Текст книги "Моё имя - Анита (СИ)"

Автор книги: Юля Майн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Холёный посетитель встал рядом с Мари и принялся разглядывать ожерелье.

– Помилуйте, – заговорил он, – это шедевр эпохи княжны Лейлы. Я дам вам пятьсот золотом, – он обратился к Мари.

– О… – она не успела ничего сообразить, как встрял служащий:

– Пятьдесят золотых, здесь и сейчас! Только наличные, никакого обмана! – горячо добавил он.

Господин закатил глаза:

– Пятьсот пятьдесят чеком лучшего банка Лысой Горы. Он кредитует саму Дюву!

– Сто! – осипшим от волнения голосом перебил парнишка. – Сто! – повторил он, едва веря в озвученную сумму.

– Семьсот, и закончим этот базар, – чуть утомленно приказал посетитель – и всучил в руку Мари уже подписанный, на безупречной плотной бумаге чек «Лысегорского тёмно-магического банка» на семьсот золотых. Поле получателя осталось пустым.

Деметрикус за прилавком, поражённый, замер, всё так же держа в руках ожерелье.

– Милейший, будьте любезны, – покупатель жестом аристократа указал на украшение. Первое предположение о его возрасте показалось Мари ошибочным. Он держал себя так, как двадцатилетние еще не умеют. Как сама Мари ни за что бы не сумела.

Оценщик, растерявшись, сунул ожерелье в руку покупателя.

– Ну, конечно, глупо было тягаться со Скелетто, – пробубнил он.

Мари вздрогнула. Фамилия показалась ей знакомой.

Теперь у Мари номинально были деньги, но что делать дальше, яснее не стало. Цель стала еще более расплывчатой, а голова соображала от усталости всё хуже.

Она вышла из ломбарда как в тумане. Аристократ, который только что купил у неё ожерелье, последовал за ней.

– Я рад, что сумел отыскать такое сокровище, – довольно сказал он, до сих пор крутя в руках украшение, как какую-то милую безделушку, одну из тысяч. Он лукаво улыбнулся, глядя на Мари – и ожерелье исчезло из его рук.

Мари вздрогнула от неожиданности.

– Теперь оно в сейфе, – пояснил он. – И я совсем забыл о приличиях. Герцог Аскольд Скелетто. Можете называть меня просто Аскольд. – Он вежливо приподнял уголки губ и едва поклонился.

– Анита, – ох, вроде, она назвала ведь то же самое имя, да?

– Мне показалось, или вы удивились, когда ожерелье исчезло?

Мари деланно улыбнулась:

– Немного. У нас не принято так пользоваться магией, – ляпнула она.

– У вас? У кого же? – приподняв одну бровь, поинтересовался Аскольд. – Только не говорите мне, что вы – светленькая. В жизни не поверю.

– Я не местная… есть пара дел на Лысой Горе… и вот… – лепетала Мари. Хотелось провалиться сквозь землю, куда глубже Преисподней…

– О-о! – Иронично протянул тот. – Не секрет, откуда и куда?

– Это личное, – Мари попыталась натянуть маску еще мало известной ей Аниты.

– Как Бомптириус поживает?

Мари не на шутку испугалась. Смуглое лицо Аниты посерело, что не укрылось от внимания Аскольда. Она резко повернулась к нему.

– Кто тебя подослал? – зашипела она.

Аскольд рассмеялся:

– Меня подослать мог бы только я сам. Скелетто достаточно сильны, чтобы нами даже Дюва не помыкала.

– Не верю. – Голова у Мари шла кругом. Хотелось закрыть глаза – и всё. И чтобы всё это закончилось. И чтобы не было ни белых, ни тёмных, чтобы она, Мари, сейчас была дома и писала сочинение о Лопе да Вега… Но наваждение никуда не уходило. Голова гудела, она стояла посреди улицы и пыталась вести светскую беседу со странным хлыщом, чьи мысли, чем больше она нервничала, тем более отчётливо звучали в её голове. И мысли эти были далеки от заговоров или политики. Пока она просто была ему интересна.

– Твоё право, – хмыкнул он, в ответ отбрасывая формальности. – Веришь или нет, но я здесь, потому что мне скучно. А порой, знаешь, хочется чего-то нового, вполне вероятно, запретного… – Он ей подмигнул.

Мари напряглась ещё сильнее. Волнение захлёстывало волнами, и она видела отчётливо, кожей чувствовала магию, улавливала мысли. От этого становилось ещё тяжелее, будто её опускало в желе, где тяжело не только двигаться, но даже думать.

«Я не хочу! Мне страшно! Нет!» – мысленно закричала она.

Мгновение – и его взгляд стал совершенно иным. Еще секунду назад он, пожалуй, пытался, играя, подбить клинья, а теперь показал истинное лицо.

– Тебе нужна помощь. – Вынес вердикт он. – Пойдём ко мне.

Мари замотала головой.

– Я лучше останусь здесь.

– Где «здесь»? На улице? С чеком, который сможет обналичить любой?

Мари с ужасом смотрела на него. Конечно, отличная идея орать про чек посреди улицы рядом с ломбардом!

– Не смеши меня. – Аскольд протянул ей руку. – Тебе нужна помощь. А я могу тебе помочь. К тому же… Мне, чёрт побери, скучно, и я хочу приключений!

Мари выдавила улыбку – и подала ему руку. Ну-ну, приключения… Она бы многое отдала, чтобы никогда с ними не сталкиваться.

Едва рука коснулась руки, ведьма и её новый знакомый уже оказались в огромном тёмном холле. На этот раз телепортация прошла почти незаметно. Видимо, чем сильнее маг, тем проще ему даётся это искусство.

Аскольд щёлкнул пальцами – и холл в тёмном дереве и камне залился светом.

– Это мой дом. Особняк Скелетто.

– Спасибо, – проговорила Мари.

Аскольд только усмехнулся.

– На третьем этаже есть несколько гостевых спален. Выбирай что понравится.

– А ты?

– У меня ещё есть дела.

Мари пожала плечами и направилась к огромной лестнице в викторианском стиле.

А герцог Аскольд Скелетто прошёл в противоположное крыло усадьбы, снял заклятие с двери в свой кабинет, зашёл туда. Пыльные тяжёлые портьеры отбрасывали уродливые тени на пол. Он достал из-за пояса нож, который отдал ему сегодня Бомптириус, и который еще хранил тонкую память крови наследницы Ричарда. Сел в кожаное кресло, достал из кармана сложенную в четыре раза фотографию семнадцатилетней девушки с длинными русыми волосами и серыми глазами. Он совсем не был уверен, что выполнил просьбу. Но на душе было спокойно. Он взглядом сжёг фотографию и с удовольствием достал из ящика стола очередную свою рукопись с разработками по некромантии.

…Их дружба была весьма занимательным явлением: первый был настолько могущественен, что ему было безразлично общественное мнение, второй же настолько от этого мнения зависел, что эта дружба была для него спасительным кругом даже в самые тяжёлые времена. Однако с подобными просьбами Бомптириус обращался крайне редко, и, скорее, только поэтому герцог с такой лёгкостью согласился помочь. Аскольд не знал, чем всё это обернётся, однако приятное предчувствие чего-то невероятного даже для Лысой Горы уже начинало приятно покалывать ему кончики пальцев.

* * *

Неясный рассвет, словно пришедший из обители светлых магов разлился над Лысой Горой, обнажая все грязные, позолоченные углы столицы. Проснувшаяся рано Мари, словно её что-то толкало в спину, спешила покинуть особняк Скелетто. Не желая быть должной, она даже бережно поправила шёлковое постельное бельё, застелила кровать и, стараясь производить как можно меньше шума, ушла.

В животе бурчало от голода, но задерживаться не хотелось. Мари решила, что, по крайней мере, на первое время её должно хватить тех денег, которые она выручила, и на еду, и на жильё.

Она не имела ни малейшего представления, где именно находится Лысегорский Банк, однако того страха перед улицей, который овладел ею вчера, уже не было.

Утро Лысой Горы напоминало утро обычного грязного мегаполиса: открытые лавчонки, в которых продавали кофе и пончики, сигареты, газеты со свежими новостями. Люди самого обычного вида куда-то спешили, ловя на ходу деревянные трамваи, которые шли прямо по-над брусчатке. Горожане шли, почти бежали. Обычное рабочее утро. Мари было показалось, что она в обычном городе, пока какая-то дама на вид лет тридцати пяти не телепортировалась прямо перед ней. Ведьма с невозмутимым видом поправила красную шляпу и шагнула в ближайшее здание.

«Всё не так плохо, как можно было представить», – вздохнула про себя Мари и, набравшись смелости, обратилась к торговцу газетами:

– Не подскажите, где здесь Лысегорский Темномагический банк?

Тот, недовольный, повернулся к ней:

– Там. Слепая что ль? – и он ткнул пальцем вправо. Мари проследила за направлением – действительно она стояла почти у подножия колоссального сооружения, на котором красовалась выбитая в камне и залитая золотом надпись: «ЛТБ».

– Спасибо! – выдохнула она.

– Должна будешь, – криво усмехнулся торговец и вернулся к своим делам.

Мари приближалась ко входу в здание – и сердце отчаянно колотилось: «Там должна быть охрана. А вдруг кто-то поймёт, что я не так должна выглядеть? И документов у меня нет… И… вдруг узнают, что я белая…Ужас! Что я делаю!?» Но она продолжала идти, открыла массивные двери из толстого чёрного стекла – и оказалась в пустом огромном пространстве. Растерявшись, она сделала ещё несколько шагов…

– Здравствуйте, госпожа Анита.

Мари едва удержалась, чтобы не схватиться за сердце – прямо перед ней сидела молоденькая девочка, не старше её самой за большим письменным столом. Было очевидно, что ещё пару секунд назад, ни девочки, ни стола даже близко не было.

– С нами связался герцог Скелетто и сообщил, что передал вам чек на сумму семьсот золотых. Знаете ли вы, что это весьма значительная сумма, которую весьма не рекомендуется держать наличными?

Мари расширенными от ужаса глазами Аниты смотрела на девушку.

– Нет. Я думала…

– Ничего страшно, мы можем открыть счёт на ваше имя. Аскольд Скелетто поручился за вас. От вас требуется только ваши имя и фамилия и год рождения.

– Анита… эм… Демен. 1987 год.

Девушка пристально посмотрела на неё. Мари пробил холодный пот.

– С 1987? – недоверчиво переспросила работница банка.

– Да.

– Хорошо. – Было видно, что та удивлена. – Какую сумму вы сейчас желаете получить?

– Двадцать золотых.

– Хорошо. Остальные средства будут лежать на вашем счету. Номер счёта, – откуда-то из-под стола девушка достала желтоватый конверт, – и все прочие реквизиты здесь. И вот ваши двадцать золотом – на столе материализовался небольшой холщовый мешочек, затянутый верёвкой с жёлтой нашивкой «ЛТБ». – Всего доброго вам! До свидания!

И девушка со столом испарилась.

Мари выскочила из банка красная как рак, судорожно засунув в карман конверт и деньги. Ощущение было, словно её надули, и не видать ей этих денег как своих ушей. Понимания того, сколько это «семьсот золотых», пока не было даже близко. Однако то, как оттягивали карман всего лишь двадцать монет, внушали робкую надежду.

Живот свело от голода. В последний раз она наскоро перекусила перед балом. Боже, это было словно в прошлой жизни, хотя даже еще и суток не прошло! Мари огляделась по сторонам: широкая улица, правда, без тротуаров, выложенная грубым почти чёрным камнем, высокие и совсем низкие здания перемежаются друг с другом, столь же разнокалиберные вывески, приглашающие в самые разные заведения… Кафе нашлось быстро.

Стараясь соответствовать тому образу, который она создала, Мари шагнула туда. Не было ни души, кроме скучающего за стойкой официанта – молодого паренька не самого опрятного вида. Девушка села за один из столиков. Официант, ленивой походкой приблизился к ней и бросил на столик меню. Мари открыла книжицу из светло-бежевой кожи… Официант стоял над душой. Мари нервничала, перелистывая страницы. Парень так и продолжал нависать над ней.

Нервозность стала раздражением, а спустя еще минуту – злостью.

– Тебе больше нечем заняться? – фыркнула Мари, бросив взгляд на официанта.

– У меня полно работы, особенно когда посетитель не вызывает доверия. – Ухмыльнувшись, ответил тот.

Придуманная накануне Анита взяла верх: глаза злобно сузились, губы словно стали тоньше. Она отшвырнула меню и кинула на стол золотой. Паренёк выпучил глаза: перед ним лежало его двухмесячное жалование.

– Неси сюда сыр, буженину, свежий хлеб, масло, чай с мятой. Понял?!

Официант, уже лебезя, закивал и попытался взять со стола золотой…

– Э, нет! Только по счёту!

…Спустя полчаса Анита вышла из кафе вполне довольная собой, сытостью, Лысой Горой, а также тем, что теперь, помимо оставшихся девятнадцати золотых монет, в холщовом мешочке лежали ещё десять серебряных и пара медяков. «И впрямь, сумма недурная!» – довольно думала про себя она, заходя в одну из лысегорских гостиниц с мыслью снять номер на ближайшие пару недель.

* * *

Владлена сидела на одной из шатких скамеечек в Центральном Кладбище Лысой Горы и от волнения рвала на мелкие кусочки бумагу. Чувство беспомощности было невыносимым, а паника не давала трезво соображать.

Рядом с ней сел человек.

– Добрый день, мисс Владлена, – не глядя в её сторону, тихо приветствовал он.

– Добрый. Вы можете мне помочь в поиске этой девушки? – она протянула господину фотографию своей сестры. – Её зовут Мария Курт.

На мгновение глаза господина от удивления расширились, он бросил опасливый взгляд на Владлену…

– Насколько мне помнится, – осторожно начал он, – вы водите весьма недурные отношения с нашей тёмной княжной? Так почему бы не обратиться к ней?

Владлена молчала. Не могла же она придти к Дюве со словами: «Дюва, хорошая моя, у меня пропала сестра, которую пару месяцев назад завербовали белые. Не поможешь?» Э, нет, у неё с головой всё в порядке.

– У вас есть информация о моей сестре, или нужно время? – нетерпеливо спросила она.

– Нет же, зачем ждать! Я знаю, что это девушка мертва. И знаю я это лично от Дювы.

– Что? – Влади не верила своим ушам.

– Она мертва. – Медленно повторил он.

Владлена откинулась на спинку скамейки. Свет вокруг неё погас второй раз в жизни.

И она даже не заметила, как удалился господин Бомптириус Славный.

По Лысой Горе уже начали подниматься обычные для этого места густые тёмно-синие тени, когда Владлена наконец смогла подняться со своего места. Она думала все эти часы о том, что ей сделать ещё, где она может обрести надежду, и по её искреннему убеждению, такое место оставалось лишь одно: замок тёмной княжны.

Ворота парка перед замком как всегда приоткрылись при появлении тёмной ведьмы, у которой не было дурных намерений. Она пешком преодолела за пару минут расстояние до входа в резиденцию тёмной княжны. Здесь, отдавая дань традиции, скучали пара оболтусов – боевых магов – бритых громил в кожаных чёрных куртках. Они покосились на ведьму, входящую в стены замка, и тут же забыли о ней.

Владлену колотило, в висках стучало, руки, бледные, с проступившими на них капиллярами, едва слушались её. В голове была каша. Бомптириус сказал, что ему сообщила о смерти Мари княжна. И она идёт к ней, чтобы спросить о чём? Чем же Дюва сможет ей помочь?… Дюва же всё поймёт с полувзгляда…

Наконец, она предстала перед тёмной княжной.

Когда-то Владлене посчастливилось найти ключик к холодному сердцу Дювы и стать ей почти другом. Благодаря её везению, а еще – многим и многим часам на светских раутах и приёмах у Владлены, дочери обывателей, ученицы отщепенца и светской львицы, был шанс завести множество полезных связей. В том числе, и с Дювой. Никогда Владлена ничего не просила у владычицы, и никогда бы не сделала этого и впредь… Но ради сестры стоило рискнуть.

Тёмная княжна, готовая к ежеминутным посетителям, восседала на огромном троне, на котором поместилось бы три женщины её комплекции. Рядом с троном парила массивная мраморная столешница, заваленная бумагами.

Губы Владлены дрожали. Она не знала, с чего ей начать. Казалось, будто ещё до начала разговора Дюва внимательно изучила содержимое её, Владлены, черепной коробки.

– Приветствую тебя, о властительница! – склонила голову ведьма.

– Здравствуй, – Дюва кивнула.

– У меня огромная просьба к тебе, Дюва, она не обременит тебя…

Княжна хмыкнула:

– Ну, это моя прерогатива судить, что мне просто, а что сложно.

– Разумеется! – поспешила согласиться девушка. – Однако выслушай мой вопрос…

Владлена с этими словами бухнулась на колени перед княжной. Дюва удивленно приподняла бровь: не принято было так вести себя при дворе. Не при ней, не при Дюве. Вот раньше, при тёмной княжне Эстер и её соратнице баронессе Гнильвецких, – вот при них очень любили подобное. Самоуничижение тогда стало почти нормой при дворе. И это было первое, что Дюва изменила, сев на трон. Смотреть на валяющихся в ногах вельмож было, конечно, занятно. Однако, чем более рьяно вылизывали они сапоги, тем быстрее были готовы предать.

Княжна удивилась, но не предложила Владлене подняться.

– Слушаю-слушаю…

– Умоляю, помоги мне найти мою сестру. Или скажи мне, что с ней случилось?

– Как её имя? – отрывисто спросила Дюва.

– Мария Амалия Курт.

Княжна вздрогнула. Встала с трона, спустилась к Владлене. Та подняла на неё влажные, полные надежды глаза.

Только усилием воли Дюве пришлось заставить в этот раз, чтобы серьги-змеи недовольно зашипели и уставились глазками-изумрудинками на Владлену:

– Откуда мне знать, что случилось с твоей сестрой? – притворным гневом она пыталась скрыть растерянность.

Владлена ожидала чего-то подобного, и всё равно была растеряна.

– Мою сестру забирали светлые.

Притворный гнев сменился настоящим.

– А я тут при чём?? Иди к Амалии с такими вопросами!

– Я не могу!

– Что за глупости! Да хоть живи в Прабеле! – фыркнула Дюва. Этот разговор начинал её нервировать, навевал нехорошие подозрения и всё же успокаивал: хоть один раз за последние полсотни лет Бомптириус что-то сделал на совесть.

– Амалия – причина того, что Мари пропала. Она хотела её смерти, и я не могу сказать, что она могла бы мне помочь…

– Да умерла она, умерла. Теперь спокойна? – не сдержалась Дюва. Сегодня успех Бомптириуса был очевидным. – Я сама позаботилась об этом.

– Ты?… – растерялась Владлена. Все слова, которые уже были заготовлены, вылетели из головы. – Какая же я дура! Дура!.. – слёзы сами потекли из её глаз. – Дура… – Она резко развернулась и уже сделала несколько шагов к выходу.

– Ответь, кто твоя госпожа? – голос тёмной княжны разрезал сознание ведьмы.

Владлена медленно повернулась на каблуках.

– Ты, Дюва – моя госпожа.

– Кто твой недруг, Владлена?

– У меня нет врагов, но нет и друзей среди белых магов.

– Чья смерть должна печалить тебя больше?

– Смерть тёмного мага, который сильнее меня.

– А о чьём здравии тебе нет дела?

– Мне безразличны белые. – Бесцветным голосом ответила Владлена на последний вопрос.

– Не переживай, дитя моё. Всё ты сможешь получить. И без сестры. – Дюва на пару секунд улыбнулась, села обратно на трон, придвинула столешницу, показывая, что аудиенция закончена. – Свободна!

Владлена вышла из зала. Комок стоял в горле. Она торопилась скорее выйти из замка. Но и в парке ей было тяжко… Только отойдя на пару километров от замка она наконец зарыдала, завыла, словно раненное животное.

Домой идти сил не было. Владлена не могла представить, что сказать Элизабет и папе. И даже непонятно, кому страшнее. Ни в одном страшном сне она не могла бы сказать ничего подобного: Мари нет, она умерла, а тела нет, и она не знает, где оно, но она точно умерла, а где доказательства… И пустые надежды. И бессмысленные выяснения обстоятельств… И слёзы, и горе… Владлена знала, что рано или поздно это всё будет. Но только не сейчас, не сию секунду. Она просто не вынесет этого!

Владлена шла по Лысой Горе уже долгое время. Опустилась непроглядная ночь, живых на улицах стало заметно меньше, то здесь, то там появлялась пара свежих мертвяков, которые не успели днём завершить свою работу. К Владлене пытались подходить, но ведьма по привычке бормотала заклинания, защищая себя на этот вечер…

К четырём ночи она упёрлась в кованые ворота, подняла глаза и с удивлением обнаружила, что стоит прямо перед особняком своего любимого. В последнее время, правда, с отношениями был бардак… От прикосновения её ладони к решётке, ворота тут же поддались. Она прошла по извилистой, выложенной камнем дорожке, к входу, где её уже ждала прислуга:

– Добрая ночь, госпожа Владлена. Вы хотите сейчас увидеть герцога или же утром?

– Сейчас, – эгоизм возобладал над здравым смыслом. Она прекрасно понимала, что всё равно не уснёт, и мучиться в четырёх стенах ещё несколько часов для неё было бы самой страшной пыткой. А герцог… ничего страшного, сколько сотен ночей он не спал, развлекаясь? И ничего – как огурчик.

– Помощь мне не нужна. – Обратилась Владлена к прислуге.

Она поднялась на второй этаж, прошла в покои герцога. Ведьма привычным движением сняла заклятия с одной двери, с другой, прошла по коридору… На удивление, Аскольд Скелетто спал один. Владлена прямо в чёрном плаще легла рядом с ним на огромную кровать под бархатным балдахином. Не было ни сна, ни умиротворения. Аскольд продолжал спать, не подозревая о её присутствии. Прошло полчаса. Владлена всё так же лежала, ей не хватало духу разбудить его. Она уже пожалела, что вообще пришла: боялась в голос зареветь, боялась пошевелиться. Лежала, сложив руки на груди, словно в гробу, слёзы беззвучно стекали на шёлковую наволочку. Наконец усталость и головная боль взяли верх, и уже под утро её сморил сон.

Владлена проснулась, когда тусклый свет уже уверенно пробивался через окна спальни. Она, уже без плаща и обуви, лежала, укрытая одеялом. Аскольда нигде не было. Девушка приподнялась на локтях: будильник в серебряной оправе показывал половину одиннадцатого. Она, торопясь, встала: самое неприятное, что могло сейчас случиться – это не застать Аскольда дома. Ведьма спустилась на первый этаж, привычно зашла в столовую, и удивилась непривычно мирной картине: Аскольд в домашнем халате сидел нога на ногу за столом и меланхолично попивал кофе, поглядывая одним глазом в утренний выпуск «Безлунного магомольца». Только сейчас Владлене стало стыдно перед этим вельможей, который ещё совсем недавно смотрел на неё совершенно иными глазами. Её, на удивление, тогда даже не особо заботил тот факт, что каждые три дня особняк Скелетто превращался в бордель… Что бы там ни было, Аскольд любил её. А сейчас ей было стыдно, что она вообще показалась ему на глаза. Очень захотелось поскорей уйти.

Герцог будто бы нехотя поднял на неё взгляд:

– Ну что же ты стоишь? Присаживайся, – он указал на один из множества свободных стульев.

Владлена повиновалась.

– У тебя что-то случилось? – с самым безразличным видом спросил он, внимательно вчитываясь в текст газетной статьи.

Губы Владлены задрожали – и в этом доме она хотела найти поддержку!

– Сестра умерла, – тихо сказала она.

Аскольд только сейчас отвлёкся от газеты и поднял на неё обеспокоенный взгляд:

– Какая-то ты спокойная. Или мне кажется… Ох, прости, я плохо разбираюсь в чужих эмоциях, – он щёлкнул пальцами, телепортируя еду из кухни прямо перед Владленой. – Позавтракай, ты-то жива. Стоит ли переживать о том, что уже произошло и о том, что неизбежно?

Девушке не лез кусок в горло, слёзы душили её, она боялась, что ещё чуть-чуть – и горе разорвет на части.

– Я пойду, Аскольд, – прошептала брюнетка, – домой надо, сказать родным, – Владлена старательно отводила взгляд, пряча слёзы.

– Зачем? Побудь ещё. – Святая простота сквозила во всём виде герцога. И ведь ни капли цинизма не было в его словах!

– Зачем? – она взметнула на него взгляд, слёзы тут же брызнули из глаз.

Аскольд чуть не пролил на себя кофе и только теперь обеспокоенно, внимательно оглядел подругу.

– О, Мрак, да что же случилось? – он подошел к ней и обнял, чего давно уже не было.

Владлене показалось, будто мир разлился на мириады радуг. Она поспешила обвить руками Аскольда, осыпая его поцелуями вперемешку со слезами. «Он мой! Он слова мой! Он рядом!» – и улетучились все печали и даже пропали мысли о сестре, как если бы она просто уехала в отпуск…

А Аскольд плохо понимал, что происходит. Ему казалось, что у Владлены начинается обычная для многих женщин истерика. Он мягко её отстранил, провёл рукой по её чёрным локонам.

– Владлена, я, думаю, смогу утешить тебя. – И поцеловал так, как, наверное, не целовал никогда раньше.

По телу словно пустили ток. Как же она соскучилась по нему! Что же случилось между ними, что такие обыденные вещи она воспринимает как высший дар?

Аскольд мягко отстранил её и повлёк за собой.

Владлена, идя следом, смотрела на его спину глазами, полными желания и тоски. Но они почему-то шли вовсе не в спальню…

Аскольд привёл её в свой кабинет. Он коротко поколдовал над бюро с сейфом и достал их него небесной красоты ожерелье. Пожалуй, это было едва ли самое прекрасное, что Владлена видела в своей жизни. Что ж, это почти так же хорошо, как и его спальня…

– Невероятно… – с придыханием прошептала девушка, разглядывая украшение. Аскольд обошел её, мягко убрал волосы с шеи и застегнул на ней застёжку ожерелья. Погребной холод коснулся её груди, на мгновение настроение вновь ушло в минус.

– Мне кажется, тебе стоит идти домой, – Аскольд старался говорить мягко, приобнимая за плечи Владлену. Та подняла на него взгляд, полный немой надежды:

– Хорошо, – ответила она. Сегодня надежда снова вернулась в её сердце, но нужно было уходить, раз он об этом попросил. И Владлена покинула особняк Скелетто.

…А Аскольд, едва проводил её, взял из бара ближайшую бутылку коньяка, с задумчивым видом открыл её и, отрешенный, сделал хороший глоток. На душе было погано. Он сделал то, что было должно, и даже чуть больше. Значительно больше. Владлена была милой и довольно привлекательной… как десятки других. Просто она почему-то упорно считала себя особенной.

Другое дело эта странная девочка. Она назвала себя Анитой. Она… другая. Настоящая. Её хочется узнать, ей хочется помочь. С ней хочется быть.

Словно какое-то время ожерелье заменяло ему Аниту, Аскольд ощутил жгучее желание её увидеть.

Немного логики и два телефонных звонка – и герцог уже знал, в каком номере какой гостиницы остановилась Анита. Кончики пальцев господина Скелетто приятно покалывало, а в груди, казалось, помещался пушистый, чуть-чуть колючий тёплый комочек. Аскольд уже забыл думать о Владлене, когда подходил к ширпотребной гостинице в самом щегольском виде, какой только видели эти стены. Постукивая золочёной тростью по затёртому полу, герцог в роскошном бархатном сюртуке с золотой каймой, приблизился к стойке ресепшена. Администратор в замусоленном сюртучке во все глаза глядел на вельможу, тем временем медленно поднимаясь со своего стула и постепенно принимая самую раболепную позу при виде смутно знакомого по светской хронике лица.

– Госпо… Ге… – администратор даже боялся как-то неверно обратиться с этому лощёному пришельцу.

Аскольд, однако, словно не видел смятения администратора:

– Милейший, – обратился к нему он, – не подскажите, госпожа Анита… к сожалению, не припомню её фамилии… она сняла номер 27 – она сейчас в гостинице?

Работник нервно жевал губы, быстро соображая, можно ли хоть один серебряный вытащить у этого господина.

– Да, она в номере… однако просила не беспокоить! – шустро соврал служащий.

Аскольд удивлённо вскинул брови.

– Неужели? – на лице вельможи отразилась ирония.

– Тем не менее, я могу позвонить и сообщить ей о вашем приходе… – тут же залебезил администратор, поглядывая маслянистыми глазками на герцога.

Герцог окинул его насмешливым взглядом – и направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Служащий даже не подумал его останавливать – не стоит перечить сильным мира иного.

Подойдя к серой обшарпанной двери, Аскольд мгновение размышлял, как сделать лучше… Живот будто подвело судорогой в предвкушении… чего-то. Он, одним взглядом, бесшумно открыл серую, обычно дико визжащую дверь, сделал три бесшумных шага – и увидел Аниту. Она сидела с ногами на заправленной кровати и отрешённо грызла что-то вроде булочки.

– Анита? – Настолько мягко, насколько мог, произнёс Аскольд её имя.

Мари вскрикнула и выронила булочку на постель, одновременно пытаясь отползти как можно дальше от герцога, вжимаясь в спинку кровати. Ничего, кроме страха и вместе с тем непонятного, не вполне осознанного интереса, он у неё не вызывал. Что-то подсказывало ей – и это были её развивающиеся магические способности, – что лучше бы держаться от некромага подальше. Но вот просто так убежать или нагрубить, или сделать что-то, чтобы он ушёл, она вовсе не хотела.

– У тебя такая плохая память? Или что-то случилось? – немало удивившись, спросил герцог.

Та перевела дыхание, усилием воли заставила своё тело расслабиться и сесть более непринуждённо:

– Извини, реакция.

– Не у многих она бывает! – Усмехнулся Аскольд и две мысли одновременно промелькнули в его голове: «Точнее – только у белых…» и «Ух ты! Бомпти даже не соврал!»

– Наверное, – попыталась улыбнуться Мари.

– Давай хоть прогуляемся? На удивление отличная погода для Лысой Горы сегодня.

– У меня нет настроения, – ответила она, поднимая с кровати оброненную булочку и с тоской глядя за окно. – Не хочу. – «Точнее – боюсь, и тебе не верю».

Мысль была в полном объёме прочитана Аскольдом.

– Чего ты боишься? Меня что ли? Поверь, если бы я хотел причинить тебе вред, я давно бы это сделал. Если бы кто-то ещё…

– Бомптириус?

– Или же он… хотя нет, это существо до омерзения гуманно… Забудь! Пойдём. Странно побывать на Лысой Горе и не посетить ни одного злачного места!

– Как будто нет других мест? Театры, например… музеи…

– О, поверь, их немало… но они везде одинаковые…

Мари смотрела на него, как на ненормального.

– А рассматривать рестораны и кабаки – это здорово? – Полнейшее недоумение отразилось на её лице.

Аскольд, не выдержав, рассмеялся:

– Под злачными местами я имел в виду несколько иное. Ну, ничего, всему своё время… Идём?

– Ладно… – Мари без особого удовольствия поддалась на уговоры. – Только мне одеться надо… Подожди пять минут, я быстро…

«Точно белая… О, Мрак всемогущий, помоги мне!»

– Ты не знаешь элементарных заклинаний? – Скелетто не мог сдержать удивления.

Мари вздрогнула, что не ушло от его внимания.

– Почему же… Просто, бытовые меня не так интересуют… – промямлила она, натягивая на себя кожаную куртку.

«Ещё и в учителя тебе наймусь!» – недовольно прошипела одна часть Аскольда. А вторая, не находя слов, просто приплясывала где-то в груди тёплым комочком.

– Расслабься, мне кое-что Бомптириус поведал.

– И что же, если не секрет?

– Что не так давно ты здесь и что тебя ещё многому нужно учить. Отправить бы тебя в Университет, но ведь тебя там сожрут… Я так вообще сторонник домашнего образования.

Мари смотрела на этого лощёного господина и всё равно не могла понять, на кой бес она ему сдалась.

– А какая вам корысть?

– Давай уж на ты… – Аскольд почувствовал, как его уши загорелись.

– Хорошо… – Протянула Мари, в её сознании, это был переход на личное пространство, и это ей не нравилось совершенно. – Так какова корысть?

– Никакой, – просто ответил герцог. – Просто хочу.

– Чего?

– Общаться.

Мари большими чёрными глазами Аниты оглядела с намёком на иронию Аскольда.

– Тебе не с кем общаться? Мало что ли таких же… эм… состоятельных господ? – Запнувшись, проговорила она.