Текст книги "Приключения Лики Снеговой (СИ)"

Автор книги: Юрий Туровников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Солнце почти спряталось, и джунгли погрузились в сумрак. Пернатые обитатели леса замолчали и разлетелись по своим гнездам. Тишину нарушали только шелест листвы и тихое посапыванье маленького индейца. Жанна вглядывалась в бледное лицо своей сестры и нежно поглаживала ее ладонь. Девочка задремала, казалось, всего на секунду, а когда снова открыла глаза, то оказалось, что уже наступила ночь.

Маква уже не спал. Он замер возле дерева и не шевелился, совсем, как его отец – старый вождь, когда девочки впервые его встретили. Мальчик вслушивался в джунгли. Жанна огляделась. Свет звезд не проникал сквозь густую листву, а месяц кое-как умудрялся протискивать через нее свои редкие лучики, но это не помогло: девочка ничего не смогла разглядеть. Зато шум она услышала сразу и насторожилась, встав на ноги и крепко сжав рукоятку папиного мачете.

Раздался хруст веток, и из чащи буквально вывалилась Вагош. Девочка села возле брата, достала из-за пазухи пучок травы и бросила ему на колени. Потом схватила сразу два манго и принялась жадно есть. Маква тем временем, разжевал добытую сестрой спасительную растительность, и сплюнул получившуюся зеленую кашицу в ладонь и стал втирать в щеки Лики, причем и с внутренней стороны тоже. Когда с трапезой было покончено, Вагош вытерлась рукавом и сказала:

– У нас совсем мало времени. Людоеды идут по нашему следу. Я петляла, сколько могла, но, рано или поздно, они нас найдут. Надо успеть добраться до города. Я отдохну две звезды, и пойдем, – сказав это, девочка свернулась калачиком и засопела.

Жанна на четвереньках подобралась к Макве:

– А что значит: отдохнуть две звезды?

Мальчик показал пальцем в ночное небо, кусочек которого был виден сквозь кроны деревьев:

– Видишь во-о-он те три звезды? – Жанна кивнула, – Так вот, сейчас месяц напротив маленькой, потом будет напротив средней, а как доберется до самой большой – время будить сестру.

– Здоровские часы! Я тоже хочу научиться определять время по звездам!

– Еще научишься, – Маква потянулся и вытер ладони о штаны.

* * *

Что понравилось Жанне в этом месте, так это то, что ночи здесь были очень короткими. Казалось бы, солнце только-только отправилось на покой, ан нет, оно уже снова начало выползать, разгоняя мрак. Вот бы так везде! Сколько бы времени можно было бы проводить с пользой! А то так полжизни проспишь, постареешь и ничего не успеешь сделать… Маква осторожно растормошил сестру:

– Вставай, пора идти. Я слышу запах погони!

Мальчик взял мачете и скрылся среди деревьев. Жанна, предусмотрительно развернув фантик, протянула Вагош конфету. Девочка подозрительно посмотрела на угощение, но почуяв сладкий аромат, тут же отправила в рот, закрыв от удовольствия глаза. Маква вернулся через минуту, бросив на землю длинную лиану:

– Надо спешить. Вяжите ее к носилкам, будем за нее тянуть, – сам он, молча, снял пояса, которыми были подпоясаны хламиды девочек, – Жанна мы с тобой поднимаем носилки, а ты, Вагош, перекинь ваши пояса через эту лиану, и подвяжи к жердям.

Жанна и Маква поднесли носилки к лиане, что была натянута над оврагом, и стали ждать, пока Вагош справится с узлами. Когда все было готово, сын вождя обвязался вторым концом той лианы, что привязана к носилкам, и перебрался по импровизированной канатной дороге на другую сторону. Под таким весом пенек затрещал, но выдержал. Дерево на той стороне оврага слегка покачнулось и подалось вперед.

– Жанна, – крикнул мальчик, – Теперь ты!

Девочка без раздумий перебралась по лиане, ловко перебирая руками и ногами. Последней переползла Вагош. Оставалась очередь за Ликой, которая покачивалась на носилках, словно маятник часов. Маква встал за дерево, уперся в ствол ногой и, намотав лиану на руки, стал тянуть. Мускулы на его руках напряглись, вены вздулись и носилки заскользили. Девочки, как могли, помогали ему, прикладывая все свои силы. Наконец, их старания увенчались успехом, и носилки коснулись дерева.

– Жанна, – Маква стер ладонью пот со лба, – Мы держим, а Вагош перерезает пояса.

Девочки беспрекословно выполнили команду, а уже через секунду носилки стояли на земле. И в этот самый миг на тропе показалась разъяренная толпа людоедов. Каннибалы скалились, сотрясали руками воздух и громко кричали. Один из них даже метнул в беглецов копье. Каково же было удивление Жанны, когда она увидела, как Маква поймал оружие на лету и тут же пустил его обратно, сразив людоеда наповал. Что тут началось! Невероятной силы шум и гам сотряс в джунгли. В небо взметнулись, казалось, все птицы, что жили здесь. Хлопанье их крыльев заглушило на время даже рев беснующейся толпы каннибалов.

Любители полакомиться сородичами, было, сунулись вниз, но, напоровшись на колючий кустарник, передумали, и стали искать другой способ перебраться через овраг. И тут их взгляды упали на перекинутую через обрыв лиану. Один за другим людоеды стали карабкаться по навесной переправе, и тогда Жанна выхватила мачете и перерубила узел. С громким щелчком, словно пастух ударил своим хлыстом, лиана развязалась, и обезумевшие преследователи рухнули вниз, прямо в колючие кусты, ломая руки и ноги. Вопли вновь потрясли джунгли.

– Бежим! – крикнул Маква.

Дети схватили носилки и припустили по тропе.

– Осталось совсем чуть-чуть! – на бегу крикнула Вагош, – Это уже наша земля. Если нас ищут, то рядом должен кто-то быть!

Сзади раздавалось воинственное улюлюканье. Тропа перестала петлять и Жанна, обернувшись, первой заметила преследователей. Несколько людоедов показались из-за поворота. Размахивая копьями, они с удвоенными силами рванули вперед.

– Нас догнали! – крикнула девочка, едва не выронив носилки.

Вагош, поддержала ее и тоже посмотрела назад:

– Они совсем рядом. Нам не убежать.

И только Маква не разделял их опасений. Мальчик вскинул голову, вытянул губы и, что было мочи, завыл. Именно завыл, как волк. От неожиданности Жанна даже присела и стала озираться. Прошел всего лишь миг и из джунглей раздался точно такой же волчий вой.

– Бежим! – радостно крикнул Маква, – Пусть догоняют! Сейчас они свое получат!

Тем временем, людоеды почти нагнали потерянную, было, добычу. До еды оставалось каких-то десять-пятнадцать шагов, когда… Маква резко остановился, опустил свой край носилок, повернулся к преследователям и поднял руки:

– Ату утату! – крикнул он.

Людоеды замерли, но лишь на мгновение. В ту же секунду из джунглей выскочили сотни индейцев, с копьями в руках, и каннибалам ничего не оставалось, как броситься наутек. Они побросали свое оружие и кинулись врассыпную, сминая кусты и ломая ветки. Теперь погоня продолжилась в обратном направлении. Жанна стояла и с улыбкой смотрела, как улепётывают трусливые пожиратели человеческой плоти.

– Канайте отсюда! – крикнула она и погрозила кулаком, – Кто с мечом к нам придет, тот по шайбе и получит!

Шум стих и джунгли вновь обрели покой. Детей окружили индейцы. Все они с нескрываемым любопытством разглядывали Жанну, но с еще большим интересом таращились на Лику, которая была прикована к носилкам. Тут сквозь толпу краснокожих протиснулся старый индеец. Его седые волосы были перехвачены плетеным кожаным ремешком, а под его глазами нарисованы черные полоски. Он посмотрел на Жанну, пригладил своей морщинистой рукой ее растрепанные волосы, поправил изрядно помятое перо и произнес:

– Нискигван ау! – и склонил голову. Затем опустился на колени возле носилок, закрыл глаза и стал теребить кипу[26]26
  Кипу – узелковое письмо (разноцветные нити с узелками). Таким образом индейцы хранили и передавали свои знания и важную информацию. Также кипу служили картами.


[Закрыть], коих на его шее было великое множество, перебирая узелки.

– Ит Ваби-манидо! – воскликнул старик, воздев руки, – Ваби-манидо эа!

– Ваби-манидо! – зашептали индейцы.

Они стали переглядываться и тыкать пальцами, указывая на Лику. Жанна, ничего не понимая, подошла к Макве и тихонько спросила:

– Чего это они?

Мальчик с блеском в глазах посмотрел на нее и, приложив руку к груди, ответил:

– Чиананг говорит, что твоя сестра – Белый Дух, о котором говорится в древнем пророчестве! Он шаман нашего племени и знает все. С ним говорят сами Боги!

– Белый Дух, говоришь? – усмехнулась Жанна, – А меня он как назвал?

Мальчик замялся:

– Тебя… Тебя он назвал Растрепанные перья, – Он улыбнулся и пожал плечами.

Жанна пригладила ладонью волосы и смутилась. Шаман, тем временем, положил свою седую голову на грудь Лике и что-то шептал. Затем поднялся на ноги и что-то крикнул. Четверо индейцев тут же схватили носилки и побежали по дороге, со скоростью легкоатлетов.

– Пошли, – сказала Вагош и взяла Жанну за руку, – Все опасности позади. Чиананг позаботится о твоей сестре. Теперь она в надежных руках!

И дети побрели по тропе в окружении нескольких десятков вооруженных индейцев…

Глава 9

Два дня и две ночи Лика была без сознания. В бреду она постоянно звала то маму с папой, то бабушку с Жанной. Последняя не отходила от сестры ни на шаг, не смотря на то, что Чиананг, шаман племени Многочитаев, пытался ее выдворить из шатра, в котором он проводил свои ритуалы.

Лика металась по ложу, устеленному огромными, зелеными листьями. Холодный, липкий пот ручьями тек с ее лба. Старик-шаман задымил весь вигвам. Он жег всякие разные сушеные травы, скакал вокруг Лики, как заведенный, все время, пока девочка была без сознания, и стучал в барабан. Временами Чиананг успокаивался, садился на землю и, перебирая кипу, бормотал что-то неразборчивое. Жанна стойко переносила все причуды безумного индейца, отлучаясь лишь для того, чтобы поесть и глотнуть свежего воздуха. От дыма, что стоял коромыслом, начинала болеть голова. Маленькие оконца, через которые в шатер проникал свет, не приносили больше ни какой пользы.

Лика пришла в себя на третий день. Лихорадка отступила. Девочка медленно разлепила ресницы и открыла глаза. Первым, кого она увидела сквозь белену белого, едкого дыма, была Жанна, которая сидела возле нее.

– Я умерла? – шепотом спросила Лика и попыталась подняться.

– Сестренка! – воскликнула Жанна и поборола желание крепко ее обнять. – Как же я рада! Чиананг! – закричала Жанна. – Чиананг! Лика очнулась!

Полог шатра распахнулся и внутрь зашел шаман, а следом за ним пробрался и свежий воздух, которого так не хватало.

– Приветствую тебя, Ваби-манидо! – старик приложил руку к груди. – Две луны и два солнца я молил АхПучу, чтобы он не забирал тебя в свои чертоги. Я сжег много разных трав, и боги и услышали меня!

– А без этой вони никак нельзя было обойтись? – улыбнулась Лика и закашлялась, схватившись за раненный бок.

Боль была не такой сильной, но все же ощутимой, и девочка сморщилась:

– Дышать не чем. Мне бы на свежий воздух, – Она сглотнула. – Еще ужасно сильно пить хочется!

– Сейчас я позову на помощь, и тебя вынесут на улицу, – сказал старик. – А я пойду, сообщу радостную новость вождю. Габэгабо неустанно молился за тебя.

– А можно я сама выйду? Я же не инвалид, – спросила Лика. – Жанна мне поможет.

Чиананг задумался, а затем одобрительно кивнул:

– Что ж, будь по-твоему. Но ты еще очень слаба. Так что, будь осторожной. Рана еще не зажила.

– А что на счет попить? – не унималась Лика, – Можно?

– Конечно, – ответил шаман, – Только скажите, и любой житель города выполнит любое ваше пожелание!

Старик вновь приложил руку к груди и покинул шатер. Девочки посмотрели друг на друга.

– Ну и влетит же нам дома! – Жанна почесала затылок.

– Не то слово! – согласилась Лика и сделала попытку подняться.

Она перевернулась на здоровый бок, поджала колени и начала вставать. Жанна бросилась на помощь сестре. Морщась от боли, Лика встала на ноги и посмотрела на себя. На ней была одета совершенно новая хламида.

– По-моему, – сказала она, – Это не мое, – и посмотрела на сестру.

– Это вождь. Нам дали одежду Вагош. Наша совсем истрепалась, – улыбнулась девочка.

Лика ухмыльнулась и в сопровождении Жанны вышла наружу.

* * *

Солнечный диск лениво полз по безоблачному перуанскому небу. Его лучи ударили девочкам в глаза и они не надолго зажмурились. В городе наступила тишина. Все звуки смолкли, будто по команде. Взоры всех жителей поселения были направлены на девочек. Когда Жанна и Лика вновь открыли глаза и огляделись, индейца вскинули руки вверх и начали громко улюлюкать и прыгать на месте.

– Чего это они?! – удивилась Лика.

– Они приветствуют спасительницу моих детей, – прозвучал голос, и девочки обернулись.

За их спинами стоял Габэгабо, вождь племени. Ветер развивал разноцветные перья его головного убора и играл косичками, что свисали с боков. Седой старец приложил руку к груди и склонил голову:

– Приветствую тебя, Ваби-манидо! Рад видеть тебя в полном здравии, о, спасительница детей моих!

– Вообще-то, я не одна была, а вместе с Жанной! – смутилась девочка. – И что вы все зовете меня каким-то непонятным именем?! Меня зовут Лика.

Вождь поднял руку, и крики веселья прекратились. Вновь наступила тишина, все индейцы превратились в слух.

– Жители племени Многочитаев! – крикнул вождь. – Сегодня великий день! Белый дух вырвался из царства мертвых и покинул чертоги АхПучу, – Он указал на Лику. – Так отпразднуем этот день! Я нарекаю его Днем Белого духа! Пусть гуляния продолжаются всю ночь, которую отныне мы будем называть, – старик посмотрел на Жанну, – Ночь Растрепанных перьев! Да будет так!

Вождь опустил руки, и толпа вновь запрыгала и начала улюлюкать. Габэгабо посмотрел на девочек.

– Чем я могу отблагодарить вас? – спросил он.

– Для начала, – ответила Лика, – Мне бы воды или… Что у вас есть? А то я сейчас от жажды умру.

Вождь махнул рукой и к нему тут же подбежал худой индеец с размалеванным лицом. Старик что-то прошептал ему на ухо и тот скрылся, но уже через минуту вернулся, держа в руках глиняный горшок, до краев наполненный какой-то жидкостью. Лика взяла протянутый ей сосуд и с осторожностью принюхалась. Улыбнувшись, она припала губами к краю горшка и стала жадно пить.

– Манговый сок, – сказала Лика, утираясь рукой, – Вот удружили! Спасибо, уважаемый Абахаба!

– Габэгабо, – поправил старик.

– Я так и сказала, – пожала плечами Лика, передавая горшок сестре. – И так, какие у нас планы? – деловито произнесла она. – Надеюсь, вы сдержите свое обещание и не станете пророчествовать Конец Света?

– Я всегда держу свое слово! – гордо произнес вождь, задрав подбородок и ударив себя кулаком в грудь. – Мы – Многочитаи!

Лика посмотрела на индейцев, что бродили по площади, которая располагалась перед пирамидой. Все были заняты какими-то приготовлениями. И как она ни старалась, нигде не смогла увидеть виновников всех приключений.

– А где Маква и Вагош? – спросила Лика. – Что-то их не видно.

Габэгабо принял суровый вид и ответил:

– Они наказаны за то, что без разрешения покинули город.

– А никак нельзя их простить? – поинтересовалась Жанна. – В честь Дня Белого духа? – Она жалостно посмотрела на вождя. – Пожалуйста!

– Пожалуйста! – поддержала Лика.

Вождь вздохнул:

– Только ради вас! Так бы сидеть им взаперти еще семь лун!

Девочки от радости захлопали в ладоши, а Жанна даже обняла удивленного старого индейца.

– Аба… – Лика спохватилась и тут же поправилась, – Габэгабо, а расскажите мне… ну, про индейцев, про вашу жизнь, если, конечно, вас не затруднит.

– С удовольствием поболтаю с вами! – охотно согласился вождь. – Приглашаю вас в свое жилище! – Он взял Лику под руку, а вторую предложил Жанне.

Девочка отрицательно помотала головой:

– Извините, но я хотела бы побродить по городу, – Она захлопала ресницами.

Вождь пожал плечами:

– Как тебе будет угодно. Скоро начнется праздник в вашу честь, а пока ты можешь принять участие в играх!

Старый индеец и Лика неспеша направились в сторону строений, а Жанна побежала к группе девочек, что сидели на ступенях пирамиды. Индейские девочки играли в какую-то игру, и Жанна присела рядом с ними и стала наблюдать. Оказалось, что они играли в старую забаву, которую Жанна знала. Она называлась «Халихало»[27]27
  Правила игры «Халихало» описаны в конце повествования.


[Закрыть]. Единственное, что интересовало девочку, так это то, что означает название самой игры. Само название она знала с самого детства. С далекого, десятилетней давности. В нее играла и мама Жанны, и даже бабушка. Именно они научили ее правилам, которые ничем не отличались от тех, по которым играли девочки племени Многочитаев. Все оказалось довольно просто. На языке индейцев «Халихало» означало – поймай мешок. Дело в том, что вместо мяча девочки использовали небольшой тряпичный мешок, набитый травой и песком, которого вокруг пирамиды было в избытке. Жанна сыграла несколько конов и довольная решила посмотреть, чем занимались мальчики. Для этого ей пришлось обойти всю пирамиду.

Юные Многочитаи нашли себе мальчишечье занятие: они кидались палками в деревянную чурку, которая стояла довольно далеко от них.

– Эта игра называется «Клёк»[28]28
  Правила игры «Клёк» приведены ниже.


[Закрыть], – неожиданно сказал кто-то, и Жанна обернулась.

За ее спиной стоял Маква. Мальчик широко улыбался, щурясь на солнце.

– Это наша самая любимая игра, – сказал он.

– Так от чего же ты не участвуешь? – поинтересовалась Жанна, стараясь не смотреть ему в глаза, – Боишься?

– Вот еще! – вспылил Маква. – Меня не берут. Я бросаю метко и всегда выигрываю.

Жанна улыбнулась и в шутку толкнула мальчика в плечо. Они присели на ступеньку пирамиды и стали наблюдать за игрой. Сын вождя попутно объяснял девочке правила игры, постоянно прикрикивая на участников:

– Ну, кто так кидает?! Вот слепой! Беги быстрей! Не заступай за линию!

Мальчишки кидались палками, сбивая чурку, и бегали по специально расчерченной площадке, поднимая клубы пыли, и вопя на разные голоса. Игра остановилась лишь на время, когда прозвучал призыв к обеду. Тогда ребята побросали палки и умчались в город, чтобы снова вернуться и продолжить игру под палящим солнцем.

– Ты не проголодалась? – спросил Маква. – У меня есть кое-что для тебя. – И он смущенно достал из торбы, что висела у него за спиной, плод манго и протянул девочке. – Я специально для тебя стащил у нашего кашевара.

– Спасибо, – прошептала Жанна.

Она взяла угощение. От такого неожиданного ухаживания она смутилась, а ее щеки вспыхнули, словно тысячи костров, и покраснели.

– Ты хороший и добрый, – сказала девочка, откусывая сочную мякоть. – Я рада, что мы помогли вам спастись.

Маква махнул рукой. Мальчишка, одним словом! Ни один мальчик, за редким исключением, не скажет девочки спасибо и не признает себя должником.

– Жанна, а расскажи мне про свое племя! – попросил сын вождя.

От неожиданности девочка чуть не подавилась. Что рассказывать? Про машины? Про заводы? Про высотные дома? Или про телевизоры и музыкальные проигрыватели? Мало того, что он ей не поверит, так еще, чего доброго, примет за сумасшедшую!

– Ну…. – протянула Жанна, придумывая, что бы такого сказать, – У нас, разве что, дома побольше, да джунглей поменьше. А такая погода, как здесь, всего три месяца стоит. Это девяносто лун по-вашему. Все остальное время дожди и снег.

– Снег? – спросил мальчик.

– Блин, – Жанна отбросила в сторону косточку манго и вытерла ладони о предложенную торбу, – Снег – это, вроде как песок, только белый и холодный. Он сыплется с неба. Вода там наверху замерзает, – Она потыкала пальцем в небо, – И получается снег. Мы одеваемся в шкуры и ждем тепла. Вот так.

– Холодно, как в реке? – спросил Маква.

– В сто раз холоднее! – воскликнула девочка. – Из дома выходить не хочется. Можно замерзнуть насмерть! Бр-р-р! – поежилась Жанна.

– Здорово! – сказал мальчик. – Возможно, когда-нибудь, я доберусь до твоего города, и ты мне покажешь снег! – мечтательно произнес он.

Жанна посмотрела на Макву, тяжело вздохнула и загрустила. Солнечный диск неумолимо катился к линии горизонта. Вернулись мальчишки и снова принялись галдеть и кидаться палками. Где-то в городе блеяли овцы, мекали козы и кукарекали петухи. Все эти звуки навеяли на Жанну воспоминания о деревне, о маме с папой, о бабушке. Девочке очень сильно захотелось домой.

– Не знаю, – сказала она повернувшись к Макве, – Увидимся мы еще когда-нибудь или нет… Я хочу, чтобы ты знал: у меня никогда не было такого друга, как ты! – И она поцеловала мальчика в щеку. – Я тебя никогда не забуду!

– Я тебя тоже, – смутился тот, потирая щеку и заливаясь краской…

* * *

Медленно шагая вдоль серых строений, Лика вдыхала свежий, теплый воздух, довольно подставляя лицо солнечным лучам. Рядом, с озадаченным видом, шагал Габэгабо.

– Все это очень странно! – задумчиво произнес вождь. – Хоть в это и трудно поверить, но… Даже в небе, что раскинулось над нами, мы иногда наблюдаем непонятные вещи. Как будто оттуда за нами кто-то следит. Среди звезд появляются летающие. Светящиеся объекты. Некоторые из них подлетают довольно близко. Они похожи на тарелки. Мы их так и называем – летающие тарелки. А в вашем мире полно железных птиц, что переносят в своем брюхе людей… Невероятно! – старик посмотрел на девочку. – Странные вы. Взять хотя бы тебя: Чиананг сказал, что никто не смог бы оправиться после такого ранения, а ты смогла! У тебя силы и здоровья, как у пумы и крокодила, вместе взятых!

Лика усмехнулась:

– Полно! Просто я целую ночь провела под огненным дубом! Его Сила помогла мне выжить, только и всего!

– Не скажи! – не соглашался Габэгабо. – Ты очень сильна Духом. Не каждый способен рискнуть своей жизнью ради других. Это много стоит! Вы с сестрой очень отважные. Не многим воинам такое под силу!

Лика остановилась:

– Хватит уже, а то я загоржусь собой и стану нос задирать!

Вождь улыбнулся:

– Хорошо, Ваби-манидо. Я больше не буду восхвалять тебя и твою сестру, – Он приложил руку к груди.

– И зовите меня Ликой, если не трудно. Никакой я ни Белый дух! – попросила девочка.

И они зашагали дальше, под монотонный голос вождя Многочитаев:

– Немыслимо, как вы могли уничтожить леса, осушить реки и уничтожить почти всех животных?! Вы сами роете себе могилу. Вы губите свои мир! Поэтому сама природа восстала против вас! Знаешь, что?! – Он прищурился и посмотрел на Лику. – Я хочу тебе кое-что показать… Пошли!

И Габэгабо потянул девочку за собой, забыв про ее ранение. Лика сморщилась от боли но, не сказав ни слова, последовала за индейцем. Они шли к пирамиде. В самом строении, у подножья, зиял проход. Лика его увидел впервые. В прошлый раз они подходили к каменному колоссу с другой стороны.

Старик отогнал детвору, играющую на песке, и поманил Лику за собой. Они прошли по узкому тоннелю, освещенному факелами, и оказались в просторном зале. Тут было прохладно. Девочка поежилась и огляделась. Пламя факелов нервно подрагивало, играя тенями. В стенах были проделаны ниши, напоминающие книжные полки, только вместо книг тут лежали глиняные дощечки и камни: десятки, даже сотни! Один такой камень Лика уже видела. Точно такой же папа подарил ее бабушке!

«Как же он называется?! – подумала она и вспомнила. – Ики! Точно, камень Ики!».

Пройдя вдоль своеобразной библиотеки, Лики провела по камням ладонью, стирая с них вековой слой пыли.

– Здесь хранятся все наши знания, – ответил на немой вопрос вождь. – Тут собрана вся история, все пророчества Многочитаев. Все написано на древнем языке индейцев. Так же тут мы храним все кипу, что принадлежали нашим предкам. Вот это, – Он показал совсем свежую глиняную табличку, испещренную непонятными знаками, которая даже не успела высохнуть, – Легенда о Белом духе, что появился из другого мира и спас детей вождя племени Многочитаев. Про тебя, в общем, – старик прокашлялся. – Кое-что выбито на камнях. Смотри.

Габэгабо снял с полки один из камней и протянул Лике.

– Мы запечатлели вас, тебя и твою сестру, чтобы помнить и чтить тот подвиг, что вы свершили для нашего племени!

Лика взяла в руке черный камень и едва не выронила его из рук: это был именно тот булыжник, что она держала в руках дома всего несколько дней назад! Именно его папа подарил бабушке! Лика была в этом абсолютно уверена. Вот эти самые девочки со смешными хвостиками и в индейских хламидах! Это точно он, сомнений быть не могло! Сердце в груди Лики бешено заколотилось. Трясущимися руками она протянула камень вождю. Тот взял артефакт и положил обратно в нишу.

– Вот, – индеец вытащил большой, примерно метр в диаметре, глиняный круг, сплошь покрытый разными знаками, – А это тот самый календарь, который я сделал на тот случай, если мои дети не найдутся. Здесь я отметил тот день, когда мир, каким мы его знаем, должен был прекратить свое существование. Но все обошлось. И вот, что я решил: я не уничтожу его, пусть он останется, как напоминание о том, что все в наших руках. Думаю, никто не будет потом вдаваться в подробности, – Он шмыгнул носом.

«Как же ты ошибаешься! – подумала Лика. – Знал бы ты, сколько шума наделает твой календарь, старый ты осел!» – но вслух ничего не сказала.

– А теперь пошли в город, – Габэгабо жестом пригласил девочку к выходу. – Скоро начнется праздник в вашу честь. Мы будем веселиться!

Лика последний раз оглядела хранилище исторических ценностей и пошла по тусклому, каменному коридору…