Текст книги "Лихорадка под названием... (СИ)"
Автор книги: Юлия Плагина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
ГЛАВА 2. Первый снег трагедии
Прыгая возле дверей «Ириски», никак не могла отделаться от странного, но нехорошего предчувствия, не покидавшего меня с самого утра. Герман, обещавший сопровождать пациентку Огурцову на прием к доктору Фильману, не смог приехать из-за каких-то дел в родительской компании, требовавших его срочного присутствия. Зато парень умудрился организовать «такси» в лице Егора, который, предварительно созвонившись со мной, договорился о том, что передам ему отксеренные документы, и вместо остановки «Визит» встреча переносится к кафетерию.
– Павла, ты уверена, что он приедет? – рядом со мной топталась замёршая, но до ужаса упёртая Маняша.
– Конечно, ведь ему выгодно получить листки как можно раньше и опубликовать материал, взорвав спокойную жизнь "Казанов" и Академии "Нация", словно бомбу с килограммом тротила! – чувствуя, как под куртку забирается мороз, зябко передёрнула плечами. – Ну, и где его носит, чёрт побери?!
Ничего не ответив, Мария Викторовна с удвоенной интенсивностью заходила кругами (правильно, нефиг было без куртки на мороз выскакивать!), вот только предчувствие, что девушку что-то гложет, никак не хотело отпускать непутёвую меня. Последив несколько минут за подругой, не смогла справиться со всё возрастающим волнение за душевное равновесие клиентов, которые не виноваты в том, что у Машки какие-то проблемы, пусть даже мелкого характера, поэтому включила домашнего психолога.
– Булавинцева, что случилось?
– Что за идиотские вопросы?! – выдала себя девушка с головой. – У меня всё как всегда: тихо и спокойно...
– Бывает на кладбище, – некультурно перебила я, пытаясь поймать взгляд серых глаз. – Маш, не пугай меня, пожалуйста.
Блондиночка нерешительно замерла, повернувшись лицом к витрине кафетерия. Тонкие пальчики в нерешительности теребили рукав белого свитера, а нога, обутая в "угги", выбивала носком загадочный ритм, ведомый только взволнованной девушке. Худенькая фигурка устало сгорбилась, немного подрагивая от холода, и, когда я уже было собралась взашей запихнуть подругу в тёплое помещение, резко выпрямилась, принимая гордую и решительную осанку.
– Паш, что ты понимаешь под любовью? – с места в карьер взяла Булавинцева, резко поворачиваясь к офонаревшей мне лицом.
Вылупившись на официантку как на снеговика, который неожиданно заговорил и одновременно сплясал кан-кан, при этом смешно размахивая ведром, снятым с "головы", попыталась взять себя в руки, а то пауза уже затянулась до неприличия. Честно, была готова к какому угодно признанию, начиная от идиотского: "Утром по дороге на работу споткнулась, значит, день неудачным будет..." и до эпопейного: "Я беременна!", но чтобы философско-романтичное... Что-то меня уже не тянет на разговоры по душам!
Все умные мысли, коими моя светлость так гордилась, стройными рядами умаршировали в неизвестном направлении, оставив хозяйку один на один со ждущей ответа подругой. Неожиданно в голову пришла бредовая мысль позвонить Герману и задать ему аналогичный вопрос, а потом, просто-напросто, просуфлировать полученный ответ Булавинцевой. Стоило только вспомнить о младшем Савельникове, как сердце в очередной раз сбилось с ритма, а вместо крови по венам потекла тягучая патока. Моя персональная проблема, связанная с "аритмией" с чёрными глазами, начала принимать серьёзный поворот.
– Забудь, это на меня мороз негативно влияет, – Маняша сообразила, что подруга зависла надолго, поэтому попыталась сменить тему. – Как до...
– Знаешь, может, будет звучать странно, но для меня любовь – это не фраза, когда звонят и спрашивают: "Милая, ты надела шапку, а то холодно?". А покупают красивый головной убор и самостоятельно надевают его на любимую девушку, обещая: "Если снимешь – убью!". Почему спросила-то про это?
– Понимаешь, – на несколько секунд девушка замялась, но всё-таки закончила нелёгкое признание, – я, кажется, влюбилась!
– Ух, ты, – искренне обрадовавшись за подругу, схватила окоченевшую Булавинцеву за руки, – и кто же выступает в роли счастливого принца?
– А про кого сейчас говорила ты? – вопросом на вопрос ответила блондинистая оппонентка, невинно улыбаясь.
– О том, кто может всего одним действием заставить меня замолчать...
– Что, так страстно целуется? – мигом загорелись интересом серые глаза.
– Я о злобном взгляде говорила, дурочка! – рассмеялась, чувствуя, как щекам становится жарко от приятных воспоминаний.
Высказавшись, покраснела аки маков цвет, но была настроена отрицать очевидное до победного конца, ссылаясь на долгое стояние на морозе. Напарница, умничка, лишь пристально посмотрела на меня, отметила наличие нового "колпака" с бумбоном, смущённого взгляда и счастливого выражения нахальной моськи, но спрашивать ничего не стала, за что я ей была особенно благодарна. Слава Богу, именно в этот момент рядом с тротуаром притормозил массивный джип Васечкина, давая мне такую необходимую возможность к бегству... То есть, к стратегическому отступлению по направлению к больнице.
Уже садясь на пассажирское место рядом с водителем, услышала весёлый голос подруги, решившей помахать уезжающей машине платочком:
– Паш, а ты нас познакомишь?
Сначала даже не сообразила о ком речь идёт, но потом, сопоставив "два плюс два", опустила стекло и, высунув нос на улицу, довольно улыбнулась, интригуя любопытную Маню:
– Ты с ним уже довольно давно и мило общаешься!
– Что?! – раздавшийся на прощание вопль разгневанной девушки, не сулил мне ничего хорошего, а точнее допрос с пристрастием и очную ставку со всеми представителями сильной половины человечества из нашего с Машкой окружения.
– О ком это вы? – плавно вклиниваясь в плотный поток автомобилей, Егор уверенно вёл машину, не отрывая взгляда от дороги.
Испуганно вздрогнув, быстро попыталась сообразить как бы поудачней перевести тему, а то с пронырливого корреспондента станется, если не вытянуть из меня всю правду, то догадаться самостоятельно уж точно! Но ведь никто не говори, что нужно перескакивать с одной словесной баталии на другую, поэтому просто сменим род деятельности и сделаем вид, будто не услышала вопроса. Решив, что любой уважающей себя девушке нужно почаще смотреться в зеркало, полезла в сумочку за вышеназванным предметом. Вместо косметички, которую снова благополучно забыла дома, пальцы наткнулись на сложенные вчетверо листки – добытый компромат на "королевскую" четвёрку.
Вот он, мой звёздный час – утереть нос противному Егору, которому плевать на проблемы и эмоциональный дискомфорт других людей!..
– Куда положить материал? – стараясь, чтобы голос звучал ровно, и не выдавал моего возбуждённого состояния, покосилась на Васечкина.
– В бардачок закинь, пока будешь на приёме у доктора, я как раз успею ознакомиться, – отдал целевые указания корреспондент, сворачивая на кольцевую автостраду. – На какое время у тебя назначена встреча?
– В три, – посмотрев на сотовый, недовольно добавила, – у нас ещё тридцать минут, должны, по идее, успеть.
– А то, – рассмеялась журналист, ловко идя на обгон фуры, – Павла, тебе сегодня выпала честь ехать со мной, прирождённым гонщиком, так что всё будет хорошо!
– Уж лучше бы на автобусе поехала или такси поймала, – пробормотала себе под нос, откидываясь на мягкую спинку кресла и снова борясь с подступившей тошнотой.
Как ни странно, но до частной клиники, построенной за городом, мы добрались вовремя, и в пятнадцать минут четвёртого пациентка Огурцова входила в светлый и стильный кабинет к доброму доктору Фильману. Васечкин, сама галантность, остался нести вахту в машине, сославшись на то, что если нам с Германом удалось нарыть интересный материал, нужно написать статью и быстро отправить её на печать, чтобы уже с завтрашнего утра все знали правду о знаменитой "четвёрке", будоражившей не только девичьи умы и мечтания.
– Добрый День, Павла Николаевна, – Роман Константинович был сама вежливость, что меня, откровенно говоря, уже порядком выбесило. – Как вы себя чувствуете?
– Нормально, – довольно бодро и беспечно соврала, напрочь игнорируя вопросительно-недоверчивую мину эскулапа.
– Да? – с сомнением протянул Фильман, листая какие-то бумажки, принесённые расторопной медсестрой. – Судя по результатам анализа крови ваше состояние оставляет желать лучшего. Головные боли, головокружение и тошнота мучают?
– Нет...
– Не врите, Павла Николаевна! – строго посмотрели на меня.
– В последнее время головная боль практически не проходит, и добавилась рвота, – испуганно посмотрев на врача, уже намного тише закончила, – головокружений пока нет.
– Павла... – проглотив официальную часть обращения, Роман Константинович сложил руки на столе, сцепив пальцы в замок, – больше никаких изменений в состоянии с того времени, как вы обследовались у нас, нет?
– Нет.
– А обмороки? – настаивал эскулап.
– Бывают... – нехотя пришлось признаться, якобы совершенно случайно вспоминая об ещё одном отклонении от нормального функционирования организма. – Ах, да, недели три назад впервые пошла кровь носом.
– В больницу вы, естественно, не обращались? – даже не столько спрашивая, сколько констатируя очевидный факт, пробормотал молодой мужчина. Ничего не ответив, лишь понурила голову, с завидным упорством рассматривая свои ногти на руках. – Павла, помните, вы проходили у нас компьютерную томографию? – Нарушил тягостное молчание врач.
А то, было дело: стоило мне только прийти в себя и хоть немного адаптироваться к новому месту пребывания, как несчастную пациентку Огурцову буквально затаскали по кабинетам, выписывая всё новые и новые процедуры/лекарства/направления. Из меня выкачали такое количество крови, что странно как я в обморок тогда не падала. Но странно, почему вдруг Роман Константинович вспомнил об этой незапоминающейся и довольно-таки безболезненной процедуре?..
– Из-за халатности обслуживающего персонала, – словно отвечая на невысказанный вопрос, доктор Фильман дал исчерпывающие пояснения, – результаты ваших обследований были, к сожалению, утеряны.
– Ничего страшного, – испугавшись, что меня по новой начнут катать в инвалидной коляске по огромному зданию поликлиники, попыталась отделаться малыми потерями, – у меня всё в порядке со здоровьем...
– Павла, я прошу пройти всего одну процедуру, которая не займёт много времени и не причинит вам никакого неудобства, – молитвенно сложив перед собой руки, мужчина требовательно заглянул мне в глаза. – Я чувствую свою вину за то, что не уследил... Простите, если причиняю неудобства!
Ну, скажите, кто на моём месте сможет послать доброго дядю доктора, который так умильно выглядит и искренне сожалеет об ошибке? Вот и я не могу... Тем более что стараются ради меня, а это так повышает стимуляцию!..
– Всё, правда, пройдёт быстро?
– Даю вам слово, – чуть ли не перекрестился Роман Константинович, щёлкая кнопкой селектора и прося Розу Эдуардовну подготовиться. – Пройдёмте со мной, пожалуйста!
– Павла Николаевна, проходите, пожалуйста, в кабинет Романа Константиновича, – промурыжив уставшую меня полтора часа на диванчике в приёмном покое, медсестра осчастливила последним высказыванием, словно тринадцатой зарплатой.
Поднявшись с надоевшего мягкого сиденья, протопала в указанном направлении. Кабинет ведущего специалиста клиники встретил ярким светом, стильно-медицинской обстановкой и гнетущей пустотой... Усевшись на стул для посетителей, стоящий параллельно креслу доктора рядом с рабочим столом, выпустила наружу внутренних демонов.
"Он что, издевается?" – галопом пронеслась мысль, и мне с трудом удалось подавить злобный рык. – "Сначала попросил приехать на десять минут, затем последовала непонятного назначения процедура, а потом долгое и нудное заливание зря потраченного времени прохладительными напитками! Ну, ничего, ведь когда-нибудь Роман Константинович соизволит-таки показаться здесь, вот тогда и поговорим по-мужски, в точности, как Машка учила!"
Строя кровожадные планы мести молодому эскулапу, не заметила, как на чистом автомате стала крутить в пальцах серебряное колечко с надписью "Пресвятая Богородица, спаси насъ!", подаренное верующей бабушкой на моё пятнадцатилетие. Неожиданно колечко проворно выскользнуло из рук и закатилось под стол врача. Замерев каменным изваянием на стуле (потерять столь драгоценный для моего сердца подарок ой как не хотелось!), испуганно и немного воровато оглянулась на дверь: не ударит ли моча в голову кому-нибудь заглянуть в кабинет Фильмана или самого доктора не принесёт ли нечистая? Но нет, "горизонт" был чист, а значит, полная свобода действий на ближайшую минуту-полторы мне обеспечена.
Быстро обогнув стол, снова почувствовала себя в роли уголовницы, вот только после вчерашнего приключения ко мне можно было смело цеплять ярлык "закоренелая". Присев на присядки, взглядом отыскала серебряный кругляшек. Поспешно достав потерю, быстро водрузила её обратно на средний палец левой руки, так сказать, во избежание нежелательного повтора. Уже принимая вертикальное положение и честно намереваясь вернуться на отведённое для посетителей место, совершенно случайно бросила взгляд на стол Романа Константиновича, заваленный бумагами, справками и журналами, сплошь и рядом посвящённых медицине. Особое внимание привлекла прозрачная пластиковая папочка, в уголке которой на белом прямоугольнике бумаги было каллиграфическим почерком выведено: "Огурцова П.В. 1991 г.р.".
Даже на секундочку не задумавшись о том, что совать нос в чужие документы как минимум неприлично, как максимум противозаконно, с вытекающими проблемами для любопытной "сороки", сцапала личное дело больного, с которым у нас были до ужаса похожие данные. Раскрыв папку, сразу же наткнулась на свою фотографию, размером девять на двенадцать и в чёрно-белом варианте. Ниже располагались паспортные данные, скудные сведения о состоянии крови, температуре, прививках и назначение лечащим врачом Фильмана Р.К.
Вот хоть убейте, но не помню, чтобы приносила свою фотку в регистратуру поликлиники. Может, Герман подсуетился, тогда почему мне ничего не сказал? И зачем вся эта строжайшая секретность, вокруг моей больной персоны, чай, не государственного преступника от кары народа спасают?..
Перелистнув пару страничек, наткнулась на такой почерк, что выражение "курица лапой писала" ни в какие ворота для сравнения не лезет! Решив, что продираться через этот "бурелом" нет никакого смысла, уже хотела закрыть личную карточку больного, как между страничками мелькнул уголок бумаги. Осторожно, стараясь не порвать или не измять листочек, вытащили его, чтобы сразу же обрадоваться: наконец-то удобочитаемый текст, написанный приятным, машинным шрифтом, именуемым "Times New Roman"!
Ярким пятном среди сплошного текста выделалась огромная таблица, в которой "галочками" были отмечены нужные поля и цифры, снова некто размашистым почерком заполнил некоторые графы, зато ниже шли пять горизонтальных полос и страшное слово, для многих пациентов звучащие как приговор, – "Диагноз".
"Диагноз: менингиома (предварительно).
Основания: Лечащий врач (Фильман Р.К.) на основании жалоб больного, таких как: рвота, головная боль, головокружение, частые потери сознания и кровотечения, проведённых обследований, а также по данным компьютерной и магнитно-резонансной томографии, констатировал развитие из тканей мозговых оболочек злокачественной опухоли.
Назначение: дополнительные обследования с целью решения вопроса о тактике лечения больного (Огурцовой П.В.), потребуется ли Огурцовой П.В. хирургическое вмешательство и, если требуется, то как пациент его перенесёт, целесообразно ли стационарное лечение. Необходимо провести повторную компьютерную и магнитно-резонансную томографию головного мозга. Определить режимы и дозы лучевой и химиотерапии, картируемую опухоль, определить границы опухоли, размеры, точную локализацию. Если больному показано хирургическое лечение, то взять биоптат опухоли и произвести её гистологическую верификацию с целью подбора оптимального режима последующей терапии. Также..."
– Павла, извините за вынужденную задержку, – в кабинет без стука ввинтился доктор Фильман собственной персоной.
Выронив от неожиданности, как своё личное дело, так и листок со смертельным диагнозом, быстро отскочила к огромному евроокну, занимающему половину стены позади стола лечащего врача. Старательно твердя про себя, мол, не пойман – не вор, главное сделать лицо побезразличней, а там уж от чего угодно отбрехаться смогу, чай, не впервой, постаралась абстрагироваться от полученной только что неутешительной и малоперспективной информации!
– Ничего, – вместо нормального, беззаботно-беспечного тона из горла вырвался хрип больной ангиной вороны. – Ну, что там с результатами МРТ?
– Всё нормально, – даже не моргнув глазом, соврал любезный доктор, – вы присаживайтесь, Павла.
Вернувшись на своё место, подождала, пока Роман Константинович пошарит по красивым резным полкам, висящим вдоль стены, и уставленными книгами. Найдя нужный научный трактат, доктор Фильман уселся напротив меня и изучающе пробежался усталым взглядом по морально (и, чувствую любимым копчиком, в ближайшем будущем – физически) измочаленной пациентке. Не знаю, что уж такого интересного и необычного увидел молодой мужчина нашёл на моём лице, но то, как стремительно сошлись на переносице его брови, а губы сжались в тонкую линиюЈ не сулило пациентке Огурцовой ничего хорошего.
– Вы всё видели, – даже не спросил, а констатировал очевидный факт эскулап. – Это только предварительный диагноз...
– Есть смысл в операции или лучше не стоит и заморачиваться? – некультурно перебив говорившего, устало потёрла переносицу. Головная боль накатывала какими-то волнами, словно морской прибой: то резкий, пронизывающий, словно острый нож, спазм, то умиротворённое спокойствие. – Не молчите, это реально действует на нервы!
– Может, стоит поговорить с вашими родителями, Павла? – доктор Фильман попытался купировать как нарастающий скандал, так и неприятный разговор с пациенткой. – Вы одна приехали, без Германа?
– Родители не должны ничего знать... Как и никто другой, – не сказала, а припечатала, проницательно смотря прямо в глаза Роману Константиновичу. – Надеюсь, вам не нужно объяснять причин данной просьбы?
– Они всё равно когда-нибудь узнают, – невозмутимо пожал плечами оппонент. – А насчёт операции... У вас взяли кровь для анализа, который с точностью до сотых определит степень правильности поставленного диагноза, поэтому попрошу пока ни о чём не беспокоиться, – заметив мои налившиеся кровью глаза, доктор Фильман поспешно добавил. – Повторяю: вы успели прочитать только предварительный диагноз, на основании которого сделали в корне неправильные и поспешные выводы.
– Вы так ничего и не ответили насчёт операции, – заметив, как мужчина набирает в грудь воздуха, чтобы снова включить песенку про преждевременный диагноз, поспешно протараторила, – даже с учётом неподтверждённого анализа.
Переставив на рабочем столе коробочку со скрепками, Роман Константинович окинул оценивающим взглядом дело рук своих. Видимо, ему подобное расположение канцелярских принадлежностей не понравилось, потому что маленький пластиковый контейнер вернулся на первоначальное место. Затем пришла очередь подставки для сотового телефона. Чувствую родной попой, подобный "ремонт" может длиться до конца рабочего дня милого дяди доктора, поэтому пора брать инициативу в свои дрожащие руки.
– Роман Константинович, – попытавшись подавить стальные нотки в голосе, чуть не прикусила себе язык, отчего разозлилась ещё больше, – давайте говорить начистоту! – Отобрав у зазевавшегося мужчины подставку в виде громоздкой машины неизвестной марки, схватила эскулапа за руку. – Я уже давно встретила восемнадцатилетние, поэтому имею право знать, что ожидает меня в ближайшем будущем!
– Предварительные анализы показали третью стадию, – старательно отводя глаза в сторону, всё-таки проблеял лечащий врач. – Если подтвердятся худшие опасения, то, боюсь, операционное вмешательство будет бесполезным...
– Что вы подразумеваете под "худшие опасения"? – вцепившись в запястье Романа Константиновича, оттолкнула на задний план зарождающуюся истерику.
Выпутавшись из бульдожьего захвата, молодой врач подошёл к шкафу, стоящему недалеко от входной двери, и извлёк из него макет мозга человека. Поставив сию пластиковую бандурину передо мной, мужчина вооружился остро заточенным карандашом и пустился в пространное объяснение, суть которого сводилась к одной простой, но полноценной мысли: твоё, Пашенька, дело дрянь – готовь белые тапочки и смело заказывай панихиду, они в скором времени пригодятся.
– В подавляющем большинстве случаев менингиома – это доброкачественное новообразование, однако возможны и злокачественные варианты, – наткнувшись на мой ничего не понимающий взгляд, врач пустился в более подробные объяснения. – Менингиома или арахноидэндотелиома – опухоль, растущая из клеток паутинной мозговой оболочки, а именно арахноидального эндотелия – ткани, окружающей мозг, – закончив предложение, где мне были понятны только предлоги, Роман Константинович начертил воображаемый круг над всей поверхностью "серого" вещества. – Кстати, вопреки распространённому убеждению менингиома не является опухолью твердой мозговой оболочки. – Повертев "указку" в пальцах, лектор продолжил дальше. – Если рассматривать опухоль под микроскопом, то в большинстве случаев она представляет собой хорошо отграниченный узел округлой или подковообразной формы, нередко спаянный с твёрдой мозговой оболочкой, – далее последовал ещё один полукруг в левой лобно-височной области и жуткая картинка подковы на листе бумаги в исполнении доктора Фильмана. – Встречаются также и плоские узлы, которые по величине варьируют от нескольких миллиметров до пятнадцати сантиметров и более в диаметре. Консистенция менингиом довольно плотная, и в большинстве случаев опухоль окружена плотной капсулой, что затрудняет или сводит на нет любое хирургическое вмешательство.
– Значит, операция будет лишь напрасной тратой времени, – устало констатировала я, уже даже не пытаясь скрыть предательских слёз, бегущих по щекам. – Сколько мне осталось жить?
– Паша, ну, что за глупые вопросы?! – моментально взвился лечащий врач, со злостью кидая карандаш на стол. – Вы ещё внуков понянчите, – мне бы его уверенность! – А хирургическое вмешательство непременно нужно провести при любом раскладе!
– И в какую сумму станет сей процесс? – изогнув скептически бровь, испортила всю картину "стерва в ударе" банальным и каким-то наивно-детским шмыганьем носа.
– Ну... – далее последовала тридцатисекундная пауза, и мне на обозрение был представлен листочек, где аккуратным почерком была написана цифра, за которую можно купить трехкомнатные апартаменты в центре города, да ещё деньги на ремонт и покупку мебели останутся.
– Издеваетесь?!? – не спросила, а буквально просипела морально раздавленная я, в каком-то нервном жесте хватая ртом воздух. – У меня нет таких денег, а кредит даже и не подумаю оформлять, – потом всю оставшуюся жизнь только на его погашение и горбатиться буду.
– Но это же ваше здоровье! – кажется, я была первая такая безрассудная пациентка, которая решительно послала хирургов вместе с их прейскурантом. – Если не хотите качественную операцию с минимальным количеством надрезов и швов, то можете воспользоваться правом бесплатной операции, подкреплённой полисом обязательного медицинского страхования. Правда, там, скорее всего, будет полная и безоговорочная трепанация черепа, но чего не вытерпишь ради того, чтобы и дальше коптить это небо!
Только я открыла рот, чтобы в доступных выражениях и на пальцах объяснить Роману Константиновичу, что значит легендарные выражения: "затруднительное материальное положение" помноженное на "ещё не совсем крышей тронулась, чтобы добровольно ложиться под нож государственного хирурга, который непременно забудет внутри меня скальпель", как в дверь тихонько постучались. На пороге нарисовалась красавица-медсестра, испуганно сжимающая пластиковую папку и смотрящая на вышестоящее начальство, как на бога современной медицины.
– Извините, что отрываю, – наконец, проблеяло небесное создание, сверкая милым румянцем и карими очами, – но вас срочно вызывает к себе Эммануил Модестович!
– Спасибо, Маргарита, – пару раз моргнув, молодой эскулап повелительно махнул рукой, мол, скройся с глаз долой, не видишь, я с человеком разговариваю. – Павла, – дождавшись, пока за разочарованной девушкой захлопнется дверь, доктор Фильман, обратил всё своё драгоценное внимание на меня, – у вас ещё какие-нибудь вопросы имеются?
– Нет... – голос прошелестел как-то совсем уж тихо и пугающе безжизненно.
– Результаты точных анализов будут готовы к среде на следующей неделе, сможете подъехать снова в клинику? – Получив мой заторможенно-утвердительный ответ, молодой мужчина так и не смог расстаться с надеждой на будущее материальное благополучие своего кармана. – Вы всё же подумайте насчёт операции, я, конечно, ещё не уверен, что она потребуется, но...
– Это будет бессмысленная трата, как времени, так и сил, – некультурно перебила врача, поднимаясь на подрагивающие ноги. – Не буду вас более задерживать, – направившись в сторону двери, вспомнила об ещё одном интересном моменте, который следовало бы уточнить. – Помимо имеющейся головной боли, головокружений, тошноты и кровотечения, к чему мне ещё следует быть готовой?
Казалось, словно Роман Константинович уже давно ждал данного вопроса, и подготовился к нему основательно, никак медицинский справочник или энциклопедию за пять минут до моего приезда прочитал, потому что ответил без запинки и практически моментально. Расписав такую "радужную" картинку, что хоть сейчас бери и вешайся.
– Нарушение чувствительности, например, понизится или исчезает способность воспринимать внешние раздражители, действующие на кожу – термические, болевые, тактильные. Может временно утрачиваться способность определять положение частей своего тела в пространстве. Также будет наблюдаться полная или частичная потеря памяти, двигательные нарушения, нарушение слуха, речи и зрения. Я более чем уверен, что у вас будут присутствовать вегетативные расстройства, например, появится сильная слабость, быстрая утомляемость, скачки артериального давления. Это обычно связано с нарушением контроля за тонусом сосудов и влиянием блуждающего нерва. Не стоит упускать из внимания гормональные расстройства и психомоторные нарушения. К ним можно отнести нарушение памяти и внимания, рассеянность, раздражительность, изменения характера, галлюцинации...
Услышав последнее слово, буквально раскрыла рот от изумления. Шикарно, помимо того, что на меня в ближайшем будущем без слёз и взглянуть-то нельзя будет, так я ещё и наркошам уподоблюсь, которые, поймав кайф, довольно бойко общаются с инфернальными существами... Капец!..
– Хочу заострить внимание на том, что не обязательно все вышеперечисленные симптомы проявятся и у вас, поэтому сразу не стоит падать духом, – это он сейчас, наверное, пошутил... правда, неудачно. – Павла, может вам... – начал очередной виток пропаганды эскулап, но был невежливо перебит.
– Нет, спасибо, – натянув куртку и замотавшись пушистым шарфом по самые уши, быстро перекинула сумочку через плечо. – Успокоительного мне не нужно, и с родными разговаривать об операции даже не собираюсь! – Уже взявшись за ручку двери, устало вздохнула, но всё же пересилила личную гордость, а то, зная некоторых личностей... Короче, мне так намного спокойней будет. – Роман Константинович, не говорите, пожалуйста, Герману о моём диагнозе.
– Это ваше право, Пашенька, – даже не столько увидела, сколько почувствовала тёплую улыбку молодого мужчины. – Буду ждать вас в среду и, искренне надеюсь, с хорошими новостями!
Чувствуя, как слёзы, до этого момента с таким упорством сдерживаемые, вот-вот хлынут из глаз, опрометью бросилась из кабинета врача, старательно делая вид, что всё просто замечательно, великолепно и утоплено в пористом шоколаде. Видимо, получалось из рук вон плохо, потому что многие пациенты, сидящие на диванчиках или мягких креслах в ожидании, пока их пригласят войти в кабинет, бросали на меня сочувствующие взгляды, а некоторые самые "добрые" и "отзывчивые" ещё и громко перешёптывались... Благо пальцем не тыкали, и то хлеб!
Вылетев на улицу, резко затормозила, поражённая переменами, которые произошли, пока я находилась в больнице. Вместо промёрзлой, тёмной земли, кое-где покрытой тонкой корочкой льда на замёрзших лужах, всё было укутано белым-белым покрывалом из снега! Пушистые снежинки, весело кружась, сыпали с неба, словно поставили перед собой цель обелить окружающий мир и всех его населяющих жителей. Изо рта вместе с дыханием вырывалось лёгкое облачко пара, символизируя небольшой морозец и перспективу в скором времени поваляться в сугробах, покататься с горки на санках и поиграть в снежки, а может быть даже и слепить снеговика, нахлобучив ему вместо носа морковку, а на "голову" – ведро.
Редкие прохожие или больные, неспешно прогуливающиеся по двору клиники, шли, недовольно отряхивая с одежды белую крупу и морща носы, будто увидели нечто до крайней степени омерзительное. Глупые, это ведь такое счастье – первый зимний снег! Мягкий, чистый, ласковый... Он, как лучик надежды, дарующий веру в светлое будущее!
Быстрым шагом спустившись со ступенек, над которыми была сделана навесная крыша, выскочила под идущий снег и, забыв обо всём, словно ребёнок, подставила заплаканное лицо ласковым и одновременно колючим снежинкам. Чувствуя, как при соприкосновении с кожей снежинки начинают таять, поэтому по щекам снова потекли искусственные слёзы, радостно улыбнулась. Ну, и пусть доктор Фильман считает, что пациентка Огурцова неизлечимо больна – это ещё не установленный факт, который требует множества анализов! Пусть в Академию "Нация" идти не хочется из-за постоянных проделок остолопов-студентов и подначиваний идиотов из "королевской" четвёрки, но ведь моя заветная мечта сбылась: я учусь в самом престижном ВУЗе страны, а это вам не хухры-мухры! Пусть наша семья должна банкирам как земля – колхозу, но ведь это ещё не конец света: деньги, в конце концов, можно заработать, а всё остальное приложится!