Текст книги "Нептун: Бал Сатаны"

Автор книги: Юрий Бахорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Глава вторая

Уходя, Альфредо известил нового товарища, что обед по случаю прибытия мистера Хука состоится в кают-компании через час. Оставшись в одиночестве, Сол открыл чемодан и задумался. Какие же они кретины: Мтомба, Токадо, а главное, он сам! Казалось, обо всем подумали, все предусмотрели, кроме одного – в чем Аксель собирается ходить! В смокинге от Аманьяди? Он снял свои драгоценные одежды, достал из чемодана тройку из супермодного сейчас на Земле и необыкновенно дорогого пластволокна, армированного углеродом с перестроенными мезонными связями и носившего поэтичное название – уплавол. Ткань отличалась несминаемостью, невероятной прочностью и эффектно выглядела, меняя цвет в зависимости от угла падения светового луча. В условиях рассеянного освещения угольно-черное полотно эффектно искрилось. Именно неповторимые звездчатые переливы способствовали рождению названия торговой марки фирмы-изготовителя – «Звездная Бездна». Сол облачился в роскошный костюм, выглядевший все-таки менее официально отвергнутого смокинга, и посмотрелся в висевшее на стене зеркало. Элегантная тройка идеально облегала его могучий торс, ненавязчиво подчеркивая мужественность пропорций. В таком обличье не стыдно показаться в любом обществе. В любом, кроме янского. М-да. Настоящий геолог!

Однако делать нечего. Сол разложил по полкам привезенные с собой мелочи, положил чемодан в стенной шкаф, развесил одежду, уселся в стоящее рядом с низким столиком напротив застеленной кровати кресло и задумался. По официальной легенде Аксель – геолог экспедиции, прибывший к месту назначения из-за ранения другого специалиста. Хорошая легенда, за исключением одного – на Яне уже есть геолог. Пусть только по совместительству. Безусловно, принцип дублирования профессий широко распространен, но зачем посылать дублера на базу, которую вскоре предстоит эвакуировать? И почему в личном деле мистера Леона указана лишь основная его специальность? Оставшиеся на Земле кадровики не могли не знать о второй профессии экзобиолога! Наверняка сходные вопросы задают себе сейчас и остальные обитатели базы. Если так, то расследование грозит рассыпаться, не успев начаться,– настоящий-то геолог без труда распознает в Хуке самозванца! Плохо дело. Он набрал на кодовом замке кейса нужную комбинацию, взял в руки суперкомпьютер и поставил его на столик.

– Проснись, дружок.

Над верхней плоскостью Сукомпа возник слабо мерцающий шар, внутри которого высветился лик, похожий на маску античного трагика.

– Я никогда не сплю, господин,– ответил механический, без интонаций, голос.

– Зови меня просто Сол. Я хочу, чтобы ты стал моим Альтер Эго, Всевидящим Оком, Обезьянами Пану – все слышал, видел и докладывал. Я не всегда буду находиться на базе, но должен постоянно иметь полную информацию о происходящем здесь и повсюду на Яне.

– Даю справку,– подал голос Сукомп,– я не способен сменить место нахождения. Таким образом, наш с вами суммарный информационный итог фактически окажется равен полученной вами информации. Резюме: как добытчик информации я бесполезен.

Вот так: информационный итог, резюме – четко, конкретно и логически безупречно.

– Хватит с меня твоего бреда,– проворчал Хук.– Я ведь уже говорил: обращайся ко мне по имени и на «ты». Теперь, что касается твоей прикованности к этому столу… Взгляни на содержимое кейса.– Аксель открыл крышку делового чемоданчика.– Что скажешь?

– Уловленный моими оптическими датчиками комплект сенсоров позволяет частично решить проблему,– отчеканил Сукомп,– но для полноценного функционирования мне необходимы устройства передвижения в пространстве и воздействия на окружающую среду.

Однако, у машины запросы… Сол имел собственные идеи относительно дальнейшего усовершенствования своего недавнего приобретения, но они требовали средств, и немалых. Однако высказанное Сукомпом мнение настолько тесно переплеталось с его собственными планами, что Аксель понял – по возвращении на Землю придется ему раскошелиться.

– Пока не вернемся домой, об остальном забудь,– осадил зарвавшийся компьютер Хук.– До тех пор тебе придется ограничиться тем, что имеем.

– Информация принята,– голографическая маска, как и положено бездушному предмету, оставалась бесстрастной.– Какие еще последуют указания?

– Забудь свою дурацкую терминологию. Информация принята! – насмешливо передразнил Аксель.– Образчик изящной словесности. Врубился, усек, на худой конец – понял. Ясно? – Ответа не последовало.– И вообще, прислушивайся к человеческой речи, приглядывайся к мимике говорящего – мне хочется общаться с наделенным душой собеседником, а не с оснащенным речевым модулем калькулятором.

– Я проанализирую информацию,– после едва уловимой паузы ответил Сукомп.

– Проанализируй, дружок, проанализируй,– кивнул Сол.– И еще: личико смени. Мне не нравится слепок с морды среднестатистического представителя рода человеческого – слишком уж он безжизнен. Теперь главное: не высовывайся.

– Что означает термин «не высовывайся»? – произнес бесстрастный голос.– Само слово мне известно, но заложенная в контексте информация остается неясной.

– В мое отсутствие маску свою никому не показывай,– язвительно пояснил Хук,– и никак себя не проявляй, даже если тебя станут бить молотком.

– Зачем меня бить молотком? – поинтересовался кибермозг.– Функциональная готовность моих систем – сто процентов.

– Это одно из чисто человеческих образных выражений,– ответил Сол, разрываясь между двумя желаниями: разозлиться и расхохотаться.– Оно означает – без меня не проявляй своего присутствия ни при каких обстоятельствах, в особенности при незнакомцах. То же самое относится к ситуации, когда я не один в комнате, за исключением тех случаев, когда обращаюсь непосредственно к тебе. Если мы вдвоем, общаемся свободно, как сейчас.

Хук остановился на пороге кают-компании и обвел взглядом собравшихся. Здесь находились все пятеро обитателей базы: миниатюрная, словно кукла Барби, блондинка с потрясающими формами – ее Аксель, естественно, заметил первой – сидела за дальним от него краем стола. Угрюмый коренастый субъект занимал кресло слева от нее. Еще левее расположился нервный толстяк. Ближайшее к Солу кресло оставалось пустым – ясно, что сиденье предназначалось именно ему. Спиной к Хуку сидел лысоватый худощавый коротышка, а между ним и прекрасной незнакомкой Сол увидел своего проводника, сиявшего дежурной улыбкой. Его украшенное тонкими холеными усиками лицо прямо-таки излучало доброжелательность, без сомнения напускную. Аксель хорошо знал этот тип людей: для них улыбка – всего лишь защитная реакция.

На то, чтобы рассмотреть присутствующих, у гостя ушло секунд тридцать. В следующий миг раздвижная дверь у него за спиной автоматически закрылась. И Хук в своем шикарном костюме почувствовал себя выставленным на всеобщее обозрение насекомым неизвестной разновидности. Пятеро за столом хоть и не носили форменной одежды, но одевались гораздо скромнее.

– Прошу простить мне невольный маскарад,– мягко произнес Сол.– Меня, можно сказать, вытянули из-за банкетного стола и прямиком переправили в каюту звездолета.

– А мы считали, что с больничной койки…– процедил сквозь зубы неулыбчивый субъект с бычьей шеей и подковообразным подбородком.– В радиограмме говорилось о прибытии запоздавшего из-за болезни геолога.

Начинается. Аксель сдержанно улыбнулся. Еще на борту «Неудержимого» он внес некоторые коррективы в свою легенду, после посадки убедился в разумности изменений, а теперь окончательно удостоверился в своей правоте.

– Все верно. Ваш геолог действительно захворал, но до сих пор валяется в больничном блоке. Что же касается меня…– На миг он запнулся, составляя наиболее приличествующую ситуации фразу.– Я прибыл для окончательной оценки целесообразности разработки полиметаллического месторождения на Яне.

Фраза получилась несколько витиеватой, но эмоционально вполне нейтральной. По крайней мере именно так думал Аксель, но в следующий миг с некоторым удивлением понял, что ошибся.

– Вот и дождались – прислали легавого! – неожиданно высоким фальцетом выкрикнул сидевший напротив толстяк.– Я не желаю иметь с этим ничего общего,– продекларировал он свое отношение к услышанному и встал, едва не опрокинув кресло.

– Не собираюсь вас удерживать, но прежде чем вы нас покинете, задержитесь на минуту, мистер…– Хук сделал паузу, ожидая, что нервный пузан назовет себя, но тот лишь упрямо поджал губы.

– Так вот, мистер,– едва заметно улыбнувшись, продолжил Аксель,– как человек умный вы не можете не понимать, что когда в одном месте за короткий промежуток времени гибнет шесть человек, минимально ожидаемое последствие – служебное расследование, имеющее все основания перерасти в уголовное дело. Кстати, пока о последнем речь не идет. Да, я настоятельно рекомендую не пытаться оскорбить меня. Я не коп,– с чувством оскорбленной невинности добавил он.

– Хорошо,– доказывая свое благоразумие, откликнулся толстяк.– Я отвечу на ваши вопросы, но в остальное время держитесь от меня подальше.

– Это максимум того, на что я надеялся,– стараясь не выказать досады, ответил Сол.

Улыбка его сделалась еще шире, демонстрируя, какой он славный, миролюбивый парень – и нечего его бояться. Толстячок возмущенно засопел, смерил Хука негодующим взглядом, еще сильнее поджал губы и молча вышел.

– Это Ларри Хоуп,– с виноватой улыбкой известил Кампо.– Не обращайте внимания, он и с нами такой же.

Аксель кивнул, и выражение невольной вины исчезло с лица испанца.

– Позвольте представить вам мистера Соломона Хука,– обратился он к оставшейся части персонала базы,– геолога и…– тут Альфредо невольно осекся, не зная, как отрекомендовать вновь прибывшего.

– Я и сам не представляю, как назвать мою миссию…– промолвил Хук, пожирая взглядом ослепительную блондинку на противоположном краю стола, скромно потупившуюся от его неделикатного внимания.– Давайте назовем ее экспертизой создавшейся ситуации.

– Отлично, господин эксперт! – обрадовался Кампо.– Итак, наша единственная дама, хранительница жизни, врач базы – Анна Соргрен.

Улыбчивая физиономия испанца расплылась в ширину, но после того, как обольстительная Анна одарила Хука обворожительной улыбкой, приняла первоначальные очертания. Сол ответил искусительнице многообещающим томным взглядом, а затем посмотрел на Альфредо.

– Молчун рядом с ней – Нэш Леон,– с готовностью продолжил тот.

Маленький и лысоватый, Нэш неохотно оторвался от поедаемого бифштекса, кивнул гостю и вернулся к прерванному занятию.

– Леон экзобиолог и геолог по совместительству,– сообщил программист, нервно пожав плечами, словно чувствовал за собой некую вину.– И наконец Рой Спаркс – наш повар и радист. Сегодня вы получите удовольствие впервые отведать приготовленные им блюда.– Он указал на здоровяка с бычьей шеей и массивной челюстью боксера-тяжеловеса.

Говорил Альф вполне серьезно, но Хуку почудилась скрытая насмешка в его последней фразе. Сопровождаемый молчаливыми взглядами своих новых товарищей, Сол уселся в приготовленное для него кресло, взял нож, вилку, отрезал порцию мяса и приготовился отправить в рот.

– Я надеюсь, друзья, что негласная составляющая моей миссии не настроит вас против меня,– молвил он и принялся жевать кусок. Вкусом бифштекс напоминал хорошо прожаренную каучуковую подошву с легким привкусом свинины – весьма оригинальное сочетание, если учесть, что подобного рода продукцию обычно не попробуешь – ее сразу вываливают в помойное ведро, а испортившего мясо повара незамедлительно увольняют. Говоря проще, Аксель с первого куска оценил иронию испанца и посмотрел на Спаркса. Тот молча и сосредоточенно жевал собственную стряпню, словно занимался опостылевшей, но необходимой работой. Одного Сол не мог не признать – мясо как раз для челюстей кока.

– Мистер Хук, кофе не желаете? – проворковала очаровательная Анна, вызвав у Альфа чувство острой ревности, а у Хука приятную истому в теле.

– С удовольствием, мисс,– улыбнулся Аксель.– Кстати,– он обвел взглядом присутствующих,– зовите меня просто Сол.

– У вас есть ко мне вопросы… Сол? – тут же поинтересовался коротышка.

Хук удивленно посмотрел на лысоватого недомерка.

– Увольте меня от подозрений, мистер Леон, я не служу в полиции,– в несколько иной форме повторил он высказанную ранее мысль.– Мне две недели пришлось болтаться в летящей сквозь пустоту жестянке. Все, чего я сейчас хочу,– унять головную боль, принять горячий душ и выспаться… Предварительно выпив обещанный нашей восхитительной хозяйкой кофе.

Он со значением посмотрел на Анну – девушка ответила скромной улыбкой и благожелательным кивком. «Похоже, нас и здесь любят»,– с надеждой подумал он, ощутив сладостное предвкушение грядущего романа. Мысли о расследовании покорно разлетелись, не омрачая более рассудка своим присутствием. Насчет головной боли он солгал, но обо всем остальном говорил вполне искренне.

– Тем не менее с вашего разрешения я откланяюсь.– Нэш Леон аккуратно положил на тарелку нож с вилкой и встал.– Кстати, такую важную персону, как вы, могли бы доставить и экспрессом,– неожиданно ядовито заметил он перед тем, как выйти.

Дверь дважды пшикнула, пропуская между створками ехидного экзобиолога, и за столом осталось только трое поедателей несъедобных бифштексов местного приготовления. Трое, не считая только что приступившего к трапезе Хука. Рой Спаркс никак не прореагировал на происшедшее. То ли давно привык к именно такому поведению своих товарищей, то ли вообще не имел привычки обращать внимание на происходящее.

– Мистер Спаркс, надеюсь, вы не собираетесь присоединиться к ушедшим? – попытался выяснить отношение к себе радиста Аксель.

– Каждый гражданин Лиги волен поступать, как ему заблагорассудится,– равнодушно продекларировал тот, так, по сути, и не ответив на вопрос.

Что это? Проявление полной апатии или демонстративное неуважение? Анна с интересом посмотрела на гостя, но не увидела ничего, кроме благожелательной маски на его лице. Она, как, впрочем, и остальные обитатели базы, не знала, что на бородатой физиономии Соломона ничто не отражается против его воли. Хук ответил ей мягкой улыбкой и перевел взгляд на Альфа.

– А вы что думаете по этому поводу, мистер Кампо?

– А что тут думать, когда все на виду! – усмехнулся испанец.

Спаркс на мгновение перестал жевать, но, подумав, промолчал, и челюсти его заработали с прежней монотонностью. Очаровательная доктор отреагировала осуждающим взглядом.

– Это интересно! – оживился Аксель.– Просветите меня, мистер Кампо, я ведь здесь новичок.

– Если желаете,– с трудом проглотив кусок резиноподобного бифштекса, согласился тот.– Хотя все настолько очевидно, что мне, право, даже неловко…

– И все-таки, сделайте одолжение,– придав голосу проникновенность, произнес Сол.– Прошу вас.

– Ну хорошо,– отхлебнув сока, промолвил испанец.– Вы играете на бирже, мистер Хук?

– Нет, признаться. Но мой агент старается как можно выгодней поместить принадлежащие мне капиталы.

– И куда, если не секрет?

– Отчего же? Он покупает для меня акции высокотехнологичных компаний. «Дженерал Дайнемикс» в частности.

– А почему? – продолжал допрос программист.

– Давно известно, что дальнейшее развитие человечества напрямую связано с космической экспансией, невозможной без звездолетов с гиперпространственным приводом, а «Дженерал Дайнемикс» – один из ведущих производителей последних. Так что рост прибыльности акций гарантирован самим существованием человечества, а риск надежности вложений минимален.

– Правильно,– согласился испанец.– А теперь послушайте добрый совет: поскорее свяжитесь со своим агентом и велите ему немедленно продать акции по любой цене, ибо завтра они не будут стоить и гроша. Думаю, мистер Спаркс не откажется оказать вам услугу,– ухмыльнулся он, вполне довольный произведенным эффектом.

Радист кивнул. Отчего же не помочь? Однако на сам совет продавать акции никак не прореагировал.

– Перестаньте, Альфонсино,– несколько фамильярно возразила Анна,– а то наш друг и впрямь совершит глупость.

Сол задумался. Собственно, все сказанное испанцем имело в своей основе здравый смысл. Гиперпространственный привод почти на восемьдесят процентов состоит из золота, платины и других ничуть не менее дорогих металлов. Он и сам наверняка пришел бы к схожему выводу, будь у него время поразмыслить о перспективах янских разработок. Во всяком случае первая мысль оказалась бы именно такой, но в следующий миг он скорее всего бы вспомнил, что рентабельность двигателестроения не зависит от стоимости сырья. Да, упадет продажная стоимость, но ведь пропорционально уменьшатся и накладные расходы! Впрочем, он здесь не для того, чтобы спорить, а для того, чтобы слушать.

– Вы считаете, что фирмы, использующие для своих нужд золото, платину и так далее, ждет спад доходов?

– Спад?! – усмехнулся Кампо.– Да вы, я погляжу, оптимист, мистер Хук. Крах! Это будет вернее,– слащаво улыбнувшись, пояснил он.– Я буду весьма удивлен, увидев хоть одну из них не разорившейся в ближайшие полгода.

Спаркс скептически хмыкнул и принялся за новую порцию мяса, а Сол подумал, что радист явно не разделяет восторженного пессимизма своего товарища, но то ли устал от споров, то ли вообще не считает нужным высказывать свою точку зрения.

– А по-моему, вы сгущаете краски, Альфонсино,– заметила мисс Соргрен.– Золото, платина – все это лишь металлы. Ценное сырье, которое Ян даст в избытке.

Сол так и не понял, почему Анна называет испанца Альфонсино при полном имени Альфредо. Возможно, это производная от сокращенного Альф или нечто иное, скрытое от посторонних глаз и интимное, чего Сол никогда не узнает.

– Хотелось бы надеяться, что вы правы, дорогая сеньорита.– Программист улыбнулся и прихлебнул кофе из крошечной чашечки.– В реальности дело обстоит значительно хуже.– Он вновь посмотрел на Акселя.– Вы никогда не задумывались, мистер Хук, о том, что существует два основных вида вложения средств?

– Сказать правду, у меня никогда не находилось достаточно времени всерьез поразмышлять над этим вопросом,– уклончиво ответил Сол. Он только что поздравил себя с успешным началом первого допроса и не собирался давать показания вместо гипотетических подозреваемых.

– Так вот, существуют две основные категории вкладчиков. Первую составляют те, кто заботится о долговременной прибыли. Они скупают драгоценные металлы, ювелирные изделия, произведения искусства, недвижимость и так далее. Сиюминутная прибыль от таких операций, как правило, невелика, но поскольку количество перечисленных выше объектов со временем становится лишь меньше, долговременная прибыльность этих вкладов гарантирована. И существует вторая категория вкладчиков – это те, кто стремится увеличить свои капиталы быстро и значительно. Насколько я понял, к ним относитесь и вы, мистер Хук. Если исключить из второго списка финансовых экстремистов, занимающихся биржевыми спекуляциями, то остаются держатели акций крупных компаний.

Он перевел дыхание, отхлебнул кофе и обвел маленькую аудиторию победным взглядом.

– Ну хорошо,– не стал спорить Сол.– Однако согласитесь и вы, что все сказанное пока лишь теория. Какой вы делаете практический вывод?

Испанец взглянул на Акселя как на дауна.

– Господи! Именно практический! – взволнованно вскричал он.– Только практический и никакой другой! Представьте себе, что на рынок в одночасье попадут тонны… да что там тонны – кило-, мегатонны золота, платины, иридия и так далее. Золотой запас – не важно, государственный или частный – мгновенно обесценится. Его держатели, естественно, попытаются избавиться от накоплений, что лишь усугубит ситуацию, сделает пропасть, в которую рухнет земная экономика, и вовсе бездонной! Вы можете себе представить, что это значит? Держатели запаса из числа людей… очень богатых людей в мгновение ока превратятся в нищих.

Он победоносно посмотрел на Сола.

– Ясно как день, что сейчас, пока они богаты, они согласятся скорее взорвать планету, нежели позволить разработку ее недр.

Сол курил сигару и не торопился высказывать собственное мнение, предоставляя своим новым товарищам полную свободу высказываний. Спаркс равнодушно взглянул на Альфа и отправил в рот очередную порцию жаркого. Видимо, приведенные доводы он слышал не впервые, и сейчас его определенно не заинтересовала эмоциональная речь испанца. Анна с легкой усмешкой пила кофе, на свой лад демонстрируя то же, что и радист, отношение к сказанному.

– Вы только посмотрите на них! – Альфред досадливо крякнул.– Они до сих пор считают мою гипотезу всего лишь проявлением болезненного воображения. Надеюсь, хоть вы согласитесь со мной.

– Мне трудно вот так, сразу, высказаться определенно,– уклонился от ответа Сол,– но одно могу утверждать наверняка: если прибегаешь к насилию, то заранее оказываешься в проигрыше, а вы, насколько я понимаю, считаете происшедшие смерти неслучайными.– Он взглянул на испанца, и тот ответил кивком. – Мне кажется, вы склонны к анализу. Любое преступление оставляет финансовый след. Поразмыслите над этим фактом применительно к нашим гипотетическим недоброжелателям. Как их найти?

– А что? И поразмыслю! – с вызовом согласился Кампо.– Вот прямо сейчас пойду просчитывать варианты!

Хук подумал было, что это лишь форма выражения эмоций, своеобразная шутка, но испанец вытер губы салфеткой, встал и, поклонившись, вышел. Спаркс пожал могучими плечами, положил на тарелку новую порцию жаркого, и работа его челюстного аппарата продолжилась в том же удручающе-монотонном ритме.

– Что скажете, Сол? – с улыбкой поинтересовалась доктор.

– Скажу, миссис Соргрен…

– Мисс,– поправила она.

– О! Прошу прощения. Так вот, мисс Сор-грен, скажу, что, похоже, так и не дождусь обещанного кофе.

– Ох, извините! – рассмеялась она.– У меня еще остался великолепный бразильский кофе в зернах – не то, что эта выпаренная на фармацевтических предприятиях бурда. Может, отведаем напиток в моей комнате?

Ого! Это что, попытка совращения?! Аксель испытующе посмотрел на девушку, но к определенному выводу так и не пришел. Вежливая улыбка на соблазнительно пухлых губах, по-детски невинный взгляд изумрудно-зеленых глаз.

– Охотно! – Хук покорно поднялся из-за стола и вопросительно посмотрел на поедателя бифштексов. Тот словно ждал его взгляда – отрицательно покачал головой и отправил в рот новый кусок мяса.

Ну и ладно. Как говорится, не очень-то и хотелось.

– Ну и каковы впечатления от знакомства? – с улыбкой поинтересовалась Анна, когда автоматическая дверь каюты закрылась за ними.– Прошу простить,– прервала она еще не начавшего отвечать Сола,– не хочу оказаться дважды обвиненной в одном преступлении.– И скрылась в соседнем помещении.– Вы говорите! – услышал он отдаленный тонкой металлопластовой стеной голосок.– Я вас прекрасно услышу!

Очень кстати! Аксель быстро осмотрелся и прилепил набор датчиков ближе к потолку, где они практически не попадались на глаза. Датчики мгновенно начали сливаться с окружающей поверхностью. Докторские апартаменты отличались от его собственных чуть большими размерами, позволявшими разместить второе кресло. Напротив постели он увидел дверь, ведущую, вероятно, как и в его номере, в санблок. Зато на противоположной стене Хук заметил вторую, отсутствующую в его апартаментах.

– А что тут скажешь? – откликнулся он, надеясь, что пауза не показалась радушной хозяйке излишне затянувшейся.– Странные у вас коллеги.

Он прошел в дверь, за которой скрылась девушка, и очутился в неожиданно просторной и хорошо оборудованной лаборатории. Здесь под вытяжкой уже закипал на спиртовке небольшой бронзовый кофейник.

– Странные, если не сказать больше,– добавил Хук в ответ на ее насмешливый взгляд.– Если бы не вы…

Вперед, Акселератор! Полный газ!

– Но, но! – Она погрозила мужчине изящным пальчиком, надула губки и нахмурилась в шутливой угрозе. Как говорится, чтобы жизнь медом не казалась.– Ни шагу дальше, Сол! Или лишитесь моего дружеского участия!

Маленький чертенок! Положительно, она знает, как отравить мужчине досуг, растоптать нежные цветы его надежды.

– Мои намерения чисты как у младенца,– нахально солгал Хук, с трудом скрыв разочарование.

– Рада, если так,– насмешливо откликнулась искусительница.

– А сказал я лишь то,– бессовестно продолжал прикидываться овцой Аксель,– что и так на виду.

– В общем-то вы правы…– смягчившись, согласилась Анна.– Садитесь, Сол.

Она указала на единственный в лаборатории стул, а сама уселась на медицинскую кушетку.

– Возьмем, к примеру, Спаркса… Иногда мне кажется, что ему просто ампутировали в детстве головной мозг и теперь он обходится спинным.

– Думаете, изначально головной существовал? – подхватил Хук ее тон.

– Спасибо за поддержку.– Она ослепительно и вместе с тем как-то уютно, по-домашнему улыбнулась.– А что вы скажете, если я признаюсь, что иногда почти завидую ему?

– О нет, Анна,– взмолился он,– это, пожалуй, слишком!

– Нет, правда. Мы все мучаемся темными мыслями, терзаемся мрачными предчувствиями, а он абсолютно самодостаточен. Сидит на своей радиостанции, трижды в день является на камбуз, чтобы испакостить очередную порцию мяса или других продуктов, и это все.

– М-да,– кивнул Аксель,– если бы мой кухонный автомат выдал такой обед, я разорил бы компенсациями фирму-производителя.

– Вот-вот! – обрадовалась девушка.– Вы тоже заметили.

Кофейник на спиртовке уютно забулькал, и Сол невольно усмехнулся. Заметил… Трудно не заметить то, что кладешь в рот. А впрочем… Ведь славный кулинар наворачивал собственную продукцию за обе щеки! Хук невольно следил за девушкой, разливающей кофе по чашкам, пока не поймал себя на мысли, что чашки вместе с их содержимым интересуют его сейчас меньше всего. Вот черт! Он с трудом оторвал взгляд от ее аппетитной попки и начал смотреть в потолок.

– Нашли что-нибудь интересное? – Она с улыбкой протянула гостю чашку.

– Не желаю говорить о коке,– принимая из ее нежных ручек кофе, раскапризничался Аксель.– Хочу говорить о вас!

Привередничать, так по полной! Он стойко перенес ее удивленно-восхищенный взгляд и едва не обжег губы обжигающим напитком. Раскаленный ароматный кофе прокатился в желудок, взорвавшись внутри огненным шаром. Хука бросило в пот, и на несколько мгновений ему стало не до хорошеньких девушек с их прелестями.

– Хорошо,– неожиданно легко согласилась она.

Вот и славно. Если не опускать взгляд ниже точеной шейки, то можно надеяться, что дальше дело пойдет веселее. Во всяком случае он вновь почувствовал себя свободным от эротических фантазий человеком.

– Но не бесплатно. В ответ я хочу получить эквивалентную информацию о Соломоне Хуке,– добавила Анна.

Аксель пытливо посмотрел на нее: все та же мягкая улыбка на розовых губках, та же наивность во взгляде бездонных глаз. Понимай ее слова как хочешь!

– Не шути со мной, девочка,– вкрадчиво заговорил он.

– Мы разве перешли на «ты»?

– Только что. Разве не заметила?

Девушка посмотрела на него уже другим взглядом, оценить значение которого Аксель не сумел.

– Что ж, начинай,– кивнула она, принимая предложенную перемену.

– Как ты попала сюда?

Анна вновь удивилась. Она-то надеялась, что Хук начнет говорить о себе, а он…

– Да в общем-то просто,– усмехнулась девушка.– Весной окончила Сорбонну…

– Да ну?! – непроизвольно прервал ее Соломон.– Это и моя альма матер. Правда, уже десять лет прошло, как я защитился.

– Так у тебя есть степень? – Улыбка на хорошеньком личике сменилась искренним изумлением – такого она явно не ожидала.

– Есть. Магистерская в области прикладной математики.

Она изумленно присвистнула – чего ее собеседник никак не ожидал – и сразу сделалась похожей на мальчишку-сорванца. У Акселя на мгновение кольнуло где-то в районе сердца – у барышень, видно, мода сейчас такая – свистеть. Николь…

– Я и не думала, что магистры бывают такими…– Анна окинула его могучую фигуру красноречивым взглядом.– Что же тебя привело в сыщики, Сол?

– Э-э, нет! – Хук погрозил девчонке пальцем и одним глотком допил кофе.– Сперва ты. Помнишь?

Она рассмеялась.

– Да нечего мне о себе рассказывать. Обычное детство смазливой дочери состоятельных родителей. Удачное сочетание, верно? – не без удовольствия спросила она, и Сол молча кивнул.– Пожалуй, университетские годы оказались самыми счастливыми в моей жизни.

Некоторое время они вспоминали студенческие времена. Анна даже застала кое-кого из профессоров, которых помнил Аксель, хотя и учился на другом факультете.

– Ну вот, а на последнем курсе я поняла, что через полгода мне предстоит пошлый выбор – вернуться домой, выйти замуж за одного из богатых, не очень молодых и не слишком умных деловых партнеров отца, нарожать ему детишек либо… Собственно, выбора у меня не было. В том, что профессия хирурга не для меня, я убедилась еще на первом курсе, а учебу закончила разве что для общего развития. И тут мне повезло… По крайней мере так мне самой тогда показалось. Я услышала о наборе на Плутон.

– Неужели родители тебя отпустили? – удивился Сол.

– Что ты! – вновь улыбнулась девушка, но на сей раз улыбка получилась грустной.– Они скорее упрятали бы меня в психушку!

– Как же ты попала сюда? Без опыта работы в космосе, даже без опыта работы по профессии!

– Твоя очередь! – улыбнулась она прежней улыбкой.

– У меня ситуация похожа, с той лишь разницей, что математика меня действительно интересует,– он усмехнулся,– но интересует именно в прикладном смысле: просчет вариантов действий, своих и противника…

– Разве это математика?

Солу почудилось разочарование в голосе девушки.

– Конечно! Одно время я всерьез увлекся теорией игр, но не получил искомого результата.

– Хотел гарантированно выигрывать в рулетку? – Анна насмешливо посмотрела на собеседника.

– Да нет,– серьезно ответил он.– Меня интересовали… как бы это сказать… военные игры. Как в планировании предстоящей операции свести к минимуму вероятность собственного проигрыша, а противника, по возможности без сюрпризов с его стороны, подвести к поражению.

– Разве этим до тебя никто не занимался?

– Конечно, занимались. Я уже упоминал теорию игр, но она показалась мне несколько неуклюжей, так сказать, квадратной, и зачастую не давала однозначного результата. Я продолжил поиск и в конце концов понял, что если хочешь сделать дело хорошо, то займись им сам. Так вот, есть такой раздел экономики. Называется «сетевое планирование». Никогда не слышала?

Она отрицательно покачала головой, и тяжелые локоны золотой волной разметались по точеным плечам.

– Если применить к анализу сети численные методы, кое-что позаимствовать из той же теории игр, то можно построить идеальную сеть, состоящую из минимального числа узловых точек и межузловых связей, но в то же время учитывающую любое количество исходных условий, моментов возможного противодействия и гарантированно приводящую к нужному результату. Конечно, идеальный результат реализуется лишь при идеальных условиях.