Текст книги "Адюльтер. История одной измены (СИ)"
Автор книги: Юлия Прим
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
– Всё будет готово к трём. Осталось лишь уточнить пару вопросов... – вновь вторгаясь в личное пространство, произносит организатор, кротко скрестив на коленях худощавые руки. – Вы уверены с цветами? Может, всё же разбавим обилием белого?
– Мы уже обсуждали этот вопрос, – недовольно поднимая глаза, произношу абсолютно бесстрастно. – Я люблю фрезии и хочу видеть лишь их.
– Хорошо, – соглашается, поджимая губы в подобие улыбки. – А на счёт платья и прически... ещё есть время переиграть. Всё-таки такой шаг...
– Я не совершаю ничего из того, чего раньше не делала, – ехидно произношу, качая головой. Чем её не устраивает мой выбор? Даже мама в своей любви к совершенству не давила настолько выражено, позволяя остановиться на желаемом самой.
– Это же на всю жизнь, – роняет несмело.
– Очень на это надеюсь, – выношу вполне дружелюбно. – Поэтому не хочу ничего лишнего. Постарайтесь меня понять и давайте закроем тему. Это мой день и я вполне довольна всем ранее оговоренным с вами.
– Я пойду, – поднимаясь, бросает, точно ученица, отпрашиваясь с урока. Оборачивается, замерев в метре от меня, тихо произнося:
– Вам несказанно повезло. Я редко встречаю подобное обращение, хотя и повидала немало пар... Он вас так ограждает, укрывая заботой, точно куполом. Вся наша двухдневная подготовка ничто в сравнении с тем, что уготовил этот мужчина... Правда, я до сих пор теряюсь в догадках зачем ему надо было именно так всё организовывать.
– Лина, постойте, – окликаю развернувшуюся в сторону комплекса девушку. Останавливается с улыбкой, ожидая вопроса.
– Что вы имеете ввиду? Сергей всё время был занят дочерью, пока мы с вами, – запинаюсь, кривясь, произнося, – работали.
– Это не мешало ему воплотить в жизнь одну непростую для нас задумку, – улыбается, поясняя заговорщическим выражением лица, что большего от неё мне не узнать. – Наверное, этот момент станет чем-то важным для Вас обоих.
– Возможно, – бросаю отрывисто. Ещё бы знать, что именно от меня скрывают, и придётся ли сюрприз мне по вкусу?
– А девочка нужна была лишь для того, чтобы отвлечь внимание от его дел, производимых под твоим носом, – глумится разум. – Ты-то и не заметила, что подготовкой занята не одна.
Звучно выдыхаю, поднимаясь с песка. Удовлетворение от пробежки как рукой сняло, оставив после себя излишнюю озабоченность. К чему эти сложности? Я бы и так, без лишних лиц и декораций сказала ему "да". За истекшие две недели столько всего изменилось... или же стало на круги своя? Выхожу на асфальтированную дорожку, собираясь повторить ещё один круг. Бег единственное средство, избавляющее от назойливых мыслей. Настраивающее на иной лад. Позволяющее думать в ином направлении. Воспринимать суть вещей более правильно. Включаю лёгкую музыку, ограждающую от внешнего мира. Тихо улыбаюсь, прикрывая глаза, вспоминая мамин недоумённый и, в то же время одобряющий взгляд в тот момент, когда мы вместе, после полудня, пересекли порог родительской квартиры...
– Я ж тебе говорил, что она под присмотром, подтрунивая, появившись из кухни, произносит отец. А ты заладила со своим беспокойством!
Не делая больших пауз, протягивает вперед руку, довольно произнося, -Привет, Серёж, – улыбается шире, окидывая веселым меня взглядом, – Лизка, ты словно золушка! Уходила вечером в платье, а заявилась с бала растрепанной, да в пижаме. Морщусь в ответ, желая сдерзить или, по-детски показать ему на это язык, слыша поддразнивающее:
– Но если он тебя и такую заберёт, – я против не буду!
– Достала?– раздаётся из-за моей спины, сопровождая весёлый голос тихим смешком.
– Да не то слово, – ухмыляясь, произносит отец. – Как ты только с ней живёшь? С маленькой в разы было проще.
– Ну-ка прекратили этот балаган, – строгим голосом, сопровождая фразу притушенной полуулыбкой, вступает мама. – Ты останешься?– сканирует взглядом, словно лазерным лучом, повыше моего плеча. Смягчает голос, лукаво продолжая:– Или только завёз?
– Заберу своё и поеду, – парирует с долей иронии в ответ.
– А разве в моём доме есть твои вещи?– прищурив глаза, прослеживает реакцию оппонента.
Не сдерживая улыбки, грозящей перерасти в нервный смех, стою, наблюдая за этой парочкой, ожидая, какая из противоборствующих сторон падёт первой.
– Вещи можно купить. Заменить. Пожертвовать ими, – становится в миг серьёзным, стирая с лица былое веселье. Продолжая уверенно и спокойно:– С моими девчонками не пройдёт ни один из озвученных вариантов. Поэтому я вновь прошу у Вас руки вашей дочери.
Стою, перекидывая взгляд между тремя парами глаз. Закусываю губы, которые самопроизвольно расплываются в довольной улыбке. Всеобщее молчание разрывает его изменившийся, саркастический тон:
– Откажите – я ж всё-равно их заберу. Только... так, вроде, будет не правильно.
– Серёж, – выдерживает паузу, словно обдумывая наперед свои слова. – Ты уверен, что она примет твоё предложение?
– Больше чем когда-либо, – парирует с улыбкой в ответ, порождая на моих губах ответную, которую я так тщетно пытаюсь от всех скрыть. Щеки обжигает жаром от его довольного взгляда. Словно в этот момент он касается их руками или покрывает мелкими поцелуями. Закусываю губы, дабы унять их нарастающую дрожь. Не разрывая зрительного контакта, демонстративно, опускается на одно колено, заставляя меня едва ли не прыснуть от смеха. Глубоко втягиваю воздух, охлаждая подкатывающие к горлу эмоции. Задерживаю дыхание. Раз... Два... Выуживает из внутреннего кармана небольшую коробочку, обшитую чёрным бархатом. Инстинктивно наклоняюсь вперёд, желая поближе рассмотреть то, что покоится на её дне.
– Выйдешь за меня? – улыбается, добавляя, – Вновь.
Приоткрывает крышку, сопровождая мой изменившийся взгляд появляющейся на губах ухмылкой:
– Что не так, – произносит вздыхая.
– Оно не то, – отвечаю, обиженно поджав губы. Я то думала, что он нашёл на крыше моё... Глупо. На это банально не было времени... Это тоже красивое. Блестит, переливаясь разноцветными искрами. Маленькое. Аккуратное. И...не то. Не могу скрыть захлестнувшего разочарования. Вроде должна радоваться. Самый страшный период моей жизни позади. А на деле– придираюсь к мелочам, желая большего, чем имею.
– Эта деталь меняет ответ?– уточняет немного нахмурившись?
– Нет, – произношу мягко, не осмеливаясь прикоснуться к кольцу. Нагибаюсь, едва касаясь своими его губ. Прикрываю глаза, вдыхая одурманивающий запах парфюма, которым наверняка пропахла сама после сегодняшней ночи.
– Я подумаю, – шепчу на выдохе, растягивая на губах лукавую улыбку.
Наблюдаю в ответ прищуренный взгляд, с отблеском злости, а может раздражения. Ни столь важно.
– А чего он ждал?– глумливо усмехается разум. – Знает, с кем связался и всё же надеется, что с тобой станет просто! Ухожу в свою комнату под тихий смешок отца. Мама же, сопроводив мои слова тихой улыбкой, толерантно не стала комментировать данное действо. Повернувшись к окну, стягиваю свитер, ощущая на теле прикосновение прохладных пальцев. Отрывает от пола, буквально разворачивая меня в воздухе, берет на руки, делая несколько быстрых шагов в сторону выхода, безапелляционным тоном заявляя:
– Подумаешь дома.
– Дай мне хотя бы одеться, – умоляю, сквозь смех. Прошу, обвивая шею руками.
– Не беси меня, – заявляет резко. – Установлю обогрев на полную. Накинешь куртку, а дома найдёшь всё, что нужно.
– Серёж, – шепчу тихо на ухо, обдавая кожу дыханием.
– Там полно твоих вещей, – перебивает, не дав закончить, точно оправдываясь, произнося: – Знаю. Заезжал.
– Две минуты. Пожалуйста, – обрамляю лицо руками, целуя уголки губ. Перехватывает инициативу, жадно втягивая нижнюю в себя. Мелкая дрожь пробивает всё тело, доходя до кончиков пальцев. Сжимаю руки сильнее, обкалывая ладони щетиной. Дышу вместе с ним, отбирая урывками воздух.
Ощущая себя до неприличия счастливой. Улыбаясь сквозь поцелуи, то ослабляющие, то усиливающие свой напор. Выдыхаю, урвав доли секунды, охрипшим голосом, почти беззвучно, произнося тихое "Да".
– Хорошо подумала? – уточняет ехидно.
– Да, – вторю в ответ, не способная перестать улыбаться. Устало прикрываю глаза, прижимаясь сильнее.
Сжимает в своих руках, лаская хрипотцой проникновенного голоса:
– Я люблю тебя.
Чувствую. Знаю... хочется произнести в ответ, а губы самопроизвольно выписывают в пространстве громогласное :
– Я люблю тебя больше...
И не важно, что было "до". После станет иначе. Не потому, что произошедшие изменения между нами невозможно забыть. Вернуться к прежнему образу жизни – значит похоронить себя заживо. Уничтожить нас. Вместе. Мучительно. По одиночке...
Бегу по грунтовой дорожке, сворачивая на песчаную полосу. К кромке моря. Территория отеля осталась позади. Фоновую музыку заменил шум ветра, ласкающего горящие щеки. От воспоминаний этого периода жизни невозможно оградиться. Вычеркнуть из памяти. Стив выступил лакмусом предыдущих отношений и результат проверки на прочность оказался довольно печальным. Провал по всем пунктам. Только, ведь, этого уже не исправить. Отчаянно хочется верить, что до подобной точки, отныне, никто из нас двоих не доведёт...
Резко сменив траекторию, возвращаюсь назад. Зачем думать о прошлом, загадывать наперёд, когда есть возможность жить настоящим, в котором всё хорошо? Верить в него. Надеяться на лучшее. Планировать. Улыбаться, щурясь в лучах поднявшегося ввысь солнца. Творить. Зная, что настоящее зависит лишь от тебя. Твоего выбора. Желания. Шага навстречу. Добегаю до резной калитки, оплетённой десятками белых роз. Волшебное место. Словно зазеркалье для обыденно серого мира. Тихое. Ласковое. Безмятежное.
– Не обмануться бы в этой красоте, – ехидно фыркает разум. – Ничем не напоминает восторженное состояние Алисы, воспринимающей сказкой то, что на проверку ей вовсе не оказалось?
– Это другая история, – кривлюсь в ответ. – И в моей, отныне, нет скрытого смысла и подводных камней. Всё зеркально чисто и открыто.
– Выдача желаемого за действительное – твоя стезя, – ёрничает разум.
– А тебе бы заткнуться и порадоваться за хозяйку, а не подливать масла в огонь, – фыркаю, поднимаясь по широким ступеням. Пробегаю по витиеватой дорожке, попадая на балкон белоснежной веранды, имеющей выход в наш номер. Приближаюсь к резному столику, сервированными двумя чашками кофе и небольшими пиалами с фруктами, тостами, джемом.
– Доброе утро, – запыхавшись, с улыбкой на лице, произношу своему мужчине, появляющемуся в стеклянных дверях.
– Доброе, – вторит в ответ, подходя ближе. В одних шортах, доходящих почти до колен. С мокрым ежиком, переливающихся на солнце волос. Окутывая особым запахом свежести после душа, смешанной с тем, что хранит его кожа. Приобнимает, прижимая к себе.
– Серёж, я вся мокрая, – отстраняюсь, с долей неловкости, ловя на себе его недовольный взгляд. – И соленая, – произношу с виноватой улыбкой.
Резко подкидывает вверх, фиксируя мои ноги вокруг своих бёдер. Охаю от неожиданности. Делает несколько шагов вперёд, упираясь моей поясницей в бетонные перила, шепча томно:
– Самая сладкая и притягательная – как бы ты не выглядела. До сих пор не можешь этого уяснить?
Слизывает соль с губ, рефлекторно приоткрывая их, пробивающим током движением. Прикрываю глаза, выдыхая ему в рот, оставшийся в лёгких воздух. Сознание плывёт, словно тая на солнце, обжигающем жаром, подставленную под его лучи спину. Опускается губами на шею, считывая участившиеся удары сердца с пульсирующей артерии. Скользит пальцами по телу. Боясь упасть вниз, оставшись без страховки, крепко обвиваю руками его спину.
И с каких это пор я начала бояться высоты? До земли можно спрыгнуть... Чуть больше трёх метров.
– Скорее нашла ещё один повод прижаться поближе, – поддакивает расслабленный разум. – Будто отдались ты сейчас от него и всё растает. Изменится. Совершив очередной жизненный виток – станет пустым и безликим.
– Ни за что, – проговариваю беззвучно, одними губами. – Мы слишком через многое прошли, чтобы позволить себе растерять приобретенные чувства.
Снизу доносятся обрывки разговоров. Перед моими глазами лишь он, а за спиной целый мир. Бескрайнее море. Отдаляется плавно, сохраняя на губах лукавую улыбку, словно его укорили за непозволительное поведение, а не переступать границы дозволенного никак не выходит.
– У тебя полчаса на завтрак и запись на спа, – произносит, наблюдая за тем, как я нехотя опускаю свои руки, упираясь в перила.
– Не хочу никуда идти, – парирую сухо.
– До заката меньше семи часов, – затихает, убирая из голоса веселые нотки. – Не передумала?
– Нет, – отвечаю уверенно, без тени сомнения, глядя в глаза.
– И никаких мыслей по поводу реки, в которую не входят дважды? – замечает прищурившись.
– Если ты считаешь, что я способна передумать, то вовсе не чувствуешь меня и не понимаешь с кем когда-то посмел связаться... – парирую обиженно поджав губы, ослабляя ноги, до сих пор оплетающие его бедра.
Захватывает подбородок меж пальцев, возвращая в исходное положение взгляд, произнося медленно, тихо, доходчиво:
– Не хочу, чтобы ты когда -нибудь пожалела, хотя бы на долю секунды, о принятом решении.
Это убьет нас обоих... И этого не настанет. Я уверена. Правда. Отныне и...
– Ты же не позволишь мне это сделать?– шепчу, подавшись вперёд, буквально у самого уха.
– Это твой выбор, – ссаживает вниз, разжимая руки. Поджимая губы, с оттенком горечи на лице, серьёзным тоном произнося:
– Именно его ты обязана сделать только сама.
– Что ты задумал? – роняю несмело, вглядываясь в серьезные глаза. Пытаюсь отыскать в их глубине хотя бы один из ответов на интересующие меня вопросы.
– Проболталась все-таки? – усмехается криво, словно сканируя взглядом сознание. Выуживая из дальних уголков известную мне информацию. Блефую, сохраняя на лице маску уверенности, будто бы действительно отчасти посвящена в его дела.
– До захода солнца осталось не так много времени, – парирует сухо в ответ. Вбирает в свои руки мои ладони, опуская голову вниз. Разрывает зрительный контакт. Прикасается губами к кончикам моих пальцев, сложенных вместе. От этого обыденного жеста, пропитанного особой нежностью и теплотой, сердце прокалывает острой болью. Будто он ненавязчиво извиняется за что-то или подготавливает... к худшему. Хмурюсь, не убирая ладони из замка его рук.
– Сереж... – произношу на выдохе, ощущая подкатывающую к горлу дурноту от нервного перенапряжения, сковывающего тело.
– Я люблю тебя, – повторяет, поднимая глаза. Одаривая тихой, будто виноватой улыбкой, от которой сердце заходится еще хлеще, пробивая дробью виски. – Не забывай об этом, – произносит, выдыхая, расцепляя руки.
– Ты меня пугаешь, – закусываю губы, напрягаясь словно струна. Прячу руки в карманы шорт, отводя в сторону обеспокоенный взгляд.
– Садись завтракать и не думай о лишнем.
Голос звучит обыденно. Спокойно. Без лишних эмоций, которые так и переполняют меня изнутри, а он... словно настроен на неизбежное, которое заранее принял, зная, что от него не уйти. Выдыхаю, обходя стороной. Понимая, что растолковывать глупой блондинке суть происходящего вокруг никто не торопится. Водоворот затягивает, сужая пространство. Барахтайся, если есть силы. Может и выплывешь. А нет... – Не утрируй, – саркастически хмыкает разум. – Ты понятия не имеешь, что творится у него внутри. Сам, небось, переживает не меньше, пряча эмоции под стальной броней. Проще ведь ощетиниться, чем раскрыть душу. Второй брак – это тебе не покурить выйти. Тем более с одной и той же. Самоубийство!
– Я вообще-то тоже за него иду не впервой, – парирую раздраженно.
– Не сравнивай, – усмехается звонко. – Твое отсутствие логики в поступках и его рациональность – абсолютно несопоставимые вещи.
Сажусь за стол, обиженно поджав губы. По-моему отличное дополнение друг к другу. Жена идиотка и умник муж. Идеальная пара, воспеваемая в трактатах во все времена.
Запихиваю в рот побольше еды, желая унять рвущееся наружу негодование. Вызвать на разговор, видимо, которого он избегает... Да и плевать. До вечера не так много времени. Пронесется и не замечу! А после... увижу, что будет.
Прослеживает мои внутренние истязания с легкой ухмылкой, закрепленной на расслабленных губах. Отворачивается в сторону моря, облокотившись локтями на широкие перила, бросая с оттенком мягкости в голосе:
– Не накручивай себя. Всему свое время, – затихает, ни на грамм не расслабляя двоякой фразой. Спокойно продолжая, глядя на линию горизонта :
– Собирайся, тебе надо немного расслабиться и отдохнуть.
– А чем будешь занят ты? – уточняю, с трудом скрывая нарастающее внутри любопытство. Надеясь, что он все же даст мне хотя бы намек, перед чем мне стоит насколько расслабится.
– Дочкой, – слышу привычный, односложный ответ.
– Терпение, – глумиться, салютующий ему разум. – Чем сложнее загадка, тем интересней узнать на нее ответ.
– Хорошо, – роняю тихо, словно смирившись с состоянием неизвестности в которой мне предстоит пребывать. Встаю с места, бросая взгляд на часы. Почти девять. Подхожу вплотную, оплетая его руками. Утыкаюсь носом в горячую спину, прикладывая неимоверные усилия для того, чтобы унять вибрацию, проскальзывающую в голос.
– Ничего больше не хочешь мне сказать? -шепчу обдавая кожу дыханием. Впитываю запах, нехотя улыбаясь. Скрепляю сильнее, на его животе, ледяные от волнения пальцы. Кожа покрывается мурашками от разницы температур. Моего холода и его жара на солнце. Льну ближе, стараясь унять озноб. Не желая отдаляться, расцепляю руки. Странное чувство. Боязнь отдалиться от родного тепла. Прикасаюсь к коже губами, оставляя на его спине незаметные следы. Ощутимо выдыхает, приподнимая широкую грудь. Похлопывает ладонью по моим рукам, быстро произнося:
– Не подлизывайся, я сказал все, что хотел. Надеюсь, ты меня услышала.
– Да, – отвечаю почти мгновенно.
– И поняла? – уточняет игриво. Не вижу его губ, но чувствую, что они сложены в улыбку. Ту, которая всегда порождает во мне ответную. Независимо от внутреннего состояния, предшествующего ей. Поднимает градус настроения. Вызывает желание накрыть ее своими губами. Черт. Опять мысли ведут не туда, поддаваясь шквалу эмоций.
– Беги, – произносит мягко. – Катюша вскоре проснется. Не даст уйти.
Еще раз прикасаясь губами к обнаженной спине, молча ослабляю руки. Не переча, покидаю белоснежную веранду, залитую солнцем. За десяток минут принимаю душ, облачаясь в свежую футболку и шорты. Закрываю глаза зеркальными очками, подхватывая с полки рюкзак. Беглый взгляд в зеркало: классический хвост, спортивный стиль одежды, – вполне сносно для посещения спа при отеле. Перед кем красоваться? Пробегаю мимо стеклянной двери, открывающей вид на веранду. Стопорюсь на секунды, настороженно вглядываясь в его расслабленную позу. Он вовсе не переживает. От него за десяток метров веет ледяным спокойствием. Оборачивается, точно почувствовав на себе мой взгляд. Вздрагиваю от неожиданности, застуканная за слежкой. Молча поднимаю вверх уголки губ, не сводя глаз с его распыляющейся в ответ широкой улыбкой. Разворачиваюсь в обратную от него сторону, хотя могла бы пройти и мимо, сделав небольшой круг. Миную резную дверь, попадая в длинный коридор. Сбегаю по широким ступеням в холл первого этажа. Еще один поворот и девушка-консультант, свободно говорящая по-русски, а не на ставшим привычным для слуха испанском, встречает меня приветливой речью, безошибочно называя фамилию. Безропотно следую за ней, желая скорее прикрыть глаза, сбросив под умелыми пальцами балласт тяготящих эмоций. Небольшая комната за увесистой шторой. Приспущенные жалюзи. Запахи благовоний и масел. Тихая музыка, изгоняющая все ненужные мысли. Раздеваюсь, четко следуя всем указаниям. Несколько глотков травяного чая, пахнущего словно букет полевых цветов. Горизонтальное положение. Прикосновение теплых рук, скользящих по коже. Один. Два. Три. Успокаивающая, поглощающая все темнота.
Три сорок. Приготовления давно закончены. Смотрю на свое отражение в зеркале: легкий макияж, подчеркивающий глубину глаз, идеальный тон кожи, небольшой акцент на скулах, приподнятые вверх волосы, украшенные сбоку белоснежной орхидеей. Никаких излишеств. Изящность. Полное отсутствие украшений. Телесный лак на ногтях, зрительно удлиняющий тонкие пальцы. Скромно. Аккуратно. Вовсе не празднично, но гармонично.
Главным их украшением станет кольцо. Больше ничто не должно акцентировать на себе внимание. Скидываю на пол белоснежное полотенце, подходя к вешалке, на которой висит мое платье. Хотя его с трудом можно так назвать. Обычный белый сарафан, не имеющий бретелей. Белый. Не отягощенный кружевом и прочими деталями. Закрепляющийся на талии небольшим пояском и струящийся вниз до колена. Удерживаемый на груди плотной резинкой. Просто. Не пошло. И... Усмехаюсь, глядя на организатора, взирающего на мой наряд с нескрываемой гримасой. Без лишней помощи надеваю платье, довольно взирая на свое отражение в зеркале.
– Все готово, – рапортует, переводя на меня взгляд. – До начала есть еще двадцать минут.
– Спасибо, – одариваю ее тихой, спокойной улыбкой.
Падает мне в руки небольшой букет из ярких цветов, перевязанных белоснежной лентой. Поджимает губы, критически осматривая меня с ног до головы.
– Не нравится? – саркастически уточняя, скалюсь в ответ.
– Нет... то есть... если вам так... – запинается, подбирая слова.
– Удобно и вполне комфортно, – уверяю, дополняя скомканную фразу. – Ничего лишнего, что вполне соответствует нашим отношениям.
– Я не пыталась вас чем-то обидеть, – тушуется, уводя в сторону взгляд.
– Сомневаюсь, что у кого-то сейчас это получилось бы сделать, – пропуская мимо себя ненужные эмоции, широко улыбаюсь, фиксируя на ногах тонкие ремни босоножек без каблука.
– Пойдемте? – делаю небольшой шаг вперед, поравнявшись с девушкой, явно чувствующей себя крайне неловко.
– Да, – роняет отрывисто. – Вы помните...
– Все в мельчайших деталях, – не дав в сотый раз объяснить мне порядок действий, обрываю резонно.
Замолкает, жестом пропуская меня вперед. Выхожу из здания, ощущая на коже порыв свежего ветра. Солнце еще высоко, но уже клонится к закату. Полчаса, максимум сорок минут и окрасит небо золотом с обилием красного. Иду по грунтовой дорожке, виляющей у широких клумб и ярко-цветущих кустов. Впереди уже видна арка с резной калиткой, ведущей на пляж. Дышу через раз, замедляя шаги. Губы немеют от напряжения, прокалывая мельчайшими иглами. Оборачивается, окидывая заинтересованным взглядом. Приподняв брови, смотрит на меня с неким подобием странной, заискивающей улыбки.
– Я иду, – оправдываюсь почти беззвучно, облизывая, пересохшие от горячего дыхания и прохладного потока ветра, губы.
Пытаюсь взять себя в руки, урезонив внутреннюю дрожь, нарастающую с каждым шагом, приближающем к входу. Перехватывая букет в левую руку, опускаюсь вниз, расстегивая ремешки. Скидываю с ног босоножки, в которые попадают крупицы песка. Ничто сейчас не должно меня отвлекать. Беспокоить. Сердце и так заходится барабанной дрожью и лишние мелочи способны увеличить численность его ударов до предельного максимума.
Миную калитку, обкалывая ступни мелкими камнями, скопившимися на рельефной плитке. Тихая музыка окутывает со всех сторон. Доносится переливами расслабляющих звуков из скрытых от глаза динамиков. Витиеватая дорожка, усыпанная белоснежными лепестками, ведет к самому морю. Ступни касаются шелковой мягкости и на губах, против воли, растягивается улыбка. Сжимаю в замке рук невесомый букет, вскинув голову, смотря только вперед. Море уже сияет искрами заходящего солнца, придавая привычному пейзажу волшебное очарование. Шум волн совсем тихий, словно сама природа затаилась, наблюдая происходящее. Благоволя церемонии, понизила громкость, не смея мешать, а лишь гармонируя с окружающей красотой. Резная арка, венчающая окончание тропинки, украшена фиолетово-белыми цветами, развивающимися на ветру. Улыбаюсь. Выглядит действительно сказочно.
Дочка, еще не заметив моего приближения, в белоснежном платье, с подпрыгивающими над плечами завитками золотых волос, похожая на воздушное безе, украшенное карамелью, бегает вокруг арки, то прячась за ее широкими колоннами, то вновь появляясь в зоне видимости. Останавливаюсь, буквально в пяти метрах от исходной точки, осматривая того, к которому проделала столь сложный путь. Стоит, спиной ко мне, приняв расслабленную позу. Белая рубашка закатана до локтей. Светлые брюки, классического покроя зафиксированы на поясе широким ремнем. Руки спрятаны в карманы, словно он ожидает моего появления не первый десяток минут. Быть может так и есть. Я понятия не имею, чем он был занят весь этот день. Впрочем, как и предыдущие... Осматриваюсь по сторонам, не замечая поблизости чего-то особенного из того, что не обсуждалось заранее с организатором. Никаких тебе дымовых завес и прочих спецэффектов. Флагмана под алыми парусами и прочих вещей, которые я могла бы нафантазировать подсознательно под лозунгом "сюрприз". Улыбаюсь, прослеживая его разворот ко мне. Точно он почувствовал на себе взгляд и обернулся на встречу.
– Не преувеличивай, – усмехается разум. – Просто девушка достигла его ранее, обратив внимание на свое присутствие рядом.
Да и плевать. Этот взгляд, которым он сейчас буравит меня, прикусывая нижнюю из губ, сложенных в лукавую улыбку, стоит ни одной яркой фантазии на тему, что все это принадлежит лишь мне. Создано. Выстроено. Ради меня. Улыбаюсь в ответ, делая шаг навстречу этим глазам. Не глядя себе под ноги. Не разрывая контакта. Кажется, если бы подо мной горела земля, в этот миг я бы прошла по ней не испытывая и доли дискомфорта. Не заметив отвлекающих от главного мелочей. Еще один шаг. Невесомый, словно находясь в состоянии полета. Дочка резко останавливается возле него, завершая очередной круг. Берет за руку, настороженно и заинтересованно озираясь назад. Прослеживаю ее взгляд, не ожидая подвоха. Делая по прямой еще шаг. Пересекаюсь глазами с организатором, стоящей по противоположную сторону арки. Она поджимает губы и как-то странно, словно не желая этого контакта, смотрит на меня. Недоуменно улыбаюсь, не понимая реакции окружающих.
Я делаю что-то не так? Вроде нет. Отчего-то складывается пугающее впечатление, что в этот момент от меня вообще ничего не зависит. Выдыхаю, собираясь с мыслями. Осталось всего три метра. Не больше. Он не спешит мне на встречу. И, все собравшиеся здесь, словно чего-то ждут. Не моего приближения, а... Резко стопорюсь на месте, потеряв суть хитро закрученной мысли. Ощутимо сглатываю, точно обдирая в миг пересохшее горло. Сжимаю челюсти до боли, едва не переламывая в руках хрупкий букет. Тело сковало цепями, стоило мне сделать всего один шаг вперед, открывая обзор на того, кто все это время стоял позади арки. Этот профиль... Черт подери! Руки предательски дрожат, а колени подгибаются, будто под ногами расходится земля.
– Добро пожаловать на праздник, милая, – посвистывая в сторонке кривится разум.
Не в силах отвести взгляда от темных глаз, подобных глубокой ночи, обреченно опускаю вниз руки, зажмурившись до боли. Пытаюсь избавиться от пугающего, своей реалистичностью, видения. Пронизывающего нервной дрожью обессиленное тело. Совершаю усилие над собой, широко распахивая ресницы. Надеясь, что фантом успел раствориться в пучинах моего подсознания.
Черт подери! Едва не топаю ногой от злости, впиваясь взглядом в знакомый образ. Осматривая мельчайшие детали: дьявольскую улыбку и немного прищуренные глаза.
– Сюрприз удался на славу, – прикуривая в сторонке, забавляется разум.
Я бы, пожалуй, сейчас коньячку навернула. Раза так два-три по сто... да и выкурила б что-нибудь посильнее обычных сигарет. Медленно. В глубокий затяг.
Время точно остановилось. Всеобщему молчанию противоречит лишь издевательски спокойная музыка.
– Это не Стив. Просто похож. Сильно похож... – мысленно выношу приговор, уверяя себя. Длительно выдыхаю. – От того взгляда хотелось потерять себя, а от этого отмахнуться, пройдя дальше. Обманка. Оживший в недрах памяти фантом, явившийся показать мне насколько ныне стал безразличен. Тянущий за собой лишь гнетущее чувство страха, свалившейся на голову лавины вины.
Отвожу взгляд от "подарка", в сторону того, кто посмел мне его преподнести. Взирает из подобья, стерев улыбку с лица. Напряженно удерживает за руку дочь. Качаю головой, усмехаясь себе под нос. Проговариваю на выдохе, достаточно громко и яростно:
– Сукин ты сын, Лисовский!
– Тише, – прикладывает указательный палец свободной руки к губам, призывая к порядочности.
Щеки горят. Сердце стучит, вырываясь из груди, а в горле застревают, ставшие комом слова. Брань, желаемая быть озвученной.
На глаза попадается недопонимающая происходящего организатор, хлопающая ресницами, озирается по сторонам так же как некогда веселая дочка.
– Да пошел ты к черту со своим спокойствием, – парирую более тихо, откидывая в сторону букет. Безудержно злясь на него за подобное издевательство над моим подсознанием, миную оставшиеся несколько метров в считанные секунды.
– Ты считаешь, что подобной инсценировкой способен заставить меня передумать? – выпаливаю яростно, приблизившись к нему практически вплотную. Ухмыляется в ответ, не произнося и звука, словно позволяя мне беспрепятственно высказаться.
– Перед обликом прошлого, взгляни в глаза будущему, чтобы позволить себе счастливое настоящее... Не помнишь, так ли эта фраза звучит в переводе дословно? – прыскает со смеху, цитирующий классика разум.
Не столь важно. Опускаю глаза вниз, криво улыбаясь ребенку. При каждом взгляде на нее, возникает щемящее сердце, тихая надежда, что она по жизни будет намного умнее меня... Вбираю ее теплую ладонь в свою ледяную руку, крепко, и в тоже время, не причиняя боли, сжимаю вокруг свои пальцы....
– Осечка, Серёж, – произношу тихо, поднимая взгляд вверх. – Давай без предисловий. Я не изменю своего решения, чтобы ты ещё не придумал.
Выдаёт тихий смешок, вскидывая вверх бровь. Сверля взглядом, будто проверяет на правдивость смысл услышанных слов.
– Где надо подписать приговор?– уточняю бесстрастно.
– Чей?– усмехается звонко.
– В процессе узнаем, – обнимаю за шею свободной рукой, плавно притягивая к себе. Произнося на выдохе в приоткрытые губы:
– Но пожизненный срок я тебе гарантирую. Без единого шанса на амнистию.
Прикасаюсь губами к его, растянутым в подобие лукавой улыбки. Покрываю невесомыми поцелуями, впечатываюсь в него всем телом. Потираясь о щетину щекой.
– Зайка, иди ко мне, – слышу рядом приторно ласковый голос организатора, забирающего из моей руки ладонь дочери.
– Вы же не против, если я послежу за ребенком?– уточняет, протягивая ладонь к руке Сергея. Он отвечает согласием, опускаясь на корточки и шепча что-то на ушко, мало понимающей происходящее дочери. Обнимает, обвивая его шею руками. Присаживаюсь рядом, нежно прикасаясь губами к бархатной детской щеке, шепча тихо:
