Текст книги "Сердце отваги измеряется численностью. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: allig_eri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 21. Скрежет когтей

Сука! И почему горные львы охотятся стаями, а не как пятнистые кошки – сугубо по одиночке?!

На бегу я экстренно сливал всю свою энергию в насекомых, формируя вокруг огромный рой, который закрыл собой солнце и образовал тень. Со стороны это смотрелось эпично – будто сама пустыня открыла пасть.

Во всяком случае, так мне казалось, когда взглянул глазами мошки.

Жаль, львы не относились к тем, кто боялся насекомых, пусть даже крупных и опасных на вид. Шкура горных львов весьма толстая, мех, отлично защищающий от солнца, отражая его, позволял относиться к летающей гнуси с пренебрежением. Ошибка. Но поймут они её далеко не сразу.

Львы смело устремились навстречу. Казалось, даже земля задрожала. Поток чёрных пульсирующих точек тараном вре́зался в первого, буквально окутывая его, обращая в шар. Время словно замедлилось, я ощущал, как челюсти и жала насекомых рвали морду хищника, как они терзали его самые слабые места, такие как гениталии, хвост и подушечки лап, которыми лев пытался отмахиваться. Мухи лезли ему в глаза, нос, рот и уши.

Громогласный рык не помог. Ошеломлённый и оглушённый чудовищной болью, лев упал, растянувшись на камнях и начиная биться мордой о землю. Брызнула кровь.

К сожалению, я вывел из строя только одного из четвёрки.

Второго успел принять на себя. Демонстративно встал прямо перед оскаленной мордой с чёткими относительно свежими шрамами, едва не зацепившими глаз. Видать, выясняли иерархию в прайде.

Вопреки обычным земным особям, местные горные львы охотились сами. И делали это почти исключительно самцы. Самки куда больше занимались потомством, хотя в деревне рассказывали, что встречали и их. Причём вдали от логов. Значит, тоже охотятся? Или что?

Увы, в этом мире не было Николая Дроздова, который мог бы рассказать мне особенности поведения хищников, поэтому оставалось лишь верить россказням более знающих и надеяться, что они и правда знают, а не чешут языком.

Так или иначе, четыре льва-самца, объединившиеся для охоты, – это хоть и редкость, но вполне возможно.

Сжав зубы, я на краткий миг усилил себя сразу Аурой Защиты и Атаки, кулаком встречая шрамированную морду хищника. Удар чуть разминулся с носом, смазался по скуле, но и этого хватило, чтобы сбить направление укуса. Лев сомкнул челюсти не на моей шее, а на боку – отчего мгновенно лишился зубов, хоть и успел прокусить одежду.

Хлёсткий удар сверху вниз сбил его на землю, лев громко рыкнул, выплёвывая собственные окровавленные клыки, но не отступил.

Оставшиеся два хищника пробежали мимо меня. Мошки бросились в их пылающие жёлтым светом глаза, пытаясь повторить прежний трюк, успешно осуществлённый на первом противнике, однако попросту не успевали. Львы пронеслись сквозь насекомых, оказавшись лицом к лицу с моими не готовыми к такому спутниками.

Обзора от многочисленных глаз роя было предостаточно, отчего я не испытывал сложности с наблюдением за происходящим. Львы не стали замедляться даже на миг. Не стали тормозить или опасливо пятиться. Их атака была дерзкой и стремительной.

Первый, здоровенный и массивный, прыгнул прямо на Кероба, который едва успел поднять свои обмотанные бинтами искалеченные руки, пытаясь встать в боевую стойку стиля Солнца и Луны. Но его тело, истощённое дорогой и ранами, не успело среагировать. Лев налетел с рыком, игнорируя все попытки парня хоть как-то себя защитить. Зверь повалив его на камни, зубы сомкнулись на плече Кероба с неистовой яростью. Его крик разнёсся над горами: хриплый, дикий, полный боли, буквально разрывающий уши.

Кероб пытался сопротивляться, его забинтованные руки вцепились в гриву зверя, но силы покидали его, и крик перешёл в хриплое сипение. Лев рвал его плоть с бешенством голодного зверя, когти с мясом раздирали живот, зубы впивались в плечи. Кровь хлестала по камням, густая и алая, стекая в узкие расщелины, кости трещали, словно ветки под топором.

Зана шагнула было к нему, но, побледнев, благоразумно сдала назад, запнувшись о камни и глухо ойкнув. От страха её буквально парализовало, конечности дрожали, мочевой пузырь непроизвольно расслабился.

Пасть второго хищника щёлкнула в сантиметре от лица Ребиса. Тот вскрикнул и едва успел отклониться, после чего скорее по инерции нанёс удар ножом по боку зверя. Сталь чиркнула по шкуре, но не нанесла и царапины. Если бы выругавшаяся Вета не успела оттолкнуть Реба в сторону, лапа хищника ответной атакой переломала бы ему все кости.

Львиный рык потряс и ошеломил их. Было очевидно, что от смерти ребят отделяет лишь краткий миг.

Отвлечение стоило мне рывка от недобитого противника. Лев наглядно демонстрировал, что не готов отступать, даже столкнувшись с, на первый взгляд, непреодолимой силой.

Рывок хищника оказался столь быстрым, что лишь Аура Наблюдения, предсказывающая будущее на чуть более полусекунды вперёд, позволила мне уклониться, обрушив колено на бок зверя. Чётко хрустнули кости – я не сдерживал Ауру Атаки. Лев по-кошачьи взвизгнул, а потом на него обрушился поток насекомых, закончивших с предыдущим хищником. Мухи действовали по уже сработавшей тактике – облепили его глаза, разрывая слизистую, но зверь, будто одержимый, только сильнее буйствовал.

Вот только у меня не было на него времени, всё решали мгновения, отделяющие жизнь от смерти. Обратившись потоком мух, я телепортировался на два десятка метров назад – выгадав несколько секунд. Здесь я не стал собираться в человека, а сразу атаковал всем роем, напав на льва, который как раз шагнул к Ребису и Вете – тем, кого ещё можно было спасти.

Зана пока справлялась сама – механически, словно неисправная кукла, спиной к земле отползала от льва, терзающего труп Кероба. Парень уже не кричал, его тело было дико изуродовано и разорвано почти пополам.

Моя атака сыграла свою роль. Зверь дёрнул мордой, лапой прикрывая нос и глаза. Он резво отскочил и принялся озираться. Картина для него и правда складывалась не лучшим образом. Один сородич мёртв. Другой бешено рычит в предсмертных судорогах. Третий увлечённо терзает труп Кероба, а яростный потревоженный рой некой жужжащей гнуси продолжает угрожающе надвигаться.

Снова рыкнув – скорее для острастки, хищник резво развернулся и растворился в скалах, оставляя за собой кровавый след.

– Загрейн, помоги Керобу! – крикнула Вета, а потом с неожиданной силой метнула нож в оставшегося хищника. Я ожидал, что острие соскользнёт с его шкуры, не сумев даже отвлечь от трапезы, но… лезвие воткнулось на всю длину – словно лев был бумажным.

Громкий рёв был мне ответом. Глаза зверя налились красным, окровавленная морда уставилась на Вету, обещая чудовищно страшную смерть под когтями и клыками. Его пасть раскрылась, обнажая острые как ножи клыки, с которых капали кровь и слюна. Я не стал ждать, обрушив на хищника чёрный поток, который, казалось, создавал натуральный купол.

Быстро. Очень быстро. Так быстро, что раньше я даже и подумать о таком не мог. Похоже, стресс и отчаяние, которые наложилось на уже успевшую произойти смерть, дали мне достаточный толчок развития сил. Неожиданно. Приятно.

Воздух вокруг содрогнулся, будто вспороли ткань реальности. Рой помчался вперёд – тысячи насекомых, словно раскалённый уголь, вспыхнули в воздухе и с жужжанием ринулись к зверю.

Первый укус пришёлся на морду льва. Тот дёрнул головой, мотая гривой, но насекомые уже облепили его морду плотной живой массой. Жала вонзались в веки и ноздри, мухи карабкались по слизистой глаз, стремясь протиснуться внутрь, попутно разрывая мякоть. Бесчисленные полчища повисли на мохнатой шкуре, пытаясь прогрызть, прокусить, пролезть за её пределы и впиться в нежное мясо и мышцы.

Я напрягся и передал рою часть Ауры Атаки. Энергии для неё была капля – всё, что мог позволить, но этого хватило. Шкура поддалась. Ещё бы! Я этими атаками сумел одолеть Дервиса, что мне какой-то здоровый кот?!

Лев взревел, но почти сразу его рёв перешёл в утробное захлёбывающееся хрипение. Он рванул лапой по своей морде, раздирая когтями собственную плоть, но это только ускорило процесс. Вспоротая кожа оголила сочащуюся кровью плоть, и рой, ощутив вкус, стал работать ещё яростнее. Острые жала впивались в мышцы, в нёбо, в губы, на языке копошились мухи, кусаясь и забираясь в глотку.

Попытка льва вырваться, по аналогии с предыдущим, провалилась. Я применил давно не используемый трюк – частичный возврат формы, когда я воссоздавал из насекомых не всё тело, а лишь его часть. В данном случае ногу, наполненную неизменной толикой Аурой, которую обрушил на многострадальную тушу зверя, возвращая его обратно – в круг боли, где мелкие и слабые, но многочисленные создания показывали «царю» его истинное место.

– Назад, Вета! – крикнул Ребис, оттаскивая девушку, но не отрывая взгляда от хищника, который уже катался по земле, бешено царапая лапами морду, пытаясь содрать с себя живую хитиновую массу.

Я не собирался прекращать. Хоть энергии Ауры почти не было, сила Запретного Плода клубилась потоком, который я тренировал больше девяти лет.

Мухи облепили глаза, загнали жала в мягкие ткани за ушами, рвали тонкую кожу на веках. Лев забился в агонии, его рёв превратился в сдавленное бульканье – кровь пузырями выходила из его ноздрей и пасти. Новая попытка вырваться – и снова я пинками отправил тварь обратно. Он уже ослеп и оглох, бешено метаясь по кругу, будто загнанный в клетку боли и страха.

Насекомые лезли внутрь – через разорванные губы, в открытые рваные дыры на щеках, туда, где клыки уже залиты кровью. Они прогрызались в мышцы, рвали на части мягкие ткани, проникали в горло и трахею. Лев захрипел, его лапы дёргались, пытаясь добраться до горла, но рой уже был внутри.

– Наршгал милосердный… – прошептала Вета, сжав кулаки.

Через своих созданий я наблюдал за агонией зверя, посмевшего встать у меня на пути, посмевшего убить моего друга. Я слился с роем, я был его волей, я ощущал всё, что и они, – даже вкус крови и мяса. И мне это нравилось.

Ещё!

Лев вздрогнул в последний раз, задние лапы конвульсивно дёрнулись, а затем он застыл.

Ещё!

Рой начал наполнять его труп как гротескную куклу, выедая изнутри. Десятки тысяч насекомых заставляли шкуру бугриться и натягиваться. Она не могла вместить всего напора.

Капля Ауры вновь насытила мух.

Шкура треснула. Раз, другой, и начала расползаться, а изнутри выползли окровавленные крупные чёрные создания, потирающие лапки. Их крылья трепетали, не теряя даже доли моей ярости.

Взгляд обежал местность. Пустота. Лишь один лев умудрился скрыться, но искать его сейчас – не вариант. Энергии на поддержание Ауры почти нет.

Ему повезло.

Рой, капая кровью на горячие камни, принялся собираться в человеческую фигуру. Я тут же вселился в неё и открыл уже свои собственные глаза, будто бы по новой осматривая получившуюся картину.

В воздухе висел тяжёлый запах крови. Вокруг беззвучно летали мухи. Я позволил им начать трапезу над телами львов. Нужно восстановить силы, да и проголодался я, признаться честно.

Часть эмоций словно бы осталась там, в насекомых. Это одновременно радовало и нет.

Выпрямившись, я глубоко вдохнул, снова ощущая позабытый было жар. Раскалённому ветру, казалось, было плевать на разыгравшуюся резню. Песок шуршал под ногами, ссыпающийся с камней, в горячем воздухе плавал аромат бойни.

Ребис стоял, не отрывая от меня взгляда. Его нож, который он толком и не использовал, дрожал в руках. Пальцы побелели, глаза будто остекленели. Брат отступил на шаг, потом ещё один.

– Ч-что… – прошептал он, не в силах найти слов. – Это что, мать твою, было? Ты в демона превращался?

Моргнув, я обернулся на него, будто бы заново оценивая. В голове заворочались мысли по поводу того, как можно обыграть ситуацию. Хотя бы постараться…

Ох, не хотел я демонстрировать им свои силы! Особенно эту их сторону. Тем более вот так.

– Нет, – спустя удар сердца сухо ответил я. – Но, видимо, близко.

Ребис сглотнул, его взгляд метался между мной и телами львов. На миг его лицо исказило что-то среднее между страхом и отвращением. Он, как зачарованный, смотрел на тонкие струйки крови, что всё ещё стекали со шкуры ближайшего зверя. Ползающие по нему мухи издавали негромкий, но болезненно жуткий скрежет.

Не ошибкой ли было оставить их?

– Ты… – Ребис замолчал, едва не выронив нож. – Ты – Прóклятый. Как в тех историях, что нам рассказывали в деревне… В тебе что-то от… от тёмного Шаграса, с которым сражался Наршгал!

– Небось, лично их обоих видел? – не смог сдержать я язык. В голосе звучал горький сарказм. Внутренний голос монотонно твердил: «Я же говорил, всё так и будет!»

Не хочется признавать его правоту. Очень не хочется.

Зана, до этого молчавшая, поднялась на ноги. Её мокрые штаны ещё не успели подсохнуть, демонстрируя следы недержания. Девушка неумело прикрылась руками, но взгляд не отводила. Смотрела широко раскрытыми глазами, дышала сбивчиво, неглубоко.

«Страх, – осознал я. – Она боится меня не меньше, чем того льва».

– Я думала, это просто сказки… – наконец прошептала она. Голос её звучал так, словно она сама не верила собственным словам. – Но чтобы… ты… так…

Зана обвела взглядом разорванные тела львов, разбросанные по склону, и её лицо исказилось от ужаса. На лбу проступили капли пота.

– Это ненормально, – её голос дрожал. – Не бывает так, чтобы человек… превращался в… такое…

Вета, стоявшая чуть поодаль, судорожно сжимала руки в кулаки, стараясь не смотреть на труп Кероба. Её лицо оставалось бледным, но взгляд был не столько испуганным, сколько ошарашенным.

– Ты не говорил, что можешь… вот это, – пробормотала она. – Твои силы… ты говорил, что контролируешь насекомых. Но… ты сам… сам… из них…

Судя по виду, её вот-вот вырвет. Это больно резануло по мне. Прямо по сердцу. Стало так мерзко и противно, что я едва сдержал лицо, прячась за маской отстранённости.

– Я и сам не до конца знал, – помедлив, ответил я, пробуя тот план, который задумал минуту назад. Мой голос звучал глухо, как будто доносился из-под земли.

Я поднял взгляд на друзей, вытирая отчего-то взмокшие руки о плащ, будто это могло смыть липкие следы недавней битвы. Их взгляды говорили о многом – страх, тревога, отвращение, недоумение. Тот же самый взгляд, который в деревне бросали на подозрительных чужаков или охрану сборщика налогов.

И ведь они не были фанатиками, как Дервис! Не были зашоренными почитателями религии! Я знаю это. Мы частенько смеялись над глупостями проповедей Милегера. А Вета так и вовсе приняла мою суть. Приняла! Даже говорила, что контролировать насекомых – это здорово!

Почему же тогда сейчас она выглядит так, словно я на её глазах изнасиловал котёнка?!

– Вот почему ты всегда был… странным, – выдохнула Зана, отступая ещё на шаг. – Я думала, что… мой интерес… хах… Ты… Прóклятый… как в легендах, – её несвязные слова становились всё тише, пока совсем не прекратились.

Я молча встретил её взгляд. Пустынный ветер пронёсся над нами, хлестнув по лицам. В это мгновение мне казалось, что я прямо-таки вижу, как незримое расстояние между нами становится невыносимо больши́м.

В груди жгло разочарование. Я надеялся, что достаточно постарался, выбивая из их голов религиозную чушь. Я думал, что, чуть ли не ежедневно проводя время друг с другом, мы достаточно сблизились!

Слова вырвались помимо воли. Горькие, как корень иссопа.

– Сами-то вы безгрешные, – хмыкнул я, отвернувшись и снова обтирая руки. – Святые, верно?

Молчание повисло в воздухе – тяжёлое, вязкое, словно сгусток крови на раскалённом песке. С этого момента между нами ощутимо пролегла тонкая, но глубокая трещина, острее любого ножа.

Глава 22. Обряд прощания

Мой взгляд переместился на Кероба, от которого остались лишь ошмётки плоти и частично обглоданные кости. Кровь впитывалась в жадную землю и быстро сохла на камнях. Его разорванное изувеченное тело игнорировалось мухами, хотя мясо… Стоп.

Вздрогнув, я встряхнулся, наконец отпуская то своё состояние, в которое провалился во время кровавой стычки. Уже ведь не в первый раз. Нечто похожее было у меня, когда дрался с Дервисом. Убил, а потом сожрал роем. Хладнокровно. Не мучаясь.

Но то – ублюдок, который хотел моей смерти. Сейчас… друг, пусть и не самый близкий.

Следом за моим на теле Кероба начали собираться и другие взгляды. Вета тихо выругалась, прикрывая рот рукой, словно только что осознала случившееся. Зана молчала, Ребис тоже, его взгляд был тяжёлым, но пустым.

Сглотнув вязкую слюну, я чётко осознал одно: я не успел его спасти.

Рой, словно реагируя на моё настроение, беспокойно заметался и зажужжал – нервно и хаотично, будто гнев передавался каждому крохотному существу, связанному с моей волей.

– Мы его не вытащили… – тихо произнёс Ребис, опускаясь на колени.

Вета перевела на меня взгляд своих голубых глаз. В их глубине блестели слёзы. Очень захотелось обнять её, прижать к себе, но я отлично помнил иное: отвращение и страх.

Нет, Вета. Я подожду, что ты скажешь мне сама. Пока же… пусть лишь кровь, оставшаяся на камнях, будет свидетелем нашей неудачи.

– Ты пробудила Ауру, так? – вместо слов утешения произнёс я. – Нож, который вонзился в льва. Ты бросила его с такой силой, что он пробил его шкуру.

Заморгав, Вета удивлённо уставилась на меня. Я видел, что её коробила даже сама мысль обсуждать и думать сейчас о чём-то, что не имело отношения к смерти друга и продемонстрированных мною возможностях. Но я продолжал хмуро давить на неё взглядом, не показывая ни единого желания сдать назад.

Ребис оторвался от изуродованного тела товарища и тоже посмотрел на Вету. Его взгляд стал чуточку мягче, но не более того. В нём точно так же горел интерес.

– Это правда? – Зану всё ещё немного колотило, но она попыталась натянуть улыбку. Ситуацию портили только руки, продолжая скрывать частично подсохшую ткань штанов.

А ведь воды у нас нет… Для омовения, имею в виду. Запасной одежды, кроме рубах, тоже.

Вета подняла руку, закрыла глаза, сжала кулак. Ударила по земле.

Грохот и пыль. Я закашлялся.

***

Где-то вдали крикнул пустынный ястреб, его голос эхом разлетелся между раскалённых скал. Воздух пах пылью и смертью. Мы выбрали для Кероба место под выветренным уступом, где камни образовывали нечто вроде навеса. Тени ложились густыми полосами, спасая от немилосердного солнца.

– Тут… тут будет хорошо, – выдохнула Вета, отирая лоб тыльной стороной ладони. Её глаза были покрасневшими, пальцы дрожали, когда она держала обломок сломанного ножа, помогая расчищать землю.

Земли, впрочем, было немного. Под слоем пыли и щебёнки скрывались твёрдые камни, их приходилось разбивать, чтобы хоть немного углубить ложе. Лопаты у нас не было, да и времени тоже. «Честь» бить камни досталась мне, как единственному, кто контролировал свою Ауру Атаки. Вета, хоть и пробудила её (чудом не спровоцировала обвал, когда ударила по тропе!), пока слабо понимала, что делать дальше. Да и без Ауры Защиты одной лишь Атакой нужно было пользоваться аккуратно. Хоть та пассивно и укрепляла тело, но лучше применять их в связке.

Я старался не пересекаться со спутниками взглядом, а также давить все эмоции, не позволяя им отразиться на лице. Получалось с трудом. Даже в моих движениях ощущалась холодная ярость.

Организовав нечто вроде походной могилы, мы переместили туда остатки Кероба. Надеюсь, на запах крови не подтянутся хищники?

– Нужно… – шмыгнула Зана, но осеклась, сглотнув ком в горле. – Нужно что-то сказать…

Молчание затянулось. Вета закрыла глаза, сцепив руки в молитвенном жесте, но слова, видать, не шли. Ребис стоял в стороне ссутулившись, разглядывая свои окровавленные ладони, словно те принадлежали кому-то другому.

– Кероб был хорошим парнем, – наконец заговорил он, его голос звучал хрипло. – Он… всегда умел поддержать. Может, не часто улыбался, но был готов помочь в трудную минуту. Даже когда всё было плохо, он мог парой фраз подбодрить нас. Он заслуживал большего, чем это… – Ребис махнул рукой в сторону неглубокой могилы, наполненной камнями и пылью.

– Заслуживал, – коротко подтвердил я, стиснув зубы. Отбросив последний булыжник, я выпрямился, снова вытирая ладони о плащ. – Но горы не спрашивают, кто чего заслуживает.

Ребис вскинул взгляд, в его глазах читалось удивление, смешанное с гневом.

– Это всё, что ты можешь сказать? Просто… горы? – Он шагнул ближе, его лицо искривилось в горечи. – А ничего, что это твои, чёрт возьми, твари разодрали его на куски?!

Я медленно обернулся, с трудом собирая слова в предложения. Злоба в груди готова была выплеснуться в любой миг.

– Хочешь сказать, что это я льва на него натравил? – скрестив руки на груди, я не отводил от брата глаз. – Если бы не я, вас всех бы уже сожрали! – Последние слова я едва ли не прорычал.

Вета встала между нами, подняв ладони.

– Хватит! – её голос, несмотря на дрожь, прозвучал твёрдо. – Кероб мёртв. Мы сделали всё, что могли. Теперь он с горами и солнцем… – Она опустила голову, сдерживая слёзы.

Зана шагнула вперёд, в руках она держала платок. Осторожно наклонилась и положила его на лицо Кероба, скрывая кровавые раны.

– Прости, что так получилось… – прошептала она, в голосе ощущалась тоска и самая настоящая с трудом сдерживаемая скорбь.

Моё лицо было будто маска, лишь сжатые кулаки выдавали истинный настрой, с которым я не мог поделать почти ничего. Всё, что происходило после нападения львов, казалось фарсом. Каким-то глупым кошмарным сном, наподобие тех, которые начинались с убийства моих родителей.

И всё же… это правда. Реальность, что может ударить хлеще самого ужасного кошмара.

После слов Заны никто больше не открыл рта. Тело Кероба засыпали землёй и камнями, укладывая их плотно, чтобы звери не смогли до него добраться. Прах ложился на прах, пыль возвращалась в пустыню, как всегда и было.

Когда могила оказалась засыпана, мы в молчании встали перед ней. Казалось, даже знойный ветер стих, отдавая дань уважения. Но… невидимая стена недосказанности и страха теперь висела между нами. Тень того, что произошло.

Вета в последний раз взглянула на могилу и, отвернувшись, бросила на меня взгляд. Я стоял чуть поодаль и впервые за всё время своей второй жизни ощущал такое напряжение. Словно натянутая тетива лука. Наши взгляды встретились на миг – в её глазах я увидел что-то похожее на боль, смешанную с пониманием… и ужасом.

Странно. Сила, конечно, отвратительна на вид, но разве она не является силой? Тем, что нам нужно, чтобы выжить?

Действительно странно. Если бы я мог управлять песком, как тот Хранитель, Монсо Юман, как бы тогда они реагировали? Почему-то кажется, что с куда меньшим отвращением.

Ха-ха! Я заложник своей силы! Похоже, теперь любые мои связи – не только любовные, но и дружеские – должны проходить «фильтр» сверхсилы. И чистить он будет ой как качественно. Как Доместос, оставляющий не более одного процента микробов на ободке унитаза.

– Нам нужно идти, – сказал я, повернувшись к тропе. – Здесь нас больше ничего не держит.

И, не оборачиваясь, я пошёл вперёд, оставляя за собой только камни и тени. Трое оставшихся спутников молча направились следом.

Тропа вывела нас на плоскую каменную площадку. Жар стоял как в кузнице Фусто Алеаса. Солнце било сверху и отражалось снизу – глаза резало, приходилось жмуриться, идти ощупью, ориентируясь на Ауру Наблюдения. Над головой не летало ни птиц, ни насекомых – кроме моих. Только вдалеке, в разломе между утёсами, промелькнула чья-то тень – слишком большая для ящерицы, но слишком ловкая для человека.

Пятнистая кошка. Размером они немногим уступают горным львам, но более ловкие и быстрые. Правда, охотятся в одиночку. К счастью, хищник был слишком далеко.

Мои спутники пытались держать темп, обдумывать произошедшее и при этом осматриваться, выискивая возможные следы Дервиса: обронённую вещь, костёр, отпечатки на песке. Пока не было найдено ничего, и я бы очень удивился, окажись это не так.

У одной скалы, где тень держалась дольше, обнаружили мёртвую козу – точнее то, что от неё осталось. Сухой остов, обглоданные кости. Похоже, пятнистая кошка жила где-то поблизости. Когда я об этом сказал – увидел в глазах ребят страх.

– Держитесь ближе, – хмыкнул я. – Если не боитесь. Я сумею отогнать одного хищника. Даже большого.

Из-за задержки со внезапными похоронами мы выбились из графика, поэтому ближе к вечеру, когда солнце почти село, окрашивая небо в пурпур, мы ещё не добрались до шахты. Вместо этого застыли напротив узкого карниза сантиметров в пятнадцать шириной. На одной стороне – отвесная скальная стена, на другой – обрыв. Карниз, казалось, состоял сплошь из сыпучего песка и битого камня, а обрыв… заканчивался туманной пустотой. Один неверный шаг, и…

Именно об этом месте я переживал, не зная, сумеет ли Кероб пройти на ту сторону.

М-да… проблема решилась сама собой.

Я не стал предлагать остальным помощь, хотя ещё вчера непременно так и поступил бы. Сейчас… мне почему-то было противно смотреть на лица друзей, которые кривились бы в отвращении от мысли, что их будет страховать летающий рой насекомых.

Нет уж.

Более того, к удивлению и страху, я поймал себя на мысли, что если они сорвутся вниз, это… позволит мне и дальше сохранять секрет.

Сжав зубы, мотнул головой. Приди в себя, ты! Трус! Знал ведь, что всё так случится!

И поступить иначе не мог. Если бы я не использовал рой, то львы успели бы убить всех, кроме меня. Так что же лучше – живые и ненавидящие или мёртвые?

Нет, не ненавидящие. Просто запутавшиеся. И не готовые принять правду.

Вздохнув, я прошёл через карниз без каких-либо трудностей. Камни под ногами слегка шевелились, мелкие обломки срывались в бездну, откуда не доносились даже звука их падения. Несмотря на это, никаких сложностей я не испытал. Горы и высота давно не вызывали у меня страха. Следом пошла Вета. Последние два часа – как только мы закончили с могилой Кероба – она играла со своей Аурой, пытаясь сделать… что-то. Лишь нежелание привлечь внимание или вызвать обвал не давало ей треснуть по случайному камню, разбив его на куски.

Скорее всего, это её способ отвлечься и забыться. И это хороший способ – лучше, чем слёзы.

Чего уж, ещё вчера я мог бы только порадоваться за неё… Ха-а… однако сейчас мне сложно радоваться за кого-то из них, даже за ту, которая вроде как стала моей половинкой.

Видать, не до конца стала.

Вета не испытала ни малейших трудностей при преодолении карниза. Пробуждение Ауры открыло в ней резерв энергии, пассивно увеличило силу и выносливость, так что я не был удивлён.

И ведь это только Атака… Вскоре пробудится Защита, а там… ну-с, с Наблюдением всё может быть не так просто, но и оно поддастся ей – уверен в этом.

В отличие от Веты, оставшаяся парочка явно испытывала затруднение. Ребис вытер пот со лба, глядя на узкий карниз, петляющий вдоль отвесной стены. Снизу разверзлась пропасть, обещающая забвение и смерть.

– Чёртова дрянь… – пробормотал он, стиснув пальцы в кулаки, и оглянулся на Зану. Та уже стояла у края, руки чуть подрагивали, но взгляд был решительным.

– Других дорог нет, – пожал я плечами. Не хотелось оправдываться, но мы и правда не поднимали эту тему ранее. – Я изучил…

– Ты или твои… жуки? – оборвала меня Вета. Я уставился на неё, чувствуя внезапно всплывшую волну неприязни. Такую… небольшую, но ощутимую. Вот зачем она акцентировала на этом внимание?

– Насекомые – часть меня, – сухо пояснил я. – Как рука или нога.

Вета прищурилась и промолчала. Но и того, что она озвучила, было достаточно. «Ощупав» её Аурой Наблюдения, внезапно уловил от девушки толику вины, но она исчезла слишком быстро.

Где-то в глубине души появилось ехидное ощущение, что спасением от львов я просто подарил им всем более мучительную смерть. Почему? Потому что теперь никто не пойдёт за мной в Худрос и на восток Миизара, в сторону столицы. Может, только Вияльди с Леви и Керстой. А значит, остальные останутся в Ностое и… И всё. Пустыня станет всеобщей могилой.

Если не придут грайдийцы.

– Мы не можем остаться на этой стороне, – слегка улыбнулась Зана, обратившись к Ребису. Тон был решительным, но голос дрогнул. – Идём туда.

Тот кивнул, хотя даже отсюда мне было видно, как он взволнован. Парень сделал первый шаг на карниз, потом вытер явно вспотевшие ладони о штаны. Сразу после этого он уставился на сухие осыпающиеся камни, сглотнул и начал осторожно идти вперёд. Тропа сопровождала скрипом и хрустом каждый его шаг.

– Только не смотри вниз! – крикнула ему Вета.

Ребис тут же уставился вниз, отчего замер на месте, словно у него закружилась голова. А может, и правда закружилась.

Невольно я ощутил, как крепко сжал край собственного плаща. Несмотря на все ранее сказанные слова и мысли, я не желал, чтобы брат умер.

Как Кероб…

Бездна внизу, словно жадный чёрный рот, ждала оступившихся. Ребис сглотнул и сделал ещё шаг. Зана двинулась следом, чуть согнув колени, стараясь держаться ближе к стене. Её руки прижались к прохладному от тени камню, пальцы судорожно искали опору. Я знал, что каменная поверхность была шероховатой, но ненадёжной – пыль крошилась под ладонями, обнажая острые выступы.

– Если упадёшь, то, надеюсь, на тебя не свалюсь, – прошептала Зана в сторону Ребиса, пытаясь шутить, но голос был слишком напряжённым.

Он криво усмехнулся, но ответить не успел – один из камней под его сандалией вдруг треснул. Глухой хруст пронёсся по карнизу, и он замер, раскинув руки для равновесия.

– Не двигайся! – крикнула Зана, замерев на месте.

– Как бы это сказать… – он нервно фыркнул. – Я и не планировал! – его голос был далёким, словно доносился из другого мира.

Я уже создал рядом рой из тысяч насекомых, которые приблизились к Ребису, фактически зажимая его на пятачке пространства.

– Они подстрахуют! – крикнул я. – Помогут удержать равнове…

Ещё один камень с резким хрустом выскользнул из-под его ноги, срываясь вниз. Мы все как один устремили на него взгляд, наблюдая, как обломок летит в пропасть, но звука удара так и не услышали. Только тишина, бескрайняя и всепоглощающая.

– Давай! – Вета махнула с другой стороны. – Не останавливайся, просто иди!

– Иди и не бойся! – добавил я. – Ты не упадёшь!

Ребис выдохнул, тяжело и протяжно, и сделал ещё шаг. Потом ещё один. Ноги дрожали, каждое движение казалось неуверенным. Я ощутил, как взмокла спина. Я волновался за брата куда сильнее, чем за себя! Всё-таки даже если бы я сорвался, то просто обратился бы в поток мух прямо на лету.

Тем не менее он не останавливался. Казалось, он пришёл к каким-то выводам, отчего пусть и неуверенно, но шёл вперёд. В какой-то момент его взгляд сфокусировался на Вете, стоящей по ту сторону пропасти, и это, видать, стало спасительной точкой, ибо движения Ребиса словно выровнялись.