Текст книги "Лабиринт снов (СИ)"

Автор книги: Юлия Табурцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Мы ещё увидим Гендальфа, – сообщила я. – Он вернётся!

Все посмотрели на меня с надеждой и одновременно недоверием. Кое-чему они научились верить, но, конечно, не всему.

Господа мои, впервые знание трудов Толкиена принесло приятную весть!

– Леголас, поднимай их! – Арагорн слегка приободрился.

– Дай им опомниться, будь милосерден! – снова возник Боромир. Вот кому неймется никак. Успокоительного что ли ему найти?

– К ночи эти горы будут кишеть орками, – ответил Странник. – Фродо! Идем Фродо.

Арагорн поднял с колен убитого горем хоббита. Правильно, чем дальше уйдём, тем лучше. Укроемся в степях Лот Лориэна, в царстве владычицы Галадриель.

Притормозили мы у Серебрянки, кристально чистой реки.

– Всем промыть раны, – скомандовал Странник.

Мы разделись и начали промывать царапины. Тяжело раненных не наблюдалось. Легко отделались. Если не считать Гендальфа.

Меня в основном по лицу задели. Я опустилась к кромке воды, зачерпнула пригоршни воды, омыла лицо. Вода смывала остатки печали и боли, затягивала царапины. Вздохнув с облегчением, я улеглась на траву. Итак, что мы имеем? Потери в числе одного, самого важного члена команды на некоторое время. Кроме Мерриадока Брендизайка, всему, что написано в книге Толкиена можно верить, а значит, если больше не будет сюрпризов, у меня есть более менее прочные ориентиры. Книга – мой козырь, источник информации. Информация поможет нам владеть ситуацией и просчитывать ходы наперёд. Нет такого человека, который не хотел бы хоть раз в жизни вернуться в прошлое и исправить свои ошибки. И вот появилась такая возможность. Вопрос номер один: как этим «даром» воспользоваться по назначению не повредив положению. И вопрос «на миллион» номер два: почему именно мне должно это делать? Коню понятно, что здесь я помочь могу лишь знаниями из книги. Но почему скажем, тот, кому потребовалось помочь таким способом, не послал Сэму или Фродо просто готовую книгу? Пусть пользуются, эффект тот же и все довольны. Да потому, что не всё так просто, дорогие мои. Из сего следует, что Средиземью нужна не только информация. Что-то ещё тут требуется. Что-то я должна сделать. ЧТО? Я ж ничего такого особенного не умею. Как все закончила школу. Работаю на сцене, возможно неплохо, но какой прок? Даже биться как все не научилась. На этом перечисление моих навыков заканчивается. Ума не приложу, чем я могу помочь…

Из раздумий меня вывел вопль Фродо. Арагорн пытался его раздеть и осмотреть на предмет увечий. Хоббит упирался, как мог, но Странник таки добрался до кольчуги.

– Мифрил, – промолвил в восхищении Гимли. – Вы полны сюрпризов, мистер Беггинс. Да и вы тоже, девица голубых кровей, – заметил он, полуобернувшись на меня. – Кто научил вас, с какой стороны держать клинок?

– И ножи, – задумчиво добавил Арагон.

Глава 8

Посмотри —

Пасмурное небо, сокрушившее нас

Лижет нам спины.

Кубо.

К ночи я начала думать, что непроходимый лес никогда не закончится. Выбрав дерево, братство решило, как обычно заночевать под ним. Но я не успокаивалась. Явно ощущалось чьё-то присутствие. Неужели добрались до границ владений Галадриель? За нами следили, и я немедленно обрадовала новостью группу. Арагорн кивнул Леголасу, тот прислушался, махнув нам рукой, мол, оставайтесь на месте, с умным видом направился к соседнему дереву. Ну-ну…

– Daro^[3]! – послышался окрик и Леголас слетел с дерева с растерянным видом.

Я улыбнулась. Царевич Лихолесья метнул на меня гневный взор, от чего моё настроение повысилось на парочку пунктов.

Пока наш парламентёр вёл переговоры с местными эльфами, Фродо жаловался мне на усталость и боязнь высоты. Я только покачивала головой.

Леголас взял с собой в качестве живого доказательства Фродо, несмотря на его протесты. Надо было видеть, как бедняга взбирался на дерево. Им ни сразу поверили, но и отпускать не желали. Пришлось Арагорну убеждать пограничников в правдивости рассказанной царевичем истории.

– Нет, ни за что не буду спать на дереве! Я могу свалиться во сне! – запаниковал Сэм, когда нам предложили переночевать на заставе.

– Ну, тогда можешь вырыть себе норку поглубже и спать в ней, авось орки не достанут, – сказал эльф – пограничник с хитрой улыбкой на устах.

– Орки? – Сэмми сжался, – но здесь царство эльфов, какие орки?

– Это ещё не царство, это граница, и орки пробегают тут весьма часто, особенно по ночам, – невозмутимо ответствовал тот.

Вскоре мы все уже были на широкой платформе в кроне дерева. Где за месяцы, что мы шлялись я впервые почувствовала себя в безопасности. Вернее знала, что мы в безопасности, и как могла старалась убедить в этом запуганных хоббитов.

Нас накормили, распределили на ночлег по деревьям. Сэм, Пин, Боромир и Гимли уснули сразу, они были на площадке смежной с нашей. Арагорн с Леголасом возможно разместились на другом дереве, я их не видела. Фродо спать не желал, долго не смыкал глаз, причитал, пока усталость не взяла своё, и он не отключился.

За эти месяцы я уже привыкла, что на земле где живут эльфы, я могу не спать несколько суток. Почему? Не знаю. И не буду задумываться. Переместив свои бренные кости на край платформы, чтобы хоть чем-нибудь себя занять, я сидела в тишине, наблюдая за землёй прислушиваясь к лесу и новым ощущениям.

Я не увидела его в темноте, услышала:

– Не видя тебя, подумал бы, что ума лишился: она же человек! – вполголоса заговорил Арагорн.

На ярусе ниже нашего угадывалось едва различимое движение: они тоже подошли к краю и теперь располагались, выбирая удобную позицию для наблюдения. Понятно, куда их определили.

– Саурон и Единое Кольцо не имеют над ней власти, – ответил Леголас, чуть слышно, разговор, по всей видимости, был приватный.

– Я не знаю никого, кто имел бы над ней власть. Она пугает меня.

– Судьба?..

– Ты всего один раз её коснулся?

– Более чем достаточно. Поверь, – Леголас перешёл совсем на шёпот, почти не различаемый сквозь шелест листвы.

– Будешь проверять? Да чего тут, на вас без слёз не взглянешь: у обоих рёбра торчат как прутья в корзине. Ты ж не слепой!

– Боюсь, твои слова окажутся правдой. Что мне тогда делать?

– Тогда тебе придётся себя убить, – в голосе короля слышались насмешливые нотки. – Ну, хорошо, хочешь совет? Перестань бояться, воин ты или нет? Наблюдай. Приближайся. И поговори.

Вот свезло, так свезло! Уже вторая нечаянно подслушанная мною беседа, и второй раз, несомненно, темой разговора была я. Или ошибаюсь? Точно у меня мания величия. Ладно, рассмотрим полученную информацию. Та фигура в плаще на совете Элронда была, возможно, я. Шагов он не услышал, и мы столкнулись. То, что кольцо не имеет надо мной власти, вопрос спорный. Я чувствовала магию эльфов на предметах. Только… это были лишь предметы, кто знает, что они делали со мной, пока я не замечала. И если подумать, тогда, почему я ничего не почувствовала когда носила его, пусть и не по своей воле? Да, кстати, интересно: сколько времени я его носила? Надо будет спросить утром у Фродо. Насчет костей, это про нас точно, к бабке не ходи! Но Леголас говорил о чём-то, что нас связывает. Что у нас может быть общего с этим… с этим… даже слов не найду! Как мало информации, чёрт! Если, всё о чём я думаю – правда, меня ждут большие неприятности.

Так и просидела до рассвета. Пока не проснулся Фродо.

– Ты не спала? – подивился он.

– Охраняла твой сон, – отшутилась я.

В ответ, малыш уставился на меня обожающим взглядом.

– Фродо, скажи, сколько дней на мне было твоё кольцо? – спросила я нежным голоском, боясь напугать ребенка.

Хоббит посмотрел с интересом.

– Несколько недель, около трёх месяцев, точнее не скажу, мы не считали.

– Ещё раз на меня его наденешь – уши оторву! – пригрозила я.

Нам дали поесть и мы снова отправились в путь. Впереди переправа, а за ней, царство лесной Владычицы. Эльфы натянули «мост» через реку в одну верёвку, «перелетели» её в два счета и Леголас сделал нам знак, чтобы перебирались мы. Все застыли в смятении, я же без сомнения встала на веревку и спокойно по ней прошла. Зачем я так сделала? Не знаю, наверное, хотела выпендриться, или просто знала что МОГУ. Трудно ответить правдиво. Очевидно, Леголас испугался больше меня. Его глаза были полны священного ужаса, когда мы встретились на другом берегу. Он вообще не спускал с меня глаз с утра, что подтверждало мои выводы. Следовательно, скоро со мной будут разговаривать. Замечательно, у меня накопилось много вопросов.

Остальные продолжали возмущаться, мол, они не могут перейти по одной верёвке. Их не удивило то, что я прошла. Для них натянули две дополнительные веревки, и они переползли на берег. Вот он, восторг от ощущения пребывания на земле, где никогда не бывало тёмных сил и не будет! Чистота момента была сию секунду испорчена:

– Теперь, как мы уже говорили Леголасу, надо завязать глаза гному, – заявили пограничники.

Вот это да! Гном не замедлил возмутиться, Леголас не мог решать за него, и я была согласна с Гимли: когда этот своенравный эльф оставит свои царские замашки? Скандал разгорался.

– Проклятый упрямец, – сокрушённо пробормотал царевич.

– Мы всё уладим, – заглушил его слова Арагорн, и правильно сделал, иначе быть драке. – Как предводитель я прошу завязать глаза всем нам.

– Я согласен, но только в паре с Леголасом, – Гимли не отставал от Леголаса в упорстве.

Я чуть не рассмеялась. Вот был бы номер! Эльф и гном с завязанными глазами идут, держась за ручки как на прогулке в детском саду.

– Но ты всего лишь гном, а я… – начал эльф.

– Проклятый упрямец? – закончила я.

Все засмеялись: оказывается, не только я слышала слова царевича. Леголас же готов был меня убить на месте. Ну-ну, красавчик, попробуй, доберись. Хотя если дать ему возможность, я не сомневалась – убьёт без промедления.

Итог долгих дебатов был толерантен: никому ничего не завязали.

В Лориэне после приёма у Галадриель и Келеборна нам дали места для отдыха. Таких удобных и прекрасных комнат я не видела. По крайней мере, у людей. Ни один человек не станет жить на дереве, а зря. Словами не описать, моего словарного запаса просто не хватит. Один воздух стоит всех денег, что я когда-либо заработаю. А вид! Ах, если б я могла остаться здесь навсегда…

В отведённых покоях я могла переодеться на время, пока чистят мою одежду. Оружие тоже забрали. Пока временно. Я, было, вознамерилась поспать немного в удобном гамаке, но на выходе нарисовался Леголас. Не сказать, что я не ожидала его увидеть, но всё ж не думала так скоро.

– Что случилось? – спросила я с удивлением.

– Пойдём, ты увидишь, сколь прекрасен Лориэн, – помедлив, промолвил эльф.

Царевич подошёл, он не приблизился на столь короткое расстояние с Ривенделла. Одна версия подтвердилась. На подходе большие осложнения, и простыми неприятностями их не назовёшь. Мама дорогая, просто походом теперь не отделаюсь, точно. Внезапно голову пронзила острая боль. Стараясь не обращать на неё внимания, я села в гамаке. Что ж, настало время задать вопросы, решила я, спрыгнув на пол, потёрла виски. Леголас приблизился ко мне вплотную шагая так, словно в ледяную воду ступал или болото… Нежданно возложил ладонь на волосы. Боль отступила. С благодарностью я посмотрела на кронпринца, и лицо его мне не понравилось. Столько скорби, обречённости.

– Добро пожаловать на земли эльфов. Теперь у меня нет сомнений, – тихо молвил царевич.

Хм, и много таких «добро пожаловать» ещё будет на мою голову?

– В чём? – спросила я.

– Здесь не место для этих слов.

Он вывел меня на пролесок, где стоял большой дуб. Нижние раскидистые ветви которого были буквально созданы для сидения. Леголас запрыгнул на одну с лёгкостью леопарда. Опустил мне руку. Однако я неосознанно боялась вновь прикасаться к нему, памятуя о нашей первой встрече.

– Смелей, я не похож на орка. Ты ведь их не боишься? – первая шутка из уст венценосного эльфа за все время, что я его знаю.

Мне понравилось. Пытается наладить контакт? И улыбка… Что-то новенькое, право слово.

Через секунду я также оказалась на дереве лицом к нему. Ветка была безумно удобной. Как раз на двоих. При этой мысли в желудке стало нехорошо. Мы были так близко. Во рту пересохло. Желание закидать эльфа вопросами испарилось, заменив на совсем другое желание, не к месту и не ко времени. Сглотнув, я выжидающе посмотрела на него.

Леголас взглянул на меня и задумался. Ему также стало неловко от неожиданной близости.

– Прежде чем мы начнём, ты должна знать, я не желал ни нашей встречи, ни этой беседы, – лишённым всяческой интонации (долго тренировался!) голосом выдал эльф.

Очень «приятно»! Зачем тогда звал? В картишки перекинуться?

– Тебе знакомо Предназначение? – спросил он, пока я судорожно переваривала сказанное.

– Чьё предназначение? – также старательно ровно спросила я.

– Предназначение двоих. Бывает оно слишком редко чтобы помнить. Легенды гласят, оно случается лишь с теми, кто вершит судьбы мира. Двое Предназначенных соединяются, и исчезают стены между расами, прекращаются войны, сменяются эпохи, возрождаются династии, начинаются новые эры – меняется всё!

Он говорил так вдохновлено, я даже заслушалась. До определённого момента.

– Лишь перворожденному способно его узнать. Поэтому я в замешательстве. Ты мне предназначена. В тебе есть эльфийская кровь, – заключил он.

Та-а-а-а-а-к. Я, конечно, догадывалась, что дела мои плохи, но что настолько…

– Что это значит?

Эльф развёл ладонями.

– По закону, писанному – увы – не мной, мы заключим союз и будем дополнять друг друга как положено двум предназначенным. Наш союз изменит Средиземье. Мне не известно коим образом. Эльфы давно отплывают за море. Наши дни на исходе. Как не ко времени…

Не ко времени?! Ну, уж нет, красавчик, сдохну, а ноги об себя вытирать не позволю! Я картинно рассмеялась. Эльф опешил от такой наглости: его высочество снизошёл до беседы с простой смертной, а она смеётся над его «горем»!

– Можешь мечтать дальше, но я скоро вернусь домой. В свой мир. Где ждёт мужчина, который меня любит.

Не знаю, какое из моих утверждений взбесило его больше: что он может ошибаться, или, что меня кто-то может любить? Эльф прямо-таки вскипел.

– Любовь – человеческие глупости! Одно Предназначение вечно! – вскричал царевич.

Ах, вот где собака порылась! Ты просто не понимаешь что такое человеческая привязанность.

– Ты смеешь называть любовь глупостью? Ради любимого я отдам жизнь, это для тебя глупость? – против него, я говорила тихо, не теряя самообладания.

– Любовь никогда ни сохраняется. Она конечна, переменчива. От Предназначения не отрекаются. Я, как и ты не рад, но что бы мы не делали, мы либо умрём, либо сделаем наш мир другим.

Ничего себе условия! Меня они не устраивают, милый. И попробуй что-то с этим сделать! Я посмотрела на царевича: Леголас был взбешён, наверное, раньше его слова не подвергали сомнению и не оспаривали.

– Почему ты решил, что мы как-то там предназначены? Я с рождения человек.

– Ты перестала быть человеком, ступив на наши земли. Помнишь Раздол, Зал для размышлений? Тогда ты поняла, я почувствовал. Говорю тебе, мне всё также не по нраву. Но меня сжигает невыносимая жажда с тех пор, как я тебя коснулся. С тобой – то же, потому ты и держалась подальше. Сколько тебе зим?

– Что? – кажется, я в шоке.

– Я спросил, сколько тебе зим? – нетерпеливо повторил он.

Я лихорадочно подсчитывала время, проведённое в Средиземье.

– Будет тридцать шесть. А что?.. – я не закончила вопрос.

– По эльфийским меркам ты не вступила в возраст деторождения.

Месячных не было с момента как я появилась в Средиземье… Откуда он узнал, я никому не говорила! Лицо горело от гнева и неловкости. Мне хотелось его ударить, но наша драка закончилась бы моментально, моей смертью. Вместо этого я спрыгнула с дерева.

– Не верю я в такие вещи. Я иду спать. Если что и есть глупость, так это твоё предназначение. Предпочитаю умереть, чем быть рядом с эльфом, надменным и капризным царевичем вдобавок.

– Ты не понимаешь, тебе ПРИДЁТСЯ ответить! – с напором и завидной уверенностью в своей правоте отчеканил эльф. И напоследок съязвил, – ты совсем ребёнок…

– Благодарю за чудную беседу! – съязвила я в ответ и пошла по направлению к замку.

Леголас остался, сложив руки сидеть на дереве. Он был в ярости. Я тоже.

Очутившись каким-то неведомым образом не в покоях, а на берегу реки, я посмотрела с грустью на водную гладь: не изменилась ни капли, как будто вчера исполнилось девятнадцать, а ведь скоро сорок уже. Но как? Какой там союз, даже общение для нас с эльфом пытка, а остальное было бы адом. Царевич привык повелевать, этому учатся годами, а я не его игрушка! Пусть он трижды неотразим, непобедим… почему я думаю о его губах? Лучше себя убью, чем к нему приближусь! Прав был Арагорн. Эх, мне бы его уверенность…

Голова вновь напомнила о себе тупой болью. Я скинула накидку и окунулась в прозрачную студеную воду, отгоняя скверные мысли. Всё о чём я сейчас мечтала – оказаться в постели и поспать.

Мы отправились в путь через неделю. За время пути мы не обмолвились с Леголасом ни словом. Расстояние теперь между нами стало метров в десять не меньше.

Помимо одежды и провианта, Галадриель снабдила каждого из нас подарками. Догадалась по тому, как Фродо прятал пол кольчугу весьма привлекательный артефакт. Надо полагать волшебный «фонарик», по Толкиену. У Леголаса появился новый лук со стрелами. У Пина – кисет и курительная трубка. У Гимли – шкатулка, которую он любовно поглаживал, я даже не сомневалась, что в ней локон Лесной Владычицы. Шкатулка Сэма содержала горсть землицы Священного леса. Что подарили Арагорну – я не видела. Умная эльфийка с каждым пообщалась тет-а-тет. Свой подарок я припрятала подальше, памятуя об особенности хоббитов залазить в самые невообразимые места на моей одежде. Перво-наперво я проверила, не находится ли на мне снова Кольцо. Как ни странно, не находилось. Фродо лично предъявил мне его перед отплытием. Я потребовала всех троих хоббитов поклясться, что они больше не подложат мне «свинью», или им мало не покажется.

Мы отчалили на лодках. Я была в одной лодке с Арагорном и Фродо. Громко возмущающегося Сэма заставили сесть к Боромиру и Пину.

Эльф (всё чудесатее и чудесатее!) плыл в одной лодке с гномом.

– Смотри, Фродо, великие короли древности! – возвестил будущий король Гондора, проплывая мимо памятников, высеченных в цельных скалах.

Фродо восхищённо оглядывался по сторонам.

На первом же привале начался спор, каким путём попасть в Мордор.

– Вот так просто возьмем и пройдём болота полные смерти? – возмущался Гимли.

Да блин, чего спорить, пошли бы как всегда, через что всегда идём, то есть через… В общем, меня уважаемый читатель понял. Я вдруг обнаружила, что потеряла шарфик, единственную, оставшуюся при мне с моей родины вещь. Ужасно огорчившись, я перебрала все вещи, но не нашла его. Может, когда переодевалась, оставила? Оборвалась последняя ниточка, связывавшая меня с моим прошлым.

– Надо уходить. Тьма надвигается, я чувствую, – изрёк Леголас.

– Где Боромир? – задала я поистине насущный вопрос.

– Пошёл за дровами.

– А Фродо?..

Немая сцена.

Сзади послышался знакомый всем, характерный для наступления орков звук.

Все привычно взялись за оружие.

Пока они вовсю рубились с вражеской ордой, я решала идти с хоббитом или нет? На него сейчас напал Боромир, прельстившись властью Кольца. Несомненно, он решит идти один. А верный Сэм не отстанет. Зачем тогда я? Без магии, без физической силы и умения мастерски сражаться. Вроде как Гендальф просил присматривать и охранять. С другой стороны только Сэм его вытащит, и наденет Кольцо на свой палец в случае необходимости. Мне – то оно не поможет. Решено: идёт Сэм. Мне остаётся только биться, а там, как получится. Рука достаёт короткий меч из-за пояса.

Предполагалось, что врагов будет тысяча, или около того, на деле – орков вышло в пролесок не более сотни. Но они были Урук-хай, и по внешнему виду отличавшиеся от обычных орков. Поскольку противники были в два раза больше меня, я выполняла один очень эффективный и простенький приём. Когда орк нападал, я подныривала под его руку и била в спину или шею сзади. Ни на что помпезное, вроде крутых захватов пальцев или точечных «секретных» ударов, как в фильмах, у меня просто не было сил и знаний. Я не боец, я «увиливатель». Но к резне начинаю привыкать. Не совсем конечно, не как воин. Во всяком случае истерить при виде орков я перестала.

У следующего нападающего я прошмыгнула между ног, достав в движении второй нож, рассекла сухожилия под коленками. Леголас удивленно приподнял бровь и натянул лук, добив моего противника единственной стрелой в голову. С луком у него получалось бесподобно, от таких стрел орки падали как от выстрела ППШ^[4]. Я глазам не верила, но судя по тому, как легко он закинул меня на дерево, сие вполне возможно. Гимли своим топориком сносил головы, руки, ноги, и прочие всевозможные «выступы» на орках. Тоже неплохо. Думаю, он не отставал от эльфа. А потом сумятица нас раскидала.

Тут я вовремя спохватилась Боромира и поспешила его найти. Мучимый виной за свою слабость, гондорец пал, защищая Пина сражаясь с кучей врагов. Надо было позвать с собой остальных, но как-то поздно я об этом сообразила, придётся выкручиваться.

С победным криком, набросилась на противника. Пин обрадовался мне как ребёнок Рождеству. Я положила глаз на Урук-хай. Главаря этой своры. Тёмного эльфа, прислуживающего Саруману. Подмигнула хоббиту: «– Вот на кого нападать нужно!», и мы сообща накинулись на двухметрового воина. Он был действительно воин, против всех этих тупоголовых собак. Возможно, меня убьют. Пока я отвлекала его, уворачиваясь от ударов, не забывая значительную их часть получать хоть вскользь, Пин тоже не терял времени даром, он доставал Урук-хай сзади. Убить тёмного эльфа, естественно, мы не могли. Нас схватили, словно щенят за шкирки, перекинули через свои воняющие плечи и унесли с поля боя не дожидаясь подмоги. Хорошо спланированную операцию сорвать практически невозможно. Особенно если спланирована она тёмным магом высшей категории, а исполнитель не тупое чудовище, но полководец.

Братство распалось. Так легко проиграли. Почему я не вмешалась и не предупредила? Невидимый, до боли знакомый голос напомнил: «– Не бывает случайностей, ничего не случается без причины».

Арагорн, наверное, сейчас поносит нас последними словами, он прав, в сущности. Сэмми спешит за Фродо. Фродо хоть и ругает его, в душе – очень рад другу. Вместе не страшно. Я же порадовалась присутствию Пина: он простофиля, но добродушный, с ним мне будет веселей. Даже умирать.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Когда закончится это сраженье,

И если ты доживешь до рассвета.

Тебе станет ясно, что запах победы

Такой же едкий, как дым пораженья.

И мед покажется горше соли.

Слеза – полыни степной не слаще,

И я не знаю сильнее боли.

Чем быть живым среди многих спящих

.

Глава 1

«Меньше знаешь, лучше работаешь ложкой», – любила порой говорить одна моя знакомая отравительница. Арей.

Дни, проведённые в плену у орков, состояли из нечётких обрывков памяти. Подобно кусочкам пазла, стекались они в обитель мыслей, дабы воссоздать более-менее целостную картину произошедшего.

* * *

Невозможно трясёт на плечах этих громил, если в желудке оставались остатки пищи, непременно все выполоснуло давно. Хотя сильнее тошнило от жуткого запаха. Долго мы будем болтаться заплечными мешками? Или они совсем не отдыхают? Одна остановка всё же была: глубоко в лесу, нас напичкали какой-то дрянью из покрытых плесенью фляжек. Мысли завидев опасность куда-то разбежались. Последняя из них прошептала: Арагорн с гномом и эльфом наверное в пути, идут за нами. Чёрт, как кружится голова…

* * *

Где мы вообще находимся? Похоже, кормить нас не собираются. Мне – то все равно, а Пин, бедняга, страдает. По-моему он слишком побелел, или позеленел. Надо попытаться собрать сознание в кучу. Сложновато определять цвет, урук-кхайское пойло ослабляет рефлексы и работу органов чувств. Питьё в нас заливают, по всей видимости, дурманящее сознание, дабы не убежали. Усиленным контролем они себя не обременяли – свалили нас в кучку внутрь толпы и «Вася не царапайся». Говорили на общепринятом, один Урук-хай говорил временами на темном языке Мордора.

* * *

Ночь. День. Сутки? Я начинаю думать примерно два раза в день. Столько же раз нас поят этой дрянью. Глубоко на дне сознания проснулись Арагорн, Леголас и Гимли. Я представляла их бегущими по равнине… Далеко ли Фродо с Сэмом? Напрасно я надеюсь на освобождение. Десять минут. Остановились. Вспомнили, что нас сегодня утром не поили. Сейчас будут заливать новые порции. Мысли, куда вы? Опять разлетелись. Краем глаза я увидела как Пина вытошнило и его заполнили снова. Хоббит оттолкнул флягу, та покатилась по земле, расплескивая остатки «зелья». Зрелище не вызвало у меня ни удивления, ни жалости. Харрро-о-о-ший у них наркотик. Быстро действует. Растительного состава. Очевидно, Саурон не очень полагался на магию, – наверняка дошли слухи о моей невосприимчивости к ней.

* * *

Приятно пребывать в небытии. Никаких мыслей, никаких чувств, ни страха и ни отчаянья.

К вечеру (или ночи?..) мозги начали оттаивать. Я оглянулась с легким удивлением приветствуя мир. Орки жевали свой хлеб изготовленный, судя по запаху из каких-то растений. Снова остановились? Урукхай заметив мою двигательную активность, отдал приказ снова напоить нас. Тому приказу не суждено быть исполненным. Внезапно донёсся шум. Отряд орков метнулся к налетевшим на поляну конникам. Налатники их украшены гербами Теодена, но нам они помогать не станут. Противостояния как такового не было: пришельцы втрое превосходили врагов численностью. Всадники косили неприятеля аки травушку в поле. Доберутся и до нас. На нас нет никаких опознавательных знаков, примут за врагов. Бежать. Сейчас. Другой возможности не будет, или нас тоже убьют, в темноте не разбираясь. Рядом с нами если вспомнить книгу – Вековечный лес. Туда и бежать, но сначала растолкать Пиппина. О, моя голова!

Хоббит смотрел непонимающе. Пришлось отвесить пощечину.

– А?.. Что?.. – Пин медленно возвращался в реальность.

Но у меня не было времени ждать, пока эта дрянь перестанет действовать, почти всех перебили. События развивались чрезвычайно стремительно, мой ослабевший ум за ними еле поспевал. Я перерезала веревку ножом, оброненным кем-то в схватке и начала развязывать хоббита. К нам приближались. Урук-хай орал чтобы обязательно нас утащили к его господину. Какой преданный слуга! Жаль не успел высказать накипевшее, предводитель Роханцев отрубил ему голову. Пользуясь случаем, я захватила Пиппина за ворот и потащила к деревьям.

Нелёгкое дитё, скажу я вам! Забравшись глубже в лес, где звуки драки не сильно слышны, я прислонила хоббита к дереву.

– Просыпайся, долго мы тут сидеть не можем, – я начала лупить его по лицу стараясь не оставлять следов.

Едва оклемавшись, Пин стал удивленно озираться по сторонам. Через несколько минут его взгляд приобрёл осмысленность.

– Всех убили? – первым делом спросил он. Мальчик не так плох, как я думала!

– Роханцы, – ответила я. – И нас чуть не убили без разбора, еле ноги унесли.

Дерево над нами зашевелилось. Мы замерли в ужасе пялясь в темноту. В таком-то легендарном лесу ночью и без того страшно. Может, показалось?

Опровергая мою гипотезу, дерево гулко пробасило:

– Кто тревожит мой покой?

Силёнок у меня пока что маловато, у Пина тоже, поэтому мы как в мультике схватились друг за дружку не забывая дрожать в унисон.

– Я хоббит, – пропищал Пиппин.

– А я вообще не знаю кто… – пролепетала я невпопад.

– Как тебе удалось? – вопрошал хоббит, удобно устроившись на смежной с моей ветви древа. Мы плыли по воздуху в направлении, известном лишь Хранителю Леса.

– Сама не знаю, – честно призналась я. – Просто слышу его настроение. Главное – не обидеть Хранителя Леса, – говорила я наставительным тоном.

На самом деле я бравировала. С меня сталось уважительно сказать на синдарине, что мы не желаем зла, и нуждаемся в защите. Чего ожидать теперь я не знала, фильм и книга в этих местах явно расходятся, но одно я знала точно: в Вековечном лесу мы в безопасности. На некоторое время. Все динамичные события его миновали, и он находился в той очаровательной неприкосновенной гармонии. Казалось, Лес один остался девственно нетронутым Тьмой.

Во время короткой передышки, удачно подаренной судьбой я начала восстанавливать цепь событий. Нас не стали убивать, древ надумал на всеобщем собрании определить, кто мы такие и куда нас деть. Вот и ладненько. А покуда мы с Пином наслаждались дарами здешних жителей – сочными, ароматными плодами, напоминающими по вкусу сливу, скрещенную с грушей.

– Кого поймали, милый Энт? – окликнул на эльфийском, далеко не «эльфийский» голос, хозяина коего нигде не было видно.

Древ остановился и пробубнил дружелюбно:

– Лишь невысоклика, да эльфа, кажись. Помощь, говорят, им оказать надобно.

Похоже, хранитель Леса хорошо знал невидимого собеседника.

– Эльфа говоришь… – задумчиво произнёс неизвестный, – это вряд ли, эльф не будет просить помощи. Далеко несёшь?

Да где, ели-моталки, я могла этот голос слышать?..

– Отсюда не видать! – согласился хранитель. – Ты бы собирал древов, когда так, а, Энтон милосердный?

Быть того не может! У меня помутнение рассудка.

– Сперва дай-ка поговорить с этим эльфом, великий хранитель, не возражаешь?

Энт опустил ветвь до земли. Гибкая мужская фигура выскользнула из зарослей, совсем рядом. Молодой мужчина лет тридцати пяти выискивающе вглядывался в листву. Я смотрела на него и не верила глазам. С выцветшими волосами ниже плеч, загоревший, до степени негроида, в одежде непонятного происхождения, порядком возмужавший и обросший. Но то был Антон!

Я спрыгнула с древа и застыла на месте ни в силах пошевелиться. Парень споткнулся взглядом о моё лицо, брови его удивленно взлетели, наморщив лоб.

– Антон?.. – прошептала я по-русски, чертовски боясь ошибиться.

– Ну ничего себе сходили за хлебушком, – выдохнул он и крепко сжал в объятиях приподняв на пару сантиметров над травой.

Едва я начала задыхаться, Антон вернул на землю мой корпус. Придерживая за плечи, отодвинул на расстояние вытянутых рук, несколько секунд любовался и, наконец, заявил:

– С нашей последней встречи от тебя осталась ровно половина!

Разве мне может так повезти? Я поняла, что сейчас расплачусь, и немедленно спрятала лицо на груди друга.

– Светильник, да ты ли это, так меня раз так? – и у него дрогнул голос.

– Нет, мать моя женщина, а отец мужчина! Я призрак той Светы, которую ты знал, – говорю я и замечаю, что разговариваем мы на чистом русском.