Текст книги "Меч Белогора (СИ)"

Автор книги: Юрий Хабибулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

– Хоть ящик! Давай, действуй!

– Договорились! Только условие – что бы я ни говорил, и с кем, ничему не удивляться и во всём мне поддакивать! Согласны?

Мы с коллегой заинтересованно киваем. Любопытно, что этот «действительный член»удумал? А самим в глубине души обидно, что хорошая мысль не в наши головы пришла, а в его. Может, и вправду, у академиков мозги лучше работают, чем у простых докторов наук…Ладно, подождём, что дальше будет.

И тут Фёдор Иванович командует

– За мной!

И бодренько так устремляется к жёлтому милицейскому «газику», стоящему у края привокзальной площади. Мы озадаченно бежим за ним следом.

Маршавин очень натурально, «в лицах» изображает «озадаченный вид» бегущих учёных мужей и рассказывает дальше

– Менты, два молоденьких сержанта, видя троих крупногабаритных дядек, несущихся к ним, как небольшое стадо слонов, задёргались, насторожились. Наверное, и оружие приготовили.

Академик подлетает к ним и, задыхаясь, трагическим голосом орёт

– Товарищи! У нас 45 минут до взрыва! В лаборатории, на ускорителе, забыли выключить опытную модель синхрофазотрона. Если не успеем доехать, как рванёт! Радиус поражения от эпицентра – километров тридцать. Нужно срочно спасать город!

И суёт ментам под нос своё удостоверение.

Те очумело читают по складам

– Инс-ти-тут… А-том-ной… Э-не-ргии… и-ме-ни Кур-ча-то-ва. Ака-де-мик…

Начинают нервничать.

Наш комбинатор не оставляет им времени на раздумья, давит на психику

– Вот уже 44 минуты осталось. У вас, ребята в этом городе есть семьи, родные? Вы понимаете, что будет, если синхрофазотрон рванёт? Вот эксперты по теории взрывов, разработчики установки, доктора наук Маршавин и Ярошенко, подтвердите, коллеги!

Согласно уговору, мы киваем с самым трагическим видом.

Тогда Чернобыльской катастрофы ещё не случилось, но менты всё равно совершенно охренели от неожиданно свалившейся им на голову вводной по предотвращению Армагеддона местного масштаба. Поверили. А что им оставалось в условиях такого цейтнота делать?

Надо сказать, что с проходной ускорителя можно доехать до гостиницы на дежурной машине. Там уже рядом.

Короче, мчимся мы по ночному шоссе, как на пожар, менты сидят бледные, потеют, косятся на часы. Водитель вовсю жмёт по газам. А наш академик всё масла в огонь подливает

– Скорее, ребята, скорее! Уже 27 минут осталось!

Мы с напарником сидим на заднем сидении, молчим. Стыдно перед этими молодыми мальчишками, им-то невдомёк, что на кону не город стоит, а бутылка коньяка, пусть даже ящик, но что уж теперь делать… Раз ввязались, надо играть свою роль.

И что вы думаете?Успели-таки менты нас довезти за 40 минут. Пролетали на красный свет только так.

Лихо подкатили к воротам НИИ, и мы, продолжая играть спектакль, бегом к проходной. Федор Иваныч замешкался на секунду. Важно так говорит сержантам

– Я сообщу о вашей помощи в ЦК партии. Спасибо товарищи! Ваши фамилии?

Менты вышли из машины, вытянулись, отрапортовали. На лицах соответствующее выражение, типа «Служим Советскому Союзу!». Надеются на государственные награды.

Собрались мы у бюро пропусков. С одной стороны хохот распирает, с другой стыд. Солидные люди, учёные и, вдруг, такое мошенничество устроили.

Если это вылезет где-то наружу, сраму не оберёмся.

Укоризненно смотрим на нашего академика, а он плечами пожимает

– Мы способ, которым я решу проблему, не оговаривали. Я что сказал, то и сделал. Коньяк за вами. А если эти молоденькие милиционеры где-то что-то и вякнут – кто им поверит? Предотвратили уничтожение города от взрыва синхрофазотрона? Или генератора Ван дер Граафа или лейденской банки на которой забыли килограмм плутония? Хи-хи…

Вот такая история была…

Я не удержался

– Игорь Леонидович, а вам не жалко такое ноу-хау раскрывать? Эту ж идею до сих пор можно использовать в подходящих случаях.

Профессор хитро прищурился

– Умные люди не должны повторяться…Да и риск есть попасться на таком детском розыгрыше. Вдруг тебе подвернётся кто-то умный, кто в школе не спал на уроках? И догадается о подтексте спектакля. Нельзя эксплуатировать многократно только одну хорошую идею, даже если она и удачна.

– А как же тогда понятие «прецедента»? – подключилась к разговору Татьяна.

– Прецедент и способ решения проблемы – совершенно разные вещи! Ведь что такое прецедент? Это некий случай в прошлом, служащий примером или оправданием для последующих случаев подобного рода. В основном, это относится к судебной практике. Когда судья оказывается в затруднительном положении по части вынесения приговора, то на свет божий иногда извлекается запыленное дело столетней давности, в котором при внешне похожих обстоятельствах, было принято то решение, которое СЕЙЧАС устраивает всех. Ну, или самых влиятельных участников процесса, которым нужно только чётко определённое решение и видимость его обоснования.

Игорь Леонидович увлёкся, начал жестикулировать, рисуя в воздухе какие-то фигуры, долженствующие объяснять отношения и связи объектов, интересы субъектов. Мы, поддавшись его настрою, согласно кивали.

Маршавин будто бы вновь оказался в студенческой аудитории и читал нам лекцию.

Вдруг, он остановился, задумался на секунду и продолжил

– Хотя, в жизни, конечно, по-разному бывает… А вот способ решения проблемы, да ещё способ новаторский, неочевидный, это нечто совсем другое… Это действие или система действий, которые выбираются и применяются для выполнения какой-то работы, достижения какой-то цели. И, вполне возможно, далеко не самыми высокоморальными средствами, – профессор ухмыльнулся, – как, например, в той истории, которую я вам рассказал. Согласны?

Говорухина легонько сжала мне руку и с невинным видом возразила

– Так если до вашего академика никто не применял подобного способа добраться ночью до гостиницы, разве нельзя этот случай назвать прецедентом?

Профессор снисходительно улыбнулся с видом «вот ведь упрямая какая», вздохнул, на его лице появилось доверительно-понимающее выражение – так обычно в споре с детьми взрослые идут им навстречу. Игорь Леонидович потёр бровь, для виду задумался и будто бы изумлённо заявил

– А ведь знаете, Таня, вы, наверное, в чём-то правы! Я, старый веник, вовремя не сообразил. Привык к точным формулировкам из энциклопедий и справочников, но ведь они не могут предусмотреть всех возможных вариантов жизненного многообразия! Прошу прощения у дамы!

Профессор остановился и церемонно наклонил голову. Он достаточно ловко и деликатно вывернулся из образа оракула и сухаря-педанта.

Татьяна, царственно кивнув, приняла извинения, и мы все расхохотались.

Громче всех смеялся сам Маршавин

– Это мне на будущее полезный урок. Чтоб не увлекался лекциями в светском обществе. А то, как привык вещать по памяти статьями из учебников среди студентов, так до сих пор отвыкнуть не могу. Вот зараза!

Судя по всему, профессор Татьяне понравился. Можно даже сказать, немного очаровал. И это она ещё о нём ничего не знает. Я почувствовал лёгкий укол ревности. Глупо, конечно. Этому учёному мужу 86 лет… но, что-то свербит на сердце… Ну какой он мне соперник? А с другой стороны… этот старый хрыч вон, с Ольгой на свидания ходит. В кино. И она с удовольствием держится за его руку. А Оля помоложе Говорухиной. Ауру, небось, Маршавин давно уже Любимовой «починил». Да… дела…

Пришёл в себя от дружеского тычка под рёбра. Видимо, у меня был слегка отсутствующий вид, и Таня обратила на это внимание. Спасибо ей. А то уж от всяких глупостей на уме можно и настроение людям испортить.

Пока мы слушали анекдоты и истории Маршавина – гуляли по площади перед кинотеатром. Расставаться сразу было неудобно, да и не тянуло, если по правде.

Оля вдруг капризно надула губки

– А я что-то кушать захотела. Может, зайдём куда-нибудь?

– Я, в принципе, тоже непрочь в тенёчке посидеть. Можно мороженого взять, – поддержала Говорухина.

Мы с профессором переглянулись и скосили глаза на дисплеи сотовых телефонов. В четыре часа у нас «производственное совещание». Но ещё минут тридцать-сорок есть.

Недалеко, на улице столики под тентами. То ли бистро, то ли кафе-мороженое. Подходит.

Идём туда и неторопливо рассаживаемся на белых пластиковых стульях.

Уличное заведение оказалось пиццерией. Основная часть пункта общественного питания располагалась в здании, но, поскольку, там было очень жарко и душно, часть столиков вынесли наружу, под тень деревьев и навесов. Я сбегал к ближайшей будке с мороженым, купил Татьяне, себе и Оле по большому эскимо «Гулливер».

Профессор от мороженого отказался. Он взял Оле пиццу с курицей и для всех полуторалитровую бутыль холодной негазированной воды.

– Ну, кто ещё будет кушать? Сегодня я угощаю. За знакомство!

Есть, кроме Оли, никто не хотел. Мы занялись мороженым, а Игорь Леонидович наполнил пластиковые стаканы минералкой и подбодрил всех замечанием

– Если кто пива хочет, не стесняйтесь. Это просто я такой трезвенник, брать с меня пример необязательно.

Маршавин окинул нас лукавым взглядом и подмигнул.

– За столом не буду анекдоты рассказывать и разные истории, например, из чего делают пиццу и мороженое, чтобы не испортить вам, друзья, аппетит. Но, вот Олю и Татьяну приглашаю в свой личный клуб здоровья, на лекцию. Сергей, если захочет, тоже может придти, послушать.

Дамы немедленно заинтересовались. Говорухина отвлеклась от эскимо

– А можно узнать, о чём будет лекция?

Маршавин откинулся в кресле, со вкусом зевнул, деликатно прикрываясьладонью, и как-то довольно равнодушно сказал

– Например, о том, как можно помолодеть лет на десять-двадцать. Вылечить всякие хронические болезни. Похудеть, улучшить фигуру. Убрать морщинки, освежить лицо, заставить исчезнуть седые волосы, вернуть интерес к жизни тем, кто его давно потерял. И другие подобные мелочи…

Секунду или две до Тани доходило услышанное. Потом она повернулась к профессору, широко открыла глаза и недоверчиво спросила

– Это вы серьёзно? Или отрабатываете задание? Какой-нибудь сетевой маркетинг, МЛМ, чудо-бальзамы, БАД-ы? Вы представитель косметической компании? Или, может быть, её директор по маркетингу? Сейчас тысячи всяких напористых фирмочек развелись. По навешиванию спагетти на уши легковерным гражданам. Обещают красоту, здоровье, богатство, а на самом деле только деньги дерут.

Профессор поморщился

– А вот и не угадали! Пусть интрига остаётся. Хотите узнать, в чём дело – приходите, не пожалеете. Лекции по здоровью я провожу бесплатно, в свободное время. И не забывайте, кем меня представил вам Сергей – белым магом. А у магов подразумеваются магические способности. Вот и у меня тоже их есть. Немножко. То, что мне можно в этом поверить, надеюсь, Сергей подтвердит?

Я, хоть пока ничего и не знал про какие-то лекции по здоровью, и магические способности своего нового знакомого, но то, что профессору доверять можно, подтвердил немедленно и безо всякого ёрничанья.

Оле пока было рано интересоваться вопросами омоложения и выведения морщинок, но и она не оставила тему без внимания

– Как интересно! Я приду обязательно!

С чисто детской наивностью она и в мыслях не допускала, что кто-то может шутить такими серьёзными вещами. Кроме того, мне показалось, что Оля рада любой возможности побольше бывать со своим, лечащим её ауру, «доктором».

Между тем Татьяна ёрзала на стуле. Эскимо было забыто. Судя по тому, что я слышал от неё прошлой ночью, слова, сказанные профессором, о возможности вернуть молодость и интерес к жизни, запали ей в душу…

Я ненароком заглянул подруге в глаза. В них отчаянно боролись надежда, опыт умудрённого жизнью человека и растревоженное смирение с судьбой. Можно было легко проследить ход мыслей Говорухиной.

Хотя сказанное «белым магом» и выглядело, как сказка, помните в «Коньке-горбунке» Ершова? – чтобы вернуть себе молодость и жениться на красавице, царь, влекомый несбыточными мечтами, купился на обман, прыгнул в котёл с кипящим молоком и… немедленно сварился. К общей радости подданных!

Так что знает Татьяна, чем обычно оканчиваютсяглупые желания помолодеть, вернуть себе былую красоту и чары обольщения. Шарлатанство всё это! Чистой воды.

Хотя… делают же примадонны за границей всякие там подтягивания кожи, пластические операции, SPA-процедуры. И сохраняют даже на шестом-седьмом десятке лет очень неплохие внешние данные.

Вдруг сейчас появились какие-то новые и недорогие технологии, которые стали доступны не только известным киноактрисам, певицам и любовницам миллиардеров? И если бы только… Если бы только появились такие технологии, которые оказались бы по карману обычной российской женщине и действительно бы работали! Позволили бы сбросить с себя десять лет возраста… Или пять… Ну, или хотя бы три! Без обмана. Да она бы что угодно сделала для этого! Она бы и зубами и когтями… И голодала бы сколько надо, и в долги бы влезла! Лишь бы вернуть себе немножко молодости, привлекательности, остановить уходящий «женский век». Мужчины этого просто не поймут. У них мозги по-другому устроены…

Соблазн был очень велик. Таня колебалась недолго

– А где будет лекция? И когда?

Профессор наклонил голову, скрывая выражение глаз, и добродушно ответил

– Обычно, я по последним субботам месяца провожу. В ВИОГЕМ-е. Корпус Б. В четырнадцать часов. Офис 403. Милости прошу. Если какие-то форс-мажорные обстоятельства возникают, то иногда, бывает, переношу собрание. Лучше за день до лекций созвониться. У Сергея мой телефон есть.

Я кивнул и покосился на дисплей сотового телефона, висящего на ремне брюк. Пора было собираться, чтобы не заставлять приглашённых сегодня друзей Игоря Леонидовича ждать у дверей его кабинета.

Мы проводили женщин до автобусной остановки, распрощались и отправились на собрание в офис Маршавина.

Зная Татьяну, я почему-то ни минуты не сомневался в том, что она немедленно устроит Любимовой «допрос с пристрастием», чтобы узнать о том, кто такой Маршавин, как она с ним познакомилась и в каких они отношениях.

Впрочем, напирать тут на характер Говорухиной, наверное, не следовало бы, скорее всего так бы поступила почти любая женщина. Вполне возможно, что теперь Татьяна узнает об отношениях Оли с Халиным, о том, что я прятал Олю у себя дома, о «чёрном призраке» и даже о реально существующем мече Белогора. Не считая всяких подробностей о профессоре, которых, может, я и сам пока не знаю.

Вот чёрт!

Каким боком это отразится на мне и на наших отношениях с Говорухиной, одному Богу известно…

Как некстати мы сегодня встретились с Маршавиным и Олей. В нашем мире правит случай? Или случайностей не бывает в принципе и всё предопределено заранее? Уже давно записано в какой-нибудь книге судеб? Просто мы об этом ничего не знаем…

Глава 28

Без пяти четыре мы с Игорем Леонидовичем, подошли к дверям его офиса. В конце полутёмного коридора, заканчивающегося полупрозрачной стеной из стеклянных плиток, нас уже ждало несколько человек, среди которых выделялась одна миловидная женщина средних лет.

Среди собравшихся я узнал только военврача Тимохина.

Евгений Николаевич поинтересовался состоянием моих раненых конечностей.

По моим ощущениям, с ними всё было в порядке. Насколько это возможно. Раны начали подживать. Ныли, правда, немного, но терпимо.

Профессор шумно поздоровался с каждым гостем

– О-о, дорогие мои, счастлив вас всех видеть! Что-то давно вы ко мне не заходите. Совсем деда забыли!

Пожал руки, кого-то приобнял, похлопал по плечу. Даму с видимым расположением поцеловал в щёчку.

Видно было, что встретились добрые друзья.

Меня тоже задела своим краем волна тёплых чувств, атмосфера искренней радости людей от встречи – на сердце стало веселее.

– Ну, Анечка, ты всё хорошеешь и хорошеешь! – подмигнул женщине профессор, – небось, от ухажёров отбою нет?

– Скажете, тоже, Игорь Леонидович! Какие ухажёры? С детьми бы справиться.

– А ты и их сюда приводи, в клуб здоровья! Может, втянутся в нашу команду «тимуровцев»? Нам молодое пополнение ох, как нужно!

Продолжая балагурить, Маршавин, открыл двери офиса и, когда мы все прошли внутрь, запер их на ключ.

Пройдя через «предбанник» секретарши, Игорь Леонидович запер изнутри и двери своего кабинета, оставив ключ в замке.

Затем, войдя следом за нами в комнату, придвинул стулья к большому длинному столу в центре, приставленному буквой «Т» к письменному, открыл окно и шутливо скомандовал

– Прошу располагаться! Кому где нравится, но лучше поближе ко мне. Потеснее. Почему – сейчас объясню.

Профессор сделал приглашающий жест, на секунду задумался, потёр по привычке бровь, потом, вдруг, нырнул куда-то под стол. Я услышал пару сухих щелчков, будто включили тумблеры.

Буквально через секунду помещение наполнилось шумом льющейся воды, шипением, журчанием. На какой-то коробочке, стоящей на письменном столе, загорелась красная точка.

Шум шёл отовсюду, с навесного потолка, со стен, от окон, двери.

Игорь Леонидович выбрался из-под стола и уселся в кресло.

– Ну вот, теперь можно говорить. Тема нашего сегодняшнего разговора настолько важна и конфиденциальна, что я включил систему защиты информации. Некоторое время нам придётся терпеть шум, да и ваши сотовые телефоны пока работать не будут. Лучше их выключить. Вы все, в основном, люди опытные, знаете, что иногда лучше перебдеть, чем недобдеть. Верно?

Профессор улыбнулся одними губами. Глаза его при этом были серьёзными.

– Тут люди иногда рассказывают очень интимные вещи из своей личной жизни, поэтому мне пришлось принять меры от случайной утечки информации. Когда требуется, я включаю систему, и эта комната закрывается электронным занавесом от внешнего мира. То, о чём здесь говорят, подслушать и записать невозможно. Ни подложенными «радиозакладками», ни диктофонами, ни снять лазерным лучом с оконных стёкол или применить направленный микрофон.

Сегодня это – необходимая мера предосторожности. Чуть позже объясню, почему.

Было видно, что собравшиеся заинтригованы вступлением.

Маршавин, посмотрев на меня, продолжил

– А сейчас я познакомлю вас с нашим новым членом команды. Это Сергей Николаевич Таранов, замредактора газеты «Новости культуры».

Я чуть приподнялся и слегка поклонился присутствующим

– Можно просто – Сергей!

На меня с любопытством уставились. Видно было, что появление газетчика здесь – событие непривычное.

Маршавин начал представлять мне присутствующих.

Крепкий, загорелый мужчина в синих джинсах и бело-голубой клетчатой рубашке, сидевший ближе всех к Игорю Леонидовичу, оказался подполковником милиции, Александром Викторовичем Супруном. Он был среднего роста, с жёсткими чертами лица, ширококостный. На глаз, лет 45, правда, после известного конфуза с определением возраста профессора и его друга – Тимохина, я стал в этом вопросе более осторожным и готовым к неожиданностям. Тем не менее, ориентировочный возраст, хоть в прикидочном ключе, глаз определял автоматически.

Супрун приветственно махнул мне рукой, привстал

– Александр. Приятно познакомиться.

Рядом с ним, положив ногу за ногу, развалился на стуле полноватый мужчина с лысым черепом и настороженными карими глазами – Роман Юрьевич Лаптев, начальник службы безопасности крупной компании и бывший командир антитеррористического отряда «Сатурн». Он был в светлом лёгком костюмчике, с галстуком. На глаз Лаптеву было около пятидесяти, может, чуть больше.

Он привстать не удосужился, только слегка кивнул в мою сторону

– Роман.

Следующим был, сидящий верхом на стуле, как на коне, высокий крепкий блондин с аккуратной, короткой стрижкой. Черты его лица мне показались какими-то нерезкими, а само лицо заурядным, ничем не выделяющимся. Такое лицотрудно запомнить и описать. Блондин был одет в кофейного цвета футболку и чёрные «вельветы». Барков Фёдор Семёнович оказался капитаном ФСБ, сотрудником технического подразделения.

Его рукопожатие было коротким и мощным. Я оценил.

Барков был примерно моего возраста или даже моложе, так что называть его Федей меня не смущало.

Единственная женщина в этой компании, Аня Лемешева, среднего роста, с мягкими, приятными чертами лица, лет около сорока, была экспертом-криминалистом в звании капитана МВД. Симпатичный капитан была в кремовой открытой блузе, длинной светло-коричневой юбке и белых босоножках. Волосы, крашеные под «медь», короткая причёска «каре». Сексапильной её назвать язык не поворачивался, но какое-то несомненное женское обаяние, исходящее от Ани, чувствовалось.

Руку даме пожимать не принято, мы поздоровались глазами и, как будто друг другу понравились.

Последним из незнакомцев в комнате, был здоровенный детина, ростом под два метра, с мощными квадратными челюстями и густыми мохнатыми бровями. На великане были свободные джинсы и мягкие тёмные кроссовки. Под обтягивающей торс и плечи тонкой рубашкой перекатывались бугры мышц. Кожа на лице – дублёная, обветренная. Возраст на вид около 50, не больше.

Он устроился на прогнувшимся под его тяжёлым телом, офисном металлическом стуле и из-под густых бровей неторопливо и обстоятельно изучал меня.

Профессор представил детину последним

– Константин Ефимович Зверев. Бывший командир подразделения морской пехоты. Сейчас тренер по боям без правил. Прошу любить и жаловать! Ефимыч, поздоровайся и скажи, как Сергею можно к тебе обращаться.

Зверев неторопливо пожевал губами, посмотрел на меня оценивающе, лениво зевнул

– Зверем – нельзя. Обижусь. Можно – Константин Ефимович. А можно и просто Ефимыч. Как нравится…

Игорь Леонидович хмыкнул

– Главное, чтоб тебе самому нравилось. И не смущай парня. Тоже мне, зверь…Чудище морское…

В комнате, перекрывая назойливый шум динамиков системы безопасности, послышались смешки.

Профессор записал на листке бумаги несколько строк и стал серьёзным

– Ну, вот и познакомились. Теперь, ради чего я всех вас сегодня оторвал от дел. У меня появилось очень опасное и непростое дело. Один человек уже погиб при загадочных обстоятельствах. На другого покушались, ранили. Виной всему – найденные погибшим старинные боевые доспехи, которые кто-то хочет любой ценой захватить, не останавливаясь при этом даже перед убийствами.

В этом деле накопилось столько загадок, что без помощи профессионалов и надёжных друзей нам с Сергеем просто не справиться.

Сейчас я попрошу его рассказать вкратце всю эту историю с начала до конца, а потом поделюсь своими соображениями. Давайте придвинемся поближе друг к другу. Слушаем, Сергей.

Застучали ножки передвигаемых стульев. Люди сбились в плотный кружок, почти плечом к плечу.

Шум звуковых «глушилок» мешал, но, в принципе, можно было разговаривать, не особо напрягаясь.

Стараясь не пропустить ничего важного, я рассказал новым знакомым историю о мече Белогора, начиная со дня рождения Халина и кончая дракой с «чёрным ниндзей» и найдённым «жучком» в телефонной линии.

Когда я закончил, в комнате повисло недоверчивое молчание. Оно и понятно. Расскажи мне кто-нибудь такую сказку ещё несколько недель назад, и я бы не поверил. Смахивает на бред шизоида. С такими нужно разговаривать осторожно, бережно, ни в коем случае не выказывая тени сомнения в правдивости изложенной мути.

Бывший командир отряда «Сатурн», Роман Лаптев, осторожно кашлянул и спросил

– Так как же ты всё-таки отбился от этого ниндзи? Говоришь, он, вроде, как профи был… Может, ты каратист? Или служил где?

Пришлось признаться

– Служил. В спецназе ВДВ.

– Ну-ну. Тогда понятно, – одобрительно пробормотал себе под нос Роман.

Остальные молчали.

Меня тут никто не знал. Головы бывших и действующих офицеровповернулись в сторону профессора. Ждали его объяснений и поручительства за нового человека.

Игорь Леонидович вдруг спохватился

– Что мы сидим, как на партсобрании…

Он просительно посмотрел на Лемешеву

– Анечка, если не трудно, похлопочи – собери нам чайку, пожалуйста. Ты знаешь, где что лежит.

Лемешева демонстративно шутливо вздохнула, вот, мол, и здесь женщин эксплуатируют, затем легко встала со стула, отперла дверь и вышла в секретарскую.

Профессор мягко шлёпнул ладонью по столу

– После чая продолжим.

Глава 29

Мне не сиделось. Я поднялся и подошёл к открытому окну, ощущая спиной пристальное внимание к своей персоне. На улице не было ничего интересного. Как там профессор назвал друзей? Командой «тимуровцев»? Что он имел в виду? Какие сейчас, к чёрту, могут быть «тимуровцы»? Да ещё среди взрослых состоявшихся людей. По первому впечатлению, людей серьёзных, принадлежащих вполне определённому кругу. Кругу посвящённых, знающих, что такое зло и умеющих с ним бороться…

Через несколько минут чайник закипел, на столе появились чашки, сахарница, печенье.

– Игорь Леонидович, а откуда вы это печенье берёте? Вкуснющее! Как-то хотел такое же домой купить, а ни в одном магазине не нашёл, – размешивая ложечкой сахар, сказал Барков.

– Это домашнее печенье, Федя, – с удовольствием потягивая чай, ответил профессор, – на натуральных продуктах. В магазинах такого не бывает, там всё на маргарине, да на всяких пищевых добавках, усилителях вкуса и подобной дряни делают. То вообще есть нельзя, опасно для здоровья. А вот это, – Маршавин кивнул на вазочку – натуральное ореховое печенье, на настоящем сливочном масле, без всякой химии. Его мне печёт незаменимая Инна Владимировна. Специально для гостей.

– Молодец, Инна Владимировна! Рецептик бы у неё попросить. Для жены.

– Заходи в последнюю субботу месяца на мою лекцию вместе с супругой. В два часа дня. Пусть она печенье попробует и, если понравится, рецептик сама попросит у кулинара. Инна Владимировна будет.

Игорь Леонидович допил чай, отставил в сторону пустую чашку и оглядел ясными спокойными глазами сидящих вокруг него людей

– Прежде, чем я скажу вам главное, то, ради чего позвал, хочу спросить… Друзья, давал ли я кому-нибудь из вас повод усомниться в моей порядочности? Правдивости? В моих способностях… э-э, помогать людям? Никто тут не считает меня шарлатаном?

Воздух наполнился обиженными голосами

– Бросьте, Игорь Леонидович!

– Что вы, в самом деле…

Маршавин выждал, пока все, кроме меня и Тимохина, высказались, и с простецким выражением лица, сделал предположение

– Это означает – нет?

Народ чуть не захлебнулся от возмущения

– Игорь Леонидович, да что это с вами сегодня?

– Хорошо, значит, вы не считаете меня шарлатаном, мошенником и полностью доверяете. Тогда, я прошу всех присутствующих считать тему нашего сегодняшнего разговора совершенно секретной и никому ничего не рассказывать. Даже самым доверенным и близким людям. Это в ваших же интересах. Поверьте. Ну, как, договорились?

Все как-то не очень уверенно закивали.

– Хорошо! Перейдём постепенно к сути. И начнём с маленькой демонстрации. Когда вы, или, по крайней мере, большинство из вас, – поправился профессор, посмотрев на меня, – обратились ко мне, как к специалисту по трудным жизненным ситуациям, по объявлению в газете или совету знакомых, проблемы со здоровьем, сложности в отношениях или какие-то иные трудности, ваши или ваших близких, я смог решить. Тогда, когда этого не смогла сделать современная медицина или ответственные чиновники. И вам было всё равно, как я это сделал, верно?

– Верно, – выдохнуло одновременно несколько человек.

Игорь Леонидович улыбнулся

– Даже, если я колдовал, использовал магические обряды или сверхчеловеческие способности? Так?

– Конечно! Важен только результат.

– Так вот, формально в нашем мире не признается существование волшебников, предсказателей, шапок-невидимок. То есть, наукой отрицается всё, что на данный момент невозможно познать. Так жить проще, когда считается, что чудес нет, – профессор улыбнулся, – особенно, для работников правоохранительной системы. Религий сейчас касаться не будем.

Когда же люди реально сталкиваются с чем-то похожим на чудеса, то в обществе происходит разброд в восприятии происходящего. Все видят одно и то же, но делают разные, часто противоположные выводы. Появляются такие определения, как магия, колдовство, феномен, непознанное явление, и тому подобное. Например, возьмём феномен Джуны Давиташвили. Никто не может понять, как она лечит и не может научиться этому, но эффект налицо! Чудо? Или просто пока неизвестная технология, неоткрытыезаконы природы?

А Вольф Мессинг? Ванга? Есть ещё тысячи людей и странных фактов, о которых предпочитают молчать.

– К чему вы клоните, Леонидыч? – прогудел Зверев, – говорите яснее.

– Не гони лошадей, Костя. Сейчас доберёмся до главного.

Профессор постучал костяшками пальцев по столу

– То, что я вам сегодня расскажу, наверное, покажется ещё большей фантастикой, чем рассказ Сергея. И я бы промолчал, если б было можно, но ситуация заставляет действовать. Для начала, чтобы вы всё-таки попытались мне поверить, я покажу малую толику из тех «чудес», умений, которыми владею сам. Для того, чтобы немного разрушить ваш здоровый скептицизм и показать, что, – тут Игорь Леонидович процитировал нараспев, – есть многое на свете друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!

Например, думаю, вы все знаете, что такое телекинез?

– Ну, это когда взглядом предметы двигают, – лениво бросил Роман.

– Не обязательно взглядом, – влез Барков.

– А какие по объёму и весу, предметы могут быть, знаете? – глянул на них Маршавин.

– Ну, какие… Коробок спичек, стакан, бутылка. Короче, всякая мелочь, – пожал плечами Лаптев, – а что?

– А если, например, перенести по воздуху рояль, дом, машину? Это, по – твоему, будет чудом или телекинезом?

– Загадками говорите, Леонидыч, – пожал плечами начальник СБ, – никогда в жизни про такое не слышал. Только в сказках читал.

– Во-во, – обрадовался профессор, – о том и говорю. Значит, если увидите, как кто-то рояль передвигает взглядом или силой воли – поверите в чудеса? И не будете потом крутить пальцем у виска, если я буду вам рассказывать невероятные вещи?

– Ладно, Игорь Леонидович, мы же сказали, что вам– верим! Да и потом, рояля тут всё равно нет, – снова включился в разговор Зверев. Стул под ним жалобно скрипел.

– Нет рояля, говоришь, – задумчиво проговорил профессор, – ладно, обойдёмся без него. Устроим маленькую презентацию возможностей современного экстрасенса. Костя, держись за стул покрепче…

Игорь Леонидович положил обе руки на стол перед собой, наклонил голову, глубоко вздохнул. Чуть напрягся. Выпрямился. Его глаза, вдруг, как будто подсветились изнутри каким-то странным огоньком. Маршавин в упор посмотрел на огромного Зверева. Тот сидел примерно в трёх метрах от профессора.

Я, как и все присутствующие не очень понимал, что затеял «белый маг». Возникло ощущение неловкости, которое приходит, когда некий приятный тебе человек, неожиданно прилюдно «садится в лужу» из-за какого-то своего необдуманного поступка или нелепой случайности. Ему сочувствуют, делают вид, что ничего не произошло, но… несчастный уходит с навсегда подмоченной репутацией. Мне очень не хотелось, чтобы сегодня произошло нечто подобное…