональный состав. Сравнивать его с кровью здоровых людей, и понять чем они отличаются. Возможно, найдя эти отличия, например, разницу в концентрации электролитов, ферментов, гормонов, мы сможем сами собрать такой коктейль, который при введение здоровому человеку сможет смоделировать в его организме состояние, при котором его личность покинет его тело.

– То есть, вызвать в его теле состояние агонии? – старый академик покачал головой. – А ты не боишься, что вместе с личностью – от тела испытуемого – оторвется и его жизнь? И мы его просто убьем?