Текст книги "Там, на неведомых тропинках"

Автор книги: Юрий Греков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Зучок не почувствовал, как задремал... Медленно покачивается на волнах плотик, от вечерней воды веет прохладой. Берег виден далеко-далеко, а плотик, покачиваясь на волнах, все плывет, вперед и вперед...

– Зучок! Зучок! – звенит у самого уха комар. – Зучок, проснись!

Зучок встряхнулся, протер кулаками глаза. Сколько времени прошло, он не знал. «Вот тебе и на! – подумал недовольно Зучок, – заснул, как маленький! И какой еще плот? Это же ковер покачивается...»

Зучок посмотрел на Мурашку, тот тоже было задремал, и оба покосились на дедушку Ротрима – не сердится ли?

Старый Гном спросил, улыбнувшись:

– Проснулись? Пора. Смотрите.

И вдруг они увидели, как одна звезда сорвалась и, рассыпаясь в голубые брызги, полетела к земле. За ней – вторая, третья и много, много еще. Все небо замерцало синими искрами. А когда свет померк, целый кусок неба впереди оказался черным как уголь – ни единого огонька.

Рядом послышался льющийся звон. Зучок взглянул, и сердце у него сжалось: снова плакала маленькая звездочка Стелуца.

– Поняли? – сурово спросил Гном. – Видели, как развлекаются? Не меньше полусотни звезд убили. Ну, ладно, недолго им еще куражиться – уже близко.

Мальчишки почувствовали, как гневно содрогнулся ковер-самолет, увеличивая скорость.

Прошел час. И вот впереди каким-то странным зловещим блеском сверкнула широкая черная полоса.

– Это Чернильная река, – прозвенела звездочка. – За ней наша страна.

– Килим, опустись в какое-нибудь местечко поукромнее, – попросил Старый Гном. – Надо обсудить, как быть дальше.

Ковер-самолет покружил, опускаясь пониже, и наконец, выбрав место у самой воды, резко пошел вниз – у всех даже дух захватило.

Первым соскочил Мурашка, за ним сошел Зучок и наконец на землю ступил Старый Гном. Звездочка осталась лежать на ковре. Раздвинув травинки, они увидели, что приземлились у самого обрыва, под которым маслянисто-черно поблескивала вода Чернильной реки. Противоположный берег едва угадывался. Ни одного огонька не светилось на той стороне, мрачно и темно было там, будто в черной пустыне. Только время от времени падали звезды – балбесы продолжали развлекаться.

– Стелуца, свети не так ярко, как бы нас не заметили с той стороны, – прошелестел ковер.

Звездочка послушно погасила несколько лучей. Гном уселся на камешек и сказал:

– Ну что ж, давайте обсудим, как быть. Я предлагаю такой план. Во-первых, на ту сторону переберемся только мы с Зучком и Мурашкой. Звездочке там, конечно, грозит опасность. Ты, Килим, мог бы лететь с нами. Но Звездочку одну мы оставить не можем. Дальше. Сегодня мы переночуем здесь. С опасностью в неизвестной стране лучше встречаться днем.

– А как же вы переправитесь на тот берег, – спросил Килим, – если я должен остаться здесь?

– Это увидим завтра, – ответил Гном. – Как справедливо утверждают сказки – утро вечера мудренее. Давайте устраиваться на ночлег.

Килим распластался между двух чахлых кустиков, подогнул один край так, что получился небольшой уютный домик – ну, не домик, конечно, а навес. И вот все уютно устроились под навесом.

В небе снова рассыпалось несколько звезд.

Ковер горько вздохнул.

– Что ты? – спросил Гном.

– Много еще зла в мире, – прошелестел ковер.

– Ты прав, Килим, – отозвался Гном. – Много. Но становится все-таки меньше, и наступит время, когда оно исчезнет совсем. Каждый день и каждый час добро выходит на бой со злом и побеждает! Да вы сами знаете об этом. – Гном помолчал и добавил: – Если хотите, расскажу вам одну историю. Завтра нам предстоит встретиться с балбесами, и, может, поэтому вспомнилась мне эта давняя история...

– Расскажите, дедушка! – обрадовался Мурашка. Зучок промолчал, потому что Килим тоже прошелестел: – Расскажи, Ротрим...

– Ну, слушайте. Много было в старые времена на земле разных глупых королей и царей. Кое-где еще остались до сих пор. Встречались между ними и не очень глупые, но большинство все-таки были глупые, и даже очень.

Жил в одном небольшом захудалом королевстве такой вот король. Сидел он на троне и выдумывал разные указы и приказы. Король считал, что он больше всех трудится – ну прямо-таки сил не жалеет. «Еще бы, – говорил своим советникам король, – если бы не мои указы, как бы жил народ? Откуда бы люди, например, знали, что ходить нужно ногами, а не руками?»

– Конечно, ваше величество! – хором отвечали советники. – Если бы не вы, страна бы погибла немедленно!

– То-то! – говорил король и задумывался.

Придворные знали, что он опять работает – придумывает новый указ.

И вот проходил час, другой, третий, и лицо короля светлело. Он громко приказывал:

– Писарь!

– Писарь! Писарь! – хором подхватывали придворные, и на зов мчался Главный Писарь Двора с гусиным пером за ухом и листом чистой бумаги.

– Пиши! – приказывал король. – Отныне и во веки веков всем моим подданным приказываю варить суп только в целых кастрюлях. Преступников, которые осмелятся варить суп в дырявой кастрюле, – казнить!

– О, какой мудрый указ! – хором вскрикивали придворные. – О, благодетель народа!

Придворные еще долго наперебой восхваляли мудрость короля, а он довольно ухмылялся, придумывая новый указ.

– Видите, какой умный был король! – усмехнулся Старый Гном. – Ну в самом деле, если бы не его указы – разве знали бы люди, что нужно ходить ногами, а суп варить в целой кастрюле? Очень умный был король.

– Как пробка! – хихикнул Мурашка, но Зучок остановил его: – Не мешай!

Старый Гном продолжал:

– Но вот прошло время, и все больше и дольше задумывался король – все труднее становилось выдумывать новые указы. Их было так много, что он сам немного путался, и однажды даже издал один и тот же указ два раза.

И вот наступил день, когда король не сумел выдумать ни одного указа. Придворные попрятались по углам, опасаясь королевского гнева. А он мрачно сидел на троне и пытался придумать хоть какой-нибудь, ну пусть совсем пустячный, указишко. Ничего не выходило. И королю стало так обидно, так больно за свой народ, который на сегодня останется без его помощи, что он заплакал. Слезы катились по щекам, сползали по усам и капали с их кончиков, как с весенних сосулек. Король сначала не заметил, что плачет, а когда заметил – очень удивился. Последний раз он плакал так давно, что уже успел позабыть об этом. И вот вместе со слезами хлынули воспоминания.

Когда король еще не был королем, а всего-навсего принцем, он, как и все мальчишки, ходил в школу. Только если все остальные мальчишки каждый год переходили в следующий класс, то принц сидел в каждом по три года. Самая хорошая оценка, которую он получил, была тройка. Когда принц просидел третий год в третьем классе, папаша-король забрал его из школы – принц так ревел каждое утро, когда надо было идти на уроки, что королю это надоело. «Кроме того, – рассудил старый король, – прикажу, и принца примут в любой институт и с тремя классами». Но принц поступать в институт наотрез отказался и занимался главным образом тем, что валялся на диване и строил планы, как он будет править, когда папаша-король помрет... Много лет прошло с тех пор. И принц, который уже стал королем, когда хотел похвастать своей ученостью перед придворными или прекратить спор между советниками, важно говорил:

– У меня почти полное начальное образование!

Король вспоминал, и вдруг один из советников, подглядывавший из-за ширмы, заметил, что лицо короля светлеет. И в ту же секунду король привскочил на троне и радостно завопил:

– Советники, сюда! Ко мне!

Топоча позолоченными каблуками, изо всех уголков на зов короля ринулись советники. Вслед за ними примчался Главный Писарь, который было уже побаивался, что останется без работы. Король многозначительно оглядел придворных и поманил пальцем Школьного Министра. Тот подбежал и грузно повалился на колени.

– Есть в наших школах троечники? – спросил король.

– Есть! – бодро ответил министр.

– Сколько?

Министр посмотрел в потолок и так же бодро ответил:

– 1124 троечника, ваше величество!

– М-да, – проговорил король и приказал писарю: – Пиши! Заботясь о здоровье и хорошем настроении всех подданных и их детей, повелеваю: высшей и единственной оценкой во всех школах отныне устанавливается одна отметка – тройка. А всякие там двойки, четверки, пятерки отменяются раз и навсегда!

– Ура! – радостно завопили придворные (они тоже не отличались особенными успехами, когда учились в школе).

– Ура его величеству!

И тут короля понесло. За неделю он издал больше указов, чем за предыдущие десять лет.

Тройка была объявлена самой главной и единственной цифрой. Все остальные, как и отметки, были отменены. Король заказал себе новую – трехэтажную корону. В магазинах продавали только тройной одеколон. Все улицы столицы, которая теперь называлась Тройка, были переименованы в Троечные, а все дома пронумерованы одним номером – 3. Всех, кто не подчиняется указам, король приказал казнить новым способом: разрубая на три части.

В этот день король раздумывал над очередным указом – он собирался приказать, чтобы срыли одну из четырех гор, которые виднелись из его окна, когда в тронный зал вбежал советник и, трижды поклонившись, сказал:

– Ваше тройное величество! Провались я трижды на этом месте, если в королевстве не зреет заговор!

– Что? – забеспокоился король.

– Учителя математики, – продолжал советник, – злонамеренно утверждают, что кроме цифры три есть еще множество других!

– Как? – удивился король. – Что они, с ума сошли? Я же издал указ, что есть только одна цифра! А ну, привести ко мне этих вольнодумцев!

В тронный зал втолкнули троих пожилых людей.

– Так это вы? – грозно начал король. – Это вы осмелились утверждать, что кроме тройки есть еще цифры? Я имею почти полное начальное образование, я король – и вы смеете мне перечить?

– У короля почти полное начальное образование, а они смеют перечить!!! – возмущенно зароптали придворные.

– Вот я велю разрубить вас на три части, тогда узнаете, есть ли еще цифры! – кричал король.

– Ваше величество, – начал Старый Математик, но Главный Церемониймейстер перебил:

– Не «ваше величество», а «ваше тройное величество»!

– Ну, хорошо. Ваше тройное величество, вы можете приказать разрубить нас на три части. Мы это понимаем, – сказал Старый Математик. – Образование, которое вы получили, несомненно, огромно (при этих словах Старый Математик и его товарищи едва удержали усмешку), и мы, конечно, не можем сравниться с вами.

Король, слушая Старого Математика, немного подобрел – ему понравились слова про его огромную ученость.

– Ваше тройное величество, – продолжал Старый Математик, – ум наш не может вместить то знание, которым владеете вы. Поэтому, если вы или кто-нибудь из ваших высокоученых советников дадите ответ на жгучую тайну, связанную с цифрой три, мы готовы признать, что это единственная цифра в математике. Либо, если вашему тройному величеству будет угодно, – мы с радостью пойдем на смерть.

– Что за тайна? – заинтересовался король. Придворные с любопытством навострили уши.

– Сколько будет трижды три?

– Трижды три – как это прекрасно звучит! – блаженно проговорил король. – Да, так сколько будет трижды три, ты спрашиваешь?

– Да, – скромно подтвердил Старый Математик.

– Нет ничего легче! – уверенно сказал король. – Трижды три будет... трижды три будет... трижды три...

На лице короля отразилось мучительное недоумение. То же чувство было написано и на физиономиях придворных – они тоже считали.

Шел час за часом, уже близился вечер.

– Трижды три... трижды три... – осипшим голосом бормотал король и вдруг пропел басом: – трижды триииии... – Глаза короля блуждали, он снова пропел «триждыыы» и, оборвав, завопил:

– Писарь!!!

Придворные, крича друг другу:

– Трижды три писарь! – забегали по коридору.

Запыхавшись, прибежал писарь.

– Трижды три, пиши! – закричал король. – Всем моим подданным открываю великую тайну: я, ваш король, – птичка!

– Да он спятил! – шепнул один из учителей Старому Математику.

– Еще бы, работа не по его мозгам, – усмехнулся тот. – Он всегда был троечником, им и остался.

А король тем временем кричал придворным:

– Трижды три, вы тоже птички! Птички, птички, веселитесь!

И придворные, мозги которых тоже слегка сдвинулись от непосильной задачи, закружились по залу, размахивая руками, как крыльями. Впереди бегал король.

– А теперь – полетаем! – вдруг завопил король и первым бросился к окну. Он вспрыгнул на подоконник и ринулся вниз.

Вслед за ним один за другим свалились в реку, на отвесном берегу которой стоял королевский замок, королевские советники и все остальные придворные.

И люди в стране зажили счастливо и радостно. Собрание королевских указов сдали в макулатуру, трехэтажную корону выставили в школьном краеведческом уголке. В учебники вернулись все цифры. Все пошло, как и должно быть. И если теперь кто-нибудь в школе получал тройку, ему говорили:

– Ты читал про короля-троечника? Что, хочешь быть таким же?

Это было так обидно, что тот, кому привелось такое услышать, уже никогда не получал троек.

Вот и все про глупого короля, который не знал, сколько будет трижды три...

Старый Гном умолк. Потом тихонько рассмеялся:

– Ну, как говорится, сказка – ложь, да в ней намек – добрым молодцам урок! И думаю, этот урок нам завтра может пригодиться.

– Ну если здешний Дуракон такой же дурак, как этот король-троечник, – сказал Мурашка, – то мы с ним в два счета управимся!

– Не хвастай, Мурашка, – остановил Зучок приятеля.

А Старый Гном задумчиво сказал:

– Да, загадывать не будем. Победить мы должны – иначе нельзя. Но как это мы сделаем, пока неизвестно. Завтра покажем. А сейчас давайте спать, надо сил набираться.

Гном слез с ковра, сказав:

– Вы, ребятки, здесь укладывайтесь, а я себе местечко присмотрел.

– Да, завтра будет трудный день, – вздохнул Килим. – Ложитесь, ребята.

Зучок и Мурашка уложили звездочку поудобнее, а сами примостились рядышком. Гном тем временем постелил опавший листок у ножки большого мухомора, накрылся другим и, высунув нос из-под зеленого одеяла, сказал:

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, дедушка, – тихонько откликнулись все.

Килим еще долго тихо вздыхал, и под его вздохи мальчишки и сами не заметили, как уснули...

Что-то защекотало нос. Мурашка потер его кулачком и открыл глаза. Прямо перед ним покачивалась тоненькая былинка с чахлыми листочками. «Что это?» – подумал Мурашка и тут же вспомнил, где они. Он толкнул Зучка, и тот сразу проснулся.

Звездочка тихо прозвенела:

– Доброе утро!

– Доброе утро! – откликнулся Зучок и спросил: – Как спала?

– Плохо, – прозвенела Стелуца, – очень боюсь за вас. А где дедушка?

– В самом деле – под мухомором валялись только два листка, Старого Гнома не было.

Зучок с Мурашкой обошли полянку, окликая Гнома.

– Килим, ты не знаешь, куда ушел дедушка Ротрим? – обеспокоенно спросил Зучок, убедившись, что на полянке никого, кроме них, нет.

– Не знаю! – встревожился ковер. – Может, решил кое-что разведать и не хотел будить нас? Подождем.

Зучок с Мурашкой, делать нечего, присели на краешек ковра и огляделись вокруг. Солнце стояло уже довольно высоко, но светило тускло и почти не грело. В воздухе клубился грязноватый туман, оседавший черными капельками на чахлых листьях.

– Это ведь чернила из реки испаряются! – вспомнил Зучок рассказ Стелуцы.

Трава вокруг была какая-то серая, слабенькая. Деревья – невысокие, с кривыми тонкими ветками. «Мало солнца» – понял Зучок. Только ядовитые мухоморы тут и там поднимали свои красные шапки над жухлой травой.

– Где же дедушка? – вслух размышлял Мурашка и вдруг догадался: Старый Гном решил отправиться в Дураконию в одиночку!

И в эту минуту в воздухе что-то мелькнуло, и прямо у ковра опустилась черная ласточка с белой грудкой, а через мгновенье рядом уселась вторая, и со спинки ее... слез дедушка Ротрим!

– Доброе утро! – улыбнулся он. – Знакомьтесь. Первая ласточка наклонила головку и прощебетала:

– Чика.

Вторая назвала себя:

– Рика.

– А это Зучок, Мурашка и Килим, – сказал Гном.

– Очень приятно! – прошелестел Килим.

– Ну так вот, друзья, – продолжал Старый Гном, – вчера ты, Килим, спрашивал, как мы переберемся на тот берег. Теперь я могу ответить на этот вопрос. Чика и Рика согласились перевезти нас через Чернильную реку.

Мурашка не без гордости сказал:

– На яблоке летали, на стрекозе летали, на ковре-самолете летали. А теперь и на ласточке полетим!

Гном усмехнулся:

– Да, полетим. И немедленно – времени мало, и остается все меньше.

Стелуца погладила голубой ладошкой Зучка по щеке и прозвенела:

– Будьте осторожны, мальчики!

На прощание Старый Гном сказал Килиму:

– Ждите нас здесь. Только спрячьтесь получше.

Зучок с Мурашкой взобрались на спину Рике, держась друг за друга. Гном уселся на Чику, и обе птицы взмыли в серое небо.

Воздух свистел в ушах, далеко внизу чернела поверхность реки. По ней перекатывались тяжелые грязные волны.

– Держись! – прокричал в ухо Зучку Мурашка. – Не хватает еще свалиться вниз: даже если и выберешься – не отмоешься!

Серый туман сгущался, и солнце виднелось сквозь него расплывчатым желтоватым пятном. А берег, где остались Килим со Стелуцей, был уже далеко-далеко и почти пропадал во мгле. И вот наконец земля.

Ласточки, что-то прощебетав на своем языке, взлетели и исчезли. А Старый Гном, Мурашка и Зучок, раздвигая толстые стебли травы, зашагали навстречу неизвестности. Неподалеку послышались скрипучие голоса. Гном сделал знак: внимание. Зучок и Мурашка замерли.

Притаившись за широким лопухом, Гном, Зучок и Мурашка вслушивались в разговор трех стражников, остановившихся в двух шагах от них.

– Его превосходительство господин Остолоп сказали, что завтра начнем топить бунтовщиков, – говорил первый стражник.

– Вот уж потешимся! – радовался второй. – Нашли тоже дело – звезды выращивать! Выращивали бы репу – ее хоть есть можно!

– Ну, не говори, – вступился третий, – все-таки сбить пару-другую звезд – приятно. Я вчера целых четырнадцать раскрошил. А если б их не выращивали – стрелять было бы не во что.

– Э, не беда, – возразил первый, – вот перетопим половину зорян, потом за вторую примемся. А звезды все собьем – на пару лет их хватит, не больше. А там и до солнца очередь дойдет. И днем и ночью темно будет – хорошо! Дожить бы!

Зучок с Мурашкой вслушивались в разговор и одновременно разглядывали говоривших. Все они были очень толстые – ну прямо шары.

На каждом большом шаре сидел маленький шарик – чуть побольше сливы. «Оно и понятно, – подумал Зучок, – у балбесов ведь мозгов нет, зачем им большая голова?»

Под носом у каждого балбеса торчало по четыре сосновых иглы – как усы. Зачем – непонятно. Только позже выяснилось, что по указу царя Дуракона каждый из его подручных приклеивал себе иглы на губу. Рядовые стражники-балбесы носили по одной игле, которая торчала вперед. Эти, у которых под носом было по четыре иглы, были наушники из Наушного министерства. Сам Дуракон Второй носил длиннющие иглы, торчавшие в стороны, и еще несколько на подбородке.

Вдруг все трое замолчали и подозрительно повели носами. «Не нас ли учуяли?» – испугался Зучок и посмотрел на дедушку Ротрима. Тот приложил палец к губам. Но тревога оказалась напрасной: трое наушников вдруг сорвались с места и, топоча сапогами, помчались за бабочкой, которая неосторожно пролетела поблизости.

– Зачем им она? – шепотом спросил Мурашка.

Гном пожал плечами, нахмурился:

– Это же балбесы, разве угадаешь, что им взбредет в башку...

Гном, Зучок и Мурашка не знали, что вчера царь Дуракон издал строжайший указ: всех цветастых бабочек в стране перекрасить в серый цвет, а если убегать будут, изничтожить.

Балбесы-наушники гонялись за бабочкой, пока та, устав, не присела на подвернувшуюся травинку. Подскочили балбесы, сбили бабочку наземь и долго топтали сапогами. А потом с важным видом отправились дальше.

Еще много диковинного увидели Гном, Мурашка и Зучок в то утро. Они видели, как стражники подкатили к берегу двадцать огромных бочек и вылили их в реку. Потом они видели, как два балбеса красили кисточкой бабочку. И когда ее наконец отпустили, она бросилась наутек, бессильно перепархивая грязным лоскутком с травинки на травинку.

Крадучись, Гном, Зучок и Мурашка пробирались дальше. Идти становилось все труднее – трава поредела, прятаться было почти негде, и вот впереди, среди деревьев, на которых почти не было листвы, показалась огромная куча земли.

– Что это? – переглянулись Зучок и Мурашка и вопросительно посмотрели на дедушку Ротрима.

– Дворец его величества Дуракона Второго, – презрительно усмехнувшись, тихо шепнул Гном.

На верхушке кучи сидело десятка два стражников. У входа тоже слонялись балбесы с копьями.

– Ишь, как они своего Дуракона охраняют, – съязвил Мурашка.

– Не только его. Они сказки охраняют, – пояснил Старый Гном. – Ведь подвал-то, где Сундук стоит, под этой кучей-дворцом находится.

Осторожно обошли разведчики дворец, все хорошенько высмотрели, и Старый Гном сказал:

– Ну, все ясно. Ночью мы проберемся внутрь... Пробираясь назад, они увидели, как двадцать стражников вели колонну зорян.

– Живей, живей! – орали стражники и подталкивали зорян пиками, потому что те не слышали – у них в ушах ведь были затычки из воска.

Зорян вели туда, где за деревьями дымили высокие трубы чернильной фабрики.

– До вечера переждем здесь, – сказал Старый Гном, когда они добрались до густого куста шиповника, который каким-то чудом сохранился неподалеку от реки. – И поесть не мешало бы, – добавил он.

Дедушка Ротрим вытащил из кармана небольшой узелок, развязал и разложил все, что вынул из него, на небольшом чистом листике.

– Такого вы, ребятки, еще не едали, – улыбнулся Гном, – это специальная подкрепительная еда. Так что подкрепляйтесь! Сил нам много нужно.

Еда была необыкновенно вкусная, да и Зучок с Мурашкой изрядно проголодались. С каждым новым кусочком они чувствовали, как исчезает усталость и прибавляются силы. И теперь они поняли то, что их раньше удивляло: как может дедушка Ротрим, которому, наверное, триста лет, так легко, быстро и долго ходить, совсем не уставая.

Едва успели друзья поесть, как неподалеку послышались осторожные шаги. Выглянув из-за ветки, разведчики увидели трех зорян и замерли: зоряне разговаривали! И в ушах их не было воска!

– Правда, была звездочка, не все зоряне покорились! – радостно проговорил Старый Гном.

Зоряне проходили мимо и совсем близко. И хотя они говорили шепотом, Зучок расслышал слово «долина».

– Дедушка! – чуть было не закричал Зучок. – Они идут в Зеленую Долину. Ту самую, о которой рассказывала Стелуца, ну, ту, где они прячут звездные деревья!

– Зучок, ты оставайся здесь, следи за балбесами, а мы с Мурашкой пойдем за ними, – велел Гном и повторил: – Жди нас здесь.

Гном и Мурашка бросились вперед, почти не прячась, чтобы не отстать от быстро шагавших зорян. А это было трудно, потому что трава становилась гуще и выше, приходилось раздвигать стебли и листья. Идти было все труднее. Но друзья не огорчались: значит, действительно есть место, куда не добрались проклятые балбесы!

А Зучок тем временем пристально вглядывался в сторону дворца. И вдруг услышал приближающийся топот. Пять балбесов с наставленными копьями, низко пригнувшись, бежали прямо на него. «Неужели заметили?» – испугался Зучок. Но стражники остановились, огляделись, принюхались, и один из них махнул копьем в ту сторону, куда ушли зоряне и Гном с Мурашкой. Балбесы загалдели, совещаясь.

«Что-то пронюхали про Зеленую Долину, – понял Зучок. – Как же им помешать?»

И когда один из балбесов снова решительно махнул копьем в сторону Зеленой Долины, Зучок понял: если сейчас их не отвлечь, через несколько минут будет поздно. И он, недолго думая, высунулся из-за камешка и громко свистнул. Стражники опешили и остановились, в недоумении ворочая головами. А Зучок тем временем отбежал в сторону и снова свистнул. Стражники топтались на месте, не понимая, откуда доносится этот странный звук. Зучок даже развеселился, глядя на отупелые физиономии балбесов, и снова перебежал на другое место, и снова свистнул. И снова, и снова... И стражники всей толпой поворачивались то влево, то вправо, пыхтя от натуги и наливаясь злостью. И тут Зучку пришла такая мысль, что он даже одернул себя: «Не торопись, не торопись».

Если напрямик, то до речного обрыва рукой подать. «Надо попробовать! – решил Зучок, шагнул на открытое место и, уже не прячась, свистнул. А чтобы балбесы поскорее заметили его, он закричал что есть мочи:

– Эй вы, я здесь! Ловите!

И балбесы увидели, а увидев, завопили и ринулись к нему. Но Зучок не терял времени – отскочив в сторону, он снова спрятался. Стражники чуть не рыли землю носом, тыкали копьями в траву, ревели и рычали. А Зучок под шумок пробрался к самому обрыву и, встав на камешек повыше, насмешливо крикнул топтавшимся в десятке шагов балбесам:

– Эгей, а я здесь!

– У-у-у! – взвыли балбесы и сорвались с места: – Держи его!!!

Зучок отпрыгнул в сторону, и разогнавшиеся стражники один за другим – плюх! плюх! плюх! – бултыхнулись с откоса в черные воды реки. Зучок осторожно выглянул за край обрыва – среди бурных волн, нестройно вопя, барахтались незадачливые балбесы, их швыряло, словно мячики, и уносило все дальше и дальше.

– Счастливого пути! – насмешливо крикнул Зучок и облегченно вздохнул: план его удался – опасность, нависшая над Зеленой Долиной, исчезла – и это сделал он, Зучок!

А Гном и Мурашка в это время упорно шагали вперед. Уже совсем стемнело, когда они добрались до места. Разведчики сразу поняли это, увидев несколько небольших деревьев с серебряными ветками, под которыми кружком сидело человек тридцать.

– Завтра или никогда! – заключил говоривший зорянин, когда Гном и Мурашка подошли к деревьям.

– Здравствуйте, друзья! – громко сказал Старый Гном.

Зоряне недоуменно переглянулись. Гном усмехнулся и сказал:

– Взгляните вниз!

С изумлением смотрели зоряне на крошечного человечка и какую-то букашку, стоявшую рядом с ним.

– Кто вы? – спросил наконец самый старший, с длинными висячими усами. Его звали Аспарагус.

Пришельцы уселись посреди круга, все сдвинулись потеснее, чтобы лучше слышать, и Гном коротко рассказал, кто они, откуда и зачем пришли.

– Спасибо, добрые пришельцы, но как вы можете помочь нам, такие... – Аспарагус замялся.

– ...маленькие? – улыбнувшись, закончил Гном. – Ничего, не беспокойтесь. Как раз хорошо, что маленькие. Я потом расскажу наш план, и вы убедитесь сами.

– Ну что ж, поможете вы или нет, – продолжал Аспарагус, – но завтра в полдень восстание. Верно, братья?

– Верно, верно, верно, – нестройно, но решительно прозвучало в ответ.

Пусть нас немного, пусть у нас мало оружия. Но мы решились! Не дадим палачам убивать людей и звезды. Завтра в полдень, когда они приготовятся казнить тех из нас, кто не выдал, где находится Зеленая Долина, мы бросимся на врагов и победим или погибнем!

– Погибнете, – сказал Старый Гном. – Вас очень мало, а балбесов очень много. И зоряне вас не услышат. А вот если мы соединим наш план с вашим, тогда царю Дуракону и всем его остолопам – крышка.

И Гном рассказал, как они с Зучком и Мурашкой проберутся в подвал, освободят сказки, которые разгонят фиолетовый туман, и взошедшее чистое Солнце растопит воск в ушах зорян – и они услышат призыв к восстанию.

Зоряне радостно переглянулись.

– Но как вы проберетесь во дворец? – спросил Аспарагус.

– Ну, это пустяки, – улыбнулся Старый Гном. – Вы только помогите нам побыстрее добраться до дворца, а то уже поздно, и пока мы сами дойдем, много времени пройдет.

Аспарагус взял на ладонь Гнома, а Мурашку подхватил другой зорянин, по имени Клен.

Зоряне принесли Гнома и Мурашку на то место, где их должен был ждать Зучок, и попрощались.

– До завтра, друзья! – сказал Гном.

– До завтра! До завтра! – тихо откликнулись новые друзья и растаяли в темноте.

– А как мы Зучка найдем? – забеспокоился Мурашка. – Ничего же не видно!

Дедушка Ротрим покопался в узелке и вытащил небольшого светляка. Сверкнул тоненький лучик. Друзья, негромко окликая товарища, начали пробираться между опавшими веточками, протискиваться в каждую щелочку между камнями.

– Где-то здесь, – сказал Мурашка и позвал снова: – Зучок, а Зучок!

– Да здесь я! – раздался совсем рядом голос Зучка. – Чего шумишь?

Гном повернул свой фонарик, и пятнышко света упало на заспанную физиономию Зучка.

– Ты спал, что ли? – удивился Мурашка.

– Соснул немножко, – подтвердил Зучок.–  А что делать? Вас нет, балбесы купаться пошли, вот я и прилег.

– Какие балбесы? Куда купаться? Что ты плетешь, Зучок? – чуть не рассердился Мурашка.

А дедушка Ротрим остановил его и попросил:

– Если случилось что-то, расскажи.

И Зучок коротко рассказал, как балбесы искали дорогу в Зеленую Долину, и как он вспомнил про короля-троечника, который свалился с обрыва в реку, и как он помог балбесам сделать то же самое.

– Ну ты даешь, Зучок! – с восхищением сказал Мурашка, а дедушка Ротрим подтвердил: – Молодец!

– Да ладно, – смутился Зучок, хотя ему и было очень приятно слушать, – что сейчас делать будем?

– А сейчас надо поближе ко дворцу, – ответил Старый Гном, – надо поглядеть, чем там их величество занимается.

Осторожно подсвечивая фонариком, Гном зашагал вперед, Зучок и Мурашка гуськом за ним. Наконец дедушка Ротрим остановился – совсем недалеко темнела огромная куча-дворец.

– Вот сейчас и поглядим, – тихо шепнул Гном и принялся колдовать над своим волшебным аппаратиком. Наконец он нажал нужную кнопку, и на стенке аппаратика вспыхнул небольшой экран.

– Совсем как в телевизоре! – удивленно шепнул Мурашка.

– Похоже, – согласился Зучок, а Старый Гном тем временем что-то подкрутил, и на экране появился большой полутемный зал. В центре его на большом стуле с высокой спинкой сидел какой-то невероятно толстый балбес. По сторонам стула стояло по пять толстых стражников с пиками.

– Дедушка, неужели это сам Дуракон? – шепнул Зучок.

– Он самый, – ответил Гном. – Ну, поглядим, что сейчас будет.

Дуракон Второй вдруг зашевелился и завопил:

– Наушный министр, сюда!

Из боковых дверей вбежал невысокий толстый балбес и низко поклонился, хотя это было и трудно – пузо мешало.

– Немедленно объявить всей стране! – снова завопил царь. – Мы, победитель солнечного света и великий разрушитель звезд, повелитель страны и благодетель народа Дуракон Второй Великий, повелеваем наградить нас, Дуракона Второго Великого, за великие заслуги Ржавым Крестом Высшей Глупости... – царь остановился, подумал и добавил: – с мечами и бантами. Да здравствуем мы, Величайший Дуракон! Всем радоваться!

Придворные, толпившиеся у стен, дружно завопили, стараясь перекричать друг друга: