Текст книги "Восторжествовать над демоном"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

Глава 11
ВОСТОРЖЕСТВОВАТЬ НАД МОНИЛЕМ

В Муноремое ситуация слегка прояснилась – может быть, потому, что работать здесь было проще. В этих широтах не бывало настоящей зимы, и умеренное лето царствовало себе, как могущественный и уважаемый правитель, чей трон безупречно крепок. Как ни спешил я окунуться в работу, всё же вынужденно бросил взгляд на город, лежащий на склоне горы, – и пропал. Много мне доводилось видеть красивых городов, в основном на фото или видео, но к новым впечатлениям я всегда был готов. Однако здесь глазам открылось нечто поистине ошеломляющее.

Беломраморный город, овитый зеленью, как и все монильские поселения, казался изысканным творением божественной воли. Колонны и арки скрывали от глаз скучные стены, если таковые вообще были, каждый уголок, каждая терраса – всё продумано до мелочей и со вкусом, и если было чем украсить здание так, чтоб не испортить его – это было сделано. А зелень уже доводила до совершенства труды человеческих рук. Именно так в детстве я представлял себе не реальную, а мифологизированную, приукрашенную воображением, легендарную Древнюю Грецию.

Один такой дворцовый комплекс может порадовать глаз почти в любой части населённых миров, но когда весь город состоит только из таких, любуясь, не знаешь на что первым делом бросить глаз. И таешь, обмирая от восторга. Этот антично-прекрасный город служил символом такой же огромной власти, как и Ватикан у меня на родине, и тем более величественной казалась его красота.

И в тот момент, когда я упивался образом белого города, укрытого ясным солнечным светом и свежей чистой зеленью, решение пришло само собой. Оно не было простым, однако идея, едва обозначив себя, уже обрела форму теории, вполне осуществимой и здравой.

– Действительно, можно и так попробовать, – одобрила аин.

Огромный храмовый центр конфессии Сияния пользовался сразу несколькими обелисками, правда, делил их энергию с периферией и многочисленными производственными комплексами. Здесь жило большинство тех, кто ратовал за сохранение прежнего порядка вещей. За утверждениями, что система же как-то ведь существовала всё это время и, может, ещё столетие просуществует при определённом ремонте и техобслуживании, они прятали страх перед новым и нежелание ужиматься сейчас ради размеренной стабильности в будущем. В других местах обладатели подобного мнения тоже были, но пасовали перед решительным большинством. Здесь же сами заняли оборонительную позицию, вслух уповали на могущество своего бога и принимали меня без энтузиазма.

Однако и здесь в моё сокрушительное властолюбие и хитрый план по подчинению себе Мониля, похоже, не верили – это меня очень удивило. Я даже поинтересовался мнением Кербала на сей счёт. Тот меня успокоил:

– Ну а кто вообще поверит, что немагическая Терра может завоевать магический Мониль? А ты всё же один и связан действием наших законов, поскольку тоже куриал. Просто веди себя так, как вёл, и к тебе не возникнет вопросов. А с пустыми подозрениями и обвинениями справлюсь я и твои люди… И вот ещё что – не спрашивай у Муноремоя согласия на свои действия. Либо не позволят, либо совет Священных затянет дело на год. Просто ставь в известность и действуй.

– Придётся. А тебе, значит, предстоит всё улаживать, и говорить, говорить… Бедолага.

– Это моя работа. Буду рад, если оценишь, насколько хорошо я её делаю, и предпочтёшь мои услуги услугам других министериалов.

– О чём речь! Тебе я уже доверяю… Считаешь, близок тот день, когда мне будет из кого выбирать? Какой ты оптимист.

– Оставь, я реалист. Ты уже забираешь в руки поводья. Скоро это почувствуют и другие.

Суждение, наверное, было пристрастно, ведь Кербал стоял за меня и, конечно, не хотел бы даже случайно отыскать в своём выборе изъянов. Однако слышать его слова было приятно. Приободрённый, я проинструктировал своих бойцов никого ко мне не подпускать, бодро потребовал экипаж и на скрупулёзно выбранном месте точно между двумя обелисками погрузился всем своим существом в пространства энергии.

Узловая точка располагалась поблизости от религиозной столицы Мониля, но в её сердце я выйти не решился, уж больно мощной и текучей она оказалась. К чему лишние старания и лишний риск – и отсюда теперь прекрасно всё видно, спасибо новому приёму, придуманному на ходу. Как оказалось, всё отлично работает. Рядом со мной вздыхала демоница, и я чувствовал её тоску по утраченным возможностям. Впервые за время нашего общения – по-настоящему.

– Ты слишком бойко взялся обворовывать меня на знания, – горько пожаловалась она. – Так нечестно.

– Где подцепила это «так нечестно», детка? Уверен, у демонов даже подобное понятие отсутствует.

– Ты-то ведь не демон. Я с тобой как с человеком говорю.

– Тогда ещё проще – обижаешься, что я первый до чего-то смог додуматься? У тебя-то готовых рецептов не было.

– Без меня ты бы ни до чего додуматься не сумел.

– Спорно, спорно. – Пламя магии облекало меня, и было так больно, что уже становилось приятно. Сложнее всего было удержать себя в узде, напоминая, что боль не настоящая, что телу и душе вреда не причинит, просто слишком велико напряжение, и мозг объясняет его себе и нервам именно так. – А может, наоборот? И это без меня ты бы не довела начатое до конца?

– Бр-р…

– Детка злится. Ничего, бывает. Посердится и перестанет. Вот скажи-ка – что это у нас такое?

– Ага! Без меня не смог?!

– Работай давай!

Мы распутывали отпечаток общемировой системы вместе и с таким азартом, словно в увлекательную игру играли. Пришлось два раза выходить из состояния сосредоточения, потому что начинало затягивать, причём так мощно, что просто караул. Я и сам следил, и, кроме того, бдительно прислушивался к советам аин, которая в одночасье стала такой покладистой и деловитой (редкие вспышки прежней стервозности не считались, ерунда какая!), что работать с ней теперь было одно удовольствие.

Задача потихоньку обретала вид алгоритма, это облегчало дело.

Я предвидел появление на горизонте представителей Священного совета. Для того и нужны были заблагоговременно озвученные инструкции. Крепкие боевые кордоны заранее опоясали место работ. На все вопросы и требования им велено было отвечать: «Опасная зона, проезд и проход запрещены, вопрос вашей собственной безопасности» и не идти ни на какие переговоры. Теперь, устраивая перерывы в работе, я наслаждался растерянностью священнослужителей, топчущихся в отдалении, за кольцом стражи.

Когда встречусь с ними чуть позже (а это обязательно произойдёт), надо будет держаться со всем возможным почтением и даже принести извинения за доставленные неудобства. Пусть гадают, что я в действительности думаю о происходящем. И как отношусь к ним.

– Уже можно, – подсказала демоница. – Только осторожнее.

Рискованный был жест. Зная, что всё может пойти по любому, самому страшному, самому катастрофичному пути, я мысленно вздохнул, постарался притушить инстинктивно проявивший себя страх смерти – и плавно, очень медленно ослабил поддерживающую основу. Тут ведь речь шла не просто о моём физическом бытии, а, в общем-то, о существовании целого мира. Всё-таки сволочь я – так рисковать миллиардами жизней ради собственных интересов.

Мог бы другой путь поискать…

Несколькими мгновениями позже система поддалась нажиму, а ещё спустя минуту в лёгкие, казалось, хлынул кристальный, пронзительно морозный, чистый воздух. Кстати, вот интересно – отчего по-настоящему чист только ледяной ветер?

– Потому что из него выморозило всю водяную взвесь, впитавшую в себя посторонние примеси. Изучал ведь в школе какой-то там специальный предмет, что-то я подзабыла, как он там называется, так чего спрашиваешь? И что, ёлки-палки, тебя больше интересует-то? Ерунда всякая или дело? Не отвлекайся.

– Что положено, то и интересует. – Я дышал с большим трудом, как при минус пятидесяти. – Как оно всё?

– А ты не видишь разве?

– Я сейчас вообще ничего не вижу. В обоих смыслах.

– Хм… Попробуй уйти в медитацию и сразу обратно. И подожди пока паниковать. Предполагаю, что слепота временная.

– Тоже так думаю.

Мы с ней потихоньку выплывали на поверхность. Обелисков больше не было, энергия медленно успокаивалась, как взбаламученные было оползнем воды озера. Начав это воспринимать, я совершенно успокоился: слава богу, авантюра не оставила меня полнейшим инвалидом. В опорном пространстве, которое монильские маги называли базовым магическим переходным уровнем и считали его основой любой мировой энергии (вроде как дно речного русла – для потока воды), смело всё, что только могло там существовать. А поскольку в тамошнем плане обитают только энергии и магические структуры, то едва ли это страшно. Естественные образования уже начинают восстанавливаться. Само собой, никто из людей никогда не сможет показать такую мощь, чтоб та могла изменить природный порядок вещей.

Физический мир пребывал в полном порядке и покое.

Тогда-то я и ощутил себя по-настоящему счастливым. Наверное, рано было радоваться, но… Я всё ещё жив, а сложнейшая часть дела почти завершена. Последнее время было очень много утомительной работы, сомнений и страхов и слишком мало моментов подлинного триумфа. Да и вообще! Пожалуй, я просто капризничаю. Не так всё плохо. Я просто молодец.

– Так, – сказал во весь голос, медленно поворачивая голову. – Мне нужно поговорить кое с кем. Что у нас со связью? Или только курьеры остались?

– Ты живой? – Это голос Женьки. Как здорово, что он, оказывается, здесь, под рукой! – Белый, как стенка. Смотреть страшно.

– Белый?

– Зелёный. Как Эрмитаж.

– Эрмитаж синий, – весело возразил Огогойник. И этот присутствует. Замечательно!

– Хрен тебе, зелёный! Дальтоник!

– Синий, говорю тебе!

– Ну а Лёшка какой?

– Кто тут ещё из моих? – перебил я набирающую обороты игривую дискуссию.

– Все, кто присутствовал в Мониле. Даже Лана примчалась из Балиата, мы ей отправили сообщение, что с тобой неладно.

– А сколько времени я… того?

– Сутки.

– Вашу мать! Дайте воды. Срочно… Жень, напои меня с рук, я не вижу. В смысле – вообще ничего не вижу.

– Господи…

– Возможно, это временная слепота… Полегоньку. Малыми порциями. – В рот полилось что-то, но вкуса я не ощущал. Словно бумага липла к языку. – Хорошо. И какую-нибудь еду через время дайте. Кстати, повторю: мне нужна связь.

– С кем? С Кербалом?

– С кем угодно, кто сможет сообщить последние новости и принять от меня мои. В общемонильском масштабе.

– С Арранархом хочешь на эту тему поговорить? Сейчас настрою.

– И что это будет за связь? Магии-то… Моими стараниями в Мониле её теперь осталось не особо-то много.

– Интернет.

– Откуда тут Интернет?

– Я заказал две передающие установки (если помнишь, ты давал согласие на покупку), их как раз привезли. Они помогут дотянуться до Малого Ванграма, где уже действует магия. А в Арранарх мобильные станции ввезли ещё месяц назад. Я давал консультации. Помнишь, ты разрешил? Не помнишь?

– Действительно, было такое… Значит, ты сумел окончательно наладить переход от радио к магии? В планетарном масштабе?

– Давно уж. Да тебе было не до того.

– Лёш, садись, я тут шезлонг развернул. Давай помогу.

– Нет. Не трогай. – Чувствительность постепенно возвращалась в тело, и это второй раз за день принесло мне ощущение полного счастья. Вот оно, свидетельство того, что я не парализован, и даже если останусь слепцом, то способен буду стоять, ходить, двигать руками и всё остальное. А это, оказывается, много!

– Алексей, что с тобой? – обеспокоенно спросила Жилан. Она рядом. Конечно, в ней и сейчас силён инстинкт заботиться и помогать. Когда-то мы познакомились при сходных обстоятельствах, только масштаб деяния был поменьше.

– Всё нормально, отходит. Давайте свой шезлонг. Только настройте так, чтоб я почти лежал… Ланочка, дай ещё воды. Я начинаю чувствовать её вкус.

– Есть морс. Хочешь? Он сладкий, голод слегка утолит.

– Давай. А то как бы не гипогликемия…

Морс тоже казался безвкусным, но что-то уже пробилось сквозь отказ шокированных чародейским напором органов чувств. И – что самое главное! – перед глазами начинали брезжить смутные пятна света.

– Я б на твоём месте не спешил. Напряжения придётся избегать, потому что вот это как раз случилось из-за чрезмерной нагрузки. Кстати, для удобства можешь сделать так, чтоб видеть магическим зрением, – подсказала демоница.

– Придётся. Уж лучше так, чем вообще никак.

– Есть контакт с Арранархом, – напряжённо бросил Женя. Вот он, рядом, с удобным раскладным столиком, аж с тремя нетбуками, и все развёрнуты, все работают.

Странно видеть мир одной только магией. Образы вещей и людей схематичны, немного напоминают объёмную компьютерную модель, пока ещё лишённую цвета. Но к ней можно приладиться, научиться видеть жизнь в бледных подвижных линиях.

– Спроси, отовсюду ли поступают сообщения о погасших источниках.

– Я спросил, конечно. – Женя бодро стучал по клавишам. – Но, думаешь, они там уже полностью в курсе событий? Ведь прошло меньше суток, а магическая связь не работает. Мобильные установки связи есть далеко не везде, соответственно и Интернет… Сам понимаешь. Ты как вообще, Лёш? Слышишь?

– Слышу. Отлично слышу. И всё-таки узнай. Пусть сразу сообщают всё, что им становится известно, немедленно. Я должен знать, если где-нибудь что-нибудь продолжает действовать. Чтоб завершить работу прежних систем и уже спокойно приступить к разворачиванию новой. – Большинству своих учеников правду я так и не сказал, и они, наверное, как и монильцы, считают, будто сначала обязательно нужно избавиться от старой конструкции, чтоб подготовить место для новой.

– Какое дело? Какие строительства?! Тебе отдыхать нужно! Санатории, курорты, и только романы читать!

– Жилан, он сам разберётся.

– Ага. Разберусь. Дайте бутерброд.

– Есть суп. Отличный, кстати, суп. Сейчас Лана сделает из него пюре, и будет в самый раз для голодающего.

– А что сразу Лана-то?! Ты её спросил вообще? У неё есть более важная работа.

– Не волнуйся, я сделаю. И то. И это. Алексей, тебе хлеб можно? Знаю, что русские суп всегда едят с хлебом.

– Русские едят по-разному. Не стоит мне хлеб. Без него нормально поем.

Вкус супа показался уже не таким безвкусным. Он был, просто трудно улавливался. Он присутствовал, как и свет, которого я пока не мог воспринять, как проходивший мимо моего сознания аромат влажных пахотных полей – их недавно переборонили, потому что в Муноремое именно в это время начинали подготовку земли к новому сельскохозяйственному сезону. Как весь этот мир, на совершенство которого я раньше не обращал внимания. Сейчас даже люди казались мне совершенными, при всех своих сомнительных достоинствах и условных недостатках. Вроде ж люди как люди, и мир как мир, и воздух был как воздух, но я жадно смаковал его вкус. Это было знаком моего возвращения к жизни.

– Лёш, а, Лёш! Слышишь? Арранарх отвечает. Там спрашивают, всё ли идёт по плану. Как понимаю, надо написать, что обелиски погашены планово, и всё прекрасно. Так?

– Именно так. Пиши. И спроси насчёт того, что меня интересует – не осталось ли где-нибудь действующих обелисков?

– Спрашивают, как скоро ты планируешь наладить энергоснабжение центральной части Мониля.

– У них там, в Арранархе, есть энергия?

– Абсолютный минимум доставляют из Афаля. Корундовый, афальский и тирнальский источники набрали силу, и теперь энергии хватает не только им, но и соседним областям по мелочи.

– То есть их можно ставить пореже, чем прежние, – пробормотал я.

– Ну, тебе виднее. Что отвечать-то?

– Ответь, что я закончу систему в Муноремое, обеспечу Уэллаг – просто потому, что это всё равно по пути – и тогда займусь арранархским обелиском. Его можно будет возвести возле самого города, как я предполагаю. И пусть они тоже ответят на мои вопросы. Как можно скорее. Это важно.

– Так их, – усмехнулся Огогойник, возясь с проводами. – Пусть помнят своё место.

– Не лезь в политику, игроман ты наш – мой тебе совет, – буркнул Михаил.

– Готов держаться в стороне, но мнение-то можно иметь!

– Ну, имей, имей…

– Не ругайтесь, парни. Лучше дайте мне наконец поесть и раздобудьте экипаж. Надо объехать окрестности и выбрать место для нового источника.

– Лёш, а тебе не опасно будет? Может, отдохнёшь?

– Естественно, отдохну. Но и поездить посмотреть могу вполне.

– Что ты сейчас увидишь-то? Не видя ничего…

– Посмотрим – сказал слепой… Скажешь мне, когда будет можно работать, – адресовался я аин.

– Откуда мне знать? Говорю же – мне в новинку подобная масштабная деятельность. Могу лишь комментировать по ходу дела. Но ты быстро восстанавливаешься, отдаю тебе должное. Уверен, что всё ещё остаёшься человеком?

– Человек – это не параметры тушки. Это особенности нематериального её наполнения. Так что в любом случае уверен – да, остаюсь. И именно человеком. А вот что у меня произошло с тушкой… Не знаю. Миш, я нормально выгляжу? На зомби похож?

– Ты по жизни на него смахиваешь… Да нормально, вроде. А у тебя есть сомнения?

– Есть определённые.

Экипаж трясло на ухабах. Сперва было просто неприятно, потом пришлось попросить об остановке: встряска болью отдавалась в костях. Зато, поднатужившись, я смог подняться на ноги и немного постоять, даже пройтись. Только магия давала мне возможность видеть, но я не торопил тело. И так сойдёт. Энергия обтекала меня свободно, я дышал ею и уже знал, что, по крайней мере, в обозримом магическом пространстве всё спокойно – ни намёка на выраженное средоточие мощи.

Зато вот здесь новый обелиск вырастет успешно, и будет равновесно существовать. Здесь можно будет начать.

– Ланочка, тебе нужно будет вернуться в наш мир и каким-то образом за пару дней раздобыть подходящий камень. Самое неприятное, что я понятия не имею, какой камень окажется к месту. И лучше взять сразу с десяток. Видишь, со шпинелью для корстайского образования я промахнулся.

– Я сделаю, – сказала Жилан. – Думаю, лучше всего будет направиться прямо на Шри-Ланку.

– Да, отлично. Пусть Рита выдаст тебе достаточно денег. Возьми сразу всё, что тебе понравится, денег не жалей. Но проверь каждый – магия не должна оставить на камне ни единого следа.

– Помню. Но повтори ещё раз, какие камни подходят.

– Любой природный кристалл правильной формы. Но в первую очередь ищи алмазы, гранаты и изумруды. Камни с очень богатым потенциалом. Правда, как подсказывает мне аин, встречаются такие выразительные корунды, что превосходят перечисленные три разновидности на порядок. Покупай густо-красные, чёрно-синие и… Как, ещё раз? Ага, демоница подсказывает: чистожёлтые. Насыщенно жёлтые, как осенние листья. Такие бери обязательно. Если не сгодятся для обелисков, найду куда пристроить.

– Такие качественные камни – сами по себе целое состояние.

– У меня есть деньги. На что ещё их тратить, как не на то, чтоб заложить основу своего могущества? Возьми побольше денег, чтоб хватило.

– Ты прав, в таком деле не следует скупиться, – высказался Женя. – Но сейчас-то тебе есть с чем работать?

– Если Лана обернётся за два-три дня, Муноремой ничего не потеряет. И я тоже. Пока подготовлю основу источника. Завершить его можно будет потом. Да и мне, если честно… Нужно хотя бы выспаться.

Мои ученики молчали, словно стояли вокруг приготовленного к погребению покойника.

– Здесь есть поблизости деревенька, и там ты сможешь отдохнуть, – сказал Михаил. – Думаю, это хороший вариант. В местную столицу тебе не стоит возвращаться. Там тебя растерзают попы, жаждущие выяснить подробности. Им ведь плевать, сколько сил потребует от тебя работа. Да не просто работа – настоящее овеществлённое чудо!

– Спасибо, дружище.

– Да это правда. Вот только местные попы, конечно, не признают плоды твоего труда чудом. Они считают чудеса своей прерогативой.

– Ты, я вижу, не очень-то уважаешь местных священнослужителей, – произнесла Жилан.

– Я и наших не жалую.

– Зря…

– До посёлка километра три. Ты сможешь доехать в экипаже, Лёш?

– Само собой.

Куда больше, чем отдыха, я жаждал убедиться, что ситуация по-прежнему в моих руках. Однако стоило вести себя разумно. Эйфория открытия так же опасна, как и ошибка в изготовлении сложной чародейской системы. Я принуждал себя отдыхать, снова и снова обдумывая приёмы и методы, перебирая алгоритм, как бусины чёток, и даже закрывая невидящие глаза, всё равно разглядывал схемы, образы и параметры будущего источника.

Муноремойские священники настаивали на разговоре. Через несколько дней пришлось уступить – было проще, потому что большая часть работы уже завершилась, и обелиск потихоньку обретал зримое воплощение. Измученная длительными перелётами и общением с ланкийцами Жилан привезла такие камни, что любо-дорого – я лишь пожалел о невозможности полюбоваться ими собственными глазами: зрение пока не вернулось ко мне, присутствовало одно магическое.

Так что беседе с Пресвященным всё-таки предстояло быть. Я легко вспомнил этого рослого бородатого старика – после подвига в Яворе он лично отчитывал меня от демонов. Едва ли теперь следует ждать от него любезного приёма – его посланец разговаривал со мной насторожённо, напряжённо, будто ждал, что в следующий миг из меня ядовитые летучие мыши полезут плотными группами. Значит, и сам старик сердит. Но ему, настроенному столь сурово, в сложившейся ситуации так или иначе придётся смириться с ситуацией. Обелиск почти закончен, а куриал, корпящий над ним, настолько плюёт на себя, что вон, даже ослеп – такой аргумент ему нечем будет парировать. Самоотверженность, жертвенность, забота о людях ценится любой религией.

Однако разговор дважды пришлось откладывать. До религиозной столицы Мониля и её полноправного повелителя удалось добраться только через месяц, когда новыми источниками обзавелись не только Уэллаг, но и ближайшая к нему область Ривеан. Потребности капризного населения рвали меня на части. Перед беседой я смог убедиться, что в будущем новый кристаллический обелиск способен будет с избытком снабжать энергией всю округу. Кроме того, нормально полюбовался результатом трудов – зрение потихоньку возвращалось, видел я пока размыто, как при катаракте, но с каждым днём всё яснее.

Вот теперь, когда первоочередные заботы отпустили меня, можно было и побеседовать. Всё-таки до чего чудесным был этот белоснежный город храмов и монастырей, пышных садов, рощ, чудесных милых речушек и прудов, оправленных в камень! Самые красивые соборы возводились здесь, часто занимая место старых жилых домов, вынужденно отданных под снос. Как рассказал сопровождавший меня Кербал, храмов тут становилось всё больше, а жилые дома потихоньку откочёвывали на окраины. Если кто ещё и жил в центре, то… Ну конечно – религиозная верхушка. А также те, кто толокся рядом с ними. Священников на здешних улицах попадалось больше, чем в любом другом городе Мониля. Естественно. Небось, в Ватикане тоже каждый второй – в длиннополом одеянии.

Меня провезли по нескольким широченным проспектам – к особняку, который занимал Пресвященный. Замечательное это было строение: и умеренно роскошное, и вместе с тем строгое, украшенное с потрясающим вкусом. Залы просторные, и в каждом есть на что посмотреть. Особенно мне понравился кабинет – на диво удобный и практичный, и притом радующий глаз. Комнату портил только хозяин особняка, его мрачный вид. Пресвященный определённо собирался со мной ругаться. Этому нужно помешать.

По возможности.

– Вам следовало обсудить со мной ход работы прежде, чем начинать, – сказал старик после подобающего обмена приветствиями. Смелый человек, даже руками со мной соприкоснулся, что боялись делать почти все монильцы, кроме разве одной Лалей. – Весь город остался без энергии на полторы недели. Могли возникнуть серьёзные проблемы.

– Разве вам не завезли аккумуляторы?

– Только через два дня после полного исчезновения обелиска. Разумнее всего было бы подождать хотя бы эти два дня.

– Дело не терпело промедления. Мне нужно было спасти тысячи жизней. То, что эти дни они питались всухомятку, мёрзли и ходили к дальним источникам за водой – малая плата за возможность дышать. – И, чувствуя, что спор может затянуть нас, поспешил перехватить инициативу. – Я рад, что вы решились со мной переговорить. Мне нужен ваш совет. Касательно Гильдии Тени.

Мой собеседник определённо насторожился. На то и был расчёт.

– Я слушаю.

– Вы знаете, что Сын чародея сейчас находится у меня на родине?

– Да, я об этом слышал.

– Он никогда не вернётся. Он не сможет вернуться. Его больше нет.

Старик поднял бровь. Моя цель достигнута – самоуправство террианского куриала забыто. Вспыхнул интерес совсем к другой теме: естественно, ведь культ Чародейства от века был основным противником культа Сияния. В глазах высочайшего его служителя эта тема куда важнее, чем какие-то кратковременные бытовые неудобства, возникшие по милости уроженца соседнего мира.

– Вы его убили?

– Нет. Хуже. Признаться, я поступил с ним так, как меня учили в демоническом мире.

– Как же? – Я медлил, пытаясь поточнее сформулировать характеристику своего поступка. – А, понимаю. Вы превратили его в инструмент. Я прав?

– Именно так. Преторий пока об этом не знает. Зато наследник Сына чародея – да. Я о Сламете.

– Этого я тоже знаю. То есть он ждёт, когда сможет взять в руки бразды правления?

– Вынужденно. И я вскоре должен буду предоставить ему свободу. Ему – и всему остальному Преторию.

– Таков был договор?

– Именно. До тех пор, пока Сламет молчит, тот факт, что я удерживаю их всех, принимает обличие вполне законного удержания. Но как только установленный срок пройдёт… Боюсь, в этом случае я нарвусь на очередную войну с Гильдией. Опасную для Мониля и смертельную для меня.

– Ясно. И какой же совет вам требуется, господин куриал Терры?

– Вы ведь понимаете, без энергии остались не только ваши обелиски и те, которые принадлежат Курии. Но и гильдейские.

– Хм…

– Именно в этом мне необходим ваш совет.

Пресвященный смотрел на меня цепко. Это был взгляд политика, человека, отлично знающего, что такое власть и как с нею надо обращаться. Можно быть уверенным – он меня верно понял, и если у него есть идея, поделится.

– Вы собираетесь обеспечивать Гильдию магической силой?

– Я, видимо, буду должен. В противном случае Гильдия примется искать себе энергию где только сможет, и, вероятно, попробует возродить к жизни старый вариант обелиска. Чем это может закончиться, трудно предугадать. То есть легко. – Я и сам плохо понимал, зачем вру. С другой стороны, единожды солгавши, любой вынужден будет следовать путём собственной выдумки до тех пор, пока всё не забудется, или смерть не прекратит игру. Мне предстоит такая же дорога.

– Понимаю. Да. И каков же твой план?

– Я должен предложить Гильдии выход. Любой. Надо дать ей хоть какой-то вариант. И тогда она станет управляемой. Думаю, это и вам необходимо как воздух.

– Даже управляемый, Храм чародейства останется влиятельным. У него огромное число последователей по всему миру.

– Но утрата могущества может стать первым шагом к угасанию. Так когда-то случилось с язычеством у меня на родине.

– Причиной его поражения была магия?

– Нет, конечно. Я ведь родом из ранее не магического мира, вы знаете. Виновата была политика.

– Любопытно. Итак, чем я могу вам помочь?

– Посоветовать, как именно предложить Гильдии источники и какие особенности должны быть у них. Какие условия поставить, какие гарантии потребовать.

– А вы способны создать обелиск, полностью подчинённый вашей воле, способный угаснуть тогда, когда вам это угодно, и снова зажечься?

– Я об этом не думал.

– Вариант, который однозначно решил бы все проблемы. Подозреваю, вы многое можете.

Этот намёк на моё умолчание заставил бы напрячься, если бы сейчас я играл в политику. Но в настоящий момент, к счастью, размышлял только о деле, и затаённый смысл его слов не сразу добрался до глубин моего сознания. А когда это произошло, я уже был способен сохранить лицо.

– Я строю источники, нуждающиеся в моём внимании, но не повинующиеся каждому движению моего сознания. Конечно, хотел бы уметь такое. – И позволил себе добродушную усмешку. – Но это поистине доступно лишь богу…

– Думаю, в действительности вам не требуются никакие советы. Вы и так всё понимаете. Если вы способны погасить обелиски Мониля, то уж, наверное, можете погасить любой из своих на выбор.

– Не на расстоянии. Из непосредственной близости. С предыдущими обелисками была другая ситуация.

– Так ли? Так, может быть, со временем что-то изменится. Вы ведь глубже освоите методику. – Пресвященный бдительно разглядывал меня. – И потом – считаете, Гильдия захочет проверять, можете вы или нет?

– Тут важно правильно расставить акценты в разговоре. Подозреваю, вы бы с этим легко справились.

– Хотите, чтоб я провёл разговор со Сламетом? В самом деле?

– Нет, что вы. Думаю, это лишь настроит будущего Сына чародея на противостояние. Но вы знаете гильдейцев намного дольше, чем я. И сможете подсказать мне что-нибудь.

– Да вы и сами отлично всё понимаете. Уязвимое место Храма чародейства – чародейская мощь, которой вы его лишили. Лишили смысла существования, понимаете? И вам стоит сперва возвести слабенький обелиск на их территории, а потом начинать торговлю. Вы ведь можете сначала сделать какое-то подобие настоящего источника. Можете же? Любой создатель обелисков, если верно помню историю, это мог.

– Демонические обелиски – совсем другое дело…

Я подумал было об установке малоподходящего кристалла в сердце магического средоточия. На каком-нибудь берилле система продержится пару недель. Потом заметно ослабнет.

Пожалуй, всё-таки нет. Но можно поискать другие варианты.

– Что ж, попробую. Спасибо за совет.

– И вам нужно подумать о гарантиях, – подсказал старик. – Советую требовать ключи. Ключи от покоя-раковины. В качестве гарантии их доброй воли и того, что они исполнят свои обещания. Вопрос лишь, какие именно обещания вам от них нужны.

– Им придётся отказаться от претензий на аин и никогда больше не задевать ни меня, ни мои интересы.

– То есть вы знаете точно, что именно Гильдия пыталась завладеть артефактом.

– У меня есть признание их главы.

– Впрочем, конечно – кому же ещё! Я мог бы взглянуть на документы, которые попали вам в руки во время захвата катакомб? Поверьте, эта услуга не останется без ответа.

– Конечно. Как считаете, об этом тоже стоит упомянуть?

Мы обменялись взглядами заговорщиков. Теперь Пресвященный мне улыбался – невиданное дело для священника Мониля, которые по-прежнему воспринимают демонов, как не опасных мерзких отродий преисподней, не стоящих ничего, кроме быстрой и желательно мучительной смерти. Может быть, для высокоцивилизованного, обладающего широкими взглядами монильца я, запятнанный присутствием во мне демонского сознания, и был вполне приемлемым соседом, особенно если мог оказаться полезным. Но священники и фанатики по-прежнему смотрели на меня глазами своих дальних предков.