Текст книги "Академия для старшей дочери графа (СИ)"

Автор книги: Юлия Хегбом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Знаешь, Сиерлен, вот как раз это я вычислила из обрывков фраз и недомолвок, твоих, отца, и окружающих. А Шаильт для меня всего лишь друг отца, и алхимик Императора, конечно. Не более того. А теперь попытайся объяснить мне с самого начала: что это такое щит Академии? И как ты со всем этим связан? – спросила я.

– Я – никак, – хмуро ответил Сиерлен, – Щиты используют все маги. Если собирается достаточно сильные маги… двенадцать магов, и щит ставится по всем правилам древнего знания драконов, то это очень сильное оружие. Достаточно сильное, чтобы создать обитель драконов. Или разрушить ее. И это запретное знание драконов. Люди эти знание украли.

– А они разрушали? – тихо спросила я, – Я имею ввиду, обители драконов разрушались раньше людьми?

– Не в этот раз, – хмуро ответил Сиерлен, – Нам повезло, что в этот раз люди воевали между собой. Но однажды щит был обращен против драконов – когда пала обитель золотых. Так как на моем клане лежит проклятие, мы очень уязвимы – мы не сможем покинуть обитель, как сделали золотые, если людям вдруг придет в голову повторить то, что они единожды уже делали.

Я про себя порадовалась, что «даже если что-то было», история это давняя и к моим родителям не относится, и никаких войн с драконами мои (то есть настоящей Каэри) родители не вели, хотя и не отличались пиететом и бережным отношением к отдельно взятому дракону.

– Тогда чего ты бесишься? – устало спросила я.

– Магия щитов – опасная магия, Каэри! Щит создается тогда, когда этому миру грозит гибель! И если тем кто стал щитом, не удается отвести удар, они гибнут! – похоже рассержен Сиерлен был не на шутку.

– Стоп. Сиерлен, давай отмотаем назад немного. Во-первых, никакой щит я создавать не собираюсь, во-вторых, у нас реальная пандемия назревает, как раз на грани уничтожения почти всех разумных обитателей мира, и чтобы это предотвратить, поверь, потребуется гораздо больше, чем двенадцать человек. С момента появления бактериологического оружия в вашем мире, время эпических героев с мечами наперевес, прошло. Боюсь, что у вас тут завелся прогрессор и он не к добру здесь завелся.

– Бак-тер-и-что? – Сиерлен посмотрел на меня также, как я смотрю на него, когда он ругается на драконьем, – Кто завелся?

Дракон посмотрел на меня с таким выражением, будто я ему сообщила, что в подвале завелись мыши.

Черт. Не хватало еще того, чтобы мое драконье чудо и мышей боялся. Да и есть ли в этом мире мыши? Для меня их существование было условно теоретическим, хотя память Каэри и уверяла, что мыши здесь есть. Спрашивать я не стала. Но совсем забыла, что Сиерлен – телепат.

– Мышей я не боюсь, они маленькие. А вот крысы – они большие и злобные, – сердито ответил Сиерлен, – Тебе легко насмехаться, тебя в одиночку не закрывали в подвалах подземелья, когда ты была маленькой, и каждая крыса могла дотянуться до твоего горла. Это сейчас я их сжечь могу, и любая крыса мне на один укус. А когда был маленький – драться пришлось.

– А тебя почему закрывали? – удивилась я, – Вроде ты не пасынок и не сирота, нормальный принц.

– Охоте так учат, – хмуро пояснил Сиерлен, – большинству драконов, даже малышам, никаких проблем от этих крыс нет, и они с визгом разбегаются. А на меня – бросились. А учитель потом еще и отругал, сказал они страх чуют, и если бы я не испугался, не кинулись бы. Еще и виноват оказался. А учитель потом эту историю растрепал всем старшим ученикам. В назидание. Потом другие драконы несколько сотен лет дразнились.

Ну, я к команде дразнившихся присоединяться не желала. То, что я от такого «учебного процесса» тихо выпала в осадок, пришлось тоже оставить за кадром. Похоже, мои пояснения о том, что о магии щита я не поняла ничего, Сиерлен счел изощренными ругательствами. И мои подозрения, что кто-то использовал болезнь и легенды мира магии для создания полноценной пандемии так и останутся подозрениями… в этом мире нет таких слов. А значит, я использую русские, так как память Каэри не включает эти слова. А это значит, что для Сиерлена я периодически «выпадаю» из общения переходя на русский, как он – на драконий диалект. С теми же последствиями. Похоже, Сиерлен все же решил выяснить, что мне понадобилось у алхимика. Так как он сердито спросил: «Если ты не собираешься собирать двенадцать магов щита, зачем ты тогда искала того, кто хранит драконий манускрипт о магических щитах?»

– Искала? Эликсиры, останавливающие боль я искала! В книгах и манускриптах! И те, что готовить нужно, и те, что могу купить у алхимиков и сразу использовать! Я их вначале на себе опробую, а затем – для тебя! Мне антагонист нужно шесть раз в день использовать на спине одного дракона, из-за того, что кое-кто сумел получить смертельное проклятие, и сам не помнит, как именно, а после применения антагониста этот кто-то валяется в отключке! Я еще и сама собираюсь создать несколько снадобий от боли!

Похоже, моя отповедь смутила драконьего оборотня.

– А я помню, как получил проклятие. И от кого именно – помню, – смущенно ответил Сиерлен.

Оу. Похоже у меня появился свидетель.

– Так чего же ты молчал об этом? – воскликнула я.

– А ты не спрашивала, – лаконично ответил Сиерлен.

Глава 42

Вот не знаю: самой головой о стенку побиться или дракону по башке дать чем нибудь… хоть тряпкой? Нет… он пока еще пациент. Нельзя. Да и не поймет это драконье чудо, за что.

Объяснения «а как он выглядел» и «что делал» дали мне в остатке одного подозреваемого. Сиерлен довольно точно описал внешность и одежду того, с кем успел «разделить хлеб», то есть вместе поесть. Платил, соответственно, «неизвестный». То, что это нарушение всех мыслимых и немыслимых правил безопасности в путешествии, я говорить моему дракону не стала. Есть с незнакомыми людьми, разрешая им оплатить трапезу? Да еще наверняка и пить с ними?

Картину происшедшего я восстановила очень быстро. Я даже сумела по тому описанию, что выдал мой дракон, определить одного из наших соседей: маркиза-как-его-там-зовут. В основном по перстню, который был достаточно примечательным. Что он делал в трактире для простолюдинов – загадка. Ну не шел же он за драконом, в самом деле, еще с предгорья? От "драконьей тропы", как ее называл Сиерлен? Только вот… Магом маркиз не являлся. И поэтому наложить смертельное проклятие на дракона, не самого слабого мага из-за драконьей сущности, не мог в принципе.

Да и найти снотворное для дракона… требует определенных знаний и навыков. Вряд-ли маркиз, который проводил досуг в разврате, играх и прожигании полученного состояния, на самом деле только и делал, как изучал, какие напитки заставляют драконов спать. А в том, что Сиерлена опоили, сомнений у меня не возникло. Значит, был еще один преступник, помимо маркиза. А вот зачем маркиз натравил Сиерлена на наш замок? Просто к слову пришлось? Или из мести? Тогда есть возможность найти, кто именно нас «настолько любит». Зачем-то ведь маркиз заверил Сиерлена, что в нашем замке множество драконьих манускриптов, включая те, что Сиерлен искал? Ведь маркиз лгал, и знал, что лгал! Почему – мне было неясно. Была ли это его собственная инициатива или инициатива его нанимателя?

Когда Сиерлен рассказал, что они вместе распили один из человеческих горячительных напитков, почти все вопросы у меня отпали.

Кроме, пожалуй одного – что именно маркиз смешал с алкоголем, что усыпило чистокровного дракона? Обычно, человеческие напитки никак не влияют на оборотней. Любых. Но тут драконий оборотень вырубился, а проснулся уже когда никого в трактире, кроме трактирщика не было. Спина у дракона болела настолько сильно, что Сиерлен не сразу сумел встать. То, что он без верхней одежды, он сообразил сразу: было очень холодно.

О проклятии тогда он еще не догадывался, и сначала решил, что его просто хотели ограбить. Но и одежда и деньги оказались в целости и сохранности. Поэтому Сиерлен решил не пытаться разгадать, зачем бывший собутыльник решил снять с него рубаху, а проникнуть в нашу библиотеку.

Подкуп челяди нашего замка ничего не дал – дракона провели в библиотеку, и тут же «сдали» графу.

Одним словом, ловить нечего и негде. Кто именно наложил проклятие – не ясно. Кроме маркиза, и быть может, трактирщика, этого никто не знает. Но что-то мне подсказывало, что два из трех следов – ледяные. Однако, чем черт не шутит, может я найду и трактирщика, и маркиза, напивающегося в том же трактире?

Я соткала поисковое заклинание на маркиза. И не удивилась, когда увидела разлагающийся труп, валяющийся на дне то-ли озера, то-ли реки. Водоемов у нас в округе много, и стопроцентно определить «водоем» последнего пристанища маркиза мне не удалось. Хорошо, хоть я сообразила поставить не полный портал, а соприкасающийся, иначе вода хлынула бы из озера к нам.

Одна из ниточек оборвалась. Оставался трактирщик. Тут имени я не знала, поисковое заклинание привязала к названию трактира.

Трактирщик в ужасе воззрился на наши с Сиерленом лица. Когда мы ему объяснили, почему побеспокоили, он поведал, что трактир купил всего несколько дней назад. Бывший владелец трактира пропал неизвестно куда и трактир продавал чрезвычайно напуганный младший брат трактирщика. Который затем исчез в неизвестном направлении.

В принципе, трактирщика можно было бы попытаться найти. Только что-то мне подсказывало, что если неизвестный маг спокойно отправил на тот свет маркиза, не последнего человека в Империи, а его труп – кормить раков, то уж от трактирщика маг совершенно точно избавился без проблем и угрызений совести. А вот проверить, с кем маркиз проводил время последнее время, не мешало бы. Но как это разузнать, не вызывая подозрений?

Ведь я спокойно выяснила, что маркиз погиб несколько дней назад. Неужели этого никто не проверил? Одним словом радость от того, что Сиерлен опознал преступника, который, возможно, знал мага, наложившего проклятие на моего драконьего оборотня, сменилось разочарованием – преступник был мертв.

А мне в голову пришло, что Сиерлен, возможно, был последним, кто видел маркиза в живых. Пусть их попойку больше никто не видел, и свидетелей, скорей всего, не осталось – маг постарался, но ведь наверняка в Империи есть охрана правопорядка… магический сыск там или что-то вроде полиции?

Каэри такие «мелочи» не интересовали, но мне не хотелось думать, что Сиерлен может быть обвинен в пропаже маркиза. Правда, у дракона было алиби – в момент убийства он дрых в трактире, да и способ убийства маркиза был нетипичным для дракона, зато мог дать представление о том, кто именно являлся преступником.

Дракон, причем любой дракон, скорее всего сжег бы живьем нахала, посмевшего встать у него на пути, если бы захотел убить. И не стал бы заморачиваться с тем, чтобы спихивать труп в реку.

Заниматься поимкой преступников я не собиралась, но решила рассмотреть получше труп, вдруг что-то да замечу, что пригодится мне, если в дальнейшем Сиерлену будут задавать вопросы местные представители магического сыска?

Я снова создала портал, попытавшись с помощью магии приблизить портал вплотную. Пусть он оставит ненадолго магическую метку, но со временем она истончится и станет незаметной.

Так что если никто не будет разыскивать маркиза в ближайшие сутки, ничего страшного от того, что я его постараюсь рассмотреть, не произойдет.

Некоторое время я не понимала, что меня насторожило в ровных круглых отверстиях на груди и лбу маркиза. Потом сообразила, что ни стрела, ни копье, ни меч, таких ровных отверстий не оставляют! Черт. Единственное объяснение моего «непонимания» было в том, что такие ранения я видела всего лишь один раз, ну за исключением «контрольного выстрела». И не в этом мире.

И не узнать раны от огнестрельного оружия я могла лишь потому, что не ждала здесь проявления таких технологий. В этом мире не было такого понятия: «огнестрельное оружие».

Глава 43

– Тебе нет необходимости проверять этот труп под водой еще раз. Я и в первый раз опознал его. Это тот самый человек, который солгал мне о том, что в библиотеке твоего отца есть несколько драконьих манускриптов, которые я искал. А затем этот человек опоил меня. Но он не смог бы причинить мне вред с помощью магии. В нем не было магии даже на то, чтобы сдвинуть со стола монету. Магически создать смертельное проклятие он бы не сумел ни при каких обстоятельствах. Да и толку в этом не было. Он мог бы опоить меня, а затем убить обычными способами. Зачем затевать такое сложное действо, как наложение смертельного проклятия, если трактирщик был подкуплен? – недоуменно спросил Сиерлен.

Закрывать портал я на этот раз не спешила. А Сиерлен явно не понимал, почему.

– Обрати внимание на раны, маркиза, Сиерлен. В этом мире этого оружия не было. Это не меч, не нож, не стрела и не магия. Такие раны оставляет оружие из мира, который ты видел в моей памяти. Маг, который наложил на тебя проклятие прихватил оружие из мира с железными драконами, – пояснила я.

– Я обратил, – пробормотал Сиерлен таким тоном, каким заявляют «отвяжись, а?», – Никогда таких ран не видел.

Я невольно перевела взгляд на Сиерлена. Такое впечатление, что дракон боролся с тошнотой. И вид он имел соответствующий.

– Слушай, ты только не говори мне, что тебя от вида трупов тошнит! Ты же дракон, ну то есть твоя главная ипостась – дракон! Ты вряд ли вегетарианец! – шутливо изумилась я.

– Драконы такую тухлятину не то, что есть не станут, даже близко не подойдут, – возмутился Сиерлен. Потом сообразил, что я его подначиваю и недовольно пробовал, что его совершенно не касается, каким оружием убили того, кто попытался убить его самого.

Но даже когда я схлопнула портал, так как больше ничего я не нашла, Сиерлен все еще был бледен. Перечень причин бледности дракона мне напомнил о том, что я некоторое время не проверяла стому. И что-то мне сомнительно, что Сиерлен уже научился следить за колостомой самостоятельно. Наиболее вероятнее другое… мой «косяк»! Сервировать еду, которую он может есть я, конечно же, сервировала. А вот проверить, что мальчишка поел… мне и в голову не пришло! Понадеялась на природную прожорливость драконов? А зря! Сиерлен решил, что если ничего не есть, то и стому открывать не нужно.

– Знаешь, а когда ты обедал сегодня, ты действительно поел? – спросила я у Сиерлена.

И поняла, что мои подозрения подтвердились: дракон виновато поднял на меня совершенно честные глаза и заверил, что он съел все, что я ему сервировала.

Наверное, дракон забыл, что я (пусть и всего полтора месяца) была старшей сестрой в графской семье? Где утро для меня начиналось с вопроса: «кто взял мои вещи»? А дальше по списку, что на этот раз пропало! И если наблюдать полтора месяца несколько пар совершенно честных глаз и нестройный хор: «Каэри, я не брал» и «Каэри, я не брала», то поневоле научишься вычислять, кто именно мне врет. Правда, вещи мне всегда возвращали…

– Значит так! Я сейчас попрошу Хамлера или кого-нибудь из синих драконов накрыть нам на стол. И на этот раз ты будешь есть у меня на виду, – предупредила я Сиерлена, – Мне нужно видеть, что твои раны зажили, прежде чем я уберу стому. А ты вместо того, чтобы попросить о помощи, просто перестал есть. Знаешь, если ты мне не доверяешь, как я могу быть твоей Истинной?

Похоже, дракон понял, что его стратегия провалилась. Тем более, что я использовала запрещенный прием.

– Прости, Каэри! Я не буду тебе больше лгать! И утаивать ничего не буду! – то как Сиерлен это сказал, и как посмотрел на меня, доказывало, что парень, кажется, понял, что его «маленькие хитрости» могут привести к серьезным последствиям.

Я взяла Сиерлена за руки. Все же дракон что-то пытался скрывать. «Утаивать» он не будет, видите-ли! Ответит честно? Это если я правильные вопросы задам! Только Сиерлен не знал о том, что правильные вопросы я задавала целые восемь лет – в моем мире.

– Так почему ты не ел? Тебе было больно после приема пищи? – спросила я, внимательно регистрируя реакцию Сиерлена на мои вопросы.

Отвечать мне Сиерлен не спешил. Зато я в полной мере «насладилась» сердитым и немного виноватым сопением моего дракона. Заодно и явной паникой. Похоже, ему все же было больно, и он осознавал, чем именно это грозит ему лично.

Использовать связь Истинных, чтобы вынудить Сиерлена говорить правду было не честно. Но для меня это, похоже, единственный выход: солгать своей истинной паре, как оказалось, практически невозможно. Слишком явная получалась ложь, слишком заметная для Истинной. Особенно, когда тот, кто пытался утаивать правду краснел, и явно чувствовал себя «не в своей тарелке» при малейшей попытке быть неискренним. Что меня вполне устраивало: я не собиралась рисковать здоровьем мальчишки из-за идиотских драконьих убеждений «нельзя показаться слабым, нельзя испытывать страх, нельзя говорить окружающим, что тебе больно».

На стыке культур, когда как минимум один из попаданцев из моего бывшего мира, а может, из мира, просто похожего на Землю, враждебно настроен к драконам, недомолвок между Истинной парой человек-и-дракон быть не должно.

Если драконы и дальше будут скрывать любое недомогание, считая болезнь синонимом слабости, вымрут и никакое проклятие для этого не понадобится.

И я не собиралась спускать моему дракону с рук то, что он вовремя не поставил меня в известность о своих ощущениях. Пусть даже Сиерлен пытался утаить свои проблемы, чтобы не отвлекать партнера от более насущных и требующих немедленного решения вопросов.

Оправдания «я просто не хотел тебя беспокоить по таким пустякам» были все равно лишь попыткой утаить правду. И вот это меня настораживало. В конце концов, мы были женаты не так уж долго, а знания Каэри по поводу общения смешанных Истинных пар, людей с оборотнями вообще и с драконами в частности, были очень ограничены. Но в одном Каэри была уверена – если кто-то из истинной пары начинал лгать, то вскорости погибал. Это магическое наказание было никак не связано с тем, по какой причине начинал утаивать правду один из партнеров.

Поэтому я и тянула правду из этого упрямого драконьего подростка. Мне только не хватало бороться с нарушениями клятв Истинных! Тем более, что я подозревала, почему Сиерлен молчал.

«Пустяками» нежелание есть не было, особенно, если отказ от еды действительно был вызван болью. Слишком хорошо я знала о причинах, способных провоцировать боль в случае приема пищи. Осложнения… Пока Сиерлен молчал, но долго так продолжаться не может: я задала отнюдь не риторический вопрос и однозначно собиралась добиться ответа! Ладно, не хочет признаваться, что больно, начнем с другого вопроса. Очень мне хотелось исключить осложнения. Ведь ни грамма лишнего жира у дракона не было. И бандаж я сделала, ну… почти сразу. Единственное, что могло спровоцировать осложнения – кашель… драконья лихорадка поражала легкие, вызывая приступы длительного и достаточно сильного кашля. Я потому и испугалась поначалу, до того, как увидела первого заболевшего. Узнав о симптомах драконьей лихорадки из памяти Каэри, которая сама не видела тех, кто был заражен, я посчитала, что столкнулась с легочной чумой… как раз из-за похожего поражения легких.

Ну почему информацию у дракона приходилось выпытывать, а о его проблемах – догадываться, и пытаться просчитать, как именно он успел… «вляпаться»? И вычислять предположительный диагноз приходилось до осмотра пациента, так как пациент совершенно не желал, чтобы его кто-то осматривал?

Даже если парастомальная грыжа небольшая, то все равно может быть больно. Почему Сиерлен скорее был согласен отказаться от еды, чем объяснить все толком?

– Если ты обо всем догадалась сама, зачем тогда меня спрашиваешь? – хмуро возмутился Сиерлен.

Оу. Метод Сократа. На неудобный вопрос отвечать вопросом. Да ты философ, мальчик. Сократ до этого метода столько лет шел. А ты в семнадцать используешь. Правда, в семнадцать столетий… а не лет. Но драконы взрослеют за столетие, как люди за год. Похоже, Сиерлен опять читал мои мысли. Ну раз все равно все знает… Наверное, нужно сказать как-нибудь попроще, чтобы не напугать? А нет, поздно – это драконье сокровище уже смотрит на меня испуганно.

Предоперационная подготовка пациента – не самая моя сильная сторона. А драконий подросток – не самый «легкий» пациент. Снова замкнулся, смотрит исподлобья, явно себе на уме.

– Сиерлен, скорее всего, у тебя осложнения, которые нужно будет убирать, – осторожно начала я.

Глава 44

– А мне и так неплохо, – Сиерлен отодвинулся от меня на максимально возможное расстояние, но пока он сидел на кровати, маневр ограничивался стенкой за спиной. Всем своим видом драконий оборотень показывал, что явно не желал обсуждать следующую операцию. Брови нахмурены, кулаки сжаты… губы скорчил так, словно только что сжевал полкило лимонов.

– Сиерлен, я с тобой драться не собираюсь… так что кулаки можешь не сжимать… и убеждать тебя в необходимости лечения я тоже не собираюсь. Через некоторое время боль станет настолько интенсивной, что ты сам будешь согласен на что угодно, лишь бы избавиться от боли. И взять тебя с собой в Академию, пока ты не выздоровел, я не имею права – нам и так придется отбиваться от проблем, созданных тобой.

Драконий оборотень, сообразив, наконец, что изображать недовольство бесполезно, откинул одеяло и встал. Подошел к окну, некоторое время стоял спиной ко мне, а затем неожиданно обернулся драконом.

Ой… ведь я Сиерлена в драконьей ипостаси еще не видела. Других черных видела, а его – нет. А красивый… крылья раскрыл, словно специально для меня, покрасоваться. Или я пристрастная, или этот черный был красив, как дракон.

– Красив, – насмешливо прозвучал голос в голове, – Моя избранная сначала по нему сохла, но он же черный, они проклятые. Драконыша от черного не дождаться и сама дракон стала бы стерильна. У них только полукровки получаются, такие как Терсаль. А потом мы встретились, я и она.

– Хамлер? – изумленно подумала я, – Как ты со мною разговариваешь?

– А и сам не знаю. Только иногда, когда ты волнуешься, тебя слышат все синие драконы. Просто никто не осмеливался тебе в этом признаться. А мне признались.

Ой… мало мне одного дракона в голове, они оказывается, все могут мои мысли читать! За это я заработала гневный рев моего дракона.

– Ты – моя Истинная, Каэри. Хамлер, если ты сейчас…

– Ушел уже! – усмехнулся мысленно Хамлер, – Мне и без вас есть чем заняться. Каэри, тринадцать адресов мы уже снабдили лекарствами, они оказались как нельзя кстати, заболевших было много, но пока никто не умер. Мы продолжаем работу.

– Вот и продолжай свою работу! А к моей Истинной не лезь! – ревниво ответил Сиерлен.

Крылья черного взметнулись, на этот раз явно в раздражении, а не в процессе самолюбования, как в первый раз: «посмотри-на-меня-Каэри-правда-я-красив»!

Пришлось обнять моего дракона за шею, чтобы он хоть немного успокоился. Сиерлен в ипостаси дракона, как оказалось, чрезвычайно ревнивый. И я пока не решила, нравится мне это или раздражает.

– Ну тихо, успокойся, – подумала я, не особо зная, а как говорить с драконом. Он понимает все, как человек?

– Понимаю я все, даже когда обернусь драконом. Это юные особи разделяются на разные личности, если оборачиваются. У взрослых драконов симбиотическая связь всех ипостасей и личность одна и та же.

– Ладно, «взрослый», – устало подумала я, оборачивайся обратно в человека, пять минут уже прошло, отката не было. Это значит, что проклятие удалось обуздать, и кода тебе потребуется обернуться драконом, ты знаешь, как именно этого добиться.

Общаться с главной ипостасью моего дракона у меня получилось. Сиерлен снова принял человеческую ипостась. Забавно, что одежда не оказалась разорванной, а снова воссоздалась на мальчишке.

– Власть над материей – это первое, чему учат после оборота, иначе штанов не напасешься, – мысленно ответил мне Сиерлен на невысказанный вопрос о том, как ему удалось сохранить одежду в целости.

Однако эти разговоры ни на миллиметр не отодвинули необходимость повторной операции. Да, я должна буду ждать, пока у Сиерлена вначале пройдет драконья лихорадка, но лучше уж мне заранее все ему объяснить.

Драконий оборотень разжал кулаки и на меня теперь смотрел с испуганным выражением «я-не-знаю-что-мне-делать».

Это значит, что уговоров не избежать. Подчиняться дракон явно не собирался, а надеялся вынудить меня изменить решение. Это было явно написано на его упрямой физиономии.

И за что мне такое наказание? Наверное, это то, что называется «карма»… как же этот подросток меня выбешивает порой! Я решила, что необходимо срочно посчитать все минусы и плюсы сложившейся ситуации. Ну ладно, не все так плохо. Парень он симпатичный, слов нет. И драконий оборотень, что тоже вызывает у меня интерес. Явно из богатой семьи – его «комната» на самом деле разделена на несколько уровней и по величине и планировке неплохая такая пятикомнатная квартира, причем, одна комната – явно для драконьей ипостаси. В замке, которому на Земле аналогов нет ни по величине, ни по красоте. В его «комнате» помимо обычной ванной также есть купальня величиной с небольшое озеро. Видимо, это норма для драконов. Ну, он еще и принц, правда не наследный. На этом плюсы моего несколько поспешного замужества заканчиваются и начинаются минусы. Минусы я считать не стала, просто подошла, встала рядом и обняла драконьего оборотня со спины, так как Сиерлен демонстративно отвернулся к окну. И только тогда заметила, что мальчишка плачет. Сцепив зубы, и делая вид, что ему на все плевать. Если бы я не подошла и не встала рядом, то и не заметила бы. Черт…

Как-то все сразу навалилось… и то, что подростками я занималась редко, и то, что опыта семейной жизни у меня несколько месяцев в качестве дочери графа… а замужем я и того меньше. Да и не приходилось мне раньше утешать пациентов, этим младший медицинский персонал занимается. А хирург… ну что хирург. На каждого пациента хорошо если пятнадцать минут общения предусмотрено. Сообщил, что нужно делать и побежал дальше, так как рабочий день не резиновый, плановые операции, которые не всегда плановые, а как повезет, кто-то должен делать. Плюс еще нужно было позаботиться о тех пациентах, кем нас скорая успевала «осчастливить» в течение дня. Одним словом, как утешать испуганного подростка я не знала, за исключением того, что знают все: встать рядом, обнять, прижать к себе, вытереть слезы и болтать благоглупости, чтобы отвлечь.

Пока обнимала и утешала, еще ничего было. А вот с благоглупостями у меня всегда было… не то чтобы уж совсем проблема. Но отвлекать я умела слабо. Поэтому просто пояснила, что чтобы там не планировалось в дальнейшем, но драконья лихорадка три недели лечится, и пока он заразный, оперировать его я не буду. А потом подберем какие-нибудь обезболивающие, да и спать он будет. В прошлый раз же спал? И проклятие тоже сниму – как приостанавливать я уже знаю, а чтобы ослабить боль тоже чего нибудь найду. Заодно, пока утешала – заставила поесть нормально. Сиерлен, конечно, некоторое время стоически уверял, что есть не хочет совершенно. Но голод не тетка, и кстати пришлись всякие вкусности, которыми снабдил нас Хамлер. Он, кстати, заглянул уже тогда, когда Сиерлен немного успокоился. Похоже, отслеживал его состояние через меня и не собирался смущать моего дракона без надобности.

Сладости. Синие драконы специализировались на специях и сладостях. Вначале пришлось уговаривать поесть… потом пришлось уговаривать не нажираться мяса гриль, справленного несколькими достаточно острыми специями. Их происхождение я не знала, но что-то мне сомнительно, что недавно прооперированному эта пища подходит. Так что с подноса я убрала большую часть яств, отправив Хамлера обратно на кухню. Сиерлен проводил поднос с жаренным мясом, напоминавшем мне шашлык печальным взглядом, но возмущаться не стал. А некоторые сласти буквально «отбил с боем». Я вздохнула и согласилась с тем, что это можно в ограниченном количестве. Ограниченное количество, как оказалось, понятие растяжимое и для врача и дракона означает разное количество сладостей. Снова пришлось объяснять и отбирать часть еды, которую Сиерлен посчитал своей «на потом». В результате довольно сердитый дракон был частично накормлен и уселся у окна дуться и обижаться, но по крайней мере, такого отчаяния я больше не замечала… «дорвалось-дитя-до-конфет». Побывать у синих драконов в гостях и не наесться сластей «на халяву» было выше разумения моего драконьего оборотня. Тот, кто считал, что сложно отнять конфету у ребенка, никогда не пробовал ограничить в поедании сластей влюбленного в сладкое дракона, обладающего всем спектром подростковых заморочек. Так как Сиерлен – достаточно сильный маг, он время от времени перемещал по воздуху следующую порцию сластей. Я старательно делала вид, что не замечаю этого. Чем бы дитя не тешилось… лишь бы не устраивало истерик. Так как оказалось, что я совершенно не знаю, что с ними делать.

Вздохнув, я открыла учебники. В Академии мы появимся на три недели позднее всех, когда учебные группы уже сложились. А мы еще и как две белые вороны будем. Сиерлен – дракон, а я – маг-универсал. Но и раньше заявиться нельзя – мы были в контакте с заболевшими, а драконья лихорадка для магического мира была еще опаснее, чем чума средневековой Земли. Я сосредоточилась на своих мыслях, в надежде, что дракон все равно их будет читать без спроса. Нужно найти обезболивающие для драконьего оборотня. Раз у меня лишь учебники седьмого года обучения для этого, буду работать с теми учебниками, что есть в наличии…

Но позаниматься мне не дали – в комнате Сиерлена внезапно открылся портал. Я немного ошарашено посмотрела на тех, кто меня искал – почти все учителя, ректор, попечители…

– Что-то случилось в Академии? – пролепетала я неуверенно, так как «что именно» могло случиться в Академии, что меня бросились разыскивать настолько «организованно» мне стало ясно сразу.

Глава 45

Мои опасения подтвердились почти сразу. Я вздохнула, так как «нон стоп» принимала от Хамлера новости о том, что заболевание обнаружили в следующем селении… и в следующем, и в следующем… Спасибо, Хамлер, я поняла, что пошел эффект домино. И теперь известия о новых заразившихся будут приходить постоянно, пока эпидемия не достигнет максимума.

Хамлер, почему твое имя кажется мне настолько земным? Наши миры когда-то пересекались, раз уж имена драконов настолько похожи на земные… или это просто я произношу их неправильно, по-своему?

От размышлений о бренности бытия меня отвлек ректор, который заметил, что я задумалась о чем-то своем. Сказывался большой опыт преподавательской работы в прошлом, длительные наблюдения за студентами, которые спали на его лекциях с открытыми глазами, ночи посвящая более интересным вещам, чем обычный сон?