Текст книги "The Reactions of a Dead Man (ЛП)"

Автор книги: agloeian

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

========== пролог ==========

Локи уж точно не ожидал встретить свой конец, будучи задушенным, но огромный фиолетовый большой палец, и – честно? – это довольно сильно взбесило его. Смотря пустым взглядом в глаза Безумного титана, умирая, Локи сумел выплюнуть, задыхаясь: «Тебе никогда не стать богом», но потом подумал, о боги, неужели это были мои последние слова? Он мог слышать, как Тор бьется рядом, мог практически чувствовать его страдание, но потом его зрение помутилось, а легкие просто взорвались от боли.

В первую секунду Локи терял сознание, а в следующую – смотрел на потолок большого зала в Асгарде, чувствуя воздух в легких.

Над ним слышалась болтовня, сверкали украшения, струились ткани и – это его мать? Она стояла на коленях у его головы, гладила его волосы, на лице ее было беспокойство, и Локи мог придумать единственное объяснение этому.

– Ну, это сюрприз, – сказал Локи сам себе.

Он попал в Вальгаллу.

Он был совершенно уверен, что не попадет сюда после жизни – ледяной гигант и все такое – опуская то, что это место предназначено для хороших людей.

Окружающие его люди тихо заговорили, и Локи почувствовал, что мама запустила другую руку ему в волосы.

– Ты хорошо себя чувствуешь, дорогой? Это было ужасное падение.

Локи, на самом деле чувствуя себя более довольным, чем раньше, отмахнулся от матери с болезненной улыбкой.

– Просто превосходно, если сравнивать с удушением до смерти, честно.

И это было правдой. Он не знал точно, что она имеет в виду под падением – может, Танос выбросил его мертвое тело из космического корабля или что-то в этом роде? – он чувствовал себя – хм – живым, как будто вся боль и страдания прошлых лет просто… исчезли.

– Удушением? – спросил кто-то слева, и Локи повернул голову, чтобы увидеть своего прекрасного старшего брата с бровями, сползшими к переносице.

Локи застонал.

– О, ради всех богов, Тор, я не могу поверить, что ты позволил Таносу убить и себя, ты, болван!

Пока Локи говорил это, Тору хватило наглости выглядеть даже более удивленным. Локи подумал, что он близок к тому, что его кровь вскипит, если это возможно для мертвого тела.

– Да, ты, дурак, разве ты не подумал, что оставшейся половине нашей планеты нужен лидер? Кто теперь поведет их? Беннер? И верх всего этого…

– Мой бог, он все-таки спятил, – перебил Фандрал, останавливая Локи.

Что? И, прежде, чем Локи смог ответить, раздалась громкая команда, и сам Один разделил толпу, чтобы подойти к сыну.

– Пожалуйста, дайте моему мальчику место, – властно сказал Один, – Боюсь, он мог удариться головой во время падения. Тор, не мог бы ты сходить к целителям, пока твоя мать отведет Локи в его покои? Он, скорее всего, немного дезориентирован, но лучше принять меры предосторожности.

Тор кивнул, послушный сын, как и всегда, и умчался, пока Фригга поднимала Локи на ноги. Она крепко держала его, но он не мог отвести взгляда от Одина.

Что-то было не так.

Быстрый осмотр толпы показал Локи множество знакомых лиц. Его мать, отец, Сиф и тройка воинов, члены совета, кузены, дети, про некоторых он знал, что они живы до сих пор, некоторых он не видел годами.

Один выглядел молодым.

Локи снова обратил внимание на Большой зал, и, да, там все еще висели украшения к коронации Тора.

Один начал разгонять толпу, а Фригга потянула его прочь, и Локи был слишком дезориентирован, чтобы спорить, его сердце прыгало в груди, легким не хватало воздуха.

Локи понял, что это не реакция мертвеца.

Попав в свои комнаты, Локи уставился на свое отражение; оно только подтверждало, что происходит что-то странное. Он выглядел моложе. Его волосы были намного короче, лицо менее потрепано временем и болью. Как будто он… вернулся назад во времени.

Могло ли так случиться? Может, какой-то другой бог решил, что его время еще не пришло? Он где-то выбрал неверный путь?

(Это было очевидно. Конечно, он выбрал неверный путь. Он сделал столько ошибок.)

Фригга вернулась, куда бы она ни уходила, разговаривая с целителем, которого привел Тор. С их точки зрения они ужинали, празднуя скорую коронацию Тора, когда Локи встал и поднял бокал, чтобы произнести тост, и тут его глаза закатились и он упал на пол. Его мама сейчас выглядела менее озабоченной, но все еще потянулась к Локи, подойдя ближе.

– Как ты себя чувствуешь сейчас, сынок? – нежно спросила она, погладив его по плечу, и Локи автоматически взял ее ладонь в свои.

Он проглотил все свои эмоции – все годы горя – и улыбнулся ей.

– Намного лучше, мама. Я не знаю, что на меня нашло. – Ложь вышла гладкой. На самом деле, Локи не понимал, почему поступает так.

Нет, он понимал. Обвинение в сумасшествии от Фандрала все еще терзало его мысли. Это заставляло его размышлять, что, если его воспоминания – просто последствия падения? Были – были ли прошлые несколько лет только сном?

Локи почувствовал призрачные руки Таноса на своей шее.

Нет, заключил Локи. Они сном не были.

Тем не менее, Локи видел, как страх уходит с лица матери.

– Я рада, – сказала она, давая Тору, все это время стоящему прислонившись к гардеробу Локи, вставить свое слово.

– Честно, брат, даже из падения в обморок ты устраиваешь драму, – подколол Тор. – Теперь все говорят только о тебе.

Локи тайком ухмыльнулся.

– Тебя это волнует только потому, что они больше говорят не о тебе.

– Локи! – прикрикнула мать, пока Тор выглядел слегка ошеломленным.

Довольно скоро он захохотал и склонился над Локи, чтобы сильно хлопнуть его по спине.

– Ну, мы можем не волноваться, что в его мозгах помутилось от падения!

Локи закатил глаза.

– Возвращайтесь на вечеринку. Этим вечером я могу сам присмотреть за собой.

– Ты уверен, дорогой? – спросила его мать, но Локи просто покачал головой.

– Я буду в порядке.

Локи подождал, пока они оба уйдут, прежде чем испустить измученный вздох. Теперь, в одиночестве, Локи мог дать себе время, чтоб выпустить пар.

Он вернулся назад во времени, в этом не было сомнений. Локи не тупой – других объяснений нет. Как это произошло – другой вопрос, который Локи придется изучать от и до – но в данный момент его заботило, что это случилось.

Что ему делать? Должен ли он позволить будущему пойти так же, как было? Что, если он сходит с ума? Позволить фиолетовому титану свернуть себе шею на бывшем корабле для оргий – не слишком похоже на воспоминания здравомыслящего человека. Но – но его воспоминания ощущались слишком реальными, а не отдаленными и неуловимыми, как сон.

И тут у него в мозгу щелкнуло.

Локи закрыл глаза и вытянул руки. Он узнал о своем йотунском наследии только после коронации Тора. Если он сходит с ума, тогда – ну – он окажется неправ.

После нескольких сдержанных вдохов Локи открыл глаза в холодной обледеневшей комнате и с безупречно синими руками.

Локи не смог удержать их от дрожи.

Он провел несколько следующих часов, записывая все, что помнил о будущем. Он настроился быть готовым к следующему разу, когда Танос придет не постучавшись.

Обычно Локи обдумывал побег. Бросить все, тут и там. Он не хотел умереть, не так, не снова.

Но.

Сидя за столом, острым небрежным почерком царапая пером по листу, Локи остановился. Он не осознавал, что в комнате стемнело, и едва прервался, чтобы зажечь небольшую свечу рядом с собой. Ссутулившись в кресле, Локи изучал свою жизнь, лежащую написанной перед ним.

Множество его проблем началось с побега.

Локи начал формулировать план.

========== изгнание ==========

Будучи хорошим братом, первое, что сделал Локи – устроил Тору изгнание.

Снова.

Что он мог сказать на это? Из всех его ужасных, ужасных идей, наказание Тора таковой не было. Нахальный брат вернулся с Земли с некоторой толикой скромности, так что Локи дал неделе до коронации пройти так же, как в оригинальной временной линии.

Он через лазейку провел йотунов в Асгард, наблюдал ярость Тора, соблазнил его в поход на ледяных гигантов и покорно стоял, пока Один лишал Тора силы и отправлял его на Землю.

Один ушел задолго до того, как портал закончил закрываться, оставив Локи в одиночестве на Бифрёсте смотреть вслед разъяренному отцу.

Это не прибавило любви к нему.

Зная, что ему придется противостоять Одину в дальнейшем – это было частью плана – но желая отложить это на как можно более долгий срок, Локи сел рядом со ступеньками и стал ждать. Когда он услышал приближающиеся шаги, он даже не стал оборачиваться, прежде чем спросить:

– Могу я посмотреть на него, Хеймдалль?

Наступила пауза. Потом он услышал звук извлекаемого меча от Бифрёста, и перед ними появилось парящее изображение Тора, которого через пустыни Нью-Мехико везла паникующая Джейн Фостер.

В первый раз у Локи не было никаких шансов узнать о пребывании Тора на Земле – он был слишком занят своим кризисом и все такое – так что теперь он смотрел какое-то время, разглядывая лицо спящего брата, окружающий их бесплодный ландшафт, и пытался соотнести этого мужчину с тем, из своего прошлого.

Хеймдалль, в своей невинности, ошибочно принял волнение Локи за беспокойство. Немногословный, Хеймдалль просто сказал:

– Уверяю, ему не причинят никакого вреда, мой принц.

Втайне Локи был благодарен.

Следующее, что он сделал – отправился в сокровищницу, заранее ужасаясь предстоящей беседы.

Заманить Всеотца за собой не составило особых усилий. Если Локи в чем-то и разбирался – то это в том, как манипулировать людьми, чтобы они следовали его плану, и, в данном случае, безумный взгляд и возбужденное подергивание – все, что потребовалось.

Отец никогда не доверял ему.

В оригинале эта беседа была откровением для Локи. Теперь он чувствовал себя так, будто возвращает должок. Войдя в сокровищницу, Локи прошел мимо Ларца и направился прямо туда, где Один хранил свою величайшую подделку – Перчатку Бесконечности.

Даже простой взгляд на нее, даже знание, что это фальшивка, заставило желудок Локи сжаться.

Его собственный голос отдавался эхом. Тебе никогда не стать богом, слышал он себя и ненавидел за это.

В приступе ярости Локи сорвал сокровище с постамента и швырнул на землю. Звук звенел по всей комнате, оставаясь по сути пустым. Локи чувствовал себя так, будто он кричит.

И даже в этом случае Один не вмешивался.

Что, вандализма ему мало?

– Я знаю, что ты здесь, отец! – выплюнул Локи, чувствуя тошноту от тишины и лжи. – Нет нужды прятаться от своего возлюбленного сына.

Сначала тишина, потом шаги. Один вышел из тени, выглядя уставшим.

–… Ты знаешь?

Локи зло засмеялся.

– Знаю ли я? Давай, не нужно быть таким робким. Что ты имеешь в виду, хочешь сказать «Знаешь ли ты, что я лгал тебе всю жизнь не только о твоих родителях, но и о биологическом виде»? – Локи обошел вокруг, вставая лицом к лицу с отцом, Перчатка Бесконечности лежала перед ним. – О, я знаю. Но мы здесь не поэтому.

Один так и продолжал стоять с каменным лицом. Локи сдался много лет назад, пытаясь найти эмоции в его взгляде.

Локи продолжил.

– Мы здесь из-за этого. – Он как следует пнул лже-перчатку бесконечности. – Предполагаю, ты знаешь о Таносе?

Отец не сдвинулся.

– Да.

– Тогда ты также должен знать, что этот безумец собирает камни бесконечности? – продолжил Локи.

– Отец, – мурлыкнул он, – Ты никогда не задумывался, сколько планет погибло из-за нашей политики невмешательства? Пока мы сидим с этой гребаной фальшивкой в сокровищнице, как будто у нас туз в рукаве?!

Единственным признаком волнения Одина было то, что он сильнее схватил своё копьё, пока осторожно обдумывал, что сказать.

– Танос пока не угрожает нам, – постановил он. – Мы не можем атаковать без причины.

Локи не мог поверить своим ушам.

– И-извини? Без причины?! Неужели ты так мало заботишься… – «обо мне» застряло у него в горле, – … о, о тысячах, убитых им?

Один молчал.

Локи еще раз пнул Перчатку, сделав большую вмятину в боку.

– СКАЖИ МНЕ!

– Я забочусь о тебе, сын, – сказал Один, и, хотя Локи видел, что отец падает, уступая сну Одина, он не сдался.

– Херня! Ты никогда не заботился! Ты запер меня в тюрьме, или, что хуже, убил бы меня, если бы не мама! Потом ты оставил нас умирать в руках Хелы, и когда она пала, мне пришлось стараться сохранить жизнь Тору, потому что больше никого не осталось! Все, что я хотел, чтобы ты…

Один лежал, упав на ступени сокровищницы, глубоко дыша.

Разбитая перчатка лежала между ними.

Локи появился перед Тором в комнате из отражающего стекла. Ему это не слишком-то нравилось – быть окруженным бесчисленными копиями самого себя – и ему не нравилось видеть встревоженное лицо Тора везде, куда бы ни падал взгляд. Упомянутый человек, брат, выпрямился, увидев Локи, и Локи ненавидел то, как просияло его лицо, пусть даже и слегка.

– Локи, – выдохнул Тор, – Что ты здесь делаешь?

– Я должен был увидеть тебя.

Тор нахмурился сильнее.

– Почему? Что случилось? Скажи мне, это Йотунхейм? Дай мне объяснить отцу…

– Отец впал в сон Одина, – перебил Локи, и Тор затих.

Локи решил, что на этот раз лучше сказать правду. Зная, что до пробуждения Одина пройдет немного времени – и было бы неплохо оставаться на хорошем счету в Асгарде – Локи придержал язык.

Тем не менее, Тор принял правду с таким же трудом.

– Что?..

И, честно? Локи не шутил с этим. Так что, перед тем, как ответить, он сел на землю и немного расслабился.

– Твоя ссылка, Йотунхейм и, ну, моя истерика, довели отца до грани, – объяснил Локи, встречаясь глазами с Тором только в отражении, – Целители не знают точно, когда он проснется. Это может случиться завтра или через месяц. Сейчас же тяжесть правления легла на мои плечи.

Тор уставился на него. Он откинулся назад на спинку стула. Локи редко видел его таким тихим.

–…Истерика? – остановился Тор на главном и Локи умирал от желания ответить.

Он улыбнулся Тору с ненавистью.

– Выяснилось, что мы не так уж близки, как думали.

Тор, не считая остального, внезапно расстроился еще больше.

– …Я приемный?

– …

Что за ебаный идиот.

– Я приемный, Тор! – выплюнул Локи. – Ради Одина, как ты можешь быть таким тупым?

– О, – все что смог сказать Тор, – Ты приемный… – он подумал, – Мне всегда казалось, что ты похож на маму и папу больше, чем я.

Локи почти задохнулся.

Он недоверчиво смотрел на своего бестолкового брата, а потом, несмотря ни на что, разразился смехом. Локи чувствовал, как слезы скапливаются в глазах, пока он смеялся, смеялся и смеялся. Учитывая стресс прошлых дней, прошло немного времени, пока Тор не присоединился к нему, практически упав со стула в процессе, и Локи стало интересно, на что они вдвоем должны быть похожи.

Когда дошло до дела, Локи мало что мог сделать с наказанием Тора. Да, в первую очередь, он сам срежиссировал все это – так же как падение отца. Старику нужно было напомнить о приоритетах, и да, он сейчас на троне, но как он сам сказал много лет назад в оригинальном прошлом, ты не можешь просто аннулировать последнее решение своего предшественника в ту секунду, как власть перейдет к тебе.

Локи объяснил это Тору и был по-настоящему удивлен, как снисходительно тот отнесся к новостям. Друзья Тора, с другой стороны, и близко не были так проницательны. Леди Сиф и троица воинов думали, что он подстроил все это специально, пытаясь захватить власть, и, говоря по справедливости, в первый раз это он и планировал, но в этой временной линии?

Локи просто нужно было подождать, пока Один проснется, восстановит силы Тора, и перейти ко второй фазе своего плана на этот раз с разумным братом.

Так что Локи запретил группе воинов отправиться навестить Тора, зная, что они поступят прямо противоположно его приказам, и несколько часов спустя отправился на Бифрёст, чтобы посмотреть, что за дерьмо вскроется.

Хеймдалль вспотел, открывая изображение Тора перед ними – Локи наслаждался, глядя, как тот испытывает неловкость, не умея лгать – и тут появилось изображение брата, который мыл посуду в пустом складском помещении, пока Джейн Фостер разговаривала с какими-то еще людьми (Локи никогда не заморачивался их именами), и все выглядело хорошо, пока не раздался стук в дверь.

Там, как и ожидалось, несмотря на его точные приказы, стояли леди Сиф и тройка воинов.

Локи посмотрел на Хеймдалля, поднял бровь и стал ждать ответа.

–… Этого больше не случится, мой принц.

Локи усмехнулся.

– О, я в этом не сомневаюсь.

Воссоединение группы воинов было таким же бурным, как и обычно, с крепкими объятиями друг друга. И когда Тор спросил о причине их визита, Фандрал прямо ответил:

– Мы здесь, чтобы забрать тебя домой!

Что интересно, Тор остановился.

– Мой отец проснулся?

Внезапно наступила тишина. Локи подумал, что мог бы услышать звук падения иголки.

– Ты знаешь о Сне Одина? –напряженно спросила Сиф, и Тор выглядел не менее недоуменно.

– Конечно? Локи информировал меня, как только это произошло.

– Локи спускался на Землю? – недоверчиво спросил Огун.

Вольштаг продолжил:

–Тебя не волнует то, что он занял трон?

– Почему я должен волноваться, что мой брат?..

– Тор, мы считаем, что он впустил ледяных гигантов в Асгард! – крикнул Фандрал, но к этому времени вред уже был нанесен

– Хватит! – взревел Тор, возвращаясь к Джейн и ее команде, сильно нахмурившись. – Локи никогда бы не сделал этого. Я верю, что он будет хорошим правителем, пока отец спит, а потом, когда придет время, он станет основой моего возвращения. – Тор положил руку на плечо Джейн и улыбнулся ей сверху. – А сейчас я останусь здесь.

– Тор… – начала леди Сиф. Она шагнула вперед, но Огун сдержал ее. В конце концов, она остановилась на словах – …Как ты можешь доверять ему с такой легкостью?

Тор посмотрел ей прямо в глаза.

– Прошлой ночью Локи доверил мне болезненную тайну. Самое меньшее, что я могу сделать сейчас – доверять ему, когда он больше всего в этом нуждается.

И внезапно, на этом все закончилось.

Это оставило Локи с чувством супер-пупер самодовольства, если не сказать большего.

Может, еще немного вины.

Но в основном – самодовольства.

Время шло, а Один все еще спал.

Изначально Локи не думал, что отец отстранится так надолго – быть может, в оригинальной линии времени его разбудило разрушение Бифрёста? – так что все закончилось тем, что Тор проводил больше времени на Земле, чем Локи предполагал вначале.

Иногда, когда он не мог уснуть, Локи спускался к Бифрёсту и наблюдал, как Тор сидит под звёздами с Джейн Фостер, показывая ей галактику.

Ему хорошо удавалось жить со смертными.

В то же время Локи прилагал усилия к восстановлению дипломатических отношений с ледяными гигантами, больше не планируя устраивать массовый геноцид, как в оригинальной линии времени.

…Это момент, в частности, не был одним из лучших в его жизни.

Отношения между Асгардом и Йотунхеймом медленно улучшались, чему, в основном, поспособствовало наказание Тора, и через три недели Локи отправлялся на дипломатическую миссию, чтобы решить этот вопрос с Лафеем раз и навсегда.

Согласно договоренности, Локи прибыл в Йотунхейм один, чтобы увидеть Лафея, сидящего за вырезанным изо льда столом у входа во внушительный храм – священное место для мирных переговоров.

Ветер резко обрушился на него, и широкая, острозубая улыбка Лафея мгновенно заставила Локи встревожиться.

Он приблизился к поляне без слов и беззвучно сел лицом к правителю ледяных гигантов, стараясь быть настолько хладнокровным, насколько это возможно.

Лафей заговорил первым.

– Асгардец, мы получили ваши предложения мира довольно давно, и мне пришлось изучить их несколько сотен раз. К несчастью, мы не нашли ничего неподходящего. Поэтому, Йотунхейм предпочел бы в будущем принять мир с Асгардом…

Локи затаил дыхание – все шло слишком хорошо.

–… С одним условием, – Лафей наклонился, и его улыбка стала еще шире, насколько это было возможно, – Принц Асгарда Тор должен быть предан смерти за преступления против нас.

…Бляядь.

– Тор уже изгнан за свои преступления, – сделал попытку Локи, пытаясь придумать способ выкрутиться, – Могу уверить, что он не вернется в Асгард в ближайшее время. Он не будет угрозой вашему народу.

Однако Лафей только воодушевился этим ответом.

– О? Но что насчет тех, кого принц уже хладнокровно зарезал? По законам Йотунхейма его наказание не равноценно.

– А по Асгардским законам – равноценно, – вот и все, что Локи смог придумать.

Он сел на свое место, не желая признавать поражение, но чувствуя себя загнанным в угол.

Ну, война с ледяными гигантами не входила в его первоначальный план, но Локи думал, что сможет с этим справиться. Он решил стоять на своем.

– Асгард не может принять мирное соглашение, зависящее от чьей-либо смерти.

Лафей вздохнул и встал. Он возвышался над Локи как башня.

– Я знал, что ты так скажешь. Что ж, считай смерть принца Асгарда нашим объявлением войны.

Локи почувствовал, как его кровь застыла в жилах.

Тор.

Локи поднялся со своего места, когда Лафей уже смеялся жестоким, ужасным смехом. Он подготовился, понял Локи. Они собирались убить Тора независимо от его согласия.

В это мгновение Локи осознал, что не может быть мира, пока жив Лафей.

Он принял решение за доли секунды.

Локи материализовал кинжал и одним быстрым движением, пока Лафей все еще смеялся, перерезал горло ледяному гиганту.

Этого Лафей не предвидел.

Поступок кровавый и мрачный, но Локи это не волновало, он ушел даже до того, как Лафей упал на землю. Фактически, Локи практически убегал из Йотунхейма, радуясь теперь, что Лафей настоял на встрече один на один, без охраны, и как только он достиг конца поляны, Локи начал звать Хеймдалля, практически крича, чтобы тот отправил его на Землю.

Тор играет важную роль во времени, говорил себе Локи. Если Тор сейчас погибнет, его план провалится.

– Ради Одина, Хеймдалль, – кричал он, – сделай это, черт тебя дери!

И Локи просто увидел, как материализуются огни Бифрёста, и почувствовал приземление на Землю.

Как только его глаза привыкли, Локи понял, что опоздал, понял, что видит, как Тор идет навстречу своей смерти. Сцена была настолько знакома, что это было больно. Локи вспомнил те далекие времена, когда вместо небольшой армии ледяных великанов стоял Разрушитель, и удивился, насколько точно повторяется это событие во временной линии, столь отличной от оригинала.

Рядом с Локи, застыв, стояла Джейн Фостер и ее группа людей, пока Тор приносил себя в жертву ради них. Локи не успел еще коснуться земли, когда Тора уже пронзили ножом.

Глаза Локи застила красная пелена.

Он отстранено понимал, что Джейн Фостер бежит к Тору, что остальные люди заметили его присутствие, но Локи это не заботило. Он лучше убьет мудаков, которые только что зарезали его брата.

Он не может умереть, не после всего.

Не сейчас.

Только после того, как Локи до смерти избил руками и ногами всех присутствующих ледяных гигантов он остановился, чтобы увидеть внезапно хорошо выглядящего брата в доспехах, с Мьёльниром, висящим на боку.

Локи не видел признаков раны от ножа.

Что.

Тор осмотрел Локи с ног до головы, он был полностью покрыт чужой кровью.

– …Рад узнать, что ты убил за меня? – сказал он, не зная, что еще говорить.

Локи заново провел мысленные расчеты, как это его брат сейчас выглядит таким совершенно не-мертвым.

Кто бы ни поднял этот молот, будучи достойным, станет обладать силой Тора.

– … Ты только что доказал, что достоин, принеся себя в жертву, не так ли?

Тор кивнул.

Локи захотелось удавиться, потому что он забыл об этом.

Один проснулся на следующий день после возвращения Тора. Через несколько секунд после пробуждения мужа, Фригга выбежала из комнаты в поисках сыновей, и, в очень знакомой манере, Тор потащил Локи с собой, чтобы воссоединиться с отцом.

Локи стоит в стороне, пока семья воссоединяется. Один необычно расслаблен, обнимая Тора и крепко стискивая руку жены. Однако скоро его взгляд обегает комнату и спокойно останавливается на Локи.

(В то же время Локи видит флешбэки: мужчина, позволивший ему упасть с Бифрёста, заперший его в темнице и выбросивший ключ, мужчина, по-настоящему назвавший его сыном в самом конце).

Отец перед ним улыбается.

– Снова здравствуй, сын.

Трудный месяц заканчивается так же, как и многое в Асгарде: пиром. С возвращением Одина на трон, подавлением угрозы ледяных великанов (Локи случайно создал вакуум власти, разве вы не знали?) и официальным возвращением Тора домой, люди чувствовали, будто есть повод для праздника.

Локи же, с другой стороны, не был полностью уверен, что чувствует.

Да, его план действует. Тор научился некоторому смирению, отец испытал чувство вины, и Локи не считается преступником. И еще, в оригинальной линии времени, прямо сейчас он дрейфовал в космосе в совершенном одиночестве.

Наверное, поэтому он отстранился, прячась в стороне. Локи крутил бокал в руке, не находя, чем себя занять, пока он стоял и наблюдал за несущимся мимо балом. Он принялся считать танцы Тора: к этому времени он добрых пять раз станцевал с матерью, три – с леди Сиф, по одному разу с каждым из троицы воинов, один раз с группой детей, и теперь поэтически расписывал отцу цвет глаз Джейн Фостер.

От этой романтики Локи хотелось блевать.

– Вижу, ты наслаждаешься собой? – произнес голос рядом, и Локи повернулся к матери, понимающе смотрящей на него.

Локи пожал плечами, и дал Фригг расположиться подле себя. Она протянула руку, чтобы сжать его плечо и улыбнулась сыну.

– О, мой мальчик, ты знаешь, как я горжусь тобой, не так ли, Локи?

Локи почти уронил кубок.

Он уставился на нее, сбитый с толку, и был настолько застигнут врасплох, что Фригга продолжила, прежде чем у него появился шанс что-то ответить.

– Изгнание Тора, состояние отца, беда с Йотунхеймом… Ты справился со всем очень хорошо. Я бы не смогла сделать лучше.

– … Возможно, ты бы не перерезала горло Лафею, – попытался Локи, но мать отмахнулась.

– Оба моих сына были в опасности. В этом случае я бы так и поступила.

Локи потерял дар речи.

Казалось, Фригга почувствовала его беспокойство, поскольку вскоре снова заговорила. Ее руки были теплыми.

– Я… что ж… Локи… С той секунды, как я тебя увидела, я поняла, что ты рожден, чтобы быть моим сыном. Я никогда не рассказывала тебе… потому что боялась, что это отдалит тебя от нас, если ты не будешь готов. Я всегда буду любить тебя. Ты понимаешь это?

И она смотрит на него так серьёзно, так, что он немедленно почувствовал себя виноватым, и сердце заколотилось. Все, что он смог сказать: «Да… Спасибо, мама», – и, боги, что такого во Фригг, что превращает его в спутанный клубок эмоций? Локи хочет сказать, я устроил все это. Я действую, только для того, чтобы спасти свою шкуру.

Я так сильно по тебе скучал.

Слава Одину, у Тора оказалось отличное чувство времени.

– Локи! – кричит он через танцевальный зал. – Идем, потанцуй со мной!

Локи открывает рот, чтобы отказаться, все еще измотанный, но Фригга кашляет рядом. Она многозначительно смотрит на младшего сына; иди, потанцуй с братом – читается на ее лице.

Крик радости Тора, когда Локи начинает дуться, стоит смущения от танца вообще.

Слегка.

После праздника Локи сидит с Тором на крыльце за дворцом, наблюдая закат. Тор, немного пьяный и ужасно чувствительный, сидит немного ближе к Локи, чем ему нравится, но ничего плохого в этом нет. А Локи – Локи не может быть совершенно спокойным рядом с Тором – с этим Тором – пока он, ну, не узнает.

– Тор, – перебивает Локи в тот момент, когда Тор собирается пересказать очередную историю из их молодости. – Я… сказал тебе не всю правду на прошлой неделе.

Тор поворачивается и смотрит на него.

– О моем происхождении, – уточняет Локи.

– О, – совершенно обыденно отвечает Тор, – Ты имеешь в виду, что собираешься рассказать мне сейчас?

Локи кивает и вытягивает руки в сторону Тора. Тор поднимает бровь.

– Я… я должен держать твои руки, или?..

Локи пытается вспомнить, почему он еще не убил своего брата. Он останавливается на крике.

– Нет, ты, придурок. Просто… просто смотри, хорошо?

Тор фыркает, но подчиняется, и, когда Тор наконец-то замолкает, Локи отворачивается, смотрит на свои руки и концентрируется.

Тор заворожено наблюдает, как с кожи брата пропадает цвет, сменяясь сверкающим синим, струящимся из-под манжет рубашки. Тор дважды моргает – убирает двоящееся изображение – и смотрит в кроваво-красные глаза брата.

Дыхание Тора обрывается, и Локи готов поклясться, что слышит, как сердце брата пропустило удар. Совершенно сбитый с толку Тор произносит только «Ох!», и боги, Локи ненавидит, что ему приходится вести этот разговор. Он осознает, что в первый раз не был тем, кто рассказал все Тору. Ему не пришлось слышать криков ненависти, потому что кто бы мог вообще представить ледяного гиганта, монстра, семьей…

– Тебе идет голубой.

… Что.

– И это, – заикается Локи – Все, что ты можешь сказать? – Он сдвигается, чтобы быть лицом к лицу с братом. – Тор, я – ледяной гигант. Тебя это ни капли не волнует?

Несколько секунд Тор тяжело думает.

– Хм. Уф. Нет, совсем нет, – он пожимает плечами, – А должно?

Что за идиот.

Локи вздыхает и возвращается в прежнее положение, лицом к небу.

(Глубоко внутри он чувствует облегчение. И ему любопытно. Неужели этот человек – тот самый брат, которого он так сильно ненавидел когда-то?)

Тор просто напевает под нос, поднимая Мьёльнир и поворачивая его в руках.

– Итак, – начинает он, – Я слишком пьян, чтобы делать что-то прямо сейчас, но есть ли у тебя идеи, чем ты хочешь заняться завтра?

– … Вместе? – спрашивает Локи.

– Ага

– Все, что угодно?

– Даааа.

– Хм. – отвечает Локи, – У меня есть одна идея.

– Порази меня, брат.

– … Что ты знаешь о Тессеракте?

========== пространство и время ==========

Когда доходит дело до охоты за Тессерактом, сложнее всего оказывается убедить Одина. Тор соглашается практически сразу – особенно, когда Локи убеждает его в том, что камень бесконечности может даже представлять угрозу для бедной, беззащитной Джейн Фостер – но отец, кажется, все еще колеблется.

Похоже, что Один на грани. Или, по меньшей мере, так кажется Локи. Он точно не знает, как много Один помнит из его выходки в сокровищнице, и только сейчас, успокоившись, Локи понимает, какую ошибку совершил.

В минуту ярости он отринул тот факт, что знал то, чего знать не должен был. Какие выводы сделает Один из его обвинений в заключении? Его знаний о Хеле?

Пока Тор рассказывал о деле, отец смотрел мимо него и сквозь Локи. Его взгляд был холодным и расчетливым, и Локи хотел бы знать, что это значит.

– … Локи, сын мой, – наконец-то заговорил Один, начисто игнорируя старшего сына в середине его речи – Почему ты думаешь, что сейчас подходящее время для возвращения Тессеракта? После того, как я оставил его в Мидгарде, в первую очередь, по той же причине, по какой вы хотите его вернуть?

Ну, думает Локи, если я притащу в Асгард столько камней бесконечности, сколько это возможно, те самые фиолетовые руки не смогут с такой легкостью добраться до них .