Текст книги "Никак иначе (СИ)"
Автор книги: Ann Lee
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)
– Зеленоглазая, не усугубляй, – криво улыбнулся он.
Вот же гад непробиваемый. Сперва молчит весь день, а теперь пришел милость оказать. Мне с ним всегда хотелось становиться в позу, всегда хотелось идти наперекор. Но сегодня я устала, и его молчание меня извело порядком, и я, встала, сняла с себя брюки вместе с трусами, и легла на живот.
Он сел, рядом раскидав на мягком матрасе баночки, мази, и первым делом погладил ушиб.
– Болит?
– Нет, – я удобнее примостила голову на сложенных руках, и повернула на бок, – только когда сажусь, ну ты понимаешь.
Он снова погладил меня вокруг синяка, вызывая при этом приятную дрожь, потому что его пальцы, то и дело смещались ниже, оглаживая ягодицу, проскальзывая по границе внутренней стороны бедра.
Потом он выдавил пахучую мазь и намазал ей синяк, стараясь тоже касаться меня очень нежно. Это было приятно. Я даже стала закусывать губу, чтобы не застонать, как во сне, когда он точно также мазал меня…
Воспоминания обрушилось на меня словно ушат холодной воды. Сразу и всё.
Я резко развернулась, невзирая на боль, и мазь, которая стиралась о покрывало, уставилась на него.
– Это был ты, – выдала я, – ты отлупил меня.
– Шлёпнул раз, для воспитания, – не стал отрицать Кирилл.
– Раз! – завопила я. – Раз! По-твоему так шлёпают, что синяк на всю задницу!
В спальню вбежал Саша, и остановился у двери. Я сидела на кровати, по пояс голая, и полностью злая. Кирилл рядом, с таким видом, словно ничего страшного не произошло.
– И ты знал, и молчал, – посмотрела на озабоченное лицо Саши.
– Света…
– Вы… вы… просто…
– Зеленоглазая, – гаркнул Кирилл, – ты же выпросила. Не успокоилась, пока не выхватила.
– Ах, значит, тебя это оправдывает! – завопила я, и набросилась на него, целясь расцарапать глаза. Пару раз даже успела смазано ударить по лицу, пока Кирилл не скрутил меня.
– Что ж, ты дикая такая? – заворчал он.
– А ты отлупи меня, сволочь, – бесилась я в его руках, и откуда только силы брались.
– Зараза, – зашипел Кир, когда я впилась ногтями в его запястье. – Саня придержи её.
И я перекочевала в руки к Саше.
– Отпустите меня сейчас же, – извивалась я, – садисты!
– Тише, конфетка, – Саша держал меня, прижатой к его груди, спиной, со скрещенными впереди руками, и шептал на ухо, целуя в щёку, – тише, наставишь синяков, дурочка.
– Это ты мне их наставишь, и он, – не успокаивалась я.
Кирилл тем временем смёл с покрывала, все склянки и тюбики, и, ухватив меня за лодыжки, развёл ноги.
– Ты что… Ты что собираешься делать? – задёргалась пуще прежнего.
– Прощения просить, – усмехнулся Кирилл, ныряя ко мне между ног. Я тут же ощутила, как сильные пальцы впиваются в мои бёдра, которые я пытаюсь свести, а губы сухие и горячие скользят и скользят всё ниже.
– Нет, не надо, не надо, – стала бормотать задыхаясь.
А Саша так и продолжал целовать мою шею и шептать слова успокоения, держа при этом крепко мои руки.
Я захлебнулась выдохом, когда на клиторе чувствительно сошлись зубы Кирилла, но он тут же зализал языком остроту ощущений.
– Нет, – ещё на упрямстве шептала я, но дыхание захватывало, и теплые волны возбуждения накрывали тело.
Саша поймал мои губы, и ввинтился в рот языком, перехватывая все протесты, ловя стоны, и обрывки дыхания.
Кирилл продолжал, мягко и нежно оглаживая чувствительные места, посасывая набухшие от возбуждения губки, и проталкивая свой язык глубже.
Мои руки давно уже были на свободе, и одной из них я вплелась в его вихры. Другой обхватила за шею Сашу. Он стянул с моего плеча, домашнюю майку, обнажая грудь, и сжимал и крутил сосок, всё продолжал меня целовать, воруя все мои стоны. Я извивалась и изгибалась в их руках. Ёрзала на упругом матрасе, наплевав на боль в ягодице. Меня сносило в нирвану. Я растворялась между ними, забывая себя.
Кирилл снова всосал мой клитор, и одновременно толкнул два пальца в анус. Я вздрогнула, и забилась в бешеном оргазме, крича прямо в рот Саши. Теперь ему снова приходилось придерживать меня, и сквозь бешеный бой пульса в ушах я услышала, как материться Кир, похоже, я проредила его шевелюру.
– Ну что, я прощён? – Кирилл поднялся выше, когда я просто размазанная лежала на Саше, еле живая после этих сумасшедших эмоций.
– Угу, – все, на что меня хватило.
– Тогда давай на живот, будем твою задницу лечить, ей ещё твои косяки отрабатывать, – сказал Кир, целуя меня в губы.
– Садисты, – промямлила я и съехала с рук Саши, перевернулась на живот.
17
Над головой мерцают миллиарды звезд. Они здесь очень близко, почти на расстоянии вытянутой руки. Шум моря, не заглушить даже самой громкой музыкой, что играет из прибрежного кафе, где мы оказались случайно, возвращаясь из очередной вылазки по древнему городу.
Солёный, сейчас уже прохладный воздух, приятно ложиться на кожу, ласкает, успокаивает, расслабляет.
В голове шумит от выпитого вина, и я кружусь в танце, среди таких же расслабленных лиц, и загорелых фигур, которые на время забыли о своих заботах, и проблемах, отдаваясь полностью отдыху.
На мне лёгкое длинное платье без рукавов. Яркое, коралловое, и тонкие сандалии. На коже загар, и соль от моря. На загорелом лице ни грамма косметики, и волосы выгорели от солнца. И хотя мы всего лишь третий день в Турции, в роскошном Мармарисе, я уже выгляжу так словно мы здесь неделю. Загорелая, непринужденная, одухотворённая, заряженная солнцем и морем, и нескончаемым вниманием со стороны своих мужчин.
Ещё неделю назад, когда только Саша предложил съездить всем вместе на отдых, я отнеслась скептически к этой идее. Но как оказалось при большом желании, можно всё. И передать дела на время недельного отпуска, и уговорить руководство, на новом месте работы, отпустить в отпуск, и собраться быстро, за вечер. Сумасшествие. Спонтанно, и так круто.
Первый день я просто лежала на пляже, в шезлонге, релаксируя, только от одного шума волн. Моим мужчинам то и дело приходилось мне напоминать, что надо переворачиваться и двигаться. Ничего не хотелось. Хотелось впитывать в себя это жаркое лето, это красивое море, бескрайний синий небосвод, и дышать полной грудью, и жить.
Вдруг на моей талии сошлись чьи-то руки, потянули на себя. Сперва я подумала, что это кто-то из моих мужчин, решил присоединиться ко мне в танце, но тут на ухо, мне заговорили что-то по-английски.
– You are a very hot girl! – пропели мне хриплым незнакомым голосом, и я резко развернулась, пытаясь скинуть руки со своей талии, понимая, что это никак ни Кирилл, и ни Саша.
Но к тому времени, когда я возмущенно уставилась на высоко парня, который вздумал лапать меня, его уже без особых церемоний оттеснил от меня Кир. Он просто боднул того головой, не вынимая рук из карманов свободных светлых брюк, и продолжил наступать на него. Парень что-то ещё бормотал, переводя взгляд то на меня, то на набычившегося, на него Кирилла. Его рубашка была распахнута, и давала простор в просмотре многочисленных татуировок, от шеи до рельефного торса. На шее поблёскивала широкая серебряная цепь с крестом. А уж как убивали его серые глаза, когда он в гневе, я знала не понаслышке.
Кирилл впечатлял.
Но досмотреть чем всё это закончится, мне на дали. Подошедший сзади Саша обнял меня и развернул к себе.
На нём, по случаю отпуска, были драные синие джинсы, которые так низко сидели, что, вот-вот бы показались ягодицы, если бы не белая футболка поло, которая прикрывала всё это непотребство. А ещё Саша в кое-то веке отпустил щетину, и был просто неотразим, с выгоревшими, итак светлыми волосами, и поблёскивающей вокруг чувствительных губ небритость. Зелёные глаза блеснули, отразив яркие огни мелькавших в кафе ламп, и я не успела ничего сказать, как его губы тут же накрыли мои. Руки сильнее вжали в одуряющее пахнувшее тело, и звуки потекли медленнее, всё окружающее потеряло интерес. Остались солёные мягкие губы, и настойчивый язык, который кружил в моём рту. Вкус рома, и аромат карамели. И оставалось только хвататься за шею, потому что опоры не было, сносило мгновенно. Хотелось плавиться и растекаться. От всех этих жгучих прикосновений, и откровенных поцелуев.
Не дав отдышаться, и придти в себя меня отрывают от одних губ, и уже другие более настойчивые, и твёрдые, тоже с ароматом карамельного рома, терзают мой рот. Руки Кирилла, как и его губы, более требовательные и напористые. Они скользят по всем моим изгибам, совершенно не стесняясь общественного места, мнут самым откровенным образом, чтобы ни у кого не осталось сомнений кому я принадлежу.
Здесь мы вообще особо не скрывали, свои нестандартные отношения, и надо отдать должное здесь к этому и относились спокойно. Не было никаких порицающих взглядов, и упрёков в распущенности. Видимо люди на отдыхе считали, что каждый расслабляется по-своему.
Потом было такси, до нашего отеля, и снова жгучие поцелуи, без совести и стыда, с двумя мужчинами под изумлённым взглядом водителя, ещё совсем молодого паренька.
Наша вилла стояла в глубине зелёного сада, и туда меня внесли на руках, вернее на своих бёдрах Кир, беспрестанно целуя, и рассказывая, как он меня сейчас трахнет.
Он упал со мной на кровать, завалив на себя, и стал срывать одежду.
– Давай, зеленоглазая, – подгонял он меня, – хер колом стоит. Как этот гандон к тебе яйца подкатил, так и встал у меня.
– На него? – рассмеялась я, сидя сверху на нём, и чувствуя, как к нам присоединился Саша. Он помог стащить мне через голову платье, и снять тонкий бюстгальтер, сразу, сжав обеими ладонями грудь. Я тут же откликнулась на ласку, и повернулась к нему, чтобы поцеловать.
Кирилл хрипло застонал, потому что я качнулась на его стояке, всё ещё спрятанном в брюки, но не менее чувствительном, и мне очень нравилось ёрзать на нём, в унисон ласкающим движениям рук Саши.
– Щас кто-то допиздиться, – пригрозил Кирилл, стискивая мои бёдра, и вдавливая ещё сильнее в себя, дёргая бёдрами вверх. Я застонала, отрываясь от губ Саши. Было очень остро и жарко, хотелось большего. Между ног откровенно горело и зудело, и промедление было смерти подобно.
Саша отстранился, скидывая поспешно одежду, и Кир воспользовавшись этим, прихватил мою освобождённую грудь, сжал ладонями, а потом, подтянувшись, сел, и жадно втянул в рот, сперва один сосок, прихватив его зубами. Я задрожала и жалобно заскулила, сжав его плечи. Горячая волна желания окатила меня, заставляя дрожать в нетерпении. Перебирать пальцами тёмные вихры его волос, когда он принялся также на грани с болью ласкать вторую грудь, и стонать, и просить ещё.
Сзади накрыло тело Саши, и его губы сошлись на моих шеи и плечах умножая мой кайф. Разгоняя итак бушующую кровь, что уже пенилась от жара.
– Хочу вас! – стонала я. – Хочу!
А они продолжали, ласкать, целовать и кусать, сжимать и трогать. Зажимая между собой, обдавая горячим дыханием и несдержанными хрипами.
Кирилл откинулся со мной на подушки, вынуждая опереться о матрас на вытянутые руки над ним. Саша тут же этим воспользовался, разорвав с одной стороны мои трусы, спустив по бедру обрывки ткани, и открывая меня полностью. Его пальцы, тут же огладили мои влажные складочки, задев чувствительный клитор, вырывая из меня стон. Я инстинктивно подалась назад, просто желая заполнить пустоту, что сейчас особенно чувствовалась. Но Саша меня притормозил, продолжая наглаживать рукой, и всё дальше уводя за грань.
– Потерпи, конфетка, – шептал он, – сейчас всё будет, – продолжал кружить, размазывая всё новые порции влаги по моей промежности.
Я выгибалась, под его руками, впивалась в губы Кирилла, царапала его плечи, пока он неуклюже стягивал с себя брюки, освобождая свой налитый член, который уткнулся мне в живот.
– Не могу больше, – бормотала я, тёрлась о его ствол, – хочу вас.
Сознание заволокло пеленой, остались только инстинкты, низменные и грязные. Порочные. Так всегда с ними. Доводят до грани, да края, а потом беспощадно берут.
Кирилл в очередной раз вздрогнул, и тихо зарычал, когда я прижалась животом к его стояку, реагируя на манипуляции Саши. Прикусил меня за губу, и эта боль словно новые грани открыла. От вожделения мне совсем снесло голову, особенно, когда Саша вогнал в меня сразу два пальца.
Я вскрикнула и кончила. Стала вибрировать и задыхаться от нахлынувших чувств. Мышцы сокращались, не выдержав больше напряжения, и я обмякла, привалившись к Кириллу.
– Горячая наша, – как издалека доносился его говор, – вкусно кончила.
– Я хочу ещё, – отойдя немного, пробормотала я, чувствуя неприятную пустоту, там, где только что были пальцы Саши.
– Чего хочешь? – склонился он, проведя влажными пальцами по моим губам, и я тут же облизала их, чувствуя свой вкус.
– Вас, в себе, – ответила я, чувствуя, как дёрнулся член Кирилла, под моим животом.
– Ты уверенна? – Саша это спросил с такой надеждой.
После того случая, с моим загулом, так никто и не покусился на мой зад, были только лайтовые игры, с пальцами, которые меня ужасно заводили, и я всё больше склонялась к мнению, что готова принять их обоих, одновременно. Особенно сейчас, после оргазма, когда я расслабленная и податливая.
– Я хочу попробовать, – шепнула, и приподнялась я.
– Тогда ты начнёшь, Саня, – проговорил снизу Кир, и увлёк меня, закрывая мой рот своим. Он снова пустился в эти ласки, на грани с болью. Жадные поцелуи и нетерпеливые касания. Я снова начала подрагивать, ёрзать на его члене, снова чувствуя потребность в заполнении пустоты.
Саша коснулся моих ягодиц, сперва, нерешительно как-то, но потом развел их в стороны, и толкнулся пальцем в анус. Я тут же напряглась, как не отвлекал меня Кир.
– Ну же расслабься, конфетка, – просипел Саша, и услышала, как он что-то шмякает себе на ладонь, а потом что-то холодное и тягучее коснулось снова меня, и его палец, со смазкой, вошёл внутрь.
Я вздрогнула, по телу пробежал озноб, и ток. Я застонала и закатила глаза, от удовольствия. Сама не могла себе объяснить, но заполнение меня там, мне очень нравилось, особенно вот так прижатой всей промежностью к подрагивающему члену Кирилла, и с его руками на груди.
– Нравиться? – спросил Саша, и его голос просел до хрипа, когда он двигался во мне.
– Да, – выдохнула вместе со стоном, и ёрзнула по члену Кирилла, массируя клитор.
– Блядь, я сейчас сам кончу, – зарычал Кир.
– Кончи в меня, – зашептала ему, приподнимая бёдра.
– Подожди, зеленоглазая, – придержал он меня, – пусть Саня будет первый, я потом.
Саша тем временем добавил ещё один палец, и я почувствовала, как он разминает тугой вход, но настолько была возбуждена, что уже готова была поторопить его.
Но тут Кирилл поймал мои дрожащие губы, и стал целовать, не давая срываться даже стонам, только в его рот, только с его дыханием. Большие горячие ладони накрыли скулы, не давая отвертеться, отвлечься, и язык так и проникал всё глубже, словно трахал уже.
Я отвлеклась, и поэтому почувствовала нарастающее давление не сразу, только когда стало больно. Я распахнула глаза, и вздрогнула, хотела оттолкнуться, прекратить, но Кир держал.
– Саня полегче, – сказал за меня видя как расширяются мои глаза, и Саша тут же сдал назад. Снова этот хлюпающий звук и массирующие движения.
– Тихо, тихо, расслабься, – бормотал он, предпринимая новую попытку, а Кирилл уже снова целовал меня, туманя мой разум.
Во второй раз было легче, но тоже больно. Я стонала сквозь губы Кирилла, сжимая пальцами его плечи.
– Потерпи, конфетка, – уговаривал меня осипшим голосом Саша, приподнимая мой зад выше, и неминуемо заполняя до отказа.
– Бля, это нечеловеческий кайф, – выдохнул он, остановившись и я поняла, что он весь во мне.
Спина покрылась ознобом. Было непривычно, и немного больно, до того момента, пока не ожил Кир, задев своим членом мою распластанную на нем промежность. Стало вдруг так жарко, и волны кайфа стали накрывать параллельно с тем как мои мужчины стали двигаться.
Я громко и гортанно застонала. Выгнулась. Это было выше меня. Такая теснота, жар, и даже боль. Всё смешалось в умопомрачительный коктейль, который я теперь пила огромными глотками, пытаясь успеть поймать своё удовольствие.
Саша сзади, громко рычал, дрожа всем телом, Кир ловил мой осоловелый взгляд, всё пытался видимо понять, насколько мне это нравиться. Поняв, что я уже на грани, он чуть приподнял меня и стал медленно погружаться в моё мокрое лоно.
– Кирилл, – вцепилась я в его плечо, чувствуя нарастающее безумие, которое приходило вместе с теснотой, и давлением. Мне было страшно, потому что казалось, меня сейчас разорвёт.
Они оба замерли, когда Кирилл полностью погрузился в меня.
– Всё хорошо, зеленоглазая, – сипел Кир, поглаживая мои скулы, – открой глазки.
Я оказывается, зажмурилась. Распахнула глаза, выделяя в темноте номера его бледное напряженное лицо, в тёмных вихрах волос.
– Тебе больно? – спросил он.
Отрицательно мотнула головой.
– Страшно, – шепнула в ответ, – меня словно разорвёт сейчас.
– Не бойся, – сзади, по спине пробежали пальцы Саши, ладони огладили изогнутую талию, – доверься.
И я доверилась. Прыгнула в эту неизведанную пропасть.
Они задвигались одновременно, медленно и тягуче, рыча в унисон. И я ухнула в самую черную глубину этой пропасти, Потому что это было безумие, не поддающееся осмыслению. Меня накрыло такой мозгодробительной разрядкой. Я кричала так громко, сжимаясь всеми своими мышцами на них, что утащила их следом практически сразу. Забирая в этот грешный рай, который мы открыли для себя.
18
– Кирилл, ты издеваешься? – протянула я в трубку. – Я целый обед наготовила! Куда теперь это всё девать?
– Не еби мне мозг, зеленоглазая, – рявкнул в ответ он. – Я ни хрена не успеваю. У меня времени вообще нет.
– Ты обещал, – последний мой аргумент.
– Света, ну чё ты начинаешь?! Ты же видишь, во сколько я прихожу. Нет, у меня времени мотаться на обед за город. Аня мне здесь ланч закажет, у меня через полчаса встреча.
– Аня, – передразнила я, заглядывая в духовой шкаф, где томился яблочный пирог.
– Заканчивай, зеленоглазая, – раздражение в голосе Кирилла росло, он явно не привык слушать нотации.
– Солянку, голубцы, и яблочный пирог, я скормлю охране, а ты можешь ещё и поужинать со своей Аней, – обиделась я, хотела ещё и трубку бросить, но инстинкт самосохранения работал, поэтому ограничилась сопением.
А ещё, я отчасти понимала его, и действительно видела, что он возвращался очень поздно, уставший и злой, падал рядом на кровать, и моментально засыпал. И уже третий день так. Саша уехал в командировку, и Кирилл впахивал на работе за двоих. Нет, у меня тоже было мало свободного времени. Новый проект, и параллельно учёба, но сегодня у меня образовался неожиданный выходной, и я уговорила Кирилла приехать хотя бы на обед домой. Встала с утра, купила продуктов, наготовила все его любимые блюда, принарядилась, рассчитывая на тёплую встречу, а он…
– Света… – уже откровенно рычал Кир.
– А ещё, можешь не торопиться. Я поеду в гости к тёте Оле, и может там, и останусь, всё равно ты не о чём не думаешь, кроме своего тендера.
– Езжай, только с возвратом. Всё лучше, чем ты будешь околачиваться со своей гулящей подружкой.
– Ирка не гулящая, – вскипела я тут же.
Вот же гад какой!
– Ага, – хмыкнул в трубку, и отключился, видимо я его совсем достала.
Я со злостью посмотрела на трубку в руке, словно это было лицо Кирилла, с его проникающими в душу серыми глазами. Это просто невозможный, непробиваемый мужик. Теперь, когда я прожила с ним одним, три дня, я осознала это ещё больше. Всё же Саша гасил его упрямый нрав, и сглаживал все шероховатости между нами. Я порой недоумевала, насколько они дополняют друг-друга. И как видна разница между ними, когда они по отдельности. И вообще, как по мне, то, как раз Кириллу, и надо было быть начбезом, а Саше генеральным, в их компании.
Как и планировала, накормила всё смену охраны, состоящей, из шести крепких парней. Уговаривать, правда, пришлось их долго. Они же не понаслышке знают крутой нрав Кирилла, и понимают моё положение в этом доме, не слепые, и не глухие. Но никаких косых взглядов с их стороны, только беспокойство. Видимо посчитали это моей блажью. Но мне, честно говоря, было жаль продуктов, и моего времени. Поэтому накрыв стол, я усадила всех мужчин, убедилась, что все едят, предупредила, что посуду мыть придётся им самим, и отчалила наверх собираться в гости к тётушке, которую забросила, за занятостью на работе, и двойной нагрузкой в личной жизни.
Уже в машине, по дороге к тёте, меня застал звонок от Саши. Он тоже меня не особо баловал вниманием, ссылаясь на ту же занятость.
– Значит, упорхнула из дома? – Саша как всегда усмехался, прослушав, не перебивая мои жалобы, на его друга. – Только не доводи до греха, конфетка. Погуляешь и возвращайся. Меня рядом нет, а Кир сперва делает, потом думает.
– Беспокоишься? – я тоже заулыбалась, разглядывая городские улицы за окном.
Сентябрь наступил только номинально, погода всё ещё была теплая, по-летнему. Солнце ярко бликовало в витринах магазинов, и запах горячего асфальта, и нагретой земли, просачивались сквозь открытое окошко, влетая вместе с тёплым ветерком.
– Да мне твоя синяя задница, до сих пор сниться, – продолжал веселиться Саша.
– Да уж… – я поёрзала на сидении, и поймала в зеркале взгляд Сергея. Он глянул мельком, и наверняка, только потому, что, я несвойственно подвигалась, и не слышал ничего. Но продолжать разговор о моей заднице мне перехотелось, ведь, как и в случае с охраной, Сергей тоже не был лишён наблюдательности, и пусть от него я тоже не видела никаких намёков, ни делом, ни взглядом, но меня смущало моё положение.
– Ладно, Саш, я всё поняла, – смерилась я.
– Вот и умничка, – заурчал его голос. – Веди себя хорошо!
Я закатила глаза. Можно подумать? Один раз гульнула, теперь всю жизнь будут припоминать. И уже готова была попрощаться, как на «том конце провода», мне выдали:
– Я скучаю, конфетка! – сказал Саша, и голос его просел до интимного хрипа, царапнул по самым моим потаённым струнам души. Мне в раз перехотелось капризничать, и качать права. И я вдруг поняла, что тоже скучаю, не смотря, что со мной рядом есть непрошибаемый Кир.
– Я тоже, – мурлыкнула в трубку. – Возвращайся быстрее.
– Я постараюсь, – уже своим привычным, чуть насмешливым, голосом заговорил Саша.
Мы распрощались, а меня ещё долго грели отзвуки его слов, засевшие в его голове.
Но обдумывать, наши отношения, моё положение в них, взгляд общества на них, нельзя было. И я порой долго погрязала в раздумьях.
Куда мы идём?
Что впереди?
И всё ли это настолько скоротечно, как мне казалось в самом начале, когда всё это казалось просто экспериментом.
Но пошёл уже второй месяц. И вот я ворчу на Кирилла, за то, что того не бывает дома. И скучаю по Саше. И всё дальше нас затягивает эта совместная жизнь. А может это только мне так кажется. И для моих мужчин всё это не так серьёзно. И мне, наверное, тоже не стоит пускать их глубоко в себя. Но я не могла. Каждый их них находил место в моём сердце. Каждый привносил что-то в мою жизнь. И оставлял свой отпечаток. И как и обычно, я отметала все эти мысли о том, что будет дальше, потому что не находила ответа, на этот вопрос, и оставляла всё на самотёк, живя сегодняшним днём.
Я набрала Кирилла, уже ближе к часам девяти, когда мы с тётей Олей, уже обсудили все темы, и попили раз десять чай, и я засобиралась домой.
– Да, зеленоглазая, – ответил он после пятого гудка, когда я уже собиралась бросить трубку. На заднем плане слышна была музыка, голоса, что говорило о том, что он не дома.
– Ты ещё не дома? – скорее утвердила я, чем спросила.
– Пока, нет, – ответил он, – пришлось, заскочит в клуб. А ты уже дома?
– Нет, – вздохнула разочарованно я, – собираюсь.
– Давай, я скоро, – и Кир отключился.
Я вроде уже привыкла к его манере вести переговоры, чётко и по существу. Редко со мной он снисходил до уговоров, и ещё реже до нежностей. Скорее это были пошлости. Но даже они были милее, чем его короткие, и безразличные фразы.
Я одёргивала себя. Внушала себе, что так лучше. Так я чувствую границы, за которые не стоит нам заходить. У нас нет будущего. Но каждый раз его хлёсткость била в цель. Больно.
Уже дома, лёжа в постели после тёплой ванны и бокала вина, я всё никак не могла уснуть. Наверное, я ждала его, и конечно ревновала. Но как донести это до Кира, и не быть высмеянной? Быть не расстрелянной его холодными глазами, и злыми ухмылками. С ним мне опять хочется идти наперекор. Устроить скандал. Вызвать в нём эмоции. Пусть не совсем правильные, и губительные для меня, но всё же хоть что-то.
Я всё же забылась тревожным сном, в котором ходила по какому-то дому, и что-то искала. Бродила в вязком тумане, ощущая просто на физическом уровне своё одиночество.
Разбудили меня наглые руки, которые пробрались под шёлковую майку, и мяли мою грудь, и хриплый голос, что шептал мне на ухо пошлости.
– Давай зеленоглазая, повернись, вот так, – хрипел Кирилл, разворачивая меня к себе лицом.
Я приоткрыла глаза. В темноте комнаты, виднелся только его силуэт, да ощущались прикосновения, и аромат, замешанный на его парфюме, и алкоголе.
– Фу, ты пьяный, – просипела я, пытаясь отвернуться от его губ.
– Нормальный, – заворчал Кирилл, – выпил бокал вискаря. Давай, зеленоглазая, у меня хер стоит, еле до дома доехал.
– Не очень-то ты торопился, – я упрямо стала отворачиваться от него. – И что же тебя так возбудило, что тебе стало невтерпёж?
Всё, у меня включился режим ревности. Перед глазами встали картинки, пошлее некуда, с участием Кира и других женщин.
– Да вспомнил, как ты мне недавно в душе отсосала, вот и встал у меня, – Кирилл конечно за словом в карман не полез, и своей откровенностью припечатал так, что мои щёки тут же вспыхнули.
Два дня назад, застала его в душе, утром. Он, почему-то задержался, обычно к моей побудке, его уже не было. А тут столкнулись в душе, и честно говоря, я соскучилась, особенно когда он стоит весь такой голый, высокий и мощный, и струи воды бьют по широким плечам. А ещё он через мгновение, как столкнулись наши взгляды, уже был готов. Его член просто ожил и нацелился точно на меня. Ну как тут не встать на колени. Хотя стоять на плитке, то ещё удовольствие, но это было уже потом, когда дурман рассеялся.
– Уверен, что дело во мне? – вредничала я, и отчаянно сопротивлялась его напору.
– Слушай, зеленоглазая, мне, конечно, льстит твоя ревность, но сейчас конкретно бесишь, – Кирилл припечатал мои руки над головой, своей, и склонился ещё ниже, так, что моих губ касалось его горячее дыхание. Его личный фетиш, обнюхивать меня. Зарываться в волосы, в изгиб шеи, тянуть аромат между грудей, и жадно вдыхать запах моего возбуждения между ног. Он делает это так по-звериному, с громким сипом и рыком, и это действует на меня как триггер. Я моментально возбуждалась, начинала таять, от его смелых движений, горячего дыхания, а уж когда он, начинал покусывать все сладкие местечки на моём теле, я сдавалась окончательно. Вот и сейчас, он ломает всё моё сопротивление, сминая тонкую ткань моей одежды, и ведёт по телу, губами, закусывая нежную кожу, и вызывая дрожь в моём теле.
– Какая ты вкусная, – хрипел его голос, – сладкая. Так бы и сожрал тебя!
А я таяла, совсем забыв, что собиралась противиться до последнего. Он уже без всяких трудностей раздел меня, распластав под собой. Сам тоже быстро избавился от одежды, и продолжал вести свою игру, доводя до края, до судорог внизу живота, что руки сами тянулись, заполнить пустоту. Бёдра горели от укусов, и внизу всё пульсировало.
– Кирилл, ну пожалуйста, – шептала я пересохшими губами, потому что, только могла, что стонать и скулить.
– Что? Чего ты хочешь? – издевался гад, заставляя находить силы на сопротивление, пусть и кратковременное.
– Ненавижу тебя, – злилась я, и царапал его спину.
– Нет, зеленоглазая, – усмехался он, – ты меня хочешь. Хочешь, чтобы натянул тебя. Оттрахал. Злая ходишь целыми днями. Забросил тебя. А ведь тебя нельзя надолго без члена оставлять, всякая хрень в голову лезет.
Он не даёт сорваться с моих губ очередному колкому ответу, запечатывает своим, и целует глубоко и порочно. Вылизывает, вытрахивает своим языком, так что я теряюсь в пространстве, и готова уже кончить только от его тяжести на себе, и алчных рук на своём теле.
Кирилл отрывается от меня, и я тянусь за новой порцией, но он перехватывает меня за горло, властно прижимает к подушке, и смотрит из темноты пространства, ища что-то в моём поплывшем взгляде.
– Какая же ты красивая, – срывается с его губ. – Невероятно красивая.
И у меня перехватывает дыхание от его слов. Всего ожидала, но только не комплимента. Такого искреннего, сказанного с таким надрывом.
Он склоняется, задевая лбом мой лоб. Дыхание наше смешивается, и тела, тесно прижаты друг к другу, и сердца сейчас стучать в унисон.
– Моя, – говорит и снова целует, щёки, скулы, подбородок, убирает ладонь с шеи, заменяет губами, ведёт вниз по горящей коже, захватывая всё больше пространства. – Моя.
И тут до меня доходит, что он всё же пьян, раз позволяет себе такие откровения. И меня немного холодит разочарованием, но только до того момента, когда он резко переворачивает меня на живот и начинает мять мои ягодицы.
– Ну что пустишь меня сюда, зеленоглазая? – спрашивает и не сильно подавливает пальцем на анус.
Я вздрагиваю, и от испуга, и от внезапной волны кайфа, что окатила меня, и ударила вниз живота, всем своим шквалом.
– Кирилл… – я пытаюсь подобрать слова.
Для него эта территория всё ещё девственна, только Саша там был. Но Кир, с его размером не Саша, и я опасаюсь боли.
– Что, зеленоглазая, боишься? – спрашивает он, но только в его голосе я отчётливо улавливаю нотки ревности.
Но ответить нечего не успеваю, захлёбываюсь вздохом, потому что чувствую горячий язык, там, где только что был палец. Кир жадно лижет меня, выгибая моё тело удобнее, соскальзывает вниз, к чувствительным складочкам, и меня выносит из этого тела.
Он сумасшедший. Самый отвязный. Дерзкий. И снова сумасшедший. Кто ещё решится на такие ласки. Это же просто за гранью.
Я впиваюсь пальцами в простынь и скулю от наслаждения.
Кир продолжает собирать весь мой трепет, распаляет нарастающий кайф. Снова оглаживает анус языком, покусывает мягкую плоть ягодиц. Пальцы порхают рядом с клитором, но не задевают его. Рядом, близко, почти, и от этого ещё жарче.
– Кирилл! Кирилл! – я повторяю его имя беспрестанно.
Я хочу, кончит с его именем на устах!
Хочу, чтобы оно там осталось навсегда!
Хочу его!
Хочу!
– По-моему ты уже готова, – его голос ломается, выдаёт дикое напряжение.
– Да, я готова, – не собираюсь спорить, просто пусть он завершит всё то, что начал. Путь доведёт всё до конца. До сладкого конца.
