Текст книги "Добро пожаловать в Aurum (СИ)"

Автор книги: Aphrodyte Valentine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

– А что такое? – полюбопытствовала Рита, оборачиваясь назад и высматривая стройную фигуру танцора.

– Это очень ценный совет, – Антон настойчиво сжал локоть Риты и, отпустив через пару секунд, отошёл к столику, куда его подозвала компания раскрасневшихся от выпитого девушек.

Проверять на деле слова Антона не хотелось, поэтому Рита решила на всякий случай не контактировать с Тимуром лишний раз. Быть может, со временем она поймёт, в чём заключался смысл слов блондинистого официанта.

Вдруг Рита почувствовала, как её кто-то толкнул в плечо. Обернувшись, она увидела Эдика, который на ходу сообщил ей: «Тебя Глебушка вызывает».

Прямо перед её носом в кабинет Глеба забежал Максим, оставив дверь нараспашку, так что Рите ничего не стоило услышать их краткий разговор.

– О, Максюша! Приветик. У тебя сегодня приват, как обычно.

– Кто? – без особой радости спросил Максим, устало опуская ладони на рабочий стол администратора.

– Как это, кто? – искренне удивился Глеб, так что даже его брови поползли наверх от изумления, а кудряшки чуть подпрыгнули. – Всё та же сударыня.

– Ну, конечно, – недовольно буркнул Максим и пулей вылетел из кабинета, даже не заметив в темноте коридора Риту.

– Э, Глеб… ушка? – осторожно спросила она, входя в кабинет. Она чуть не подпрыгнула на месте, когда увидела, как Глеб обрадовался её приходу.

– Ритуля, болезная моя! Рассказывай, как твой первый день? Садись, садись давай!

Усадив Риту за плечи, он вручил ей стакан с апельсиновым соком, а сам принялся жевать мармеладки, также предложив их перед этим своей гостье.

– Тяжелее, чем я могла себе представить, но уже втянулась. Вот только Сергей…

– Ой, можешь дальше не рассказывать, моя сладенькая. Уже знаю, что услышу. Ещё мармеладок?

Рита пожала плечами и взяла одного зелёного медвежонка. Задумчиво жуя его, она спросила Глеба, пока тот не занял её уши очередной бессмысленной болтовнёй.

– А почему Сергей такой злой?

Подняв глаза к верху, Глеб картинно вздохнул.

– Жизнь у него такая, Ритулечка.

========== 4,5. Интерлюдия № 1 ==========

Cause they don’t even know you, all they see is scars,

They don’t see the angel living in your heart.

Let them find the real you buried deep within,

Let them know with all you’ve got that you are not your skin.

(с) Sixx:A.M. – Skin / 3:22

На вопрос «Как дела?» Сергей привычно всем отвечал: «Жизнь бьёт ключом. Вчера по спине, сегодня по голове. Не соскучишься». И это было лучшее метафоричное описание того, что с ним происходило с самого рождения.

Его нельзя было назвать счастливым человеком. Счастлив ли был тот, который ненавидел себя уже за то, что родился? Вряд ли. Каждый день он проводил в размышлениях о том, что зря его мать не сделала вовремя аборт, что с таким клеймом жить нельзя, что это будет преследовать его всю жизнь. А ещё этот постоянный страх, что кто-нибудь когда-нибудь узнает, кем была его мать.

Назвать её матерью у него едва ли поворачивался язык. Да и не была матерью та, которая всю свою ласку дарила чужим мужчинам за деньги, а не своему сыну. Добиться от неё простой фразы «С днём рождения» в самый важный для него день было подвигом. Если она к обеду о нём вспомнит – уже хорошо. А если она была весь день на «работе», то маленький Серёжа, не в своё время узнавший значение тех слов, которые не произносили в присутствии детей хотя бы до четырнадцати лет, смотрел в окно глазами, полными слёз, наблюдая, как на детской площадке счастливые дети обнимали своих матерей, не спускавших с них внимательных взоров. Настоящих Матерей.

– Зачем ты вообще меня родила?! – разбивая чашку с недопитым, уже противно-холодным чаем, кричал надломленным голосом слишком рано повзрослевший Серёжа. Осколки фарфоровой чашки разлетелись по полу, черепок от донышка приземлился прямо рядом с ногой его матери, равнодушно наблюдавшей за истерикой маленького человека.

– Подбирай слова, – обиженно отозвалась она, отпихнув ногой белоснежный осколок чашки. – Или ты хотел бы вообще не родиться?

– Да, лучше б я не родился! – кричал мальчик, выбегая из комнаты.

Серёжа заперся в ванной и сполз по двери на пол. Закрыв лицо руками, он плакал. Тёплые слёзы смывали следы злости с его щёк, оставляя только горечь и сожаления.

Всё могло бы поменяться, если бы его мать сменила профессию. Будь она простой дояркой в деревне у своего отца, кассиршей в супермаркете, уборщицей в колледже, она бы заслужила больше любви и уважения своего сына. Но она, увы, ничего иного не умела. И история её падения была до банального проста: пожелала стать знаменитой, приехала в столицу, провалилась на пробах, с горя напилась и переспала с местным студентиком, чьё имя забыла наутро, вернулась домой и обнаружила, что беременна. Отец не пожелал принять домой дочь-неудачницу, да ещё и с животом, появившимся по вине парня, лицо которого она едва ли помнила. Но она твёрдо решила рожать. А потом будь что будет.

Она стала знаменитой, но не актрисой, да и знали её в очень узких кругах. Она язвительным голосом, но всё же с сожалением, говорила потом, что российский кинематограф переживает не лучшие времена и что на экране делать нечего. Но Сергей был другого мнения: лучше б его мать была известна, как исполнительница роли двоюродной тётки главной героини в телевизионной мелодраме, чем как элитная ночная бабочка, которая не каждому была по карману.

Сергею было уютнее в школе, чем дома. Здесь он мог надеть маску счастливого ребёнка и веселиться с утра и до самого окончания занятий. Его чувство юмора и артистизм стали почти легендарными, и его сделали капитаном команды юмористов в средних классах, а в старших его звали вести вечера и давали главные роли в школьных постановках. У него даже появилась девушка из отряда отличниц-скромниц, чьи родители всегда пристально следили за тем, чтобы их принцессы вовремя приходили домой и не оставались со своими воздыхателями наедине.

Но всегда оставался страх того, что все узнают, кто его мать и что он на самом деле «сын шлюхи» – как он в сердцах называл себя при матери, чтобы вызвать у неё жалость и чувство стыда. Он смеялся и шутил, но оставался начеку. И всё равно не знал, что же ему делать, если вдруг в школе узнают правду, которую он тщательно пытался скрыть.

Позже Сергей, вспоминая школьные годы, благодарил судьбу, что все узнали только в одиннадцатом классе. Один из учителей – а кто не без греха? – воспользовался услугами девушек по вызову и в одной из них узнал женщину, недавно приходившую сдавать деньги на банкет для дня получения аттестатов – пожалуй, второй раз, когда она явилась в школу к своему сыну за все одиннадцать лет. Слух быстро распространился, и никому уже не было дела до молодого учителя физики, развлекавшего себя любовью продажных женщин, всё внимание было направлено на ни в чём не повинного старшеклассника, который оказался под прицелом всеобщих осуждений. Он распрощался с отличницей-скромницей, с ролью ведущего на выпускном балу (и неважно, что потом учителя сокрушённо повторяли, что парень, заменивший Сергея, ему в подмётки не годится), даже с золотой медалью, ибо нормально учиться в обстановке давления и презрения было невозможно. Всё, чего он добивался, рухнуло в одночасье, и виноватой вновь был женщина, которую тяжело было назвать матерью.

– Я не хочу расплачиваться за твои грехи… – сквозь слёзы во время очередной ссоры, которые бесконечно повторялись, выл Сергей перед выпускным. – Я же ничего плохого не сделал.

А она тяжело вздыхала и отводила взгляд. Уже поздно было что-то менять. Теперь она знала, она понимала, как была виновата, но искупить вину не могла.

И только через три года, лёжа на койке в больничной палате, умирая от непонятной для Сергея болезни – вкупе с туберкулёзом было что-то ещё, целый букет вялых цветов с опавшими листьями – она схватила его за рукав и дрожащими губами прошептала: «Прости…»

Сергей лишь горько усмехнулся.

– За что простить? За то, что ты разрушила мою жизнь уже тогда, когда родила меня? Я не могу простить за такое, потому что изменить ничего не в силах. Я пытался быть лучше, но это позорное клеймо выжжено на мне на всю жизнь. Кем бы я ни стал, куда бы ни уехал, я так и останусь сыном шлюхи. Я бы хотел назвать тебя Мамой, обнять тебя покрепче и сказать спасибо за всё, за радость, за детство, за то, что ты мне показала этот радужный мир, но всего этого не было. И уже никогда не будет. Я бы хотел всё изменить, я бы сам исправил твои ошибки, но я не могу… Никто не даст нам такого шанса. Я обязан отвечать за твои поступки. И я как-нибудь это переживу.

По щеке снова покатилась слеза. Сергей не любил такие моменты – ему было уже двадцать, а при разговорах с матерью слёзы всегда лились ручьём. Не по-мужски это.

– Ты тоже меня прости… – вдруг сказал он, скрывая лицо ладонями. – Я бы мог тебе помочь, но не хотел. Я тоже был слаб. Прости меня… Мама.

Впервые он назвал её мамой. Он ждал, что сейчас она покрепче схватится за его руку и тоже начнёт всхлипывать, и тогда они обнимутся, и он первый раз в жизни поймёт, что такое материнская теплота, которую сам отвергал всю свою жизнь.

– Ты слышишь? Мама?

Он обернулся, чтобы посмотреть, как она улыбается. Но её глаза были закрыты, а грудь не вздымалась от мерного дыхания.

На похоронах было очень мало людей. Из родственников остался только дедушка, который пока что не знал о смерти дочери. Из друзей – старые матроны и девицы всё из той же ненавистной Сергею компании. Он не хотел их всех видеть, но и прогнать не мог. Он снова ничего не мог, только безудержно рыдал. Так странно: всю свою жизнь он думал, что не прольёт ни слезинки, когда его мать умрёт. Но зачастую всё происходит не так, как мы думаем.

– Серёжа? – осторожный женский голос послышался за его спиной. Вытерев влагу о рукав чёрного пиджака, он повернулся и увидел старую знакомую его матери – «коллегу» Жанну. С этой женщиной его мать была очень близка, она частенько приходила к ним в гости со своим сыном – Антоном, четырнадцатилетним светловолосым худеньким мальчишкой с грустным взглядом, до умопомрачения внешне похожим на свою мать. Сейчас он стоял рядом и всё так же печально наблюдал за разговором.

– Возможно, тебе понадобятся деньги, ты же ещё учишься, – осторожно продолжила женщина и положила руку Сергею на плечо. Тот стряхнул её ладонь и сухо ответил:

– Я в состоянии себя обеспечить. У меня приличная работа, денег хватает и на жизнь, и на учёбу. Не надо вмешиваться.

Больше он её не видел никогда.

Следующее, что Сергей должен был сделать, – это сообщить деду о смерти матери. Он надеялся наладить отношения со стариком, но после того, как он, знавший о профессии дочери, сказал: «Слава Богу», когда узнал о её смерти, и развернулся к Сергею спиной, даже не попрощавшись, парень решил, что у него больше нет родственников. Никаких.

Через год, в день смерти матери, Сергей почувствовал себя по-настоящему одиноким. Он решил зайти к Жанне с Антоном и пойти вместе на кладбище. Даже купил коробку конфет с фундуком – Антон, несмотря на пугающую худобу, был известным сладкоежкой. Но на трели дверного звонка отозвалась лишь старушка-соседка, которая сообщила, что почти полгода назад Жанну сбила машина, а так как родни у неё не было, то мальчика после её смерти определили в детдом.

– В какой детдом?! – в ужасе спросил Сергей, тряся испуганную старушку за плечи. Добившись от неё ответа о местонахождении Антона, парень поблагодарил её, не забыв вручить коробку конфет, предназначавшуюся ранее для мальчика.

Через полчаса он стоял у порога детского дома. Во дворе резвилась толпа ребят, но Сергей искал глазами маленького светловолосого паренька пятнадцати лет, наверняка грустящего где-то в сторонке.

– Антон! – крикнул через ограду парень и помахал рукой, надеясь, что мальчик его заметит. Тот охнул, и от радости глаза его заблестели. С криками счастья он подбежал к ограде и сквозь прутья протянул Сергею свою руку, чтобы поприветствовать его. – Хочешь домой?

Антон закивал головой и подпрыгнул, крича на весь двор: «Я еду домой!» В двадцать один год Сергей впервые заплакал от радости.

С опекунством никаких особых проблем не возникло. У Сергея была квартира, доставшаяся от матери, а зарабатывал он на двоих более чем достаточно. Работал он ведущим на банкетах и свадьбах. Казалось бы, непыльная работёнка, но Сергей, чересчур ответственно относившийся ко всему, что он делает, выматывался и без задних ног приходил домой, подрываясь уже через два часа, чтобы начать писать сценарий к следующему празднику.

На одном из таких вечеров он был замечен симпатичной блондинкой с превосходной причёской и безупречным внешним видом. Она пристально следила за ним весь вечер оценивающим взглядом. Всё бы ничего, Сергей привык к женскому вниманию на подобных мероприятиях, но эта девушка была невестой на свадьбе, которую он вёл.

Ближе к полуночи она подозвала его к себе за стол. Присутствие жениха тут же убедило Сергея в том, что не всё так плохо, и, возможно, невеста, хочет просто поблагодарить ведущего за прекрасный вечер, организованный для их гостей. Но и это предположение было лишь наполовину верным.

– Спасибо тебе за то, что сделал этот прекрасный день ещё лучше.

– Пафосно сказано, но я принимаю благодарности, – с умным видом ответил Сергей, что вызвало у невесты приступ заразительного смеха.

– У меня есть к тебе предложение, – загадочно сказала она, отсмеявшись. Вопросительно поднятая бровь Сергея была сигналом к тому, что невеста может продолжать. – Мой жених, теперь уже муж, в качестве свадебного подарка подарил мне ночной клуб. И теперь я ищу креативных людей, чтобы это заведение не стало одним из множества в нашем городе, чтобы в нём была изюминка, чтобы оно отличалось от всех остальных ночных и стрип-клубов. Я вижу в тебе эту искорку креативности и хотела бы, чтобы ты работал со мной.

Сергей помолчал с минуту, думая, не шутка ли всё это. Но выражение лица девушки говорило о том, что та была серьёзна. Пожав плечами, Сергей ответил:

– Боюсь, я вынужден отказаться, мне хорошо платят там, где я работаю сейчас.

Хмыкнув, невеста обмакнула палец в соусницу с кетчупом и нарисовала на салфетке несколько цифр.

– А такая сумма тебя устроит? – хитро улыбнулась девушка, облизнув палец. Сергей перевёл взгляд с невесты на салфетку и обратно.

– Если Вы не шутите…

– А смысл мне шутить? – наклонив голову, отозвалась невеста. Выждав ещё пару секунд, она настойчиво спросила: – Значит, по рукам?

Сергей энергично кивнул. Поразмыслив, он понял, что сомневаться было глупо: человек, нанявший его на свадьбу, был отец жениха – бизнесмен, довольно успешный, чтобы его сын смог подарить невесте в день бракосочетания целый клуб и выделить бешеные деньги на его содержание.

Хлопнув в ладоши от радости, невеста повернулась к жениху, обняла его за плечи и спросила:

– Егорушка, а где визитные карточки с моей новой фамилией, которые ты сделал для меня?

Жених удивлённо посмотрел на невесту, а затем на растерянного Сергея, который явно не знал, как реагировать.

– Ты что, уже вербуешь кого-то к себе? У нас свадьба, отдыхай!

– Это называется «взять быка за рога», дорогой, – парировала невеста и чмокнула мужа в щёку. Рассмеявшись, тот полез во внутренний карман белоснежного свадебного пиджака и извлёк оттуда одну визитку, которую невеста тут же выхватила и вручила Сергею.

– Позвони мне в среду. Тогда и поговорим более подробно.

Кивнув, Сергей встал и пожелал молодым доброй ночи, сам не понимая, что говорит, ибо впереди у него было ещё несколько номеров для гостей. Взглянув на визитку, Сергей прочитал имя: «Малевинская Марина Александровна». Так он познакомился с Багирой.

Каждый раз, когда Сергей возвращался домой с работы, Антон уже спал. Но на двери холодильника он всегда обязательно оставлял записку с какой-нибудь незначительной ерундой.

«Эй, папаша, а я сегодня зарегистрировался в соцсети! Добавь меня в друзья, не то обижусь.

P.S. Знаю, что ты опять будешь есть ночью, бесстыжий, поэтому – мясо по-французски на столе. Оцени мой шедевр!

P.P.S. Bon appétit».

Стараясь не рассмеяться в голос, Сергей осторожно достал тарелку, включил ноутбук и открыл страницу соцсети. Помимо заявки в друзья в строке родственников светился запрос Антона о том, что он хочет стать его сыном.

– Вот глупый! – в сердцах рыкнул Сергей, а потом всё ж рассмеялся неловкой шутке друга на всю кухню, запоздало прикрыв рот, чтобы не разбудить его.

Наверное, из таких моментов складывается по кусочкам счастье. Когда знаешь, что есть кто-то, кто без тебя никак не сможет обойтись. Наверное, ради этого и стоит родиться.

========== 5. Кошкин дом ==========

– Котятки мои пушистые! – по залу раздался хлопок в ладоши. – Чего столпились? Дайте мне пройти!

Чем-то озабоченный Глеб пытался пробраться к своему кабинету сквозь когорту официантов, бурно обсуждавших прошедшую ночь, в частности то, сколько кому дали чаевых.

– А я побрился утром, – небрежно бросил проходивший мимо Глеба Гато, – так что я не пушистый котёнок.

– Хорошо, будешь облезлым котиком, – вставил подбежавший Сергей и хлопнул Гато по плечу. Но пока тот не успел обидеться на его замечание, ведущий добавил: – Кстати, об облезлых котиках. Через пару минут они будут здесь.

Слабо соображая, о чём речь, Гато склонил голову набок, удивлённо глядя на Сергея.

– Т-ты о ком?

– Багира, – пояснил Сергей и последовал за Глебом вглубь коридора. Гато охнул, и тут до него дошло, почему администратор был всё утро такой нервный.

«А вот и облезлый котик», – пронеслось у музыканта в голове, когда на пороге зала показалась хозяйка заведения. Но нелестное замечание работников клуба относилось не к ней: у госпожи Малевинской были шикарные светлые локоны с золотым отливом. Всё дело было в том, что ребята не очень любили существо, в котором Багира души не чаяла и носила с собой везде – молодого кота породы «Сфинкс» с пафосной кличкой Рамзес. Даже у самого чокнутого любителя кошек всегда разрывалось сердце на части при виде этого маленького чудовища, которое вызывало смешанные чувства – от панического страха до отчаянного сочувствия зверю и недоумения, почему Багира столь сильно любила сие творение природы.

– Марина Александровна! – раздался радостный и дружный крик работников клуба, находившихся сейчас в зале. Тонкие губы Багиры медленно растянулись в улыбке, и она с аристократичной вежливостью поприветствовала всех ребят. Подойдя к Гато, она протянула ему руку для пожатия.

– Сергей и Глеб где?

– В кабинете, – парень махнул в сторону коридора и уже собрался облегчённо вздохнуть, как Марина спохватилась.

– Присмотри за Рамзесом, – ненавязчиво, но твёрдо приказала Багира и передала существо Гато прямо в руки.

Когда она исчезла из поля зрения несчастного диджея, с ужасом взиравшего на животное, которое он держал в своих руках, к парню подбежала Рита, выскочив из-за барной стойки.

– Кто это?

Гато скривился.

– Не поверишь, это кот.

– Да я не об… не об этом, – раздражённо ответила девушка, рассматривая зверя. – Кто эта женщина?

– Эх, Рита… Это ж Малевинская Марина Александровна, в народе Багира, а в документах – хозяйка клуба. Своих боссов надо знать в лицо.

Бросив на Риту укоряющий взгляд, Гато поплёлся к танцорам, вяло о чём-то беседовавшим около шеста.

– Мариночка… – почти беспомощно пискнул Глеб, когда Багира вошла в кабинет. Сергей зевнул. Он, как и многие другие, не мог понять, почему кудрявый администратор так пасовал перед начальницей. Возможно, она и была строгой женщиной, но вовсе не тираном, который делал выговор своим служащим по любому вопросу. Даже когда она была раздражена, с ней всегда можно было договориться. Однако у Глеба появление Багиры всегда вызывало лёгкую дрожь и нервозность.

– Привет, мальчики, – поздоровалась Багира и грациозно села напротив парней. Расслабленная поза развалившегося в кресле Сергея резко контрастировала с напряжённой фигурой Глеба.

– Как Таиланд? – равнодушно поинтересовался ведущий, разглядывая свои ногти.

– Стоит. А как мой клуб?

– Как видишь, тоже стоит. За два месяца мы не успели вынести всё, что хотели, по домам, к сожалению.

– Ха-ха, – искусственно отчеканила Марина и повернулась к Глебу. – Тебе есть что добавить? Может быть, что-нибудь более адекватное и вразумительное, чтобы я наконец могла узнать, что здесь происходило за время моего отсутствия.

Глеб вздохнул и поудобнее уселся в своём кресле. Разведя руки в стороны, он обвёл взглядом присутствующих. Сергей сложил руки на груди и сощурился, предчувствуя, что сейчас что-то будет.

– У нас всё прекрасно. От посетителей нет отбоя, заказы на мальчиков растут с каждым днём…

– Пафосно, банально и скучно, – холодно отрезала Марина. – Давай по делу.

Глеб перевёл взгляд с Багиры на Сергея, затем на окно, соображая, что сказать дальше. Ведущему даже показалось, что у администратора кудряшки распрямились от волнения.

– Ну… Есть у нас небольшая проблемка…

– Глеб, не-е-ет! – недовольно протянул Сергей и хлопнул себя по лбу.

– Какая ещё проблемка?

Взгляд Багиры стал перебегать от одного молодого человека к другому. Сергей схватил женщину за запястье и быстро проговорил:

– Послушай, нет у нас никакой проблемы. Так, сущий пустяк, мы его быстренько решим и забудем об этом.

– Я хочу знать, в чём она заключается, – спокойно потребовала Марина, отдёргивая руку и откидываясь в кресле.

– Ну… – нерешительно начал Глеб, но взглянув на злого Сергея, продолжил более уверенно: – Ты же помнишь, тут совсем неподалёку от нас открылся “Neon Butterfly”, всего в паре кварталов. У них там вроде появилось какое-то новое представление, и… И в общем, я сравнивал статистику за несколько месяцев, у нас упали посещения… И я общался с менеджером из этого самого «Баттерфлая», он похвастался мне, что их посещения значительно выросли…

Глеб умолк, когда поймал на себе вопросительно-недоумённый взгляд Багиры. Сергей взял инициативу на себя.

– Это временно. Багира, ты же знаешь, что мы представляем качественное и шикарное шоу. Ты в курсе того, что в «Баттерфлае» показывают самый обыкновенный пошлый стриптиз, где в танцах нет никакой изюминки и смысла, посыла нет, кроме одного – развратить всех вокруг и показать, у кого длиннее. Людям просто необходимо иногда переключаться на свои физические потребности, забыв обо всём остальном, и о красоте и эстетике в том числе. Вот увидишь, в следующем месяце статистика будет лучше.

Марина выдержала пятисекундную паузу. Затем, мягко, как кошка, положив ладони на прохладную поверхность стола, холодно сказала:

– Меня не удовлетворяет такой ответ.

Сергей откинулся назад в кресле. Глеб беспомощно опустил голову.

– Я даже слышать не хочу о такой чепухе, как снижение посещений. Мы были, есть и останемся самым лучшим ночным клубом города. И ты, Серёжа, правильно заметил: мы показываем качественное шоу. Именно это и отличает нас от потока таких же заведений, где привыкли нюхать кокаин и снимать на ночь танцоров, работающих там. Мы не имеем права уступить место лидера какому-то вшивому «Баттерфлаю», в оформлении и подаче которого даже идеологии и тематики нет. Думайте, как избавиться от этого досадного промаха.

Налив себе воды, Марина отхлебнула сразу полстакана и внимательно осмотрела своих сотрудников. Сергей, потирая лоб, начал размышлять вслух.

– Людям всегда требуется что-то свежее. Я не говорю о танцах наших парней, они всегда изобретают новые номера, но было бы неплохо оформить это как-то. Придумаем несколько прикольных ништяков, и всё будет окей.

– Прикольных ништяков? – презрительно повторила Марина. – Мне не нужны в моём клубе «прикольные ништяки». Глеб, мне придётся второй раз за сегодня призвать к твоей адекватности.

Админ задумчиво почесал нос.

– Но Серёжка хорошо придумал. Нужно сделать оформление для этих танцев. Не просто объявлять номера, а придумать какую-то тематику…

– В общем, так. Задача для вас обоих – перезагрузить наши шоу. Чтобы осталась подача, но уровень был выше. Оформление, тематика – работайте с этим. И сгоните для этого дела весь коллектив. Танцоры должны что-то придумать, это же касается их напрямую. Потом покажете мне разработанный план.

Когда парни встали и направились к выходу, Марина попросила Сергея задержаться на минутку.

– Надеюсь, это не по поводу Глеба, – тонко намекнул ведущий, когда за администратором закрылась дверь.

– Да как ты догадался?

– Слушай, Багир, я не знаю, чего он такой нервный…

– Причём тут это? – Марина устремила на Сергея усталый взгляд. – У него день рождения в воскресенье. Я бы хотела, чтобы вы устроили ему небольшой праздник. Шоу в ночь с субботы на воскресенье должно как-то касаться его. Надеюсь, к тому времени ваши мозги сгенерируют море привлекательных идей. Иначе придётся браться за дело самой, а ты знаешь, я не люблю, когда я делаю это вместо тех, кому плачу деньги.

– Не вопрос, – заверил её Сергей. – Я тебя не подведу.

– Как ты думаешь… – задумчиво спросил Гато у Макса, глядя на выскочившего из коридора Глеба и меланхолично почёсывая у обнажённого Рамзеса за ухом – существо ещё умудрялось звонко мурлыкать на весь зал. – …Глеб – гей?

Максим удивлённо приподнял брови и посмотрел на стоявшую тут же Риту. Та лишь пожала плечами, давая понять, что не знает, с чего вдруг Гато спросил его об этом, хотя в глубине души понимала, что диджей всего-то озвучил вслух вопрос, давно мучивший многих сотрудников клуба.

– Думаю, нет, – наконец ответил Макс, внимательно разглядывая одежду Глеба. – Он бы тогда одевался более шкодливо.

Настала очередь Гато удивляться, и он устремил на Макса взгляд широко раскрытых глаз, при этом забыв чесать кота дальше, отчего чудовище возмущённо мяукнуло.

– А так что?

– А так он одевается просто по-дурацки.

Максим рассмеялся собственной шутке, и Рита его тут же поддержала, заставив Гато недовольно поморщиться из-за дружного смеха коллег.

– И всё равно я считаю, что Глеб… ай, твою мать! – диджей едва не подскочил на стуле, когда брошеное животное укусило его за руку, требуя возобновить ласки и почёсывания. Но Рамзес явно не понимал, что за эту выходку он не только не получит своей дозы счастья, но ещё и будет наказан. – Ну всё, монстр, я тебя на чебуреки пущу!

– Гато, ты что! – взвизгнула Рита, испуганная тем, что в порыве гнева Гато и в самом деле сотворит то, что пообещал, но вместо этого он посадил кота в мусорную урну у себя под столом и накрыл сверху крышкой. Злобные кошачьи проклятья не замедлили посыпаться из-под стола.

Сев обратно на стул, Гато встретился взглядом с удручённым Глебом.

– Данечка, – нравоучительно начал администратор, – это же кот Мариночки, за такое обращение с её любимым детищем она может и уволить тебя.

– Но она же ничего не узнает, верно, Глебушка? – сказав это, Гато заговорщицки подмигнул. Не успел тот ничего ответить, как из коридора буквально выпрыгнул Сергей и пнул Глеба в спину кулаком, сопровождая это восклицаниями:

– Глебушка, родной ты наш! Давай езжай домой! Ты посмотри на себя – за ночь килограммов пять сбросил, не меньше! Под глазами пятна, кудри уже почти прямые! Ты страшный как моя смерть. Вот тебе ключи от твоей «Тойоточки», ты их забыл на столе.

– Но Серёженька…

Но Серёженька ничего не хотел слышать и нагло выпроваживал администратора из клуба, по пути встретив ошеломлённого Тимофея, с интересом наблюдавшего за происходящим.

– Ты ещё не передумал работать в нашем дурдоме? – весело спросил Гато, пиная время от времени орущую урну.

– Нет… Что тут у вас творится? – недоумевал Тимофей, заглянув под стол. – Зачем вы мучаете кота, изверги?

– Это не мы, это Гато, – возразила Рита и начала тормошить диджея за плечи. – Ну, отпусти его, пожалуйста. Ему плохо там.

– А мне плохо здесь, – не унимался Гато, всё продолжая бить по корзине. – Эта лысая мерзость меня укусила, а я его за ушком чесал! Вот, посмотри какой след.

Пока музыкант и официантка спорили по вопросу жестокого обращения с животными, Тимофей подошёл к Максиму и многозначительно на того посмотрел.

– Сегодня будет тренировка?

Макс тяжело вздохнул и некоторое время пристально смотрел на Тима. Потом легко кивнул, словно согласился со своими мыслями, и сказал:

– Будет. Я же не могу бросить своего ученика. Скоро твой дебют, и тебе требуются усиленные тренировки.

– Есть! Спасибо, Макс.

Тим благодарно похлопал наставника по плечу, когда услышал заветные слова о дебюте. Макс же по-отечески улыбнулся ему, а сам подумал о том, как адски он устал, и что ему больше всего хочется сейчас зарыться в одеяло.

Сентиментальность момента и словесные баталии Ритки и Гато прервал Сергей.

– Куда подевались Тимур и Дэн?

– Ушли уже, – через плечо бросил Гато, передавая шипящего кота победившей в споре Рите.

– Просто замечательно! – театрально развёл руками Сергей, давая понять, что он огорчён. – Ладно, без них. У нас на повестке дня очень серьёзная тема.

Все замолкли и уставились на ведущего. Тот польщённо улыбнулся.

– Надо же, как приятно. Все слушают своего хозяина. В общем. Её Величество приказала реабилитироваться. То есть нам необходимо оживить наши шоу. Стриптизёры, это вас касается в первую очередь. Придумайте, во-первых, новые номера, во-вторых, программу, под которую их можно подогнать. Какие-нибудь тематические вечера, что-то в этом духе.

– То есть, она сказала это тебе, а ты перекладываешь на нас? – ткнув пальцем в ведущего, поинтересовался Максим.

– Да, а что такого? У меня просто есть проблема важнее… Расходитесь по домам, в четверг жду вас с чемоданами идей.

Сергей не мог заняться номерами, просто потому что на горизонте уже маячила идея того, какое шоу приготовить для Глеба. «Кокаин и съём, кокаин и съём… Уж мы-то поздравим нашего дорогого администратора по полной программе».

========== 6. Маленькие неприятности ==========

Группа студентов беспокойно шумела на всю аудиторию в ожидании преподавателя. Кто-то спорил, кто-то рассказывал всякие небылицы, одни разговаривали по телефону, другие использовали свои средства связи для выхода во всемирную паутину. Одна Рита с грустью смотрела в высокое окно, через которое открывалась захватывающая панорама на город. Все куда-то спешат, трамваи летят в неизвестность, автомобили соревнуются в скорости, только велосипедисты безмятежно крутят педали, неслышно передвигаясь по тротуарам.

Массивная дверь скрипнула, и в аудиторию вошёл преподаватель. Все мигом затихли, и только парень позади Риты потянулся и сладко зевнул:

– Как спать охота!..

«И не говори», – мысленно согласилась Рита и окинула взглядом присутствующих. Тимофея нигде не было. И стоило девушке только об этом подумать, как дверь скрипнула ещё раз, и из-за неё показалась русая голова молодого человека. Виновато глянув на преподавателя, Тим принялся искать свободное место, пока Рита не махнула ему рукой. Профессор у доски прокашлялся и взял в руки мел.