Текст книги "Не валяй дурака, Америка… (СИ)"

Автор книги: Юрий Артемьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

– Не за что, сэр. Это был мой долг, как гражданина.

А потом, обращаясь уже к рыжему продавцу я продолжил:

– Буч! А теперь я смогу заправиться?

– Конечно.

Я протянул ему деньги.

– Не обижай меня, парень! – снова включился в разговор строгий шериф. – Какие деньги? Денег не надо! Буч! Залей ему полный бак!

– Спасибо, сэр!

– Удачи тебе, парень!

– И Вам тоже!

Рыжий залил мне топлива под самую горловину, аж мимо пролил. Мы пожали друг другу руки и я отъехал наконец-то от злополучной заправки.

Ну как я мог опять вляпаться в какое-то дерьмо? Я что, действительно магнит для идиотов и разных неприятностей?

Я специально поехал в противоположном направлении. Шериф – он и в Африке шериф. Мало ли что… Вдруг решит, что я тоже не слишком хороший парень и решит меня проверить. А проверять меня не надо.

В нескольких милях отсюда мы проезжали мимо развилки. Там был указатель на Западную Вирджинию. Я уже посмотрел по карте. Крюк, конечно… Зато слегка запутаем следы.

Через пару часов мы уже были в другом штате, где на какой-то второстепенной дороге нашли мотель. Я припарковался возле офиса и пошёл платить. Всё прошло без проблем. Я отдал деньги, а взамен получил ключ с номером. Перепарковав автомобиль к нашим дверям, я разбудил всё проспавшую Лолиту.

– Где мы?

– Пойдём! Я уже нам мотель оплатил.

– Я так долго спала?

– Да. Часа три, а может и четыре. Я не считал.

– А мы где?

– Где-то в Западной Вирджинии.

– Да. Но мы же ехали в Огайо? Или в Индиану?

– Так получилось… Теперь мы поедем через Кентукки…

– Что-то случилось?

– Да, так… Пойдём. Я тебе всё расскажу.

– Я есть хочу.

– Сейчас чего-нибудь придумаем.

– Грибной суп был та-акой вкусный.

– Вот нашла чего вспомнить.

– Ты потом приготовишь для меня что-нибудь вкусное?

– Не сегодня…

– Ну, скажи, что приготовишь!

– Лолита! Ты сейчас ведёшь себя, как маленькая капризная девочка.

– А ты знаешь… Я очень хочу, чтобы этотак и было. Потому что я уже и не помню была ли я когда-нибудь маленькой капризной девочкой.

– Ну, маленькой девочкой ты наверняка была. А вот была ли ты капризной или нет, я не знаю. И мне кажется, что я тебя слишком балую.

– Ладно. Уговорил. Когда у меня заживут раны, ты сможешь меня отшлёпать.

– Извращенка! – фыркнул я.

– Поможешь мне помыться, чтобы рану не намочить?

– Конечно, помогу. Только дай слово, что не будешь приставать.

– Это почему ещё?

– Потому что ты раненая. И тебя нельзя тормошить.

– Это так теперь называется? Тормошить…

– Ох. Дождёшься ты от меня… Вот правда, возьму ремень и выпорю.

– Да ты всё больше обещаешь…

– Пойдём уже… Я спать хочу. А нам завтра снова ехать.

* * *

Как же. Дадут тут поспать усталому путнику… Когда она разглядела у меня на руках сбитые костяшки, то стала допытываться, где это я так приложился. Пришлось ей рассказывать, как мы заправлялись, пока она спала.

– Тебя одного нельзя вообще подпускать к людям. Ты опасен для окружающих.

А потом вдруг безо всякого перехода добавила.

– И больше без пистолета из машины не выходи! Ясно?

Глава 21

Глава двадцать первая.

Самый скучный день в году.

18 августа. 1974 год.

США. Где-то между Западной Вирджинией и Миссури.

Говорят, что какой-то английский учёный-историк путём длительных исследований вычислил самый скучный день в двадцатом веке. По его словам это оказался день одиннадцатое апреля пятьдесят четвёртого года. В этот день не произошло никаких войн, не было цунами и землетрясения, никто не умер и никто не родился из известных людей…

Всё-таки эти знаменитые английские учёные живут где-то в мире, в котором может существовать сферический конь в вакууме, и не существует ничего, кроме своего англоязычного мира.

Вот, например, именно в этот день родился актёр Валерий Гаркалин. Мне он например не особо нравился, но нельзя же отрицать очевидного. Многие в восторге от его ролей, а фильм «Ширли-Мырли» вообще считают шедевром.

К чему это я? Да просто по сравнению с предыдущими днями, сегодняшний день, восемнадцатое августа семьдесят четвёртого года, не оставил у меня никаких особых воспоминаний.

Мы ехали, ехали, ехали… Заправились, безо всякой стрельбы и ограбления. А потом снова ехали, ехали…

Ну, перекусили по дороге, чем бог послал. А послал он нам исключительно не полезную пищу из какой-то придорожной бургерной с названием «Нонейм» и очень вредную кока-колу, которая отлично очищает накипь в чайниках и удаляет без остатка шлаки в желудках.

И даже в процессе поглощения пищи, мы ехали, ехали, ехали… У меня скоро уже плоскожопие от такой езды появится.

Но ехать надо. Мы всё ближе к конечной точке нашего путешествия. Огибая крупные города и осторожно проезжая через небольшие населённые пункты, мы миновали штаты Кентукки и Иллинойс. И вот теперь уже ближе к вечеру едем не особо торопясь по штату Миссури. А торопиться нам некуда. Мы же никуда не опаздываем. Нам осталось ехать-то всего каких-то сто миль. Но солнышко уже легло на горизонт. И припереться по темноте в город Колумбию, чтобы на ночь глядя, искать по имеющемуся у нас адресу тётю Марию – перспектива так себе, честно сказать… Поэтому, посовещавшись, мы решили поискать ночлег в ближайшем мотеле, который попадётся по дороге.

А дорога стала похуже, чем была до этого. Я слышал, что в Штатах жизнь в основном кипит и пенится ближе к побережьям, но теперь в этом убедился. Как говорится, тут и дома пониже, и дым из трубы пожиже… Да и люди в основном все какие-то потрёпанные, пыльные, как в общем-то и всё вокруг.

Да и Лолита весь день была какой-то квёлой. Она, конечно, как истинная колумбийская партизанка, комсомолка, спортсменка, и просто хорошая девушка, не показывала виду и держалась молодцом, но было видно, что с ней что-то не так. Но на все мои вопросы она отвечала скупо и коротко. Мол всё ОК, и не лезь со своими вопросами, расспросами…

Мотель нарисовался, в аккурат, не доезжая до Колумбии километров пятьдесят. Сумерки уже опустились на землю, и подсвеченная надпись «MOTEL» просто напросто бросалась в глаза. так что искать ночлег на одну ночь нам долго не пришлось.

Конечно, ночёвка в мотеле, то ещё удовольствие, но что делать. На безрыбье и рак рыба, а на безрачье и щука раком.

Обычная процедура. Скучающая тётка среднего возраста с глазами, как у снулой рыбы, приняла у меня деньги и выдала ключи. Нам досталась комната с двумя кроватями. И я даже был рад этому, поскольку хотел отдохнуть и выспаться после тысячекилометрового автопробега по американским дорогам, а Лолите вообще желателен покой и квалифицированная медицинская помощь.

Пока я таскал из машины в номер все более-менее ценные вещи, Лолита уже умылась и легла спать. Я даже не стал её будить, чтобы поинтересоваться самочувствием. Всё завтра. Её тётя, вроде бы медик. Хотя медик медику рознь. Есть просто медсестра широкого профиля, которая и роды примет, и укол сделает, а бывает, что и врач может только зубы рвать да пломбы ставить, ибо другое он проходил мимо и невнимательно.

Ладно. Завтра разберёмся… Всё завтра… А сейчас спать…

Раннее утро 19 августа. 1974 год.

США. Штат Миссури. Колумбия.

Я проснулся очень рано утром. Наверное, уже выспался. После туалета и умывания, я решил, что пора уже и подругу будить.

Состояние Лолиты оказалось хуже, чем я думал. У неё был реальный жар. Что я мог сделать? Напоил её холодной водой, и кое-как помог загрузиться в машину.

Через полчаса, загрузив все вещи и сдав ключи от номера, я уже выехал. Надо спешить. Адрес тёти я знал наизусть, но городКолумбия был мне не знаком, и карты или если правильно выражаться, плана города у меня не было.

А мне очень хочется как можно быстрее доставить раненую Лолиту к медицински образованной тётушке.

* * *

Даже подъезжая всё ближе к городу, самого города не чувствовалось от слова ни фига. Окрестности Колумбии напоминали пейзажи из средней полосы России. Типа колхоз «Красный лапоть» рядом с посёлком городского типа. Не впечатляло, если честно. По обе стороны дороги попадались трактора и другие сельхоз машины. А наш Джип «Вагонер», по сравнению со встречными автомашинами напоминал белого лебедя, случайно залетевшего на птицеферму того же колхоза. Когда полей стало поменьше, а домов побольше, я наконец-то понял, что мы уже где-то на окраине города.

Я даже не заметил привычного указателя, типа: «Вы въехали в город Колумбия, штат Миссури». Возможно, я просто не проассоциировал его из безумного количества разнокалиберных рекламных щитов, которые предлагали на продажу туеву хучу всего полезного и бесполезного…

Единственно за чем я старательно следил, это за знаками, ограничивающими скорость. Совсем не хочется превысить скоростной лимит на пару миль и повстречаться из-за этого с местной полицией.

Надо бы у кого-нибудь спросить. Только вот, на ком остановить свой выбор? Из прошлой жизни я помню ситуации. Когда разные люди давали совершенно разные ответы на конкретный вопрос: «Где эта улица? Где этот дом?»

Я решил, что более информированных людей, чем почтальоны не бывает и припарковался недалеко от почтового офиса.

На почте было жарко и душно. Лопасти вентилятора под потолком не справлялись с августовской жарой. Почтовый служащий, или как он тут называется, скучал за своей конторкой. Я назвал ему адрес. Он задумался… Похоже, что я спросил у него нечто, что находилось за гранью его понимания. Наконец он, пытаясь уточнить, спросил меня кто мне там конкретно нужен.

Я только лишь начал говорить длинное имя: Мария де Косуэло…

– А-а!… Вам нужна сестра Мария?

Я не стал его убеждать, что Мария мне не сестра вовсе, а всего лишь является родной тётей моей подруги… Но по моему, этому почтовому клерку было наплевать, кто кому и кем приходится. Он стал мне подробно объяснять, с точностью до малозначительных ориентиров, как пройти-проехать до нужного места.

– А вы не от банка? – вдруг спросил он меня.

– Нет.

– Тогда Вам следует поторопиться. У сестры Марии проблемы с банком, и они хотят забрать у неё дом из-за долгов. Если уже не сделали этого…

– Спасибо за информацию! Я думаю, что мне действительно пора поторопиться.

Лолита по-прежнему находилась в некоем забытье… Задав ей пару наводящих вопросов и не получив вразумительных ответов, я решил, что не стоит её напрягать ещё и этим. А то, что добраться до тёти надо побыстрее, я уже понял.

* * *

Дом, адрес которого мне указал почтовый служащий, нашёлся на окраине. Довольно-таки большой участок и несколько строений… Всё находилось в запустении. Было видно, что толкового хозяина у всего этого недвижимого имущества давно уже нет. Я не раздумывая заехал прямо на машине внутрь и подъехал к самому входу в дом. Надеюсь, что это именно дом, а не большой сарай со стёклами.

На шум машины из дверей дома через некоторое время появилась худая женщина лет сорока, или даже больше… Это было трудно сразу определить. На волосах седина, ни грамма косметики. Да и вообще, любая женщина будет выглядеть старше своих лет в таких невзрачных довольно-таки тёмных одеяния. Больше всего она сейчас была похожа на монашку, без традиционного головного убора. Ну, или на вдову, которая строго соблюдает траур по умершему мужу. И то и другое было вполне допустимо. Во-первых: Со слов Лолиты, тётя Мария мужа не так давно схоронила, а во-вторых: Ведь по какой-то причине, почтовый чиновник называл её «сестра Мария». А это тоже о чём-то говорит…

– Что Вы хотите? – холодно спросила меня женщина.

– Вас зовут Мария де Консуэло?

– Да… Вы из банка?

– Нет. Я… У Вас же есть племянница Мария де лос Долорес Диаз?

– Да…

– Ей нужна помощь. Она ранена и у неё жар. Вы же разбираетесь в медицине? Он в машине, на заднем сиденье…

– А Вы кто? – недоверчиво спросила у меня Мария.

– Я друг Лолиты. Пулю из раны, я как мог удалил… Но боюсь, что мои познания в медицине крайне малы…

Тётя Мария уже шла в сторону машины. Я распахнул перед ней дверцу и она первым же делом положила ладонь на лоб девушки.

Лолита чуть приоткрыла глаза и вполне отчётливо произнесла:

– Hola! Ya no esperaba verte, tía… (исп. Привет! Я уже не надеялась тебя увидеть, тётушка…)

После чего раненая девушка снова потеряла сознание.

19 августа. 1974 год.

США. Штат Миссури. Колумбия. Дом тёти Марии.

После того, как Мария Консуэло увидала свою племянницу в таком беспомощном состоянии, она сразу поменялась не только внешне, но и возможно и внутренне. В глазах её зажёгся огонь решимости. Её движения и распоряжения, которые он немедленно стала отдавать мне, были чёткими и разумными. И это её оченьразительно отличало от всех виденных мною ранее взволнованных тётушек. Никаких тебе «охов и ахов». Только прагматичное и нужное именно сейчас действие и решение.

Мы перенесли Лолиту в дом и положили не на кровать или ещё куда-нибудь, а на большой обеденный стол. За таким столом могли бы разместиться и десять человек, а может даже и больше.

Осмотрев рану, Мария сразу же стала задавать мне вопросы.

– Ты вынимал пулю?

– Да.

– Каким инструментом?

– Пинцет медицинский. Не было возможности прокипятить в автоклаве, пришлось просто ошпарить кипятком. Я это делал в лесу у костра.

Мария скептически посмотрела на меня.

– Когда это было? Кто в неё стрелял?

– Два дня назад. В неё выстрелил браконьер из ружья. Пуля пробила тело второго злодея и только потом попала в Лолиту. Поэтому ранение не сквозное. Я использовал новокаин для местного обезболивания. Были бы иглы и шовный материал, то зашил бы. А так… Ну не прижигать же рану, как делали викинги… Антибиотик я ей вколол, но это было позавчера. А вчера ей стало хуже. Я старался как мог побыстрее довести её сюда.

– Почему в больницу сразу не отвёз?

– Я так понимаю, это риторический вопрос? Вы же не хотите, чтобы Вашу племянницу лечили коновалы в тюремной больнице?

– Кого вы там убили?

– В лесу на нас напали. Браконьер ударил меня прикладом по голове…

Я повернулся и снял с головы дурацкую шапку, которую на скорую руку мне сотворила Лолита…

– Надо чистить рану и зашивать. – тут же вынесла свой вердикт добрая тётушка. – Продолжай!

– Я потерял сознание. Когда пришёл в себя, то картина была такая. Лолита ножом убила одного злодея, который был в форме охранника заповедника. А тот в свою очередь умудрился выстрелить из своего револьвера и попасть в своего подельника. Тот же, то ли случайно, то ли нарочно, выстрелил в своего напарника. Ну, а так, как Лола была с ним рядом, то пуля, пройдя через его тело, попала в неё. Вот так всё и было.

– Их найдут?

– Не знаю. Я их раздел и закопал. Их одежду сжёг на костре, а машину столкнул в овраг. Но на следующий день пришёл медведь…

– Какой медведь?

– Чёрный такой… Он появился сразу же после того, как я закончил извлекать пулю из раны у Лолиты.

– Ты его убил…

– У меня в руках был пинцет, а не винчестер…

– И что?

– Ну, я решил просто поговорить с медведем…

– Что? Поговорить с медведем?

– Да… А что такого? Он, услышав мой спокойный голос. остановился. Я стал говорить, говорить, не делая резких движений. Ну а после я сказал ему, чтобы он уходил и махнул рукой. Медведь ушёл.

– Совсем ушёл?

– Нет, конечно. Он потом нашёл свежую могилку и раскопал… Обгрыз трупы… Мне тогда уже пришлось стрелять, чтобы его напугать, после мы почти сразу же уехали.

– Ясно. Иди, вымой руки! Будешь мне помогать.

– Понял… А у Вас есть все, что может понадобиться?

– Есть… Я всё-таки дипломированный медик. Это здесь мне только медсестрой разрешили работать… Ладно. Сейчас не об этом…

* * *

Через полчаса гостиная больше напоминала операционную, чем жилое помещение. Мария в белом халате и медицинской маске всё делала профессионально. Ну а я, тоже облачённый в старый, но чистый халат, был на должности «Подай! Принеси! И ничего не трогай руками!»

У Марии нашлось всё что надо и даже больше. Похоже, что она у себя в доме имела запас медикаментов, который мог бы вполне сгодиться и для небольшого партизанского отряда. Но я не стал задавать ненужных вопросов. Какое мне дело до всего этого?

Мария смогла за короткое время почистить рану, зашить, сделать укол антибиотика и ещё чего-то… Я не встревал. Наше дело маленькое.

Но пока шла операция, на всякий случай, я стал ненавязчиво задавать Марии разные вопросы, касающиеся её жизни. Она удивилась. Но после того, как я рассказал ей, кто подсказал мне её адрес, она поняла, что болтливый почтовый работник уже просветил меня и по поводу её финансовых трудностей.

– Оказалось, что после смерти её мужа, у неё не было возможности вовремя и в полном объёме выплачивать деньги банку. Как я понял, это было что-то вроде ипотеки… Причём платить оставалось всего ничего, но из-за просрочек и штрафов, набежала приличная по местным меркам сумма.

– И когда Вас будут выселять?

– Со дня на день. Они уже выставили счёт. И если мне не удастся выплатить остаток в установленные сроки…

– А когда истекает срок?

– Сегодня…

– Мария! Это покажется странным. Но могу я спросить?

– Спрашивай!

– Вы чего хотите? Уехать отсюда или остаться здесь?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, если вы уже решили уехать и Вас тут больше ничего не держит, то это одно…

– А какой у меня есть выбор?

– Выбор есть всегда.

* * *

Операция была закончена. Лолита просто спала. Её дыхание было ровным, а краснота от жара на лице, уступила место нормальному цвету кожи… Мы аккуратно перенесли её на кровать и оставили там.

– Выпьешь со мной? – неожиданно спросила Мария.

– Мне по закону ещё не положено.

– А сколько тебе лет?

– По паспорту?

Она рассмеялась в ответ.

– А что? У тебя в документах возраст один, а на самом деле другой?

– По документам Вашу племянницу теперь зовут Хуанита Молина. А меня Готлиб Штилльман. И по паспорту мне уже есть восемнадцать лет.

– Тебе и так на вид лет… – она задумалась. – А сколько тебе на самом деле?

– Зачем Вам это знать? У всех нас есть свои тайны. Но они совершенно не влияют ни на что.

– Ну, почему же? Я вот ещё не знаю, могу я тебе доверять или нет…

– Тогда мне лучше уйти.

– Почему?

– Но я же не могу жить в доме, где мне не доверяют. Вот Лолита поправится, она что-то прояснит, если захочет…

– То, что для Лолиты ты настоящий друг, я уже поняла. Но я и её не видела много лет. Много воды с тех пор утекло…

– Вы правы. Но если Вы не доверяете мне и не до конца доверяете своё родной племяннице, то как же тогда я могу довериться Вам?

– Тоже верно.

– Мария! А какой у Вас долг перед банком?

– А… – отмахнулась она. – Зачем тебе это?

– У нас с Лолитой есть деньги…

– Не смеши меня! – она повторила, усмехнувшись. – «У нас с Лолитой…» Ты ей муж, что ли? У вас совместное хозяйство?

– Нет. Но, по крайней мере, пока что мы с ней полноправные партнёры.

– Пока? И насколько долго будет длиться это твоё «пока»?

– Я и сам не знаю. Но я обещал Лолите, что не брошу её, пока есть такая необходимость. А когда я пойму, что она в безопасности, то тогда и будем говорить об этом. Сейчас это не актуально.

Мария задумалась. Ну а я, чтобы прервать её молчание снова задал свой вопрос:

– Ну, так сколько Вы должны банку?

– Сорок две тысячи долларов… И там ещё проценты всё время набегают.

– А банк что обещает? Ведь участок земли и всё это… – я обвёл руками дом. – Всё это дороже стоит? Не так ли?

– Они готовы выплатить разницу, но это слишком мало. На той неделе предлагали двадцать пять тясяч, но сейчас уже меньше…

– Но ведь сейчас, как я слышал, цены на недвижимость выросли?

– Они через суд, добились запрета на продажу… А пло их документам цена гораздо ниже рыночной.

– Ну, так что Вы решили? Хотите остаться в этом доме или получив откупные от банка, уехать?

– А у меня нет никаких вариантов.

– Я же сказал, что у нас есть деньги. И пятьдесят тысяч – не проблема.

– Откуда у вас деньги?

– Долгая история. Но скажу честно, банк мы не грабили. Я лично свою часть денег просто нашёл в лесу. Можете не верить. Спросите потом у племянницы.

– Ты серьёзно?

– Вполне.

Я вышел из дома и принёс из машины наши сумки с деньгами. А потом, не долго думая, взял, да и высыпал их все на стол, где совсем ещё не так давно мы лечили Лолиту.

От вида такой кучи денег у Марии глаза стали, как у анимешной девочки. Японцы любят рисовать своим героиням ну о-очень большие глаза.

– И ты… И вы… Неужели вот так вот запросто дадите мне деньги? Такие деньги?

– Не такие уж и большие деньги, если честно. Тут гораздо больше, чем надо для погашения долга. А Вы – единственная родственница Лолиты. Она же мне, как сестра. Так что деньги остаются в семье…

– Она тебе только, как сестра?

– Это сейчас так важно?

– Да. ты прав. Это сейчас не важно.

– Мы успеем сегодня попасть в банк и погасить долг?

Мария посмотрела на часы, висящие на стене.

– Да! – решительно сказала она. – Мы успеем. Поехали!

– А Лолита?

– Она спит.

– А никто не придёт отбирать дом, пока мы будем в банке.

– Не знаю.

– Может, вы без меня сделаете все дела в банке?

– Я не слишком хорошо разбираюсь во всех этих документах. Боюсь, что они смогут опять меня обмануть. Ты мог бы мне помочь?

– Но я тоже не особо разбираюсь в банковских документах. Я только знаю, что надо очень внимательно читать все документы. Особенно то, что написано самым мелким шрифтом. Тут нужен опытный юрист.

– Но ты готов мне помочь?

– Готов.

– Тогда, помоги мне. Если я буду не одна, мне будет спокойнее.

– Ясно. Тогда не будем терять время. Поехали в банк.

Я собрал деньги в сумки, отложив только шестьдесят тысяч разными купюрами. Причём умудрился перемешать пачки из Кливлендского банка с деньгами наркомафии. А потом, подумав, посдирал все имеющиеся ленты от банковских упаковок. Таким образом пачки перестали нести на себе следы пребывания в банке Кливленда. Надеюсь, что номера купюр не были переписаны.

Остаток денег я в сумке зашвырнул под кровать, на которой спала Лолита. Мария с интересом посмотрела на то, как я небрежно обращаюсь с большими деньгами.

Мы уже выходили из дома, когда на участок въехала большая чёрная машина…

Глава 22

Глава двадцать вторая.

«Эту страну погубит коррупция…»

К/ф «Человек с бульвара Капуцинов»

Интерлюдия.

19 августа. 1974 год.

США. Штат Огайо. Автозаправка.

– Запомни, Буч! Ничего никогда не делай сгоряча. – поучал сына шериф.

Рыжеволосый конопатый паренёк внимал словам своего отца с видом послушного ученика.

– Да, папа.

– Вот видишь… Прошло уже два дня, а никто никого и не ищет. Их машину без номеров я уже отогнал подальше, а после позвонил Сэму Кроули и сообщил о брошенной машине. От неё уже ничего не осталось. Только груда железа на свалке… А сегодня мы избавимся и от этих уродов.

– Да, папа.

– Ты давно к ним заходил?

– Недавно. Они… Воняют, как скунсы.

– Это не потому, что они два дня провалялись связанными по рукам и ногам, а потому, что в них много лишнего дерьма.

– Да, папа.

– Закрывай магазин и повесь табличку закрыто по техническим причинам. Клиентов и так мало, так что никого это и не удивит.

– А куда мы их повезём?

– Увидишь…

* * *

На самой середине лесной полянки спиной друг к другу сидели двое парней. Руки и ноги у них были связаны. А ещё одна верёвка стягивала их шеи, да так, что и пошевелиться толком они не могли без опасности задохнуться. Хотя шанс задохнуться у них был и без этого. Во рту у обоих торчали тряпочные кляпы, тоже перевязанные верёвками. Шансов вырваться у них не было ни одного. Шериф хорошо знал своё дело.

– Тебе их жалко, Буч?

– Нет, папа.

– Ты можешь проявить милосердие к ним. Вот нож, которым они тебе угрожали. Убей их, чтобы они умерли быстро и без мучений!

– Не хочу. Пусть помучаются.

– Крови не любишь… Ты весь в мать. Такой же неженка. Пока я днями и ночами боролся с преступностью, она бросила тебя одного и сбежала…

«А по-моему, она бросила тебя, из-за того, что ты жестокий и чёрствый человек.» – подумал Буч, но вслух ничего не сказал. – «Я тоже сбегу, когда-нибудь…»

– Тогда держи канистру, сын. Вылей на них. Только старайся, чтобы на тебя не попало. Газолин очень опасен. Он может загореться, даже есть ты далеко будешь стоять от костра.

– Я понял, папа. Постараюсь быть аккуратным.

Рыжий парень не спеша поливал из канистры связанных парней. Он делал это старательно и аккуратно, держа канистру, практически на вытянутых руках. Глаза неудавшихся грабителей светились ужасом и ненавистью.

– Ты должен был их грохнуть ещё там, в магазине, когда они попытались напасть на тебя. Зря что ли у тебя под прилавком лежит заряженный револьвер?

– Они напали внезапно. Я растерялся…

– Растерялся он… Вон тот другой парень не растерялся и вырубил вооружённых бандитов голыми руками. А это должен был сделать ты. Ты понял?

– Да, папа. Прости! Больше такого не повториться.

– Поджигай!

– У меня нет спичек.

– Сопляк! Я в твоём возрасте уже и курил и баб имел во все щели, а ты… Неженка, мля…

– Ты же знаешь, что я в школьной команде. А тренер строго запретил нам курить.

– Тренер… Что это за тренер такой, что вы так и не выиграли в финале…

– Но мы дошли до финала…

– Это всё херня. Только победа! Ты – мой сын! Ты должен быть лучшим из лучших… А ты… Держи спички. Надеюсь, что ты сумеешь разжечь костёр и не спалить свои брови…

– Я постараюсь папа.

* * *

Первая спичка сломалась, что вызвало новую порцию критики со стороны строгого отца. Но со второй спички парню удалось поджечь облитых горючим злодеев. Вспыхнуло сразу, да так сильно, что горячим воздухом слегка обожгло лицо.

В пламени корчились фигуры людей, завывая почти по-звериному. Но и звуки, и движения через какое-то время стихли. А когда топливо прогорело, на земле остались только обугленные фигуры и дикая противная вонь от сгоревшего мяса, волос и хрен его знает чего… Казалось что этим запахом пропиталось всё вокруг, в том числе и одежда и даже кожа на руках и лице. Буч поморщился, что не осталось незамеченным.

– Что? Не нравится? Привыкай! Смерть пахнет дерьмом и кровью.

– Мы их закопаем?

– Конечно. Иди и возьми лопату в машине!

* * *

А через час они уже ехали обратно, оставив в лесу неприметный холмик. В лесах всегда много безымянных могил. Лучшего места и не найти.

19 августа. 1974 год.

США. Штат Миссури. Колумбия.

Буквально через минуту на участок вслед за большим чёрным Кадиллаком въехала ещё и полицейская машина.

Чтобы не сверкать довольно-таки свежей ссадиной на голове, я машинально надел вовремя попавшуюся под руку бейсболку, купленную ещё в Бостоне. Ту самую, с надписью «Harvard University».

– Это люди из банка? – спросил я у Марии.

– Нет. Это преподобный отец Джозеф.

– И чего ему тут надо?

– После смерти мужа я стала чаще посещать храм Господний, и даже хотела отринуть всё мирское, чтобы стать сестрой…

– Мария! А тебе не кажется, что теперь у тебя появилась новая цель в жизни? Лолита осталась совсем одна в этом мире. Её родители и брат убиты. У неё есть только ты. А у тебя нет ни детей, ни мужа. Может Долорес станет твоей воспитанницей? Я не против церкви, но я против того, чтобы уходить туда насовсем.

* * *

А тем временем из широкой двери Кадиллака действительно появился священник в чёрном одеянии со слащавой, но насквозь фальшивой улыбкой на лице. Рожа его мне сразу не понравилась.

Прохиндей… Именно так моя мама в прошлой жизни называла людей такого типа.

Как говорится, такому палец в рот не клади, откусит по локоть и не поморщится. Ну и хрен ему в дышло… Чего они припёрлись-то так не вовремя?

Следом за этим пастором подтянулись и остальные «участники банкета». Полицейский и какой-то тип в костюме с лицом старого бульдога.

– А этот человек из банка. – просветила меня Мария.

– Тогда почему они вместе приехали, и зачем тут полиция? – насторожился я.

– Не знаю.

* * *

Приехавшая делегация сразу же наехала на Марию с кучей интересных предложений. Оказалось, что «добрый пастор» высказал «жгучее желание» помочь «бедной сестре» Марии, которая оказалась в сложной ситуации. Он готов прямо сейчас выкупить у банка её долг, чтобы она и дальше могла всю себя отдавать служению в церкви, не отвлекаясь на всё мирское… И т.д. и т.п.

Красивая «сказка»… Чего уж там говорить. И пиджак из банка тут как тут, уже подсовывает какие-то бумажки на подпись.

Ой, чувствую, сейчас они разведут тётю Машу по полной программе. Пришлось вмешаться.

– Прошу прощения! Могу ли я ознакомиться с этими документами.

Сразу три пары недовольных глаз посмотрели на меня, как на надоедливую муху, которая взялась незнамо откуда и мешает им спокойно есть варенье.

– А ты кто такой? – пренебрежительным тоном спросил меня финансовый гений местного пошиба.

– Это мой дальний родственник. – придя немного в себя сообщила им Мария.

– Я студент юридического факультета Гарвардской школы права. – добавил я. – Мне было бы интересно на практике ознакомиться с документами, которые будет подписывать моя тётя. Полезно для начинающего юриста.

Судя по всему юристов эти трое любили ещё меньше, чем насекомых.

– Но это конфиденциальные документы… – начал было человек из банка.

– А мы уже заключили с тётей соглашение на то, что я могу предоставлять её интересы. Если дело будет рассматриваться в суде, то я предоставлю это в письменном виде.

– Студент юридического факультета не может самостоятельно участвовать в процессе. – внезапно влез со своими пояснениями, молчавший до этого момента полицейский.

– Начиная со второго курса, студент имеет право под руководством дипломированного юриста быть адвокатом в гражданских и уголовных делах. Мой куратор, профессор Бернштейн, очень хорошо ко мне относится. Я думаю, что он не откажет мне в такой малости… И ему самому это было бы интересно.

Я врал, как Бендер. Типа: Остапа понесло. Но отступать уже было поздно, да и некуда. Тётю Марию надо было спасать. Я-то думал, что у неё только с банком какие-то проблемы. А как оказалось, её сознательно выживают из дома, обложив со всех сторон. Ещё немного и у неё не останется ни денег, ни недвижимости…

– Только давайте не будем изучать все эти документы прямо вот здесь, на пороге… Поедем сразу в банк. Там, в спокойной обстановке я смогу ознакомиться с документами. Там мы и подпишем всё, что нужно.

Мои последние слова немного вдохновили банковского клерка. Он даже кивнул, как бы в знак согласия. И как оказалось, его кивок правильно поняли и пастор и полицейский. Ну ещё бы… Банк для них, как дом родной. А дома и стены помогают. Так люди говорят. Люди зря болтать не будут…

19 августа. 1974 год.

США. Штат Миссури. Колумбия.

Надувать щёки и делать важный вид, как Киса Воробьянинов, изображая солидного человека, я не стал. Зачем. Я всего лишь студент в их глазах. Так что мне незачем их всех тут заранее нервировать и напрягать.

Мария вела себя спокойно. Но мне было заметно, что она всё же немного нервничает, хотя и старается не показывать виду. Это нормально. Её они всерьёз уж точно не воспринимают.