Текст книги "Дорога к несбывшейся мечте (СИ)"

Автор книги: Юлия Балашова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

  – Адель не испытывай южное солнышко, оно может ужалить так что не поздоровиться, – дал я наставление сестре.

  – Ты просто не умеешь правильно загорать.

  – И если четно не горю желаем учиться, мне нравится цвет моей кожи дорогуша.

  – Дети не начинайте, – приструнила нас мама, – не портьте мне настроение.

  – Да всё нормально ма, мы просто шутим так, ты же знаешь Адель у неё с чувством юмора не порядок, – специально провоцировал я сестру, та впрочем, показала мне язык в отместку.

  – Будто у тебя оно имеется в избытке, – легонько толкнула меня мама, – ты весь в отца, как и Егор.

  Я лишь фыркнул. Только разговоров о Егоре мне не хватало. Противный братец делает все, чтобы испортить моё существование. За всё то время пока я жил в Америке, он мне столько сообщений не строил, как в последнюю неделю. Как только увижу его, разобью, чёртов телефон, и сменю себе номер, ну так чтоб наверняка.

  – Ефим ты поздравил брата? – спросила мама, когда мы направились в автомобиль, где нас ждал водитель отца.

  – С чем?

  Аделина хихикнула, она прекрасно знала о моём отношении к Егору. Мама же наивно полагала, что мы самые дружные братья на Земле. Либо делала вид, что не догадывается, хотя и наверняка помнит о прошлом.

  – А что не знаешь? – поразилась родительница, – Егор и Сашенька женятся.

  «Егор и Сашенька» – хотелось мне передразнить мать, но я не стал.

  – Правда? – воскликнул я, будто новость только-только достигла меня, – какая неслыханная радость. Не знал, мой косяк, исправлюсь. Сегодня же позвоню Егорушке, и мы порадуемся вместе.

  – Правильно сынок, так и поступи. Но это странно, я просила Егора сообщить тебе, вот же непослушный ребёнок, выговор ему сделаю, – разочарованно покачала она головой.

  – Точно мам, отшлёпай его, – немного перепутал я слова, но понял это далеко не сразу.

  Мама удивилась моему лексикону, но смолчала. Рассевшись в просторном автомобиле, мы поехали в город.

  Уже в дороге мама спросила меня:

  – Поедешь к нам домой или останешься у отца?

  Шутка на миллион долларов. Ехать домой к маме, в логово змей и коварных женщин по совместительству, нет, уж увольте. Я лучше в террариум к австралийским тарантулам залезу, чем буду терпеть Диану Вадимовну. Естественно я планировал к ним наведаться, как не крути, у меня до сих пор горит спор с Леди Ди, и проигрывать ей только из вредности я не собирался, поэтому рано или поздно мы пересечёмся, но не сейчас.

  – Я снял апартаменты в центре, так что сорри ма, наведаюсь позже, – предупредил я. Мама огорчилась, видимо надеялась на то, что сможет провести с сыном всю ночь под одной крышей. И в обычной ситуации я может быть даже согласился бы, но пока не готов к встрече с Сашей. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, о том, что она выбрала брата. А ведь после нашей первой и последней ночи я ждал, пока она позвонит мне, хотел узнать её реакцию на подарок, а потом сестра заявила мне, что Егор утешает малышку, и я сдался, чтобы заняться своим саморазвитием. Хотел утереть ей и её кобелю нос, став звездой, пусть и не мирового масштаба, но всё же. Однако вселенная мне благоволила и позволила достичь того о чём я и грезить побоялся бы.

  – Не выпендривайся братишка, сказал бы нормально: снял квартиру, а-то я чувствую себя словно на приёме у английской королевы. Послушайте только его – апартаменты, капец, – усмехнулась сестрица.

  Я улыбнулся ей, признаваться, что я забыл такое простое слово как «квартира» мне не хотелось. Пусть думает, что я выпендрёжник.

  – Полно тебе Аделина, – отмахнулась от неё мать, – Ефим надолго ты к нам?

  – На две недели, у меня много работы, я не могу надолго отлынивать, прости, – вспомнилось мне, что по возвращению придётся записывать новый альбом и снимать клип.

  – Так мало, – опечалилась она, – и как тут успеть на тебя насмотреться сынок?

  – Мам я много раз предлагал тебе переехать ко мне в штаты, но ты отказываешься и продолжаешь жить в одном доме со сводной сестрицей мегерой, – от воспоминаний о леди Ди меня передёрнуло. Я не смог бы терпеть её только лет, мои нервные клетки мне дороже.

  – Ефим как ты называешь свою тётку, постыдись, – погрозила мне мама пальцем как в детстве, – Диана немного необычная, не более.

  – А мне кажется Фим прав, эта Диана чокнутая фанатичка, любит только себя и свою должность в фирме, – поддержала меня Аделина. – А помнишь, как с ней огрызался Егор? О, у этих двоих холодная война.

  Я хмыкнул. Ничуть не удивлен, два сапога пара. Наверное, они слишком похожи своими консервативными взглядами на жизнь, поэтому и не могут сойтись. Хотя странно, ведь леди Ди отдаёт свою дочь замуж за Егора. Не верю, что такая анаконда как она могла так запросто сдаться? Уверен, женщина готовит им жуткую расправу в день свадьбы. Тогда мне стоило бы наладить давно утерянные связи, тем более я больше не мешаюсь ей, а значит, мы можем сойтись во взглядах. И о чём я только думаю? Мне двадцать три года, я уважаемый человек в шоу-бизнесе и занимаюсь такой фигнёй. Пожалуй, спишу всё на свою неординарную творческую натуру. Хочется мне чего-то мозгосносящего, надоела обыденность, пора разнообразить жизнь и круг общения.

  – Ефим просто забыл, что находится не в Америке, а в России, у нас тут принято уважать старших сынок, так что даже не думай сказать что-то подобное в глаза своей тёте, – пригрозила мне мама, – иначе я обижусь и больше не стану с тобой разговаривать.

  Немного подумав, я согласился:

  – Ты, верно, говоришь мам. Мне кажется, я смогу сделать её своей... Чёрт, не то.

  Аделина откровенно смеялась.

  – Хватит ржать, я слово опять забыл, – случайно признался ей, – блин.

  – Сделать «её своей»? Что это значит сын?

  – Не в том смысле, тётка старая и я имел в виду – союзницей, нет. Не то. Помогите же, – взмолился я, – слово приструнить мне не подходит, но они похожи, в смысле с тем словом, которое я собирался употребить.

  – Придушить? – выдала вариант Аделина, издеваясь над моей беспомощностью.

  – Аделина, – укоризненно посмотрела на неё мать.

  – Тебя придушить, нет. Приворожить, господи опять не оно, – я стал упорно вспоминать проклятое словечко, и наконец, оно явилось в мою голову нежданно-негаданно, – приручить.

  – Звучит ничуть не лучше, – вскинула брови сестра, и стала пялиться в окно.

  – Сынок, – покачала головой мама, – тебе бы подтянуть твой русский. За пять лет совсем забыл родной язык. Думаешь ты хоть на каком?

  – Вперемешку, – сказал я правду, у меня действительно в голове скомпоновались два языка. Иногда забываюсь, и начинаю говорить на русско-английском, люди тогда странно смотрят на меня, не понимают, что за новый язык я изобрёл.

  Приехав на свою временную квартиру, (спасибо сестре, теперь-то я запомнил это слово), нам с мамой пришлось распрощаться. Она хотела приготовить для меня обед, но как оказалось, хозяева квартиры не имеют привычки оставлять еду своим съёмщикам, поэтому случился вселенский облом. Тогда она собралась идти в ближайший супермаркет, но и от этого порыва я остановил её. После перелёта я сильно устал, и голова моя раскалывалась, единственным желанием стало просто поспать.

  – Тогда как только отдохнёшь обязательно приезжай к нам, договорились? – упорствовала мама.

  – Я останусь с ним и прослежу, – стоя рядом со мной, ответила Аделина. – Не переживай ты так.

  – Я ваша мать Аделина, я до конца своих дней стану волноваться, – резонно заметила она.

  – Да всё будет нормально, я высплюсь и приеду, – пришлось мне пообещать ей, иначе наедине с подушкой я не останусь никогда.

  – А если тебя узнает кто? Попроси у отца автомобиль, у него их и так много, не убудет, если поделится с сыном, – дала дельный совет мама, которым возможно и воспользуюсь в будущем. Собственная машина на время пребывания в России мне не повредит, даже наоборот облегчит жизнь.

  – Так и поступлю, – заверил её я и снова обнял, – а теперь возвращайся домой, и приготовь к вечеру что-нибудь этакое, отчего слюнки будут течь.

  – Хорошо мальчик мой, тогда отдыхай, – погладила она меня по плечу, а потом обратилась к Аделине, – а ты проследи, чтобы брат набрался сил.

  – Обещаю, – улыбнулась с долей хитринки сестра.

  На этом и распрощались.

  Оставшись с сестрой наедине, она взволнованно спросила меня:

  – Ты точно уверен, что готов встретиться со своим прошлым так скоро? Вечер не за горами.

  – Адель не будь такой душной, – усмехнулся я, – конечно готов, в конце концов, Егор мой брат, а Саша... Она вообще никто, чего мне бояться? Я не маленький мальчик.

  – А мне показалось совсем наоборот. Ты всё ещё неравнодушен к этой девушке, а значит, беды не миновать, – помогала она раскладывать мои вещи, когда как я сам развалился на кровати.

  – Брось Адель, потом сам разберу, – попросил я, – и насчёт «неравнодушия», может быть ты права, а может, и нет. Я сам пока для себя не определился. Думаю, после встречи с Сашей решу.

  – Она изменилась Фим, уже не та забитая девочка. Если ты начнёшь нападать, она будет защищаться. Я видела, какими глазами она смотрит на Егора, – голос сестры совсем потух. – И кстати насчёт твоего подарка, она ни разу его не надела. Возможно, выбросила.

  Я слушал её в пол-уха, и не понимал, чего Аделина пытается добиться своими обидными словами? Чтобы я взорвался? Бред. Став артистом я стал самым примерным человеком, мне нельзя показывать своих настоящих эмоций, они могут навредить репутации, и тогда карьера резко остановиться, и меня дражайшего Господина Оберона выпрут из профессии ссаными тряпками.

  – Хочешь, я тебя удивлю сестрёнка? – приподнялся я на локтях.

  – И чем же?

  – Сашенька смотрит на брата, но видит в нём меня.

  – Что? Ты чушь-то не городи, ударился? – не поверила она мне, и стала нервно развешивать в шкаф рубашки.

  – Нет, я совершенно серьёзен. В последнюю нашу с ней ночь она призналась мне в своих чувствах, поэтому я уверен. И всё что будет происходить дальше, я имею в виду все её кривляния и потуги меня прогнать, это лишь потому, что я оставил её одну, весь секрет.

  – У вас что-то было? – выпучила глазища сестра, – Фим ты и она... но Саша ведь тогда встречалась с Егором. Получается...

  – Не надо! – заткнул я её. – Даже не думай. Не произноси.

  – Но ведь она изменила ему, – всё же сказала Аделина вслух то, что я не мог произнести годами.

  Быть козлом не круто. Но я им стал. В ту ночь мне снесло крышу на фоне отъезда, и если бы Саша оттолкнула меня, я бы ушёл, но она сама захотела. Всё это только глупые оправдания, ненавижу оправдываться. Брат никогда не узнает о той ночи, я не позволю.

  – Аделина, – назвал я сестру полным именем, делал так только тогда когда реально хотел чтобы она услышала меня, – держи узнанное в тайне, поняла?

  – Да я и не собиралась...– пожала она плечами, – просто это всё меняет. Ты можешь рассказать, и Саша не отвертится. Тогда всё и закончится.

  – Слишком просто, – отмахнулся я от предложения, – хочу снова заставить ее, меня полюбить. Я знаю, чувства ещё есть, просто она их задвинула в самую глубь сознания. И мне придётся их силком доставать. Ты знаешь я упёртый.

  – Точно, – вздохнула сестра, – ты хочешь вернуть Сашу? Я так понимаю, снова завоевать её, и что будет дальше? Если она вернётся к тебе, ты заберёшь её с собой в Америку? Будете жить и поживать?

  – Не знаю, я думаю об этом, и о том будут ли наши чувства взаимны, потому как в себе я тоже не уверен.

  – У тебя ведь есть подружка актриса.

  Это правда. У меня есть «девушка». Названная. На самом деле у нас с моей давней подругой Алией Спенсер заключён договор. Год назад у неё выходил её дебютный фильм, а я был на пике славы, и сделал ей одолжение, пропиарив девушку за свой счёт. Мне не жалко, а она замечательная актриса. Теперь блистает в лучших фильмах самых знаменитых режиссёров. О договоре понятное дело знаем только мы с ней и наши менеджеры, для фанатов и остальных мы счастливая парочка. Между мной и Алией никогда ничего не было, мы и видимся то на фестивалях и только. Порой, конечно, приходилось выходить с ней для верности в люди, чтобы создать впечатление влюблённых, но это дело редкое. На днях, кстати, наш договор заканчивается, и мы с ней разойдёмся как в море корабли.

  – Не будем сплетничать об Алии, она хороший человек, – осадил я сестру, которая постоянно писала мне, что актриса мне не подходит.

  – Если такая хорошая, чего ты тогда её не привёз сюда? Познакомил бы с родителями, глядишь и женился следом за братом близнецом, – съязвила Адель.

  – Не будем, я сказал, – надавил на неё я, – можно я посплю?

  – Спи, противный, – засунув весь чемодан в шкаф, не разбирая оставшиеся вещи, сестра оставила меня наедине с собой.

  Перед тем как уснуть я много думал, и мысли лезли не самые приятные. Саша, Саша, Саша! Эх, моя глупая малышка. Ничего скоро всё кардинально поменяется, и ты будешь умолять меня, тебя снова поцеловать.

  Пеплом станут наши жизни,

  Разлетятся кто куда.

  Мы с тобой как злые птицы,

  Выклёвываем её прекрасные глаза.

  Разорвётся наше единое сердце,

  Станет их два,

  Я скажу – дай мне согреться,

  Ты мне ответишь – уходи навсегда.

  Глава 12

  За столом с «семьёй»

  Как и обещал, вечером мы с Аделиной поехали в гости домой к Диане Вадимовне. В этой семье она генерал, царица и богиня, все прислуживают ей, и бояться рядом, чихнуть, постоянно в напряжении и ожидании хаоса. За пять лет я успел забыть об обширном словарном запасе этой великолепной женщины, и пошёл не подготовившись. Самоуверенность губит, за неё всегда приходится платить своим душевным спокойствием.

  Моей целью было встретиться с мамой и Сашей. Вторая мне была особенно интересна, как отреагирует на внезапное возращение, как посмотрит, что будет чувствовать. Может Сашенька так расчувствуется что расплачется? Было бы неплохо, на такое я бы взглянул не без заинтересованности. Наверное, я немного суров к ней, но по-другому пока не могу воспринимать эту девушку. Она задевала меня своим равнодушием, и своим притяжением. Сколько бы лет не миновало, я продолжаю зависить от неё. Чёрт, сам себе противен.

  Приехав на такси к дому семьи Могилевских, я остановился напротив него и стал рассматривать. Особо никакой разницы я не заметил, но всё равно читались незримые изменения. Цветы в клумбах растут уже не те, что раньше, в окнах виднеются новые шторы, а беседка, в которой мы с Сашей ближе познакомились, выглядела иначе. Прежнюю снесли, и поставили на её месте совершенно новую, окрашенную в другие цвета. Почему-то сей факт задел меня, но я постарался выглядеть равнодушным. Впрочем, за последние два года я поднаторел в актёрском мастерстве. Алия в те немногочисленные дни, когда мы пересекались, обучила меня сокрытием эмоций, и порой техника помогала. По её словам: надо всего лишь сконцентрироваться на чём-то ином. Когда мои эмоции начинали прорываться, я начинал сочинять стихи, и мне помогало. Люди иногда недоумевали, почему на моем лице не читалось ничего, и спрашивали, что со мной не так, я отвечал: всё в порядке, мне просто скучно. Хотя в большинстве случаев так оно и было. Считай и не врал.

   – Фим ты как? – расплатившись с водителем, подошла ко мне сестра. Я собирался сделать это сам, но она запретила мне, заявив, что ей некуда девать деньги. Чудная девчонка ей богу.

  – Осматриваюсь, а что?

  – Выглядишь странно, будто призрака увидел, – и сама окинула взглядом усадьбу, – хотя, наверное, так оно и есть.

  – Не говори глупостей сестрёнка, я просто сравниваю это место с тем, что видел пять лет назад.

  – Ну и что?

  – Многое поменялось, словно прошло все двадцать пять лет, – почему-то показалось мне.

  – Ты сам говорил: всё должно преобразовываться. От людей до простых вещей. Если не будут происходить изменения, то мы зря живём, – припомнила Аделина мои давнишние слова. Ляпнул их, когда мне было тринадцать, а она помнит, ещё и меня ими попрекает.

  – Адель я много чего говорю, – съязвил я, понимая что верно говорил, и пошёл к дому первый.

  Мама накрывала стол в той само новой беседке, а помогал ей отец Саши. Мужик, в общем-то, интересный и забавный, но из-за тирании своей жены не всегда умеющий отстоять мнение.

  – Сынок, – обрадовалась нашему визиту она, и снова заключила меня в свои объятия.

  – Здравствуй Ефим, рад, что ты вернулся, – пожал мне руку дядя Костя, когда мама отцепилась.

  – И я рад. Как поживаете? – спросил я его, когда они с мамой усадили нас с Аделиной за стол.

  – Потихоньку полегоньку всё налаживается. Слышал, ты большой звездой стал, – усмехнулся дядя.

  – Мой братик крутой, – положила мне на плечо голову сестра.

  – Вам виднее, – отрешённо ответил я. Ненавижу хвастаться. Если меня не узнавали пусть то знаменитости коллеги или простой народ, я не выделывался. Обо мне не обязаны знать все. Но есть у меня парочка знакомых друзей рэперов, которые возмущаются при одном намёке на то, что их треки может кто-то критиковать или их имена не слышали. Из-за такого «неуважения» они могли порой устраивать нехилые драки, благодаря которым потом их рожи узнавали почти все, ведь они сверкали самыми яркими фиолетовыми фонарями.

  – Скромничаешь парень? – с прищуром посмотрел на меня он.

  – Костя, ну что ты пристал к моему мальчику? Ефим у меня воспитан как положено, поэтому хвастаться не привык, – снова прилепилась ко мне мама.

  – Ладно вам, хватит обсуждать меня, давайте я помогу с чем-нибудь? – попытался я уйти от темы моей звёздности. Не желаю думать об этом хотя бы у себя на родине. Раньше мне казалось быть мировой звездой круто, но теперь познав все прелести популярности, я стал думать иначе. Это сложно, сначала стоит выпустить хит, хлынет первая волна фанатов, и чувства начинают путаться. Кажется, что мир покорён и ты на вершине, потом появляются первые ненавистники, а следом и новая волна ещё мощнее предыдущей, и тогда накрывает «звёздная болезнь». У некоторых она остаётся на всегда, от неё тяжело избавиться, но как мне показалось я со своей справился.

  – А давай Ефим, помоги мне развести огонь, Диана решила, что нам стоит пожарить шашлык, – поведал дядя Костя, – идём дружок, а твоя сестра пусть поможет Наде.

  Так и разошлись. Мама и Аделина ушли в дом, а мы с дядей остались на улице в саду. Огонь развести оказалось делом пяти минут, со всеми современными приспособлениями труда особого прилагать, смысла нет. Дядя отошёл за водой, а я присел на корточки рядом с мангалом и стал всматриваться в огонь. Точно такой же, как и на другом континенте. Совершенно идентичен, но такие разные взгляды на жизнь у двух стран, в которых я жил и продолжаю жить. Пока мысли уносили меня в политические темы, телефон в кармане джинсовых бриджей завибрировал. На экране отсветился номер менеджера. Я не преминул ответить. Морган начинал психовать, стоило мне проигнорировать хоть один вызов.

  – Весь во внимании, – сказал ему по-английски.

  – Не паясничай господин Оберон, я звоню по работе, – собственно я угадал, он нервничал.

  – А я подумал, решил справиться о моём здоровье. А мог бы, и поинтересоваться, как я добрался, – изобразил обиженный голос я.

  – Хорошо. Как ты добрался? – закипал менеджер.

  – Отлично бро, а ты? Ты уже в Нью-Йорке?

  – Да, недавно приземлился, денёк был ужасным, у меня всё болит. И какого чёрта ты купил билеты эконом-класса? Это что месть Оберон?

  – Рич, я перепутал, и вообще покупка билетов это твоя работа, ну или твоих шестёрок. Я никогда раньше этим не занимался, вот и перепутал, – откровенно издевался над другом я.

  – Не потешайся надо мной парень, себе-то ты не перепутал до родного города билеты нормальные купить, – срывался голос Ричарда.

  Так уж вышло, что у Моргана были дела в Москве, по переписке он подцепил какую-то девчонку, и ему срочно потребовалось оставить меня одного. Я и обиделся. Решил отплатить Ричу и специально купил билеты в эконом-класс. Я прекрасно понимал, что он полностью доверяет мне, и точно не полезет проверять билеты до посадки на рейс, и вот оно как вышло.

  – Доверяй, но проверяй, – вспомнилась мне русская пословица.

  – У вас в России все поговорками общаются?

  – Да, а ещё мы на работу на медведях ездим, ты пока в Москве тусил видел? – усмехнулся я.

  Приколы про медведей и водку меня порядком достали. Все друзья американцы, будто из пещер только вчера вылезли, и с самого начала моей карьеры доставали меня. Со временем я привык и стал поддерживать их выдумки, подкрепляя своими собственными, отчего они приходили в лютый восторг.

  – Не видел. Ты меня обманул, – приободрившись, сказал менеджер, – а то я из-за них боялся ехать в Россию. Спасибо господи, что у тебя ужасное чувство юмора.

  – Что такое «чувство юмора»? Кстати, я был серьёзен, потому как Москва столица, и понятное дело там ты не встретишь косолапого. А вот у меня в городе ни одной машины, даже таксисты довозят на медвежатах. Я сегодня как раз на одном приехал в гости к маме и её сестре, – стал я опять гнать пургу. Всё равно Рич поверит, пусть своим дружкам расскажет, вот они попадают.

  – Ой, ну всё хватит мне зубы заговаривать друг, я звоню, между прочим, по важному вопросу.

  – Что там опять? – мне показалось, он начнёт ныть о записи на студии. Там вечные проблемы с микрофонами. Ну, или Рич станет подгонять меня, чтобы я как можно скорее закончил с написанием музыки и текста.

  – Надеюсь, ты не забыл об интервью?

  Твою мать.

  – Не забыл, но возвращаться в Москву не стану. У меня слишком короткий отпуск.

  – Я договорился. В пятницу они приедут к тебе домой, – заявил мне Рич.

  – Нет, – от негодования, я поднялся на ноги, – нет Морган, у меня нет дома в России.

  – Домой к твоей матери разве нельзя?

  – Нельзя! Я не люблю беспокоить её по пустякам.

  – И что тогда делать? – растерялся он.

  Идея пришла мне как раз вовремя. И в то же самое время вернулся дядя Костя с бутылкой воды в одной руке, и моей старой гитарой в другой.

  – Пусть снимут студию, не знаю, реши вопрос. Я что ли свой менеджер Рич?

  – Ладно-ладно, не ори на меня, придумаю что-нибудь, – стал покладистее он.

  – Всё, я занят, не звони мне больше, – и я скинул. Достал. Морган меня и в гробу в покое не оставит.

   – Решал важные звездные вопросы? – присел в беседку дядя Костя. – На, – протянул он мне гитару.

  Я взял её в руки и стал разглядывать. Столько лет, а она как новенькая. Моя первая гитара. Первые песни были придуманы с ней. Приятно, что дядя сохранил её в прежнем виде.

  – Ничего себе, вы как спасли её? Леди Ди наверняка ни разу не пересекалась с ней? – показывал я на гитару. – Иначе первым делом выбросила бы. Кстати о ней, где моя ненаглядная тётушка? Нахожусь у вас дома уже как минут пятнадцать, а всё живой.

  Дядя по-доброму рассмеялся.

  – Диана, между прочим, тоже ждала тебя Ефим, – поразил он меня в самое сердце, – она скучала. Говорила: с Емелей было куда веселее, чем с бездарем.

  Я ухмыльнулся.

  – А кто удостоился клички: бездарь?

  – Твоя вторая половинка.

  Моё сердце почему-то ёкнуло, а дыхание стало тяжелее. Я подумал, дядя говорит о Саше. Чёрт!

  – Егор, – прервал все мои тяжбы дядя Костя.

  Половинка. Ну, естественно, брат близнец. Моя худшая сторона.

  – А ну да, есть такой, – поставил я гитару рядом а сам уселся напротив дяди, – а как... Как Саша поживает?

  Дядя загадочно улыбнулся, но я постарался отогнать все самые дурацкие мысли от себя, и стал более явно скрывать эмоции.

  Ответить он мне не успел, из дома вышли мама, сестра и прости господи Диана Вадимовна. В роли рабов тащащих еду оказались мои родственницы, зато сама леди Ди выглядела под стать принцессе, вернее её злобной мачехи.

  – Емеля вернулся, – проворковала женщина, вцепившись в меня мёртвой хваткой. – Какие люди в Голливуде. Как наша мировая звезда поживает? Зажраться успел? Вижу по глазам, успел. Могу похвалить тебя, я послушала целых тридцать секунд твоей самой популярной попсы, и мне даже понравилось, правда, на оставшихся двух с половиной минуты меня стошнило.

  Меня пробрало на нервный смешок. Моя дорогая тётушка, всё такая же очаровательная ведьма.

  – Вы не представляете как мне приятно, – сделал вид, что сейчас расплачусь, – сама леди Ди оценила мои старания. Но поверьте, я не заслуживаю.

  – Началось, смотри Надь, твой отпрыск нарывается на комплимент, – укоризненно покачала головой Диана Вадимовна.

  – Не слушай её Ефим, – попросила меня мама, – Аделина, Костя помогите мне поставить мясо на огонь.

  Все выглядело так необычно. Странно, но в этот вечер я чувствовал себя дома. Будто все близкие родственники собрались вечерком на шашлыки и мило вели беседы под тихую музыку из колонок автомобиля.

  Усевшись за стол, меня стали обслуживать мама и сестра, хоть я и пытался отбиться от их заботы. Ей богу, я что маленький? И от тётки Дианы не укрылось, что мне не особо приятно. От неё вообще мало что могло укрыться.

  – Любой мужик был бы доволен, когда ему подкладывают еду, а ты чего нос воротишь, а? – ехидно усмехнулась женщина.

  Вот же сука. Засмеёт ведь. Плевать.

  – У меня особая диета, мне нельзя жрать много жира, понимаете? А-то, – и я, поднявшись, оголил живот, показывая кубики пресса, – заплывут.

  – Нихрена себе, – раскрыла рот леди Ди, – Костик ты только посмотри, вот это... интересно.

  – Подкаченный юноша, что такого? – не понял её муж.

  – Да так, – облизнулась на меня Диана Вадимовна. Спаси меня вселенная. Только бабок бальзаковского возраста мне в фанатках не хватало.

  Прикрывшись, я уселся обратно. Больше по поводу еды тётка меня не доставала. Видимо вид пресса её полностью удовлетворил. Получается, не зря я три раза в неделю хожу в фитнес зал, хоть кто-то заценил. Полезная вещь.

  За поздним ужином мама рассказывала, как проходит их жизнь без меня, хотя тётя постоянно её подкалывала, и намекала мне, чтобы я умаслил ей существование. Я старался делать вид, что не понимаю намёков. И вроде всё шло прекрасно, я бы даже сказал мирно и по-семейному, до тех пор, пока разговор не дошёл до Саши.

  – Слышал ловелас, моя девочка замуж выходит за твоего двойника? – снова активизировалась злая сторона тётки.

  – Диана не называй так моего сына, прошу, – вмешалась мама. Она терпеть не могла, когда её детей принижали.

  – А что я разве не права? Емеля хочешь, скажу тебе кое-что по секрету? – сделала она вид, словно мы здесь одни и нас никто не услышит.

  – Давайте послушаем, – по-барски разрешил я.

  – Бездарь твоя неудавшаяся копия, – подмигнула мне леди Ди.

  Я удивился, но благодарить за сомнительный комплимент не торопился. Не поверю, чтобы тётка так запросто нахваливала меня.

  – Чем вам неугоден Егорушка?

  – Ефим, – шикнула на меня мать. Она знала о наших распрях, но предпочитала закрывать глаза. Не самый лучший выход из положения.

  – Мам дай послушать, я тебя не перебивал, пока ты рассказывала о свадьбе, теперь хочу услышать мнение будущей тёщи моего брата, – подпёр я подбородок рукой и стал ждать, когда тётка созреет.

  Этим вечером мы немного выпили, поэтому я вёл себя немного агрессивно, но не настолько, чтобы бросаться на людей понятное дело. На такое у меня нет сил, я всё ещё «варёный» после перелёта, да и следить мне надо за своими действиями. Не хочу завтра оказаться на первой полосе какой-нибудь желтушной газетёнки.

  – Фи, Емеля не называй меня его тёщей. – Ощетинилась леди Ди, словно я оскорбил её самым страшным словом во вселенной.

  – А как мне тогда вас называть?

  – Леди Ди!

  – Это понятно, я же не stupid, sorry за мой english, когда я выпью путаю языки, – не сдержавшись, я засмеялся.

  – Емеля рехнулся, – поставила мне диагноз мамочка Сашеньки, – ну, да и чёрт с ним. В общем, о чём это я? Я против свадьбы с бездарем.

  – Не начинай дорогая, – попытался успокоить подвыпившую жену дядя.

  – Они сейчас подерутся, – шепнула мне сестра.

  – Эй ты, соплячка говори так громко, чтобы я слышала тебя, – перешла на фальцет тётя, – нечего шушукаться со своим звёздным братом Емелей. К слову, Емель, а ты что за псевдоним-то такой взял? Буржуйский. Я тебе вон, какой подогнала классный, а ты на какого-то Обрыгана поменял.

  Аделина не удержавшись, прыснула, собственно как и я. А вот маме и дяде не очень понравилось, как леди исковеркала мой псевдоним.

  – Диана ты ведёшь себя неприлично, – сделала ей замечание мама, но тёте было плевать, её понесло окончательно.

  – Так в честь чего тебя обозвали-то Обрыганом? – словно не слыша просьбы сестры, она продолжила общаться со мной.

  Клянусь, эта женщина неровно ко мне дышит. Я всегда был ей интересен больше остальных.

  – Я не сам выбирал себе ник, мне дали несколько на выбор, и Оберон было самым приятным, – честно ответил я, но моя честность была слита в унитаз.

  – В музыке есть обертона, я слыхала об этом, а об обрыганах нет. Ты меня разводишь сопляк, – не поверила мне женщина.

  – Леди Ди, поверьте с вами я самый искренний и честный. Не одна девушка, как и женщина не удостоилась от меня настолько большого уважения как вы, – соврал и ни капли не покраснел.

  – Плут, – погрозила она мне пальцем, – мне нравится. Ты песню написал?

  – Какую? – спросила со мной одновременно и мама.

  – Мозгами пошевели Емеля, мать твою за ногу. Помнишь наш спор? Я старая, и то помню, а ты башка твоя дырявая, ничего кроме воды удержать в себе не можешь, – стала нести полную околесицу она, видно алкоголь делает тётю общительней, чем обычно.

  – А. Вы про спор. Нет, ничего не написал. Не было времени.

  – Садись сегодня ночью, и пиши. Я свою красавицу замуж за твоего бездаря отдавать не намерена. Этот, – кивнула она на меня пренебрежительно, – хоть славу сыскал. А Егор выше гор, нихрена! И не надо мне говорить: он бизнесмен, бла-бла-бла! Все бизнесмены дебилы помешанные на бабках.

  – Артисты тоже не славятся верностью, – не стал я нахваливать себя.

  – Помалкивай. – Было приказано мне. – Надюш ты не обижайся, но твой второй щенок явно с двойным дном. Я чую в нём опасность.

  – Мне надоело слушать твой бред Диана, угомонись, – стукнула по столу мать, – не нравится мой Егор, так и не тебе с ним жить. Саша от него без ума, этим всё сказано.

  Я откинулся на спинку лавочки. Выпить бы ещё пару стаканчиков, и тогда я смог бы объяснить матери, что при мне лучше не хвалить союз этих двух людей. Отстойно признаваться, но единственная кто на моей стороне противная тётя Диана.

  – Ты права, жить не мне. Зато высушивать нытьё дочери, о том какой он ублюдок, придётся именно мне! – психанула леди.

  Я зачем-то похлопал ей.

  – Ты чего? – разозлилась мать.