Текст книги "Второе рождение (СИ)"

Автор книги: Юрий Деревянко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Резко подняла прямую руку, растопырила пальцы и через долю секунды сжала их у него на запястье. Сжала сильно. И проговорила, стараясь подражать голосу робота из какого-то старого фильма:

– Я. Не. Коза. Я. Робот. Если. Не. Веришь. Могу. Ударить. Предупреждаю. Удар. Смертельный.

Паренёк на глазах трезвеет, начинает дёргаться, вырываясь. Ударяет по держащей его руке.

– Сучка!!

– Я. Не. Сучка. Я. Робот. Полицейский. Вы. Задержаны. За. Нарушение. Общественного. Порядка. Статья. Двадцать. Точка. Один. Мелкое. Хулиганство.

– Маю вать! – дёргается паренёк.

– Вы. Имеете. Право. Сохранять. Молчание.

Он затихает и как-то скукоживается. Отпустила его руку.

– Успокоился? Молодец. Я пошутила. Я не из полиции.

– Сука.

– Я тебе не сука. Я – боевой робот. Усёк? В следующий раз тявкай осторожнее. Чао.

На ближайшей остановке вышла. До дома – ещё одна остановка, поэтому натянула на лицо ворот водолазки, сунула руки в карманы курточки и пошла, не торопясь. Подумала о том, что может быть – Дима прав? Может быть – пора перестать пытаться жить так, будто ничего не произошло? Раз глупой бабьей голове досталось тело боевой машины, может быть – проще не думать о сложных вещах, а выполнять боевые приказы? А потом подорваться где-нибудь на противотанковой мине? Испугалась одной этой мысли и остановилась, грустно опустив плечи. Нет. Кажется – в другом он тоже прав. Война – не женское дело. А как же та немка? Она ведь целый офицер. Проверила по справочнику. Действительно – в Евросоюзе даже среди министров обороны половина – женщины. Правда – они и не воевали по-настоящему уже очень давно.

– Эй, коза. – окликает за спиной знакомый голос. – Сейчас мы проверим – какой ты робот.

Вынула руки из карманов и глянула через плечо. Их уже четверо. Не поворачиваясь, пропела:

– Четыре трупа возле танка дополнят утренний пейзаж.

Ударила рукой с разворота. Слишком резко, чтобы поддатый паренёк успел среагировать. И слишком сильно. Может быть – рёбра и не сломала, но сильный ушиб гарантирован. Продолжая движение, угостила другой рукой второго. Первый ещё не упал, а второй уже начал складываться пополам. Всё ещё вращаясь по инерции – подняла ногу. Не высоко, третьему весь остаток движения достался под колено. Но этого хватило, чтобы он выронил нож и упал рядом с первыми двумя. Четвёртого – оцепеневшего и самого мелкого – ухватила за ворот.

– Сопляки, кто вас научил нападать на беззащитных женщин?

– Тётя робот, не бейте меня… – жалобно запросил он.

– Ладно, малыш. Не буду.

Толкнула его, усаживая на землю под деревом. Почему-то даже не хотелось вызывать полицию. Стало мерзко. Не то от этой четвёрки, не то от себя самой.

* * *

– Кать, ты не занята?

Звонок застал врасплох. Только распрощалась с Валькой и думала ехать с покупками домой – тут же нарисовалась Надька.

– Не так, чтобы сильно. А что – есть свежая идея?

– Идеи нет. Но очень нужна.

– Надька, тебе что – надо поговорить?

– Надо. Очень. Как с подругой.

– Ну… Тогда я жду тебя за столиком.

Надька явилась удивительно быстро. Привыкла видеть её одетой как-нибудь ярко, а тут сразу и не узнала. Оделась – будто диверсант на спецзадании. Подсела к столику, отвела взгляд куда-то мимо.

– Надька, что у тебя стряслось? Работу поменяла?

– Нет. На меня сейчас опять напали.

– Иди ты. Кто?

– Четыре сопляка с района. Троих сразу уложила, четвёртый такой жалкий был…

– Погоди, как это – уложила?!

– Не ори. Ну стукнула по разу – они успокоились. Будут знать – как нападать на беззащитных женщин.

– Надька, не смеши меня. Это ты беззащитная?

Она ставит локти на столик и, подперев голову руками, спрашивает:

– Катюша, подскажи – что мне делать?

– Как что? Сдала бы их в полицию.

– Я не об этом. Со мной и так уже участковые по имени-отчеству здороваются. Я им регулярно работу подкидываю.

– На тебя что – часто нападают?

– Часто. Я их скручиваю – и сдаю в отделение.

– Офигеть. Ты не рассказывала. И как? Тебе хоть что-нибудь за помощь перепадает?

– Да ну их… Ты мне лучше скажи – что дальше делать?

– Да так и делай, раз у тебя это так здорово получается. Будешь супергероем районного мастштаба. Надька, это же клёво.

Кажется – подруга разочарована.

– Катя, я у тебя совета хотела спросить, а ты мне тут глупости…

– Надька, ну ты же сама на эту шпану сразу съехала. Какой тебе совет нужен?

– Я хочу поступить на высшее. А куда – не знаю, и совета спросить не у кого. Что же мне – тереть стёкла, пока опять каким-нибудь роботом не заменят?

– Тебя роботом? Круто.

Надька наклоняется через столик.

– Ну сама подумай – чего я стою без высшего? Ты вон – на этого учишься…

– Ивент-мейкера.

– Вот! А у меня из всех талантов – только вязание.

– Надька, а по-моему у тебя из талантов – хорошенькая мордашка и стальные кулаки.

– И ты туда же? – огорчается подруга. – Они не стальные, а стеклополимерные.

– Ой. Это что – хрупкие? Как стекло?

Она разглядывает свои пальцы.

– Да вроде – нет. Я читала, что наоборот – лёгкие, но прочнее стали.

– Ежики зелёные. И ты ещё раздумываешь? Надька, тебе же в спецслужбах прогулы ставят!

Надька пожимает плечом.

– Ну я-то маме напела, что на полицию работаю. Только вряд ли меня туда возьмут.

– Это ещё с чего?

– У них ведь строгий медосмотр. Я узнавала. А от меня живого места не осталось. Один сплошной протез. Батарея сядет – и всё.

Наклонилась к ней и участливо шепнула:

– Быстро садится?

– На пару суток должно хватить. Ну может быть – трое. А потом генератор автоматически запускается. Только я до этого стараюсь не доводить.

– А если запустится – что дальше?

– Ну опять зарядит – и можно ещё столько же бегать. Но если его не заправить…

– Надька, вот ты сейчас жалуешься, а я бы столько не емши точно не выдержала.

– Но мне ещё и энергогель надо минимум раз в сутки…

– Короче ясно всё с тобой, подруга. У тебя комплексы.

– Какие ещё комплексы, Кать?

– Ракетные. Слона на скаку остановишь и хобот ему оторвёшь. И туда же. Вязание. Ты ещё на флористику запишись.

Подруга с сомнением интересуется:

– А что плохого в флористике?

– Ничего. Будешь арестованным в камерах икебану вешать. Чтобы лучше перевоспитывались. Вот что. Я Коляну позвоню.

Подавив смешок, Надька уточняет:

– Зачем?

Достала мобильник и начала искать телефон приятеля.

– Чтобы он тебя на психологический тренинг записал. Это надо, а? Прочнее стали. И туда же. Колян? У тебя стажировка ещё не кончилась? Надьке надо самооценку приподнять.

* * *

Глава 17

– Серёжа, мы должны пойти вместе.

Надя произносит требование уверенным тоном. Всё утро ахала и вздыхала о своём Потеряшке, о приехавшей для него батарее, несколько раз замирала – созванивалась со своим другом – компьютерщиком из клиники. И в конце концов – потребовала пойти вместе с ней.

– Надь, и что я там буду делать?

– Ну как что… – удивляется Надя. Немного подумав, поясняет: – Меня успокаивать.

– Ты так сильно волнуешься?

– А разве не заметно?

– Да как-то – даже оченно заметно. Может – выпьешь чего-нибудь для душевного равновесия?

– Серёжка, что я по-твоему могу выпить?! Ты забыл, что я сама – кукла на батарейках?!

– А по тебе не скажешь.

– Правда?

– Вообще никак. Куклы не психуют.

Она усаживается на диван рядом.

– Тогда обними меня.

Это требование выполнил сразу и не раздумывая. Она тыкается лицом в плечо и поясняет:

– Я хотела ещё с утра поехать, но Дима просил пока ему не мешать. Он уже подключил батарею, но что-то ещё нужно настроить. Я ужасно волнуюсь.

Погладил её по голове. Обычно её это успокаивает. Надя повернула голову и поглядела снизу вверх.

– Ты же поедешь за Потеряшкой со мной?

– Обязательно.

Надя обнимает крепче и затихает. Заметил, что она закрыла глаза и тихо спросил:

– Ты спишь?

– У-у. – отвечает она с улыбкой, но глаза не открывает.

* * *

Никогда прежде не был в этом районе. А Надя уверенно тащит за собой, заводит в подъезд. В дверях квартиры встречает немолодая женщина в домашнем халате.

– Ой, Наденька. Проходи, а кто это с тобой?

– Это… Мой… Серёжа. – смущается Надя.

– Ох, проходите, проходите. – улыбается её смущению хозяйка. – Димочка с Галей вас уже ждут.

Надя замирает в дверях. Приходится подойти к ней вплотную и нежно подтолкнуть вперёд. Следующим трудным препятствием становится дверь комнаты. Пришлось постучать и, получив утвердительный ответ, открыть дверь. Надя осторожно заглядывает.

– Димочка, ну как?

Заглянул через её голову в комнату.

– Жить будет?

– Будет, будет. Проходи. – весело сообщает сидящий в рабочем кресле парень. На вид он ненамного старше. С дивана вскакивает девушка. У неё волосы, такие же чёрные, как у Нади, только намного длинее. Она немного стройнее, но тоже не худышка. Смерив взглядом, она подходит ближе и протягивает Наде руку.

– Я Галина. Дима рассказал мне о Вас. Вы ведь Надежда?

– Надежда. Я только… За своим…

– Народ, ну что вы зависли в дверях? – возмущается хозяин комнаты. – Вваливайтесь.

Пришлось ввалиться, раз приглашают.

* * *

Осторожно подняла Потеряшку на руки. Кажется – он не стал тяжелее и внешне почти не изменился. Только под камерой появился маленький выступ для микрофона. Пощекотала ему животик.

– Зарядка теперь бесконтактная. – сообщает Дима. – Поставишь в удобном месте и будешь просто приземлять на неё.

– А я попаду?

– Примерно подводишь, а дальше он сам найдёт.

– Димочка, это здорово.

– А ради чего такие сложности? Нельзя было оставить обычную зарядку? – удивляется Галя.

– Родная всё равно не подходит для этих батарей. – поясняет Дима. – Пробуй.

Кивнула и включила режим висения. Осторожно убрала руки – Потеряшка повис на месте. А потом покрутился вправо – влево, подлетел к Диме, посмотрел в лицо и покивал камерой. Сама улыбнулась:

– Он тебя благодарит.

Дима принимает игру. Осторожно щекочет кончиком пальца висящего перед ним Потеряшку и с улыбкой негромко говорит:

– Больше не болей и слушайся хозяйку.

Ответила кивком камеры.

– А пойдём на улицу, – предлагает Галя. – Я хочу посмотреть – как он летает.

– Действительно – пошли, – соглашается Серёжа. – Тут ему тесновато. Да и нам тоже.

* * *

В рассказы Димы не верилось до последнего. А когда в дверях его комнаты появилась не железка, а смазливая девица – засомневалась ещё больше. Потому что представляла её себе совершенно иначе. Впрочем то, что она пришла с парнем – хоть и усилило сомнения, но позволило не так ревновать. Когда же она, не доставая телефона, приняла управление летающей игрушкой – веры в рассказы о ней добавилось. Но ещё больше развеяло сомнения, когда Дима взял с собой на улицу планшет и на его экране появилось то, что видит его гостья. Как только вышли во двор – картинка на планшете сменилась обзором с камеры коптера. Он зажужжал и поднялся над головами. Сергей обнял свою подругу за плечи. Она закрыла глаза. Парни смотрят через оба плеча в экран планшета, а Надежда, кажется, забыла обо всём. Только её игрушка жужжит вокруг, выписывая в воздухе кренделябры. Когда она делает круг – экран показывает плотно собравшуюся четвёрку: двух парней и двух девушек. С неудовольствием отметила, что на экране похожи – будто сёстры. Хотя в детстве и мечтала иметь сестру. И даже оба парня стоят за спинами почти одинаково. Но внимание обоих – к планшету. Даже взглянула на Надежду с превосходством. Но кажется – она ничего не замечает, кроме процесса полёта – стоит, вытянувшись в струнку, и только чуть покачивает головой, когда игрушка делает повороты. И вдруг игрушка широкой спиралью набирает высоту, поднимается выше крыш и уносится куда-то вдаль. На экране мелькают малознакомые районы, через несколько минут – и вовсе показывается окраина.

* * *

Когда закрыла глаза – осталась только картинка с камеры Потеряшки. И вдруг пришло ощущение полёта. Будто сама взлетела над двором и увидела со стороны две стоящие во дворе пары. Но благодаря Потеряшке видела себя со стороны уже много раз. Поэтому просто подняла его повыше – и, всё так же чувствуя на плечах Серёжины руки, рванула вдаль. Связь иногда на долю секунды теряется, но тут же восстанавливается снова – будто быстро моргнула. Внизу мелькают дома, улицы, деревья. Пересекла район, в котором жила, но не стала задерживаться – чтобы не будить старое. Над небольшой речкой снизила высоту, пролетела над самой водой, снова приподнялась, осторожно провела Потеряшку среди деревьев. Нашла полянку, чтобы вынырнуть на простор – и разогналась над зелёным одеялом. У аэропорта осторожно опустилась пониже – чтобы не нарваться на неприятности, развернулась – и всё замелькало обратно. Вильнула в сторону – к трассе, понаблюдала немного за потоком машин, послушала шум дороги, потом проводила один из едущих грузовиков, но он оказался быстрее летящего малыша. Тогда снова свернула в окружающий дорогу редкий лес. Осторожно усадила Потеряшку на остатки кирпичной стенки и послушала тишину. В лесу, если вести себя тихо, не бывает полной тишины – это поняла ещё в детстве. Вспомнила об остальных, открыла глаза. Галя упорно держит в руках планшет и поглядывает с подозрением. Пацаны вперились в экран. Снова подняла Потеряшку – и Галя довольно хмыкнула. На экране телефона снова мелькает лес и приближается городская окраина. Закрыла глаза – снова возвращая ощущение полёта. Уже видно место, с которого начался полёт, а в батарее ещё порядочный запас энергии – будто не прошел уже почти час. Не открывая глаз, подставила ладони – и Потеряшка плавно опустился в руки своей хозяйке. Только тогда открыла глаза и нежно прижала его к груди.

– Порядок, – констатирует Дима. – Даже лучше, чем я ожидал.

– Надь, ты прямо пилот, – улыбается в ухо Серёжа, держа за плечи.

Протянула к Диме руки.

– Димочка, ты чудо!

Обняла его так нежно – как только могут пластиковые руки, в одной из которых – хрупкая белая снежинка. И прижалась щекой к его щеке.

– Спасибо тебе, Димочка. Ты спас меня ещё раз, – шепнула на ухо.

– Между прочим – я здесь, – недовольно намекает Галя. Обернулась к ней с улыбкой.

– Галечка, ну что ты? Мы ведь просто друзья. С тех пор, как Димочка собрал меня по винтику.

– Собрал? – удивлённо поднимает брови Галя.

– Он мне почти как папа.

– Надь, не преувеличивай. Моей работы в тебе не так уж много. Только электроника и настройка.

Галя наконец подходит ближе и осторожно ощупывает руку. Подняла руку повыше, чтобы ей было удобнее рассматривать. Пошевелила пальцами.

– Как живая – правда?

– Да. Круто. Я даже засомневалась. – подтверждает Галя, рассматривая пальцы в упор.

– Да я тоже долго не верил. – подтверждает Серёжа. – Всё думал, что просто я ей не нравлюсь – такой красивице-спортсменке.

– Странно. Руки холодные, а лицо тёплое, – замечает Галя, потрогав щеку.

– Вот тут я живая, – пояснила, тронув свою голову пальцем.

– Вот как… Только голова?

– Только мозг, – уточняет Дима. Галя недоверчиво наклоняет голову, разглядывая лицо.

– И как же ты теперь?

Пожала плечами и улыбнулась, чтобы не огорчать Диму:

– Привыкаю. Не очень-то приятно, зато живая. Иначе бы просто умерла.

– Да… Совсем – как живая, – соглашается Галя. – Димочка, я думала – ты привираешь, а ты реально крут.

– Не так. Димон нереально крут, – поправляет Серёжа. – Круче – только сама Надюшка. Димон, дай пять.

* * *

Застолье по случая окончания ремонта немного затянулось. Надя не налюбуется на свою игрушку. Периодически поднимает её к потолку, заставляя облететь вокруг люстры. Мальчики подвыпили и спорят – кто из них более классный: Надя или Потеряшка. Причём спор получается довольно странный: оба сходятся к тому, что классная всё-таки Надя. Мама Димы периодически заглядывает на кухню и добавляет что-нибудь на стол. В конце концов это начинает надоедать. К тому же – и за окнами понемногу темнеет. Пришла к выводу, что пора брать инициативу в свои руки. Отодвинула пустой бокал и спросила:

– Надя, раз ты частично живая – тебе ведь тоже нужен отдых?

– Ну конечно, – соглашается она.

– А как ты это делаешь?

– Я? Да так же, как все. Ложусь, подключаю зарядку – и сплю.

– Ты заряжаешь себя, как мобилку? От розетки?

– Да. Ну только зарядка мощная. Так что к утру я и отдохнувшая – и заряженная. Завтракаю – и побежала.

– Завтракаешь?

– Ну да. Ну не так чтобы вот прямо – завтракаю. Заливаю в себя "завтрак язвенника" – и готово.

Намёк до железной гостьи не доходит, но кажется – уже самой становится интересно её расспрашивать. Дима пьяно тянется через стол и тыкает пальцем Наде в бок.

– У неё вот тут бачок! А вот тут для солярки! А вот тут генератор, вон там тяговая батарея номер один… Надюха, вот на кой мы тебе наставили столько батарей? Мы же с Витасей потом задолбаемся их менять.

Шлёпнула его по руке.

– Не лапай. Меня будешь обнимать.

– Ну иди – я тебя обниму.

– И между прочим – мне пора домой. Так что целуй.

– Ой, нам ведь тоже пора, – спохватывается Надя.

– Да? Ой, в натуре, – соглашается её парень. – Завтра ж на работу.

– Я провожу! – с готовностью вскакивает Дима.

– Димочка, мы сами Галю проводим, – успокаивает его Надя. – Отдыхай.

* * *

Давно не выпивал, да и видать – Надькин приятель тоже. И выпили-то почуть, а обоих порядком развезло. В голове какая-то каша. На Надьку даже смотреть страшно – какая она красивая. Она счастливая – поэтому ещё более красивая. Или выпил – поэтому такая красивая? Нифига – она всегда красивая. Галка тоже красивая. Или это в глазах двоится? Не – Надька счастливая, а Галка сердитая. Значит – не двоится. Обалдеть можно – как они похожи. Или не похожи? Или это кажется потому, что выпил? Или просто у обеих волосы чёрные и чёлки похоже подстрижены? Нифига. У Галки волосы длиннее. А так немного похожи.

* * *

С одной стороны – обидно, что вместо любимого провожает эта парочка. Но с другой – когда ещё доведётся пройтись в сопровождении настоящего киборга? Хотя в сравнении со своим парнем Надежда выглядит не очень убедительно. Парень высокий и довольно таки мускулистый. А она – просто толстозадая смазливая девица. Пришло в голову, что Диме именно такие и нравятся, раз он такой её сделал. У выхода со двора она спросила:

– Тебе в какую сторону ехать?

– В центр.

Она кивнула – и повела не той дорогой, которой обычно ходили с Димой. Через какие-то дворы и переулки. Но её дорога до остановки оказалась хотя и неуютной, но гораздо короче.

– Ты хорошо знаешь этот район?

– Нет. Я шла по навигатору. Задала пешеходный режим прокладки.

– А где у тебя навигатор?

Надежда пожимает плечами и тычет пальцем себя в голову.

– Как – где? В телефоне.

– Надька вообще классная – правда? – довольно обнимает её Сергей, успевший слегка протрезветь на свежем воздухе.

– И как раз вовремя успели, – сообщает Надежда, указывая через плечо. И действительно – хотя она не смотрит, из-за поворота показывается автобус.

– У тебя что – камера заднего вида?

– Есть приложение, которое показывает положение автобусов на маршруте. Я им пользуюсь. Нам этот автобус тоже подходит, так что едем вместе.

С ней становится занятно. Она будто ходячий телефон. И при этом, хотя много видела роботов, но она совершенно другая. Более живая.

* * *

Утром едва не проспала на работу. Вернее – заигралась с Потеряшкой. Лежала в постели, не открывая глаза, а он кружил по квартире, заглядывал всюду. Долго разглядывала со стороны себя, притворяющуюся спящей. А потом случайно обратила внимание на время. Пришлось вскочить – и собираться в ускоренном темпе. И до работы бежать бегом. К счастью – совсем не устала. Только последний квартал прошла уже спокойным шагом. Серёжа встретил поцелуем.

– А вот наша королева автомойки, – гордо сообщил дядя Сеня. Обернулась и остолбенела. Потому что встретилась лицом к лицу со знакомым участковым.

– Надежда Антоновна? – удивлённо вытаращился лейтенант.

– Ой, Лёша! Что-то стряслось?

– Да так – профилактический обход. А вы…

Понизила голос до полной нелегальности.

– Лёша, я прошу…

– А Вас не…

– Я давно здесь. Так надо.

– А… Ладно.

Он нарочито говорит громче:

– Надежда, я и не знал – что вы тут работаете. Передавайте там привет.

– Обязательно передам. Чайку сделать?

– Спасибо, в другой раз. Раз тут всё в порядке – пойду дальше.

– До свидания, Лёша.

Когда он удалился – дядя Сеня тихо спросил:

– Он что – твой приятель?

Пожала плечом.

– Просто знакомый с района.

– Так если у тебя такие знакомые – чего ты к ним не устроилась? И платят лучше, и вообще…

– Медкомиссию не прошла.

– Ааа… – сочувственно протягивает старший коллега. – Бывает.

* * *

Вечером пришла домой одна. Достала из шкафа форму, отряхнула щеткой. Надела и встала к зеркалу. Потеряшка кружит за спиной, показывая то, что не видно в зеркало. Взяла в руку пузырёк от моющего средства – будто пистолет, резко повернулась и прицелилась в камеру. И поняла – что совсем не страшная. Просто хорошенькая девчонка в синем костюмчике. Такой никто не станет сдаваться. Села на диван и повесила голову. Потеряшка жужжит под потолком, показывая печальную картинку. Усадила его на подзарядку, закрыла глаза. В комнате совсем тихо. Одна. Сама дура. Почему не позвала… А зачем? Чтобы ещё раз себя обмануть? Чтобы большой мальчик ещё раз поигрался с любимой куколкой? Но всё-таки с любимой. Соседи внизу включили музыку. Они часто делают это вечером. Легла, не раздеваясь, и прикрыла лицо рукой. Чтобы отвлечься от мыслей – открыла снова список высших учебных заведений и принялась изучать его – наверно – уже в десятый раз. Долго вчитывалась в списки специальностей. Музыка внизу всё так же гремит. Подняла Потеряшку и направила его в открытое окно. Перед камерой появилось окно соседей. Никогда этого не делала. У них неярко горит свет, видно – как кто-то машет в ритме музыки длинным хаером. Похоже – что-нибудь празднуют. Захотелось тоже что-нибудь праздновать. Вернула Потеряшку и взяла его в руки. Это забавно – одновременно глядеть в камеру и видеть себя. Встала и покружилась вместе с ним по комнате. Музыка внизу продолжает греметь – и её тоже слышно не только собственными ушами. Перед глазами мелькнуло зеркало с отражающейся в нём девушкой в форме. Снова подняла свой пластмассовый "пистолет", только теперь рядом завис маленький белый квадрокоптер. Усмехнулась сама над собой:

– Две игрушки.

Потом повертела в руках пузырёк, глядя в зеркало. Поправилась:

– Три.

Когда снова усадила Потеряшку на место – обратила время на часы. Время уже за полночь, а музыка продолжает греметь. Подумала о том, что это уже просто неприлично. Обулась и спустилась на этаж. Нужную дверь нашла без труда – по звуку. Из соседней выглядывает недовольная женщина в домашнем халате. Заметив – она обрадовалась:

– Наконец-то. Я уже сама хотела вызывать. Разберитесь пожалуйста.

Позвонила в звонок. Подождала. Музыка всё так же гремит. Постучала погромче. Подёргала ручку. Похоже – они ничего не слышат за своим "тымц-тыдымц". Это начало бесить. Ударила посильнее и заметила, что на двери осталась вмятина. Ударила пяткой. на тонком железе стало несколькими вмятинами больше, но всё равно никто не открыл. Сбегала домой, порылась в поисках чего-нибудь твёрдого. Не нашла. Зачем-то надела чёрные перчатки и вернулась к двери. От нескольких сильных ударов тонкое железо заметно прогнулось. А потом треснуло и кусок двери вывернулся внутрь квартиры. Нащупала ручку и открыла. В квартире такой грохот, что услышать что-то невозможно. Четверо парней скачут, как безумные, по комнате. Ещё двое на диване обнимаются с подружками. Включила свет. Все, кто был в комнате – замерли. Стараясь перекричать хрипящую от натуги акустику, выкрикнула:

– Вы в курсе – сколько времени?! Вы нарушаете закон о тишине!

– А… Ты кто такая?! – интересуется один из парней, приглушив звук.

– Я?

И тут до самой доходит – что натворила. Сама себе навесила кучу статей. Вторжение в чужое жильё. Нанесение ущерба имуществу. Правонарушение, совершенное под видом правоохранительных органов с использованием форменной одежды. Хуже уже не будет. Решение пришло в одну секунду.

– Я робот-полицейский! Потрудитесь прекратить противоправные действия, в противном случае – я вызываю подкрепление.

– Робот? Тёлка, ты гонишь? – с недоверием уточняет один из парней. С кухни на трясущихся коленях появляется ещё один участник сабантуя.

– Пацаны – она кулаком дверь пробила, – сообщает он в комнату.

– Мы это… Мы ничего… Мы уже расходимся… – пробормотал самый патлатый.

* * *

Была бы нормальной – утром бы вышла с невыспавшимся видом и синяками под глазами. Но бессонная ночь принесла план действий. Ровно в пять часов вечера вежливо позвонила в дверь, наспех выправленную и заклеенную прозрачным скотчем. Из-за двери осторожно выглянул парень с бордовыми волосами.

– Вы кто?

Поправила кепку на голове и выдала чисто по-деревенски:

– Эта. Робот-ремонтник. Вам эта – вчера дверь повредили?

– Охренеть… А вы откуда…

– У робота-участковой был эта – сбой. Не пугайтесь – мы эта – все на одну рожу. Штамповка. Тока эта – прошивка разная. Так дверь эта – меням или как?

– Круто. Ээээ… Меням.

Принялась за работу, действуя – как нашла в интернете. И правда – всё оказалось просто. Для пущей важности под конец работы прилетел желтый квадрокоптер с синей полосой и осмотрел установленную дверь. Замок переставила из старой. Выкинула дверь, поднялась домой, быстро переоделась и снова спустилась к соседу. Изобразила недовольный вид.

– Вы кто? – удивился крашеный сосед.

– Соседка. Вчера спать не давали, опять какой-то грохот. Что у вас тут за бордель?

– А… Извините – это не Вы приходили?

– Блин. Вечно меня с кем-то путают. Не смешно.

* * *

Глава 18

– Нет, Коль, не надо. Честно. Я и так нахальная, как бульдозер.

– Надь, точно не надо? Я Катюху знаю – она зря просить бы не стала.

– Извини, нет. Просто не нужно.

– Ты ведь даже не знаешь – от чего отказываешься. Ты когда-нибудь была на психологических тренингах?

– Не была, ну и что? У меня есть знакомый психолог. Он хорошо меня знает, если что – лучше к нему схожу. Правда.

– Ну смотри. Если передумаешь – звякни. Пара недель на раздумье у тебя есть.

– Хорошо, Коль. Я подумаю. Пока.

Приподняла голову с Серёжиного плеча и посмотрела ему в лицо. Он улыбается:

– О чем-то задумалась?

– Ты ведь любишь меня такую, какая я есть?

– А какую ещё? Другой-то тебя нет.

– А если бы я изменилась?

Он гладит по руке.

– Надь, ты и так классная.

Прижалась плотнее и прикрыла глаза. В комнате так тихо, что слышно его дыхание. Живое дыхание. Совсем не такое, как шелест искусственной системы жизнеобеспечения. За плотно закрытым окном – день. Обычный дождливый день, какие изредка случаются весной. И поэтому есть повод провести выходной в постели. Вдвоём под лёгким одеялом тепло, и, если не шевелиться, батарея разряжается совсем медленно.

– Ты не спишь? – спрашивает Серёжа.

– Нет.

– О чём думаешь?

– Я? О том, как приятно с тобой лежать. А ты?

– У тебя ведь ноги чувствуют тепло?

Погладила его ногой под одеялом.

– Я чувствую всё. Я могу ходить на морозе в тоненьких чулках, и ноги будут холодные, как лёд. И мне ничего не будет. Но когда ты меня согреваешь – это очень приятно.

– Ты сейчас тоже тёплая.

– Это твоё тепло, милый. Мой подогрев сейчас не включается.

– У тебя есть подогрев?

– Конечно. Поэтому на морозе батарея сильнее разряжается.

– Выходит – я сейчас продлеваю жизнь твоей батарее?

– Да.

– Тогда я постараюсь согревать тебя почаще. Чтобы ты жила долго.

Дёрнулась, подставляя губы к его губам.

* * *

Совсем другой вечер, совсем другая погода. Но одинокий выходной снова прошел в постели – за чтением учебников. Под вечер не удержалась и набрала знакомый номер.

– Внимаю.

– Димочка, не помешала?

– Нет. Сегодня я свободен, как кирпич в полёте. А что случилось?

– Ты ведь всё знаешь о роботах?

– Много. А что тебя интересует?

– Может робот вести себя, как человек?

– Может. Если его на это запрограммировать. Только всё равно это будет имитация.

– А как же искусственный интеллект?

– Любой искусственный интеллект тоже запрограммирован на решение какой-то задачи. Может быть – комплекса задач.

– А без задач бывает?

– Нет.

– Может быть – ты просто о таком не слышал?

– Пытались ради эксперимента сделать самообучающегося робота без конкретной цели. Он так и не пошевелился.

Усмехнулась:

– Как я сегодня. Лежу бревном.

– Догадываешься – почему он тоже лежал бревном? У него нет потребностей, которые надо удовлетворять. У любого нормального человека есть, у тебя тоже есть, хотя и меньше. А ему шевелиться было незачем.

– И что с ним сделали? Так и разобрали?

– Зачем? Запрограммировали на задачу – сразу дело пошло.

– Выходит – без цели нет действия?

– Есьсесьно. У человека тоже изначально есть куча целей. Они заложены природой.

– Как бы – тоже запрограммированы?

Дима объясняет с расстановкой, обдумывая ответы.

– Ну в некотором роде. Хотя не все. Вот необходимость питаться – это тоже задача. Но она обусловлена тем, что иначе человек умрёт. А желание жить – да, заложено.

– Тогда выходит, что любой человек – тоже немножко робот?

– Если утрировать и упрощать, то да. Немножко.

– Дим, а как ты думаешь, я – больше робот?

– Внешне – да. А так – нет.

– Разве?

– У тебя живое сознание. Это всё меняет. Ты действуешь не по программе, написанной кем-то, а по своим желаниям.

– Минуточку. Я тоже действую по своей задаче. Жить – это тоже задача. И кстати – очень сложная. Или будешь с этим спорить?

– Буду. Потому что твоя собственная жизнь по-настоящему ценна только для тебя самой. Это просто самоподдержание.

– Димка, так значит – для тебя я ничего не значу?

– Я этого не сказал.

– Сказал! Ты сказал, что моя жизнь ценна только для меня!

– Надь, ну ты неправильно меня поняла.

– Ты сам дурак.

– Может быть. Но ты тоже дура.

– Знаешь, что…

– Но я бы не хотел, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Значит – для тебя она тоже ценна?

– И для меня, и для твоего Серёги, и для твоей мамы. Но сильнее всех – для тебя. Будешь спорить?

– Наверно – не буду. Когда меня стукнули палкой по голове, я вдруг поняла – насколько сильно я хочу жить.

– Погодь. Когда это тебя так стукнули?

– Забудь. Это ещё в прошлом году.

– И ты ничего не сказала? Надь, ты чего?

– А что такого? Я его скрутила и сдала в полицию. Хватит того, что я там всё рассказала.

– Надька, дубина ты пластиковая. Это же очень важно! Рассказывай всё!

* * *

К счастью – догадался включить запись. Потому что рассказ о Надькиной ночной жизни занял больше часа. Иногда давился от смеха, несколько раз пришлось поволноваться. Будто прослушал сбивчивый пересказ какого-нибудь полицейского боевика с героем-одиночкой. Не удержался, чтобы не сказать ей об этом. Она обиделась:

– Ты мне не веришь?

– Надь, я верю, но это нереально круто. Ты же готовый полицейский.

– Правда?! – радуется она.

– Правда. А Серёга об этом знает?