Текст книги "Академия для старшей дочери графа (СИ)"

Автор книги: Юлия Хегбом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Каэри, Вы маг-универсал! Вы предупреждали Академию о возможной эпидемии. К сожалению, Вашему предупреждению Академия не придала значения. Академия приносит свои извинения, за то, что стали ставить условия Вам и Вашему избраннику. Как наследнице одного из магов, создавших прошлый щит, Вам было положено место в Академии по праву рождения. А так как Вы с блеском сумели сдать вступительные экзамены, то ваш супруг имеет право поступить без экзаменов.

Как он… Обтекаемо! Академия то, Академия се. А принимал решение кто? Не абстрактная же "Академия"? Вот и говорил бы от своего имени и имени попечительского совета!

Эльфийские танцы с ректором я устраивать не собиралась, это могло стоить жизни тем, кто уже заразился.

– У вас есть заболевшие, – перебила я.

– Есть, – не стал отпираться ректор, – И я надеюсь, Вы сумеете их вылечить. Так как в противном случае, Академия вымрет полностью. Болезнь проявилась у одного из студентов во время ежегодного бала по случаю поступления.

Я восхитилась, с каким достоинством ректор поведал это мне. Чтобы впечатлилась размером бедствия? Что лучше, передать им лекарства или проследить за пациентами, заодно и новый щит попытаться собрать? Как всегда, я приняла решение по совокупности факторов – мне нужна информация по магии, как можно скорее, а в Академии всего этого в избытке.

– Сиерлен, похоже планы поменялись еще раз. Ты и я перемещаемся в академию немедленно, – пояснила я моему дракону.

Он лишь кивнул и продолжил одеваться.

– Так много собралось тех, чьи предки поднимали щит над Академией и Империей. Вы поднимите щит снова, Каэри? – ректор оказался чрезвычайно упрям, видимо щит был для него символом спасения от любых проблем.

– Подниму, куда же я денусь. Знать бы еще, как это делается… и где искать недостающих носителей щита? – кивнула я не столько ректору, на его просьбу, сколько своим собственным мыслям.

– Нам нужно в Академию, одну я тебя не отпущу, там может быть опасно. Люди ведут себя неадекватно, когда им угрожает смерть, – Сиерлен одел на себя какие-то "пожарные" доспехи, и ножны для двух мечей. Надо же, а парень не простой фехтовальщик. Надевал оружие он уж очень сосредоточенно. Словно лучший ученик в классе.

– А я и был лучшим в фехтовании, я даже у старших учеников всегда выигрывал, – расправил плечи мой дракон.

Чувствую, ждет нас в Академии незабываемый год.

Глава 46

Я собрала несколько корзинок с лекарствами, которые и вручила ректору, и тем, кто находился в его комнате, надеясь отделаться лекарствами, если это возможно. Но не тут то было! Ректор безапелляционно заявил, что ждет меня и Сиерлена в Академии!

Как же я не люблю пользоваться чужими порталами! Но тут уж никуда не денешься – мне ненавязчиво намекнули, что пора и честь знать – если раньше мое отсутствие в Академии можно было объяснить карантином, в который, правда, ректор не верил вплоть до третьего заболевшего, то сейчас, когда драконья лихорадка проникла в Академию, наш с Сиерленом вынужденный карантин оказался под вопросом.

Портал, открытый ректором, почти мгновенно переместил меня и Сиерлена в Академию. Почему «почти»? Потому, что те несколько секунд, что длился переход, показались мне вечностью. Ведь портал для перехода делала не я. К счастью, ничего непредвиденного не произошло и мы очутились в просторном кабинете, из которого открывался прекрасный вид на осенний сад.

Ну конечно, я отметила, что интерьер несколько похож на земной, и в то же время отличается – наличием магии везде и всюду. Черный мраморный пол был великолепен, но иссиня-черный оттенок, такой, какой на земле не встретишь, напоминал мне, что этот мир все же сильно отличается от привычного мне. Память Каэри добавила: «Заклинали магически»! Дверь явно из мореного дерева, а вот какого – загадка. Тоже под заклятиями – и сама дверь, и замок.

На полу лежал белый ковер. Даже без помощи памяти Каэри я почувствовала, что он закрывает несколько пентаграмм, и поэтому просто не может не быть под заклятием. Да есть в кабинете ректора хоть что-то, что он не изменил магически? По тому, как подозрительно посмотрел на ковер Сиерлен, он тоже понял, что ковер выполняет функцию магического стража.

– Не безнадежен, – хмыкнула про себя я, и тут же отругала себя за излишнюю самоуверенность. Дракон изучал основы магии тысячелетия, он мне в Академии, пожалуй, фору даст почти во всех теоретических дисциплинах и в большинстве практических.

Ректор встал из-за огромного стола, вокруг которого на стульях сидели учителя и попечители. Остальные тоже поднялись. Ой-ей! Дело действительно из рук вон. Я напомнила себе, что выгляжу сейчас не женщиной «слегка за тридцать», для которой такие встречи были нормой, а пятнадцатилетней девчонкой, красивой, как куколка, и разодетой в одежду, которую принято считать соответствующей моему возрасту и статусу. То есть, взрослые люди должны видеть перед собой пигалицу. Подростка.

Если они приветствуют меня, как будто я опять зав. отделения, чего именно мне ожидать в Академии? Пандемии?

Оказалось, что у страха глаза велики. Заболевших пока было лишь пятеро, но никаких сомнений в том, что остальные тоже заразились у меня не было. Значит, недолго ждать того «счастливого» момента, когда остальные тоже заболеют. Это лишь вопрос времени, и боюсь, ждать пополнения списка пациентов в лазарете Академии придется не долго.

Пожав протянутую ректором руку, я задумчиво пробежалась глазами по лицам присутствующих. Ректор приветствовал меня, как коллегу, а это о многом говорило. Например, о том, что он действительно очень встревожен, иначе не делал бы такой поблажки, а выбрал бы приветствие леди или младшей ученицы.

Если бы он хотел подчеркнуть мое дворянское происхождение, то протянул бы руку для того, чтобы взяв мою в свою ладонь, коснуться ее губами, а если бы захотел подчеркнуть мой статус младшей ученицы, то пожал бы мою ладошку двумя руками. А если бы не память Каэри, я бы этих нюансов не знала.

Я с интересом разглядывала интерьер кабинета ректора Академии. Что-то мне подсказывало, что я буду здесь бывать часто. Причем, не по своей вине. Нет, наверное, все же по своей. Так как в ответе за принимаемые мною решения.

Ректорское кресло тоже было черным. Деревянные панели на стенах были расписаны руническим письмом людей, причем эти руны тоже были магическими. А вот иероглифов драконов не наблюдалось. Сиерлен тоже обратил на это внимание, презрительно поджав губы – отсутствие любой магической утвари драконов при том засилье драконьей магии, что имело место быть в этом мире могло иметь лишь одно объяснение: ректор недолюбливает драконов.

Белые кирпичные колонны в центре кабинета были увиты каким-то потусторонним растением с черными листьями и темно-фиолетовыми ветвями, причем, растение было явно разумным. Не квазиразумным, а по-настоящему разумным. Я ощутила насмешливое приветствие этого экзотического "вьюнка-переростка".

Довольно большой, сложенный из такого же белого кирпича, как и колонны, камин, топился магически.

На мой вопросительный взгляд касательно растения ректор поморщился и пробормотал: «Драконий вереск, в моем кабинете оказался случайно еще до того, как я стал ректором».

Сиерлен выглядел хмурым, и настороженно и недоверчиво оглядывался. Бросая время от времени несколько злобные взгляды на ректора и преподавателей. Чем заставлял их нервничать. Человеческое общество остро напомнило ему прошлое знакомство «с людьми» – в подвале моего папочки.

Мне тоже было не по себе. Что я забыла в этом учебном заведении? Зачем притащила сюда Сиерлена, которому явно было здесь не по себе?

Устроить бы набег на их библиотеку в стиле моего дракона, с той лишь разницей, что я сжигать ничего не собиралась, скопировать то, что мне нужно и домой. Хоть в один из наших замков, хоть в замок, в котором рос Сиерлен. Только с момента когда в моей жизни появился драконий оборотень, я поняла, что знаний по прикладной магии мне катастрофически не хватает. Каэри, маг-экспериментатор, сосредоточилась на определенных направлениях магии, совершенно не интересуясь той магией, что была интересна мне.

Пришлось напомнить себе, что мне нужны помощники – и для борьбы с пандемий, и для банальных объяснений того, что есть в книгах и учебниках по прикладной магии. Сама я конечно в этом тоже могу разобраться, только вот боюсь, потерянное время может обернуться тем, что многие заболевшие просто не дождутся помощи.

Глава 47

Комнату мне и Сиерлену предоставили вблизи местного лазарета. Такая «забота» о моем и его хорошем настроении и удобствах попечительского совета меня умилила. Учеба, затем лазарет, и они еще наивно надеются, что у нас будет время на личную жизнь?

Свои вещи я не прихватила, ну ничего, папочка пришлет с оказией. Ему же совершенно непонятно, как можно обойтись тремя парами джинсов и кофточек и старым свитером, а платьем на все случаи жизни всего одним.

Сиерлен, кажется, тоже был мне под стать: «все свое ношу с собой» называется. Доспехи и оружие – и больше ему ничего не нужно.

Так что быстро оглядев комнату, на мой вкус, слишком роскошную для студенческой жизни, я и Сиерлен отправились в лазарет, я – осматривать пациентов, Сиерлен – недовольно сопеть за моей спиной и всячески меня отвлекать. Ну и «отсвечивать» помаленьку, напоминая своим присутствием то, что он у меня есть, а я – его Истинная.

Шевельнулась мысль оставить драконьего оборотня одного в комнате, но сделать это в первый же день по прибытию показалось мне спорной идеей. Мало ли кто здесь бродит вечерами? А дракон только и ищет, где бы еще проблем на свою голову создать.

С первым пациентом проблем не возникло. Это оказался один из преподавателей, мужчина, средних лет, высокий, темноволосый, но с намечающейся сединой, спортивного телосложения, и явно следивший за своей внешностью, но особой красотой не отличавшимся. Тем более, на руке у него была татуировка, которая указывала на то, что этот маг – женат. Я отметила это чисто автоматически, но мысленно улыбнулась тому, что Сиерлен мгновенно расслабился, явно потеряв интерес к происходящему, как только узнал в моих мыслях о татуировке пациента.

Маг находился без сознания, явно в тяжелом состоянии, что наводило на мысль об осложнениях. Поэтому на подключения капельниц он никак не прореагировал, рано. Вот если он и через полчаса не придет в себя, тогда можно будет подключить более серьезную терапию, а пока я понадеялась, что двух капельниц с антибиотиками, которые дополняли друг друга будет достаточно. Его жена сидела рядом с ним, что меня нимало удивило, ведь драконья лихорадка не просто заболевание со стопроцентной вирулентностью, (то есть заразна для всех), летальность тоже была раньше стопроцентной. Ну, то есть болезнь считалась раньше неизлечимой.

Жена этого мага, преподавателя Академии, вызывала у меня искреннее уважение. Ее татуировка была продолжением татуировки мага, что не оставляло сомнений в том, что заболевший маг и магиня были действительно одной семьей. Однако я подивилась ее отчаянному мужеству.

Это я знаю, что могу это вылечить. А ей пришлось полагаться на слухи. Говорили мы с ней недолго, просто перебросились именами. Эту миловидную женщину-мага звали Эсси. На самом деле, ее имя, как и всякой представительницы дворянства было высокопарным и трудно запоминающимся. Поэтому, как и я, свое имечко она предпочитала сокращать.

Эсси улыбнулась мне вымученной улыбкой, сообщила, что сама преподает травничество, что делало ее присутствие в лазарете логичным и объяснимым. Она же поведала, что ее муж преподавал магическую медицину, а вовсе не был боевым магом как я полагала. Как именно он подцепил драконью лихорадку, она не знала, разве что случайно, где-то в трактире, когда путешествовал к матушке. Последнюю фразу она произнесла чуть слышно, и смотреть предпочитала в пол, а не на ректора. Видно, у нее, как у жены первого заболевшего, произошел «обмен комплиментами» с ректором, винившим в то, что в Академию проникла лихорадка ее мужа. По крайней мере, такие выводы можно было сделать из ее неуверенного, почти испуганного вида, когда она заметила вошедшего вслед за нами ректора и попечителей Академии.

Она заверила меня, что если самочувствие ее мужа ухудшится, она немедленно мне сообщит. И снова опустила глаза.

Что-то мне здесь порядки явно не нравятся… да, я конечно знатная ученица, но я думала, что нас тут гонять будут в хвост и в гриву, а тут, кажется преподаватели на положении наемных почасовиков. Не потрафили ректору? Или все же их обоих обвиняют в пандемии?

– Эсси, то, что твой муж заболел первым, не значит, что он заразил остальных заболевших. Латентный период значительно превышает тот, что наблюдался у остальных заболевших. Ведь заболели они все почти сразу. То есть все пятеро скорее всего, заразились почти одновременно, но в разных городах Империи. Мне о латентности, когда уже заразился, но еще не заболел, драконы объяснили, – пояснила я больше для ректора, чем для магини.

Рискованное это было пояснение. Хоть я подозрения с мужа Эсси сняла, и доходчиво объяснила, что мои знания получены у драконов, но все равно риск разоблачения был высок. Только… молодая маг-травница была старше настоящей Каэри максимум на семь-восемь лет, а значит, была младше той меня, в моем мире, и мне стало жалко и ее, и ее мужа. Обвиняли их зря, заражение было возможно избежать, лишь введя карантин. Но «откуда знания» вопросов ни у нее, ни у ректора возникнуть не должно. А «драконы сказали» – очень хорошее объяснение моих знаний по медицине… не магической медицине.

Сиерлен задумчиво посмотрел на меня, уж он то был совершенно уверен, что ничего такого драконы мне не рассказывали. Но выдавать меня не стал.

А ректор хмуро спросил, какой продолжительности э… "латентный период"? А узнав, хмуро "обрадовал" всех присутствующих, заявив, что следующую партию заболевших можно ждать уже к вечеру.

Глава 48

А следующий пациент оказался проблемой, и для меня, и для нервов Сиерлена. Нет, никаких особых осложнений у мальчика, к которому меня привели «для оценки самочувствия и лечения» не было – он был в сознании. Парень был юн, наверняка первокурсник и мой ровесник. То есть, ровесник настоящей Каэри. И заболел мальчик недавно. Он явно был испуган и на меня смотрел, как Сиерлен в начале нашего знакомства. Кроме того, мальчишка был мне симпатичен. В чем то даже похож на Сиерлена. А в присутствии дракона, читающего мысли выказывать явную симпатию пациенту было, как оказалось, неосмотрительно.

В результате – вместо того, чтобы пациент сосредоточился на лечении, он сосредоточился на «разборках» с моим драконом. Конечно, это немного помогло – трястись в момент установления капельницы новый пациент не стал, так как был слишком занят тем, что «выяснял отношения» с Сиерленом. Я про себя взвыла, так как теперь этот студент от меня не отвяжется, так как аура «спасительницы» и притягательность эльфийской внешности Каэри усилилась охотничьим азартом «отбить чужую добычу», так как мой дракон с пол-оборота заявил, что я – его Истинная. И на этом точка.

«Законной добычей» их разборок мне быть не хотелось. Момент, когда можно было не допустить такого развития событий, я упустила, нужно было прихватить с собой симпатичную помощницу, а Сиерлена оставить за дверью. Но… легко быть умной, уже после того, как наделала ошибок.

Вывести меня из себя дракону и этому юному пациенту удалось не сразу. Но в конце концов, их обмен «комплиментами» достал даже ректора, который предложил Маэльтару прекратить себя вести настолько неподобающие дворянину, так как в противном случае, его ждет отчисление. А его гримаса в сторону драконьего оборотня заодно показала студенту, что ректор действительно думает о драконах вообще и о Сиерлене в частности.

То есть ректор заодно добавил юному влюбленному чувство несправедливости происходящего и желания поквитаться с более удачным соперником, к которому к тому же вынужденно благоволит непосредственное начальство.

Я вылетела из комнаты Маэльтара в ярости на всех присутствующих. Но ситуация требовала, чтобы я держала себя в руках. Ну я и держала… про себя используя лексикон моей бывшей Родины, который был для таких случаев более подходящим. Я должна была показать ректору, студенту и Сиерлену, что ничего особенного не произошло. А произошло «много чего» – этот Маэльтар в меня влюбился, то есть случилось то, чего я боялась больше всего. И это только в первый день.

Интересно, потенциальных влюбленных в меня на дуэль мне вызывать, пока они не добрались до моего дракона… или он до них? Может, Сиерлен поймет, что влюбленность в меня Маэльтара – это не моя вина?

Ага, как же. Сиерлен смотрел на меня с горечью преданного и забытого любимой умирающего дракона. Психосоматику он подключил очень «удачно» и в результате мне пришлось заниматься вначале тем, чтобы хоть немного привести в себя драконьего оборотня, который сжался от боли, но на прямой вопрос: «Где и насколько сильно болит?» с вызовом во взгляде хмуро буркнул, что боли не испытывает.

Чтобы через мгновение, тихо застонав, повалиться на меня, потеряв сознание. Связь Истинной пары, как оказалось, реагирует не только на реальное предательство, но даже на гипотетическое. Того, что почувствовал Сиерлен, в момент воображаемого драконом «предательства» было достаточно для того, чтобы те крохи сил, которые у него остались после того, как он заразился драконьей лихорадкой, не оправившись толком от ранения, покинули его.

С одной стороны, мне было его очень жалко – я понимала, что Сиерлену было обидно, плохо, и страшно, так как появление этого студента напомнило моему дракону наше знакомство. С другой стороны… хотелось его отругать за то, что он мне настолько не доверяет, ведь это часть истинной любви – доверие. Если он меня постоянно будет ревновать, с учетом драконьей физиологии, которая заставляет дракона умирать, в буквальном смысле, физически, в случае если его Избранная погибает или отказывает дракону, мне предстоит ну очень специфическая учеба. Интересно, в Академии практикуют дистанционное обучение? Наверное, действительно нужно будет вести себя агрессивно с потенциальными ухажерами? Чтобы не потерять одного дракона, слишком испуганного, а потому не в меру ревнивого? Ну почему у Сиерлена нет уверенности в себе, своих силах? Я же не психолог, разбираться в хитросплетениях драконьей психики!

На этот раз, когда Сиерлен очнулся, от капельниц он отшатываться не стал. Обнаружив меня рядом с собой, он некоторое время задумчиво меня рассматривал, словно решал понятную лишь ему одному головоломку. А затем тихо застонал, причем моя интуиция подсказывала мне, что хотя драконий оборотень и испытывает сильную боль, но застонал он специально, провоцируя меня … на что? На заботу, на то, чтобы заниматься его лечением? Кажется, Сиерлен решил, что раз уж он не может ограничить меня в моей работе целителя, то нужно создать мне «фронт работ»? С одной стороны, он не будет сопротивляться операции. С другой стороны… что же мне делать со всем этим?

Глава 49

Ректора я попросила организовать одну большую палату для заболевших. И найти достаточное количество младшего медицинского персонала. Который прекрасно получился из студентов факультета целителей.

Пришлось уделить пять минут препирательствам с уважаемыми попечителями. И вежливо объяснять им и ректору, чем именно меня не устраивает лазарет с шестью палатами, рассчитанными на максимум троих человек (ну или на девять, если вспомнить многоярусные кровати в поездах моего бывшего мира). Рассуждения господ попечителей, зачем мне вдруг срочно понадобился достаточно большой зал и создание магически огромного количества коек, если заранее неизвестно, сколько будет заболевших, в конце концов все же вывели меня из себя.

Зато когда я разозлилась и пояснила, что количество заболевших известно заранее – все студенты и преподаватели Академии, включая уважаемых попечителей и ректора, и их где-то нужно будет разместить, я добилась вдумчивого внимания от всех присутствующих.

Пояснив, что те, кто успеет получить лечение до того, как лихорадка успеет добраться до жизненно важных органов, перенесут заболевание в более легкой форме, а вот при отсутствии достаточно большого помещения я не смогу гарантировать, что сумею спасти всех заболевших… Поэтому заранее благодарна, что разбирательства с родителями «почивших» студентов возьмут на себя господа уважаемые попечители – я все же добилась прогресса: мне отдали в распоряжение танцевальный зал факультета Магических Искусств! Как-нибудь перетопчется уважаемый факультет без магических танцев в зале в период эпидемии. Или пусть для заболевших танцуют. Какое-никакое, а развлечение.

Мои замечания о том, что необходимо немедленно оповестить всех учащихся и преподавателей Академии о том, что их ждут в этом зале для профилактики попечители восприняли нервно, но возражать на этот раз не осмелились. Хотя стали на порядок бледнее.

Почему именно, я поняла не сразу… зато когда поняла, было уже поздно что-то менять. Причина была банальна до безобразия. Ученики двенадцати факультетов Академии, ладили между собой намного хуже, чем кошка с собакой. И толпа этих малолеток, «золотой молодежи», привыкшей к жизни в люксе экстра класса, а заодно любящих строить козни друг другу, с разным уровнем и типом магии, а также многолетней враждой, иногда клановой, иногда переходящей в классовую… плюс пандемия смертельного заболевания, плюс дракон, вызывающий у многих из этих детишек приступы ксенофобии или зависти, или того и другого… и я – как шеф этой многоуровневой каши! Причем не в своем теле зав отделения… а в теле нимфетки с эльфийско-человеческой внешностью! Эльфенок в юбке!

Заметив мой растерянный взгляд, ректор плотоядно усмехнулся, и с ядовитым ехидством посоветовал начать лечение, до того, как студенты разнесут выделенное помещение в груду камней. Магических.

Заодно и драконий оборотень очнулся. То ли его полуобморочное состояние было притворством, то ли он почувствовал возросшую угрозу мне, но встал рядом и прошептал: «Заставь их слушать тебя, организуй помощников от каждого факультета. Разбей на зоны помещение».

– Сиерлен то откуда знает, что нужно делать? – немного ошарашено подумала я, – Он ведь не учился еще, на домашнем обучении был все детство и юность. Хотя предложения дракона были разумны.

Учащиеся в Академии знают причину, по которой их собрали здесь? – несколько нервно спросила я у ректора, стараясь перекричать гул, стоящий в зале. Который напоминал мне гул водопада. Не хватало еще быть причиной паники этих детишек из элитных семей Империи! Потом я напомнила себе, что с некоторых пор и сама принадлежу к ним, и парня… точнее мужа себе выбрала из драконьих принцев, ну или он выбрал меня. Результат был все равно один и тот же.

Драконий принц, кстати, стоял рядом, был на удивление тих, и задумчиво разглядывал эту толпу «золотой молодежи», словно размышлял о своих дальнейших действиях.

Ректор скорее догадался о чем я спрашиваю, чем услышал. Ну или прочел по губам, что я сказала. За шумом я не разобрала его ответ, зато ректора услышал Сиерлен. Как оказалось, у дракона еще и слух лучше, чем у меня.

– Детки знают, что их ждет. Этого достаточно для того, чтобы они слушались тебя беспрекословно, Каэри, – его телепатическая мысль, появившаяся в моих мыслях стала причиной того, что я вздрогнула и обернулась на драконьего оборотня.

– Но перекричать толпу у меня не получится. Нужно что-то делать, чтобы они все меня услышали, одновременно, – пояснила я дракону.

Похоже, Сиерлен взял на себя часть организационных вопросов не просто так. Какая-то причина его внезапной «взрослости» от меня ускользала. Зато я узнала, как на акустику помещения и толпу «золотой молодежи» может подействовать драконий рев, в полную силу.

В помещении воцарилась тишина. Нарушенная лишь стуком об пол падающих тел наиболее впечатлительных учениц.

– Вот теперь ты можешь говорить и тебя никто не перебьет, Каэриэль Саэми Аризора Лейри, дочь того, кто поднял щит для Империи и Академии в прошлый раз, – спокойно припечатал Сиерлен.

Я не стала выяснять у Сиерлена, какого лешего он поставил в известность о своем драконьем происхождении всех присутствующих, даже тех кто сначала не обратил внимание на его явно драконью внешность и артефакты, которые он на себя напялил, посчитав их или подделкой под старину или «позаимствованными» у драконов.

– Спасибо, Сиерлен! – с чувством сказала я. Академия безмолвно внимала мне. Даже шепотом никто не разговаривал.

– Вы все знаете, что в Академию проникло смертельное для людей заболевание. К счастью, драконы умеют его лечить. Поэтому я попрошу, чтобы девушки и юноши, учащиеся на лекарском факультете, и факультете травников, а также алхимики выбрали добровольцев, которым я покажу, как лечить лихорадку. Их попрошу подойти ко мне и ректору. Остальные факультеты обязаны собраться на территории, помеченной гербом их факультета, и не нарушать границ. Лекарств достаточно для всех, и я и вызвавшиеся добровольцами раздадим первую партию уже сегодня, вместе с горячим питьем и закусками. Тот, кто уже может приготовить еду магически, присоединяется к добровольцам с лекарского, алхимического и травнического факультетов. Главы факультетов должны проверить, что все учащиеся их факультета присутствуют в зале, и доложить об этом ректору. На этом пока все!

Мне пришлось быстро, с помощью магии, «рисовать» на стенах гербы факультетов. Когда я разметила стены зала гербами, а пол – просто расчертила, как большие «классики» на шестнадцать клеток, в зале началось медленное движение в сторону «своих» факультетов тех учащихся, кто оказался не на «своей клеточке». Зачем «клеточек» было шестнадцать, когда факультетов в Академии всего двенадцать? Ну, одна клетка была нужна для административной работы, туда направились ректор, преподаватели и попечители. Одну я оставила для приготовления пищи. Еще одну дну – для складов с лекарствами и моих добровольцев. А одна была нужна мне для «тяжелых» и для моей операционной. Так как мало ли что может случиться, пока суть да дело.

– Где бы еще операционный стол раздобыть? Ваять его магически – пустая трата времени и сил, когда в Академии полно уже готовых столов. Может, попросить нескольких ребят покрепче принести стол из кабинета ректора? Или пусть лучше магически левитируют? Кого бы мне этим озадачить? – подумала я

– Даже думать забудь, – раздался в голове возмущенный рык дракона. Похоже, Сиерлен и со мною решил разговаривать, как дракон.

– Ты о чем? – кажется, пока я разбиралась с административными проблемами, мальчишка снова успел себе напридумывать проблем. Ну не о столе же он переживает!

– Как раз о столе. Даже думать забудь, что ты будешь оперировать меня на глазах у всех этих… детишек! – снова раздался телепатический возглас, но на этот раз он уже больше походил на отчаянное восклицание, такое Сиерлен использует, чтобы «давить на жалость», чью – не важно.

Правда, на его маму эти нотки не действовали, наверное она к ним уже привыкла, за столько то лет! А вот на меня, к сожалению, действовали, да еще как! Привязка Истинной не только гарантирует замечательный секс. Остальные эмоции тоже усиливаются,

и физическое состояние партнера чувствуется, как свое собственное. Причем, от меня сила этих эмоций не зависит. И экранировать их у меня не вышло. Так что паника, злость и отчаяние моего дракона окатили меня, как ледяным душем, и, похоже, отразились на моем лице – судя по понимающей и сочувствующей физиономии ректора, который, видимо, без всяких слов понял, что эти чувства – моего драконьего оборотня.

Глава 50

То, что Сиерлен прекрасно умеет выносить мозг, причем не только мне, я уже знала. Поэтому постаралась проследить логическую цепочку его мыслей. Цепочка прослеживалась, конечно, но с трудом. Разубеждать дракона в том, что я собираюсь его оперировать при всех нужно было немедленно, до того, как он чего-нибудь учудит.

– А с чего ты решил, что стол мне нужен для тебя? Когда ты появился в моей жизни, у меня в распоряжении было несколько комнат. И в одной из них был операционный стол. Как раз для того, чтобы если кто-то будет нуждаться в медицинской помощи, мне не пришлось бы оборудовать операционную, рискуя жизнью возможных пациентов. Тебе, кстати говоря, эта моя предусмотрительность, возможно, спасла жизнь.

Напоминание о нашей встрече моего библиотечного вандала не успокоило. Сиерлен хмуро посмотрел на меня и пробормотал что-то на драконьем.

Я уже привыкла к тому, что когда Сиерлен сердится, он автоматически переходит на общение на драконьем и не обижалась на это. Но в этот раз в качестве свидетеля был один неучтенный фактор.

«Фактор» навострил уши, приподнялся на локте, с триумфом посмотрел на меня и с усмешкой глядя на Сиерлена, заметил: «Этот дракон оскорбил Вас, адепт первого курса Каэри!»

А я и не заметила, что Маэльтар постарался пробраться поближе к «администрации». Неужели мне не повезло и этот олух – с лекарского факультета?

– Я не оскорблял Каэри! – возмущенно возразил Сиерлен, – Я просто сказал…

– Что ее квалификации недостаточно для лечения драконов, – с готовностью перевел Маэльтар, – Настоящий Истинный не стал бы подвергать сомнению компетенцию своей Истинной. Тем более вслух и на глазах у всех.

Маэльтар владел драконьим языком. Кажется, в совершенстве, судя по реакции Сиерлена…

Вот теперь драконий оборотень покраснел и решил нанести «непоправимый магический урон» сопернику. Соперник, впрочем, тоже подготовился к нападению. Да уж… Похоже, если дело и дальше так пойдет, то операционный стол понадобится очень скоро.

Вот только магической дуэли из-за меня мне и не хватало для полного счастья! Умиления от того, что за мою честь будут драться два… адепта Академии, я не испытывала.

Ректор стоял слишком далеко от нас и вмешаться не успеет, и я, и «дуэлянты» это сразу поняли. Время, кажется замерло на мгновение.

– Маэльтар, если Вы нападете на Сиерлена, то от меня за время обучения Вы не услышите ни слова! – быстро остудила я пыл адепта Академии.

И сразу переключилась на дракона, пока он от Маэльтара горстку пепла не оставил.

– Сиерлен, прекрати немедленно, я не считаю, что ты меня оскорбил! – постаралась я объясниться со своим драконом.

Маэльтар пробормотал что-то о лживости и коварстве драконов и том факте, что истинные черных драконов – всегда черные драконы, и «ящерица просто морочит Вам голову, Каэри, и Вашим Истинным не является».