Текст книги "Академия для старшей дочери графа (СИ)"

Автор книги: Юлия Хегбом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Глава 3

Переключившись на проникающее ранение живота я поняла, что осложнений не избежать, а прогноз – плохой. Сколько времени прошло с того момента, когда была нанесена рана, я не знала, но… то, что я видела, позволяло предположить, что ранение послужило причиной перитонита. Плохо. Пульс у драконьего оборотня был частый, наполнение слабое. А ведь с момента ранения, скорее всего, прошло не так уж много времени. Бледность конъюнктивов, сухой язык… учащение пульса… плохо…

Нам еще в институте плешь проели, что при развитии перитонита появляется учащение пульса, которое неуклонно нарастает при ухудшении состояния. А быстро прогрессирующее уменьшение наполнения пульса свидетельствует о тяжести состояния раненого. Что при небольшом сроке, прошедшем после ранения, является плохим прогностическим признаком. Сухость языка тоже указывает на возможность перитонита. А бледность слизистых оболочек говорит о степени внутреннего кровотечения и о глубине шока. В более тяжелых случаях окраска слизистой оболочки может даже принимать цианотичный оттенок. И принимает.

– Не стой, как пень, делай хоть что-то полезное, – рявкнула я на начальника стражи. Очень уж хотелось выместить на ком-то раздражение. Так как мгновенный укол паники я придушила на корню. Дело в том, что с перитонитом мне работать пока не приходилось. Даже в моем мире. А паника – вещь контрпродуктивная. Так что раз начальник стражи не ушел сразу, то пусть помогает.

– Что именно? – похоже, Таэри растерялся. Ну да, как пытать, руки и ноги пленникам ломать, мечом проткнуть или из лука драконьих оборотней стрелами нашпиговать с пяти метров – это он может, без сомнения. А вот лечить…

– Сними поручи, ограничивающие его магию, немедленно! И за руку парня возьми, пульс считай, слабые удары, которые ты чувствуешь. Вслух считай. И если удары станут заметно слабее – скажешь! – рявкнула я.

Широкая срединная лапаротомия показана при отсутствии четких данных о точной локализации внутрибрюшных повреждений. А у парня столько повреждений, что о точной локализации и речи не идет.

– Ты только выживи, – сцепив зубы подумала я, – А потом уже я буду разбираться, кто тебе нанес такие раны…

Несколько часов работы… и я поняла, что спасти мальчика получилось, только он, скорее всего от такого решения, которое и позволило ему остаться в живых, будет в ярости.

Дело в том, что при ранах, распространяющихся на брыжеечный край, а также при множественных ранах, располагающихся на одной кишечной петле, или при ране большой протяженности поврежденный отдел кишки следует резецировать… а при перитоните поврежденный участок противобрыжеечной стенки толстой кишки следует выводить на переднюю брюшную стенку в виде колостомы…

И как на колостому отреагирует и так совершенно не доверяющий мне драконий оборотень, я могу представить… Может, нужно погрузить его в более длительный сон, чем необходимо для завершения операции? Стома даже в нашем мире выбешивает пациентов, несмотря на то, что они при смерти. А молодой и достаточно симпатичный оборотень из средневековья решит, что это разновидность пыток… С элементами унижения. И объяснить дракону, что иначе он бы умер – и смерть была бы чертовски мучительной, не получится. Я решила, что в любом случае снимать парализующее заклятие не собираюсь, так что… Как-нибудь разберемся.

Затем пришлось оперировать переломы, и это тоже заняло несколько часов. Одним словом, когда я закончила, я устала так, что хотелось лечь на пол и уснуть. И пусть начальник стражи относит в кровать на руках. В конце концов, это и его вина тоже, что я так вымоталась. Но… Мальчику нужно где-то спать, а операционный стол – неудобный.

– Таэри, найди кровать, подходящую парню, и подгони двух служанок, пусть застелят кровать. И двух охранников, мне нужно, чтобы мальчика переложили в кровать.

Таэри кивнул, и прокричал инструкции в коридор. После чего спрятал в кармане небольшой мешочек с несколькими золотыми монетами, который я вложила ему в руки, в качестве благодарности. Все же не так уж и часто мне помогают спасать драконов. Похоже, Таэри и помогать спасать мальчика пришел ради денег… Очень уж довольной выглядела его физиономия. Но кровать принесли, застелили и переложили в нее раненого дракона.

После чего я выгнала обслуживающий персонал из комнаты, вложив в руки служанок, слуг и охранников по несколько монет.

Некоторое время я сосредоточенно наблюдала за парнем, надеясь, что он скоро очнется от той дозы "травок" которая его вырубила также, как если бы я применила наркоз.

Когда его ресницы дрогнули, а поверхностное дыхание сменилось тихим вздохом, я положила руку ему на грудь.

Дракон приглушенно застонал, а затем пробормотал что-то неразборчиво.

– Что? – растерянно переспросила я.

– Пить, – повторил дракон бесцветным голосом.

Что и следовало ожидать… Большая кровопотеря способствует возникновению чувства жажды. Ну и как мне объяснить драконьему оборотню, вряд-ли старше семнадцати лет, выросшему в средневековье, что пить сразу после операции нельзя? Если это непреложное правило даже в нашем мире объяснять приходится почти всем пациентам? Мальчишка решит, что я не разрешаю пить просто чтобы помучить его.

– Тебе нельзя пить. Пока нельзя, – пояснила я парню, – Мне пришлось повозиться, чтобы ты выжил. Нарушать режим в первые часы в послеоперационный период – опасно. У тебя и без этого достаточно высокий риск осложнений.

Ответом мне был разъяренный взгляд драконьего оборотня, полный бессильного гнева.

Неужели настолько хочется пить? Похоже на то, что жажда мальчишки – не просто реакция на обезвоживание организма, а подключилась психосоматика. Что-то мне кажется сомнительным, что ему давали пить в застенках…

Единственное на что я осмелилась – это смочить бумажную салфетку в воде и протереть ею губы мальчишки. А потом и лицо.

Дракон жадно облизал губы – даже иллюзия воды на губах была лучше, чем ничего, и внимательно посмотрел в сторону подоконника, на котором стоял кувшин с водой со льдом и кусочками фруктов в воде – дракон совершенно точно заприметил воду. И попытался приподняться. Решил, что напьется сам?

– И вставать пока не нужно, – быстро добавила я, положив ладонь ему на грудь и удержав мальчишку от попытки рывком сесть в кровати, – Я не стала убирать парализующее, просто потому, что иначе ты совершенно точно не будешь слушаться. А ограничители магии я убрала. Но пробовать сорвать парализующее не советую – тебе сейчас просто не хватит сил. Подожди несколько часов и я сама сниму парализующее заклятие. И воду ты тоже получишь, обещаю, как только ты немного восстановишься.

За свои пояснения я снова заработала злобный взгляд изумительно красивых черных, как смоль, глаз.

Но дракон, наконец, заметил, что лежит в удобной и чистой кровати. В большой, роскошно обставленной комнате, с огромными окнами.

И следующий взгляд юного драконьего оборотня был несколько озадаченным – неужели до парня дошло, что он, оказывается, жив, убивать и пытать его никто не собирается и о нем заботятся?

Словарик.

Пневмотаракс – скопление воздуха или газов в плевральной полости.

Гемморрагический шок – возникает из-за массивной кровопотери, резкое несоответствие объема циркулирующей крови объему русла, снижение сердечного выброса, тканевой перфузии и как следствие – развитие полиорганной недостаточности (повреждение органов или системы органов до такой степени, что органы не могут поддерживать жизнеобеспечение организма).

Гиповолемический шок – обусловлен быстрым уменьшением объема циркулирующей крови из-за быстрой потери воды и электролитов, компенсаторный механизм, обеспечивающий нормальное кровоснабжение главных внутренних органов в условиях острого нарушения обмена веществ, или при недостаточном объеме крови.

Катетеризация вен (периферических). Используется так называемые канюля (то есть катетер-на-игле).

Самый простой способ доступа к сосудам для введения препаратов и переливания жидкостей.

Анафилактический шок – аллергическая реакция, немедленного типа, иногда – как осложнение при лекарственной аллергии, с высоким риском летального исхода.

Дренаж при пневмотораксе – лечение пневмотаракса заключается в его ликвидации, отсасывания воздуха из плевральной полости (в результате чего восстанавливается отрицательное давление).

При открытом пневмотораксе вначале проводится торакотомия (хирургическая операция, вскрытие грудной клетки через грудную стенку при хирургическом вмешательстве на легких, сердце или других органах, расположенных в грудной клетке, а также при необходимости обследования содержимого плевральной полости), или торакоскопия – эндоскопическое обследование (исследование плевральной полости с помощью торакотомия, который вводят через прокол стенки грудной клетки).

Затем проводится ревизия органов плевральной полости и устранения повреждений легочной паренхимы, после чего дренирование плевральной полости и ее ушивание.

Резистентность – невосприимчивость.

Перитонит – воспаление брюшины.

При неясном диагнозе, в неотложной хирургии:

Cрединная (медианная) лапаротомия = операция вскрытия полости живота, разрез по белой линии живота, при неясном диагнозе (в неотложной хирургии) длиной 8—10 см выше и ниже пупка, обходя последний слева (центральная срединная лапаротомия).

Резецировать (подвергать резекции – удалить часть органа).

Колостома – выведение толстой кишки на поверхность брюшной стенке при опухолях, травмах, и воспалительных заболеваниях.

Глава 4

За окном шел дождь. Проливной. Небо заволокло черно-серыми облаками, которые, казалось, были живыми. Порывы ветра были слышны даже за крепкими окнами, а ветки стоящего рядом с моими окнами деревa нещадно били по стеклу. Отвратительная погода. Но мне она нравится, особенно, если я к началу непогоды нахожусь дома. Ну или там, где волей случая оказался мой дом.

Понаблюдав некоторые время за моим пациентом поневоле, я решила, что парализующее можно ослабить и дать возможность дракону двигаться, если он будет придерживаться рекомендации – двигаться осторожно. Движения должны были быть медленными и плавными. Но стоило дракону попытаться сделать хоть одно резкое движение, малое парализующее заклинание заставляло его замереть. Я несколько раз объяснила мальчишке, что двигаться резко не нужно, следуя одной мудрой формуле, которую всегда повторял наш зав. отделением: информацию повторяй для пациента несколько раз, а для особо упертых и несколько десятков раз – если пациент не поймет, то хоть запомнит.

Но даже понимая всю бесполезность своих попыток скинуть малое парализующее полностью, драконий оборотень все равно продолжал время от времени тестировать заклинание. Помаленьку выбешивая меня – мне только осложнений у этого мальчишки не хватало! Осложнений, которые он сам спровоцировал своим идиотским поведением!

Несколько расторопных слуг растопили камины в моих комнатах, стараясь не смотреть ни на меня, ни на «ящера», которого, видимо, не боялась я одна. «Своих» слуг я помнила поименно, но Каэри вела себя со слугами равнодушно, не особо вникая, кто именно выполнял ту или иную работу. Поэтому моя попытка «наладить общение» со слугами окончилась неудачей – они просто не понимали, что за блажь нашла на графскую дочку. А сейчас закрепленные за мною работники, кажется, были здорово напуганы наличием раненного «ящера» в моем кабинете. И плевать им, что «ящер» выглядит, как израненный семнадцатилетний мальчик. Все равно для слуг он – сильный и опасный драконий оборотень.

Парень платил слугам той же монетой – попросту не замечал мельтешение чужих лиц. После того, как я объяснила, что пить ему пока нельзя, драконий оборотень впал в состояние, которое я бы определила как «депрессия» если бы не одно «но»: он периодически пытался скинуть малое парализующее заклятие, отчего мне постоянно приходилось его обновлять.

В конце концов, я не выдержала того, что этот дракон, вместо того, чтобы постараться как можно скорее восстановиться, испытывает на прочность мое заклинание… и терпение!

– Зачем ты постоянно пытаешься скинуть малое парализующее? Как только восстановишься, я сама его сниму! – конечно, я не стала ему объяснять, что до полного выздоровления ему потребуется еще одна операция. Во избежание истерики. Слишком хорошо я запомнила, как он смотрел на меня и на подготовленные для операции инструменты.

– А потом объяснишь, где живешь и даже если не сумеешь переместиться сам, то я смогу тебя переместить к твоим родным. Мне жаль, что ты настолько серьезно пострадал из-за жестокости моего отца, но единственное, что я могу для тебя сделать, это проследить, чтобы ты восстановился, а затем вернулся к своим родным.

Дракон-полукровка впился в меня взглядом, словно хотел прочесть мои мысли и проверить, что то, что я ему пообещала, я выполню. Его абсолютно черные глаза завораживали. Обычные для драконов желтые веретена в зрачках у этого дракона почему-то были черными, что на фоне черного зрачка производило впечатление абсолютно черных глаз. Чертовски красивых черных глаз, несмотря на их необычность. Некоторое время парень просто смотрел на меня, не мигая, не двигаясь и ничего не отвечая. Затем тихо вздохнул, словно собирался с мыслями и пытался решиться сказать что-то важное. Так как до этого я слышала от него лишь шипение, то посчитала, что то, что он все же осмелился заговорить со мною, если и не признак доверия, то хотя бы намек на возможность общения.

– Мне некуда возвращаться, – тихо произнес драконий оборотень, отворачиваясь к стене.

Так что же с тобой случилось? – вслух я этот вопрос не произнесла, но… как-то нужно выяснить, чего мне ожидать в дальнейшем от этого дракона.

Дома его оставлять нельзя однозначно, нет никакой гарантии, что отец не убьет мальчишку. Взять с собой в Академию? Нам полагалось иметь слуг, все же это Академия магии для дворян. Мы могли взять из дома оруженосца и личную служанку. Только вот дракон-полукровка на личную служанку не тянул ни при каком раскладе, что же касается оруженосца… на это место прочили младшего брата нашего уважаемого начальника стражи. Обижать парня мне не хотелось, мы сдружились за последнее время, а для младшего братишки начальника стражи последовать за мною в Академию магии в качестве оруженосца – это был шанс выслужиться и сделать карьеру. Шанс, которого я не хотела его лишать.

Ну что же, слуг по инструкции должно быть двое, у меня будет два оруженосца… Застелить свою кровать я и сама смогу.

Приняв решение, я немного успокоилась, и решила, что лучше сразу объясню оборотню, что раз уж ему некуда идти, то он последует за мною в Академию магии – так как он вполне мог и сам сообразить, что если я оставлю его в одном из наших поместий, то как только я уеду из дома, его вернут в застенки. Но для того, чтобы внести его в список прислуги и оруженосцев мне необходимо было знать, как его зовут.

– Значит так. Я взяла ответственность за твою жизнь, и просто отправить тебя в никуда не могу. Слишком велика вероятность, что ты снова попадешь в переплет. Дома я тоже оставить тебя не могу, не доверяю тому, что отец может

натворить в мое отсутствие. Вдруг он снова тобой займется? Так что поедешь со мною в Академию в качестве второго оруженосца.

– Ecли будут конфликты с первым оруженосцeм – в разборки сам не вступай, а ставь в известность меня. Это – приказ. Мне совершенно не хочется заниматься лечением вас обоих в случае вашего выяснения отношений. И мне необходимо знать, как тебя зовут. Истинное имя можешь не называть, если не доверяешь. Достаточно клички или того имени, на которое тебе захочется отзываться, – пояснилa я.

Оборотень осторожно повернулся ко мне лицом и снова стал пристально разглядывать, словно пытался читать мои мысли. Подвох в словах искал? А может и правда мог читать мои мысли? Раскрываться передо мною драконий оборотень не спешил.

Словно в ответ на мои мысли оборотень криво усмехнулся и задумчиво произнес: «Это ты здорово придумала… В магической Академии людей мне будут просто безумно рады».

Оу! Парень способен на сарказм и даже может после всего, что с ним произошло с юмором воспринимать сложившуюся ситуацию? Определенно, этот дракон-полукровка начинал мне нравиться…

– Да и оруженосец из меня сейчас… никакой. Я под проклятием, и даже обернуться толком не могу. Пять минут в ипостаси дракона – затем следует магический откат. Сильный, – дракон поморщился, словно вспоминая о чем-то очень неприятном.

– Но обычным оружием ты ведь тоже владеешь? – уточнила я. Слишком не хотелось мне его записывать в «служанки». У меня и так будет неоднозначная репутация из-за его появления в Академии, а уж парень в качестве «служанки»… нет, моей репутации ничего не будет, маг-универсал это не просто завидная невеста, это положение в обществе, баснословные богатство, в конце концов, именно c рождения мага-универсала, моего пра-пра-пра-прадеда наша семья стала богатой. До этого дворянская семейка была довольно-таки бедной, все сто пятьдесят шесть поколений дворянства (которыми так гордится мой отец) с его стороны и двести четыре со стороны матушки – ее отец взял в жены из обедневшей, но знатной семьи.

Так что рождение мага-универсала в семье – это замечательно, и поэтому мне позволяется многое.

– Обычным – владею, – ухмыльнулся дракон.

Мне настолько понравилась его улыбка, что когда его лицо снова приняло тоскливое выражение, а взгляд снова стал каким-то… застывшим, мне стало не по себе.

– Эй, не раскисай! Нас ждет Академия, учеба и приключения! Ну да, знакомство у нас вышло несколько… неординарным. Но не только у меня невменяемые предки, помешанные на богатстве и статусе, это у многих в семье случается. И ты мне еще не сказал, как тебя называть?

Драконий оборотень снова внимательно посмотрел на меня и задумчиво произнес: «Мое истинное имя тебе не скажу, да и без надобности оно тебе, из-за проклятия оно не подействует, даже если ты и захочешь произвести магическую привязку. У меня перед тобой все равно долг жизни, так что…зови… как хочешь».

Ну почему у меня этот драконий оборотень постоянно вызывал чувство гнева… на людей, которые с ним обращались, как с вещью? Ведь такое равнодушие к собственной судьбе могло выработаться лишь с годами? Правда, иногда также возникало чувство страха за нeгo?

Пока я пыталась собраться с мыслями, в комнату просочилась одна из служанок и нервно поставила меня в известность, что «ужин готов и сервирован в малом каминном зале. А папочка требует, чтобы мисс оставила свои игрушки и явилась на ужин, как и полагается примерной дочери».

Есть хотелось зверски, если честно. Но идти на ужин я не осмеливалась – оставить дракона без присмотра

или под присмотрoм слуг казалось мне не самой лучшей идеей. А пить и есть на глазах у дракона, когда мальчишке пока даже воды дать не могу – это издевательство.

– Передайте папочке, что я покамест занята, и эксперимент прервать не могу. Поем позднее, – пояснила я служанке и выставила ее из комнаты.

– Не хочешь оставлять свою игрушку без присмотра? А то папа может сломать? – насмешливый вопрос дракона поставил меня в тупик. Это сарказм? Или ирония? И кто в этом случае предмет иронии? Он сам? Или я? Никакого пиетета по поводу того, что я дважды спасла его жизнь, у парня не было.

– Знаешь, я не вижу ничего смешного в сложившейся ситуации. Тебе пока ни пить, ни есть нельзя. Ни у кого из моих слуг опыта работы по уходу за пациентами в послеоперационный период нет. А ужинать в твоем присутствии, когда тебе пока нельзя даже глотка воды сделать, не считаю возможным по этическим соображениям, – мой спокойный ответ обескуражил юного дракона.

– Но ты же хочешь есть! – почти возмущенно прошептал дракон.

– А ты хочешь сбежать, – усмехнулась я.

– Только вот побег будет до границы владений любого из наших ближайших соседей. Который из них тебя поймает, я не знаю, но могу заверить, что их подвалы не лучше того, из которого я тебя достала. А в том, что тебя вскорости поймают, у меня никаких сомнений нет – мой отец ведь поймал? Стоило ли вырывать тебя из одного пыточного подвала, чтобы ты тут же угодил в следующий? Причем, совершенно самостоятельно? И я не уверена, что удастся тебя выкупить из застенков на этот раз. Мы дружны отнюдь не со всеми соседями. Большинство оборотней идут под крыло лордов и дворян вовсе не потому, что им это нравится – просто у них нет выбора. И это лучше, чем оказаться без суверена в лапах крестьян, они и сжечь в случае чего могут.

По потрясенной физиономии драконьего оборотня я поняла, что попала в точку – дракон действительно хотел сбежать.

А его мрачное выражение лица подтвердило, что мое предостережение на счет его вероятного попадания в застенки наших соседей в случае его побега достигло цели и у дракона сомнений не вызвало. Teм болee cтpaнным был отвeт мальчишки…

– Зачем я тебе нужен, почему ты со мною возишься? Я не верю, что нужен тебе в качестве оруженосца! У тебя уже есть один! Тогда зачем ты меня спасала? Ты платила слугам золотом, чтобы они выполняли твою прихоть – помогать мне! Делилась своей жизненной энергией… ты не думай, я заметил! Но зачем тебе это надо? – яростно спросил драконий оборотень, – А если я все еще твой пленник, зачем ты сняла поручи, ограничивающие мою магию? Считаешь совсем бесполезный и бесталанный? И за себя постоять не смогу?

Вот и как объяснить этому мальчику почему я его спасла? Если я до сих пор сама не поняла, на кой он мне сдался? От гномов хоть практическая польза была – отец получил существенные скидки на все их товары, заодно и дарственную на бесплатный провоз своих товаров через их земли.

Обычный волк– оборотень, попавший в капкан, paньшe время от времени приносил нам мясо, которое добыл на охоте, задолго до того, как попался в капкан одного из крестьян. Волк же.

А вот какой прок от оборотня дракона, который даже перекинуться не может? Одним словом, я растерялась, не зная, как ответить на вопрос мальчика. Как объяснить разницу этического мировоззрения между двумя мирами?

– Какой именно мне прок от тебя, я потом разберусь, – хмуро сказала я, – Бесталанным и бесполезным тебя не считаю. То, что за себя постоять сможешь, верю. Но не сейчас, ты слишком ослаблен. И потом, я спасала тебя не магией. А тем, что промыла и зашила раны. Они зажили не полностью, я не закончила с лечением. Ты сам зашить оставшиеся раны не сможешь, – о том, что нужна повторная операция я опять не сказала, но похоже, этот драконий оборотень все же обладал задатками телепата и сумел что-то прочесть в моем сознании.

В любом случае, мальчишка плавным движением откинул одеяло в сторону и стал себя внимательно рассматривать. Заметил и катетер для капельницы и фиксацию переломов и… все остальное. Кое-какие функции организма уже восстановились, что не могло меня не порадовать – значит, восстановление идет полным ходом. А вот драконий оборотень смутился. Увидел, что лежит без одежды. Покраснел до корней волос. Метнул смущенный взгляд на меня, заметил, что я отметила реакцию его организма. Быстро набросил на себя одеяло. Откинулся на подушки и закрыл глаза.

А чего смущаться? Нормальная реакция организма… ну, да, в его возрасте, наверное такие вещи вызывают смущение.

– Сбегать не собираюсь, – сообщило это драконье чудо через несколько минут, – Даю слово. Принц клана… нe нapyшит дaннoe слово.

– Так ты принц? – улыбнувшись спросила я.

– Толку от этого титула… Если принцев в клане несколько десятков, – хмыкнул драконий оборотень. Он ткнул в правое плечо, на котором обнаружилась маленькая татуировка черного парящего дракона, а над ним – корона.

Оборотень словно решил доказать мне, что он для меня ровня. Если не выше по социальной лестнице.

А мне, если честно, до его происхождения, дела не было. Был он принцем на самом деле или просто нанес себе татуировку на плечо в ближайшей таверне, мне было безразлично. Но вот некоторый интерес к тому, как принц (если парень действительно принц) оказался в застенках моего отца, мальчишка во мне пробудил.