Текст книги "Кэйе и Семнех-ке-рэ"

Автор книги: Юрий Перепелкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

Надпись позади маленькой царевны на камне изглажена, но кое-что от нее уцелело. Надпись состояла из трех отвесных строк. В первой из них уцелело имя царевны «Ми-йот», над ним поверхность камня разбита, но в самом верху виден знак ситовника, которым писалось слово «царь». Разрушенное пространство между этим знаком и именем точно подходит по величине к началу титла царевны, так что можно вполне восстановить «[Дочь] царева [от утробы его, возлюбленная его], Ми-йот». Внизу второй строки можно распознать слово «Й[о]т», а под ним знак ребер – букву м и как будто бы часть знака руки. Таким образом, во второй строке могло стоять титло второй царевны: «[Дочь царева от утробы его, возлюбленн]ая [его], Ме[к-]й[о]т» (конечная буква от причастия «[возлюбленн]ая» – знак хлеба т, видимо, проглядывает сквозь разрушения) . Наконец, в третьей строке читаются не только следы знаков [63] пруда мр, тростника й и определителя солнца, но и такие знаки имени третьей царевны Анхес-эм-п-йот, как кусок дужки знака жизни (?), знак сложенного плата с и знак летящей утки-шилохвостки. Поэтому последнюю строку можно восстановить так: «[Дочь царева от утробы его] возлюбленн[ая его Ан]хес-[эм-]п-й[от]». Вторая и третья царевны были представлены, очевидно, на несохранившейся части изображения, равно как и сам фараон (о его присутствии издатель заключает по положению солнечного луча-руки вверху изображения[ 44 ] 44
  J. D. Сооnеу. Amarna reliefs from Hermopolis, с. 12.


[Закрыть]). Присутствие же трех дочерей Нефр-эт исключает как будто полностью возможность отождествления царственной матери с кем-либо, помимо Нефр-эт. Заметим, что шарообразные накладные волосы, как на нашем камне, Нефр-эт иногда носила, но Кэйе, возможно, нигде не изображена с иными накладными волосами, как «ступенчатыми». Следовательно, на камне из Шмуна мы имеем, по всей видимости, редчайшее плоскостное изображение Нефр-эт с большими круглыми серьгами.

Напротив, как сказано, Кэйе в большинстве случаев изображена с серьгами. Из числа обсужденных выше ее изображений она носит серьги на следующих: MDIAeAK IX: VII b = ARH: XIV 292—VI А, AeKZKE: XXVII + 17, ARHAC: 17 = ARH: CLXXII PC 17, ARHAC: 27 = ARH: CLXXVI PC 27, ARHAC: 31 = ARH: CLXXXIII PC 69, ARH: VII 413—VII D, IX 58—VIII B, XII 485—VII A, XVI 835—VIII B, XX = XXI 454—VII C, LIX 113—VIII A, CLXXX PC 68. Таким образом, серьги являются существенным отличием большинства изображений Кэйе от изображений Нефр-эт, почти всегда лишенных серег.

Еще более важным отличием побочной жены царя от царицы является отсутствие до определенного времени на изображениях Кэйе налобной царской змеи. Изображений Нефр-эт сохранилось великое множество, но я не могу назвать ни одного, где голова царицы уцелела б и на ней не было бы царского аспида. СА III: LIX 2 всего лишь набросок на куске известняка, и если здесь нет змеи на венце спереди, надо лбом, то сбоку их целых две и столько же их могло быть на настоящем таком венце с другой его стороны. Напротив, на изображениях Кэйе не только в усадьбе, но и почти на всех рассмотренных нами изображениях из Шмуна налобного аспида нет. Сомнительное исключение составляет камень 150—VIII D (ARH: XXXIV, ср. 127), несомненное – камень РС 27 (ARHAC: 27 = ARH: CLXXVI = SAK II: 83). На втором камне голова Кэйе со ступенчатой прической и серьгами была переделана, быть может, из сравнительно раннего – ввиду отвислого подбородка – изображения Нефр-эт с налобной змеей. Проделано это было настолько небрежно, что новый налобный аспид врезался в кисть солнечной руки. Одновременно нарастили руку Кэйе и вложили [64] в нее гремушку (систр), которой царица и царевны, да и сама Кэйе (в частности, на усадебных изображениях СА I: XXXIV 1 = ТЗГ: 70 = ZZR: между 128 и 129), бряцали солнцу. Длинная лента, которую особа держала до того в руке, оказалась теперь уже не в ней. Что служила тут солнцу вместе с фараоном особа женского пола, а не какой-нибудь мужчина-соправитель, доказывает гремушка, которою «умиротворяли» солнце одни только женские представители царствующего дома.[ 45 ] 45
  Там же, с. 27.


[Закрыть] О том же свидетельствуют серьги, потому что ни на одном солнцепоклонническом изображении никто из мужских носителей налобного аспида, ни Амен-хотп IV, ни Семнех-ке-рэ, ни Тут-анх-йот, никогда не появляется с серьгами. Камень РС 27 важен для нас в двух отношениях. Во-первых, он доказывает, что, оставаясь побочной женой фараона, продолжая изображаться по-прежнему – со ступенчатыми накладными волосами, серьгами и гремушкой (все это было воспроизведено при переделке изображения!), – Кэйе получила наконец право на царскую налобную змею. Во-вторых, поскольку из всех памятников в усадьбе и в Шмуне камень РС 27 единственный или почти единственный свидетель ношения Кэйе на положении побочной жены Амен-хотпа IV царского аспида, такое состояние дел при дворе должно было быть весьма кратковременным.

В заключение скажем еще о местонахождении божницы Кэйе, откуда происходят те камни из Шмуна, на которых она была изображена и поименована. По надписям, сопровождавшим на них изображения царского лучистого солнца, оно почиталось как будто бы в двух сооружениях имени Кэйе, из которых одно было передано потом царевне Ми-йот, а другое – царевне Анхес-эм-п-йот.

Вот титловые прозвания солнца из божницы, присвоенной царевне Ми-йот:

«[Йот ж]ивой великий, владыка празднества тридцатилетия, владыка окружаемого [всего солнцем], [владыка неба], владыка земли в доме дочери царевой Ми-йот в доме [ликования] Йот[а] в Ах-йот» (ARH: LIV 480—VII А).

«[Йот жив]ой (?) [великий, вл]адыка (?) празднества тридцатилетия, владыка окружаемого всего солн[цем, владыка неба, владыка земли в д]оме дочери царевой Ми-йот [в доме ликования] Йот[а] в Ах-йот» (ARH: CXCVIII РС 179).

К сожалению, то, что стояло в пробеле между словами «в доме» и «Йот[а]», ни в том, ни в другом случае не сохранилось, но легко восстанавливается по третьему титлу:

«[Йот жи]вой великий, владыка празднества тридцатилетия, владыка окружаемого всего [солнцем, владыка неба, владыка земли в доме дочери царевой, от утробы его], возлюбленной [65] его, [Ми]-йот [в] доме ликования [Йота в Ах-]йо[т]» (ARH: CXCVII РС 180).

Что в последнем титле конец надо восстановить предложенным здесь образом, а не как «[Йота в доме Йота в Ах-]ой[т]», видно по положению солнечного луча-руки, который явно опускался косо на такое расстояние, что для слов «в доме Йота» не оставалось места. Что этих слов не было и в двух других титлах, доказывает величина пробела: для слов «в доме Йота» без предшествующего «в доме ликования Йота» пробел слишком велик, а для словосочетания «в доме ликования Йота в доме Йота» слишком мал. Конечно, концовка «в доме ликования Йота в доме Йота в Ах-йот» более обычна, чем сокращенная, без слов «в доме Йота», но и более краткая встречается на камнях из Шмуна помимо тех трех, о которых у нас сейчас идет речь. Подобная концовка читается полностью на камне РС 182 (ARH: CXCVII): «в доме ликования Йота в Ах-йот» – и с пропавшими первыми, словами на камне 204—III (ARH: CLXIX): «[в доме ликования] Йота в Ах-йот». Что в последнем случае спереди пропало не «в доме», а в «доме ликования», следует из того, что перед словом «Йот» стоят прилагательное принадлежности и определенный член мужского рода, которых в словосочетании «дом Йота» не бывает: «в доме Йота» было бы м пр йтн, «в доме ликования Йота» будет м пр хъ^сй н п' йтн.

Теперь о божнице, доставшейся царевне Анхес-эм-п-йот. Вот титловые прозвания солнца оттуда:

«Йот живой великий, владыка празднества тридцатилетия, владыка окружаемого всего солнцем, владыка неба, владыка земли в сени Рэ дочери царевой от утробы его, возлюбленной его, Анхес-эм-п-йот в доме ликования Йота в доме Йота в Ах-йот» (MDAIAK XIV: X 1 = ARH: LV 450—VII А).

«[Йот живой великий], владыка празднества тридцатилетия, владыка окружаемого всего солнцем, владыка [неба, владыка земли в] сени Рэ [дочери] царевой [от утробы его, возлюблен ной его], Анхес-эм-п-йот [в доме ликования] Йот[а в] – – – Й[от]» (ARH: XIX 207– VIII A + 234—VIII А).

«[Йот живой великий, владыка празднества тридцатилетия, владыка] окружаемого всего солнцем, [владыка неба, владыка земли в] сени [Рэ] дочери [царевой] от утробы [его, возлюбленной его, Анхес]-эм-п-йот [в доме ликования] Йота в – – —» (ZAeSA LXXIV: 106 = ARH: CXLVIII 338—VI А).

«[Йот живой великий, владыка празднест]в [тридцатилетия], владыка окружаемого всего [солнцем владыка неба, владыка земли в сени Рэ дочери царевой от утробы его, возлюбленной его], Анхес-эм-п-[йот] в доме ликования [Йот]а – – —» (ARH: XLVII 443—VIII А).

Ср. странную ссылку на место почитания на камне РС 182: «Йот живой великий, владыка празднества тридцатилетия, владыка [66] окружаемого всего солнцем, владыка неба, владыка земли – – – (?) Анх[ес]-эм-п-йот (?) в доме ликования Йота в Ах-йот» (ARH: CXCVII + 144 + 153).

Поскольку на множестве камней из Шмуна титлами царевен Ми-йот и Анхес-эм-п-йот заменено было титло Кэйе, можно заранее подозревать подобную же замену и в названиях мест почитания солнца. Такое подозрение тем более оправданно, что эти названия значились в титлах солнца, начертанных подле его многорукого лучистого круга, а он входил в состав как раз таких изображений, на которых Кэйе переименовывали в Ми-йот или Анхес-эм-п-йот. И состояние надписей подтверждает наши подозрения.

О названии божницы, присвоенной Ми-йот, сами издатели сообщают, что титло царевны стоит в двух, а вероятно, и во всех трех случаях на месте чего-то изглаженного (ARH: 150, 176, 288), Снимки полностью подтверждают это заключение. Позднейшими вставками в название другой божницы выглядят и титла Анхес-эм-п-йот. На камне MDAIAK XIV: X 1 = ARH: LV 450—VII А бросаются в глаза странное начертание звания «дочь царева» и бессмысленная буква т перед именем царевны. На камне ARH: XIX 207– VIII A + 234—VIII А отвесная черта перед именем Анхес-эм-п-йот, отделявшая его от предыдущей отвесной же строки, была, видимо, заодно с прежним именем в значительной мере стерта и потом не восстановлена. На камне ARH: CXLVIII 338– VI А сквозь слово «йот», заключительную часть имени царевны, проступает плохо стертый округлый знак прежней надписи. На камне ARH: XLVII 443—VIII А перед именем царевны стоит ненужная черточка и первый знак его – знак жизни ^снх – странно заострен наверху, вероятно, вследствие использования остатка прежнего начертания.

У царевен Ми-йот и Анхес-эм-п-йот оказалось у каждой по божнице, доставшейся им от Кэйе. Однако из этого не следует, что их было две и у самой Кэйе, в одном и том же «доме ликования Йота». На камне РС 179 (ARH: CXCVII) в названии божницы «дом дочери царевой Ми-йот» первое слово – «дом» – представляет такую же позднейшую вставку, как и звание и имя царевны (ср. ARH: 150, 176). Ничто не мешает считать слово «дом» вставленным позднее и на камне 480—VII А (ARH: LIV). Таким образом, божница и на этих двух камнях могла первоначально называться не «домом», а «сенью Рэ», как она называется на камнях из божницы Анхес-эм-п-йот и как вообще прозывались подобные сооружения имени женских представительниц царского дома (Нефр-эт – ЕА V: XXX, строка 15 = XXXVIII = TTA: 113-114, ЕА V: XXXII, строка 17; Ми-йот – TRSLUK I: II = PSBA XV: 209-211 = ТТА: 159 CLXXIII = HTES VIII: 28 = XXIV; Тэйе – ЕА III: VIII = IX + XI). Да и правдоподобно ли, чтоб у Кэйе были две божницы ее имени в одном и том же «доме ликования Йота»? Не вероятнее ли, [67] что у нее была там одна божница и та впоследствии была поделена между двумя сестрами – Ми-йот и Анхес-эм-п-йот? Согласно восстановлениям, произведенным издателями свода камней из Шмуна, эти последние происходили не из одного, а из нескольких помещений солнцепоклоннического назначения.[ 46 ] 46
  G. Rоеdеr. Amarna-Reliefs aus Hermopolis. Hrsg. von R. Hanke, passim.


[Закрыть] Если же божница была из нескольких помещений, то она могла быть поделена между царевнами.

Но тогда как объяснить наименование божницы у Ми-йот «домом», а у Анхес-эм-п-йот «сенью Рэ»? Почему божница Ми-йот не названа, по общепринятому обыкновению, «сенью Рэ», как смежная божница сестры, а странным образом обозначена как «дом» царевны? Это тем более странно, что в южной усадьбе божница Кэйе, перейдя к Ми-йот, осталась «сенью Рэ» (СА I: XXXIV 1; = LVI 273 obv. = ТЗГ: 70 = ZZR: между 128 и 129, СА I: XXXIV 2 = LVI 273 rev., ср. LVI 271 В). Ответить на это можно, к сожалению, лишь сугубо предположительно. У царевны Ми-йот еще при ранних солнечных кольцах в дни VI солнечного титла (см. § 39) была своя божница в том же самом «доме ликования Йота», где впоследствии при поздних солнечных кольцах появилась божница Кэйе. Эта ранняя божница Ми-йот упомянута в конце титловых прозваний солнца на подножии изваяния, должно быть, царевны и из данной божницы: «сень Рэ дочери царевой от утробы его, возлюбленной его, Ми-йот, рожденной женою царевой великой, возлюбленной его, владычицей обеих земель Нефр-нефре-йот Нефр-эт – жива она, здорова она вечно вековечно! – в доме ликования Йота в доме йота в Ах-йот» (TRSLUK I: II = PSBA XV: 209-211 = TTA: 159 CLXIII = HTES VIII: 28 = XXIV). Так не из-за того ли, что у Ми-йот уже была «сень Рэ» в «доме ликования Йота», доставшуюся царевне часть божницы Кэйе и назвали «домом», а не «сенью Рэ»? Правда, на это можно возразить: зачем было Ми-йот отбирать еще часть божницы Кэйе у своей младшей сестры, у которой своей «сени Рэ» до того как будто бы не было, если у Ми-йот в этом месте издавна была своя божница? Однако, кроме подножия изваяния, никаких памятников из «сени Рэ» Ми-йот в «доме ликования» неизвестно. Надпись на подножии относится к последним годам ранних солнечных колец, ко времени VI солнечного титла, так что сама божница могла быть даже несколько древнее. Но и ко времени переделки солнечных колец из ранних в поздние старшей дочери фараона вряд ли было больше семи лет, и не приходилось бы удивляться, если б божница ребенка была много беднее божницы царской возлюбленной, можно сказать, второй царицы. Божница Кэйе состояла из ряда помещений, и до нас дошли оттуда, в отличие от «сени Рэ» Ми-йот в том же месте, едва ли не сотни камней [68] из числа тех, из которых были сложены стены, с остатками резных изображений и надписей. Ну, а в таком случае почему бы было Ми-йот не получить хотя бы часть роскошной божницы?

Определить точно, в каком месте солнцепоклоннической столицы находилась божница Кэйе в «доме ликования Йота», пока что невозможно, так как не определено само местоположение этого «дома ликования». Бесспорно только, что он был расположен в срединной части города, там, где находились большой храм солнца и большой дворец. «Дом ликования Йота» особенно часто упоминается надписями, найденными во дворце, но встречаются упоминания «дома ликования Йота» и в надписях из храма. Поэтому X. В. Фэермэн склонен допустить, что было два таких одноименных здания: одно – тождественное с дворцом, другое – часть храма.[ 47 ] 47
  Н. W. Fаirmаn. Topographical notes on the central city, Tell El-Amarnah. – JEA. Vol. 21, 1935, c. 137, 138; он же. – J. D. S. Pendlebury. The city of Akhenaten. P. 3. Vol. 1. Text, c. 195-197.


[Закрыть] X. В. Фэермэн готов даже предположить, что эти два здания имел в виду Амен-хотп IV, когда клялся создать в новой столице два одноименных сооружения такого рода: [ 48 ] 48
  H. W. Fairman. – J. D. S. Pendlebury. The city of Akhenaten. P 3. Vol. 1. Text, c. 196.


[Закрыть] «Сотворю я дом ликования Йоту, моему отцу, на острове Йота, выделяющегося (в смысле) празднеств тридцатилетия, в Ах-йот, в этом месте. Сотворю (разночтение (!): сотворил) я дом ликования [Йота] Йоту, моему отцу, на острове Йота, выделяющегося (в смысле) празднеств тридцатилетия, в Ах-йот, в этом месте» (пограничные плиты Ах-йот К, строки 15-16: ЕА V: XXX = XXXVIII = TTA: 114 и X, строка 18: ЕА V: XXXII, JEA XXI: 136 = CA III: 190; отрывок восстановлен по обеим плитам). Однако подтвердить тождество «домов ликования», известных из храмовых и дворцовых надписей, с обещанными в пограничных надписях не так-то просто. Во-первых, дворцовое и храмовое сооружения назывались одинаково «дом ликования Йота», тогда как из обещанных построек только вторая, да и то предположительно, прозывалась бы таким образом. Догадка же, что под «островом Йота, выделяющегося (в смысле) празднеств тридцатилетия», следует разуметь срединную часть Ах-йот, где были расположены главный храм и большой дворец, пока что не слишком убедительна, и не только потому, что подобное употребление слова «остров» кажется несколько неожиданным. В царской клятве перечислен ряд зданий, которые должны были быть воздвигнуты и действительно были воздвигнуты в срединной части новой столицы. но ни об одном из них фараон не сообщает, что оно будет создано на «острове Йота, выделяющегося (в смысле) празднеств тридцатилетия», не сказано этого ни о главном храме, «доме Йота» (плита К, строка 14; плита X, строка 17), ни о дворцовом храме, «дворе Йота» (плита К, строка 15, плита X, строка 17), ни о «домах» (прйт) фараона и царицы (плита К, строки 16-17, плита X, строка 19). Все эти сооружения должны были быть построены просто-напросто «в Ах-йот, в этом месте». Только в случае обоих «домов ликования» царь не поленился дважды добавить длинную ссылку на «остров». И если один из «домов ликования Йота» действительно находился в главном храме, то почему он как часть его не назван вслед за ним и почему он один из всех подразделений храма удостоился упоминания? В отношении «дома ликования Йота» слишком многое неясно, чтобы по нему можно было уточнить местонахождение божницы Кэйе. И все-таки благодаря указанию, что эта божница помещалась «в доме ликования Йота в доме Йота в Ах-йот», мы можем с уверенностью утверждать, что Кэйе получила божницу в самом средоточии храмовой и государственной жизни столицы, где были главный храм солнца и царский дворец, или, выражаясь на солнцепоклоннический лад, был расположен «дом Йота», включавший в себя не только главный храм, но и значительную часть дворцовых сооружений.[ 49 ] 49
  См. упомянутые в примеч. 20 две работы X. В. Фэермэна на указанных страницах.


[Закрыть]

У божницы Кэйе в «доме ликования Йота» есть нечто общее в смысле отделки с другою божницею ее имени – ее «сенью Рэ» в южной усадьбе. Дело, конечно, не в изображениях царского служения солнцу, которые были неизбежны и на том и на другом сооружении в силу самого их назначения. Как было уже сказано во второй главе, стены усадебного сооружения были украшены в изобилии изображениями из жизни природы. Немало остатков подобных изображений сохранилось и на камнях из Шмуна (например, ARH: XCIX, CI-CV, CLXXV, CLXXVII), и трудно допустить, чтобы все такие камни были обязательно из иных солнцепоклоннических построек, нежели божница Кэйе. На двух камнях из Шмуна, 477—VII = 113—VIII А (ARH: LIX) и РС 31 (ARHAC: 87 = ARH: CLXXV), мы видим даже особу, возможно Кэйе, – всего вероятней на втором камне, – затягивающую птичью ловушку то среди цветов, то посреди болотных зарослей. Заметим, что стенопись с изображением густых зарослей и множества птиц имелась и в северном дворце (JEA XIII: LIV), а в тамошнем зверинце на кормушках были изображены сами животные (JEA Х: ХХХ).

Глава четвертая. Чьим был золотой гроб из так называемой гробницы Тэйе?

В 1907 г. в небольшом тайнике в ущелье царских гробниц в Нэ в окружении предметов, предназначавшихся первоначально для погребений двух или более членов царского дома, был найден загадочный гроб с не менее загадочными остатками трупа. Хотя надписи на гробе и на заупокойных кирпичах называли лишь титло Амен-хотпа IV, лежавший в гробу костяк был сочтен за останки царицы Тэйе,[ 50 ] 50
  Тh. M. Dаvis. The finding of the tomb of queen Tîyi. – Тh. M. Dаvis. а. о. The tomb of queen Tîyi. L., 1910, c. 3.


[Закрыть] чья надгробная сень и различные вещи были действительно найдены в тайнике. Мысль об обретении праха Тэйе пришлось скоро оставить, так как мертвец оказался не женщиной, а молодым мужчиной.[ 51 ] 51
  G. E. Smith. A note on the estimate of the age attained by the person whose skeleton was found in the tomb. – Там же, с. XXIII-XXIV.


[Закрыть] Г. Масперо готов был отождествить его с зятем и первым преемником Амен-хотпа IV – Семнех-ке-рэ,[ 52 ] 52
  G. Maspero. Causeries d'Égypte. Р., [1907], с. 349. Мнение Г. Масперо напомнил мне М. М. Потапов.


[Закрыть] но, в согласии с надписями на гробе, умерший был большинством ученых признан за самого Амен-хотпа IV. Припомнили даже, что при вскрытии гроба на трупе видели золотые ленты с обозначениями, свойственными этому царю.[ 53 ] 53
  А. Е. Р. Weigall. The life and times of Akhnaton pharaoh of Egypt. 2 impression. Edinburgh – London, 1911, c. 261-262; он же. The mummy of Akhenaton. – JEA. Vol. 8, 1922, c. 196-197.


[Закрыть] Правда, врачебное исследование установило, что неизвестный, оказывавшийся Эх-не-йотом, умер в возрасте 25—26 лет или самое большее на несколько лет позже.[ 54 ] 54
  G. E. Smith. The royal mummies. Le Caire, 1912, c. 51-56.


[Закрыть] Иными словами, царствовавший не менее 16 с лишним лет Амен-хотп IV должен был стать преобразователем еще в мальчишеском возрасте. В оправдание подобного допущений были приведены примеры из всеобщей истории.[ 55 ] 55
  G. Möller. Echnaton. – ZAeSA. Bd 56, 1920, c. 100-101.


[Закрыть]

В 1916 г. Ж. Даресси изложил печатно[ 56 ] 56
  G. Daressy. Le cercueil de Khu-n-Aten. – BIFAO. T. 12, 1916, c. 145-159.


[Закрыть] сделанное им любопытное наблюдение, что в ряде мест надписи на гробе подверглись [71] изменениям. Листовое золото, на котором помещались письмена, было местами вырезано, а взамен изъятого наклеено новое, однако обычно более тонкое со знаками, выполненными менее тщательно; там, где знаки были вырезаны в самом дереве, они были удалены, впадины заполнены известью и в ней вырезаны новые письмена. В одном случае по недосмотру был сохранен первоначальный знак женщины для местоимения 1-го лица единственного числа, тогда как в остальных случаях там, где это местоимение уцелело, стоял на позднее наклеенных листочках знак мужского египетского божества с длинными волосами и загнутой бородою. Ж. Даресси совершенно основательно заключил отсюда, что гроб первоначально предназначался для женщины и лишь впоследствии был переделан в мужской. Во всех надписях на гробе самые значительные изменения были произведены до и после первого кольца царя и сопутствовавших обозначений. Предположив, что гроб первоначально предназначался для Тэйе, Ж. Даресси восстанавливал перед нетронутыми, кольцом и наименованиями фараона обозначение царицы-матери, а позади них – ее имя (царица-мать такого-то царя такая-то). Когда же гроб был переделан для Амен-хотпа IV, начальные обозначения царицы-матери должны были уступить место обозначениям фараона, а стоявшее в конце имя Тэйе – второму кольцу или иному какому обозначению ее сына. Одновременно Ж. Даресси дал простое объяснение золотым лентам, виденным на трупе при вскрытии гроба: надписи на листовом золоте, отклеившись от внутренней поверхности гроба, оказались лежащими на погребенном в нем трупе.[ 57 ] 57
  Там же, с. 149.


[Закрыть] Наблюдения Ж. Даресси не были оценены по достоинству, и гроб из ущелья царских гробниц продолжал слыть исконным гробом Амен-хотпа IV.

В 1921 г. К. Зэте издал статью, опровергавшую тождество найденного в тайнике мертвеца с Амен-хотпом IV.[ 58 ] 58
  К. Sethe. Beiträge zur Geschichte Amenophis' IV. II. Das Lebensalter des Königs. – «Nachrichten von der k. Gesellschaft der Wissenschaften zu Göttingen». Philol.-hist. Кl., Jg. 1921. В., 1921, с. 122-130.


[Закрыть] Доводы К. Зэте допускали возражение, тем не менее они вызвали пересмотр врачебного заключения о возрасте умершего. В 1924 г. Дж. Э. Смит и В. P. Доусон, пусть с колебаниями, но высказали предположение, что загадочные останки могли принадлежать мужчине значительно более старшему, чем думали первоначально. Странное телосложение Амен-хотпа IV, засвидетельствованное памятниками, могло быть вызвано редким недугом; другим последствием болезни могла быть задержка в сращении костей, так что состояние костяка, наблюдающееся обычно в 25-летнем возрасте, могло удержаться у царя даже лет на десять дольше.[ 59 ] 59
  G. E. Smith, W. R. Dawson. Egyptian mummies. L., 1924, c. 96.


[Закрыть] Однако в дальнейшем находка некоторых недостававших лицевых костей и повторный пересмотр вопроса как будто окончательно устранили мысль о поражении черепа водянкой и возможном влиянии ее на сращение костей. Изучение останков привело Д. Э. Дэрри в 1931 г. к выводу, что костяк принадлежал молодому человеку, скончавшемуся, по всей вероятности, в возрасте не старше 24 или даже 23 лет. Еще раньше сличение черепа мертвеца с черепом Тут-анх-амуна обнаружило большое сходство в размерах, и это тем примечательнее, что предполагаемый череп Амен-хотпа IV отличается необычайным строением и шириной.[ 60 ] 60
  D. Е. Dеrry. Note on the skeleton hitherto believed to be that of king Akhenaten. – ASAE. T. 31, 1931, c. 115-119; касательно водянки и сходства с Тут-анх-амуном см. также: D. Е. Dеrry. Report upon the examination of Tut-ankh-amen's mummy. – H. Сarter. The tomb of Tut-ankh-amen. Vol. 2. L., 1927, Appendix I, c. 153-154.


[Закрыть] Тождество 24-летнего юноши с Амен-хотпом IV, приступившим к нововведениям уже в начале своего более чем 16-летнего царствования, исключалось, зато принадлежность останков члену царского дома представлялась несомненной. Сходство с Тут-анх-амуном и погребение в ущелье царских гробниц в царском гробу делали весьма правдоподобным мнение Р. Энгельбаха, что загадочный мертвец не кто иной, как преемник Амен-хотпа IV – Семнех-ке-рэ. Однако отсюда еще не следовало, что гроб был переделан в фараоновский для Семнех-ке-рэ.

В 1931 г. Р. Энгельбах издал исследование,[ 61 ] 61
  R. Engelbach. The so-called coffin of Akhenaten. – ASAE. T. 31, 1931, c. 98-114, табл. 1-3.


[Закрыть] подтверждавшее наблюдение Ж. Даресси о переделке надписей на гробе, но толкование, данное Р. Энгельбахом этим изменениям, отличалось от предложенного предшественником. Предположение Ж. Даресси о первоначальной принадлежности гроба царице Тэйе Р. Энгельбах отклонил, в частности потому, что кольцо царицы, будь, ею Тэйе или Нефр-эт, пришлось бы на крышке гроба на резкий перегиб ее поверхности и оказалось бы переломленным пополам. Предложенное Р. Энгельбахом восстановление первоначального состава надписей исходило из допущения, что гроб изготовили для Семнех-ке-рэ, когда тот был еще частным лицом, но впоследствии переделали в фараоновский в связи с переменою в положении владельца. По Р. Энгельбаху, выражения с измененными началом и концом и с кольцом, и другими обозначениями царя посередине были сперва составлены по образцу «любимец такого-то царя такой-то», а затем из обозначения вельможи переделаны в обозначение фараона; «любимец» заменено царскими обозначениями, первое кольцо Амен-хотпа IV – соответствующим кольцом его преемника, а прежнее имя последнего – его же именем в царском кольце (такой-то и такой-то царь Семнех-ке-рэ). Исключение составляла бы одна надпись, где имя вельможи было б заменено хвалебным царским обозначением. По мнению Р. Энгельбаха, первоначально местоимение 1-го лица единственного числа было передано на гробе обыкновенным знаком сидящего мужчины, который затем для царя Семнех-ке-рэ был заменен знаком человекообразного египетского бога. Такому толкованию противоречит, однако, то обстоятельство, что в единственном месте, где местоимение 1-го лица не было удалено и сохранился первоначальный знак, – это знак не мужчины, а женщины. Р. Энгельбах объяснил подобное несовпадение ошибкою первоначального писца или резчика, поставившего по недосмотру женский знак вместо мужского, но такое объяснение не всех удовлетворило.

Еще в 1933 г. X. Картер глухо ссылался на мнение Э. X. Гардинера, что надписи на гробе «относятся к женщине, а не к мужчине».[ 62 ] 62
  Н. Carter. The tomb of Tut-ankh-amen discovered by the late earl of Carnarvon and Howard Carter. Vol. 3. London—Toronto—Melbourne—Sydnev, 1933, c. 10.


[Закрыть] В 1940 г. сам Р. Энгельбах признал, что гроб первоначально предназначался для женщины, не бывшей царицею.[ 63 ] 63
  R. Engelbach. Material for a revision of the history of the heresy period of the XVIIIth dynasty. – ASAE. T. 40, 1940, c. 151-152.


[Закрыть] В 1955 г. за принадлежность гроба первоначально женщине высказалась К. Сил, полагая, что ею могла быть вторая дочь Амен-хотпа IV – Мек-йот.[ 64 ] 64
  K. Sееle. King Ay and the close of the Amarna Age. – JNES. Vol. 14, 1955, c. 173, примеч. 40.


[Закрыть] Переделанным для Семнех-ке-рэ из женского считал гроб в 1957 г. и С. Олдред, хотя склонен был приписать его старшей царевне – Ми-йот.[ 65 ] 65
  С. Aldred. Hair styles and history. – MMAB. Vol. 15, 1957, c. 141-147.


[Закрыть] В том же, 1957 г. загадочному гробу посвятил особую статью с весьма ценным переводом наиболее значительной на нем надписи (надписи F) Э. X. Гардинер.[ 66 ] 66
  A. Gardiner. The so-called tomb of queen Tiye. – JEA. Vol. 43, 1957, c. 10-25, табл. 3.


[Закрыть] Он указал, что при XVIII царском доме был обычай начертывать на подошвах человекообразных царских гробов речь Эсе к покойному как ее «брату», т. е супругу, тождественному с Усире. При Амен-хотпе IV, по мнению Э. X. Гардинера, заступить здесь отверженную Эсе могла с успехом царица, как и Эсе, «сестра», т. е. супруга, умершего. И это представлялось тем более правдоподобным, что по углам каменных царских гробов в Ах-йот вместо прежних богинь-хранительниц бывала изображена царица. Истребление впоследствии в речи на подошвах гроба имени говорившей и женских местоимений служило Э. X. Гардинеру подтверждением принадлежности этой речи царице Нефр-эт, так как ему неизвестно было никакой другой женщины из царской семьи, чье имя подвергалось бы такому преследованию. При этом он ссылался на переделки в надписях усадьбы солнца на юге Ах-йот, где имя Ми-йот, по общепринятому мнению, заменило имя матери. Но если первоначально к умершему как к своему супругу обращалась на правах заместительницы Эсе царица, оставалось только заключить, что гроб искони принадлежал Амен-хотпу IV. На этом основании Э. X. Гардинер отказывался допустить мысль, что в прочих переделанных надписях на гробе мог быть когда-либо назван иной его владелец, чем Амен-хотп IV, хотя чистосердечно признавался, что не может объяснить переделки в этих надписях. Очень существенным было указание на то, что люди, ответственные за таинственное погребение, были уверены, что погребают Амен-хотпа IV: по погребальному помещению были расставлены, как полагалось, охранные волшебные «кирпичи» на имя этого фараона.[ 67 ] 67
  Там же, с. 23.


[Закрыть] Выводы 3. X. Гардинера набрасывали тень сомнения на точность врачебного заключения 1931 г. о возрасте погребенного.

В 1958 г. о загадочном гробе высказывался Г. Редер. По его мнению, гроб с самого начала предназначался для царя Семнех-ке-рэ, переделки же сводятся к исправлению погрешности мастера, начертавшего повсюду ошибочно знак женщины для местоимения 1-го лица единственного числа, да ко включению солнца в молитву на подошвах гроба, обращенную первоначально к одному Амен-хотпу IV.[ 68 ] 68
  G. Roeder. Thronfolger und König Smench-ka-Rê (Dynastie XVIII). – ZAeSA. Bd 83, 1958, c. 67.


[Закрыть]

Под влиянием доводов С. Олдреда Э. X. Гардинер к 1959 г.[ 69 ] 69
  A. Gardiner. [Рец. на: ] Tombs, temples and ancient art. Ву Josepb Lindon Smith. Edited by Corinna Lindon Smith. University of Oklahoma press: Norman, 1958. – JEA. Vol. 45, 1959, c. 107-108.


[Закрыть] изменил свое мнение и полагал уже, что гроб первоначально предназначался для царевны и только затем был переделан для Амен-хотпа IV, а надпись да подошвах гроба лишь косвенно отразила обращение к покойному от имени Эсе, принятое на многобожеских гробах. Однако свое убеждение в том, что совершавшие погребение считали покойника Амен-хотпом IV, Э. X. Гардинер подтвердил с новою силою. Сам С. Олдред напечатал в 1961 г. статью,[ 70 ] 70
  С. Aldred. The tomb of Akhenaten at Thebes. – JEA. Vol. 47, 1961, c. 41-65. Впоследствии С. Олдред и А. Т. Сэндисон приняли выводы Р. Дж. Харрисона (о них см. ниже) – С. Aldred. Akhenaten, pharaoh of Egypt – a new study. L., 1972, c. 113.


[Закрыть] где, перебрав ряд возможных обладательниц из числа членов царского дома, остановился опять-таки на царевне Ми-йот как первоначальной хозяйке гроба. Вместе с тем С. Олдред отстаивал мнение, что труп, лежавший в гробе, переделанном для Амен-хотпа IV, мог быть действительно его. В подтверждение прилагалось врачебное заключение А. Т. Сэндисона, допускавшего, что в случае поражения определенными болезнями покойник мог быть человеком средних лет.

В том же, 1961 г. появилась статья X. В. Фэермэна,[ 71 ] 71
  Н. W. Fairman. Once again the so-called coffin of Akhenaten. – JEA. Vol. 47, 1961, c. 25-40, табл. 6.


[Закрыть] в которой были впервые изданы надписи с двух сосудов, принадлежавших некой неизвестной жене Амен-хотпа IV – Кэйе; в переводе одна из этих надписей была сообщена еще в 1959 г. В. С. Хэйсом.[ 72 ] 72
  W. S. Hауes. The scepter of Egypt. A background for the study of the Egyptian antiquities in the Metropolitan Museum of Art. P. 2. Cambridge, Mass, 1959, c. 294.


[Закрыть] Средние части титла этой особы совпадали со средними – непеределанными – частями титла на гробе, и X. В. Фэермэн полагал, что Кэйе должна быть включена в список «кандидатов» в первоначальные обладатели загадочного гроба. В ходе последующих рассуждений этот список свелся у X. В. Фэермэна к Кэйе и Ми-йот как «двум наиболее вероятным кандидатам». Однако, «хотя Киа, очевидно, имеет очень прочные права на предпочтение, поскольку она – единственная пока особа, которая связана с точно такими текстами, как находящиеся на гробе», X. В. Фэермэн объявил себя «сомневающимся и скептичным относительно ее прав». Поводом к тому служит усматриваемая им несоразмерность переделанных начала и конца титла на гробе и начала и конца титла Кэйе, из которых последние предположительно должны были б точно прийтись на первые. Поэтому, заключал X. В. Фэермэн, «серьезное внимание должно быть уделено правам» Ми-йот. Она – «единственная амарнская принцесса, от которой дошли надписи, без каких-либо больших трудностей укладывающиеся» в титло, стоявшее на гробе. При раскопках южной усадьбы в Ах-йот был обнаружен ряд камней, на которых, по общепризнанному мнению, имя и звания Ми-йот были вписаны поверх изглаженных имени и званий царицы Нефр-эт. Средние части переделанного титла в надписях усадьбы и на гробе на треть или даже наполовину совпадают, однако продолжения средних частей представлялись X. В. Фэермэну тут и там неодинаковой длины, если – оговаривал он – точно показаны размеры пробелов Б. Ганном в его восстановлениях усадебных надписей. X. В. Фэермэн находил очевидным, что слова «дочь царева, возлюбленная», которые бывают вставлены в начале титла в усадьбе, точно укладываются повсеместно в начальные части титла на гробе, тогда как в конечные части могут вместиться звание и имя «дочь царева Ми-йот», встречающиеся во вставках в конце титла в усадьбе. Заключение Э. X. Гардинера, что расстановкою в тайнике волшебных кирпичей на имя Амен-хотпа IV совершавшие погребение выказали уверенность в тождестве погребаемого с царем-солнцепоклонником, X. В. Фэермэн пытался ослабить. Он сомневался в употребительности волшебных кирпичей в конце царствования Амен-хотпа IV и особенно в возможности назвать тогда на них покойного царя «Усире», а также ссылался на нечеткость царского имени на одном из двух кирпичей, его сохранивших. X. В. Фэермэну представлялось, что покойник не может быть никем иным, как Семнех-ке-рэ. Подтверждение своему мнению, что гроб был переделан для этого фараона, X. В. Фэермэн усматривал в выражении «Будешь ты, как Рэ», общем одному из переделанных мест на гробе и одной из надписей внутри гробовидного ковчежца для внутренностей Семнех-ке-рэ.