Текст книги "Боевой Космос"

Автор книги: Йен Дуглас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 8

12 декабря 2159, Кабинет Рэмси «Чапультепек», 08:39 часов по Гринвичу (бортового времени)

– Итак? – спросил Рэмси. – Что получилось не так, как надо?

– Сработал закон подлости, полковник, – ответил Уорхерст. Они находились в кабинете Рэмси, где больше не господствовала нулевая гравитация. Жилые модули «Чапультепека» накануне вечером начали вращение, создавая земную гравитацию. – Все, что могло пойти не так, пошло не так. И затем случилось и кое-что еще.

– У меня имеется рапорт, касающийся транспорта, – сказал Рэмси. – В трубопроводе хладагента взорвалась бракованная прокладка, он залил монтажную плату и замерз. Затем в самый неподходящий момент произошло короткое замыкание на шине одного из боковых реактивных двигателей управления. Как вы говорите, сработал закон подлости. Но меня больше интересует человеческий фактор.

– Сэр, все это в моем рапорте. Отправлен вчера поздно вечером. Сержант Уэс Хьюстон запаниковал, когда увидел, что падает мимо корабля, и попробовал использовать пистолет как ракету, чтобы вернуться назад.

– Черт побери, что вы говорите?! Что он делал в космосе с заряженным оружием? Все оружие должно было быть разряжено и поставлено на предохранитель.

– Кажется, старший сержант Хьюстон сумел снять и зарядить свое оружие на лету.

– Кувыркаясь в свободном падении? – Рэмси поджал губы. – Завидное самообладание.

– Сэр, я вот что думаю. Подозреваю, у него бы получилось, не столкнись он с Гарроуэем как раз в тот момент, когда собрался выстрелить. Считаю, выстрел произошел случайно.

– С Гарроуэем все в порядке?

– Да, сэр. Броня прекрасно отразила бы пулю, если бы та не попала в забрало. Его счастье, что пуля пробила всего-навсего крошечное отверстие. Руку он повредил при столкновении и поэтому не мог достать наноизоляцию. Доктор Ли добрался до него вовремя.

– Рука в порядке?

– Ли говорит, что это всего-навсего синяк. Небольшой вывих. На пару дней Гарроуэй освобожден от службы.

– Прекрасно. – Рэмси поставил локти на стол и сложил вместе кончики пальцев. – Вопрос в том, что вы собираетесь с этим делать?

– Простите, сэр, вы о ком?

– Я о Хьюстоне.

Уорхерст кивнул.

– Формально он нарушил приказ.

– Формально?

– Сэр, им было приказано разрядить оружие. Никто не говорил, что они не имеют права заряжать его в свободном падении.

– Походит на уловку адвокатов корпуса морской пехоты.

– Или, в данном эпизоде, космических адвокатов. На всякий случай я запер его в казарме. – Уорхерст засмеялся. – Как будто он смог бы еще куда-нибудь выйти!

– Вижу, вы планируете провести «капитанскую мачту» в отношении Хьюстона в пятницу.

– Именно, сэр.

– Только «мачту»? Не суд военного трибунала?

– Да, полковник, я знаю, что это было серьезное нарушение устава. Уверен, мы можем наказать его по всей строгости закона. Но я использую свои полномочия и не стану передавать дело в трибунал. Черт возьми, ведь Хьюстон попытался работать головой. Он проявил инициативу, надеясь решить проблему крайним способом. Просто на сей раз у него не получилось, вот и все.

Рэмси вздохнул.

– Я склонен с вами согласиться, капитан. Однако мы должны дать ребятам понять серьезность ситуации. Приказы необходимо исполнять.

– Согласен, сэр. Конечно, проблема может быть решена.

– Да? Как же?

– Старший сержант Хьюстон очень хотел уволиться. У него шесть субъективных лет службы. И еще четыре в качестве добровольца по контракту, но это легко можно было бы уладить, потому что его объективный срок службы двадцать шесть лет. В свете сложившихся обстоятельств, мы могли бы предоставить ему право выбора: согласиться на понижение в звании или уйти. ОШР.

– Оптимизация Штатного Расписания. Неплохо, а остальные правильно это поймут?

– Думаю, да, сэр. Морские пехотинцы МЗЭП – это закрытый клуб, намного более закрытый, чем другие подразделения флота, в которых я служил. У них нет или почти нет связей с гражданским миром, у многих из них вообще нет семей. Таким образом. Корпус и в самом деле семья, многодетная семья. Кроме того, они считают себя лучшими… точнее, лучшими из лучших.

– Они и есть лучшие из лучших.

– Верно, сэр. Что касается понижения в звании, то это не пустяк. Но понижение в звании до уровня гражданского… это для них кое-что значит, сэр. Я думаю, что все остальные поймут как надо.

– Думаете, что Хьюстон воспользуется возможностью выбора, если вы ее ему предоставите?

– Не знаю, сэр. Хьюстон – хороший морпех. Но он громогласно заявлял о своем желании уйти, буквально всем уши прожужжал. Будет интересно посмотреть, как он поведет себя дальше.

– Тогда, капитан, я предоставляю решать вам.

– Спасибо, сэр. Можно еще один вопрос? – Да?

– Насчет того, что мы собираемся с этим делать… Нам нужны индивидуальные устройства для маневрирования.

– Они не предусмотрены бюджетными ассигнованиями. И вы прекрасно знаете об этом.

– Да, сэр, но это же чушь, и вы тоже об этом знаете. Бардак во время вчерашних учений прекрасное тому подтверждение. Мы должны приобрести личные устройства для маневрирования. Сколько стоит полностью оснащенный бронированный скафандр «Марк VIII»? Около трех четвертей миллиона новых долларов? Индивидуальное устройство для маневрирования с полным комплектом средств аппаратного управления контроля и программного обеспечения для связи с имплантатом морпеха обошлось бы дополнительно… примерно в десять процентов от этой суммы, так? Мне это представляется вполне обоснованной инвестицией хотя бы для того, чтобы еще надежнее защитить такой дорогой бронированный скафандр.

– Мы с вами это понимаем. Но некоторые люди, ответственные за военные ассигнования в Вашингтоне, ничего не хотят понимать. – Рэмси печально покачал головой. – Между нами говоря, думаю, они боятся впустую потраченных боеприпасов.

– Потраченных впустую боеприпасов?

– Классический пример неправильной бюджетной политики двадцатого столетия. Армия сопротивлялась принятию на вооружение полностью автоматического оружия, несмотря на его явное превосходство в бою, потому что часть начальства в Пентагоне полагала, что тем самым они поощряют солдат впустую тратить боеприпасы. – Он сдержанно улыбнулся. – Черт, за столетие до этого военное ведомство выпустило подробный доклад против оружия с заряженным магазином, которое могло многократно стрелять без перезарядки. Сам Линкольн вынужден был проталкивать заявку на многозарядные карабины Спенсера после того, как получил возможность лично испытать один из них на лужайке за Белым домом. – Уорхерст замигал. – Мой Бог! Вы говорите, что они боятся того, как именно морские пехотинцы будут их использовать, если они будут выпущены?

– По существу, да. Используя их, они могут попасть в неприятные ситуации, заигравшись в Бака Роджерса.

– Вы знаете, сэр, я предпочитаю устроить нескольким морским пехотинцам разнос за обжимания в скафандрах с устройствами для маневрирования, чем терять их, потому что они пролетели мимо цели при высадке с транспорта. Черт побери, мы не можем каждый раз использовать малые суда и «метлы», чтобы собрать тех, кто пролетит мимо пространственно-временного прохода. Что случится, если человек в бронированном скафандре приплывет мимо самого Кольца и попадет в его центр?

– Можно предположить, что он окажется… где-то в другом месте. Очень далеко от Сириуса.

– И не сможет возвратиться. Полковник, это недопустимо.

– Согласен, капитан. Я работаю над этим. Генерал Доминик также занимается этим вопросом. Может быть, результат будет. А может быть, и нет.

– Если результат будет, то нам потребуется время, чтобы научиться обращению с устройствами для маневрирования.

– Я знаю. К разговору о времени на обучение… вам нужно провести космические стрельбы.

– Какие?

– Возможно, мы и не получим устройства для маневрирования, но у нас будет новая лазерная винтовка. LR-2158-А1. Никакого ранца. Никаких кабелей. Только запасная батарея, которую вы вставляете в винтовку, а затем выбрасываете, произведя около пятисот выстрелов.

– Великолепно.

– Мы – первые, кто их получит. Командиры рот ответственны за их выдачу личному составу и обучение обращению с ними.

– Согласен, сэр.

– Генерал Рэмси! – произнес голос из пустоты над столом. Уорхерст узнал голос Кассия. Он обратил внимание на слово «генерал», но промолчал. Значит, полковник получил свою звезду! Превосходно. Он действительно заслужил ее.

– Слушаю, Кассий.

– Самое подходящее время, чтобы проинформировать его о гражданской составляющей экспедиции.

Уорхерст поднял бровь.

– Гражданской составляющей? – Вот же дерьмо! Опять!

Рэмси вздохнул.

– Боюсь, что так.

– «Пан-Терра»?

Рэмси кивнул.

– У них лучший отдел космической археологии.

– М-м. У них должно быть также самое сильное лобби в Вашингтоне. А еще есть нахальство, чтобы требовать участия в экспедиции на Иштар. Руководитель экспедиции Кинг был у них на содержании. «Пан-Терра», как оказалось, не столько интересовалась поиском древних технологий, сколько вывозом на Землю как можно большего количества сэг-ура. То есть людей, потомков тех, кого некогда вывезли на Иштар, и по крайней мере в течение шести тысяч лет держали в рабстве. Очевидно, «Пан-Терра» обнаружила большой спрос на них в качестве прислуги для богачей, которые не желают больше довольствоваться обычными домашними роботами.

Другими словами, самое типичное рабство.

– Нам говорят, что в случившемся на Иштаре виноваты несколько человек, работавших самостоятельно, без разрешения со стороны вышестоящих инстанций. Мне сообщили, что с ситуацией разобрались.

Уорхерст вздохнул.

– Итак, с кем же нам нянчиться на этот раз? Доктором Хансоном?

– Нет. Главным космическим археологом будет доктор Пол Франц. У него два помощника. Представителем «Пан-Терры» будет Синтия Лаймон. Они уже подписали соглашения в том смысле, что обязуются выполнять мои приказы и приказы межзвездного командования. Они даже не мигнут без нашего разрешения.

– Возможно, сэр. Но они – гражданские.

– Капитан, мы работаем на гражданское правительство. Помните об этом.

– Помню, сэр.

– И еще одно. – Он подошел к столу.

– Да, сэр?

Рэмси вручил ему папку.

– Поздравляю, майор. Только что подписано ваше повышение.

Уорхерст взял папку, открыл, взглянул на ее содержимое.

– Спасибо, сэр! – Он знал, что представлен на новое звание – у него достаточно субъективного времени выслуги, – но поскольку был назначен командиром роты «Альфа», то полагал, что вопрос о присвоении нового звания будет отложен. Командир роты почти всегда был капитаном.

– Не благодарите меня, – сказал ему Рэмси. – Все это лишь добавит лишних двадцать килограммов к вашему ранцу. Я по-прежнему хотел бы видеть вас командиром роты «Альфа». Мне нужен ваш опыт на этом посту. Но я также хочу, чтобы вы поработали с подполковником Мэйтландом, старшим помощником командира батальона. – Он усмехнулся. – Двойные обязанности за чуть большую зарплату и в четыре раз больше головной боли.

– Большое спасибо, сэр.

Уорхерст улыбнулся.

– Не стоит. Я всего-навсего гонец, доставивший радостную весть. Кстати, меня тоже повысили в звании. – Он усмехнулся.

– Я услышал, что Кассий назвал вас «генералом». Поздравляю!

Рэмси кивнул.

– Кажется, им хотелось, чтобы всем командовал генерал, несмотря на то что по численному составу МЗЭП немногим больше батальона. Думаю, их волнует, что всем заправляют младшие офицеры, лишенные мудрости людей, наделенных более высокими полномочиями.

Согласно текущему штатному расписанию, десять человек составляли отделение из трех огневых расчетов плюс комендор-сержант. Из четырех отделений формировался взвод, разбитый на два отделения, А и В, во главе с лейтенантом. Четыре взвода и штабные офицеры образовывали роту под командованием капитана, состоящую в общей сложности приблизительно из 175 морских пехотинцев.

Четыре роты и штабные офицеры обычно составляли батальон под началом майора или подполковника, а два батальона и штат командования формировали полк, насчитывающий в общей сложности приблизительно тысячу пятьсот морских пехотинцев под командованием полковника.

Однако Межзвездное Экспедиционное Подразделение морской пехоты предусматривалось как полностью автономное пехотное соединение, способное действовать самостоятельно, без чьей-либо поддержки. В окрестностях другой звезды получать подкрепление и пополнение практически невозможно. Поэтому Подразделение было организовано как единый усиленный батальон, состоящий из пяти рот боевых пехотных подразделений, или БПП, космических боевых подразделений (КБП) и группы поддержки и обслуживания (ГПУ) МЗЭП. КБП включал эскадрильи ТАТов, или трансатмосферных транспортных средств, которые использовались для доставки войск с орбиты на поверхность планеты и обратно, и транзитных транспортов.

Всего МЗЭП-1 насчитывал приблизительно одну тысячу двести мужчин и женщин. Полковник – нет, поправился Уорхерст, генерал Рэмси – будет командовать всеми силами, включая БПП, КБП и ГПУ. Подполковник Говард Мэйтланд возглавит БПП, названный первым батальоном, в то время как он, Уорхерст, примет на себя обязанности командира роты «Альфа» первого батальона и помощника командира батальона БПП.

Наличие офицеров, имеющих два поста в служебной иерархии, довольно распространенная практика. Нехватка места на межзвездном транспорте ограничивала штат штабных офицеров или другого персонала. Старая аксиома, согласно которой каждый и швец, и жнец, и на дуде игрец, более чем верна в отношении Корпуса.

Именно поэтому Уорхерсту не нравилось присутствие на борту гражданских лиц. Ему хотелось верить, что Норрис был паршивой овцой, что «Пан-Терра» в той экспедиции действовала строго в соответствии с законом, но еще сильнее ему хотелось, чтобы вместо Франца и Лаймон и двух их помощников полетели бы другие морские пехотинцы.

Но Рэмси отметил, что морские пехотинцы работают на правительство, гражданское правительство. Он точно знал, что большая часть личного состава МЗЭП-1 прежде всего хочет узнать, что случилось с «Крыльями Изиды» и ее экипажем. Морские пехотинцы никогда не бросали своих. Он знал, что основные вопросы, интересовавшие Вашингтон, глобальнее – выживание всего человечества. Уничтожены ли «Крылья Изиды» Охотниками Рассвета? Кем построен пространственно-временной переход Сириуса, Охотниками или какой-то другой древней цивилизацией космических путешественников? Угрожали ли они Земле? И есть ли в системе Сириус что-нибудь такое, что будет полезно для человечества, вроде артефактов древней высокой технологии?

Именно поэтому вместе с ними летели гражданские, занимая места четырех морских пехотинцев.

Уорхерст решил, что морским пехотинцам необходима программа обучения, способная дать им необходимые навыки для раскопок участков космической археологии и поиска технологий. Эти навыки могли стать основой новых специальностей, наряду с обслуживанием электроники, пилотированием транспортов и многих других.

Но они по-прежнему и прежде всего оставались морскими стрелками.

* * *

Ют, «Чапультепек», 14:44 часа по Гринвичу (бортовое время)

По давнишней традиции кормовая надстройка на борту любого военно-морское судна называется ютом, и это место отводится командиром для проведения официальных мероприятий, здесь же несет вахту дежурный по кораблю. У древних греков и католиков там находился алтарь, посвященный небесным покровителям судна, перед которым проводились религиозные церемонии.

Две с половиной тысячи лет спустя ют оставался местом проведения ритуалов. Военнослужащие, входящие на борт, должны отдать честь корабельному знамени, а затем попросить у дежурного по кораблю разрешения подняться на борт.

Однако на космическом корабле, когда тот пребывал в состоянии невесомости, в ритуал вынужденно вносились определенные коррективы. Прибытие на борт корабля по-прежнему оставалось церемонией, хотя подчас и менее торжественной.

Лейтенант флота Эрик Уолтэр Бойс был дежурным по кораблю. Обутый в тапки на липучках – туфли в невесомости запрещены, даже в парадной форме одежды, предусмотренной, например, для несения вахты в качестве дежурного офицера. Лейтенант флота головой вперед вплыл через открытый люк. Держась по стойке «смирно», он отдал честь американскому флагу, нарисованному на переборке в кормовой части юта, затем, повернувшись вполоборота, отдал честь Бойсу.

– Войти на борт разрешаю, сэр.

Бойс тоже отдал честь. Официально личный состав морской пехоты не отдавал друг другу честь внутри корабля, исключение представлял только ют.

– Прошу. Приложите ладонь сюда.

Морской пехотинец приложил ладонь к экрану устройства доступа, как это предложил сделать Бойс. На экране станции опознания высветились имя человека, звание и другие идентификационные данные.

– Лейтенант Гансен, приветствую вас на борту. Вы командир подразделения «Альфа»/1/1?

– Благодарю вас, сэр. Точно так.

– Подключайтесь к корабельному радиогиду. Голос проведет вас к вашей каюте.

– Хорошо. М-м… послушайте. Мне поручили нянчиться с гражданскими. За мной идут особые гости. – Он протянул Бойсу карту данных. – Четверо гражданских из корпоративной команды.

Бойс вставил карту в считывающее устройство и просмотрел идентификационные данные.

– Франц. Кастелло. Валле. Лаймон. Очень хорошо. Ведите их на борт.

– У них еще нет навыков пребывания на космическом корабле, сэр. Может быть, лучше позвать других сопровождающих, чтобы помочь им взойти на борт.

Бойс усмехнулся.

– Я позову несколько человек, они помогут.

Бойс вплыл в открытый люк, чтобы позвать двух срочников Федеральной Национальной гвардии находящихся Дальше по коридору, который уходил внутрь «Чапультепека».

– Райт, Хинг! Проводите их!

– Так точно, сэр! – ответил голос из глубины длинного стыковочного туннеля шаттла. – Пошли!

Прошло несколько секунд. Из люка, прижав колени к груди и обхватив руками ноги, появилась женщина. В этом положении ее удерживали легкие широкие ремни безопасности. Бойс подстраховал ее с ловкостью опытного космонавта, прервав полет в невесомости.

– Как вас зовут? – спросил Бойс.

– Синтия Лаймон. Ответственная за связи с вооруженными силами «Пан-Терры».

– Приветствую вас на борту нашего корабля, мадам.

Бойс повернулся, затем подтолкнул ее, направив в открытый проход, под прямым углом ведущий к люку входа. Он возвратился как раз вовремя, чтобы успеть подхватить следующего пассажира, пожилого мужчину.

– Я протестую против подобного обращения! Это неслыханно!

– Простите, сэр, – сказал Бойс. – Как вас зовут?

– Доктор Пол Рандольф Франц! Вытащите меня из этой ловушки!

– Минуту, сэр, – сказал Бойс, направив его в проход вслед за Синтией Лаймон. Следующим пассажиром, вплывшим на борт, был доктор Витторрио Кастелло и последним доктор Мари Валле. Считалось, что страховка с помощью ремня безопасности помогает избежать травм тем, кто плохо знаком с невесомостью. Л ишь Франц возмутился, заявив, что для него это унизительно.

– Я должен пойти найти хорошего доктора и помочь ему устроиться в каюте, – сказал Бойс. – И по возможности успокоить.

– Удачи, лейтенант. Ему это не понравилось.

– Знаете что? Мне плевать, сэр. – Он отдал честь.

На борт начали прибывать первые из служащих срочной службы Федеральной Национальной гвардии. Они прошли непродолжительную подготовку в невесомости и поэтому обходились без ремней безопасности, однако из-за неловкости то и дело врезались в переборки.

И Бойс только успевал поворачиваться, помогая им.

«Интересная будет экспедиция», – подумал он.

* * *

Кабинет Уорхерста «Чапультепек», 17:25 часов по Гринвичу (корабельное время)

В кабинет вошел Чалкер, помощник по работе с личным составом.

– Майор, здесь старший сержант Хьюстон. Он хочет вас видеть, сэр.

– Пусть пройдет.

Хьюстон вошел через люк. Ординарец вышел, закрыв за собой дверь.

– Вы хотели меня видеть, старший сержант?

– Да, сэр. Спасибо, что уделили мне время.

– Короче.

– Да, да, сэр. М-м… Я понимаю… Я имею в виду… сплетни…

– Выкладывайте, старший сержант.

– Сэр, я хочу остаться в Корпусе.

Уорхерст был поражен.

– Да? Я думал, что вы ждете возможности поскорее уйти из Корпуса.

– Я передумал, сэр.

Уорхерст откинулся назад в кресле.

– Вольно, Хьюстон. Расскажите поподробнее.

– Хорошо, я слышал, что во время «мачты» мне собираются предоставить выбор, понижение в звании или отставку.

Уорхерст подумал, что контрразведка у срочнослужащих морских пехотинцев поставлена на удивление хорошо. Они, казалось, узнавали, что должно произойти даже раньше, чем руководство принимало решение.

– Старший сержант, едва ли стоит заблаговременно обсуждать «мачту» с вашим командиром.

– Нет, сэр. Я только… Я только хотел, чтобы вы все заранее знали. Это сбережет время и нервы, сэр.

– Понимаю. – Уорхерст поднял на него взгляд. Всего на мгновение. Хьюстон был хорошим морпехом, ветераном Иштара. Он не хотел терять его. – Что заставило вас передумать?

– Земля, сэр. Сумасшедшее место.

Уорхерст улыбнулся.

– В этом нет ничего нового.

– Нет, я имею в виду, что там действительно сошли с ума. Вы знаете, я использовал местную Сеть, чтобы связаться с глобальной Сетью.

– Продолжайте.

– Сэр, похоже, что для Земли я – чужой. Я не понимаю тамошних шуток. Я не понимаю политики. Видео и сенсорные кинофильмы тоже оставляют меня равнодушным. Я не понимаю сюжетов и основных сюжетных линий, если они там есть. И люди, особенно гражданские, смотрят на меня, словно я наркоман.

– Сержант, вы просто долгое время находились вне господствующих культурных тенденций. Вы обязательно адаптируетесь.

– Возможно. Но я не думаю, что хотел бы стать одним из них. По крайней мере здесь я знаю, что почем.

– Что ж, понимаю вашу проблему. Мне адаптироваться было бы не легче. Но я – кадровый офицер.

– Сэр, я начинаю думать так же и о себе. – Хьюстон замялся. – Сэр, можно задать вам вопрос?

– Задавайте.

– Сэр, что произойдет, когда вы уйдете? Когда вам придется уйти? В последнее время я об этом много думал, и это пугает меня.

Уорхерст покачал головой.

– Не знаю, сержант. И думаю, что никто из нас не знает.

– Похоже, мы летим в будущее без права на возвращение. Каждый раз, когда мы возвращаемся, становится все непонятнее, все хуже. Я лишь задаюсь вопросом, чем это все закончится, понимаете?

– Будет интересно посмотреть, как все пойдет. – Уорхерст встал из-за стола, подошел к нише с установленной там кофеваркой и палил себе чашку кофе. Кабинет был крошечный, чуть больше шкафа одержимого манией величия, и для размещения такой роскоши, как кофейный автомат, пришлось проявить воистину творческий подход. – Кофе не желаете, старший сержант?

– Нет, сэр. Спасибо, сэр.

Майор взял кофе и возвратился к столу.

– Уэс, скажите мне кое-что.

– Что именно, сэр?

– Как вам наше пополнение, наши новички? Мне кажется, они находятся почти в том же положении, что мы, входя в чужую культуру. Те из нас, кто был на Иштаре, отстали па двадцать лет… или скорее они опередили нас на двадцать лет. Вы говорили с ними?

– С некоторыми. Большинство парней и девушек держатся особняком от срочнослужащих Федеральной Национальной гвардии, пока те не принимают их взглядов, если вы понимаете то, что я имею в виду, сэр. Но идет и общение. Корабль забит под завязку, и этого не избежать.

– Есть какие-нибудь проблемы?

– Ни одной достойной упоминания, сэр. Конечно, срочнослужащие Федеральной Национальной гвардии – представители современной культуры Земли, но они прошли учебный лагерь. Это многое меняет. Они говорят на том же языке, что и мы с вами.

– Значит, они говорят «люк» вместо «двери». Я задавался вопросом, были ли проблемы в общении.

– Небольшие, сэр. Но мы учимся у них, а они учатся у нас. – Хьюстон усмехнулся. – Например, есть новое слово, которое означает увольняться или получать новое назначение. «Валить». «Давайте вал отсюда».

– Вал?

– Да, сэр. Один из парней говорит, что он думает, что это – от испанского слова. Vamanos.

– Может быть. Заимствования из испанского языка проникли в американский разговорный язык задолго до сегодняшнего дня. Еще несколько столетий назад было словечко vamoose. С тем же самым значением.

– Никогда не слышал, сэр.

– Для этого, сержант, нужно быть поклонником вестернов двадцатого столетия.

– Чего двадцатого столетия, сэр?

– Не имеет значения. Не важно. – Майор отпил глоток кофе. – Очень хорошо, старший сержант. Я займусь подготовкой ваших отчетов. Вам еще предстоит выдержать «мачту» в эту пятницу.

– Так точно, сэр.

– Свободны.

– Да, да, сэр! И… и спасибо, сэр. Как будто я снова дома. Снова дома. После ухода Хьюстона Уорхерст еще долго размышлял об этих словах.

* * *

Кабинет Рэмси «Чапультепек», 21:12 часов по Гринвичу (бортовое время)

Команда созвать специальную ноуменальную конференцию поступила, когда Рэмси находился в Сети, изучая список того, что необходимо доставить на борт – пишу, боеприпасы и другие расходуемые материалы для МЗЭП, требуемые для внушительного числа людей в более чем восьми световых годах от дома. Он услышал вызов и увидел, как в поле его зрения возник некий объект. Это был бригадный генерал Корнелл Доминик, представитель КММП в Объединенном комитете начальников штабов. Неужели уже, спросил он себя, поудобнее устроившись в глубоком кресле и мысленно настроившись на прием.

– Здравствуйте, генерал, – произнес Доминик. Он предстал перед мысленным взором Рэмси в своей обычной парадной армейской форме, расшитой галунами, со множеством медалей за дюжину боевых операций и войн в минувшие тридцать лет. – Поздравляю со звездой.

– Спасибо, генерал. Чем могу быть полезен? – Вряд ли Объединенный комитет начальников штабов собрался только для того, чтобы поздравлять с повышением.

– Генерал, дело не просто в поздравлении. Произошло небольшое изменение в структуре командования операции «Боевой космос».

Услышав это, Рэмси едва подавил дрожь. Люди из Вашингтона все еще продолжали перекраивать структуру МЗЭП МП, и подобные приказы давно его не удивляли. Но что такого они сделали, что потребовалось личное участие Доминика?

– Не волнуйтесь, Том. Вас не заменяют в качестве командира МЗЭП МП. Но командование всей экспедицией – а также ответственность – будут возложены на высшее руководство. Есть мнение, что несправедливо обременять вас и командованием МЗЭП МП, и стратегическим руководством всей миссией.

– Генерал, вы не думаете, что подобные решения не принимают в последний момент?

– Том, решение исходит непосредственно от Объединенного комитета начальников штабов. Если хотите, можете уйти прямо сейчас. Но если остаетесь, то как командующий МЗЭП МП, а не как командующий экспедицией.

Рэмси смирился с этим. В экспедиции на Иштар он был командиром морских пехотинцев, в то время как общее командование всей миссией осуществлял генерал Кинг. Это имело смысл, несмотря на неудачный результат лично для Кинга. Но на сей раз ему сказали, что он будет исполнять двойные обязанности, командуя морским пехотинцами и одновременно руководя всей операцией вместе с адмиралом Доном Харрисом.

– Генерал, если вас не устраивает…

– Дело вообще не в этом, – перебил его Доминик. – Вы не должны рассматривать это как критику в ваш адрес. Скажем так, имеются… некие политические соображения.

– Политические соображения… Какие именно политические соображения?

– Объединенный комитет начальников штабов и президент заинтересованы в успехе данной операции, поскольку ее провал может отразиться на всей нашей планете. Есть мнение, что концентрация огромной ответственности в руках одного человека будет ошибкой.

– Понимаю. И кто же этот счастливчик?

– Я.

Рэмси был поражен. Доминик не был представителем Военно-Морского флота. Он был представителем армии. Кроме того, он занимал весьма влиятельную должность по связи Космического Корпуса с Объединенным комитетом начальников штабов. Почему же ему захотелось возглавить экспедицию на Сириус продолжительностью в двадцать лет?

– Боже, генерал, почему! Почему именно вы?

– Том, я сам просил об этом. В Объединенном комитете начальников штабов есть мнение, что у меня имеется опыт работы в КММП. Что касается того, почему я лично просил об этом, то… в общем, это личное.

– М-м. Но вы – армейский офицер. Оставив в стороне личные мотивы, зачем армейскому офицеру возглавлять орду в тысячу двести «кожаных загривков»? Это же садизм… или, может, мазохизм.

– Как я уже сказал, существуют политические аспекты. Мой начальник штаба – полковник Хэлен Альбо, американские Космические Силы. В этой операции будут представлены все рода войск.

Так вот в чем дело. Прочие рода войск всеми правдами и неправдами боролись за часть бюджетного пирога, напуганные тем, что их обойдут, желая удостовериться, что они получат признание и награды в виде военных ассигнований, которые сулило участие в столь крупной экспедиции.

– Генерал, по моему мнению, в этой операции нам не требуется много командиров. Мне нужно больше исполнителей.

– Ясно. Изменение структуры командования сделает операцию более эффективной, что будет эквивалентно по крайней мере дополнительной роте. Так говорят наши ИскИны.

– Конечно, и вы старший по званию… – Доминик также имел одну звезду, как и Рэмси, но был бригадным генералом… Сколько? Уже пять лет.

– Я тоже повышен в звании. Теперь я – генерал – майор Доминик.

– Понятно. – Он действительно понял. Если ему предложили вторую звезду как стимул, чтобы лететь на Сириус, что ж… это мощный стимул. Но Рэмси задавался вопросом, что еще стояло за последней перестановкой.

– Генерал, это все, что я должен был вам сообщить, – резко сказал Доминик. – Конец связи.

И Рэмси снова остался один в кабинете.

Он чувствовал беспокойство. Он ничего не имел ни против армии, ни против Доминика лично. Но «Боевой космос» был задуман как объединенная операция Военно-Морского флота и Морской пехоты. Введение в нее офицеров других служб, вплоть до штабных, было ошибкой. Поручать командование миссией офицеру пусть и квалифицированному и опытному, но не имеющему опыта непосредственного командования совместными операциями Военно-Морского флота и Морской пехоты было ошибкой.

В войне победа достается тому, кто совершил меньше ошибок.

Он надеялся, что МЗЭП МП сможет пережить эти ошибки и что операция еще не провалена окончательно.

* * *