Текст книги "Соломон Хук. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Юрий Бахорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 37 страниц)

– Ой! – конфузливо взвизгнула Мини-Анна, прикрывая срам руками.

Аксель чертыхнулся и начал раздеваться.

– Ты что это задумал? – грозно нахмурившись, потребовала она ответа, вновь забыв о стыде.

Ну прямо как настоящая!

– Я иду мыться, дура! – с трудом сдерживаясь, прорычал Хук.– К моему возвращению это безобразие убрать! – в дверях он ткнул пальцем в голограмму, на этот раз издалека.

– Ты обещал! – Мини-Анна капризно топнула ножкой, и грудки ее при этом колыхнулись, как у живой, но Сол скрылся, не удостоив протест ответом.

Он стоял под прохладной водяной струей и думал о том, как такое вообще могло произойти. Допустим, облик доктора для Сукомпа не секрет. В ее комнате он в первый же вечер установил стандартный набор датчиков. Так что Анна, пожалуй, единственная для Сукомпа модель, уникальный и неповторимый образец. Но кто вдолбил в искуственные мозги идею о принадлежности к лучшей половине человечества? И откуда эта странная идея с обнаженной натурой?

Сол подставил лицо под тугие струи воды. Многочисленные иголочки впились в кожу. Аксель продолжал размышлять. Сукомп… Набор многослойных уникальных чипов и уникальная же программа, разработанная лучшими программистами Лиги. Кто испортил программу? Кто вставил ей двоичную клизму, от которой девушка теперь мается… дурью? Милый доктор в лилипутском варианте, да еще без халата!

Он выключил воду, взял в руки полотенце, и тут его осенило. А не проделка ли это милейшего Токадо? Он живо вспомнил, как хитрый толстяк закатывал узкие глазки, подсчитывая про себя пункты убытков. Решил пошутить? Ну погоди, я до тебя доберусь! Он энергично растерся и вышел из санблока.

– Ох! – занимавшее теперь все голограф-поле лицо Анны зарделось от смущения.

Не обращая на нее внимания, Аксель оделся, сел в кресло и раскурил потухшую сигару.

– Я велел тебе все это убрать,– он перечеркнул пальцем голограмму и выпустил в потолок облако ароматного дыма.

– Это максимум моих уступок,– голографическая Анна упрямо поджала губки.– Пойдя на крайнюю степень компромисса, я вправе рассчитывать на ответные конструктивные шаги.

– Ты что о себе возомнила? – Он изумленно уставился на голограмму.– Ты, набор микропленочных транзисторов?!

– Твой человеческий шовинизм, Сол, не делает тебе чести,– новый лик Сукомпа капризно поморщился.

– Убери это! – теряя остатки терпения, Хук щелкнул по вздернутому невещественному носику, запрокинул голову и выпустил в потолок новую порцию дыма.

– Накося, выкуси! – неожиданно услышал он ехидный голосок, едва не заставивший его повторить пожароопасное жонглирование.

Аксель резко посмотрел на голограмму, но вместо хорошенького личика Анны увидел изящную фигу. Фига развернулась к нему и нахально пошевелила большим пальцем, увенчанным аккуратным кроваво-алым ноготком.

– На запчасти разберу!!! – взревел Сол, собрался было добавить еще пару-тройку хлестких выражений собственного изобретения, но внезапно почувствовал острый приступ стыда.

– Ну да, конечно… Меня, беззащитную девушку, каждый норовит обидеть…– розовыми губками Анны пожаловалась Сукомп.

Что это он, в самом деле? Позволить довести себя до белого каления тупому набору микросхем! Ну, может быть и не тупому, но все-таки набору.

– Ты где набралась этих жаргонизмов? – произнес он более мирно.– Кстати, какое имя ты себе выбрала?

– Мэри-Эн,– хвастливо произнесла Сукомп, но тут же опомнилась и закончила фразу нормальным голосом,– с твоего позволения, Сол. Спасибо, что спросил. А что касается лексики… в мою память загружено великое множество слов и понятий.

– Великое множество слов и понятий! – саркастически передразнил Аксель.– И это говорит суперкомпьютер!

– Но ты сам велел мне стать человечнее, а теперь брюзжишь! – Мэри-Эн капризно надула губки.– Противный!

– Ладно, Мэри-Эн. Оставайся, какая есть,– Аксель махнул рукой, давая понять, что ни на что хорошее уже не надеется.

– Разве я тебе не нравлюсь? – требовательно спросила Сукомп.– Я видела, какими глазами ты смотрел на модель, по которой я создала свой образ.

Модель… Хук возмущенно фыркнул в усы. Впрочем, со своей точки зрения она права. Анна для Мэри-Эн – всего лишь модель.

– Так я нравлюсь, или мне снова становиться маской?

И столько немой мольбы увидел Сол в глазах назвавшего себя Мэри-Эн Сукомпа, что не выдержал.

– Оставайся, Мэри-Эн. Оставайся такой, какая ты есть. Ты мне нравишься,– признался он совершенно искренне и, получив в подарок одуряюще-ослепительную улыбку голографической красотки, подумал, что ему еще придется выдержать не одну битву со своей взбалмошной помощницей. Хук вновь посмотрел на сияющее личико Мэри-Эн и не смог удержаться от ответной улыбки. Как говорится: просили – получите! Человечности ему захотелось!

Аксель попыхтел сигарой, впитывая ее аромат и вкус, пока не усладил ими каждую клеточку своего тела.

Ладно, все пройдет, все образуется. Главное сейчас – разобраться в происходящем. Он машинально взял со стола синеватый шар и покрутил его в руках. Удивительно гладкая, словно отполированная поверхность приятно холодила ладонь, упорно не желая впитывать в себя тепло человеческой руки.

– Что это, Сол? – мягко поинтересовалась Сукомп.

Хук невольно перевел взгляд на голограмму. Хорошенькое личико Мэри-Эн выглядело довольным и умиротворенным. Похоже, она добилась от него, чего хотела, и теперь горела единственным желанием – продемонстрировать свою лояльность.

– Это подарок, Мэри-Эн. На мой взгляд, ты должна знать о нем больше моего.

– Конечно, знаю,– согласилась Сукомп,– и совершенно ни к чему ехидничать. Просто я пытаюсь завязать непринужденно-дружеский разговор.

Разговор она пытается завязать! Девушка беззащитная! Аксель пару раз возбужденно пыхнул сигарой.

– Ладно, проехали. Так что ты можешь сказать о слитке?

– Судя по визуальному анализу, это действительно осмий… Будь любезен, Сол, положи слиток на мой гравитационный датчик.

Аксель протянул руку к Сукомпу и разжал пальцы.

– Отлично! – спустя мгновение произнесла машина.– Итак, осмий. Открыт одновременно с иридием в тысяча восемьсот третьем году. Осмий, или по-гречески «запах», металл получил название за сильно пахнущие соединения, в частности осмиевый ангидрид. Плотность осмия двадцать два и сорок восемь сотых грамма на сантиметр в кубе, температура плавления две тысячи семьсот градусов по Цельсию. Могу добавить, Сол, что твой слиток имеет идеально сферическую форму и чистоту металла девяносто девять и девять шестого порядка после запятой процентов. Структура слитка строго однородна. Никаких примесей или вкраплений не обнаружено.

Все это Сукомп произнесла деловитым, но все-таки Анниным голосом.

– Что сейчас поделывает мистер Леон? – вспомнил Аксель о дарителе.

– После твоего ухода, Сол, Нэш Леон отужинал и вернулся к отложенному пасьянсу.

– Завидное упрямство.

Хук не успел сойтись поближе с Альфредо, но все на Яне, кроме Анны, вели себя, мягко говоря, странновато.

– Очевидно, работа мысли занимает все его внимание,– высказала свое мнение Мэри-Эн.– Помогает отвлечься.

Что ж, вполне возможно. Человек – в особенности в сложившейся на Яне ситуации – должен чем-то занимать ум, иначе просто рискует сойти с ума.

– А чем заняты остальные обитатели базы? – Хука не столько интересовало, что там со Спарксом или Хоупом, сколько работают ли как следует установленные им датчики.

– Ларри Хоуп пребывает в состоянии острого алкогольного опьянения.

– Ему дурно? – поинтересовался Сол – не потому что собирался немедленно броситься на помощь, а скорее удовлетворяя чисто обывательское любопытство.

– Нет. Он находится в бессознательном состоянии.

Шикарно! Как видно, у каждого на базе свой метод борьбы с неприятными воспоминаниями.

– Дальше! – потребовал он.

– Рой Спаркс отрешенно наблюдает за приборами.

Тоже дело, но уточнить не помешает.

– Что он делает?

– Мистер сидит перед пультом,– пояснила Мэри-Эн,– и наблюдает за показаниями приборов.

Прекрасно! Лучше и не придумаешь. Показания приборов – зрелище, достойное богов! Чуткие колебания стрелок, мерное подрагивание индикаторов. Похоже, у кока душа поэта.

– Кстати, ему удалось передать мое сообщение? – вовремя вспомнил Хук.

– К сожалению, нет. Он пытался связаться с базами на Марсе, Титане и Тритоне, но по непонятным для меня причинам ему это не удалось.

– Я понял,– проворчал Аксель, задаваясь вопросом: что бы это значило? Не хватало еще застрять здесь надолго! Через месяц на Яне появится полный комплект покойников и ни одного выжившего!

– Анна готовится ко сну.

В поле голопроектора появилось изображение доктора. Она уже сняла с себя верхнюю одежду и сейчас находилась в очаровательном неглиже.

– Убери!!! – взревел великан, мгновенно позабыв и о сроках, и о датах.– Убери, или я тебя точно отключу!

– Конечно, конечно! – торопливо выкрикнула Сукомп, попутно затемнив голограмму.– Но мне казалось, что тебе нравится видеть ее.

Нравится! Глупый набор чипов! С другой стороны, чего требовать от компьютера, если даже люди ведут себя порой как неразумные животные.

– Ты права,– кивнул Хук, с трудом удержавшись от горестного вздоха.– Но это совсем не означает, что надо мной следует издеваться подобным образом.

– Издеваться? Не понимаю. Как приятное может служить издевательством? Я требую уточнения заложенных в меня принципов!

– Анна – человек, а то, что ты мне показываешь, всего лишь ее изображение! До тех пор пока человек… не вступит со мной в физический контакт, его изображение будет вызывать мое раздражение,– попытался он объяснить положение дел.

– Не поняла. Что означает термин «физический контакт»?

– Пока мы не уляжемся вместе в постель! – теряя остатки терпения, гаркнул Сол.

– Кажется, я поняла,– задумчиво откликнулась Мэри-Эн.

Она поняла! Господи! Да что же такое творится на белом свете!

– Прекрасно! – саркастически заметил Аксель.– Скажи-ка мне вот что,– поспешил он переключиться на нейтральную тему,– насколько удачно мне удалось расположить датчики?

– Зона охвата внешнего от базы освещенного пространства котловины – сто процентов. То же самое со зданием космопорта «Рудный». Что касается жилых помещений, то неохваченными наблюдением остались только санблоки.

– Какие-нибудь активные действия в мое отсутствие производились?

– Нет,– последовал лаконичный ответ Сукомпа,– за исключением Анны, занявшей себя приготовлением «дружеского ужина».

Ну да. Это мы понимаем и приветствуем от всей души.

– Ну хорошо,– наконец молвил он.– Не беспокой меня без причины. Я должен подумать.

Сол пристроил голову на спинке кресла, раскурил полу затухшую сигару, с наслаждением возродив ее к жизни, и наконец действительно задумался. Что он узнал за сегодняшний день? Ему удалось стать свидетелем очередной смерти. Ну, или почти свидетелем. Аксель даже не пытался объективности ради прибегнуть к термину «несчастный случай». Он просто называл вещи своими именами. В том, что произошло убийство, а не проявилось очередное звено немыслимой цепочки нелепых случайностей, он уже не сомневался. Слишком показательно все произошло. Сказал человек, что собирается всерьез заняться вычислением преступников, и той же ночью скоропостижно скончался. Возможно, кто-то скажет, что это лишь невероятное совпадение. Мол, всякое случается. Что ж, все может статься. Хук ничего не имел против случайных совпадений, но только не в данном случае.

Другое дело, убийство умышленное или непредумышленное? Это действительно вопрос. И в первую очередь потому, что высказанное Анной предположение выглядело на удивление правдоподобно. Правдоподобно, несмотря на свою кажущуюся фантастичность. С точки зрения логики ее теория выглядит вполне жизнеспособно. Другое дело, насколько верны отправные точки для подобных выводов? Но на это вряд ли кто может ответить определенно.

– Какова вероятностная достоверность рассказанной Анной версии происходящего на Яне? Только без нудных рассуждений, оценок существующих теорий и их совместимости.

– Я поняла,– произнесла Мэри-Эн с воодушевлением.

Акселю пришло в голову, что ответ у нее давно готов и она ждала вопроса. А теперь рада, что хозяин наконец-то догадался его задать.

– Суммарная вероятность реализации высказанной мисс Соргрен версии без поправки на современный уровень развития человеческой цивилизации – восемьдесят пять процентов.

Хук задумчиво покрутил в руке осмиевый сувенир. Итак, восемьдесят пять процентов. Достаточно высокая вероятность. Высокая настолько, что идею уже можно начинать разрабатывать, если бы… если бы не произнесенное в самом начале фразы словцо «суммарная».

– Объясни, из каких составляющих складывается итоговая вероятность.

– Объясняю,– мгновенно откликнулась Сукомп.– Вероятность естественного происхождения тандема спутников Инь – Ян исчезающе мала. Вероятность естественности полиметаллической структуры Яна не достигает и одной сотой процента. Что же касается вероятности губительного излучения гипотетического сепаратора, то она составляет пятьдесят пять процентов. Таким образом, суммарная вероятность цепочки событий составляет восемьдесят пять процентов.

– Могла бы сразу объяснить…– проворчал Сол, погружаясь в размышления.

– Я всего лишь старалась быть хорошей девочкой…

Аксель покосился на голограмму. Мэри-Эн премило улыбнулась ему. Хорошая девочка. Ничего не скажешь, хорошенькая мордашка… А если откровенно – отличная девчонка! Вот только язык у нее длинноват. Процентов на восемьдесят пять длиннее нормы! Вполне удовлетворенный своей мысленной отповедью, Сол хмыкнул и вернулся к размышлениям.

Итак, восемьдесят пять процентов. Он, конечно, знал, что суммарная вероятность вычисляется не как среднее арифметическое, но в данном случае выражать несогласия не стал. Наоборот, порадовался психологичности оценки Сукомпа. Именно психологическая достоверность в данном случае важна. И в этом плане как раз две первые стопроцентные вероятности: искусственность самой системы и ее полиметаллической составляющей – повышают конечную вероятность созданного неизвестными и губящего персонал базы излучения.

Хук прекрасно понимал, что перемещение орбит, в том числе на межзвездные расстояния, всего лишь вопрос могущества цивилизации. Уже сейчас Земля может прокормить свое население исключительно за счет синтезаторов пищи. Однако очень скоро – по историческим масштабам скоро,– даже при условии строительства многоэтажных мегаполисов наступит перенаселение, но задолго до этого естественная флора планеты не сумеет справиться с проблемой регенерации атмосферы. Многовариантность развития человеческой цивилизации давно просчитана по всем направлениям, и единственный реальный выход найден в экспансии на планеты Солнечной системы.

Подобное переселение выльется в огромные затраты и займет бездну времени. Хвала Создателю, и то, и другое у Лиги имеется, и процесс уже идет полным ходом. Но что произойдет дальше? Если выводы ученых верны и цивилизация развивается по экспоненте, то что ждет землян через тысячу лет? Даже раньше – через пять веков? Ответ можно получить простой экстраполяцией однажды найденного решения в будущее – переселение в иные звездные системы. Собственно, Сол и не претендовал на первенство в своей оценке ситуации. Еще в двадцатом веке ее на удивление верно просчитал Шкловский, но что от этого меняется? Да ничего. Наоборот. Древняя теория так же точно распространяется не только на земную, но и на инопланетные цивилизации. С чем, похоже, они сейчас и столкнулись на Яне.

И тем не менее что-то у непрошеных гостей пошло не так. Этого Аксель, конечно, не мог не отметить. Что же получается? Две планеты переместили на расстояние в десятки, а может, и в сотни световых лет и заставили вращаться по единой орбите вокруг Нептуна. Какие из этого можно сделать выводы? Единственный и очевидный слишком банален и в то же время впечатляющ: проделанная титаническая работа им оказалась по силам. Но возникает вопрос: почему чужаки не заставили вращаться перенесенные планетоиды вокруг центрального светила системы, вокруг Солнца?

Положим, оказалось невозможным вывести планетоиды на орбиты, не вступающие в противоречие со старожилами системы. Но что мешало расположить Инь и Ян на орбитах Венеры, Земли или Марса? Сумели же они разместить на общей орбите Нептуна пару Ян – Инь! А впрочем, это сейчас не важно. Очевидно, что мотивы существовали, ну и ладно. Не до них сейчас.

Итак, подведем итог дня. Он нанес четыре визита, провел четыре беседы, в трех из которых получил пусть скудный, но вполне реальный информационный результат. Сообщение Хоупа о нетрадиционном использовании «вибротренажерных», как он их назвал, кресел вряд ли можно считать полезной информацией. Зато остальные поведали ему каждый о своих соображениях, от которых он не имеет права отмахнуться. И еще один важный момент. Существует реальная опасность, что погибший Альфредо прав в своих подозрениях и на базе имеет место злой умысел. Если так, то всю полученную информацию ему придется придирчиво проверять на предмет достоверности.

Итак, Рой Спаркс. У Сола вызвало удивление, что именно в тупые мозги бездарного кока явилась светлая мысль о чужом вмешательстве. Интересно, кого Спаркс имел в виду – неуловимых инопланетян или вполне реальных земных собратьев, хотя и тайно, но всерьез решивших заявить свои права на Ян? Этого Аксель не удосужился для себя прояснить, но время еще есть. Да и вообще, туп ли радист? Когда дошло до дела, рассуждал Спаркс вполне здраво, и если не показал себя прирожденным оратором, косноязычие его вдруг как рукой сняло. Оно и понятно, говорил-то о насущном! Если он играет роль, тогда все встает на свои места. Никто радиста в расчет не принимает – сидит себе в здании космопорта, ну и пусть сидит,– а молчун знай делает свое дело, одного за другим отправляя в мир иной своих товарищей. Становятся понятными и его слова о собственных изысканиях. И означают они совсем противоположное декларируемому – здесь есть что искать!

Некоторое время Хук посасывал потухшую сигару, оценивая со всех сторон свой нелицеприятный вывод. Правда, ни на чем не основанный. Ведь если предположить, что Рой Спаркс на самом деле именно тот, кем он выглядит, то все им сказанное неуязвимо для критики. Вот разве что… Разве что он, Аксель, отыщет-таки аппаратуру злоумышленников. Но тогда все размышления перестанут иметь сколь-нибудь существенное значение. По крайней мере для него. Пусть полиция Лиги разбирается, кто установил на базе диверсионные техсредства. М-да… Сол усмехнулся. Он только приступил к поискам, а уже рассуждает так, словно искомое лежит здесь, в его каюте. На самом деле он и понятия не имеет, что ему следует искать, а главное – стоит ли вообще? Быть может, Анна абсолютно права и никаких злоумышленников на Яне нет, и всеми своими неприятностями они обязаны братьям по разуму?

Может, и так. Аксель извлек изо рта остаток сигары, прикидывая, что с ним делать, осмотрел и кинул в пепельницу. И все-таки одно, на его взгляд, несомненно: должно существовать некое устройство, предназначенное для психотропного воздействия на персонал базы… Или это – все тот же пресловутый сепаратор инопланетного происхождения, создающий побочный эффект упомянутого свойства. Пожалуй, стоит остановиться на том, что для него, Сола, в его нынешнем положении не имеет значения происхождение гипотетически существующей аппаратуры. Значение имеет лишь сам факт наличия оной или отсутствие таковой.

Однако Сол не мог не отметить и еще одного момента, а именно: на удивление согласованных высказываний Анны и Нэша Леона. Если теория с сепаратором верна, то подмеченная экзобиологом странная цикличность смертей легко объяснима. Хук прикинул этапы возможной последовательности: губительный для всего живого выброс, накопление неиспользуемой энергии в аккумуляторе, следующий выброс, после чего последовательность повторяется. А двухнедельные паузы… Да тут возможна добрая сотня причин! Скажем, цикл самоконтроля, саморегулировки и саморемонта аппаратуры. Или чисто штатное отключение аппаратуры, ну скажем… по технологическим, неизвестным Акселю причинам. Возможно, производится попытка установить связь с хозяевами. Может быть, все еще проще, и происходит сканирование окружающей среды в поисках непрореагировавшей массы… да мало ли что еще!

Ну хорошо, Аксель. Ты хорошо поработал, но до чего ты додумался? Твои рассуждения, бесспорно, интересны и логичны, но неоспоримо и то, что все пришедшее тебе в голову так и остается предположениями. И на чем они основаны? Лишь на словах людей, а некоторые из них, и вероятней всего намеренно, пытаются ввести тебя в заблуждение. Хук задумчиво поскреб макушку.

– Мэри-Эн! – позвал он.

– В любое время к твоим услугам, Сол,– мягко проворковала Сукомп, одарив Соломона обворожительной улыбкой. Откуда в ней это чисто женское… ехидство? Жеманство?

– Мэри-Эн, оцени заново высказанную Анной теорию гибели персонала базы с поправкой на земную принадлежность злоумышленников. Ответ мне понадобится не раньше завтрашнего утра. Так что не торопись. Если возникнет несколько вариантов, тем лучше. Оцени отдельно реальность каждого, а также определи для меня на местности зону поиска гипотетической аппаратуры преступников. У меня на этот счет есть свои соображения, но, боюсь, они эмоциональны и субъективны. Мне нужен точный логический анализ ситуации, с учетом последних технологических разработок земных лабораторий.

– Отчет готов, но я подожду с ним до завтра,– ехидно отрапортовала Сукомп, едва Сол умолк.

– Спасибо, милая. Я перед тобой в долгу.

– Когда угодно, где угодно и как угодно, дорогой,– ответили Акселю его же присказкой.

Вот стервочка! Хук изумленно уставился на голограмму. Мэри-Эн ответила ему невинно-ангельской улыбкой. И тут его осенило: да ведь у Сукомпа характер Николь! Значит, здесь точно не обошлось без Токадо. Сперва толстяк «подсунул» ему свою секретаршу, а после снабдил компьютерным дубликатом! Ну погоди! Доберусь я до тебя!

– Спокойной ночи, Мэри-Эн.

– Приятных сновидений, Сол.

Аксель растянулся на прохладных простынях, постепенно успокаиваясь. Его не покидало ощущение недосказанности… скорее, недодуманности ситуации. Такое чувство обычно возникает, когда что-то важное проходит мимо сознания. И еще он знал, что рано или поздно мысль вернется, все расставив по своим местам. Это хорошо. Плохо то, что времени на ожидание у него нет. Прошли почти сутки с момента гибели Альфредо Кампо, а это значит, что до следующего «несчастного случая» осталось четверо суток. За это время он должен разобраться в ситуации и предотвратить трагедию, а иначе он станет… соучастником? Ну уж нет! Сол с негодованием отмел эту мысль. Сторонним наблюдателем – так, пожалуй, вернее. Впрочем, тоже хорошего мало. Роль-то для него совершенно нехарактерная. Хук привык активно воздействовать на происходящие вокруг события, а сейчас, едва ли не впервые за свою бурную жизнь, вынужден вести себя пассивно.

Ладно, поживем – увидим. «Приятных сновидений, Сол»,– повторил он про себя пожелание Мэри-Эн, поудобнее укладываясь на жесткой постели.

Хук чистил зубы и смотрелся в зеркало. Хорошо, что у него борода, а то сейчас пришлось бы еще и бриться. Все-таки великое дело – лень! От этих размышлений настроение поднялось, а с утра что может быть лучше хорошего настроения! Он как раз успел прополоскать рот, умыться и принять душ, когда из соседней комнаты донесся сигнал комлинга, и Аксель поспешил к его источнику, на ходу вытираясь махровым полотенцем.

– Соломон Хук,– произнес он, ткнув клавишу отзыва.

– Это Анна,– проворковали на том конце провода. – Надеюсь, я не слишком рано? Не разбудила тебя?

– Конечно, нет! – бодро отозвался Аксель.– Я как раз умывался.

– Это хорошо,– Хуку показалось, что он видит, как находящаяся у второго аппарата Анна улыбнулась.– Я приглашаю тебя на утренний кофе. И еще мне подумалось… не захочешь ли ты осмотреться в каюте Альфонсино?

– Я как раз хотел просить тебя об этом одолжении.

– Прекрасно.– Красавица положительно пребывала в прекрасном настроении.– Так я жду тебя, Сол.

И связь прервалась.

– Мэри-Эн! – прыгая на одной ноге и тщетно пытаясь второй попасть в штанину, крикнул он.

– Да, Сол! – мгновенно откликнулась Сукомп.

– Входная дверь отсека мистера Кампо просматривается?

Ему наконец удалось пропихнуть ногу, и некоторое время Аксель наслаждался ощущением устойчивого равновесия.

– Да. Она как раз напротив апартаментов Роя Спаркса. Ночью радист вошел в каюту погибшего компьютерщика и пробыл там двадцать одну минуту.

Вон оно как… Наш пострел везде поспел. Решив не рисковать, Хук уселся в кресло и вторую половину ритуала одевания проделал сидя. Обскакал его молчаливый созерцатель циферблатов!

– Где еще в эту ночь успел побывать флегматичный, но вездесущий Рой Спаркс?

– Он вернулся к себе и до утра не выходил. Час назад мистер Спаркс отправился на дежурство.

– Ларри Хоуп?

– Мистер Хоуп покинул жилой комплекс одновременно с мистером Спарксом.

Интересно, конечно, узнать – этот тандем постоянен или лишь сегодня спонтанно сложился?

– Нэш Леон?

– Мистер Леон находится у себя. Раскладывает пасьянс.

Удивительное упорство. А впрочем… Спаркс дежурит в космопорте у радиостанции, Хоуп присматривает за реактором, Анна производит вскрытия, а чем здесь может заняться экзобиолог? Непонятно, зачем вообще сюда, на безжизненный слиток, командировали этого специалиста?

Девушка выглядела на диво прелестно. Она обворожительно улыбнулась гостю, и лицо ее, образно говоря, «осветилось нежным светом утренней зари». Доносившийся из лаборатории дивный аромат свежезаваренного кофе довершал идиллическую картину.

– У меня такое чувство, будто я не уходил,– с невинной улыбкой признался Аксель. Пробный камень. Интересно, что искусительница с ним сделает: вышвырнет за дверь или оставит у себя?

– Сол,– она нахмурилась, потом улыбнулась,– временами ты просто невыносим!

Итак, наживка проглочена, остается ждать результата. Нас, правда, еще не зовут, но ведь уже и не гонят!

– Когда мы познакомимся ближе, ты изменишь свое мнение,– с повадкой светского льва пообещал он.

– Увидим,– улыбнулась Анна и скрылась в лаборатории.

«Нам подыгрывают!»-самодовольно подумал Хук, присаживаясь в кресло. Девушка появилась на пороге с подносом в руках. Обтягивавший ее стройную фигуру медицинский халат намеренно подчеркивал соблазнительные изгибы тела. На подносе стояли две чашки, сахарница, сливочница и исходящий благоуханным ароматом кофейник. «Интересно, знает ли она о ночной экскурсии Спаркса?» – невольно подумал Аксель. Быть может, они в сговоре? Но он тут же прогнал прочь недостойные мысли. Достаточно раз взглянуть на ее лицо, чтобы навсегда отмести любые подозрения.

– Тебе черный или со сливками?

– Черный, пожалуйста, и без сахара… Анна, можно тебя спросить? – произнес он, принимая из ее нежных ручек чашку.

– Сол, ты меня обижаешь.

Она и впрямь сделала обиженное лицо и моментально стала похожа на объевшегося клубники ангелочка.

– А попросить? – безобидным тоном продолжил Аксель, прихлебывая кофе.

– А вот об этом забудь!

Всю умиротворенность с ее лица как ветром сдуло, однако глаза Анны лукаво блеснули, и она отвернулась, чтобы Хук не заметил их выражения. Делать нечего, придется переходить к делу.

– Анна, а что Хоуп – давно он начал прикладываться к бутылке?

– Да я его другим и не видела.– Ее лицо вновь приняло серьезное выражение.– В день твоего прибытия он, наверное, единственный раз появился за столом в умеренно пьяном состоянии. А что? – наивно поинтересовалась девушка, словно ответ на вопрос мог вызвать у кого-то хотя бы малейшие сомнения.

– Надеюсь, ты понимаешь заинтересованность Лиги в разработке Яна? – тем не менее принялся объяснять ситуацию Аксель.

Девушка молча кивнула.

– Тогда скажи мне: ты на месте директора МЕБЛИПа отправила бы в столь ответственную экспедицию пьяницу-ядерщика, способного допиться до чертиков и перевести реактор в режим разгона?

– Надо же…– досадуя на себя, Анна даже нахмурилась.– Мне и в голову такое не приходило…– Она на миг задумалась.– Быть может, потому…– и опять умолкла.

– Почему – потому? – подчеркнуто спокойно переспросил Соломон.

– Меня не покидает ощущение, что даже в мертвецки пьяном состоянии Ларри не теряет способности здраво рассуждать. Мне это кажется неестественным. А тебе? Ты встречал когда-нибудь таких людей?

– Да я сам такой! – усмехнулся Хук.– Но я никогда не смешиваю пьянку с работой.

– Надо же,– то ли с осуждением, то ли с неожиданным уважением произнесла она.– Я думала, что Ларри один такой… Конечно, он может сказать глупость, даже пошлость…

– Я знаю,– не к месту ляпнул Аксель.

– Что? – насторожилась девушка.

– Ну, не важно,– Сол запоздало попытался исправить положение.

– Нет, ты скажи! – стояла на своем она.

– Как-нибудь в другой раз, Анна,– продолжал выкручиваться Аксель.– Нет, серьезно, не хочется повторять пьяные бредни, да и не до них сейчас.

Однако, вместо того чтобы успокоить девушку, последняя фраза произвела совершенно противоположное действие.

– Кофе выпил? – поджав губки, поинтересовалась она.

– Выпил,– предчувствуя недоброе, отозвался Сол.

– Проваливай! – приказ прозвучал резко, как выстрел, и почти столь же убийственно.

– Вот те раз! – оправившись от изумления, он виновато взглянул на девушку, но та смотрела в сторону, не удостоив его даже негодующего взгляда. Лишь высокая грудь бурно вздымалась от гнева. Ну что за прелесть!

– Анна, милая…– заискивающе произнес Хук, пал на колено и попытался завладеть ее рукой, но она вырвалась и по-детски неловким движением спрятала ладонь за спиной.– Давай дружить! – как ни в чем не бывало продолжал он.

– С тобой невозможно дружить,– уже спокойнее произнесла девушка, по-прежнему глядя в сторону.– Ты отвратительный тип.

Вот так. Как говорится, приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

– Я хороший,– вполне серьезно возразил Сол.

– Докажи: расскажи о Ларри! – капризно потребовала она.

Вот упрямая девчонка!

– Хорошо, расскажу, но позже.

Сделав вид, что сдался, Аксель на самом деле не слишком отчетливо представлял, как у него повернется язык повторить пошлятину Хоупа. Вернее, совершенно не представлял.

– Когда? – не уступала она.

– На «Неудержимом»,– соврал он первое, что пришло в голову, утешая себя мыслью, что за оставшееся время девчонка забудет о дурной блажи.– По пути на Землю.

– Ладно,– после непродолжительного раздумья нехотя согласилась Анна. Можешь…– и протянула ему руку для поцелуя.

Он припал к ней губами, на этот раз с неподдельным воодушевлением.

– Куда мы идем, Сол? – Анна остановилась и удивленно посмотрела на спутника.– Каюта Альфонсино – вот же она!