Текст книги "Приключения Лики Снеговой (СИ)"

Автор книги: Юрий Туровников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

* * *

После обеда Лика решила посмотреть телевизор. Она хотела было почитать, но вспомнила, что ее любимая книжка пропала, а другую читать ей не хотелось. Пока бабушка мыла посуду, девочка переключала каналы. Ничего интересного не показывали, поэтому Лика разочарованно выключила бесполезный чудо-ящик и бросила пульт на кресло.

– Ба, а вот если, к примеру, какая-нибудь вещь исчезла и ты знаешь как, то как ее вернуть обратно? – спросила она.

– Взять и вернуть, – прозвучал ответ.

Лика подошла к кухне и облокотилась на дверной косяк.

– Если я нарисовала что-то, а оно взяло и пропало?

Бабушка поставила тарелку в раковину и посмотрела на внучку.

– Ну, тогда нарисуй это обратно, чтобы оно появилось снова.

– А если не получится? – не унималась Лика.

– Тогда никому не говори, что это ты виновата, – прошептала бабушка и подмигнула.

Девочка улыбнулась и поднялась по ступеням в свою комнату. Рисунок не проявлял признаков жизни и Лика опечалилась. Она подошла к мольберту и тихо сказала:

– Выходи. Я больше не буду задаваться, честно-честно! Ну, пожалуйста! Я подожду на кровати, хорошо?

Не дождавшись ответа, она прошла через комнату, села на кровать и, обхватив руками колени, стала ждать. В комнате было очень тихо. Даже не слышно, как шумит листва старого дуба, хоть окно и распахнуто настежь. Не просидев и двух минут, Лика встала и подошла к рисунку.

– Ну, выходи уже. Тебе ведь тоже, небось, скучно одной. Мы ведь договорились дружить! Из-за ерунды обиду склеила… – подбоченилась она. – Айм сори!

Нарисованная дверь скрипнула и чуть-чуть приоткрылась. В образовавшуюся щель выскользнул рыжий комок шерсти и направился к озеру.

– Привет, Пантелей! – крикнула Лика.

Кот посмотрел на нее и мяукнул. Дойдя до кромки воды, он сел и начал лакать воду.

– Пантюша… – расстроилась Лика. – Где же ты?

Она стерла ладошкой набежавшую слезинку и тут же услышала голос:

– Я тебе сейчас кое-что скажу. Только ты не пугайся, хорошо?

На пороге нарисованного домика стояла девочка. Лика только кивнула.

– Мне кажется, что я знаю, куда делся твой кот! – незнакомка откинула назад волосы.

– Куда?! – чуть ли не закричала Лика, но тут же перешла на шепот. – Куда?

Она прильнула к рисунку, едва не уткнувшись в него носом. Девочка сделала несколько шагов и сказала:

– Давай, я тебе сначала кое-что расскажу, хорошо?

– Хорошо, – ответила Лика.

Она переставила принадлежности для рисования на стол, а сама села на табурет и положила руки на коленки.

– Я слушаю тебя.

Девочка села на песок, приветливо помахала рыбке, которая показалась из озера, совершив причудливое сальто, и начала говорить:

– Я много-много времени смотрела в окошко… Наверное миллион тысяч часов, а может и больше. – Она провела ладонью по песку. – Мне было так страшно и одиноко, что я думала, что останусь одна навсегда. И вот, один прекрасный день, а он здесь все прекрасные, поскольку никогда не кончается, я увидела тебя…

– А я тоже как картинка, что ли? – перебила ее Лика.

– Не совсем… – замялась девочка. – Это вроде как кино. Ты была в кино?

Лика кивнула.

– Так вот, твоя комната словно на экране а я будто сижу в зале и смотрю фильм.

– Прикольно! – хмыкнула Лика.

– Ну, это кому как. Я постоянно вижу одно и то же. А потом вдруг на деревьях появились листья! Ты не представляешь, как я удивилась и обрадовалась! А потом в небе я увидела ворон. Ведь их никогда не было. А уж когда у дома стал мяукать кот, то я поняла в чем дело. Я видела, как ты водишь кисточкой по воздуху, а после этого тут стало появляться что-то. Я так понимаю, это то, что ты рисовала. Вот так…

Лика почесала затылок и вскинула руки:

– Ну, правильно. Я же рисовала это на ватмане, как же оно не могло появиться?! Это же все-таки краски, а не невидимые чернила, ёксель-моксель! Постой, – опомнилась она, – А что на счет Пантелея? Куда он делся-то?!

– Ну как же ты не понимаешь?! – девочка ударила ладонями по песку, оставив неглубокие вмятинки. – Он исчез сюда! Его же тут не было, а потом, бац, и он здесь! Всё, тыдыщ, и появилось! Во как!

– Батюшки мои! – прошептала Лика и, приложив ладони к щеками, сползла с табуретки на пол. – Алаверды моему Пантелею…

Ее губы задрожали, а на глазах стали наворачиваться слезы. Вдобавок, нарисованный кот оторвался от своих процедур по мытью хвоста и протяжно мяукнул. Лика заплакала. В комнату ворвался теплый ветер, уронил на пол баночку с гуашью и растрепал девочке волосы. Старый дуб зашумел листвой.

«Проклятущий клоун!» – подумала Лика. – «Зачем я вообще пошла на эту ярмарку?! Пантюша меня, наверное, теперь ненавидит!» – и, всхлипывая, спросила вслух:

– Он на меня злится?

– Нет, – ответила девочка. – Он очень тебя любит и хочет домой, так же, как и я.

– Правда? – Лика утерла слезы.

– Правда. Он мне сам сказал.

– Коты не умеют говорить…

– А этот умеет, – девочка потрепала Пантелея, – Ты думаешь, что он мяучит, а я его понимаю. Мы ведь с ним оба нарисованные.

– А хочешь, я нарисую тебе пирогов или пиццу? – вдруг спросила Лика. – Ты ведь, поди, кушать сильно-пресильно хочешь?

Девочка на рисунке встала:

– От пиров я бы не отказалась. А что такое эта твоя пицу? – она улыбнулась.

– Да не пицу, а пицца. С двумя «цэ», – хохотнула Лика. – Это тоже, типа, пирог. Такая ватрушка итальянская, только большущая, как летающая тарелка и не с творогом, а с колбасой, сыром, помидорами и прочими вкусностями.

– А у меня живот не скрутит от такой мешанины? – спросила девочка.

– Нет, что ты, это очень вкусно! Вот только, я думаю. Надо сначала ее приготовить, а то как она к тебе попадет?! – Лика задумалась и потерла подбородок. – Слушай, а как ты сюда попала, ну, в рисунок?

Ее собеседница опустила голову и, надув губы, тяжело вздохнула:

– Я раньше была очень даже взаправдашней девочкой. Все что я помню, так это то, что я рисовала. Сначала я придумала нарисовать себя, но потом мне не понравилось, и я нарисовала этот домик. Прямо поверх старого рисунка. В общем, мне надоело рисовать и я легла спать, а проснулась уже тут. Вот и жила в этом доме. Я даже выйти не могла, потому что дверь не нарисовала.

– Ужас какой! – выпучила глаза Лика. – Твои родители, наверное, с ума сходят! Мои бы точно сошли! Хорошо, что я не нарисовала себя. Сейчас бы куковали с тобой на пару.

И тут Лика почувствовала, как ее кожа покрылась большими мурашками. Она склонила голову на бок и, наморщив лоб, тихо спросила:

– Слушай, а тебя как зовут? – ее затрясло слабой дрожью от неожиданного и страшного предположения.

Девочка подошла совсем близко. Казалось, она вот-вот шагнет с рисунка и окажется в комнате. Ее ответ прозвучал, как гром среди ясного неба:

– Меня зовут… Жанна Снегова. Мне десять лет.

Лика побледнела и стала похожа на замерзшую фигурку из молока. Она протянула вперед дрожащую руку и провела кончиками пальцев по рисунку:

– Жаннетт?!

Девочки уставились друг на друга и только хлопали ресницами, не в силах произнести ни слова…

Глава 8

– Клоун меня задери! – прошептала Лика дрожащими губами. – Твои родители в самом деле сходят с ума, уж поверь мне. И бабушка тоже… Мама дорогая!

Девочка с рисунка выпучила глаза.

– Что случилось, Лика?! Ты знаешь, кто я?!

Та закивала.

– Ага. Ты сядь, а то упадешь. Я тебе сейчас такое скажу!.. – Она потрогала внезапно раскрасневшиеся щеки.

Ее сердце бешено колотилось и было готово выпрыгнуть из груди. Сделав несколько глубоких вдохов, Лика начала говорить:

– Как говорит мой папа, когда приезжает из командировки, не будем форсировать[20]20
  Форсировать события – спешить (разг.).


[Закрыть] события, разложим все по полочкам и расставим все точки над «i»[21]21
  Расставить точки над «i» – подвести итог (разг.).


[Закрыть]. Начну с конца. Эту картинку начала рисовать моя сестра Жанна, которая пропала очень давно, когда гостила у бабушки, где, собственно, мы сейчас и находимся. Когда Жаннетт исчезла, то после нее остался только этот рисунок. На мой День рождения мне подарили краски, и я стала рисовать. Потом начали происходить странные вещи, и появилась ты. Вот такие пироги. Выходит, ты и есть та самая моя сестра. Офигеть! – подытожила Лика.

– Похоже на бред сумасшедшего… – ответила Жанна. – Если бы не знала, что все взаправду, так и подумала бы.

Девочка опустилась на траву и замолчала. Лика тоже не произнесла ни слова: уж слишком тяжело было думать о том, что эта нарисованная девочка в самом деле ее сестра, которая исчезла давным-давно, а теперь нашлась таким таинственным образом. Но самое обидное то, что она не знает, как ей помочь и вернуть обратно! И что теперь сказать бабушке? А папе с мамой?

– Лика, сестренка ты моя, – едва не плача произнесла Жанна, – я ведь тебя вспомнила! Ты была еще совсем крохотная, когда… Ты теперь большая, как я! Помоги мне! Я хочу домой!

И тут девочки заплакали. Слезы Жаннетт текли по ее щекам, капали на траву, оставляя на ней разводы.

– Ой! – воскликнула всхлипывая Лика. – От твоих слез краска расплывается!

– Вытащи меня отсюда! Пожа-а-алуйста!

– Жанночка, мы обязательно что-нибудь придумаем, – прохныкала Лика, – Потерпи!

Она вскочила и стала мерить шагами комнату, шагая от двери к окну и обратно, но никак не могла сосредоточиться: Жанна всхлипывала, Пантелей мяукал, а противные вороны каркали.

– Вы мне мешаете думать! – топнула ногой Лика и подошла к рисунку, – Значит так: вы, – она указала пальцем на ворон, что сидели на дереве и галдели, – замолчите! Немедленно!

Карканье прекратилось мгновенно.

– Пантелей, – продолжила Лика, – прекрати орать! Мои хвост.

Кот тоже замолчал.

– Теперь ты, Жанна. Возьми книжку и почитай на качелях, пожалуйста. А то я так ничего не смогу придумать. – Она вытерла слезы со щек. – Бабушку удар хватит!.. Надо самой успокоиться.

Лика забралась на кровать, достала свой дневник, и под скрип нарисованных качелей, сделала очередную запись:

Я чуть не сошла с ума!

Я выяснила, что девочка с рисунка -

моя пропавшая сестра Жанна.

Она тоже нарисовала себя на рисунке и, оп,

она теперь там. Видать, у нее тоже были волшебные краски.

Надо придумать, как ее вернуть. Ведь это моя сестричка.

Я не могу ее бросить!

Проклятые краски!

Лика захлопнула дневник.

– Я даже есть захотела от переживаний! Пора ужинать. Заодно посмотрю, что можно нарисовать из еды. Я скоро вернусь, – сказала она и скрылась за дверью.

* * *

– Ба! – протопала Лика в комнату. – А сваргань пирогов…

Бабушка отложила книгу и удивленно посмотрела на внучку:

– Прямо сейчас или можно завтра?

– Ну, – замялась девочка, – Можно и завтра, но лучше сейчас. А что у нас на ужин?

Женщина посмотрела на часы, висящие над телевизором.

– Еще есть время, так что я вполне успею замесить тесто, но ты должна мне помочь. Если поторопимся, то на ужин будут пироги.

– Ура! – Лика запрыгала и захлопала в ладоши. – Что надо делать?

– Неси из буфета банку с мукой, только не урони, прошу тебя, – бабушка поднялась с кресла и подошла к печке. Открыв заслонку, она вытащила из кармана кофты коробок спичек и, чиркнув одной из них, подожгла рулончик бересты, который уже лежал под небольшими лучинками и полешками. В комнате повеяло дымком. Деревянные палочки стали потрескивать и бабушка закрыла заслонку.

– Ликушка, а с чем пироги-то делать?

– Ой, ба, ты, главное, сделай, а уж с чем – это тебе решать. Можно с яйцом и рисом, а можно с капустой… Все равно. Просто пирогов охота!

Бабушка покачала головой, прошла на кухню, надела фартук и принялась готовить. Лика крутилась рядом и больше мешалась, чем помогала, поэтому вскоре была отправлена в комнату:

– Ликушка, иди, порисуй или почитай книжку. Я сама управлюсь. Все-таки у тебя каникулы… – бабушка вытолкнула внучку из кухни, и та с радость уселась в кресло и включила телевизор, чтобы бабушке не было скучно.

Самой Лике было не интересно происходящее на экране – она думала, как ей вернуть Жанну и Пантелея. Девочка вытянула ноги, закрыла глаза и погрузилась в водоворот мыслей.

«Что же надо сделать? Думай… Итак, я нарисовала Пантюшу и он исчез. Так? Так. То же самое произошло с Жанной. И? Блин горелый, ничего в голову не лезет!.. Постой! Что там мне ба сказала?».

И она вспомнила слова бабушки, когда спросила про пропажу вещей, которые она нарисовала: – Ну, тогда нарисуй это обратно, чтобы оно появилось снова.

«Точно! – Лика открыла глаза и прошептала».

– Как же я сама до этого не додумалась?! – Она вскочила с кресла и молнией метнулась в свою комнату, запнувшись на ступеньках.

* * *

Жанна сидела на качелях и читала книгу. Пантелей лежал на траве и глазел по сторонам, когда Лика ворвалась в комнату, словно ураган.

– Я знаю, что нужно сделать! – крикнула она, – Не знаю, получится или нет, но попробовать стоит!

Жаннетт уронила книжку и, спрыгнув с качелей, подбежала к краю рисунка:

– Придумала?

– Не я, это бабушка подсказала! – глаза девочки блестели. – Надо вас обратно нарисовать! Только я боюсь, как бы вы еще дальше не исчезли…

– Знаешь что, – сказала Жанна, – А давай я буду рисовать? Если ты смогла затащить Пантелея сюда, то, может, я смогу вернуть его обратно?! Я нарисую мою комнату, то есть нашу и нарисую в ней кота. Вдруг получится и он вернется? Тогда я снова нарисую себя и…

– Круто! Давай! А чем ты будешь рисовать? – спросила Лика.

– Да… – протянула девочка, – Незадача. О! Нарисуй мне краски свои.

Лика на секунду призадумалась:

– Ага, они же исчезнут! А если не выйдет, то я не смогу ничего тебе больше нарисовать! И красок не останется и вы там…

– Беда… – Жанна почесала нос, – У тебя есть еще краски?

Лика кивнула.

– Есть, мне мама с папой прислали. Иностранные. А что?

– Значит так: доставай все краски и смешивай их, только очень тщательно! Если обычные перемешать с волшебными, то они тоже волшебными станут.

– Какая ты умная! – воскликнула Лика. – Молодец! Только если я все краски смешаю, что за цвет получится?! Как этим рисовать-то потом?!

Жанна закатила глаза:

– Да не все вместе! Красный с красным, синий с синим…

Лика смутилась: так лопухнуться перед сестрой! Теперь она будет считать ее глупой!

– Я быстро! Только сгоняю за банками, в чем краски перемешивать! Ах да, сегодня будут пироги!

Лика скрылась за дверью и вернулась через пару минут, держа в руках несколько баночек из-под майонеза. Расставив все принадлежности для рисования на столе, Лика надела фартук и, вооружившись чайной ложкой, стала выковыривать из баночки синюю гуашь. Первой досталось выигранной краске, а потом к ней присоединилась и присланная родителями. Лика тщательно перемешивала краску, растирая ее о стенки банки. Она мешала до тех пор, пока рука не начала болеть. Посмотрев на результат своих трудов, девочка решила, что уже достаточно хорошо все перемешала и разложила вязкую смесь по своим баночкам. Отдохнув несколько минут, она принялась за другой цвет. И так до тех пор, пока не перемешала всю гуашь.

Лика трудилась почти два часа. Когда она закончила, сил совсем не осталось. Руки ужасно ныли, а ладонь вся горела: кожа на ней местами стерлась о ложку, а кое-где даже вздулись пузыри.

– Готово! – победно сказала Лика, отставив в сторону последнюю баночку. – Сейчас я только нарисую тебе мольберт с ватманом, другой, не этот. А то еще мой исчезнет вместе с рисунком. Получится картинка в картинке, и вы вообще никогда не выберетесь, а я вас не увижу больше! Я нарисую мольберт одной девочки. Мы с ней вместе в художку ходим, и она мне не очень нравится. Ужас, какая вредина! Жадина, спасу нет. – Она ехидно хихикнула.

Жанна стояла и хлопала ресницами, слушая свою сестру. Пантелей на ее руках умиротворенно мурлыкал. Лика приступила к исполнению своего плана. Она аккуратно нарисовала возле озера трехногий мольберт, на котором был закреплен большой белый лист, потом изобразила одну из коробок с гуашью и пару своих кисточек.

– Рисуй комнату, а потом книгу. Не будем рисковать вами, – сказала Лика. – Я пойду, посмотрю, как там у бабушки дела с пирогами, а то уже живот урчит от голода. Не скучайте без меня, я скоро вернусь. – Она помахала рукой и скрылась за дверью.

По всему первому этажу видал запах свежей выпечки. Когда Лика спустилась, бабушка пронесла мимо нее противень с румяными, пышущими жаром, пирогами. Девочка сглотнула слюну.

– Ба, а когда мы уже это есть будем?!

– Сейчас, еще одну партию поставлю в печь и сядем. Чайник только-только подоспел. Ты как почувствовала, что все готово. Садись, я быстро.

Лика уселась за стол и в ожидании ужина стала переключать каналы телевизора, пока не наткнулась на мультфильм. Вернее, это была больше песенка: про коробку с карандашами. Ее слова девочка знала наизусть, поэтому тут же стала подпевать. Когда мультик закончился, Лика подумала:

«Вот ведь… Только у меня все в коробке с гуашью и совсем настоящее. У меня круче и я выиграла! Только что сказать ба, если у нас все получится? Нет, она, конечно, будет очень рада, что Жанна нашлась, но если ничего не выйдет, то как ей сказать? Типа, ба, вот твоя внучка Жанна. Да куда ты смотришь?! Вон она, на картинке! Так что ли? Хоть бы все получилось! Тьфу, тьфу, тьфу». – Лика сплюнула через левое плечо и три раза постучала по столу.

В это время бабушка поставила на стол чашки с парящим чаем и тарелку, накрытую полотенцем, под которым лежали долгожданные пирожки.

– Спасибочки, ба, – сказала Лика, наливая чай в блюдце. – А можно я несколько пирожков с собой в комнату возьму? Я их рисовать буду, ну а потом съем.

– Конечно возьми, – ответила бабушка, садясь за стол. – Приятного аппетита.

– Угу, – ответила девочка, жуя пирог. – И фефе фофе…

Съев еще пару пирожков и допив чай, она сказала спасибо и, схватив тарелку, отправилась к себе в комнату, перешагивая через ступеньку.

* * *

Краем глаза глянув на рисунок, Лика поставила пирожки на стол. Одна коробочка с гуашью исчезла, а нарисованная девочка стояла возле мольберта и рисовала.

– Слушай, – спросила она. – Если ты уже такая большая, сколько же лет я просидела в этом доме?

– Не хочу тебя расстраивать, – замялась Лика, – Но прошло, наверное, лет сто! Шучу, конечно же. Мне десять уже, вот и считай.

– Ого! – Жанна почесала голову. – Выходит, лет десять?! Так мне уже двадцать!

Лика звонко засмеялась:

– А вот по тебе не скажешь!

Жанна положила кисть на мольберт.

– А мне казалось, что прошло несколько дней всего… Ты уверена?

– Да чтоб мне двойку по математике за год поставили! – выпалила Лика. – Это случилось очень давно, уж поверь мне. Ты мне лучше подумай, что мы скажем бабушке и папе с мамой, если ты вернешься, а то я уже голову сломала. Ведь они спросят, где ты была и как вернулась.

– Я подумаю об этом завтра, – ответила сестра. – Ты, давай, пироги рисуй. Я отсюда чую, как они пахнут!

Жанна потянула носом, а Пантелей, дремавший рядом с ней на песке, мяукнул, словно поддакивал. Рисунок замер, будто и не оживал никогда.

– Конечно!

Лика расставила на табурете краски, непроливайку, кисточки и стала рисовать. Это не заняло у нее много времени, и спустя пару минут возле домика, на ступеньках, красовалась тарелка с пирогами, от которых вверх поднимались струйки пара.

– Еще теплые будут, – довольно произнесла Лика. – Приятного аппетита.

Затем она нарисовала горку корма в миске Пантелея. Рисунок вновь ожил. Жанна продолжила рисовать.

– Я почти закончила, – сказала она. – Ты ложись спать. Все произошло во сне. Значит и обратно случится ночью.

– Ну, краски-то исчезли, пока я внизу была! – ответила Лика, подбоченившись.

– Так то краски! Они ж маленькие, а мы вон какие здоровущие! Один кот чуть ли не пол рисунка занимает.

Пантелей отреагировал на шутку протяжным и хриплым мяуканьем: мол, не правда, я не такой и толстый!

– Только оставь музыку, – попросила Жанна, – Не выключай совсем, пусть играет тихонечко. А, вот что еще хотела спросить: с воронами что делать?

– Нарисуй их потом за окном. Пусть живут дальше… Кто тогда будет гонять этот рыжий комок шерсти? Да, Пантюша?

Кот фыркнул и повернулся к Лике спиной. Сама девочка забралась на кровать и достала дневник.

Мы с моей сестрой кое-что придумали:

она попробует нарисовать нашу комнату,

а потом Пантелея и себя.

Думаю, они вернуться,

ведь мы исчезли ей в рисунок краски,

которые я сделала волшебными.

Жду не дождусь, когда закончится этот день

и настанет ночь! Скорей бы уже!

Если все получится, то Пантюша вернется

И у меня будет настоящая сестра!

Все, пойду спать. Утро вечера мудренее.

Лика закрыла окно, включила проигрыватель, задернула шторы и пошла умываться, оставив Жанну заканчивать рисунок. Приняв душ и пожелав бабушке спокойной ночи, она вернулась в комнату, выключила свет и забралась под одеяло. Лика так устала от переживаний, которые свалились на нее сегодня, что уснула мгновенно, едва натянула одеяло…

* * *

– Сестренка, что же нам теперь делать?!

Лика вздрогнула от прикосновения к ее плечу и резко обернулась. Перед ней стояла Жанна и, о, ужас, они находились внутри дома, в котором не было ни окон, ни дверей. Лишь полоска света пробивалась сквозь узенькую щелку в крыше.

– Что случилось?! – испуганно спросила Лика.

Жанна пожала плечами:

– Не знаю. Возможно, ты во сне все-таки нарисовала себя и очутилась тут.

– Но как?! Я что, лунатик?! Кто же нас теперь спасет? – девочка осмотрела дом. – И куда подевались окно и дверь? Их что, закрасили, что ли?

– Я не знаю! – ответила Жанна. – Все, это конец. Нам отсюда не выбраться! Теперь мы останемся тут навсегда.

Сестры одновременно сели на пол и заплакали. Откуда-то издалека слышалось карканье ворон – они будто смеялись над их горем. Девочки жадно хватали ртом воздух, который был пропитан сыростью и пах плесенью. Дышать становилось все труднее и сестры прижались друг к другу.

– Теперь у папы с мамой вообще никого не осталось, – прошептала Жанна, захлебываясь слезами.

– Бедная бабушка, – рыдала Лика, – Она этого не переживет! Что я натворила!

– Интересно, мы умрем от страха или от голода? – произнес чей-то урчащий голос.

Девочки замерли и перестали плакать, озираясь по сторонам. Перед ними горели два желтых огонька, то и дело скрываемые шторками невидимых век.

– Нет, мне просто интересно. Я не собирался наводить ужас, просто спросил…

Из темного угла вышел рыжий кот и сел напротив девочек.

– Пантелей, это ты?! – удивилась Лика и сильнее прижалась к сестре.

– А разве тут есть кто-то еще? – спросил кот. – По-моему, мы тут одни и… я хочу есть! Мур-р-р… – Его глаза сверкнули.

Теперь пришла очередь бояться Жанне. Она схватила ладони сестры и крепко сжала:

– Ты что, Пантелей?! Мы же тебя любим! Мы хорошие!

– Ага, – проурчал кот, облизнувшись, – И, должно быть, вкусные! Мур-р-р…

Некогда добрый, а теперь злющий Пантелей подходил все ближе и ближе, цокая своими когтями по полу и сверкая глазами. Девочки тряслись от страха. Они словно онемели и не могли произнести ни слова. Подкравшись на расстояние вытянутой руки, кот увеличился в размерах, став ростом чуть ли не с большую собаку, и, громко зашипев, прыгнул…

* * *

– Бабушка! – заорала Лика, выставив вперед руки.

Ее пальцы погрузились в мягкую, рыжую шерсть, а ее взгляд встретился с блеском желтых кошачьих глаз. Девочке показалось, что не прошло и секунды, как скрипнула дверь, и зажегся свет, наполнив комнату белым сиянием. На пороге комнаты стояла ее любимая бабушка.

– Ликушка, что случилось?!

– Пантелей… – прошептала девочка и, не веря своим глазам, повторила, – Пантелей!

Прямо перед ней, урча и вонзая свои коготки в одеяло, стоял рыжий кот.

– Ба, он вернулся! – закричала Лика и, схватив Пантелея, прижала его к груди. – Получилось! Получилось, ба!

– Ну, ты меня и напугала! – женщина махнула рукой и вышла из комнаты.

Девочка поцеловала кота в холодный нос и засмеялась…