Текст книги "Я не хочу назад (СИ)"

Автор книги: Юлия Ляпина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава восьмая

Принц Ульсоритас

Засада! Это все-таки была засада! Принц Ульсоритас выхватил меч и, мысленно прося прощения у Светлых богов, кинулся в сечу. И все бы обошлось – беспечными они не были, оружие держали наготове, да и возможность засады никто не отменял, но позади темноглазых наемников виднелась фигура в синей мантии. Агент Чужой крови вливал силы в тела наемников, делая их быстрее и сильнее, а еще лишая их страха. Такого воина, запитанного чужой магической силой, надо было не просто ранить или убить, требовалось лишить его возможности двигаться. И даже не просто отрубить руки или ноги, нужно было разрубить тело на куски или сжечь. Потому что даже куски тел цеплялись за ноги лошадей, хватали стремена или сапоги тех, против которых шли адепты нового культа. Застонав в бреду, принц едва не свалился с лавки. Надежные руки наставника подхватили и укутали одеялом, сменили тряпку на лбу, все, все уже все.

Рита

В серых рассветных сумерках меня разбудила возня у входа в горницу и глухое басовитое рычание. Потом мужской голос позвал:

– Госпожа, господину стало хуже!

Стянув с подушки тяжеленую голову, потащилась на кухню, одевая по дороге ободок, а вот очки брать не стала – вчера как-то без них обошлась. Больной метался в бреду, горячий, словно печь, лоб обжег мою руку. Тряпка свалилась на постель, но была уже почти сухая. Так, срочно сбивать жар, но чем? Для начала намочила простыню в ведре и обернула парня, стараясь не лить воду на повязки, прикрывающие швы. Потом схватила кружку с отваром, заглянула – пусто, долила из горшка, стоящего в печи, плюхнула побольше варенья и растерла в ложке драгоценные таблетки аспирина, сразу две. Простыня высохла, но жар, кажется, и не думал уменьшаться, только раненого заколотило мелкой дрожью, зубы стучали, как его поить? Трубки никакой нет, да и как в нее залить отвар? Вздохнув, набрала терпкую, сладкую жижу в рот, прижалась к покрытым корочкой, потрескавшимся губам и осторожно, по каплям принялась цедить на шершавый чужой язык. И так раз за разом. Щеки свело от сладости и вязкости отвара, мужик-помощник время от времени подливал жидкость в кружку. Наконец бешено бьющееся под моими руками сердце стало биться ровнее, а на лице, груди и даже животе выступили серебристые капельки пота. Расслабившееся тело обмякло, дыхание выровнялось, можно встать и укутать его одеялом. Устало загремела рукомойником, отмечая белый свет за окном. Присела в изголовье, чтобы еще раз потрогать лоб – и провалилась в мягкий лесной мох. Звонкий смех несся отовсюду, в вершинах сосен гулял ветер, солнечные лучи резали глаза. Я кружилась и летала в этом свете, ветре, в аромате колючих зеленых ветвей и пела, громко пела от радости и счастья, звала смех к себе, а потом уставшая и переполненная светом упала на зеленую перину, с которой взлетела и обняла весь мир.

Проснулась я от голодного бурчания в животе и от аромата горячих булочек плывущего в воздухе. Уютно поежилась под лоскутным одеялом, красота! Потянулась, расправляя сведенные сном конечности, и тут же услышала голос Руимы:

– Проснулась? Вставай давай, обед на столе.

Вскочила, сама удивившись той радости, которую вызвал во мне этот голос, и вышла в кухню как была – растрепанная, в мятом платье, с отпечатком подушки на лице. И замерла неловко: за столом, накрытым красивой скатертью, сидела Руима, подле нее сидел вчерашний воин, а на лавке для больных полусидел красивый молодой парень с длинными каштановыми волосами и прихлебывал из глиняной чашки бульон. Усмехнувшись, травница сказала:

– Все в бане приготовлено, только гребень возьми.

Смутившись еще больше, вернулась в горницу за расческой и поспешила через огород к бане. Баня пыхала жаром, знакомые горшочки стояли на подоконнике, а в сенях лежало чистое льняное платье и передник. Быстро помывшись, вернулась к столу, голова кружилась от аромата выпечки, а живот недовольно бурчал. Молодой воин махал мечом во дворе, увидел меня и низко склонился, едва не задев лбом колени, что это с ним? Вран сидел в будке, только глаза блеснули из тени, даже не вышел поздороваться, стало грустно. Вошла в дом и удивилась еще больше – пожилой воин поднялся из-за стола, освобождая почетное место, и, склонившись в поклоне, пересел к уже вновь лежащему раненому. Руима, усмехаясь, поставила передо мной кружку и принялась наливать травяной отвар из чайника, для которого я сшила куклу. Отвар тонко пах апельсином, рядом на блюде лежали куски мяса, зелень и незнакомые желтые фрукты в зеленую полоску.

– Ешь, сил много потеряла, но, думаю, благодарность за спасение принца тебе понравится.

Вот тут я чуть весь стол чаем не забрызгала – принца? Тут же вспомнился любимый мультик «Золушка»: какой там был принц – нежный, хрупкий, с большими глазами и изящной короной на макушке, а тут? Растерянно уставилась на лежащего на лавке парня – ну молодой, щетина вылезла, волосы длинные, яркие, но слипшиеся от пота и крови. Глаза закрыты, но вспомнилось, что вчера, были мутно-голубыми, как искусственная бирюза. Рост, не понять – лежит, но ноги длинные, порозовела, ну и крепкий вроде, без помощи я его вчера ворочать точно бы не смогла. Руима понаслаждалась сменой эмоций на моей физиономии и проговорила:

– Поешь – посмотри Его Высочеству голову, думаю уже можно очистить рану.

Наевшись, пересела на лавку к парню, не могу я его принцем называть – парень и парень, на вид лет двадцати, лицо осунулось, аж веснушки проступили! Посмотрела на спутанные волосы, ну и как тут рану смотреть? Пошла к себе, за печку, достала маленькую пластиковую расческу и снадобье для волос, несколько ватных дисков, поиграем в парикмахера! Пока разбирала спутанные пряди, смачивая их травяной жижей, разговорились. Представились, оказалось, что зовут принца Ульсоритас, ну и имечко, язык сломаешь, впрочем, мне разрешалось обращаться к нему «Ваше Высочество» или в неофициальной обстановке «принц». Добравшись до раны, аккуратно смочила все вокруг отваром ромашки, счистила кровь с волос и обработала ранку спиртом, ничего страшного, немного содранной кожи, шрам скроется под волосами.

Прошло несколько дней. Принц ел, спал, пил отвары, которые я ему готовила, и страшно скучал. Руима осмотрела мою штопку и сказала, что получилось неплохо. Просила рассказать о травах, что и зачем применяла и какие я знаю еще. В разговорах выяснилось, что я сняла с принца какое-то сильное заклятье, обычно приводящее к смертельному исходу, а на куклу, сделанную для чайника наоборот – наложила, теперь любой напиток, накрытый этой куклой, приобретал аромат и привкус апельсина. Так вот почему воины мне кланялись! Мысленно пожала плечами – ничего особенного я не сделала. Руима сказала, что я пела заклинания, и это помогло, а еще моя кровь – это тоже щит от таких заклятий. И никакие заклинания я не пела, просто мурлыкала себе под нос песенки для успокоения нервов. А Вран теперь не вылезал из будки, совсем. Правда кашу съедал, но только из моих рук, а еще, умаявшись за день, я выходила на крыльцо посидеть, расчесывая волосы после всяких снадобий Руимы, и иногда тихонько пела для него вполголоса, почти шепотом, свои любимые песни. И так же тихо плакала, вспоминая родителей, сестру, нашу квартиру и девчонок одногрупниц из колледжа, а больше меня никто не ждал.

Руима

Верховная Хранительница встретилась с Королевой-Матерью в маленькой внутренней оранжерее, скорее солярии. Стеклянные стрельчатые окна цветком венчали вершину самой высокой башни летнего дворца. Между горшков с цветами и кадок с миниатюрными деревьями стояли не скамейки, а мягкие диванчики, обтянутые кожей. Возле диванчиков располагались маленькие столики из полированного камня. Впорхнувшая в башню Королева улыбалась и посылала воздушные поцелуи кому-то оставшемуся за дверью. Хранительница тихо сидела на стуле с высокой спинкой, любуясь расстилавшимся внизу видом.

– Руимасолариэсс! Ульсоритас не вернулся, и весь отряд тоже пропал! И еще, сегодня на медальоне зажглась вторая звезда!

– Не волнуйтесь, Ваше Величество, принц жив. Ваша мудрость спасла жизнь вашему сыну.

Королева без сил опустилась на стул рядом и прикрыла глаза.

– Как было дело?

– Ловушка, вместо нашего агента пришел колдун Чужой крови с южными наемниками. Принц был готов к нападению, и тогда колдун активировал «Синее вино» – магическую липучку, проникающую в кровь и превращающую человека в растение меньше чем за сутки. Ближайшим селением оказались Малые Броды.

– Ты спасла его, Руима? Ты смогла? Мой долг перед тобой вечен!

– Не я, Ваше Величество, Его Высочество спасла девушка, пришедшая через портал, она сняла заклятие и зашила раны. Через неделю принц сможет вернуться во дворец.

Королева, прикрыв глаза, прочитала короткую молитву Светлым богам и вновь повернулась к Хранительнице.

– Взгляни сюда, Руима, сегодня загорелась вторая звезда, Саоритас жив!

Верховная Хранительница бережно взяла в руки медальон и посмотрела на сиявшую звездочку.

– Возможно это так, Ваше Величество. Возможно, Ваша любовь и верность не дали погаснуть последней звезде, и теперь у нас есть надежда отыскать Его Величество. Подождем, пока слишком слабый сигнал для магического поиска. Только прошу Вас не говорить об этом никому, даже Наследнику, магический поиск – заклятие несложное, и вещей Его Величества осталось достаточно, чтобы кто-нибудь попытался нас опередить.

Королева кивнула с серьезным лицом, но в глазах поселилась надежда.

Рита

Ульсоритас знал, что я из другого мира, и часто расспрашивал, как у нас устроено общество: как платятся налоги; кто содержит дороги; и где учат будущих чиновников и лекарей. Про налоги и дороги я мало что могла ему рассказать, а вот об образовании поведала все, что знала или догадывалась: о трехступенчатом уровне образования, о разделении на гуманитарные и точные дисциплины. Поделилась всем, что вспомнила из курса правоведения о Семейном и Гражданском кодексе, немного рассказала о Трудовом, даже тетрадки с лекциями показала, правда там правоведения не оказалось, зато были лекции по педагогике дошкольного возраста и системе Монтессори. Принца заинтересовало все: и записи лекций, и странички журналов с фотографиями чистеньких ребятишек среди разноцветных кубиков и обручей, и даже, как ни странно, мое рукоделие. Руима запретила мне покидать Его Высочество более чем на час, необходимый на мытье и стирку, боясь, что неведомое мне колдовство, запустившее щупальце в рану может вернуться. Не привыкнув сидеть просто так, я развлекала принца, рисуя кое-что из нашего мира, рассказывая и удивляя, а попутно вывязывала себе летнюю ажурную шапочку, похожую на дворянскую сетку для волос. Такой способ рукоделия тут почему-то не был известен, шерсть или лен пряли, ткали, плели, используя челноки и вилки, но вот крючком не вязали. Шапочка была готова через три дня, примерив, это произведение моих рук я вышла на крыльцо:

– Вран, посмотри, как тебе – нравится?

Последнее время я разговаривала с ним как с человеком, как с хорошим другом, который всегда услышит и поймет. Черный нос высунулся из конуры, потом загремела цепь – пес выбрался, отряхнул уже не такие тощие, как раньше, бока и неспешно приблизился. Я тут же присела на корточки, покрутила головой и опять по-девчоночьи спросила:

– Ну как?

Почему-то я побежала хвастаться именно к нему – ни к принцу, лежащему в доме, ни к Руиме, хлопотавшей в огороде с целебными травами, – а к огромному псу, видевшему мои слезы. Вран походил вокруг, как будто внимательно меня разглядывая, ну да, за последнюю неделю я сильно изменилась – снадобья Руимы разгладили кожу, прыщики и розовые противные пятна исчезли. Волосы распушились и заблестели, и даже бока изрядно опали – теперь сарафан приходилось туго шнуровать, чтобы не болтался, как на корове седло. И тут собак кивнул одобрительно, как мне показалось, а потом ткнулся черным мокрым носом мне в висок. От изумления я чуть не села на попу в очередной раз. Задумчиво потирая лицо, потрепала второй рукой шелковистые уши и пошла в огород. Руима была там, копалась длинными загорелыми пальцами в сухой земле, разминала комки – готовила грядочку для чего-то особенного. Я постояла рядом, а потом присоединилась – начала тоже крошить неуступчивые комочки, поглядывая на Травницу.

– Что-то хотела спросить, Рита?

– Да, Руима, хотела, скажите мне – Вран ведь не простая собака? Травница выпрямилась, разогнув спину, огляделась:

– Да, Вран не простая собака, но лучше поговорим об этом в доме, заканчивай грядку, девочка, а я принесу семена.

Старуха отошла к корзинке наполненной мешочками и сверточками из ткани и бумаги, а я споро размяла оставшиеся комки. Потом мы сажали длинные тонкие семечки с хрупкими носиками, поливали грядку, мыли руки и отряхивали подолы, и все это время я неотступно думала о том, что расскажет мне Руима, и заранее страшась ее рассказа.

Двадцать два года назад у Короля и Королевы родился сын. По традиции наследному принцу подобрали сверстников для игр и учебы. Не все были ровесниками – были дети постарше, были и помладше. Одним из старших друзей стал сын брата Короля, Вран эт Верис. Знатное происхождение, блестящий ум, способности к обучению и анализу выдвинули его в первые ряды среди других придворных. А еще Вран был верен своему Королю, своему кузену и своей стране. Около восьми лет назад королевство стало подвергаться необычным нападениям – смуглокожие наемники, незнающие страха, нападали на границы вдоль побережья, уводили жителей целыми деревнями, грабили караваны купцов и все ближе подбирались к Рудным горам – оплоту экономики королевства. Срочно созванный Большой Королевский Совет постановил разузнать о наемниках больше, а пока суд да дело, заключить договор на охрану границ с Морскими драконами – так называли жителей морских островов, живущих наймом и разбоем. Морские драконы дело знали, набеги прекратились, но усилилось внутреннее давление: стычки в трактирах переходили в побоища, пропадали или гибли люди, занимающие ключевые посты в государстве, налаженная система управления, опиравшаяся на дворян-владетелей, рушилась на глазах. Король отправился в инспекционную поездку по стране в сопровождении пышной свиты, а Вран и еще несколько дворян из свит принцев тайно отправились к Южным границам. Они попытались устроиться наемниками, поступить на службу во дворец Барух-бия и просто наносили официальные визиты с дипломатическими играми, но ничего нового узнать не удалось. В бессилии Вран ворвался в дом, в котором последний раз видели одного из погибших придворных – лорда Исуниэля, и получил заряд магии в лоб. Несколько месяцев его держали в этом доме в человеческом облике, обещали власть и богатство при новой династии, рассказывали о выгодах сотрудничества, наконец, пытались просто запугать, продемонстрировав силу колдунов Чужой крови. Так стали называть в королевстве тех, кто пришел через Южные земли, потому что магия их зиждилась на их собственной крови и была чужда этому миру. Заклинания не удавалось снять, они исчезали только со смертью носителя или колдуна. И все же Врану удалось бежать! К его собственному ужасу агенты Чужой крови решили использовать его просто как бездушную марионетку – это было сложнее и требовало присутствия колдуна в радиусе сотни метров, но давало хороший шанс пробраться в ближний круг правящей Династии. Ослабевший за время сидения в клетке опытный воин решил покончить с собой и опрокинул на себя и колдунов стеллаж со снадобьями, стоявший поблизости. Задумка почти провалилась – баночки не разбились, но ошарашенные колдуны выпустили магическую привязь. Развернувшись, Вран прыгнул в окно и немного не успел: выбившего раму парня догнало заклинание, и на землю с высоты второго этажа приземлился беспородный черный пес. Несколько месяцев он скитался, пытался прорваться в миссию к своим друзьям, но в городах была объявлена награда за отлов бездомных собак, и ему пришлось бежать. Отощавшим, но живым Вран добрался до Хранительницы Династии и едва не был зарублен бдительными стражниками. К счастью, ее магия строилась на безусловном видении королевской крови, и только поэтому безумный черный пес был допущен к ее карете. Говорить он не мог, был болен и обессилен, но сумел нацарапать на земле свое имя и руну «Власть». Хранительница ехала во дворец, возвращаясь из Летней Резиденции Династии, по дороге она велела кучеру остановиться в трактире, и поломка задержала их на два дня. Все это время знатная дама не показывалась из своих покоев, а Травница Руима беседовала с новым украшением двора – огромным беспородным псом. Король получил предупреждение от Хранительницы, после длительной беседы с Его Величеством Королева выдала замуж нескольких фрейлин и воспитанниц за дворян с Южных пределов, а принцы очень скучали по своему другу и родственнику, пропавшему в Южных землях. Именно тогда была организована команда противостояния Чужой крови, в которую вошли маги и воины, придворные и шпионы. Увы, сражение велось не на равных. Противостоять заклятиям чужеземных магов могли единицы, для этого требовалось что-то особенное, трудноуловимое, никак не связанное с полом или возрастом, все прочие вынуждены были носить сильнейшие защитные амулеты, которые требовали от магов много сил и времени на изготовление.

Глава девятая

Рита

Все это Руима изложила мне краткими словами, почти без эмоций, а у меня слезы закипели на глазах от стыда и обиды, значит, Вран человек?! А я его с ложки кормила, и в одном покрывале рядом бегала…

– А почему вы его не расколдовали? – совсем глупо спросила я.

– Не могу, заклятие бросил сильный маг, заклятие на крови, возможно, Вран был ранен.

– Но почему он живет так? Почему не во дворце? И даже не в доме?

Покачав головой, Руима посмотрела на меня как на маленькую девочку с диатезом, просящую конфету.

– Потому что во дворце мы не сможем его защитить, едва агенты Чужой крови узнают, что в покоях появился беспородный пес, на него объявят охоту. А в деревне даже причудой Травницы не объяснить собаку, живущую в доме.

Вздохнув, я сочувственно посмотрела на дверь, так вот почему Вран отказывался от еды – чувствовал себя бесполезным и ненужным никому, да и шансов расколдовать его не было. Я часто чувствовала себя такой и в родном доме, и в школе и в колледже – пропади я, и никто не заметит. Подумаешь, еще одна не слишком умная или красивая девчонка.

– А почему он тогда стал есть?

Все понимающая Травница сказала:

– Ты его удивила, встряхнула, а потом спасла Ульсоритаса, который для него как младший брат, теперь, когда ясно, что ты можешь помочь в борьбе, Вран будет тебя охранять и беречь.

– Но я же его слышала, совершенно точно это был он, больше некому!

Мы сидели с Руимой на моей лавке и разговаривали совсем тихим шепотом, но принцу наскучило лежать одному, и он нас окликнул:

– Госпожа Руима, госпожа Рита, что вы там шепчетесь?

Руима приложила палец к губам, и мы вместе вышли в кухню.

– Обсуждаем ваше лечение, Ваше Высочество, – строго проговорила Травница

– Думаю, что завтра Вас уже можно будет перевезти во дворец, объявив всем о ранении на охоте. Ногу пока оставим в повязке, да и руки тоже, прелестные фрейлины вашей матушки будут сражены столь смелым охотником наповал.

Принц скрипнул зубами, а потом рассмеялся:

– Госпожа Руимасолариэсс, вы неподражаемы! Как долго мне предстоит изображать смертельно больного?

– Около трех недель, Ваше Высочество, осталось приготовить полдюжины амулетов и встретить три драккара Морских Драконов.

Принц молча наклонил голову, а потом, глядя на меня, спросил:

– Госпожа Рита, я в вечном долгу перед Вами, скажите, чем я могу Вас порадовать?

Я, честно говоря, растерялась – эти большие буквы в интонациях и серьезный взгляд заставил меня покрыться мурашками. Еще третьего дня Руима объяснила мне про Долг Королевской Крови, оказывается, в королевстве существовал такой старинный обычай, который неуклонно соблюдался на протяжении сотен лет – человек, спасший жизнь лицу королевской крови, имеет право потребовать все что угодно, вплоть до брака с означенной особой. Что можно ответить человеку, который предлагает все, что хочешь, вплоть до женитьбы, но ты и не знаешь чего хотеть? Неопределенно пожав плечами, я ответила:

– Ваше Высочество, мне не хочется оставлять вас должником, но право я и сама не знаю, что мне сейчас необходимо. Спросите у госпожи Руимы, она лучше знает мои потребности.

Принц задумчиво склонил голову, давая понять, что разговор окончен, и я поспешно вышла на улицу – хотелось посидеть рядом с Враном, руки сами тянулись потрепать гладкие черные уши, погладить длинную морду, но как-то боязно стало. Неловко. Вран будто понял, а может, и слышал, слух у собак очень тонкий, подошел сам и ткнулся холодным носом в бедро, толкнул, потом еще раз, пока я не присела привычно на ступеньку, не обняла лохматую шею, пока не полила слезами длинную черную шерсть.

Малые Броды

На следующий день принц Ульсоритас отбыл с помпой во дворец. Его торжественно уложили на специальную повозку, украшенную драпировками из легкой ткани, защищающей от пыли и мух, вокруг толпились придворные и гвардейцы, а прелестные леди подносили к личикам кружевные платочки. Всем распоряжался забавный толстячок в малиновом камзоле с тщательно расчесанными белокурыми волосами и пронзительным голосом. От его резких воплей куры разбежались по углам, Вран забился в конуру, а Руима попросту сбежала, и через несколько минут вышла из кареты в облике меланхоличной придворной дамы.

Весь этот шум, блеск и суета действительно утомляли до головной боли, да еще и нервировали постоянные вздохи, стоны и комментарии прелестных и совсем юных девушек в большом количестве собравшихся у калитки.

– Ах, какой принц смелый! Ах, какое убожество! Как он выжил в этой лачуге?

И все это под аккомпанемент позвякивания цепочек, браслетов и головных украшений. Правда, когда прозвучал сигнал трогаться леди довольно быстро сели на коней, причем в мужские седла. Оказалось, что нарядные дамские юбки снабжены ловко спрятанными разрезами и шароварами, а самые предусмотрительные красавицы прикрыли лицо и волосы от пыли длинными газовыми шарфами, свисающими с бархатных шапочек и беретов. Хранительница торжественно уселась в карету, а уже десять минут спустя Рита с Руимой пили мятный настой с медом для успокоения нервов. Пустая карета катилась, подпрыгивая на ухабах – Хранительница торжественно проследует в свои покои к вечеру, выйдя из кареты лишь тогда, когда кортеж доползет до трактира на полпути к Летней Резиденции.

Рита

Еще через день к дому Травницы доставили резной сундук из ароматного розового дерева. Сопровождали подарок те же самые два воина, что помогали мне ворочать принца на столе. К сундуку прилагался свиток с печатью и маленькая шкатулка. В свитке принц благодарил за спасение, просил принять его скромные дары и напоминал, что не считает свой долг уплаченным. В шкатулке обнаружился свиток пергамента аж с тремя печатями, из которого следовало, что отныне госпожа Маргарита эт Солариэсс (Руима фамилией поделилась) является скромной владелицей поместья вблизи Летней Резиденции Династии Риинер, а так же получает должность личной помощницы Хранительницы Династии и содержание, положенное придворной даме восьмого ранга. Еще в шкатулке обнаружилась печать с вырезанным гербом моего поместья. Оно, оказывается, давало право на титул равный примерно званию шевалье во Франции. Дворянское кольцо с гербом для постоянного ношения. Полированная пластина белого камня в серебряной оправе на дамскую ручку, а так же мужская дворянская цепь, я пока не замужем и сыновей у меня нет, но положено такую иметь в запасе. В сундуке обнаружились платья: причем не льняные или шерстяные, а из шелка, бархата и тонкого сукна. Плюс длинная зеленая мантия с золотой каймой – в таких хламидах тут ходили придворные лекари и Травники. Ниже лежала стопка тетрадей, красивый письменный прибор из незнакомого мне камня с металлическими накладками, восковые палочки, стопка листов пергамента и узкие цветные тесемки и ленточки для упаковки свитков. В уголке приткнулся бархатный кошелек с сыто раздутыми боками. Вздохнув, Руима покачала головой и посмотрела на меня. Я все поняла: в деревне расхаживать в бархате и шелке, по меньшей мере, странно, да и наличие дворянского звания лучше пока скрывать. Но посмотреть и померить очень хотелось, руки сами тянулись к нежному сливочному атласу подкладки, к теплой мягкости верхней юбки и тонкому плетению воротника и манжет. Кивнув своим мыслям, я попросила воинов внести сундук в горницу и поставить в дальний угол. Платья достану вечером, полюбуюсь и уберу назад, а вот письменный набор придется осваивать: надолго тех ручек и карандашей, что завалялись в моей сумке, не хватит, да и на пергаменте они не пишут.

Вечером, затопив печь, Травница уселась у огня и, глядя в приоткрытую дверцу, заговорила.

– Рита, присядь рядом, давай поговорим. Уже декаду ты живешь у меня и успела за это время много: спасла принца, встряхнула Врана, принесла в наш мир новое знание, и я вижу, что ты готова учиться жить тут. Ты плачешь по ночам, но днем напеваешь. У тебя нет близких и друзей, но нет и господствующих над тобой. Теперь ты можешь уехать в свое поместье и жить там – доходов хватит на спокойную жизнь, а можешь остаться у меня и учиться магии. Можешь принять статус придворной дамы и найти себе мужа. А можешь помочь нам в борьбе с магами-пришельцами. Подумай и скажи мне, чего хочешь ты.

Руима замолчала, глядя на пляску языков пламени, как будто ушла куда-то далеко, а я и вправду задумалась. Как я жила раньше? Росла, училась, слушалась маму с папой, воспитывала сестру. Привычная круговерть разбавлялась лишь книгами, рукоделием, редкими поездками в лес или к озеру. У меня есть шанс продолжить такую жизнь, да еще и поиграть в «дворянку столбовую». Самой попробовать управлять поместьем, считать мешки с овсом и крынки сметаны. Или стать чем-то особенным, редким и важным, помогать жить всем остальным, делать монотонную жизнь чуть ярче, добрее…

Решено! Поместье какое-то время обойдется без меня, жаль конечно, интересно ощутить себя этакой боярыней, но сейчас важнее другое – научиться использовать свои возможности в этом мире. Перебрать все знакомые песни, раз уж они тут усиливают заклинания. Узнать, как можно применить мою кровь с пользой для приютившего меня королевства. Все это я и постаралась изложить Травнице. Задумчиво покачав головой, старуха сочла нужным меня предупредить – нет гарантий, что моя помощь не принесет вреда. Вмешиваться в дела высоких персон опасно. Маги Чужой крови мстительны и часто непредсказуемы.

– Руима, но ведь я в любом случае на крючке, спасая жизнь принцу, привлекла к себе внимание. Даже если сказать, что его лечили вы – мимо столь близко стоящей к вам особы не пройдет ни один шпион. Значит, мне сейчас важнее не прятаться, а действительно учиться, набираться знаний и опыта для жизни здесь. Ведь ученица Травницы – это скучно, таких много, а вот девушка из другого мира, совсем другой разговор.

Руима улыбнулась – никак не могла привыкнуть к моим речевым оборотам.

– Хорошо, Рита, ты права в том, что лучшая маскировка – действительно учеба. И давай подумаем о подарках принца, нужно убрать платья с глаз, только сначала примерь – будем знать, что там есть.

Я радостно поспешила в горницу. И тут же запуталась в тесемках, завязках и крючках. С моим бельем я бы еще забралась в эту красоту сама, но пышные дворянские наряды полагалось носить с непременными нижними сорочками, шнурованными корсетами и панталончиками. В общем, Руиме пришлось помогать мне, шнуровать платье и белье, расправлять складки и жесткие от золотого шитья уборы. Примерив одно такое сооружение, я так запыхалась, что не хотела мерить остальные, пока Руима не подвела меня к зеркальцу в резной деревянной рамке. Платье было из темно-синего шелка с отделкой из бархата на рукавах и юбке. Жесткий корсет утянул бока и выпятил грудь, плечи сияли белизной в обрамлении синего бархата, расшитого серебряной нитью и жемчугом. Тонкие низки белых бусин спускались с жесткого оплечья по расширяющемуся книзу рукаву и терялись в бархатных складках отделки. Шелестящие, волнующиеся юбки топорщились вокруг. Заглядевшись на себя, я не сразу заметила, что Руима пытается водрузить мне на голову что-то вроде ободка или кокошника, обтянутого бархатом с серебряной сеткой снизу. Натянула и это чудо, спрятала торчащие во все стороны волосы и залюбовалась. Конечно, лицо не изменилось: глаза не стали больше или ярче, нос по-прежнему торчал, губы ничем не напоминали лепестки роз, но обрамление подчеркнуло высокий лоб. Синий бархат сделал глаза глубже, спокойнее. Блестящая сетка, выглядывающая из-за головы, оттеняла недавно появившийся румянец. Не красавица, но и не совсем простушка. С таким удивленным настроением я перемерила всю дюжину нарядов, оказавшихся в сундуке. Чего там только не было: и юбка с разрезами и шароварами для верховой езды, и утреннее платье из тонкой светлой ткани, щедро сдобренное кружевами, и строгий камзол с белым полотняным воротником, и суконная юбка для прогулок. Я удивилась такому разнообразию, когда примеряла ту самую мантию ученицы Травницы, а Руима, хмыкнув, сказала, что принц прислал стандартный гардероб придворной дамы для летней резиденции. Потом, умаявшись, мы пошли пить чай с ароматной травкой и легкими, как перышко, сушеными яблоками, потом еще посидели у огня, а когда в печи остались рдеющие угли, разбрелись спать.

С утра Руима, как и обещала, взялась учить меня местным обычаям, традициям, законам. Попутно записывали то, что я знала о травах, читали красивый травник в переплете из телячьей кожи. А еще Травница учила меня бытовой магии, или как ее еще называли тут – женской. Как зачаровать утварь и одежду, какие травы добавить в воск свечей, чтобы приятный аромат сочетался с лечебным эффектом. Сколько и чего нужно добавить в воду для стирки или мытья пола. Теоретические занятия мы успешно совмещали с практикой: вязали пучки трав для мытья рук и для травли комаров и мух, я предложила сшить саше с лавандой или мятой для сундуков, а если добавить еще и пижму, моль обойдет шерстяные вещи стороной. Руиме идея понравилась, и мы долго решали какой узор можно вышить на таком мешочке, и нужно ли его усиливать песенкой?

Особенно нелегко мне давалась магия огня и воды, с землей я ладила лучше. Даже самый маленький огненный шарик требовал таких усилий и внимания, что я покрывалась капельками пота, а руки начинали противно дрожать. Отыскать источник воды по ощущению прохлады, наполнявшей рот получалось неплохо – но тут помогала больше земля, а вот собрать воду из воздуха или приманить тучку не получалось совсем. Вместо дождя прилетала пыльная буря или того хуже – камнепад в отдельно взятом огороде… Три дня потом пришлось ходить по грядкам с корзиной, выбирая мелкую речную гальку и расправляя побитые травы. Но больше всего радости мне приносил ветер – с ним я могла говорить часами, он шевелил мои волосы и пел свои песни. Руима говорила, что мне легко будет научиться летать – ветер легко меня слушает и помогает, но пока еще рано, нужно освоить базовые заклинания всех стихий. Иначе взлетев, не сможешь приземлиться или не сможешь зачерпнуть силу из солнечного света и упадешь от магического истощения.