Текст книги "В лабиринте секретных служб"

Автор книги: Йоханнес Марио Зиммель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Часть 2. Бегство в нейтральную Португалию

Меланхолично посвистывая, осматривался Томас Ливен в спальне, декорированной в красных, белых и золотых тонах. Спальня входила в апартамент 207 отеля «Георг IV», одного из четырех самых роскошных отелей Парижа. На его крыше уже несколько часов развевался военный флаг со свастикой. Вдоль портала проезжали тяжелые танки. Во дворе отеля стоял «крайслер». А в апартаменте 207 находились Томас Ливен, Мими Хамбер и полковник Юлиус Сименон. Они пережили 24 сумасшедших часа. Под охраной бронетранспортеров – один впереди, один сзади «крайслера» – они были доставлены в штаб корпуса. Обер-лейтенант Цумбуш пытался связаться по радио со своим генералом. Однако немецкое наступление развивалось столь стремительно, что, казалось, штаб-квартира корпуса не имела постоянного местонахождения и генерала удалось найти в отеле «Георг IV» после сдачи немцам Парижа без боя.

В коридорах слышался грохот тяжелых солдатских сапог. В холле в беспорядке лежали ящики, автоматы и телефонный кабель.

15 минут назад Цумбуш привел своих пленников в апартамент 207 и тут же пошел докладывать своему генералу.

Черный портфель лежал на коленях у Томаса. Он отобрал его у полковника, выходя из «крайслера», полагая, что так будет надежнее.

Через высокую, искусно украшенную дверь салона послышалась раздраженная брань. Офицер, появившийся в дверях, доложил:

– Герр генерал фон Фельзенек приглашает мистера Мерфи.

«Я еще считаюсь дипломатом», – подумал Томас. Медленно с высокомерным выражением лица, держа портфель под мышкой, он прошел мимо адъютанта в салон генерала.

Генерал Эрих фон Фельзенек был коренастым человеком с седыми коротко остриженными волосами.

Томас увидел небольшой стол, на котором лежали приборы с монограммами отеля и две металлические тарелки. Было очевидно, что генерал собирается перекусить. Это обстоятельство Томас использовал, чтобы продемонстрировать международный этикет. – Генерал, я глубоко сожалею, что помешал вам во время трапезы.

– Я должен извиниться перед вами, – проговорил генерал, пожимая руку Томасу.

Томас почувствовал внезапную слабость, когда генерал вернул ему американский и два французских паспорта. Все фальшивые.

– Ваши документы в порядке. Прошу извинить обер-лейтенанта. Он был введен в заблуждение действиями ваших спутников.

– Генерал, подобное может произойти… – начал Томас.

– Подобное не может произойти, мистер Мерфи, с германским вермахтом. Это образец корректности, он уважает международные законы. Мы не хищные звери. Мистер Мерфи, я буду откровенен, на прошлой неделе у меня были большие неприятности. Дело чуть не дошло до фюрера. Пара ревностных служак задержала под Амьеном двух представителей шведской военной миссии и обыскала их. Грандиозный скандал! Я должен был лично принести извинения. Это, возможно, для меня было предостережением. Подобное больше не повторится! Вы уже обедали, мистер Мерфи?

– Нет.

– Позвольте вас угостить обедом перед отьездом. Полевая солдатская еда. Кухня отеля еще не работает, а у «Максима» сегодня, пожалуй, еще закрыто. Ха-ха-ха-ха!

– Ха-ха-ха, – вежливо поддержал его Томас.

– Ну, тогда попробуем обед полевой кухни.

– Если я вам не помешаю.

– Мне очень приятно. Когге, еще один прибор и распорядитесь, чтобы покормили спутников мистера Мерфи.

– Яволь, герр генерал!

Через пять минут генерал спросил:

– Немного однообразно, не находите?

– О нет! Соответственно обстоятельствам очень вкусно, – ответил Томас, постепенно приобретая самообладание.

– Я не знаю, как это называется, парни не умеют готовить айнтопф (густой суп из овощей и мяса), – сердился генерал.

– Генерал, мне хотелось бы реваншироваться перед вами за приглашение пообедать и дать небольшой совет.

– Черт побери, мистер Мерфи, вы фантастически владеете немецким языком.

«Это угрожающий жизни комплимент», – подумал Томас и отпарировал:

– Благодарю, генерал. Моя приятельница—мекленбургская американка, ее мать специализировалась на мекленбургских блюдах.

– Интересно. Когге! – позвал он своего адъютанта.

– Яволь, герр генерал!

Томас начал диктовать рецепт, старательно американизируя свою речь. В это время подали гуляш.

– Приготовлен как деликатес, – проговорил Томас, затем, понизив голос, продолжал. – Разрешите вопрос, генерал, который меня некоторое время занимает. Это правда, что в солдатскую пищу добавляют соду?

– Говорят, но я по этому вопросу ничего сказать немогу. В то же время солдаты месяцами находятся без женщин. Надо ли продолжать?

– Ни в коем случае, герр генерал, как говорят, в любом случае помогает лук.

– Лук?

– Я продолжаю диктовать рецепт, герр генерал. Стук в дверь прервал его. В дверях появился дежурный офицер и, приблизившись к генералу, что-то доложил ему. Генерал обратился к Томасу. Теперь в его голосе звучали ледяные нотки.

– Я наказал обер-лейтенанта. Он очень переживали позвонил в американское посольство. Мерфи среди дипломатического персонала не значится. Как вы это объясните?

Мимо отеля все еще катились тяжелые танки и военные грузовики. Лязг гусениц и шум моторов отдавался в ушах Томаса. Машинально рефлекторным движением он вынул часы и нажал кнопку. Часы пробили 12 часов 30 минут. Генерал молча наблюдал за ним. Мысли с молниеносной быстротой проносились в его голове: «Ничто не поможет. Я должен идти на чрезвычайный риск».

– Ну хорошо, мне не остается ничего другого, хотя этим я нарушаю строжайший приказ, – сказал Томас. – Герр генерал, я прошу конфиденциального разговора.

Он говорил теперь по-немецки без малейшего акцента.

– Послушайте, мистер Мерфи, или как вас там, я предупреждаю вас, трибунал соберется очень скоро.

Пять минут разговора с глазу на глаз, герр генерал. Томас старался смотреть на него многозначительно. Генерал некоторое время думал, потом кивком головы отослал офицера.

– Герр генерал, своим сообщением я приобщаю вас к государственной тайне. Когда я уйду, вы тотчас же должны забыть, что встречались со мной.

– Вы что, потеряли разум?

– Я открою вам государственную тайну чрезвычайной важности. Вы дадите мне слово офицера, что об этом не узнает ни один человек.

– Ну, такой наглости я еще не встречал…

– Я получил строжайший приказ от адмирала Канариса.

– Ка-Канариса?

– Лично от Канариса я получил приказ при всех обстоятельствах выдавать себя за американского дипломата. Обстоятельства вынуждают меня сказать всю правду. Пожалуйста, – Томас вынул из внутреннего кармана жилетки удостоверение и протянул его генералу.

Документ был подлинным удостоверением немецкого абвера, выданным майором Лоозом – офицером разведки Кёльнского военного округа. Томас сохранил его.

– Вы, вы из абвера? – прошептал генерал. Томас почувствовал вдохновение.

– Если вы сомневаетесь, я прошу заказать срочный разговор с Кёльном.

«Если он закажет, я пропал», – подумал Томас. И он закричал:

– Знаете, кто эти два француза, которые меня сопровождают, – хранители важнейших секретов французскогого сударства. Они готовы работать на нас.

Он ударил ладонью по черному портфелю.

– Здесь досье и списки всей агентуры «Второго бюро». Вы понимаете, что поставлено на карту?

Генерал фон Фельзенек был потрясен. Нервно постукивая по столу, Томас думал: «Досье, списки агентов. Если мои соотечественники, немцы, получат эти списки, они убьют этих людей, прольется много крови. Но если немцы не получат их, тогда французские агенты будут делать все, чтобы убить немцев. Мне не нравится ни то, ни другое. Я ненавижу войну и насилие. Я должен точно определить, что делать с этим чертовым портфелем. Позже я придумаю, а сейчас главное – выпутаться из этой передряги».

– И все же я не понимаю, – проговорил генерал, – если люди хотят работать на нас, почему мы должны играть в прятки?

– Герр генерал, французская контрразведка идет занами по пятам. Каждую минуту надо ждать удара. Поэтому адмиралу пришла идея – обоих доставить под Бордо в один из замков, находящихся под защитой американского флага, и спрятать там до заключения перемирия. Правда, мы не рассчитывали, что дисциплинированный немецкий обер-лейтенант перечеркнет наши планы. – Он с серьезным видом кивнул головой. – Время потеряно, драгоценное время. Герр генерал, если эти люди попадут в руки французов, то трудно представить себе все последствия международного характера. А теперь заказывайте Кёльн.

– Но я верю вам!

– Вы верите мне? Как хорошо! Тогда разрешите мне самому заказать Кёльн и доложить о случившемся.

– Послушайте, у меня уже были такие неприятности. Должны ли вы обязательно звонить?

– Что значит должен? Я ведь не знаю, что будет со мной дальше. Ведь и тогда, когда я наконец смогу уехать от вас, рискую на ближайшем перекрестке опять попасть в руки какого-нибудь ревностного служаки.

– Я дам вам пропуск, – простонал генерал, – вас никто больше никогда не остановит.

– Ну, хорошо, – согласился Томас, – еще одно, герр генерал, не делайте больше замечаний обер-лейтенанту Цумбушу. Он выполнял свой долг. Представьте себе, что я оказался французским агентом, а он меня отпустил.

Когда «крайслер» черного цвета со звездно-полосатым флагом на крыше выезжал из отеля «Георг IV», два часовых отдали честь. Томас Ливен, он же Вильям С. Мерфи, приложив руку к шляпе, вежливо поприветствовал их.

Выехав, он разнес полковника Юлиуса Сименона в пух и прах. Тот воспринял критику. После вынужденного перерыва, затянувшегося на 48 часов, они продолжили бегство.

– Кто должен получить черный портфель? – спросил Томас.

– Майор Дебре, – ответил Сименон.

– Кто это?

– Второй после шефа человек «Второго бюро». Он должен доставить документы в Европу или Африку.

– «А затем, а затем, – подумал Томас озабоченно, – ах, как был бы прекрасен мир без секретных агентов». Майор находится в Тулузе, – услышал он голос полковника, – но не знаю точно где. Однако это не играет никакой роли, у меня приказ воспользоваться «почтовым ящиком».

– Что это такое? – спросила Мими.

– «Почтовым ящиком» называется человек, который принимает и передает дальше сообщения, предметы и т. д.

– Понятно.

– Наш «ящик» абсолютно надежный человек. Жерар Пере владеет гаражом. Это очень для нас удобно.

Много дней ехали они по улицам, забитым беженцами и войсками. Пропуск, выданный генералом фон Фельзенеком, совершал чудеса. Немецкие военнослужащие проявляли отменную вежливость. Конец пути Томас проехал на вермахтовском бензине. Один немецкий капитан дал ему пять канистр. Перед Тулузой Томас остановился и произвел во внешнем виде «крайслера» некоторые изменения. Он отвинтил дипломатические номерные знаки и удалил флаг США с крыши и флажок с крыла. Этот реквизит был спрятан им в багажнике для возможного употребления в дальнейшем. Привинтив французские номерные знаки, он обратился к своим спутникам:

– Я очень прошу вас с этого момента называть меня не Мерфи, а Жаном Лебланом.

На это имя у него был паспорт, выданный Юпитером после окончания шпионской школы под Нанси.

В мирное время в Тулузе проживало 250 тысяч человек. Сейчас в городе находилось более одного миллиона. Город превратился в огромный лагерь. Большие группы беженцев располагались в палатках, под деревьями, в парках и на бульварах. Проезжали автомашины с номерными знаками всех департаментов Франции и половины Европы. Томас обратил внимание на автобус, следовавший по маршруту «Триумфальная арка—Сен-Жюст», и на грузовик, на котором сохранились надписи «Содовая вода фабрики Алоиса Шульмахера, Вена XIX, Кротенбахштрассе, 32».

В то время, когда полковник искал свой «почтовый ящик», Томас и Мими искали свободную комнату. Они были везде, но ничего не нашли. В Тулузе не было ни одной свободной койки. В отелях жили семьями в холлах, столовых, барах и прачечных. Гостиничные номера были переполнены в два—три раза выше нормы. Уставшие, с болью в ногах, они вернулись вечером к месту стоянки «крайслера». Полковник был уже на месте. Черный портфель находился у него в руках.

– Что случилось? Вы не нашли гаража?

– Нашел, но его владелец умер. Осталась его сводная сестра Жанне. Она живет на улице Бергерес, 16.

– Поедем туда, – предложил Томас, – может быть, там узнаем что-либо о майоре Дебре.

Улица находилась в старой части города, которая, казалось, не изменилась с XVIII века. Кривые, узкие улочки были застроены старинными домами. Возле них играли дети, кричало радио. Здесь располагались закусочные, маленькие бары, кафе. Красивые девушки, излишне подкрашенные и легкомысленно одетые, медленно прохаживались, как будто кого-то ожидали.

Дом № 16 был старомодным отелем с ресторанчиком в цокольном этаже. Над входом в дом висела медная дощечка в форме женского силуэта с надписью «Жанне».

В ложе узкого темного прохода сидел портье с напомаженными бриолином волосами. Парадная лестница вела на второй этаж. Портье объяснил, что мадам сейчас появится, и пригласил их подождать в салоне. Здесь горела люстра, было много мебели, комнатных растений, покрытых пылью, громадное зеркало и граммофон. Пахло пудрой и остывшими сигаретами.

– О Боже, мы попали… – смущенно проговорила Мими.

Томас хмыкнул.

– Мы уйдем отсюда, – сказал полковник.

В салон вошла красивая женщина лет тридцати пяти. Ее золотистого оттенка волосы были коротко острижены и хорошо подвиты. Она выглядела энергичной, знающей жизнь и находившей ее комичной. Женщина явно понравилась Томасу. Голос дамы звучал немного хрипловато:

– Добро пожаловать, господа. О, втроем! Прекрасно. Меня зовут Жанне Пере. Позвольте представить вам моих маленьких подруг.

Она хлопнула в ладоши. Открылась дверь, оклеенная обоями, и появились три обнаженные молодые девушки, одна из них мулатка. Все три были прекрасны. Улыбаясь, они подошли к зеркалу и начали принимать перед ним различные позы. Интересная дама с золотистым оттенком волос представила девушек.

– Справа налево: Соня, Бебе, Жанетта.

– Мадам, – прервал ее полковник тихо. Жанетта приехала из Занзибара. Она…

– Мадам, – прервал ее полковник громче. – Месье?

– Возникло недоразумение. Мы бы хотели поговорить наедине.

Полковник встал, подошел к хозяйке и тихо спросил:

– Что сказал муравей стрекозе?

– «Ты все пела? Это дело: так поди же попляши», – ответила Жанне.

Она хлопнула в ладоши и сказала девушкам, что они свободны. Красотки исчезли.

– Я прошу прощения, я думала…

Улыбаясь, Жанне смотрела на Томаса. Казалось, он ей нравился. У Мими вдруг возникла сердитая складка на лбу. Хозяйка салона продолжала:

– За два дня до своей смерти мой брат посвятил меня, он назвал мне пароль.

Она повернулась к Сименону.

– Вы тот человек, который отдаст портфель, но человек, который должен забрать портфель, еще не появлялся.

– Тогда я буду его ждать. Это может затянуться надолго. Ситуация, в которой он находится, очень опасна.

Томас подумал: «Она станет еще более опасной, если он появится. Он не должен получить черный портфель, который сейчас у полковника. Иначе прольется много крови. Я воспрепятствую этому».

Он обратился к Жанне:

– Мадам, вы знаете, Тулуза переполнена. Не могли бывы сдать нам две комнаты?

– Здесь? – закричала Мими.

– Мое дитя, это единственная возможность, которую я вижу.

Томас подарил Жанне чарующую улыбку.

– Прошу вас, мадам!

– Я сдаю комнаты с почасовой оплатой.

– Мадам, позвольте, я прижмусь к вашему патриотическому сердцу, – попросил Томас.

Жанне вздохнула мечтательно.

– Очаровательный съемщик. Хорошо, я сдам.

Майор Дебре не появлялся. Прошла неделя, еще неделя. «Как было бы хорошо, если бы он вообще не появился», – думал Томас. Он начал наводить порядок, осваиваться здесь. Когда позволяло время, Томас уделял его хозяйке заведения.

– Наш повар уволился, – как-то пожаловалась ему Жанне, – и с продовольствием становится все хуже. Выпредставляете, сколько бы я зарабатывала, если бы действовал ресторан.

– Жанне, – ответил Томас, который уже на второй день называл хозяйку по имени, – я буду сам готовить и доставать продукты, а прибыль будем делить пополам. Согласны?

– Вы всегда так стремительны?

– Это вам мешает?

– Напротив, Жан, напротив. Я сгораю от нетерпения узнать, какими еще вы обладаете талантами.

Тем временем полковник доказывал свою пригодность к работе в секретной службе. После двухдневного отсутствия он гордо сказал Томасу и Мими:

– Оба механика в гараже не хотели ничего говорить. Я обыскал весь гараж и нашел топографическую карту, а на ней обозначен тайник с бензином, заложенный Жераром.

– Где, черт побери?

– В лесу под Вильфрансе де Лагос, 50 километров отсюда. В подземном бункере по меньшей мере сто канистр с бензином. Я только что оттуда.

Мими вскочила и наградила полковника долгим, страстным поцелуем. «Теперь я получу жиры для кухни», – подумал Томас и произнес с признанием:

– Поздравляю, полковник.

– Ах, – ответил он, когда обрел дар речи после поцелуя, – знаете, мой друг, я рад, что, наконец, смог сделатьчто-нибудь полезное.

Они привезли бензин из леса. Томас поставил свой «крайслер» в гараж и купил маленький «пежо», так как он потреблял меньше бензина.

Вскоре Томас стал известен во всех окрестностях Тулузы. Крестьяне, снабжавшие его продуктами, держали рот на замке. Одним Томас хорошо платил, другим привозил из города дефицитные товары. Томас варил, жарил и парил на кухне, что доставляло ему удовольствие. Жанне помогала ему. Это было счастливое партнерство. Он восторгался ею, она им. Мими совершала долгие прогулки с полковником. Ресторан был всегда переполнен. Его посещали почти одни мужчины – беженцы из разных стран, захваченных Гитлером. Кухня отеля отличалась разнообразием и доступными ценами, что многих привлекало сюда. Больше других были довольны девушки отеля. Молодой повар вызывал их восхищение элегантностью, напористостью, любезностью и умом. Они чувствовали себя дамами в его обществе, но ни с одной из них он не сближался. Вскоре Томас стал среди них своим человеком: ссужал им деньги, давал советы по юридическим и медицинским вопросам, был хранителем их тайн.

У Жанетты в деревне воспитывался ребенок. Семья, в которой он содержался, ставила все новые и новые требования перед матерью. Томас положил этому конец.

Соня получила наследство. Жуликоватый адвокат не вводил ее в право наследования. Томас заставил его сделать это.

У Бебе был друг, который ей постоянно угрожал и требовал деньги. Легкой ссылкой на полицейские предписания и жестким приемом джиу-джитсу Томас заставил его вести себя прилично. Альфонс звали этого человека. В дальнейшем он доставит много неприятностей Томасу…

Среди постоянных посетителей ресторана был Вальтер Линдер, банкир, бежавший от Гитлера из Вены и Парижа. Во время бегства Линдер потерял свою жену, но они предварительно договорились встретиться в Тулузе, и он теперь ожидал ее. Томас был очень симпатичен Линдеру, и когда он узнал, что Томас тоже банкир, сделал ему предложение:

– Как только я встречу жену, мы поедем в Южную Америку. Там у меня есть капитал. Я предлагаю вам быть моим партнером.

Линдер показал Томасу документы «Рио ла плато Банка», подтверждающие, что на счете Линдера имеется миллион долларов. Это был момент, когда Томас, несмотря на все пережитое, вновь поверил в человеческий разум, в светлое будущее.

Он хотел избавить человечество от ужасов, которые хранили в себе документы черного портфеля. Ни «Второе бюро», ни немецкий абвер не должны их получить. И только тогда можно покинуть погрязшую в войне, неустроенную, старую Европу. Скорее в новый мир! Стать снова банкиром, свободным гражданином. Как он этого хотел!

Увы, это желание осталось неисполненным. Вскоре против своей воли Томас будет работать на французскую секретную службу против немцев, на немцев против французов, а потом снова на французов, потом на англичаь против них, на все союзные разведки и против них. Жизнь, лишенная разума и логики, только начиналась. Томас, который ненавидел насилие, и предполагать не мог, что ему предстоит пережить.

Время бежало. Прошел июнь, июль. Почти два месяца они находились в Тулузе. Томас и Жанне собрались на совет. Полковник был в возбужденном состоянии, но это обстоятельство только позднее всплыло в голове Томаса. Сименон предлагал расширить радиус действия Томаса по закупке продуктов.

– Есть несколько адресов, – склонился он над топографической картой, – посмотрите-ка, здесь в 150 километрах северо-западнее Тулузы, в долине Дардоны недалеко от города Шарлот…

– Находится небольшой замок, – подхватила Жанне, нервно затягиваясь сигаретой, на что Томас также обратил внимание значительно позднее, – «Ле Мелонж». Люди, живущие там, имеют фермы, свиней и коров, словом, все, что нам нужно.

Тремя часами позднее маленький «пежо» уже прыгал по проселочной дороге. Берега Дардоны были очень романтичны. Романтичным был и замок, «Ле Мелонж», с его высокой стеной и четырьмя сторожевыми башнями, господствующими над всей местностью. Замок XV века был окружен парком с прилегающими к нему лесами и полями.

Томас остановил автомобиль перед въездом в парк и несколько раз окликнул владельцев. Никто не отвечал. Томас прошел во двор и заметил огромную приоткрытую дверь из дуба и лестницу. «Алло!»—несколько раз закричал Томас и услышал в ответ смех высокого тона, похожий на крик. Смех издавал явно нечеловеческий голос. В следующее мгновение на лестнице показалась маленькая коричневая обезьянка. Она быстро подбежала к Томасу, ловко забралась к нему на левое плечо и начала его целовать. Не оправившись от испуга, Томас услышал женский голос: – Клоу, Клоу! Где ты? Что ты там вытворяешь? Дубовая дверь открылась шире, и Томас увидел в ее проеме темнокожую женщину ослепительной красоты. На ней были белые брюки и белая блуза. На узком запястье блестел золотой браслет. Черные волосы облегали голову и были расчесаны на пробор.

Томас потерял дар речи. Он знал эту женщину и преклонялся перед ней много лет. Это было невероятно: в такое время, в разгар войны и после поражения Франции встретить идола всего мира, знаменитую негритянскую танцовщицу Жозефину Беккер.

С чудесной легкой улыбкой она поприветствовала Томаса:

– Добрый день, месье, извините за такое стремительное знакомство. Вы, кажется, понравились Клоу.

– Мадам… Это вы… вы живете здесь? Меня зовут Жан Леблан. Я приехал сюда купить продукты. При взгляде навас, мадам, я все позабыл.

Он поднялся по лестнице с обезьяной на плече и поцеловал руку Жозефине Беккер.

– Я счастлив стоять перед вами, величайшей актрисойнашего времени.

– Вы милы, месье Леблан.

– У меня собраны все ваши пластинки, я посетил все ваши ревю.

Полный преклонения, смотрел Томас на «черную Венеру». Он знал, что она родилась в американском городе Сан-Луисе, ее отец испанский коммерсант, а мать негритянка. Она начинала свою сказочную карьеру, не имея ни гроша. Всемирная известность пришла к ней в Париже, где она привела публику в неистовство, исполняя фольклорные танцы, одетая лишь в банановый венок.

– Вы прибыли из Парижа, месье?

– Да, я беженец.

– Вы должны мне все рассказать. Я так люблю Париж. Это ваша машина у ворот?

– Да.

– Вы приехали один?

– Да.

– Пожалуйста, месье Леблан, пройдемте со мной. Замок был обставлен антикварной мебелью. Томас узнал, что в нем проживает еще несколько животных. Кроме обезьяны Клоу, он познакомился с обезьяной Микки, быстрой Сюизой, с необычайно громадным датским догом Бонзо и питоном Агатой, лежавшим перед камином в золе, попугаем Ганнибалом и двумя мышками Вопросительный знак и Завиток Волос. Все звери жили в полном согласии. Бонзо лежал на ковре, а на его носу танцевала мышка Вопросительный знак. Микки и Ганнибал играли в футбол небольшим шариком из фольги.

– Счастливый мир, – сказал Томас.

– Звери любят жить в мире, – ответила мадам Беккер.

К сожалению, этого нельзя сказать о людях. – Но когда-нибудь поймут это и люди, – ответила танцовщица. – А теперь расскажите мне о Париже.

Томас стал рассказывать и настолько увлекся, что забыл о времени, машинально взглянув на свои часы, он воскликнул:

– Боже мой, уже шесть часов!

– Рассказ был интересен, спасибо. Может быть, вы останетесь со мной пообедать? К сожалению, у меня в доме нет ничего особенного, я не ожидала визита, к тому же и служанку отпустила.

Томас заговорил восторженно:

– Хочу ли я остаться?! Разрешите в таком случае мне приготовить обед. Можно из немногого сделать деликатесы!

– Совершенно правильно. Не всегда должна подаваться черная икра.

Кухня замка была большая и старомодная. Засучив рукава, Томас принялся за дело. Наступал вечер, солнце закатилось за гряду холмов на берегу реки, тени стали длиннее. Жозефина Беккер, улыбаясь, смотрела на то, как Томас готовил пикантные яйца.

– Мадам, речь идет о собственной композиции. В вашу честь я нареку это блюдо «яйца по-беккеровски».

– Спасибо, а сейчас я должна оставить вас, прошу извинения, мне надо переодеться к вечеру.

Жозефина ушла. В отличном настроении Томас продолжал готовить. «Что за женщина», – думал он. После работы Томас вымыл руки и прошел в столовую. Она освещалась двумя канделябрами, в которых горело 12 свечей. Жозефина была в зеленом платье, плотно облегавшем ее фигуру. Около нее стоял высокий мужчина в темном костюме с загорелым лицом и коротко остриженными волосами. Жозефина, держа крепко за руку мужчину, сказала:

– Извините, месье Леблан, за неожиданность, но я должна быть очень осторожной. – Смотря влюбленными глазами на мужчину, она продолжала – Мориц, я хотела бы познакомить тебя с другом.

Человек в темном костюме крепко пожал руку Томаса:

– Я бесконечно счастлив познакомиться, наконец, с вами, Томас Ливен. Я столько слышал о вас!

Услышав неожиданно свое имя, Томас буквально оцепенел. «Что за идиотизм, – думал он, – я опять попал в передрягу».

– Ох, как глупо с моей стороны, – воскликнула Жозефина, – вы ведь не знаете Морица. Это Мориц Дебре, месье Ливен, майор Дебре из «Второго бюро».

«Черт побери, – думал Томас, – выберусь ли я когда-нибудь из этого дьявольского круга? Прощай, приятный вечер вдвоем».

– Майор Дебре мой друг, – сказала мадам Беккер.

– Счастливый человек, – откликнулся Томас. – В Тулузе уже несколько недель вас ожидает полковник Сименон.

– Я только вчера приехал сюда, полет был очень тяжелым, месье Ливен.

В разговор вступила Жозефина:

– Мориц не может показаться в Тулузе. В городе много немецких агентов и французских шпионов.

– Мадам, вы потрясли меня этим радостным сообщением, – сказал Томас.

Повернувшись к Томасу, Дебре проговорил:

– Я знаю, что вы хотите этим сказать, месье Ливен. Немногие сделали для Франции в период большой опасности для нее столько, сколько вы. По прибытии в Лондоня доложу генералу де Голлю, с какой самоотверженной храбростью вы спасли черный портфель от немецкого генерала.

Уже несколько дней Томас не мог спокойно спать из-за этого портфеля.

– Портфель находится в Тулузе у полковника Сименона, – перебил Томас Дебре.

– Нет, – возразил майор, – он лежит под сумкой с инструментом в багажнике вашего «пежо».

– Моего?

– Вашего автомобиля, стоящего перед воротами парка. Пойдемте, месье Ливен, мы успеем взять его до ужина.

«Они положили меня на лопатки, – подумал Томас с яростью. – Сименон, Мими, Жанне перехитрили меня. Что теперь делать? Правда, я не хотел, чтобы немцы завладели этими документами, но я не хочу, чтобы и французы их получили. Я не хочу пролития крови, ни французской, ни немецкой. Я вообще против насилия. Я мирный человек. Меня завербовали в тайные агенты. Лучше бы они оставили меня в покое! Ну, смотрите, что вы теперь от меня получите».

Эти мысли промелькнули в голове у Томаса, когда он, сидя между мадам Беккер и майором Дебре, машинально ковырял вилкой деликатесы, приготовленные им самим.

Черный портфель лежал на античной подставке, стоявшей у окна. Его, действительно, нашли в багажнике «пежо». С аппетитом пробуя блюда, майор Дебре объяснил, как это получилось.

– Я разговаривал вчера по телефону с полковником Сименоном, месье Ливен, и спросил его, каким образом я получу документы? Он ответил, что в Тулузу я не должен приезжать, так как меня узнают, но этот фантастический Ливен, этот необычный человек ездит по окрестностям уже длительное время и покупает продукты. Никто не удивится, увидев его. Он и привезет черный портфель.

Дебре остановился, чтобы отдать должное блюду:

– Великолепна эта начинка. Из чего она сделана?

– Поджаренный лук, томаты и зелень. Майор, к чему эта игра в таинственность? Сименон мог бы меня проинформировать.

– Это я ему так приказал. Я не знал вас.

– Положите мне еще яйцо, месье Ливен, – проговорила Жозефина, с очаровательной улыбкой обращаясь к Томасу.

– Вы видите, так было лучше. Портфель достиг своей цели.

– Да, я это вижу, – ответил Томас. Он посмотрел на портфель со списками, которые могли стоить жизни сотням людей.

«Жаль, – думал Томас, – без политики, без секретных агентов, насилия и смерти был бы сегодня прекрасный вечер, был бы прекрасен мир вообще».

Подумав еще немного, Томас сказал:

– Теперь я подам блюдо, которое посвятил мадам Беккер, – «яйца по-беккеровски», – а в голове у него вертелась все та же мысль:

«Документы не должны остаться у майора. Он и Жозефина мне симпатичны, и я не хочу им зла, но я не могу, не смею, не должен оставить им портфель».

Майор был в восторге от яиц:

– Очень вкусно, месье. Вы, действительно, великий человек.

Жозефина спросила:

– Вы положили мускат?

– Совсем немного, мадам. Самое главное заключаетсяв том, чтобы растопленное масло и мука, всыпанная в него, оставались светлыми.

Мысли Томаса все время возвращались к портфелю: «Я понимаю Жозефину, я понимаю Дебре, их страна в опасносхи, немцы напали на них, они защищаюхся ох Гитлера. Но я не хочу пачкать руки в крови», – а вслух он продолжал:

– После того, как положили муку, надо добавить молоко и варить, пока соус не загустеет.

И опять он подумал: «Тогда в идиотской шпионской школе они всучили мне книгу для шифрования. Герою этого романа было очень плохо. Его имя… Ах, да, граф Монте-Кристо». Спокойным голосом он продолжал:

– Вы хотите попасть в Англию, майор. Каким маршрутом?

– Через Мадрид и Лиссабон.

– А эхо не опасно?

– У меня есть фальшивые документы.

– И все же. Если у вас найдут эти бумаги, ведь, как сказала мадам, в городе полно шпионов и агентов.

– Я должен рисковать. Сименону надо вернуться в Париж, а у меня здесь нет никого из помощников.

– Однако же, напрохив…

– Кто?

– Я!

– Вы?

«Черт бы побрал все эти секретные службы», – подумал Томас и браво ответил:

– Конечно. Я не могу предсхавихь себе, что немцы получат документы. – «Для меня также немыслимо, если они останутся у вас», – пронеслось у него в голове. – Вы теперь знаете, насколько я надежен, – продолжал он. – Кроме того, меня охватил спортивный азарт.