Текст книги "Нептун: Бал Сатаны"

Автор книги: Юрий Бахорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Эта выскочка считает себя победительницей? Он не возражает! Сейчас он покажет ей, как глубоко она заблуждается!

– Чтобы вы не сомневались в моих словах, мисс Соргрен,– насмешливо произнес он,– я скажу вам вот что. Вы не выполнили ни одного из пунктов нашего договора, а потому не заслуживаете даже первоначально условленной суммы, не говоря уже об упомянутых вами в телефонном разговоре грабительских премиальных.

Говоря это, он закрыл замки кейса и сейчас стоял перед Анной, держа его в правой руке и с иронией глядя в глаза девушке. Она ответила ему ничуть не менее издевательским взглядом. Похоже, он все-таки не слишком умен, если, зная, кто она на самом деле, и впрямь считает, что эти деньги имеют для нее хоть какое-то значение!

– Вы твердо уверены в том, что совершаете разумный шаг? – саркастически поинтересовалась она.

– Я никогда не делаю ничего неразумного,– с нахальной самоуверенностью ответил он, направляясь к двери.

– Ну что ж, читайте утренние газеты,– посоветовала хозяйка номера.– Смею вас уверить, вы будете неприятно удивлены.

Именно в этот миг дверь номера распахнулась, и на пороге появились двое: двухметровый гигант-бородач и не уступающий ему ростом, но более узкокостный африканец.

– Ни к чему ждать так долго,– спокойно заметил великан.– Думаю, услышанного нами достаточно для предъявления обвинения?

Он повернулся к африканцу, и тот кивнул, доставая из кармана наручники.

– Прошу, мистер Минадо. Надеюсь, они придутся вам впору.

– Аксель,– растерянно прошептала девушка.

– Ты предала меня, сучка! – злобно прошипел Минадо.

Того, что произошло в следующий момент, не ожидал никто из присутствующих. Щуплый коротышка неожиданно мощно швырнул в Сола кейс, заставив бородача пригнуться, уворачиваясь от импровизированного снаряда. В следующий миг в сухонькой ладошке человечка невесть откуда взялась несоразмерно огромная «Беретта», и три пули почти одновременно ударили в грудь едва успевшего разогнуться Хука, выкинув его в коридор. Похоже, Минадо с первого взгляда определил главного противника и первым делом вывел из строя именно его.

– Нееееет! – закричала Анна, и собравшийся было выстрелить в Мтомбу коротышка мгновенно развернулся и практически в упор послал пулю девушке в грудь.

Она вскрикнула от ужаса, взметнула руки и безвольно повалилась на пол. Отработанным движением хищника человек-крыса стремительно развернулся, но Оварунга успел отпрыгнуть за кресло, и тогда Минадо понесся к двери, стреляя на бегу в кресло, за которым притаился последний противник. Через мгновение он скрылся в дверном проеме, а еще через несколько секунд звук его шагов в коридоре стих.

– Господи…

Мтомба бросился к Анне. По счастью, ни одна из пуль не задела его самого. Зато ранение девушки оказалось опасным, но она была еще жива. Грудь ее судорожно вздымалась – она дышала неглубокими частыми вздохами и находилась без сознания. Африканец сразу понял, что дело плохо, и кинулся к видеофону.

– «Скорую» в отель «Галактика», номер четыреста семнадцать! Немедленно! Женщина примерно двадцати лет с огнестрельным ранением в области сердца! – прокричал он и, не слушая ответа, кинулся к лежавшему в коридоре Акселю.

В просторном проходе уже толпились привлеченные звуком выстрелов постояльцы отеля. Они смотрели на лежащего, но подойти почему-то опасались. С самыми дурными предчувствиями Мтомба склонился над другом. Тот вяло пошевелился и попытался вдохнуть полной грудью, но тут же сморщился от боли.

– Тихо, тихо, дружище,– особист мягким, но непреклонным движением удержал Хука от попытки подняться.– Тебе нельзя двигаться.

И, обернувшись, он крикнул стоявшим вокруг людям:

– Кто-нибудь, вызовите полицию! И если есть поблизости доктор…

Мтомба не договорил, но все и так поняли, что он имеет в виду. Из толпы к нему шагнул пожилой подтянутый мужчина и присел рядом с Акселем.

– Не… меня…– с трудом выговаривая слова, произнес тот.– Что… с Анной…

Врач удивленно посмотрел на Хука, затем на африканца.

– Да, доктор. В комнате девушка с пулевым ранением грудной клетки. Она без сознания и быстро теряет кровь.

– Так что ж вы…– доброволец разогнулся и быстрым шагом направился внутрь номера.

– Аааа… черт…– после очередной попытки вдохнуть простонал Сол, по-прежнему не открывая глаз. Ему явно не хватало воздуха.

– Ты бы помолчал,– попытался урезонить его Мтомба.– Сам-то…

– Ерунда…

Судорожными рывками, в три глотка он все-таки вдохнул полной грудью, после чего медленно, с наслаждением выдохнул.

– Ребра, похоже… сломал мне, мерзавец…– уже более четко произнес он.– И башка… трещит.

– Ты что, бредишь? – не обращая внимания на окружающих, произнес Оварунга и громко позвал: – Доктор! Он начал бредить!

– Я стянул рану, но ей необходима срочная операция,– сообщил вернувшийся к ним врач.

– Пропустите! Пропустите! – послышалось из-за спин столпившихся людей.– Где четыреста семнадцатый номер?!

– Идите сюда! – крикнул врач-доброволец.– Сюда!

Подошли двое санитаров с носилками и женщина-доктор с саквояжем.

– В номере девушка! Ей необходима операция.

Санитары кинулись в номер. Женщина приостановилась и вопросительно взглянула на раненого.

– А что с мужчиной?

Хук понял, что спокойно отлежаться ему не дадут.

– Поднимите меня,– тщательно выговаривая слова и стараясь, чтобы боль не проявилась на лице, попросил он.

Мтомба с добровольным помощником подхватили его и медленно поставили на ноги. Что-то посыпалось на пол, и Аксель вновь заговорил.

– Дружище, собери пули.

Мтомба посмотрел на друга, на валявшиеся у его ног кусочки металла и покачал головой: ну, дела!

– Вам нужен рентген,– настойчиво сказала женщина-врач.– Возможны внутренние травмы.

– Конечно, доктор,– не стал спорить Хук.– Но это потерпит. Идите.

В этот момент из номера вынесли на носилках Анну, и доктор ахнула, мгновенно лишившись своей невозмутимости. Грудь девушки стягивала грубая повязка из пропитанного кровью полотенца, открытые части тела выглядели мертвенно-бледными. Раненая явно потеряла слишком много крови. Доктор быстро пощупала пульс, посмотрела зрачки и завозилась с саквояжем. Ей потребовалось полминуты, чтобы набрать в шприц остро пахнущий медицинский коктейль, и за несколько секунд она впрыснула его в вену.

– Быстро в машину! – крикнула она санитарам, и только проследив за выполнением приказа, позволила себе вновь обернуться к Акселю.– К сожалению, я не могу задержаться и произвести тщательный осмотр – девушке необходима срочная операция.

– Как она? – Сол пытливо смотрел на доктора.

– Плохо.– Она подумала и добавила: – Очень плохо. А теперь простите – я должна бежать.

И она действительно припустила по коридору, быстро догнала санитаров с носилками, и все трое скрылись в лифте.

– А полиция не торопится…– хмыкнул великан.– Идем-ка, дружище, в номер.

Мтомба и доброволец подхватили его с двух сторон, провели в дверь и помогли опуститься в кресло.

– Сукин сын…– прокряхтел Сол, усаживаясь поудобнее.

– Я могу быть вам еще чем-то полезен? – поинтересовался добровольный помощник.

– Доктор, а вы кто по специальности?

– Офтальмолог.

– Тогда ничем, хотя от помощи хирурга я бы не отказался. Но все равно спасибо. Надеюсь, что одну жизнь вам сегодня удалось спасти.

– Я тоже на это надеюсь. Всего вам хорошего, мистер…

– Хук,– представился Аксель.– Соломон Хук.

– Брук Джоунс. Всегда к вашим услугам.

Он склонил седую голову и вышел из номера. Мтомба проводил офтальмолога до порога, еще раз выразил ему свою благодарность и, прикрыв за ним дверь, вернулся к другу.

– Как ты? – участливо поинтересовался африканец.

– Я же сказал: со мной все в порядке,– ответил Сол, что являлось наглой ложью, но ведь он жив!

– Но как тебе это удалось? – Оварунга буквально воспринял его ответ.– Этот парень выпустил в тебя три пули, и все они попали в цель!

– Ты просто не следишь за новинками рынка. Мой костюм из унифицированного уплавола. С пятидесяти метров его не пробить даже пулеметной очередью. К сожалению, инерцию удара он не гасит, а пушка у этого парня была…– при воспоминании о пулях лицо Акселя болезненно сморщилось.– Слушай, Мтомба, ты бы занялся делом, а то скоро копы пожалуют и станет ни до чего.

– И то верно.

Африканец испытал странную смесь удовлетворения с недовольством. Удовлетворения тем, что друг его вне опасности, и недовольства от того, что позволил себе забыть о неотложных делах. Он лихо отстучал на пульте видеофона нужный номер, и через мгновение сидевший слева от аппарата Сол увидел в высветившемся голограф-поле затылок одного из сотрудников Особого отдела.

– Менолли, вызови Грина и Пека и немедленно ко мне. Я нахожусь в гостинице «Галактика», номер четыреста семнадцать.

– Не забудь про звездолет,– подал из своего кресла голос Хук. Слова прозвучали тихо, но вполне отчетливо. Мтомба полуобернулся и кивнул.

– Но перед этим,– проговорил он, обращаясь к человеку на той стороне аппарата,– выясните, какие корабли покинули Землю в течение двух часов после приземления «Неудержимого», в особенности с космодрома Космополиса. Предположительно – это фотонный экспресс. Дальше. Свяжитесь с диспетчерской «Скорой помощи» и выясните, в какую клинику отвезли раненую из гостиницы «Галактика», а главное – что с ней? И последнее. Разошлите нашим оперативным работникам ориентировку на человека по фамилии Минадо, мужчину лет пятидесяти, невысокого и тщедушного с длинным носом и бегающим взглядом…

Он помолчал, и Аксель невольно подумал, что по этим приметам им предстоит искать в Космополисе Пиноккио, а это занятие малоперспективное.

– Мтомба, скажи им, чтобы позвонили в четыреста восемнадцатый номер и от моего имени попросили Мэри-Эн переслать им изображение Минадо.

– Вы слышали?! – крикнул тот явно повеселевшим голосом.

– Так точно, шеф! Все сделаем.

– И еще. Пусть кто-нибудь займется выяснением личности этого Минадо. Мы должны знать, кто нам противостоит. Кстати, что там с останками киборгов?

– Все номера и клейма тщательно вытравлены, сэр. Парни из лаборатории возятся, пробуют различные методы, но пока у них ни черта не получается.

– Ладно, жду вас в «Галактике».

Он нажал клавишу отбоя, и голограф-поле погасло.

– Сволочи…– проворчал Мтомба, опускаясь в кресло.– Похоже, они все предусмотрели.

– Похоже,– согласился Хук. Боль понемногу отступала, хотя любое, самое простое на вид движение доставляло ему если не новый болевой приступ, то как минимум неприятные ощущения.– Но мне кажется, что именно уверенность этого… Минадо в собственной непогрешимости сыграла с ним злую шутку. Согласись, что насчет звездолета он-таки проболтался.

– К сожалению, это единственное, о чем он проболтался. Но ты прав: недостаток информации предпочтительнее, чем полное ее отсутствие.

– Не единственное,– при этих словах африканец с интересом посмотрел на друга.– Они не называли нанимателя, но Анна упомянула о концерне. Согласен, это не слишком много, но все-таки зацепка.

– Может, зацепка,– согласился Оварунга,– а может, и нет. Концерн – не трест. Входящие в него предприятия могут сохранять формальную независимость, а в такой ситуации хозяева концерна вряд ли станут афишировать даже факт его существования.

– Верно,– согласился Сол,– но учти и другое. Можно совершить тайную финансовую сделку. Даже две или три. Не составляет труда и скупка акций интересующих предприятий через подставных лиц, но если заниматься подобной деятельностью достаточно целеустремленно, то рано или поздно найдутся люди, которым об этом станет известно, и поползут слухи. Так что поискать в любом случае стоит.

– Это бесспорно, но проще, я думаю, спросить у Анны.

– Любишь ты прямые и ровные дорожки,– усмехнулся Аксель и тут же болезненно поморщился.

– Что? Болит? – участливо поинтересовался африканец.

– Болит,– вздохнув, признался Хук.– Что касается Анны… думаю, в ближайшие два-три дня она вряд ли сможет отвечать на вопросы, а время не терпит, сам знаешь.

В дверь постучали.

– Не заперто! – крикнул Мтомба.

Дверь открылась, и на пороге появился сержант. За спиной его маячила фигура напарника.

Оварунга поднялся и двинулся навстречу, на ходу извлекая из нагрудного кармана пиджака удостоверение директора службы безопасности Лиги.

Сержант невольно встал навытяжку, хотя и постарался остаться невозмутимым.

– Мой друг живет в соседнем номере. Мы проходили по коридору, когда услышали звук выстрела, и ворвались в номер. Мой друг тут же получил три пули в область грудной клетки…

– Да,– прервал его Аксель.– Я выронил кейс, и меня выбросило в коридор. Если бы не костюм из уплавола, я бы сейчас не разговаривал с вами,– не обращая внимания на удивленный взгляд африканца, закончил он.

Мтомба достал из кармана пластиковый пакет и показал копу.

– Я собрал три пули и три гильзы для экспертизы. Дело в том, что мисс Соргрен, которую ранили, и мистер Хук работали на один из комитетов Лиги. У нас есть все основания подозревать, что покушение совершено в связи с их деятельностью по контракту. В номере должны остаться еще гильзы и пули. Гильзы здесь, на пути от центра комнаты к двери, а пули вон за тем креслом либо в нем самом.– Второй коп сразу же начал исследовать кресло.– Подозреваемый называл себя Минадо. Я не знаю, имя это или фамилия. Это невысокий мужчина – примерно метр шестьдесят пять – на вид пятидесяти лет, остроносый и лысоватый, с бегающим взглядом.– Мтомба подождал, пока полицейский все запишет.– Это все. Больше нам сказать нечего.

– Сержант! Я нашел на полу пять пуль. Еще две, похоже, застряли в кресле.– Напарник подошел к ним, с интересом посмотрел на Хука, после на Мтомбу.– Похоже, «Беретта»,– констатировал он, разглядывая пули.

– Так оно и есть, – невесело подтвердил Аксель.

– Сержант,– Оварунга сказал все, что собирался, и теперь решительно закруглял разговор.– Если мы вам больше не нужны, я предпочел бы откланяться – моему другу нужна медицинская помощь. Если возникнут вопросы…– он достал из бумажника визитку и передал ее копу,– мы будем рады оказать вам любую посильную помощь.

– Конечно, сэр. Спасибо за информацию, сэр. Сол кряхтя поднялся – на этот раз сам,– ощупал руками разбитую грудь, сокрушенно покачал головой и направился к выходу. Здесь он попытался нагнуться, но почти сразу отказался от намерения.

– Мтомба, будь другом, забери кейс,– попросил он.– Мне не согнуться.

Африканец подошел и, держа за боковины, поднял чемоданчик.

– Ты просто в рубашке родился, приятель.

– В костюме, дружище, в костюме,– невесело отшутился Аксель.

– Сержант! – Мтомба обернулся к полицейским, с интересом наблюдавшим за ними.– С минуты на минуту сюда прибудут трое сотрудников моего ведомства. Старший – капитан Менолли. Как только появятся, перенаправьте их в четыреста восемнадцатый номер. Это номер мистера Хука.

– Нет проблем, сэр,– мгновенно откликнулся коп.– Хорошо, что вы еще не уезжаете. Вот-вот должны и наши подъехать. Думаю, детектив захочет поговорить с вами лично.

– Да, мы останемся, но не слишком надолго.

С этими словами оба, образно говоря, и откланялись.

– Знаешь, Мтомба,– сказал Сол, усаживаясь в кресло на этот раз своего номера,– только после поездки на Ян я осознал всю степень угрозы, о которой ты говорил.

– Я рад, что ты понял, тем более что понять… поверить,– поправил он себя,– не так-то просто. Лига ведь не ограничивает ни возможностей роста капитала, ни сферы деятельности, и все-таки существующее положение дел кому-то не по вкусу.– Африканец испытующе посмотрел на друга.– Быть может, передумаешь? У меня найдется для тебя прекрасная должность.

– Спасибо, дружище, но нет. Ты же знаешь, я – одиночка. Всегда готов помочь, но постоянно работать под чьим-то началом…– Он покачал головой и широко ухмыльнулся.– Нет. Это не для меня. Даже за деньги…

Мтомба привычно качнул головой. В который раз он заводит этот разговор, а результат всегда один и тот же. Видно, правду говорят: горбатого могила исправит. Волк-одиночка, воин-отшельник, силен, могуч и всегда начеку. Даже сегодня, нарвавшись на три пули, выпущенные почти в упор из оружия, славящегося своей убойной силой, Хук умудрился уцелеть. Можно сказать – случайно. Но африканец хорошо знал, что ничего случайного в этом мире не существует. Сол уцелел, потому что всегда готов к неожиданностям, по крайней мере, к значительной части. Как, например, сегодня.

– Вовремя ты вспомнил о деньгах,– перевел разговор Оварунга.– Признаться, я и думать о них забыл.

– А я – нет. В полиции их приобщили бы к вещдокам, и вряд ли Анна смогла бы их получить обратно. Тем более что в ее контракте наверняка значится гораздо более скромная цифра. А она эти деньги заработала.

– С этим трудно поспорить.

– К тому же есть еще одно обстоятельство.

– Отпечатки?

– Верно,– кивнул Аксель.– Не знаю, как на банкнотах, а за ручку этот Минадо кейс держал. И вроде без перчаток. Так что можешь забрать, но при условии безоговорочного возврата содержимого.

– Договорились.

Раздался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, в комнату вошли трое крепко сбитых мужчин.

– Менолли, возьмите этот чемоданчик и проверьте его на отпечатки.

– Да, сэр.

– Проверьте и банкноты. Они могут оказаться фальшивыми, хотя вряд ли. Деньги принадлежат мистеру Хуку, так что вы с ними поаккуратней. Все сделали, что я велел?

– Да, сэр.

– И, наконец, это.

Он достал из кармана пакетик с пулями и гильзами.

– Отдайте в лабораторию. Не думаю, что оружие окажется засвеченным, но чем черт не шутит… Будет приветствоваться любая полезная информация. Новости есть?

– Есть, сэр. Мы звонили в клинику.

Сол невольно напрягся.

– Анна Соргрен скончалась на операционном столе через пять минут после начала операции. Мне очень жаль, сэр…

Ну вот и все. Аксель устало откинулся в кресле и прикрыл глаза веками. Ну вот и все… Все, о чем они вдвоем мечтали, о чем он ей говорил, больше не имеет смысла. Он опять один. Похоже, одиночество – извечный его спутник. На всю оставшуюся жизнь.

Рентген не выявил ничего такого, о чем Хук не мог бы догадаться, опираясь на собственные ощущения. Ему настоятельно рекомендовали постельный режим и полный покой, но он наотрез отказался. Сознание, что придется день-деньской валяться в постели, переваривая последние события, вызывало у Акселя едва ли не панический ужас. Он понимал: мысли об Анне вымотают ему душу, сведя на нет всю пользу прописанного доктором покоя.

Нет уж, он не намерен киснуть! Только работа в состоянии спасти его рассудок от помрачения. А разбитое тело… Боль физическую можно терпеть. Страдания телесные не враг, а друг, если способствуют излечению души. Боль и работа – вот, что сейчас ему требуется.

На следующее после ранения друга утро Мтомба заехал за ним, и они вместе отправились на вторую встречу с Токадо. Теперь уже в рабочем кабинете. Ничто здесь не изменилось за прошедший месяц. Тот же бесконечный спуск на лифте, знакомые процедуры идентификации личности, светлый коридор. Хук вздохнул, входя в холл перед директорским кабинетом, и с облегчением обнаружил вместо Николь другую девушку.

– Господин директор ждет вас, мистер Оварунга,– проворковала она и с плохо скрытым интересом посмотрела на его спутника.

Поймав на себе ее взгляд, Аксель понял, что должен представиться, но не смог найти в себе сил.

– Мой друг, Соломон Хук,– пришел ему на помощь Мтомба.– Мисс Лори Марти,– представил он секретаршу.

– Как поживаете, мисс Марти? – деревянным голосом поинтересовался великан.

– Благодарю, мистер Хук, неплохо. А вы?

– А я по синусоиде. Сейчас пытаюсь выйти на высшую точку.

– Возможно, я могу помочь вам парой-тройкой…– она посмотрела на африканца, с трудом скрывая недовольство его присутствием,– практических советов для… проходящих реабилитацию?

– Всегда рад принять дружескую помощь,– ответил Аксель, гадая, удалось ли ему выказать голосом хотя бы формальный минимум заинтересованности. Мтомба открыл дверь кабинета и жестом пригласил Соломона внутрь.– А сейчас прошу простить меня.

Старательно не обращая внимания на боль, Хук галантно поклонился со всей грацией только что выструганного сынка папы Карло и, с трудом оторвав взгляд от прекрасных голубых глаз Лори, прошел в кабинет.

– Слушай, Сол,– пропуская друга мимо себя, вполголоса поинтересовался Оварунга,– как ты это делаешь?

– Не будь пошляком,– так же негромко ответил Аксель, проходя.

На этот раз Мтомба не расхохотался, просто хмыкнул про себя и затворил дверь.

– Ну и как, Соломон, вы по-прежнему настаиваете на отсутствии злого умысла в нашем деле? – поинтересовался Токадо, дождавшись, пока Хук, кряхтя, не устроится в кресле. Старый жирный хитрый лис… Мог бы вести себя и посдержанней…

– Вы бы предложили гостям выпить, что ли,-«место ответа проворчал он, таким образом освобождаясь от раздражения.

– Что предпочитаете?

– В моем нынешнем состоянии стаканчик доброго виски пришелся бы в самый раз.

– Это с утра-то? – старательно удивился африканец.

– Слепое следование так называемым общепринятым нормам поведения – верный признак ограниченности ума,– назидательно промолвил Сол.

Оварунга хмыкнул, но ничего не ответил, удовлетворенный уже тем, что видит если и не прежнего Акселя, то по крайней мере достаточно достоверное его подобие.

– Мадемуазель Лори,– нажав клавишу коммуникатора, произнес Токадо,– не сочтите за труд принести бутылку виски из моих запасов и три стакана. Надеюсь, вы понимаете,– произнес он, обращаясь к гостям,– что я не могу держать спиртное в кабинете? Это противоречит «общепринятым нормам поведения»,– насмешливо глянув на Хука, добавил он, но тот пропустил реплику мимо ушей.

Через минуту мадемуазель Марти вошла, неся на подносе запотевшую литровую бутыль выдержанного «Джек Дэниэлз», минералку и стаканы. Многообещающе улыбнувшись Акселю, она развернулась и вышла. Соломон проводил ее тусклым взглядом усталого хищника и грустно подумал, что истории действительно свойственно повторяться дважды: первый раз в виде комедии, второй раз – фарса.

– Не настаиваю и никогда не настаивал,– отпив из стакана половину содержимого, ответил Сол на несколько минут назад заданный вопрос.– Хорошее виски,– похвалил он, когда огненный напиток разлился в желудке морем пламени.

– Значит, наш вчерашний разговор…

– Постойте! – не дал ему договорить Хук.– Почти все, что я сказал, правда, но не вся правда.

– И все-таки – почти…

– Поймите, Акуро,– вмешался в разговор африканец,– мы не могли в присутствии Анны быть полностью откровенными. И именно потому, что вы абсолютно правы: все происшедшее на Яне – диверсия.

– Умысел злого и беспощадного противника,– подтвердил Аксель.

– Неужели эта милая девушка тоже…

– Нет…– Соломон устало покачал головой.– Ее попросту обманули, и, собственно, в этом и состояла проблема. Несмотря на то, что на Яне мы были вместе, она многого не знала. Я опасался говорить ей всю правду, подозревая, что она не сдержится в разговоре со своим нанимателем и наговорит лишнего.

– К сожалению, она и так не сдержалась,– вставил Мтомба.

– Да,– нехотя согласился Хук,– и я этого себе никогда не прощу.

– Перестань, Аксель, ты ни в чем не виноват.

– Виноват, дружище, и ты это знаешь не хуже меня. Нам следовало попросту подождать, пока этот крысоподобный дегенерат покинет номер, и спокойно взять его. А вместо этого…

Он устало махнул рукой и прикончил остатки виски в стакане. Его собеседники понимающе переглянулась. Кто знал, что этот с виду ни на что не годный заморыш на поверку окажется смертельно опасным противником?

– А когда вы поняли, Соломон, что Анна, пусть неосознанно, работает на злоумышленников? – поспешил Токадо увести разговор подальше от опасной темы.

– Догадка возникла почти сразу, а окончательно… когда она крикнула, чтобы я стрелял по глазам киборга. Я сам этого в пылу драки не сообразил, а для далекой от техники девушки подобная прозорливость выглядит, согласитесь, невероятной.

Он помолчал.

– Мне кажется, несмотря на всю необычность полученного ею предложения – констатировать гибель киборга как смерть человека,– она верила, что это… ну если и не вполне законно, то балансирует на грани законности. А сама необходимость балансирования вызвана коммерческими причинами.

– Ну да,– поддержал друга Мтомба,– нежелание привлекать к эксперименту внимание конкурентов на случай его провала.

– Вот, вот,– кивнул Сол, понемногу увлекаясь разговором и приходя в себя. Да и выпитое, похоже, начинало действовать.– Думаю, начавшаяся среди персонала череда смертей не могла не открыть ей глаза.

– И все-таки она не предостерегла вас,– заметил Токадо.

– Но вы забываете, что я пробыл на Яне всего неделю. А этого времени явно мало, чтобы достаточно близко сойтись с человеком. Да и какая разница, откуда конкретно исходит угроза? Земляне ведь по отношению к тем, кто находился на Яне,– тоже в некотором роде инопланетяне.

– А по-моему – это демагогия.

– Назовем это словесными упражнениями. Впрочем, вы правы, но суть в другом. Анна знала, что опасность реально существует и мне об этом известно. Я срочно вызвал на Ян «Неудержимый». Но ни я, ни кто-то другой не мог предположить столь трагической развязки в день его прилета.

– Так что же приключилось? Отчего все так скверно закончилось?

– Дело в том, что я за время пребывания на базе понаставил датчиков, где только сумел,– начал Аксель несколько издалека.– Ночь перед посадкой звездолета оказалась третьей по счету с момента гибели Альфредо Кампо. Он стал первой жертвой после моего приезда.

– Да, я помню.

– Прекрасно,– равнодушно согласился Аксель.– Мтомба, плесни-ка мне еще виски… Благодарю.

Хук отхлебнул из стакана и задумался, припоминая мысли и ощущения той ночи.

– Скажу сразу,– вновь заговорил он,– что прошедшие три дня я посвятил выявлению злоумышленников и поиску установленной ими аппаратуры.

– Так, значит, вы не верили в теорию об инопланетном характере катастрофы?

– Нет, конечно. Не вполне. То есть Ян – искусственный планетоид. В этом я уверен и поныне, но ведь преобразование его тела могло происходить и биохимическим путем и как-то еще. Мы об этом ровным счетом ничего не знаем. В одном я не сомневался изначально: смерти людей вызваны неким излучением. Иначе чего бы им вдруг сходить с ума?

– В пищу могли подсыпать психотропные препараты,– подсказал Токадо.

– Вряд ли,– скептически поморщился Хук.– Стряпню Спаркса никто не жаловал, кроме него самого. В основном все питались раздельно. Хотя должен признаться, что радиста я заподозрил первым, но вовсе не из-за версии с отравлениями. Дело в том, что все на Яне изначально имели равные шансы остаться в живых или умереть… при условии, что смерти действительно вызваны случайным стечением обстоятельств. Тогда я пошел методом от противного, предположив, что имеет место умысел, и поставил себя на место злоумышленника… Не того, что находится на Яне, а истинного организатора происшедшего там побоища. Людей каких профессий я попытался бы внедрить в состав персонала? Ответ очевиден: диверсанты должны остаться живы и суметь обеспечить функционирование базы до момента эвакуации персонала и предотвратить возможную нежелательную утечку информации. Я пришел к выводу, что необходимо три человека. Первый – врач, ясно для чего.

– Но ведь ты тогда не имел в виду медицинское освидетельствование трупов? – уточнил Мтомба.

– Нет, конечно, но в итоге все равно оказался прав. Еще нужен радист, для контроля входящей и исходящей информации, и, наконец, энергетик, чтобы обеспечивать энергией как рацию, так и систему жизнеобеспечения. Когда я заглянул в список персонала, то понял, что иду по верному пути. Погибли люди, чьи обязанности так или иначе смыкались с добычей металла. Последним из таких специалистов и оказался Нэш Леон. И я подумал, что если выводы мои верны, то наступил черед мистера Леона.

– Ты решил спасти его?

– Конечно, хотя и не слишком представлял, как и от чего. Единственное, что мне оставалось,– следить за происходящим с надеждой вмешаться в критический момент. Так оно и оказалось. Посреди ночи Рой Спаркс вышел из своей комнаты и, прикрепив к стене каюты Леона некую коробочку, вернулся к себе.

– Коробочку? – насторожился Токадо.

– Вот эту.

Сол вытянул из кармана небольшой, с пачку сигарет, приборчик.

– Что это? – поинтересовался директор, беря его в свои руки.

– Я назвал его гипноизлучателем. Что за излучение он генерирует, не знаю, но компьютер-компенсатор с ним успешно справляется. Когда я впервые догадался включить его, ощущение оказалось таким, словно разом испарилась годами копившаяся усталость.

– И на каком расстоянии он действует?

– Очевидно, на небольшом. Я полагаю, он предназначен для избирательного облучения очередной жертвы.

– Последний толчок,– понимающе кивнул Мтомба.

– Верно,– согласился Аксель.– Есть и второй генератор, действующий постоянно. Именно он обеспечивает цикличность несчастных случаев. В фоновом режиме его излучение притупляет мозговую деятельность. Это я испытал на себе, так что знаю, о чем говорю. Периодически интенсивность его излучения увеличивается, и люди ощущают нарастающую нервозность. Думаю, в сочетании с мобильным генератором комплексное облучение побуждает человека искать источник сигнала, который превращается в некое подобие маяка. Не сознавая, что делает, жертва поднимается по склону. Думаю, на определенном расстоянии от генератора интенсивность излучения возрастает настолько, что скелет человека входит в резонанс, кости лопаются и вниз срывается уже труп.

– То есть те ужасные травмы, что запечатлены на стереоснимке,– не следствие падения, а причина его?

– Именно! Но кому это придет в голову?

– Соломон, а вы не нашли второй генератор?

– Нет, но, думаю, не ошибусь, если скажу, что знаю, где его искать. Я долго пытался вычислить генератор логическим путем, а ответ в итоге нашел все в том же дневнике Крейцера. Он тщательно записывал все проводимые за день работы. По сути, его дневник и не дневник вовсе, а скорее вахтенный журнал. Так вот, из его записей следует, что на базе после пуска оборудования пришлось заменить отдельные элементы, оказавшиеся неисправными. В их перечень попал и осветитель, совмещенный с гравитационным атмосферным шлюзом. Это оказалось именно то, что нужно, потому что замки в количестве ста штук крепились вдоль верхней кромки котловины. А когда я прочитал, что тестировал гравитаторы Спаркс, он же обнаружил отказ и произвел замену, мне все стало окончательно ясно. Наутро я все проверил и убедился, что люди падали на участке склона под замененным гравитатором.

– Получается чистейшей воды уголовщина.

– Верно. Тщательно продуманная диверсия. Так, пожалуй, будет вернее.– Аксель допил остатки виски и потянулся за бутылкой.