Текст книги "50 оттенков ксерокса (СИ)"
Автор книги: Жанна Лебедева
Соавторы: Елена Кармальская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Я смотрю на мелькающий передо мной зад разукрашенной лентами «Газели». Вот, блин! Доигралась ты, Настасья… Теперь тебе всю свадьбу будут втюхивать какого-то сорокалетнего недоуголовника, который завалялся в щедрых закромах Валерии Карловны, потому что у неё случилось желание побыть свахой. Интересно, а Эдик-то знает, что его уже сосватали? Но ему-то хоть в жёны прочат что-то явно получше Лизочки и её подруг...
– Вот и мой Гена, – продолжает бойкая на язык мама Эдика, – за ним глаз да глаз. Чуть отвернёшься, всё с дружками поддать норовит. Зато мальчики у меня – чудо! Умные, некурящие, непьющие... – хвастается она с материнской гордостью владелицы призовых скакунов или породистых болонок.
Наконец покатушки заканчиваются, и свадебный кортеж держит путь на окружную, к «Мотелю», в котором должны продолжаться празднества.
Паркуясь на стоянке между ёлок и сосен, я искренне надеюсь, что Валерия Карловна наконец отстанет от меня, но она цепко хватает меня под руку и уверенно тащит в сторону толпы гостей.
– Моя подруга с Аркашей как раз тут! Сейчас я вас познакомлю…
– Подождите, у меня сумочка в машине осталась, мне надо в зеркало посмотреться, – хитрю я, и непрошенная сваха нехотя отпускает мою руку. К несчастью, кандидат в ухажёры стоит близко, и, увидев меня, радостно ухмыляется золотозубым ртом.
– Настюша, познакомься, это Аркадий Иннокентьевич, – торжественно представляет Валерия Карловна «кавалера». – Настенька у нас девушка серьёзная, с квартирой, с хорошей работой. Только вот женского счастья Бог не дал, – с грустной и одновременно намекающей миной подмигивает она Аркаше.
– Привет, красавица! Классная у тебя тачка, – гыгыкает Аркаша. Он волосы на голове у него пострижены «под бандита», свежая царапина на небрежно побритой щеке подсказывает мне, что побрился он явно из одолжения кому-то. Под мышками футболки темнеют мокрые пятна, а на предплечье синеет татуировка. К тому же, он явно успел поддать с самого утра.
Вот всю жизнь мечтала о таком муже, не поверите!
– Аркадий Иннокентьевич, принесите шампанского, – тоном великосветской дамы говорю я. Мне надо срочно выпить, иначе трезвой я не смогу долго наблюдать этот паноптикум.
– А чё, да ну её, эту газировку, – морщится он. – Пойдём, я тебе водоньки налью. Тут в самый раз.
– Я не пью водку, – я поднимаю брови, как будто он нанёс мне тяжкое оскорбление.
– Да ладно, ты чё, не ломайся... – начинает было он, но ловит взгляд строгий взгляд Валерии Карловны и осекается. – Ну, ща, принесу шампусика, падажжи...
Я ретируюсь под предлогом дамской комнаты.
Уф.
Ну я влипла.
Уехать, что ли, отсюда?
Я временно ретируюсь в туалет, надеясь, что незваный кавалер отстанет, но до кучи проблем звонит Жабенко с какого-то левого номера.
– Ну, как дела? – надменно осведомляется он, но едва услышав его мерзкое кваканье, я нажала отбой. Настроение у меня совсем портится. Выйдя из туалета, я сразу же вижу караулящих меня тётю Зину со своим неприятным сыночком...
Эдик
Я усаживаюсь на предназначенное для меня сиденье,
и Кристиан наклоняется, чтобы закрепить на мне ремни.
Э.Л. Джеймс «50 оттенков серого».
Если б я знал, что всё так обернётся. Нет, ну разве мог я рассчитывать на то, что на эту навязанную мне мамой свадьбу приедет Настя? Да не просто приедет, а приедет со мной…
С Вадиком мы даже не успели распить по кружке пива – его постоянно кто-то дёргал и отзывал. Я от нечего делать взял полистать журнал со стойки. Лениво перелистав красочные страницы с рекламой всяких автосалонов и дорогих часов, я собирался было вернуть журнал на стойку, как вдруг мой взгляд зацепился за фотографию. На ней Настю обнимал за плечи какой-то холёный мужик с уверенным взглядом бизнесмена и хозяина жизни. Прочитав подпись под фотографией, я узнал, что это некий Сергей Хайд, миллионер и бывший владелец сети ресторанов «Пиво и пельмени». Про такой бренд я немного слышал, а вот про самого Хайда – никогда. Неужели она с ним встречается, сник я, а внутренний демон, решив подлить масла в огонь, подкинул мысль: «А с кем же ей ещё встречаться? С неудачником вроде тебя?»
Вадик вернулся, извинился и сказал, что у него срочное дело, а пивка мы с ним ещё попьём на неделе, он угощает, и долго благодарил за одолженные деньги.
– Вадик, я журнал возьму? – спросил я.
– Да бери, конечно, хоть все, – махнул рукой Вадик. – Ну, я позвоню, ты извини, что так получилось...
– Да брось...
Я направился к выходу, углубившись в статью, пытаясь выудить оттуда хоть какие-то ещё намёки об отношениях моей любимой девушки и этого красавца-миллионера. Так зачитался, что не заметил, как та, о ком я сейчас читал, столкнулась со мной.
Я помог ей подняться. Конечно, Настя всегда выглядит потрясающе, но сейчас... Её оливковое платье, переливающееся мягким блеском в свете холодных ламп, её медные волосы, завитые в сияющие локоны и серые глаза с длинными чёрными ресницами. Я просто обомлел от такой красоты.
Оказалось, что Настя собиралась забрать из ремонта машину и поехать на свадьбу. Это меня удивило и обнадёжило: во-первых, она была одна, а если бы встречалась с этим Хайдом, то, наверное, и на свадьбу бы он её сопровождал. Стоп, но с другой стороны он мог просто быть занят архиважными миллионерскими вопросами крупного бизнеса, или быть может, счёл мероприятие событием ниже его круга...
Всю дорогу от «Ситроена» до Центрального ЗАГСа я не мог до конца поверить в происходящее и мысленно благодарил Вадика за своевременный звонок. Я был так рад, что прыгнув на переднее сиденье Настиного авто забыл пристегнуться.
– Ремень, – Настя посмотрела на меня, качнув медными локонами.
– Что? – как дурак, спросил я.
– Ремень пристегни, – повторила Настя, и, заметив, что я сейчас явно не на этой грешной земле, девушка моих грёз перегнулась через меня, чтобы достать сбившийся за кресло ремень безопасности… У меня перехватило дыхание.
– Прости, туплю, – еле поднял глаза на неё я, комкая в руке журнал.
– Не выспался? – предположила Настя и кивнула в сторону бардачка. – Можешь пока положить, потом заберёшь.
По дороге Настя купила цветов в подарок молодоженам, и тут неожиданно выяснилось, что «моя» свадьба и та, на которую собиралась Настя, – одна и та же! Ради возможности побыть с Настей вне рабочей обстановки я был согласен потерпеть там маму. Надо будет её как-нибудь обезвредить, чтоб не закатывала скандал каждый раз, как я решу подойти к Насте.
Расстались мы на парковке. Я вздохнул с облегчением, поняв, что мама наш приезд не отследила. Зная Валерию Карловну и её отношение к моей прекрасной начальнице, я представлял, что нас не ждёт ничего хорошего, а мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то портил Насте настроение необоснованными нападками. Да уж, за свою семью мне периодически бывало стыдно… Но семью-то ведь не выбирают.
– Я же говорила, он придёт! – не терпящим возражения тоном сказала мама, и тут же накинулась на меня. – Мы тут стоим как бедные родственники, и где наш пригласительный? Пригласительный-то у тебя?
– Его Эрастик обещал прихватить, разве он не у него? – мстительно удивился я.
– У Эрастика его нет, – скорбно закатила глаза мама. – Эдичек, может, ты всё-таки взял?
– Что ты, мам. А зачем тебе, кстати, пригласительный?
– Ну как зачем! – мама разразилась истерической историей, суть которой состояла, что какая-то пожилая родственница со стороны жениха осмелилась спросить, кем они приходятся брачующимся, а мама хотела гордо предъявить пригласительный как подтверждение своей избранности. Дурацкая история, короче.
В зале бракосочетания я потерял Настю из вида. Мама потащила всех в первый ряд, дабы не пропустить ничего важного. Хотя на что там было смотреть. Жених, расписывающийся с выражением лица, как будто подписывает себе смертный приговор, вызывал тоску и неприязнь. Взволнованный шёпот: «Голубки... Какая красивая пара!» казался фальшивым.
Я пытался отследить настино местоположение, но её оттёрли куда-то в конец толпы, и я даже не знал, нашлось ли для неё местечко в зале.
Когда роспись подошла к концу, я пробрался к выходу, решив улизнуть от своего конвоя, но там меня отловил поддатый отец жениха и слёзно попросил сгонять в ближайший ларёк за лепестками от роз, которые он где-то продолбал.
Павильончик стоял недалеко, метрах в пятидесяти от места. Я сунулся туда, но вход мне перегородила толстенная тетка.
– Куда лезешь? Это мои лепестки!
– Да тут на всех хватит, – попытался решить спор миром я, но тетка не сдавалась.
– Я первая пришла, значит, мне нужнее! Мои уже сейчас на выход пойдут, а ты подождёшь.
– А мои уже на выход пошли, – настоял я, но тетка выпучила глаза, став похожей на огромную жабу, и стала спешно сгребать с пола все, что попадалось ей под руку.
Свою добычу она складывала в полиэтиленовый пакет гигантских размеров. За считанные секунды она собрала в него всё, до чего дотянулась своими загребущими лапищами. Теперь содержимым пакета можно было не то что обкидать новобрачных, а пожалуй что и засыпать с головой хоккейную команду.
Бросив на меня победоносный взгляд, тётка гордо удалилась из ларька. Я вошёл внутрь. Доступных лепестков не осталось, но вокруг было полно роз, и я решил купить парочку и раздербанить бутоны. Подумав, решил, что два цветка это как-то уж слишком готично получается, поэтому взял три.
Розы чудесного кремового оттенка оказались хорошие, крепкие и свежие. Потрошить их было жалко; глядя на цветы, я почему-то подумал, что они здорово подошли бы к настиному платью.
К ЗАГСу я вернулся поздновато. Молодожёнов уже осыпали всем, чем можно, и погрузили в машину. Специально для церемонии из проката пригнали длиннющий лимузин – неотъемлемую часть любой уважающей себя трёхреченской свадьбы. На бортах изукрашенной бантами и рюшами громадины красноречиво сверкали номера телефонов для арендаторов и заманчивые обещания скидок постоянным клиентам. Я подумал, что по достоинству такие скидки могли оценить только арабы, это у них там можно по несколько жён заводить.
– Эдик! – неожиданно окликнул меня чей-то звонкий голос.
Я обернулся и узнал Аню Жукову, ту самую, которая дяди-Женина дочка и которой моя мама мечтала стать свекровью.
– Привет, Ань, – обречённо поздоровался я.
– Как тебе свадьба? – поинтересовалась она, глядя на меня с хитрым прищуром.
– Пафосно, – развёл руками я.
– Пойдём в автобус грузиться? Сейчас покатушки с фотосессией будут, – сказала она, отведя с лица прядь волос, подхваченную налетевшим ветром. – Или ты на машине?
– Я...
– Эдичек! – издали закричала моя мама, таща за собой унылого братца. – А я тебя ищу, а ты тут, с Анечкой, – тут она разулыбалась сладко-сладко и продолжила светским тоном, – Анечка, как папа с мамой? Как у папы работа?
– Хорошо, тётя Лера, – вежливо ответила Аня. – Мы сейчас собирались уже в автобус, а то уедет без нас.
– Конечно-конечно! Мы сейчас, – Валерия Карловна, как только Анечка отошла, подпихнула мне братца и начала быстро-быстро раздавать указания, – Эдичек, ты должен присмотреть за братом! Следи, чтоб он причёску не растрепал, а ты, Эричек, не трогай руками волосы!.. Ты должен хорошо выглядеть на фотографиях!..
– Я место пойду займу, – пискнул затравленный Эрастик и шустро потопал к микроавтобусу.
– Следи, чтобы он не пил ничего, кроме шампанского! Мало ли, вдруг ему кто-то нальёт водки... Не доверяю я этому ужасному свидетелю, а ведь жених, Петя, такой положительный мальчик.
Я передёрнул плечами. С положительным женихом Петей я бы не желал встретиться в тёмной подворотне.
– Ладно, мам, я понял, – я хотел было окончить разговор, но Валерия Карловна закончила его сама, переполошившись:
– А где Гена? Ох, ну ни на минуту нельзя его оставить, – и унеслась разыскивать папу, задевая похожих своим шедевром шляпного искусства. – Эдичек! А ты что, не подарил букет?!.. – донеслось до меня, и я поспешил ретироваться.
Я посмотрел в сторону микроавтобуса и чертыхнулся: его уже там не было. Я обиделся на Эраста, что он не позвонил мне на мобилку, но вспомнил, что я просто до сих пор не включил телефон.
Если бы на сем мероприятии не было Насти, я принял бы свое опоздание за дар свыше и с чистым сердцем направился бы по своим делам, но теперь ситуация изменилась. Пока я рыскал туда-сюда, пытаясь вписаться в машину, я обнаружил, что свадебного бюджета не хватило на перевоз всех гостей, и поэтому, кто не вписался по машинам, ушли ловить маршрутки.
Я не сильно расстроился из-за опоздания. Мне не больно-то хотелось кататься с малознакомой подвыпившей тусовкой по пробкам трёхреченского центра, поэтому я налегке, а вернее, с букетом, двинул на автобусную остановку, прикидывая, как буду добираться прямо до «Мотеля».
Потусовавшись немного на остановке, я поймал загородную маршрутку, которая шла как раз-таки в нужном направлении. Среди дачников и корзин с рассадой я смотрелся как минимум странно. Костюм и букет явно не вязались с загородной тематикой, видимо, поэтому на меня украдкой посматривали местные бабули.
– Прям жених, – не удержалась от комплимента одна.
– Где невесту-то свою потерял? – весело поддержала её другая.
– Так к ней-то небось и едет, предложение делать! – тут же предположила третья, в платке, неуловимо напоминавшем байкерскую бандану. – Ведь так? – она уточнила у меня, и я не стал спорить – кивнул, тут же подумав о Насте.
– Молодец! Я б такому не отказала, – с видом знатока заявила первая старушка, а потом, поразмыслив, порылась в стоящей возле сиденья корзине и добавила. – Вижу я, парень ты хороший. Вот, возьми, угостись! И невесту угости! Свои, домашние!
Она протянула мне пакет, в котором оказались горячие ещё пироги. Хилая попытка отказаться была встречена старушкой в штыки, и больше спорить я не стал.
– Ни-ни-ни, не смей! Вот угостишь, твоя разлюбезная сразу поймёт, что ты парень хозяйственный, и точно не откажет. А цветы... цветами-то сыт не будешь...
– Ой, и правду говоришь, Егоровна, – закивала та, что в «бандане». – Меня мой Васенька такой ухой накормил, что я сразу за него пойти согласилась. Руки у него золотые были, всё мог...
Я трясся в маршрутке и слушал разговоры бабушек, пустившихся в воспоминания о своей молодости – кому как предложение делали. Ох. Да если бы я мог надеяться, я бы с радостью сделал Насте предложение хоть сейчас, да только зачем ей я, такой? У меня ни квартиры, ни тачки, ни своего бизнеса, как у того миллионера из журнала, а моя мама – ну просто «идеал» свекрови...
Выбравшись у «Мотеля», я понял, что приехал даже рановато. Молодые ещё не явились с фотопрогулки, но часть гостей уже собрались на желанную пьянку. Во дворе между пихтами топтались изрядно подвыпившие гости, а из открытых настежь окон банкетного зала доносились песни Сердючки, гомон и пронзительные выкрики тамады.
По дороге к банкетному залу я думал, куда деть цветы. Конечно, по логике их нужно было подарить молодожёнам, но мне совершенно не хотелось этого делать. В мыслях я уже наметил этот букет «для Насти» и во что бы то ни стало решил ей его подарить. Жалко, что сделать это посреди чужой свадьбы будет неуместно. Значит, надо его до поры до времени спрятать! Я судорожно заозирался по сторонам: фойе как фойе – кресло, телик, пальма в огромной деревянной кадке… Тут некуда.
Поразмыслив, я двинул из фойе по коридору туда, где судя по шуму находился банкетный зал. По дороге справа мне попалась небольшая дверь. Я сунулся в неё, там оказалась кладовая. Самое оно, сюда до конца свадьбы точно не заглянут, лишь бы только не заперли.
Пошуршав между щётками и швабрами, я обнаружил чистое ведро и, плеснув в него воды из торчащего в углу крана, поставил розы, а потом надежно замаскировал их парой пышных веников. Там же на полке со средствами для мытья, оставил кулёк с подаренными щедрой бабулей пирогами.
Тамада поймал меня на входе в зал и определил за большой стол в углу. Стол этот оказался «молодёжным», чему я был несказанно рад. Во-первых, мама не будет меня доставать, а во-вторых, на табличке напротив меня я успел заметить Настино имя. Осталось только дождаться её саму...
В зале металась туда-сюда мама невесты, то поправляя связки шариков, то в сотый раз о чём-то советуясь с тамадой. Я тихо-мирно сидел за столом, наблюдая за гостями. Увидел старых соседей по дому в родном Заднеозёрске: мою детсадовскую воспитательницу тётю Зину с лицом мученицы и её непутёвого сынка Аркашу, который в свои почти сорок толком не работал, а большую часть времени сидел во дворе под сенью тополей, распивая дешёвый портвейн в компании местных ханыжек. Пока тамада обсуждал с родителями новобрачных какие-то тонкости, Аркаша успел заныкать со стола бутылку водки. Правда, когда он направился к столику, где на советской ещё клеёнке стояли подаренные букеты и лежали грудой подарки, Тамада Вездесущий перехватил его на полдороге и велел что-то принести.
В зал начали стекаться гости из «молодёжного» микроавтобуса. Аня Жукова подошла ко мне:
– Привет, ты где потерялся? – заговорщицки подмигнула она мне. – Эдик, можно я возле тебя сяду?
– Давай, – согласился я, и она поменяла свою табличку с соседней. – Как поездили?
– Дождь был, промокли слегка, – Аня задумчиво покопалась в сумочке, проверила экран телефона и бросила его обратно.
– Тебя моя мама не доставала? – рискнул спросить я.
– А заметно? – невесело улыбнулась она.
– Если честно, ты выглядишь... грустной, – признался я. – Я и подумал, может, мама из тебя всю душу выпила.
– А я думала, главный кровопийца у вас в семье – Эраст, – попробовала отшутиться она.
– И он тоже, – хихикнул я. – что, достал тебя своим вампиризмом?
– Да ладно, перерастёт, – сказала Аня тоном, как будто сама не была совсем немногим старше Эраськи. Да и, если честно, большинство не только её, но и моих ровесниц тащились от вампирской саги.
Подошедший Эраст, почувствовал, что речь идёт о нём и немедленно пожелал выяснить, о чём это мы шепчемся.
– Обсуждаем, какой у тебя суперский костюм, – с милой улыбкой ответила Аня. – Очень модный!
Эраст обиженно засопел и отвернулся. Он хотел было потянуться к ближайшему блюду, но обнаружил, что закуска была уже сметена до нашего прихода, а горячее подавать не торопятся.
– А если серьезно, Ань, ты почему грустная такая?– спросил я её, но тут же отвлёкся на входящих гостей: маму с отцом и Настю с... ёлки-палки, а Аркаша-то рядом с ней что забыл?
Судя по Настиному выражению лица, Аркаша её клеил, и удовольствия ей это не доставляло, а рядом с умильной улыбочкой вертелась тётя Зина.
– Анастасия Христофоровна! – тоном исполнительного идиота-подчинённого заорал я. – Вот ваше место, садитесь!
Наверное, я покраснел до кончиков ушей… или просиял до них же, только увидев меня Настя вовсю заулыбалась, и я готов был поклясться – её очень обрадовал мой приход. В руках она держала начатую бутылку шампанского, которую, судя по мокрому пятну на штанах, открывал Аркаша.
Кавалер сурово сдвинул брови и хотел потащиться за ней, но тамада, дай Бог ему здоровья, схватил за руки Аркадия, и начал ему что-то втирать, тыкая пальцем в свою папку. Аркадий попробовал было возбухнуть, но на помощь подоспела тётя Галя, и на сей раз обошлось.
Тут в зал вошли молодые, уже испив, видимо, из туфли и закусив караваем, и зал засвистел, захлопал и завопил. Грохнула музыка из колонок:
«Ах эта свадьба, свадьба, свадьба»...
Молодые уселись, гостям притащили салаты – расслоившийся майонез, слегка заправленный овощами и колбасой. Мой внутренний желудок сжимается от голода, но внутренний кишечник и внутренняя печень боятся даже попробовать такое угощение.
Впрочем, поесть возможности не представилось. Не дав гостям и вилкой ковырнуть в тарелках, тамада заорал в микрофон, что настало время поздравлять молодых. После первой стопки «горькой», сопровождавшейся традиционными воплями (шампанское каким-то образом успело исчезнуть со столов), большой оригинал тамада, как оказалось, собравший все подарки сразу по прибытию в «Мотель», стал доставать их и торжественно объявлять дарителей.
«А это нашим молодожёнам подарил…» – громко и радостно выкрикивал он, и тот, кто подарил, должен был выйти и публично поздравить жениха и невесту.
После каждого поздравления гости снова чокались стопками. Настя, я, Аня и Эрастик пили шампанское – отвратительное на вкус, дешёвое шампанское, – поэтому алкоголя нам хватило надолго. Наши соседи по столу, кореша жениха, в основном хлестали водку, для девушек разбодяживая её томатным соком.
Церемония вручения продолжалась. Так как в основном дарили конверты с деньгами, отправители подарков не сразу узнавали свои конверты, но оказалось, что тамада подписал их все карандашиком, поэтому идентификация дарящих происходила стопроцентно.
Вот в воздух взвился зелёный конверт. Я узнал его – а как не узнать? Мама все утро трясла им перед папиным носом раздумывая, сколько денег положить внутрь, чтобы не выглядеть беднее других, но и не слишком-то разоряться.
Мама, гордо подхватив под локоть не успевшего увернуться Эраста, вышла и стала читать какое-то банально зарифмованное поздравление, не забывая метать грозные взгляды на папу, чтоб он фотографировал.
Наши скромные четыре тысячи (по тысяче с каждого члена семейства) выглядели не слишком внушительно, но оказалось, что мы ещё весьма щедры. Кроме нас, раскошелились только ближайшие родственники невесты – основная часть гостей, седьмая вода на киселе, приглашённые из соображений, что свадьба должна быть широкой, дарили максимум по тысяче, или отделывались бутылками, недорогим постельным бельём и бабушкиными сервизами, которых молодым презентовали, как оказалось, аж шесть наборов.
После нескольких поздравлений, тамада объявил первый «креативный» конкурс. Наряженный в сексапильную красотку с шариками-сиськами Аркаша, держась под ручку с одетой грузинским джигитом подружкой невесты, вывели в центр зала жениха с невестой и принялись с ними танцевать и спрашивать, не хотят ли они променять друг друга на «грузина» и «женщину-вамп».
Пётр и Лиза с честью прошли испытание (правда, жених ухитрился пожмакать резиновые Аркашины сиськи и лопнуть одну), после чего тамада снова выхватил конвертик и призвал к поздравлению следующую парочку дарителей.
Этой хитрой парочкой оказались тетя Зина и её сынулька. Ушлый Аркаша додумался засунуть в конверт несколько игрушечных банкнот-закладок для книг. Если бы они только знали, какого матёрого тамаду предстоит им тут повстречать! Бледная от унижения тётя Зина схватилась за сердце, свидетельница побежала за валокордином, Аркаша схватил тощего тамаду за грудки:
– Урою, сцука! Это всё ты деньги скоммуниздил, и на нас повесить хочешь, крыса!
Свидетель подбежал выручать тамаду, Аркаша щедро залепил ему в глаз, истошно завизжала невеста, несколько мужчин бросились со своих мест, разбив пару казённых тарелок, запричитала тётя Галя, Эраст навёл камеру телефона...
Минут через пять их всё-таки растащили. Свидетель, с наливающимся фингалом под глазом, материл Аркашу, уже с двумя лопнувшими сиськами и щедро залитой кровью из разбитого носа блузкой.
– Всё! Не может душа! – надрывно заявил какой-то впечатлительный и нетрезвый дедуля и направился к ближайшему подоконнику, где сделал попытку на него залезть. Дедка усадили на своё место, отделавшийся лёгким испугом тамада невозмутимо объявил танцевальную паузу, седоусый дядька-диджей нажал кнопку, и колонки снова грохнули отборной свадебной попсой.
Я хотел было пригласить Настю, но её с двух сторон плотно оккупировали моя мать и Аркашина, причитая, что он на самом-то деле очень добрый и мирный, и вообще всё это – досадное недоразумение...
Аня тронула меня за руку, и я повёл её танцевать. За время поздравлений и конкурсов она перекинулась с кем-то смсками и погрустнела ещё больше.
– Ань, ты из-за чего расстроилась? – рискнул выяснить я, ведя её в танце.
Она посмотрела на меня, словно сомневаясь и всё-таки решилась:
– Да знаешь, меня ведь папка решил замуж отдать...
– За кого? – поинтересовался я. Анин отец, в отличие от моей матери, меня в кавалерах держать был не должен.
– За сына своего начальника. Они там бизнес какой-то делят... – Аня тяжело вздохнула.
– Ну, сейчас вроде не 18-й век, чтоб девушку против воли замуж отдавать, – попробовал я подбодрить её.
– Ты моего папу не знаешь, – обречённо махнула она рукой. – Он сам так женился, ради карьеры, и со мной так решил... А мне мой однокурсник нравится, мы с ним познакомились на курсах ещё перед поступлением, – мечтательно закатила глаза она.
– Ну, может ещё образуется, – полез я снова с непрошенным оптимизмом. – Когда назначено уже?
– Следующим летом. Папа говорит, чёрт с ним, с образованием, главное – за правильного человека замуж выйти... – тут на её глаза навернулись слёзы. – Извини, я...
Она отняла свою руку и быстрым шагом вышла из зала. Я тут же поймал суровый взгляд мамы, и она не замедлила подскочить:
– Эдик, вы что – поссорились? Ты обидел Анечку?! Ну что такое, я сейчас пойду найду её!
– Мам, оставь человека в покое! – не выдержал я, но удержать мою родительницу смог бы разве что отряд ОМОНа. Я вернулся к столу, где Эрастик втихаря наливал где-то раздобытое неплохое мартини. Смотреть на эту свадьбу трезвым было удручающе, а после пары бокалов события казались даже забавными.
– Привет, братан, – радостно налетел на меня какой-то смутно знакомого вида парень в очках. – И ты не один, да? Работают курсы-то!
Я вытаращился в его радостное лицо, силясь припомнить, где мы встречались. Заметив мои сомнения, ботаник тем же ликующим тоном продолжил, хлопнув меня по плечу:
– Не помнишь? Ну, мы с тобой на курсы к Вильгельму вместе ходили. Ты ещё с баяном сидел, как здешний диджей! – он ткнул пальцем в седоусого дядьку, тот и правда притащил откуда-то аккордеон и кажется, собирался на нём немедленно что-то сбацать.
Я предательски покраснел и украдкой оглянулся, не слышит ли меня Настя или вредина Эраст.
– Вспомнил, да, – я нарочно слегка понизил голос, чтобы мой неожиданный знакомый тоже перестал орать. Но тому не терпелось похвастаться.
– Видишь Светку мою? – он с гордостью кивнул в сторону какой-то задорной рыжеволосой хиппушки, своим этническим прикидом и лёгкими сандалиями выделявшейся из толпы пригламуренных гостей. – Вот я Вильгельму по гроб жизни за неё благодарен! Вот что значит – всё по науке сработало!
– И как же ты с ней познакомился? – уточнил я, не веря, что девушка повелась на подкат про трусики или что-то в этом роде.
– Да вот, я ж говорю – по науке! Бродил по Трёхе, как девушку встречу, так и спрашиваю, как Вильгельм учил... Но что-то все фифы такие, все мимо, мимо. Устал, короче, засел на лавку и тут Света куда-то топает. Ну я и решил – была ни была, последний раз спрошу! И говорю ей – девушка, а не хотите обсудить со мной феминизм третьей волны? Она такая остановилась, смерила меня взглядом, подумала, и говорит: «Давай, только не третьей, а второй. Я эпоху хиппи люблю. Только сейчас я спешу, позвони, короче, завтра» – и телефон мне прямо на руке нацарапала! В итоге я позвонил – классная девчонка оказалась, вот теперь встречаемся... Такая вот эпоха сексуальной революции... – сделал вывод он и добавил гордо, – а всё Вильгельму спасибо за науку!
Я малость опешил, но не стал поправлять восторженного «пикапера» и оглянулся на Настю, которая всячески отваживала от себя разошедшегося Аркашу. В тот миг она выглядела так беззащитно и трогательно, что у меня просто сердце сжалось.
Между тем, тётя Зина уже вовсю махала товарищу Аркадию. Тот, слава богу, больше интересовался выпивкой и надирался у стола, где ещё остались хоть какие-то недоеденные салаты. Сообразив, что доходит до Аркаши все, как до жирафа, тётя Зина жестом велела Насте ожидать, а сама отправилась за ним.
Настя повертела головой в поисках, куда бы слинять. Я должен был что-то предпринять! И предпринял. Вскочил со стула, как ошпаренный, и, решительно подхватив Настю под локоть, потащил её на танцпол. Моя левая рука легла на её талию, а правой я взял её горячую сухую ладонь. Я посмотрел в бездонную глубину её грустных серых глаз и так и не отводил взгляда.
– Извини, – сказал я, прервал затянувшееся молчание между нами.
– Ты про что? – она тоже словно очнулась от неловкой паузы.
– Я про маму. И про того уголовничка, – пояснил я.
– Он чем-то на жениха похож внешне, правда? – заметила Настя.
Да, что-то в этом было, особенно роднила их самодовольная улыбка, символ собственного превосходства.
– Так тебе понравился Аркаша? – решил я разрядить обстановку шуткой.
– Он великолепен и танцует, как бог, – она посмотрела на меня, и в её глазах блеснули озорные искры. Я невольно оглянулся на Аркашу, отжигающего замысловатые коленца, с бутылкой в одной руке, а другой он тряс в воздухе, сложив пальцы «веером».
– Лично я б на их месте вообще бы со всякими свадьбами завязал… – пробурчал я, вспомнив его «щедрый» подарок молодожёнам.
– Если честно, Эдь, спаси меня от него, пожалуйста!
Мог ли я отказать даме сердца в помощи?
– Хорошо, а ты разведай, где тут можно спрятать труп, – зло пошутил я, сам на себя удивляясь. Может, коктейль из шампанского и мартини сделал меня более решительным, а может, меня достал этот паршивец и жлоб Аркаша, считающий себя завидным кавалером. Чёрт, мне бы его уверенность.
При упоминании трупа Настя прыснула и напомнила про историю с пьяным Мартышкиным, безжизненным телом свалившимся на ковёр Настиного номера. Мы бы танцевали ещё, но вредина тамада велел выключить музыку, и объявил очередной дебильный конкурс.
Более того, место напротив меня, рядом с Настей нагло занял Аркаша, который был уже совершенно в стельку пьян. Я сверкнул глазами, но рядом с ним сидела тётя Зина, вцепившись в сына, чтоб он не заваливался набок. Настя хотела отсесть на другое место, но тут за дело взялась моя матушка, сдаваться не собиралась. Сладко улыбаясь Насте, она потащила её к кандидату в кавалеры, не слушая её рассерженных отговорок:
– Ой, ну Настенька, ну выпил! Ну видишь, как тяжело ему, что ты на него смотреть не хочешь! А ты присмотрись, – раздавала она перлы житейской мудрости. – А то так и будешь в девках ходить всю жизнь, приличных-то женихов уже расхватали. Лучше плохонький, да свой. А там, под себя обтешешь!.. И он не просто так, – мама понизила голос, – у него своя комната в коммуналке есть, продать можно... или сдать. А жить в Трёхреченске будете...
– Валерия Карловна, отпустите мою руку!
– Мама, хватит! – вступился я.
Тут к столу подошёл хмельной Эрастик. Не знаю, чем он запил мартини, но развезло его изрядно.
