Текст книги "50 оттенков ксерокса (СИ)"

Автор книги: Жанна Лебедева

Соавторы: Елена Кармальская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– Эрастичек, ты пил? – округлила глаза мамы. Она принюхалась, – и КУРИЛ?! Кто тебе сигарету дал, а ну-ка, покажи мне его, я ему голову оторву и руки!

Я хотел было увести Настю, но тётя Зина пошла в атаку, сдав меня тамаде, которому срочно понадобился доброволец на новый идиотский конкурс. Пара пьяных дружков жениха уволокла меня на конкурс. Пришлось выбираться на импровизированную сцену и лопать задницей разложенные рядами воздушные шары. Прыгая на очередной шар, который упорно не желал лопаться, я увидел, как мою Настю всучили Аркаше, который уже на ногах самостоятельно не передвигался, и за девушку уцепился как за опору, оттаптывая ей все ноги своими кроссовками сорок пятого размера.

Едва дождавшись окончания конкурса, я, лавируя между толпой раскрасневшихся гостей, ринулся на танцпол.

Только через мой труп…

А лучше – через Аркашин.

Медляк закончился, и Настя, прихрамывая, направилась прочь. На помощь Аркаше неслись союзные войска: с двух сторон к Насте мчались Валерия Карловна и тетя Зина. Тамада же объявил старый как мир конкурс «налил-выпил-закусил». Для Аркадия выпивка никогда не бывала лишней, и он тут же радостно поспешил в добровольцы.

– Аркаша! Аркашенька, тебе хватит! – завопила несчастная мать, но её вопль перекрыл визг тёти Гали:

– Семён Семёныч! А-а, Ваня! Гриша! Коля! Держите его!

Давешний старикан, пытавшийся прыгнуть с подоконника, всё-таки залез на него и стоял, расстёгивая штаны. Ремень из брюк он уже выдернул, но то ли передумал удавливаться на нём, то ли по пьяни ему примерещилось, что он в туалете, но он начал расстёгивать молнию и спускать штаны. Мужики, попытавшиеся предотвратить безобразие, в процессе спускания дедка с подоконника обрушили карниз и оборвали штору.

– Всё! Не могёт душа-а! – надрывался старик, а мужики заворачивали его в шторину и тащили куда-то в дверь сбоку.

Это был шанс, это была судьба! Я решительно схватил Настю за руку и потянул за собой в коридор. Толпа танцующих скрыла наш побег и мы благополучно добрались до фойе. Дойти до выхода не получилось. Из туалета вышла Валерия Карловна, а за ней пристыженный Эраст с мокрой головой.

«Чёрт!» – я потянул Настю обратно в коридор. Надо пробраться мимо мамы незамеченными. Значит, пока придется отсидеться! На глаза попалась дверь подсобки, той самой, где я припрятал розы – очень удачно. Не долго думая, мы шмыгнули туда и притаились в темноте, как по полу простучали каблуки Валерии Карловны, отчитывающей братца.

– Ни на минуту нельзя... Весь в своего урода-папашу!.. Эрастичек, ну как ты мог, совсем не жалеешь маму...

Мы захихикали. В подсобке было крошечное окно, за которым уже сгущались ранние сумерки – день выдался пасмурный. Из углов словно выползала темнота. Настя попробовала найти, куда сесть, и задела ногой ящик. Он предательски звякнул, но в коридоре не было никого.

– Так, посмотрим... – Настя приоткрыла ящик: он был весь уставлен бутылками. – Ты посмотри, Эдь, тут целый клад!

– Ничего себе заначка, – я вынул из ящика бутылку хорошего вина, повертел.

– А на столах-то дешёвое пойло стояло, сэкономили, – усмехнулась Настя.

– Или спрятал кто, – я вспомнил Аркашу, ныкающего водку со стола. Вдруг его рук дело? Нет, этот бы такую мелочь не стал пить, уж тырил бы, так что покрепче. На всякий случай я подошёл к двери и задвинул засов.

Настя с интересом наблюдала за мной, но возражений не последовало. Это меня приободрило.

– Интересно, а еду хорошую тут не припрятали? – задумчиво протянула она. – Эти салаты я есть побоялась, такое чувство, что они сутки стояли на солнышке, ещё отравиться можно...

– Закрой глаза, – попросил я, и Настя послушно опустила ресницы.

– Вуаля! – я достал с полки бабушкины пироги и раскрыл пакет.

– Эдь, тут просто роскошно! – она всплеснула руками. – Ух, как пахнет... – она взяла один кусочек. – Откуда ты их взял?

– С собой принёс, – я взял другой и просто засиял от счастья, наблюдая, как Настя с аппетитом ест пирог. И правда вкусный, с яблоками, присыпанными корицей...

– Да, тут неплохо, – продолжала Настя, – вкусная еда, музыки этой оглушительной почти не слышно...

– Никаких пьяных драк и глупых конкурсов... – подхватил я.

– Никакого Аркадия, – усмехнулась она.

– И никакой моей мамы, – подытожил я.

Мы рассмеялись.

Пироги были хороши, но очень хотелось пить.

– Эдик, давай откроем вино, – решила Настя. – Конечно, это нехорошо, но от одной бутылки не обеднеют.

– А как же твоя машина? – уточнил я на всякий случай.

– Я позвонила Фёдору, он приедет сюда на такси, а мою отгонит ко мне.

– Тогда ладно, – я откупорил бутылку, поискал хоть какие-нибудь кружки или стаканы, но не нашёл.

– Ладно, вспомним студенческие годы, – Настя подмигнула, хотя в сгущающейся темноте было не очень видно. Мы минутку посидели тихо, потому что по коридору посновали туда-сюда каблуки, а потом запили вином – действительно вкусным – ещё по пирогу.

Я почувствовал лёгкое головокружение, то ли вино легло на голодный желудок, ах, чёрт, ещё и на долбанное шампанское и братцево мартини... Да, наверное, не стоило так мешать...

– Настя, – расхрабрился я. – Это ещё не всё...

Она с любопытством вскинула глаза на меня, и я достал из ведра запрятанные несколько часов назад кремовые розы.

– Это.. мне? – ахнула Настя и приблизила цветы к лицу. – Спасибо...

Я растерялся и застеснялся. Хорошо, что без света мой проклятый румянец не виден. «Поцелуй её, будь мужиком!» – взывал требовательно внутренний демон.

Ох, надеюсь, она не даст мне пощёчину...

– Давай выпьем, – услышал я себя как со стороны. Словно свой голос и одновременно не свой.

– За что же? – Настя всё сидела, смущённо теребя цветы.

– За... давай за свадьбы, чтоб они оставались свадьбами... Чтобы они были для... – я запнулся, – праздником влюблённых, а не обжираловкой каких-то левых гостей...

– Ага, вроде меня, – ухмыльнулась Настя, салютуя бутылкой и передавая её мне. – Я эту невесту вижу, кажется, третий раз в жизни...

– Я тоже немногим больше, – ответил я. – И, честное слово, на собственной свадьбе, у меня не будет вешающихся дедков и таких вот Аркаш. Только близкие друзья.

– И скоро у тебя свадьба? – спросила Настя. – Твоя мама уже намекала, что у тебя невеста есть...

– Ты думаешь, кто-то захочет добровольно себе такую чудесную заботливую свекровь? – раз уж пошли такие разговоры, задал вопрос я.

– Ну, если не жить с твоей мамой в одной квартире... – её голос прозвучал искренне. —Но ты – очень классный парень, и думаю, стоишь того, чтобы смириться с несовершенствами твоей матери. В конце концов, у всех свои недостатки...

У меня словно в ушах зазвучали фанфары. Она считает меня классным! Значит... значит...

«Ну что, целоваться-то будем?» – нахмурил брови вредный внутренний демон. И куда он так торопится, только-только всё начинается...

Неожиданно Настя уронила лицо на руки.

– Ты что? – я подскочил к ней, коснувшись плеча.

– Эд, да ты всё равно не поможешь, это... мои проблемы...

Её лицо пылало, кажется, ей сильно дало в голову от понижения градуса. На улице снова начинался дождь, я слышал его дробные капли. Я сидел рядом с любимой девушкой в тесной тёмной подсобке и гладил её по волосам.

– Это личное? С мужчиной проблемы? – решил я спровоцировать её, хотя почему-то был уверен, что гнетёт её именно проблема с Жабой. И тут решился пойти ва-банк. – Это из-за Жабенко, да?

– Откуда ты знаешь? – она подняла на меня свои серые глаза, из-за темноты зрачки расширились и казались чёрными, блестящими.

– Это... и моя работа тоже, – косноязычно пояснил я. – Настя, я знаю, как тебе дороги «50 оттенков»! Да я из кожи вон вылезу, чтобы помочь! Ты только скажи, что я могу сделать, а если не знаешь, я сам придумаю, но не позволю тебе угрожать никому!

– Ты настоящий друг, – тихо ответила она, и я сжал её руку в своей. – Там очень долгая история. Я потом тебе расскажу, у меня всё плывёт, как в тумане... Я не знаю, что мне с ним делать, всё так навалилось...

Она доверчиво положила голову мне на плечо. Меня как ударило током, любовь и нежность к ней захлестнула мой разум, иначе я ничем не смог бы объяснить свой безумный поступок.

Я снова ласково провёл ладонью по её шелковистым волосам, коснулся бархатистой щёки, и медленно продолжая поглаживать большим пальцем нежную кожу её лица, нашёл её губы и слился с ней в самом опьяняющем поцелуе.