Текст книги "Черное в белом (СИ)"
Автор книги: Юлия Кирина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
– Нашел, ― сообщил сидхе, принюхиваясь к содержимому очередного пузырька, ― немного, но лучше, чем ничего.
– Спадибо.
Я осушила пузырек одним махом, как же здорово снова нормально дышать. Лиор, убедившись, что со мной все в порядке, схватил меня за руку и потянул вон из комнаты, как только он шагнул за порог, моя рука выскользнула из его захвата, и дверь захлопнулась перед самым носом сидхе. С той стороны донеслось:
– Я, надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, ― и послышались удаляющиеся шаги.
Я обернулась, эльф все так же лежал на кровати и смотрел в стену. Меня учили, как успокоить беснующегося орка, как победить дракона, как держать в подчинении огромную темною армию, но что делать со страдающим эльфом, мне никто никогда не объяснял. Одно я знала точно: с ненормальными лучше не спорить.
– Как я мог, ― с надрывом сказал Риарель.
– Как ты мог, ― согласилась я, садясь на кровать.
– Я должен был сразу распознать подмену.
– Должен…, ― я погладила эльфа по руке.
– Я не достоин носить звание Хранителя Света.
– Не достоин…
Лицо эльфа дрогнуло:
– Что значит, не достоин? ― возмутился Риарел и отобрал руку. ― Не тебе, порождение Тьмы, судить об этом! Мои предки хранили потомков королевы Ираэль более тысячи лет.
– И сохранили?
Эльф недовольно засопел, видимо Хранители все же где-то облажались. И тут меня осенило:
– Так ты поэтому хотел мне присягнуть? Потому что думал, что я ее потомок?
Риарель помрачнел еще сильнее, но все же снизошел до ответа:
– Нет, я надеялся, что Свет выбрал себе нового носителя. Мы так долго ждали, что Свет заговорит в ней, но век прошел, а она до сих пор не слышит его зов, что бы Рен не делал.
Яркая вспышка, боль в руках, жалящий мои руки свет и нежное женское лицо на подушке, воспоминание обожгло не хуже огня. Их оберегаемая избранница Света ― это Лирель. Серая нахальная мышь, которую не отпускает от себя король. Я посмотрела на мага новыми глазами:
– Тот, чью клятву носительница Света примет первой, станет королем?
– Нет, но первым после нее, ― нехотя буркнул эльф.
– Титулы не важны, когда речь идет о настоящей власти, верно?
Наконец все стало на свои места: и внезапная пылкая страсть мага к своей королеве, и желание служить, и ревность к сидхе. Нет, мне не больно, Темные Лорды не испытывают боли, не любят, не страдают, они идут к своей цели, сметая все со своего пути. Вечный бой ― вот моя участь.
«Неужели снова в той же яме?», ― поинтересовалась Тьма, просовывая сквозь прутья клетки туманное щупальце.
«Нет», ― шепнула я.
«Но на самом краю», ― захихикала Тьма: «Когда ты поймешь, что там, где власть, любви места нет? Неужели одной смерти для этого недостаточно?»
– У тебя темная прядь в волосах, ― тихо сказал Риарель, кончиками пальцев проводя по моей щеке.
Я отпрянула, и, стараясь успокоить бешеный стук сердца, быстро заговорила:
– Мои волосы цвета безлунной ночи, я смотрю на мир зелеными кошачьими глазами, в грозу я несусь над бездной океана средь облаков и молний, перья в моих крыльях режут не хуже закаленных клинков, я Рин Рош, дочь рода Стали. Если ты выступишь против меня, то твое тело разорвут на куски мои слуги, если будешь верно служить, то сядешь на первой ступени у моего трона, и только мое слово станет тебе законом. Поклянешься ли ты кровью своей в верности мне?
Тьма окутала меня, являя эльфу мой истинный облик. Маг грустно улыбнулся:
– Свет не служит Тьме.
Два паука спустились на кровать и поползли к магу, Риарель не сопротивлялся. Перебирая мохнатыми лапами, они забрались на его плечи и замерли, дожидаясь приказа.
– Вчера ты спасла мне жизнь, ― прошептал эльф, ― не забирай ее теперь.
– Тогда ты отнимешь мою.
Пауки нетерпеливо потирали лапки, эльф молчал, дожидаясь моего решения. Тьма притаилась в клетке, дожидаясь моего решения с не меньшим нетерпением, чем маг. Я заговорила, тихо, почти шепотом:
– Я не могу вернуться в небытие, Риарель. Мне не нужна твоя служба, но мне нужно твое молчание. Могу дать тебе слово, что не замышляю ничего против Вечного Леса, что сделаю все возможное, чтобы защитить его, но для этого мне нужно остаться его королевой.
– Даю слово, что буду молчать, ― твердо сказал эльф.
В моей руке вспыхнуло черное пламя.
– Услышано, ― сказала Тьма, скрепляя клятву, и не удержавшись, добавила, ― и все же, мы снова в той же яме.
Лицо мага вытянулось, я спешно погасила огонь, пока моя покровительница не взболтнула еще чего-нибудь.
– Днем тебя ждут гномы для подписания договора, после этого мы сразу отправляемся обратно.
Я встала и, не прощаясь, вышла из комнаты, пауки скользнули следом за мной.
В спальне меня ждали только пауки, при моем появлении они прыснули во все стороны, стараясь спрятаться и забиться в самый дальний угол. Несколько особо шустрых успели, а несколько невезучих обратились в пепел вместе с кроватью, в которую я сгоряча швырнула пригоршню огня. Язычки пламени перекинулись на кресло, стол, поползли по кору, я стояла в центре пожара, с удовольствием наблюдая как гибнет в огне обстановка.
«Лучше бы эльфа сожгла, пользы б больше было», ― процедила сквозь зубы Тьма.
– Не лезь, ― огрызнулась я, поджигая комод. ― Мне нужен союзник среди светлых магов, но как только в нем отпадет нужда, я разрешу тебе закончить то, что ты начала у озера. Видят боги, мне не помешает собственный дайнор.
«Немного спокойствия тебе не помешает», ― проворчала Тьма.
Ярость начала утихать, полыхающий вокруг огонь погас вместе с ней, выжившие пауки тонким ручейком потянулись вон из комнаты. Из мебели уцелело только кресло, оно, словно обугленный трон, стояло в центре комнаты и слегка дымилось, в него я и плюхнулась, чтобы тут же подскочить, потирая обожженную попу.
– Я абсолютно спокойна! ― еще один сгусток огня полетел в ни в чем неповинное кресло.
Нечего и говорить, что на встречу с матерью паутинника я отправилась в скверном настроении, но зато в новых бриджах, правда, вручавший мне их дворф утверждал, что это штаны. Младшим темным было совершенно наплевать, во что я одета, пока мы шли по узкому, специально для меня прорытому ходу, они так и липли ко мне, в надежде получить хоть глоток силы.
Мать паутинника ждала меня не одна, где-то под потолком чувствовалось смазанное присутствие еще одной сущности, но спускаться темный не спешил. Паучиха присела в подобии реверанса, царапнув брюшком пол, и, прижав руку к груди, с притворным восторгом выдохнула:
– Госпожа.
Я медленно подошла к арахне, за мной, словно прибой, катилась армия низших темных, хозяйкой которых она недавно была. Паучиха подняла на меня полные ненависти и страха глаза.
– Сила и власть имеют свою цену, ― мои пальцы коснулись ее прекрасного лица, ― верность ― твоя цена. Готова ли ты ее заплатить?
– Да, ― прошептала она.
Тьма в свой клетке довольно заурчала, с удовольствием помогая мне свить из нитей контроля плотный канат и завязать на нем узел. Низшие темные заволновались, чувствуя приток силы. Собравшись с силами, я толкнула узел в грудь арахны, навечно связывая ее с собой, пленяя волю, разбивая ее сознание на сотни частей и снова собирая их воедино. Паучиха кричала, билась у моих ног, стараясь вырваться, дотянуться до меня, разорвать в клочья или умереть, не в силах терпеть обжигающий огонь заклятья, но ее когти соскальзывали со стального щита из крыльев, не оставляя на нем даже царапин.
Я отпустила ее, только тогда, когда узел прочно обосновался в ее груди, а черная игла ― в сердце, она убьет арахну, стоит ей только попытаться предать меня. Паучиха лежала у моих ног огромной темной грудой, кричать она уже не могла, только хрипеть, боль будет утихать еще не один час, а может быть, и не один день, ровно до того момента, пока она не перестанет проклинать меня.
– Верность в делах, почтение в мыслях, ― прошептала я, наклоняясь и почти касаясь губами ее уха, ― месть слаще ненависти, но ее вкус тебе не суждено ощутить.
Море младших темных волновалось, чувствуя перемену. Теперь силой веяло не только от меня, но и от паучихи, но она, еще не успев взять контроль, была беззащитна, а все, кто не могут дать отпор ― еда. Мир младших темных удивительно прост: ты либо хищник, либо добыча. Арахна с ужасом смотрела на приближающихся младших. Страх за свою жизнь вытеснил из ее сознания все, и она смогла подняться, потянулась к темным нитям контроля, темные замерли у ее ног. Паучиха перевела взгляд на меня, и ее тут же скрутила судорога боли, но урок не прошел даром, она тут же снова подскочила, скидывая с себя наиболее шустрых сороконожек и пауков.
– Как тебя зовут? ― мой голос прозвучал неожиданно громко. По пещере пронесся неизвестно как залетевший сюда ветер, с потолка упало несколько камней, я перестала ощущать присутствие неизвестного темного над головой.
– Мара, ― ответила арахна, чуть кривясь от боли.
– Я покидаю пещеры, мне нужно сопровождение. Под землей за мной пойдет несколько сотен младших, а также кто-то из дочерей твоего паутинника.
– Это невозможно, ― паучиха сжалась, ожидая новой порции боли.
– Почему?
– Холмы фей. Руины мира сидхе не пропустят никого. Под землей до самого дворца Темного Императора нам нет хода.
Тащить с собой по поверхности толпу темных эльфийская королева не может, что ж, придется ограничиться минимумом. Отобрав себе пару десятков паучков посообразительнее и понезаметнее и запретив арахне скармливать своим слугам дворфов, я удалилась. Впрочем, далеко уйти мне не дали. В небольшой пещерке, где начинался прорытый для меня тоннель наверх, меня ждали.
Темное облако преградило мне вход в тоннель. Неизвестный темный не нападал, но и отходить в сторону не спешил. Наконец, когда я уже потянулась к силовым нитям, облако чуть уплотнилось и из него донесся низкий голос:
– Ты все еще нуждаешься в слугах, носительница Тьмы?
– Смотря какой слуга.
Темный хмыкнул:
– Лучший, что могут предложить здешние горы.
Я присмотрелась к собеседнику внимательнее, что-то в нем было не так. Мы молча разглядывали друг друга уже минут пять, когда Тьма не выдержала и подала голос из клетки: «Он обращенный». Принявший Тьму светлый? Как он смог выжить после разрыва связи с прежним хозяином? Впрочем, дайнор тоже как-то выжил. Мне в любом случае нужен тот, кто присмотрит за Марой, да и за дворфами. Почему бы и не этот темный?
– Кем ты был раньше? ― вопрос заставил темное облако заволноваться, сгуститься и через пару минут на меня смотрел серыми глазами золотоволосый сидхе. Видение мелькнуло и исчезло, а вновь собравшееся облако расползлось по пещере туманом.
– Шаг в мир смертных требует слишком много сил у того, кто уже почти перешагнул за грань, ― прошелестел голос.
Никогда не слышала, чтобы сидхе принимали чью-то сторону в извечной борьбе Света с Тьмой, они всегда держаться особняком. Если он сохранил хотя бы часть своих способностей, то слуга из него действительно мог бы получиться весьма полезный:
– Такой слуга может пригодиться. Все будет зависеть от цены.
– Мне нужно немного, всего лишь несколько капель твоей крови, ― прошептал туман над головой.
– Кровь Лорды проливают только для равных, слугам мы платим властью и золотом.
Туман молчал, не дождавшись ответа, я уже шагнула в ведущий наверх коридор, как вдруг из-за спины донеслось:
– Тогда дай мне силу, достаточную, чтобы ходить по земле.
Туман сгустился, потек, подгоняемый невидимым ветром, и вот под сводом пещеры снова замерло темное облако.
– Разум ― твоя цена за силу, предашь ― развеешься клочьями тумана, чтобы никогда не возродиться вновь. Готов ли ты заплатить?
Голос чуть дрогнул:
– Да.
Через несколько минут рядом со мной стоял довольный сидхе, единственной его одеждой были золотые волосы, спускавшиеся ниже ягодиц и надежно их скрывающие. Розовощекий, круглолицый, с оттопыренными острыми ушами и парой небольших круглыш рожек на лбу, он напоминал бесенка-прохиндея, на секунду остановившегося передохнуть перед очередной пакостью.
– Как тебя зовут?
– Барес, моя госпожа, ― он отвесил мне низкий поклон.
– Можешь провести моих слуг через Холмы Фей?
Лицо сидхе помрачнело, исчезла улыбка, потух огонь в глазах, он посмотрел на меня, и в глазах его отразилась такая тоска и боль, что я невольно отшатнулась.
– Простите, моя госпожа, ― Барес опустил глаза, ― Холмы не пропустят нас.
– Жаль, но может это и к лучшему, останешься здесь и присмотришь за Марой.
Сидхе поклонился, на его губах заиграла лисья ухмылка, глаза азартно заблестели, что ж, паучихе не позавидуешь.
– Барес, как ты попал к темным?
Лицо его сделалось серьезным, серые глаза снова потухли и словно покрылись корочкой льда, он тяжело вздохнул и ответил:
– Боги, пусть и бывшие, тоже хотят жить.
На миг меня окутал серый туман, а когда он исчез, Бареса уже не было в пещере. Уже на полпути наверх меня догнал тихий злой шепот:
– Лиор тогда тоже очень хотел жить.
На церемонию подписания договора я опоздала, но успела полюбоваться на вручение Риарелю какого-то ордена, больше похожего на огромный булыжник с камнем по центру. Несчастный эльф едва мог разогнуться под тяжестью висящей на шее благодарности дворфов. Мужественно отказавшись от пира, Риарель во главе десятка вцепившихся в оружие эльфов, покинул зал, чуть не забыв прихватить с собой меня. Сборы были недолгими, прощанье скомканным и, к радости прощавшихся, недолгим. Король вежливо улыбался, советник был настолько погружен в свои мысли, что, наверное, и не заметил бы нашего отъезда, если бы Грор невзначай не наступил ему на ногу. Шард подскочил как ужаленный и выронил амулет в виде волка, который сжимал в руке.
Спустя несколько часов и один подъемник, я, последний раз чихнув, покинула подземелья дворфов.
Глава 9
Сумерки догнали нас на берегу реки, над водой стелился туман, лошади стригли ушами, то и дело всхрапывали и били копытом, испуганно косясь в сторону леса. Риарель, весь день не перемолвившийся со мной и словом, обходил лагерь по кругу, ставя защитный купол. Темнота сгущалась, с гор тянуло холодом, эльфы расселись у костра, каждый старался придвинуться поближе к аппетитно булькающему котелку.
Риарель подошел к костру последним, эльфы охотно подвинулись, освобождая ему место рядом со мной. Маг на секунду замешкался, но все же, взяв миску, опустился рядом и начал шустро орудовать ложкой.
«Чтоб ты подавился», ― от всей души мысленно пожелала я, эльф тут же поперхнулся и начал кашлять. С радостью саданула ему кулаком по спине, помогло, но через пару ложек все повторилось, и теперь на спине у эльфа красовались уже два синяка.
«Ты бы его еще за волосы подергала и подножку поставила», ― проворчала Тьма, с азартом шуруя темным щупальцем в миске эльфа, ей играть с магом нравилось едва ли не больше, чем мне.
Риарель тем временем доел и направился к воде, у самой реки зацепился за темный жгут и с громким плеском вошел в воду. Я сделала небольшой глоток травяного отвара, с удовольствием наблюдая, как злой и мокрый эльф поднимается к лагерю. Под ненавидящим взглядом эльфа я сделала еще один глоток, кружка в моих руках треснула и развалилась на две ровные половинки, горячий чай щедро выплеснулся мне на ноги. Я вскочила, но зацепилась рукавом рубашки за торчавший из бревна сучек, послышался треск ткани, злорадно ухмыляющийся маг споткнулся на ровном месте и полетел носом в землю.
– Ваше Величество, можно вас на минутку, ― прошипел Риарель, рукавом стирая с лица грязь.
– Нет, мне надо переодеться, ― мокрые штаны неприятно холодили кожу.
– Это не займет много времени, ― не унимался маг.
Десяток эльфов удивленно смотрел на то, как их королева в разодранной рубашке и мокрых штанах гордо вскинув голову шествует к покрытому грязью магу.
«Доигрались», ― довольно оскалилась Тьма, цепляя жгутом мою ногу. Я только и успела, что вскрикнуть от неожиданности, прежде чем рухнуть на мага. Не ожидавшей такого поворота Риарель, проявил чудеса ловкости и не только смог меня поймать, но и сам устоял на ногах. На мгновение мы замерли, растерянно глядя друг на друга, но растерянность в глазах эльфа сменилась страхом, а потом в них полыхнула такая злость, что я сама сделала шаг назад, вырвавшись из его рук.
– Только после вас, Ваше Величество, ― подчеркнуто вежливо поклонился маг.
Мы зашли, остановились за палатками, у самой границы защитного круга. Риарель сбросил маску холодной вежливости и с яростью посмотрел на меня:
– Думаешь, если я дал слово молчать, то теперь можно измываться надо мной, темная?!
– Ты от меня не далеко ушел, светлый! Это были мои единственные штаны, что мне теперь прикажешь делать?
– Сними с сидхе, чтоб тебе вместе с ним провалиться.
Риарель сжал кулаки, резко развернулся и пошел к своей палатке. А сидхе тут при чем? Не он же его по земле валял. Тьма захихикала, довольно потирая призрачные руки.
– Еще раз себе подобное позволишь, выкину обратно в Бездну, дверь закрою и буду только силу с тебя тянуть, ― проворчала я по дороге к палатке.
Угроза подействовала, Тьма присмирела и разом втянула все просунутые сквозь прутья щупальца.
«Стараешься тут, стараешься, а никто не ценит», ― проворчала она, свернулась в сферу и замерла в центре клетки.
Ночь выдалась холодная, порывы ветра нещадно трепали палатку, я зябко куталась в одеяло, стараясь согреться. Уснуть удалось только, когда ночь перевалила за половину.
Они снова были здесь, тени обитателей холмов плотно обступили купол. Туман выполз из-под корней деревьев, он легко преодолел защитный полог, коснулся пламени костра и погасил его. В наступившей тьме все ярче разгорались яркие точки болотных огоньков, они вспыхивали ярче, придавая теням объем, наполняя их жизнью. Огоньков становилось все больше, то тут, то там мелькали бледные лица сидхе, на мгновение вернувшихся на эту землю. Тени расступились, образуя круг, огоньки стекались в его центр, вспыхивая все ярче и ярче, языки белого пламени пожирали светящиеся точки, костер в круге разгорался все сильнее. Пламя взметнулось к звездам и погасло, в центре круга стоял Лиор.
Он поднял на меня взгляд, его глаза наполнял потусторонний свет. Сидхе вытянул вперед сжатую в кулак руку и, не отрывая от меня взгляда, раскрыл ладонь. С нее в ареоле света вспорхнула черная бабочка. Лиор шагнул сквозь защитный полог, остановился в шаге от меня, протянул руку и коснулся моего лица. Щека моментально онемела, чужая, ледяная магия сковала меня, крик облачком пара сорвался с губ, от этой магии нет спасения. Я затрепыхалась, как попавшая в сети муха, холод добрался до сердца, туда, где обрела свое убежище Тьма. Прутья клетки покрыл иней, синий прозрачный жгут чужой силы потянулся к двери в бездну, стремясь закрыть ее, запечатать, еще мгновение и станет поздно… Тьма взметнулась черным пламенем. Лед отступал неохотно, синее сияние то гасло, то вспыхивало с новой силой, казалось, что борьбе этой не будет конца, уже теряя сознание, я услышала яростный вопль Тьмы:
– Она моя!
И тихий ответ:
– Так будет не навсегда…
Утро принесло с собой головную боль, на грудь как будто поставили гранитную плиту, я едва могла дышать. Не открывая глаз, я села рывком, тяжесть в груди исчезла, а на пол с тихим стуком упал обмотанный бечевкой сверток и ярко-синие кожаные штаны. Без особой надежды я поискала дворфские бриджи, ничего не нашла и натянула обновку.
Когда я открывала сверток, руки немного дрожали, под несколькими слоями темной ткани скрывалась слегка подпорченная огнем тетрадь. На первой странице красовалась клякса, остальные нестройными рядами заполняли мелкие руны, хозяин тетради не отличался особой аккуратностью. Быстро пролистав страницы, я обнаружила пятна от вина и жирные отпечатки пальцев, про почерк и говорить не стоило. И все же хоть что-то разобрать было можно.
«Этар нер аур терим», ― староэльфийский, говорить на нем я говорила, но с большим трудом.
– Открытый мир ходящих ищущих дом…
«Открылся мир для странников, ищущих дом», ― наставительно потрясла щупальцем Тьма.
Посрамленная, я захлопнула тетрадь и отправилась искать завтрак. Мои синие штаны произвели сильное впечатление на эльфов, по крайней мере, на мага точно. Риарель что-то тихо говорил замершему рядом с ним эльфу, тот качал головой и тыкал пальцем то в сторону реки, то в карту, которую держал в руках маг. Услышав мои шаги, оба эльфа, как по команде, повернулись в мою сторону, а затем один склонился в поклоне, а второй смял карту и уставился на мои ноги.
– Лиар, мы договорим чуть позже, ― сквозь зубы процедил Риарель.
Эльф исподволь бросил на меня любопытный взгляд и улизнул к котелку с завтраком. Маг сложил руки на груди, скривил губы в презрительной ухмылке:
– Могу предложить вам рубашку за ночь в моей палатке. Две, если мне понравится.
Пощечина вышла хлесткой и неожиданной как для меня, так и для эльфа. На щеке Риареля наполнялись кровью глубокие царапины. Эльфийский маникюр тоже на что-то годен.
– Еще раз позволишь себе подобное, и я вырву твой поганый язык, маг.
Взгляды эльфов сверлили мне спину, пока я шла обратно к палатке. Наш разговор они не слышали и теперь сгорали от любопытства. Долго отсиживаться в палатке мне не дали, снаружи послышалось деликатное покашливание и послышался голос самого смелого и любопытного из эльфов:
– Ваше Величество, с вами все в порядке?
Я высунула голову наружу и столкнулась нос к носу с голубоглазым поклонником любви втроем. Он уже оправился после знакомства с черным кварцем и сейчас лучился здоровьем и… любопытством.
– Да, спасибо…ммм…
– Дарен, ― правильно поняв мою заминку, подсказал эльф.
– Да, Дарен. Проводишь меня к костру?
Он галантно предложил мне руку, и мы отправились завтракать, стоило нам отойти от палатки и направится к костру, как Риарель швырнул миску с остатками завтрака на землю, поднялся и скрылся в своей палатке на другом конце лагеря.
Дарен снова деликатно кашлянули и осторожно поинтересовался:
– Вы повздорили с лордом Риарелем?
Двое караульных, проходивших мимо, навострили уши. Я грустно вздохнула:
– Не думаю, что я вправе обсуждать вещи настолько личные… но может быть, Дарен, вы сумеете помочь. Нет, только вы один и сможете.
Эльф оказался рад помочь своей королеве, в чем меня немедленно и уверил.
– Риарель он… он влюблен.
Дарен обратился в слух. Я нерешительно молчала, наконец, эльф не выдержал:
– В кого?
– В вас.
Мой провожатый споткнулся, покраснел до корней волос и робко улыбнувшись спросил:
– В меня.
Я утвердительно кивнула:
– Но он никогда не признается вам. Я прямо ему сказала, что он трус, а он… он…, ― я смахнула с глаз несуществующие слезы, ― он сказал, что я… я ничего не знаю о любви, что я черствая и гадкая. И я не знаю… я ударила его. Это все так ужасно.
– Как он мог с вами так поступить? Он не имел права, вы же королева, ― эльф сочувственно сжал мою руку, ― а давно он в меня влюблен?
И глазами так и стреляет в сторону палатки мага.
– Давно, ― заверила я, увлекая Дарена за собой к костру, есть хотелось неимоверно.
У котелка выстроилась целая очередь, меня, как особу королевской крови, пропустили вперед, устроившись чуть в стороне на травке, я приступила к еде.
«И как ты догадалась?» ― восхищенно спросила Тьма, поправляя неизвестно откуда взявшийся нежно-голубой берет.
– Чутье, ― я облизала ложку и пошла за добавкой.
День уже подбирался к полудню, когда мы свернули лагерь и направились вдоль реки. Искра шла в середине отряда, в зеленом сумраке леса то и дело вспыхивали болотные огоньки, у корней, стараясь не попадаться на глаза эльфам, шуршали мои пауки. Риарель пристально вглядывался в чащу, держа наготове заклятье, искры так и плясали вокруг его волос. Не знаю, что там разглядел эльф, но пауки опасности не чувствовали.
Доверившись их чутью, я прикрыла глаза и мысленно потянулась к клетке с Тьмой.
«Чего тебе?», ― недовольно буркнула моя пленница.
– Он приходил ночью?
«Кто?» ― Тьма сожрала беретку и кляксой растеклась по полу клетки.
– Лиор. Что он пытался сделать?
«…», ― Тьма выпустила сотню щупалец, став похожей на надувшегося ежа.
– Запру в Бездне, ― угроза не подействовала, ежик свернулся в комок, подозрительно напоминавший кукиш.
– Не скажешь ― и мы молча пойдем ко дну вместе.
– Просто держись от него подальше, ― буркнула Тьма, открывая дверь и самостоятельно уползая в Бездну. Последнее щупальце деловито извлекло из небытия какую-то щепку и вставило ее в щель, не давая двери захлопнуться. Просто поразительная самостоятельность. Бесполезная, но, безусловно, похвальная.
Мы ехали без остановок до самой темноты, Риарель возглавлял отряд, Дарен пристроился сразу за ним, ему потребовалась пара часов, чтобы собраться с духом и поравняться с магом. Еще некоторое время они ехали бок о бок молча. Когда я уже потеряла всякую надежду на интересное представление, Дарен опасно свесился с лошади, сорвал цветок и протянул его магу. Риарель удивился, но цветок взял. Мой протеже загадочно улыбнулся и что-то сказал, а начав говорить, уже не смог остановиться, Риарель даже слова вставить не мог. Два раза он отсылал Дарена в конец колонны, но через некоторое время упорный эльф снова возвращался, когда его отослали в третий раз, Дарен поравнялся со мной и задумчиво спросил:
– А вы уверены, что я ему нравлюсь?
– Уверена, ― заверила эльфеныша я.
– Что-то не похоже…
– С ним такое в первый раз, он смущен и растерян. Будьте понастойчивей, мой друг, ― я похлопала эльфа по плечу и, как назло, в этот самый момент Риарель оглянулся. В его взгляде мелькнуло понимание, губы сжались в тонкую линию, на скулах заходили желваки.
– Вот видишь, как он тебя ревнует, ― шепнула я Дарену, кивая на мага.
Эльф заулыбался предмету страсти во все доступные зубы, Риарель скривился и отвернулся. Дарен сорвал еще один цветок, протянул мне и промурлыкал:
– Если передумаете, то мое предложение поразвлечься втроем еще в силе. И синеволосого вашего захватите, будет весело.
И пришпорил коня, догоняя Риареля.
«Какой деятельный мальчик, он далеко пойдет», ― задумчиво сказала Тьма, выглядывая из-за двери.
– Если повезет, и по дороге не пристукнут.
Тьма хмыкнула и скрылась за дверью.
Лагерь разбили уже после наступления темноты, пока готовили ужин, Риарель выставлял защиту, Дарен крутился неподалеку, но магу не мешал. После сытного ужина глаза слипались, я с удовольствием залезла в свою палатку, укуталась одеялом и уснула. А в полночь завыли волки, их голоса перебудили весь лагерь, эльфы схватились за оружие, но ни одного хищника видно не было. Стая больше часа кружила где-то неподалеку, наконец, волчьи голоса начали удаляться. Эльфы разошлись по палаткам, Риарель отправился проверять защитный контур, я тоже отправилась спать, но успела заметить, как в палатку мага шмыгнул Дарен.
Утром злющий, как сотня демонов, Риарель поднял лагерь не свет ни заря, над горизонтом только появилась ярко-оранжевая полоска рассвета. Сонные эльфы сквозь зубы костерили мага, на чем свет стоит, у котелка с завтраком выстроилась небольшая очередь. Последним в ней оказался Дарен, его правый глаз украшал лиловый синяк, завидев меня, эльф что-то буркнул себе под нос и поспешил отойти. Моя каша уже подходила к концу, когда к костру подошел Риарель, заметив меня, он тихо выругался, цапнул миску и ушел завтракать в палатку.
«А ты умеешь заводить друзей», ― Тьма снова клубилась облаком в своей клетке.
– Друзья ― лучшая мишень для твоего врага, ― мрачно изрекла я.
«Дитя своего отца», ― умилилась моя собеседница.
Где-то далеко снова завыли волки, тут же раздался голос Риареля, маг требовал поторапливаться. Эльфы навьючили поклажу на лошадей, и мы тронулись в путь.
– К вечеру будем у Нороны, ― сказал Риарель.
Эльфы повеселели и теперь сами торопили коней, стараясь быстрее попасть к обожаемой реке. К Нороне мы вышли, и даже быстрее, чем планировали, но вот на берегу нас ждали. Стоило нам чуть отъехать от кромки леса, как за нашими спинами раздался волчий вой, лошади испуганно заржали и рванули вперед, а впереди стая замыкала круг. Огромные, с теленка размером, волки подходили все ближе, свистнула тетива, но стрелы обратились в пепел, не долетев до цели. Эльфы заняли круговую оборону, Риарель успел выдернуть меня из седла за секунду до того, как зубы вожака стаи впились в горло моей Искре.
Волки были неуязвимы, Риарель смог подпалить парочке из них шерсть, но и только. И тут я их почувствовала, пятеро темных магов и с ними еще кто-то. У кромки леса показался небольшой отряд.
– Ну, здравствуй, птичка моя, ― оскалился Ниир Таш, останавливая своего жеребца за спинами волков.
Риарель задвинул меня себе за спину, эльфы заняли оборону, робкую попытку высунуться из-за широкой спины пресекли на корню. Маг развернулся и сунул мне свиток с договором, дворфы не поскупились на упаковку, этим стальным тубусом можно было с равным успехом крушить вражеские черепа и заколачивать гвозди.
– И что мне с ним делать? ― я ткнула эльфа железякой в спину.
– Подержать, ― эльф даже не обернулся.
Риарель воздел руки, воздух вокруг задрожал, защитный купол накрыл нас, но тут же лопнул, один из темных магов вскинул руку с жезлом, и защита лопнула, как мыльный пузырь. Забавно, колдует четверо, а пятый просто машет руками, и если у него есть хоть капля магического дара, то я скормлю Тьме ее синий берет.
«Ну-ну, я бы попросила без порчи гардероба», ― проворчала Тьма, но беретку сняла.
Тренькнула тетива, стрела замерла в считанных сантиметрах от лица подставного мага, медленно развернулась и со свистом помчалась обратно. Дарен схватился за раненое плечо. Темные засмеялись, им нравилось играть со своей жертвой, что ж, я тоже люблю играть. Где-то недалеко у самой кромки леса притаились пауки, они уже успели прочесать местность, наткнуться на десяток оборотней в засаде, и теперь ожидали указаний.
Я перехватила футляр с бесценным документом на манер дубинки и шагнула вперед.
– Не ожидала вас здесь встретить, господин посол.
Оборотень развязно улыбнулся и подался вперед, амулеты на его груди тихо звякнули:
– Соскучился по своей птичке и решил устроить сюрприз.
– Да, птичка любит сюрпризы.
Амулет связи на груди оборотня налился светом, Ниир Таш вскинул голову, всматриваясь в лесную чащу. Мои пауки как раз заканчивали упаковывать резерв темных в паутину, тех, кто успел активировать амулеты защитного поля, замотали в паутину вместе с полем. И теперь от леса к нам приближались белые аккуратные коконы и три круглых мотка паутины, внутри получали синяки и матерились оборотни.
– Ваши люди схвачены, господин посол.
Маги рванулись, вскинули руки, и тут же один из пауков вонзил коготь в кокон, на паутине проступила кровь. Ниир Таш зарычал, огонь магии заплясал на кончиках пальцев его свиты. Если они нападут сейчас, то от эльфов и мокрого места не останется. Чем меньше свидетелей, тем лучше. Для того чтобы добраться до дворца мне и Риареля хватит.
