Текст книги "Королевский двор (СИ)"
Автор книги: Жанна Стужева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Глава 18. О важных решениях
Когда я, наконец, перешагнула порог собственных покоев, мой желудок возопил, требуя немедленного наполнения. Вздохнув, я повернулась к ближайшей горничной и попросила подать завтрак.
– Позвольте подать обед, – поклонилась девушка с абсолютно нейтральным выражением лица. – Уже все готово.
Действительно, время завтрака уже прошло, пора обедать.
Даория с Баяном обещали прийти совсем скоро, но пока еще отсутствовали: решали одним им известные вопросы. Не посвятили меня в свои планы, бессовестные! Словом, я была недовольна, голодна и к тому же жутко устала. Вот и прилегла ненадолго. Казалось, как только принесут обед, меня тут же разбудят.
Как я ошибалась!
Меня, конечно же, разбудили, вот только сделали это не из беспокойства по поводу того, что я голодна и не поем.
Едва я раскрыла глаза, как одна из горничных быстро пролепетала что-то о мужчине в гостиной. Помятая и хмурая, я поднялась и вышла из спальни (утреннее платье я не снимала, собираясь прилечь лишь на минутку, кто ж знал). В гостиной ароматы вскружили мне голову: стол был сервирован идеально, оставалось только подойти, присесть и пообедать. Я уже почти прошла половину пути до желаемой еды, и тут желудок снова возопил, на сей раз в предвкушении. Вот только…
– Ваше Высочество, – послышался откуда-то сбоку удивительно противный голос барона Марсона. – Как ваш секретарь отныне я имею честь планировать ваше время и смею доложить, что буквально через пять минут начнется ежедневная встреча с гражданами Мерсии.
– Минуточку, – сказала я, сделала пару глубоких вдохов, мотнула головой, окончательно прогоняя сон и вспоминая свои планы на сегодня. Собственно, планов у меня не было, я должна была отдыхать весь остаток дня. – Я впервые слышу про эту свою повинность.
– О, мы просто не хотели нагружать вашу нежную головку, – опустился до шепота Марсон. Затем секретарь рявкнул что-то горничным, и девушки почти мгновенно ретировались, закрыв за собой двери. Сверившись с временным артефактом на запястье, мужчина уже спокойным тоном добавил: – Уже четыре минуты. Собственно, обязанность каждого монарха – уделять своему народу два часа в день ежедневно, за исключением выходных. Все мы полагали, что вам будет довольно тяжело после кончины вашего мужа.
– Исчезновения, – поправила я.
– Не суть, – хмыкнул Марсон. – Раз уж вы настояли на смотринах новых мужей, я взял на себя смелость и подкорректировал ваше расписание в соответствии с законами страны.
Мысленно я застонала: ну все, теперь начнется веселая жизнь! С другой стороны, а Марсон-то ведь прав: куда охотнее народ принимает близкого к людям монарха. Что ж, за это его старание можно секретаря из списка заговорщиков вычеркнуть.
– Я успею пообедать? – как-то совсем обреченно спросила я барона. На что он совсем по-армейски ответил:
– Никак нет-с! К сожалению, я не силен в открытии порталов, а дорога до малого тронного зала занимает три минуты, которые у нас и остались. – При упоминании времени Марсон вновь покосился на временной артефакт на запястье. – Монарх, любящий народ, никогда не опаздывает.
Я не собиралась становиться настоящим монархом, но все же выказывать неуважение тоже не хотела. Поэтому схватила со стола пышную булочку и приказала секретарю:
– Ведите.
Мужчина кивнул и молча повиновался: открыл дверь, выпустил меня и быстро пошел влево по коридору. Я поспешила за ним, поглощая по пути булочку.
Когда мы дошли до малого тронного зала, сдоба закончилась, а я с сожалением поняла, что так и не наелась.
– Ее Высочество наследная принцесса Сатияра Шалия Беруар, будущая королева Мерсии, – представил меня Марсон и посторонился. Я вошла в большое светлое помещение и обомлела: малый тронный зал, хотя и был раза в два меньше большого, но сегодня был битком набит народом. Меня ожидало множество людей, и у всех у них были различные подношения: у некоторых птица, у кого-то пироги, золото. Даже пару мальчишек привели, видимо, намереваясь отдать в услужение.
Стражи стояли плотным коридором от входа и до самого трона. Когда я дошла до миниатюрной копии главного трона и присела, они без какой-либо команды поменяли расстановку и взяли меня с троном в плотное кольцо. Таким образом, я была окружена и защищена почти со всех сторон. Только прямо передо мной стражей не было, но это для того, чтобы я могла общаться с прибывшими.
Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить приветственную речь, выуженную из все тех же библиотечных кристаллов.
– Приветствую вас, мои подданные! Млад и стар, богат и беден, знатен и прост – каждый получит помощь, за которой пришел сюда. Благослови вас Богиня! Да процветает навечно Мерсия!
Присутствующие повторили за мной слова благословения и все без исключения низко поклонились, выказывая уважение мне и Богине. Скажу честно: пусть я и знала, что таков обычай, но все равно стушевалась и засмущалась, предательский румянец залил щеки. Я ощущала себя не в своей тарелке, но, наученная опытом кристаллов, быстро взяла себя в руки, придала лицу безмятежное выражение и приказала начинать.
– Ваша Справедливость, – поприветствовал меня пожилой крестьянин традиционным для суда обращением. – Я пришел с ужасной проблемой.
– Слушаю, – разрешила поведать о своем горе я.
– Дак… это… – стушевался старик, забавно топорща усы и поглаживая седую бороду. – Сын соседский яблоню сломал, она заболела, перестала плодоносить, а штраф платить эти паразиты не хотят.
– Ваша Справедливость! – подошел второй крестьянин. – Дак у него этих яблонь целый сад!
– Мой сад! Не твой! – оскорбился первый крестьянин. – Я, между прочим, свой собственный бюзнис развиваю.
– Бизнес, а не бюзнес, – поправил второй крестьянин.
– Не важно! – обиделся первый. – Из-за одной яболни большой урон, недостача, вот! Так что штраф гони!
Пока крестьяне спорили, я приложила ладонь ко лбу и тихо вздохнула: ожидала, что буду действительно помогать, а по факту решаю соседские склоки.
– Вот что, – перебила я принявшихся грызться мужиков. – Пусть соседский сын, что яблоню сломал, ухаживает за этой яблоней, пока она не выздоровеет. Коли за год не исправит ситуации, платите штраф.
– И налог со штрафа! – великодушно напомнил о необходимых податях секретарь Марсон.
При звуках слова «налоги» оба мужика побагровели, а потом поклонились, поблагодарили и ушли. Чуяло мое сердце, договорятся без штрафов.
Следующими пришли ругаться две девицы: обе были в положении и потеряли все богатство, покрывая долги некоего мужчины. Что удивительно, жаловались барышни не на мужчину, не на потерянные средства, а друг на друга. Утверждали, что обе были замужем за ним, и требовали расторгнуть ненастоящий брак.
Я настоятельно порекомендовала начать расследование и найти того самого мужчину, чтобы он все исправил. Однако девушки тут же заголосили и принялись защищать своего ненаглядного, мол, это дело семейное, и все решится в кругу семьи. Вот только им бы узнать, какая семья настоящая. Я про себя снова взвыла, но не выказала ни грамма возмущения.
– Пройдите в ближайший храм Богини и попросите любого из служителей или епископов, вот вам мое разрешение, – заключила я, выдавая заранее подготовленный Марсоном конверт с печатью. Девушки обрадованно засияли и, поклонившись, ушли.
Затем были жители далекого хутора, просящие некроманта на упокоение проснувшегося кладбища. За ними – мельник, у которого сгорело все имущество. Пара сирот, бродяжничавших несколько лет и теперь пожелавших получить приют.
Люди все шли и шли, шли и шли, просто нескончаемым потоком.
Время приема давным-давно вышло, день неуклонно катился к вечеру, даже к ночи, но совесть не позволяла мне прекратить прием: ведь я несколько дней не исполняла обязанности, а люди меня ждали. Интересно, как Арий справлялся? У меня уже после десятого рассказа в голове была полная каша. После двадцатого началась мигрень.
Двадцать первым говорящим оказался невысокий мужчина в коричневой рясе с капюшоном.
– Здравствуйте, я пришел сказать вам спасибо, – тихо произнес он высоким тонким голосом. Совсем еще мальчишка! Я оторопело вытаращилась, всматриваясь в скрытое капюшоном лицо. О чем думал этот парнишка? За обращение не по этикету его могли тотчас отправить на рудники. Глупый! Марсон что-то такое и сказал, упоминая наказание, неуважительное обращение и рудники, отчего юноша испуганно дернулся, и капюшон с его головы упал, а я, наконец, увидела знакомые черты лица.
– Аврелий! – ахнула я и придержала рукой рвущегося в бой секретаря. – Все в порядке, никакого оскорбления не было, я хочу выслушать.
Барон позеленел от злости, но в присутствии народа спорить не решился.
– Как ты? – спросила я. Подозвала поближе бывшего энканта; это у него я когда-то украла ошейник подчинения и едва не отправила мальчишку к Богине. Вот дура! Чем я думала?! Когда парнишка подошел, добавила уже тише: – И тебе спасибо. Я очень надеюсь, что ты не держишь на меня зла. Я виновата перед тобой, прости.
– Что вы! – тихо прошептал в ответ Аврелий. – После драконьего лечения я стал слабеньким магом огня и теперь работаю учеником в гончарной мастерской. Это просто сказка! Позвольте пожать вам руку на прощанье.
Я кивнула и под внимательный взгляд секретаря протянула ладонь. Мы с Аврелием пожали руки, после чего он поклонился и, пятясь, отошел. Парнишка оставил у меня в ладони крохотный конвертик, который я тут же поспешила спрятать в рукаве.
– Хватит, прием окончен, – объявил барон, за что я удостоила его возмущенным взглядом. Но вместо объяснений мужчина рукой указал на новоприбывших и затем постучал пальцем по временному артефакту, покачал головой. – Завтра будет следующий прием. Всем спасибо!
Поняв, что если не закончу, могу хоть неделю тут провести, не стала спорить. Произнесла прощальную речь, благословила народ (за что получила шквал аплодисментов и клятв верности) и пошла, наконец, к себе.
– Я провожу вас, выглядите уставшей, – любезно предложил барон, когда мы, наконец, миновали коридор.
– Я провожу, не утруждайся, – раздался голос Талия До. Я не сразу заметила министра торговли, а при его необъятных размерах это было ой как непросто! Но, наверное, усталость и впрямь сказалась – я потерла глаза, но согласилась. Секретарь насторожился, но не стал спорить, лишь приказал паре охранников следовать за нами.
Едва мы прошли один коридор и свернули во второй, Талий попросил постоять минутку и принялся глубоко дышать. Министра мучила одышка, я сразу догадалась, что ее причиной была его болезненная тучность.
– Я не отниму вашего времени, Ваше Высочество, – сказал министр и промокнул взмокший лоб белоснежным платком. – Просто хотел предупредить вас, что после сообщения о смотринах женихов для наследницы митингующие немного успокоились, а служителям, наконец, удалось урегулировать вопрос с постоянным мародерством.
– Рада слышать, – коротко ответила я, а потом поблагодарила: – Спасибо, что держите меня в курсе. Даже несмотря на то, что я энканта.
Талий До отчего-то прыснул в кулак. Отсмеявшись, он осмотрелся по сторонам и шепнул мне на ухо:
– Знали бы вы, Ваша Светлость, сколько таких, как вы, в высоких семействах. Просто все это не афишируется.
– Но ведь в простых семьях родители словно на казнь отдают собственных детей, – шепотом же ответила я.
– Это замечательный способ контролировать власть лишь у благородных, – задумчиво ответил Талий, как-то странно на меня посмотрел и перевел разговор на другую тему: – Скажу правду: вы мне не нравитесь, деточка. Но я не позволю чему-либо с вами случиться. Слухи о ваших шашнях с конюхом не покинут территорию дворца; наслаждайтесь, пока свободны.
– Вы уверены? – с сомнением спросила я и покраснела. Мне было ужасно стыдно за сплетню, которую пустил Баян.
– Я лично приказал магам бросить магическую сеть по клятве верности, таким образом, ваша личная жизнь теперь неприкосновенна для каждого, кто давал клятву Короне, – немного обиженно ответил Талий. – Как бы то ни было, Арий был очень дорог мне, а он хотел бы, чтобы я позаботился о вас.
– Позвольте, но разве не Робертина – всеобщая любимица? – решила я уточнить.
На что министр прокряхтел что-то вроде: «Она сама кого хочешь сгнобит и еще сухой из воды выйдет», спешно попрощался и ушел, напоследок приказав страже довести меня до дверей.
Я была безумно рада наконец оказаться у себя, но еще больше радовалась шикарному ужину, накрытому в гостиной и ожидавшему меня. А еще вернувшимся друзьям.
Пока я восхищенно пялилась на порхающую вокруг стола драконицу, Баян, стоявший где-то сбоку от входа, отдал команду:
– Всем спасибо, все свободны! Ее Высочество желает побыть в компании фаворитки и фамильяра.
Из темного закоулка слева от входа отделились две тени – это горничные покинули покои, не забыв закрыть за собой дверь.
– Кто бы знал, как же я рада, что, наконец, свободна! – вздохнула я. Сбросила ненавистные туфли, расстегнула ворот платья и развалилась в ближайшем кресле.
– О, милая, я тебя прекрасно понимаю! – согласилась драконица и рассказала вкратце о том, как провела день.
А именно: сегодня же они с Баяном устроили слежку за несколькими членами совета: Гордоном Холтоном и Стефаном Беловым.
– Как бы ни хотелось признавать, но я бы исключила их обоих из заговорщиков, – слегка нахмурившись, сказала Даория.
– А вдруг тебя попросту узнали и специально вели себя так, чтобы отвести от себя подозрение? – предложила я.
На что драконица вдруг покраснела и схватилась ладонями за обе щеки.
– Портвейну мне, портвейну! – почему-то вдруг провыл пони, ловко сунул голову под кресло и выудил оттуда запечатанную бутыль с известным напитком. – Это было, как в дешевом спектакле: наша драконица огрела этого мерзкого оборотня по лицу, а, почуяв запах его крови, остолбенела с широко распахнутыми глазами. А оборотень разозлился, принялся кричать, что она ему весь план портит, а потом накинулся на нее и укусил за шею.
– Что?! – в шоке воскликнула я.
– Что?! – возмущенно набычилась драконица. – Да не так все было!
– «Не так все было, не так все было»! Тьфу! – передразнил ее Баян и одним ударом копыта по горлышку бутылки откупорил ее, взял горлышко в зубы, запрокинул голову и сделал несколько больших глотков. – Ух, хорошо пошло!
– А ну, не пить на рабочем месте, зараза! – пригрозила ему кулаком Даория, но Баян как-то изловчился, поставил ненадолго бутылку на пол и показал драконице язык. Затем задорно тряхнул головой, забрал свое сокровище и с гордым видом ушел под стол.
Как оказалось, драконицу действительно узнали. Моя парочка весь день слонялась по дворцу, присматриваясь то к одним, то к другим. Еще на утреннем совете Даория заметила странные перемигивания между безопасником и дипломатом, а потому, увидав в коридоре Гордона Холтона, заставила Баяна увязаться за ними по отдельности. Каково же было их удивление, когда безопасник и дипломат встретились в саду! Вот только слежку быстро раскрыли. Гордон Холтон тут же потребовал объяснений причины, по которой фрейлина и королевский питомец следят за ним с Беловым, и отпустил сальную шуточку насчет особых услуг фрейлины, мол, уж не ублажить ли его послала принцесса свою фаворитку. Даория не нашла ничего лучшего, чем огреть оборотня по лицу. Удар у нее, конечно, что надо: расквасила Гордону нос прилично. Почуяв запах крови оборотня, драконица Даории неожиданно для всех признала в нем свою пару, после чего и волк Гордона признал пару в драконице. И пусть оборотень принялся возмущаться беспардонной слежкой и безалаберным поведением его новообретенной пары, его волк сработал быстро и не спрашивая хозяина: заклеймил драконицу на месте.
Рассказав историю обретения пары, Даория покраснела, как маков цвет, и отвела взгляд.
– Сати, радость моя, ты не подумай, я не выполню свое обещание и не улечу тотчас, – вдруг испуганно пообещала Даория, припоминая свои планы. – Я не брошу тебя тут одну.
– А меня вот бросила… – раздалось из-под стола. Баян страдал.
– Ты вообще-то пони! – огрызнулась драконица, даже не повернувшись к столу. – В общем, и Гордон, и Стефан не заговорщики: они сами ищут виновного и все силы бросили на твою защиту.
Я была рада. И тому, что драконица обрела свою половинку, и тому, что круг подозреваемых сузился. Оставались Шалий и Уоррен. Возможно, напрасно я заранее отмела всех остальных членов совета, но они были не настолько близки к королю, и этим я успокаивала себя.
– Записка! – пробурчала я себе под нос, вспомнив вдруг о маленьком конвертике, который передал мне сегодня на народном приеме бывший энкант Аврелий.
– Какая записка? Ты не слушаешь! – возмутилась драконица.
– Погоди ты, – перебила ее я и принялась осматривать рукава, в один из которых я спешно сунула послание от старого знакомого. Конверт обнаружился почти сразу, я подняла его, показала Даории и поведала ей. – Это мне передал Аврелий – тот мальчишка, которого я по дурости чуть не убила.
– Что там? – Баян высунул голову из-под белоснежной скатерти.
Я развернула конвертик и достала небольшой клочок бумаги, на котором было написано ни много н мало: «Благодаря Вам мы верим и надеемся, что однажды энканты станут равны всем остальным». Так коротко, но емко. Мальчик, потерявший силы и едва не погибший, не таил обид. Меня словно огрело молнией по голове! Это что же получается? Все скрывающиеся энканты знают обо мне, верят мне. «Мы» в послании определенно говорило о немалой группе людей.
Я прекрасно помнила, каково это – жить в постоянном страхе, каково скрываться и бежать от малейшего скрипа, скрывать свою внешность, перебегать с места на место. Быть энкантой означало быть рабыней, не иметь права голоса, перспектив развития. И пусть, по словам Талия До, аристократы-энканты вели не в пример лучший образ жизни, все равно.
Нет, боль за униженный народ во мне была и до этого, я много раз сетовала на несправедливость и жестокость Мерсии и мерсийских законов. Но почему-то до сегодняшнего дня я наивно полагала, что от меня не зависит ровным счетом ничего. Все же зависело.
Видимо, нехороший блеск отразился в моих глазах, потому что Баян вдруг испуганно спросил:
– Э-э-э! Ты что это задумала?
Даория тоже смотрела на меня удивленно и несколько настороженно, выжидая.
Я пожала плечами и совершенно искренне ответила:
– Вот какую плату за мои неудобства я попрошу у Ария, когда он, наконец, вздумает явиться назад: свободу и равные права энкантам.
– Сати, это невозможно сделать в одно мгновение, – очень осторожно сказала Даория, подошла ко мне и обняла. – Девочка, я помню времена, когда они не были рабами. Помню времена, когда их убивали за одни лишь витки магии. Помню долгие сотни лет, пока их дрессировали быть рабами. Их и всех остальных.
«Остальных» наверняка означало прививание остальным магам ненависти к энкантам – глупцу понятно. Я нахмурилась и закусила губу, чтобы не расплакаться: неприятное чувство безнадежности сдавило железными тисками. Но все же недели в гадюшнике и обители притворства научили меня держать себя в руках: слезы удалось придержать.
– Я знаю, – прошептала я. – Пусть пройдут еще сотни лет, но все должно измениться. Так должно быть, мы не животные, не рабы и не уроды. Мы не виноваты, что сильнее остальных магов.
Мы с драконицей долго стояли, обнявшись, даже Баян вышел из своего укрытия и, шатаясь, подошел к нам. Когда я, наконец, оторвалась от Даории, фамильяр позволил обнять себя, даже не заворчал как обычно. Было удивительно приятно уткнуться носом в его холеную белую шкурку, пони действительно обладал успокоительным эффектом.
– А теперь давайте поужинаем наконец-то! Затем выпьем за правое дело и пойдем, наконец, отдыхать, я жуть как устала, – предложила драконица, когда мой бедный желудок вновь взвыл от голода.
Баяна уговаривать не пришлось, да и меня тоже. Разве что от вина я отказалась: не хотелось больной головы поутру.
Покончив с ужином, мы разошлись по комнатам: я с Баяном – в спальню, а Даория – в гостиную. Безумно хотелось спать.
Глава 19. О Школе Энкант
Мне снился дивный сон. Мой дорогой герцог снова был рядом и нежно обнимал меня, осыпал лицо и руки поцелуями, шептал на ухо всякие милые глупости. До того ярким было сновидение, что я даже ощущала необыкновенный и такой родной аромат дракона. Но вдруг я проснулась, внезапно и безо всякой причины. Вокруг была кромешная тьма, сияние ночных светил едва проникало сквозь плотные гардины, почти наглухо закрывающие окно. Это я специально перед сном задернула их, чтобы утром поспать немного дольше. Сон был еще так близок, что мне и наяву чудился аромат бергамота с нотками можжевельника. Сделав глубокий вдох, я поняла, что аромат мне вовсе не снится. Странное ощущение опасности вспыхнуло всего на мгновение. Но сердце уже бешено стучало в груди, а меня почти моментально затопил ужас и четкое знание: «Кто-то в моей комнате!»
– Баян! – рявкнула я, отчего пони вздрогнул и ударился о край кровати, возле которого так и похрапывал до этого момента на пушистом ковре. – Тут кто-то е…
Договорить я не успела, потому что мне вдруг самым наглым образом закрыли ладонью рот, чем едва не довели до сердечного приступа. Я испуганно замерла, молясь про себя Богине, прося защиты от мучений и моля о быстрой смерти. Казалось, именно она меня ждет.
– Что такое? – подскочил Баян. – Сати? Ты с ума сошла?! Кто сюда мог пробраться?! Да тут безопаснее, чем в королевской сокровищнице! Но ради твоего спокойствия я, конечно же, могу позвать Даорию, чтобы, так сказать, сменила караул.
Пусть фамильяр и говорил нарочито безмятежно, а все же я ощущала в его голосе страх.
– Тихо! – неожиданно для нас обоих шикнул из темноты знакомый голос. Цоканье копыт тут же смолкло, фамильяр замер, прислушиваясь. Ну, а мне прислушиваться было и не нужно, просто незачем – ведь я уже узнала гостя. Страх отступил, уступив место облегчению, смешанному со счастьем, потому что голос принадлежал Сиэлю.
Тем временем внезапно пришедший супруг ворчливо приказал:
– Баян, марш отсюда: нам с женой надо пообщаться!
– Тьфу, да чтоб тебя! – ругнулся пони и, выйдя из оцепенения, продолжил движение к выходу. Одним ему ведомым способом Баян открыл двери и вышел, а затем захлопнул их, не забыв напоследок бросить с возмущением: – Нет! Я так больше не могу!
Едва дверь закрылась и комнату вновь затопила тишина, как дракон уткнулся носом в мою макушку, сделал глубокий вдох и с явным удовольствием в голосе поведал:
– Сати, моя милая амадина, не стоит проводить смотрины женихов. – Договорив, он смолк, забрался на постель и заключил меня в крепкие объятия, нежно поцеловав в висок. – В них попросту нет нужды.
Я тихо млела от ощущения близости любимого человека, но врожденное любопытство все же заставило спросить:
– Это еще почему?
Сиэль тихо усмехнулся:
– Потому что твой муж живее всех живых, бессовестная ты амадина! А еще потому, что мы с Арием уже знаем, кто виновен во всех нападениях и королевском проклятии.
– Кто же? – Я в волнении подскочила и случайно ударилась затылком о подбородок мужа, когда слишком резко повернулась. Сиэль крякнул от неожиданности и боли, я же быстро поцеловала его на ощупь в пострадавшее место и учинила небольшой допрос. – Шалий или Уоррен? Впрочем, больше похоже на Шалия.
– Какая любопытная мне досталась жена! – немного грустно заметил дракон, а потом пожурил меня: – Вот любишь же ты лезть на рожон, моя милая. Да, ты права, мы считаем виновным Шалия. Все указывает именно на него. Собственно, поэтому нам и нужно поторопиться. Если же состоятся смотрины женихов, то все затянется намного сильнее, и есть шанс упустить злодея, а я не позволю тебе оказаться в опасности. Ты и так слишком долго времени провела подле него, пока мы складывали воедино этот пазл.
– Вот мы тоже навели справки, – осторожно заметила я и вкратце рассказала о наших с Даорией и Баяном поисках. Сиэль снова возмутился, посетовал на мое желание поскорее уйти в закат, но быстро успокоился, когда я поцеловала его в губы.
Наш сладкий поцелуй затянулся и грозил перерасти в нечто большее, я была абсолютно не против продолжения, но предпочла заранее рассказать мужу о своих подозрениях.
– Вообще-то мне кажется, что еще одна фигура в этой партии темнит, – задумчиво проговорила я, оторвавшись от мягких губ супруга, и назвала имя, так и вертящееся на языке: – Анита Клоде. Она не сделала ничего плохого, но я словно ощущаю в ней что-то неправильное.
– Анита очень настрадалась в свое время, – с грустью поведал мой герцог и вкратце рассказал историю баронессы, которой не было в библиотечных кристаллах: – Когда-то она едва не погибла от несчастной любви: ее бросил жених, а отец вышвырнул с позором из дома, лишив фамилии. Василена, первая невеста Ария, подобрала умирающую Аниту и пожалела, сделала своей фрейлиной. Они очень сдружились, стали ближе, чем сестры. Когда покойная Василена объявила чудную весть о своей беременности, Анита, как верная собака, ни на шаг не отходила от нее. Арий даже шутил, что нянька у них уже есть. Вот только в ночь перед свадебной церемонией Василена умерла в горячке; ни один маг не смог снять болезнь. И Анита чуть не умерла во второй раз. Арий рассказывал, что лично провел несколько ночей возле постели баронессы, уговаривая ее жить. Вызывал ее родню, друзей, но она словно умерла вместе с Василеной. Лишь управление Школой Энкант смогло отвлечь ее. Впрочем, на этом история и заканчивается. Анита вернула титул, земли, имя, стала достойной управляющей Школы. Но с тех самых пор носит траур по Василене.
– Как грустно! – протянула я. – Не может быть! Всю жизнь носить траур…
– На самом деле Анита – редкая красавица, – сказал дракон, а потом, словно оправдываясь, добавил: – Арий рассказывал – я так и не увидел ее лица. Сати, прости меня заранее и ничего не бойся.
Резкая смена темы испугала меня. Я напряглась и непроизвольно отодвинулась от дракона.
– Что-то случилось? – спросила мужа.
С минуту дракону молчал, словно подбирая слова. Пауза все тянулась и тянулась; я уж думала, он так и не расскажет ничего, но он все же заговорил:
– Я должен покончить со всем этим балаганом, а до тех пор ты побудешь в Школе Энкант под присмотром Аниты, – тихо прошептал Сиэль. – Сейчас в твоих покоях произойдет мощнейший взрыв из-за магии энкант, которую ты не смогла удержать во сне. Совет примет решение отложить на несколько дней смотрины, сделав Шалия твоим регентом. Тебя переправят в Школу, чтобы наставницы нашли способ справиться с проблемой. Мы оба понимаем, что за «способ» предпочтет совет, но ты не волнуйся: Анита не даст тебя в обиду. Если наши с Арием прогнозы верны, то его брат постарается захватить власть, ссылаясь на твое состояние, в тот же день. А теперь закрой уши.
– Подожди! – взмолилась я. – Там же Даория и Баян, я не хочу, чтобы они пострадали!
Сиэль ответил коротко: «Верь мне», затем прошептал слова заклинания и обнял меня. Всего через секунду раздался мощнейший взрыв. Стекла со звоном разлетелись на мелкие осколки, как и постель, кушетка, хрустальные перекрытия стен. Меня опалило горячей волной, было до такой степени сложно дышать, что я болезненно хрипела, делая вдохи. Видя мое состояние, супруг обнял меня покрепче и в мгновение перекинулся в дракона, надежно защищая меня в коконе из крыльев и доламывая еще парочку этажей. Что было дальше, я не знала, потому что Сиэль вдруг ласково прикусил мне плечо, после чего я уснула.
* * *
Мне снова снился сон. И ладно бы он был красочным, добрым и счастливым. Но нет, сон был отвратительным. Таким серым, унылым и реалистичным, просто хуже некуда. А именно, снились мне женихи. Нескончаемая толпа несостоявшихся женихов, окружившая меня и обиженно жалующаяся на несправедливость жизни. На мое внезапное исчезновение и нежелание выходить замуж. А я их во сне успокаивала, уверяя, что я-то не настоящая наследница, а липовая. Но они не верили и по очереди картинно заламывали руки, стенали, плакали, рыдали. А я снова уговаривала. И так по кругу. Один круг, второй, третий, четвертый… В итоге, они меня так достали, что я сердито вскочила и в сердцах принялась нецензурно браниться. И до меня не сразу дошло, что вокруг вдруг сменился пейзаж, что женихи пропали, зато появилась небольшая светлая комнатушка с тонкими высокими окнами вдоль стены.
– Богиня, ну и сестрицу ты мне подкинула, нет слов! Не королевская кровь, а самая настоящая подавальщица из трактира! – тут же возмутилась Робертина. Я вытаращилась и осмотрелась; кажется, я проснулась и ругалась не во сне, а наяву. Наверное, я уже в Школе Энкант? Но что тогда делает рядом со мной сестрица? Словно отвечая на немой вопрос в моих глазах, Робертина устало вздохнула и пояснила: – И не надейся, что я с тобой останусь. Я тут лишь для того, чтобы убедиться что ты жива и сможешь выполнить условия сделки: стать королевой Мерсии.
Я сощурилась и потерла переносицу. Голос сестрицы был слишком звонким и неприятно бил по ушам.
– Ты же сама хотела стать королевой, – ворчливо отозвалась я, припоминая ревнивые истерики сестры. И это вместо того, чтобы узнать новости. Глупая, глупая Сати! Прикусив язык, я смолкла. Была вероятность, что Робертина сейчас закатит скандал и уйдет восвояси, оставляя меня неизвестно где одну-одинешеньку, но она смогла меня удивить. Лишь хмыкнула и заявила:
– Ну уж нет! Глядя на происходящее, я поняла, что быть принцессой куда лучше: права те же, обязанностей на порядок меньше. Да и убить никто не пытается. Так что забирай, сестричка. Тем более, ты старшая.
Я пожала плечами и не стала спорить. На самом деле еще раньше стало заметно, что Робертина поутихла в своем желании сесть на трон. Даже в отсутствие Ария она не издевалась надо мной. Может, испугалась смерти?
Вспомнив о фамильяре и драконице, я испуганно вытаращила глаза.
– А как Баян и Даория? Они живы? – Этот вопрос меня очень волновал. Даже несмотря на заверения Сиэля, я все равно беспокоилась.
Сестрица устало закатила глаза и фыркнула, нервно прошлась по комнатке и остановилась у двери.
– Живы и здоровы, что с ними сделается? – Помолчав с минуту, она взялась за ручку двери. – Пожалуй, мне пора. Не хочу пропустить все самое интересное.
– Не уходи, Робертина, пожалуйста! – взмолилась я. Перспектива остаться одной неизвестно где мало радовала. Еще меньше радовала перспектива так и не узнать, кто же преступник.
– Ой, вот только истерик не надо! – раздраженно проворчала сестра и добавила: – Нечего было взрывать дворец. С другой стороны, ты молодец: меня саму очень утомил весь этот спектакль, а теперь, наконец, все встанет на свои места.
