Текст книги "С тенью в душе"

Автор книги: Ярослав Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Однако он меня заметил. Скользнул по мне взглядом, и потребовалось очень жёстко взять себя в руки, чтоб не дрогнуть, чтоб сохранить легкомысленное выражение на морде. Кстати, уверен, результат оставлял желать лучшего, и получившаяся судорога лицевых мышц, наверное, могла бы напугать моего соотечественника – намекнуть на приметы инсульта, к примеру. Но у демонов своя мимика. Может, и не распознал смятения.

– Вот чего я хочу сейчас, так это отдыха, – простонал я, добираясь до своей комнаты.

– Отдых – это роскошь. Особенно в твоём положении, – убеждала демоница. – Садись медитировать. Именно сейчас, пока не закрыты каналы энергии. Как ишнифские, так и дополнительные. Властителю потребуется время, чтоб присоединить их.

– Так он с трофеями?

– Конечно! Иначе смысл воевать?

– Вообще-то смысл основной – выжить. Это ведь на него напали, а не он на кого-то.

– Поэтому в трофеях у него будут не истоки каналов, а лишь то, что они принесут, и надо поспешить забрать как можно больше. Ты имеешь возможность отхватить себе частичку, не стоит пренебрегать ею. Поверь, в поединке с Хтилем тебе понадобится вся энергия. И мне тоже…

– Рад, что мы теперь в одном окопе.

– Если не порадуешь меня сегодня, не стану лезть из кожи вон, – пробормотала айн. – А то Хтиль мне тоже постепенно становится симпатичен. Толковый властитель. Ишниф, смотрю, в полном порядке, даже прирос населением и энергией…

– Он тебя явно не станет радовать!

– Это верно. Потому я и готова дать тебе шанс, человек.

Усталость оковывала, хотелось оцепенеть и ни о чём не думать. Но я повиновался моей спутнице, может быть, впервые сделал это без малейших возражений. Уселся на полу и поспешил погрузиться в клокочущие волны энергии, которые с шипением окатывали меня раз за разом. Это было приятно до болезненности, пропала головная боль, только изнеможение никуда не делось, ну, это как раз вопрос времени.

– Тебе надо поторопиться. Властитель скоро закончит, и тогда обратит внимание на твоё браконьерство. Сворачивай.

– Я уже готов?

– Ты только тогда будешь готов, когда накопишь несравненно больше опыта и знаний, чем сейчас. По-любому надо сворачиваться.

– Понял, понял. – Я с усилием вышел из медитации и уткнулся лицом в постель. – Можно я посплю?

– Пожалуй.

Я так удивился этому разрешению, что отключился прямо на полу, не потрудившись забраться на кровать. И проспал всего, может быть, пару часов, проснулся резко, как от пинка, на диво свежий, готовый к восприятию. Конечно, тягостно было подниматься, хрустеть суставами, чтоб привести себя в мало-мальски годный к поединку вид: мышцы здорово болели. Но драться за жизнь надо всегда, даже и тогда, когда трудно, а иначе как вообще жить-то?

Слуга явился за мной буквально через несколько минут. Интересно, как угадал-то, когда являться? И как будил бы меня, если б я не поднялся столь своевременно? Пинками, что ли? Тут и за меньшее убивают. Этот приказ явиться к демону-властителю прозвучал наподобие сакраментального «Я же говорила!» от моей демоницы, хоть сейчас она и не обозначила своего присутствия. Чем-то ядовитым потягивало от этого вызова. Поэтому я встретил взгляд узковатых глаз своего «учителя», готовый к любому удару.

Последовавший бросок нас обоих скрутил в судороге. Как уж так получилось – не знаю, но схватка объединила нас в одно, и даже возникло стойкое чувство, будто я ощущаю его эмоции. Да, у демонов они, оказывается, тоже были. А бой больше напоминал игру с Вселенной. Мне казалось, я пальцами переплетаю невидимые эфирные струны в толстый канат, который удержит меня над бездной. Дикая какофония этих струн била по ушам, но приходилось признать, что шум скорее следовало отнести к порождениям разума, чем к элементам реальности.

Казалось бы, не нравятся воображаемые звуки – заставь их не звучать. Мне всё казалось, что если я сумею упорядочить их в мелодию, мне станет легче.

Самообман. В этой вселенной одного желания маловато для успеха.

«Не отвлекайся», – пришлось молча напомнить себе. Мысленное напряжение образовало вокруг меня подобие плотного кокона, но тот хрупнул под напором чего-то, визуально подобного вихрю. Порождение дум демона создало внутри моего тела очаг, губительный для неподготовленной души. Моей души. По крайней мере, именно это соображение вывело меня из временного ступора. Столь мощной хватки я на себе ещё ни разу не испытывал. Это была настоящая война в недрах сознания, и первое, о чём я напомнил себе: не паниковать.

А паника подавляла… Если включиться в бой и начинать действовать, на панику не останется времени и сил. И плевать, что не представляю, какими методами отражаются ментальные атаки. По ходу дела разберёмся.

– Не трать всю энергию с ходу, – прозвучал во мне укоряющий голос айн.

Ответить я ей не мог – до хруста зубов трудно было удерживаться над пропастью чужой мощи. Всё-таки какой этот урод крутой перец! Вот уж ни в сказке сказать…

– А ты как думал? Он, между прочим, область покорял не красотой своих глаз!

Заткнись! Заткнись! Не до тебя сейчас! Миг – и наша схватка напомнила мне состязание в армрестлинге, только я пытался уложить махину, прущую на меня с решительностью асфальтового катка. И тут уже не до мыслей о победе. Самому бы удержаться! Тьма застила мне глаза, но и в этой тьме я видел звёзды.

Самому же себе вдруг представился крохотной фигуркой, карабкающейся по горе. А гора-то высоченная, ночь тёмная, и на вершине едва ли ждёт что-нибудь по-настоящему прекрасное, вообще едва ли что-нибудь ждёт. Но фигурка всё равно лезет и лезет. И все мои предки так же лезли, несмотря ни на что, отрывая у судьбы ломоть удачи за ломтем до самой последней минуты жизни, и потому человечество бессмертно.

– Ишь, вещает!

– Не надо завидовать, – выдохнул я, потому что в этот момент вырвался из стискивающей хватки чужого вихря, чужой воли, чужой магии, и смог перевести дух. Позже, вспоминая этот рывок, я осознал, что по наитию претворил себя в подобие такого же вихря и стал чем-то вроде мокрой рыбины в ослабевших руках своего противника. Но тут же сообразил, что это ещё не победа, а лишь первая отмашка в поединке, и анализировать свои и чужие действия предстоит позже.

– Не ты себя обратил, а я тебе помогла. Между прочим! Ты без меня не справился бы. Хоть тебя тут пытай!

Мы с Хтилем вились друг вокруг друга, как две ядовитые водяные змеи, прицеливающиеся кусануть соперницу (а что – бывают ядовитые водяные змеи? Ах, в Мониле бывают… Ясно). Любое его движение могло ознаменовать последнее мгновение моей жизни, а я ведь даже угадать его не смогу, мне подобная тактика незнакома.

– Мне знакома, прекрати паниковать. Сосредоточься.

Я сосредоточился. Первый удар с шипением окатил меня, как волна берег, неколебимую гранитную скалу. Спасибо, айн! Тут уж неважно, несло ли изначальное заклятие в себе яд, или парализующие чары, или иссушало энергию. Важно, кстати, то, что я всё-таки пропустил выпад. Могу пропустить и смертельный, который окажется не по зубам даже моей айн. Сосредоточиться и видеть, угадывать и противодействовать – вот на чём мне следует сосредоточиться. Мало ли – не умею. Надо.

Невыносимой тяжестью накатывало на меня, но тоже неравномерно: то легче, то тяжелее. Каждому выпаду противника я пытался противопоставить преграду, а это было сложно, ведь он окружал меня. Вообще безумная задача – биться с врагом, поглотившим тебя. Бред какой-то! При этом бить, казалось бы, просто: целься куда бог на душу положит, не промахнёшься. Однако ж в действительности получалось иначе. Куда бы я ни зафигачил, получается мимо, либо же просто Хтилю мои попытки до фонаря.

– Айн!

– Не мешай. Я думаю.

Думает она! Совсем охренела. Тут мне пришло в голову, что проще всего выразить атакующие чары в образе длинной огненной полосы, которой можно наподобие спирали окружить себя. Атака станет для меня самой простой защитой (особенно если помнить, что защитой единолично занимается айн). Миг – и пламя опоясало меня подвижным гибким кольцом. Это было красиво. И, как выяснилось, весьма эффективно – даже как-то легче стало дышать.

– Дело не в форме, а в её содержании, но вообще ты мыслишь в правильном направлении.

– Ну спасибо на добром слове, что ли…

Теперь мне казалось, что я, толком не умея владеть кнутом, пытаюсь им муху выщелкнуть из ветра. Демон был везде и в то же время оставался неуловимым. А потом до меня дошло, что я просто не способен на нём сконцентрироваться. Всё дело в недостатках моего восприятия, а не в изворотливости врага.

– Хтиль, а, Хтиль! Кролик сейчас устроит удаву несварение желудка! Объявляю степ!

– А что такое степ? – заинтересовалась айн.

– Танец такой. Как танцуется – не знаю.

И я завертелся, играя с полосой огня, как гимнастка с лентой. И смысл тут был совсем не в том, чтобы заткать пламенем как можно большее пространство, а чтобы компенсировать изъяны моего восприятия вездесущностью. Ментальный поединок обретал подобие гонки на скорость, и важно было не дать себя обойти.

Но все эти сравнения были лишь игрой воображения. Костыли, которые оно давало сознанию. Может быть, математик разложил бы схватку в формулах и цифрах, а литературовед описал бы её себе как этическое противостояние двух начал в каком-нибудь художественном произведении. Не суть. Важно то, что разум желал иметь дело только с вещами знакомыми.

– Эй, Хтиль, а давай кто кого перепляшет?!

У меня это само вырвалось. Я хотел увидеть врага хоть в каком-нибудь воплощении, но только не обволакивающим меня эфирным коконом. Казалось, только обрети ты зримый, отстоящий хоть на пару метров от меня облик, и я легко заломаю тебя, да хотя бы на кулачках, без оружия!

– Размечтался, – услышалось мне, и это был отнюдь не голос айн.

Уже что-то. Диалог. Это первый шаг к отстоянию друг от друга, к чисто физической разности, если и не тел, то хотя бы сознаний.

– Слышь, ты в курсе вообще, что если людей глотать, то от них можно заразиться страшной болезнью: людизм называется? Проявляется в муках совести и страстном желании бухать и материться. И ушанка к башке прирастает при частной разновидности людизма – русизме!

Мне показалось, он пришёл в смятение. Может быть, просто хотелось в это верить, но общее ощущение изменилось. Поединок шёл не так, как полагалось, и это сбивало моего «учителя» с толку. И могло стать для меня единственным путём к спасению. Только инициативу нельзя упускать.

– Вот прикинь, сидишь ты в своём замке и мучаешься, что скажет мамаша соседского лорда по поводу формы твоих рогов! И по фэн-шую ли ты казнил последнего врага, не порастёшь ли плесенью в случае промашки!

– Это у тебя от страха, человек?

– Какой страх?! Я за тебя переживаю! – Мне едва удавалось удерживаться от гогота, но чем сильнее распирало веселье, тем легче становилось дышать. – Быть человеком непросто. Везде дураки и дороги… Ну, дороги, положим, у вас и так не ахти, но второй пункт может ещё сильнее подпортить жизнь. О традициях вообще молчу. Вот представь ситуацию – добыл ты ведро бухла, а в казематах сидит только один пленник, подходящий тебе по статусу. И третьего завоёвывать долго, бухло прокиснет. Как жить-то?! Разливать ведь положено на троих, вдвоём неинтеллигентно как-то. Ну на фига тебе такие проблемы, друг? Бывает ведь ещё хуже! Слышал историю про мужика, которого грабили в двух шагах от полицейского участка, а он так и не позвал на помощь? Его потом спрашивают: чего не звал-то, чего ж не кричал? А он: так я это, боялся рот открыть, зубы-то золотые!

– Что ты несёшь?

– Да ведь такому богатею, как ты, особенно нелегко придётся – с людизмом-то! Слышал про нового русского? Ну, стоит эдак новый русский возле шикарного новенького четырёхэтажного особняка и рыдает. Подъезжает второй новый русский и спрашивает, мол, что стряслось-то? Налогами задушили? Не-ет, отвечает первый, я ж сиротский домик построил, завтра презентация. Ну, так это ж хорошо, спорит с ним второй, сиротский домик – это ж благотворительность, престиж повышает, всё такое. Так-то оно так, отвечает первый, всхлипывая, но как же я один буду в таком домище-то жить, сиротинушка?!!

– Ты бредишь, человек?

Мы вдруг расцепились сознаниями – как-то в один миг, без подготовки и без усилий. Просто момент сменился, и вот хватки как ни бывало. Именно тогда я ощутил, насколько невыносимо тяжело пришлось мне под его давлением. Сейчас, казалось, до самого настоящего физического полёта, да и без помощи крыльев, осталось лишь одно дуновение, и думать уже можно без помех.

А потом я очнулся – на полу залы, мокрый, как бобёр, только что вылезший из реки, с дикой головной болью, уставший до ломоты в суставах, изнурённый до того, что и шевельнуться-то, кажется, не получится – при всём желании. Властитель стоял надо мной, покачиваясь, и выглядел, кажется, лишь немногим лучше. Действительно ли я сумел изнурить своего «учителя»? Офигеть, не встать!

– Конечно, немыслимо. Он решил, что просто устал после боя, после перенаправления энергии в каналах, и следует отложить это дело хоть немножко.

– Откуда ты знаешь, что он решил?

– Я, в отличие от тебя, успеваю обращать внимание не только на свою особу. Вы были так сближены, что уловить его выводы получилось без труда.

– А что вообще случилось?

– Хорошо, что тебя это хотя бы немного интересует. Из каждого боя надо уметь выносить частичку опыта. Вообще ты ловко придумал. Сам, или кто-то подсказал?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты сбил противника с толку этими своими шуточками. Мне бы не пришло в голову юморить во время схватки, и Хтилю тоже, конечно. Поэтому он потерял цепкость. Отвлёкся.

– Значит ли это, – мысленно простонал я, – что ты готова похвалить мою манеру вести поединок?

– Он выглядит идиотским, но, видимо, в этом и весь смысл. Иногда и ты на что-то способен. Даже если случайно, то всё равно молодец. Я сомневалась, что ты на этот раз сможешь отстоять себя. Даже и с моей помощью.

Я приоткрыл глаза. Хтиль смотрел на меня без выражения. Потом развернулся и удалился. Никто из присутствующих даже и не подумал протянуть мне руку, чтоб помочь подняться. Но я, прожив тут больше года, этого уже и не ждал. С трудом, но сумел справиться сам. Покачиваясь, поплёлся в коридор, где предпочёл какое-то время постоять, прислонившись плечом к стене. Ходить по замку, шатаясь и запинаясь, было опасно.

– Уже начал соображать, парень, – одобрительно протянула айн. – Может, из тебя и выйдет толк – под моим руководством, конечно. Лучше б ты уже начал меня слушаться.

– Ты слишком многого от меня хочешь, детка. Научись давать советы в приемлемой форме, если хочешь, чтоб их принимали. Поняла?

– Господи, как же мне терпеть тебя следующие годы? – звучно вздохнула демоница.

Глава 8
БЕГСТВО

Достаточно было слегка прийти в себя, чтоб осознать, на каком зыбком краю я балансировал только недавно. Чёрт побери, Хтиль запросто мог расправиться со мной! Запоздало, но отчётливо смерть дохнула мне в загривок. Кстати, хорошо бы, если б одна только смерть, однако подозреваю, что в случае проигрыша меня ждало бы нечто намного худшее. Трудно себе представить существование ещё более убогое, чем у моей айн, однако именно оно бы ждало меня.

– Большое спасибо, – с беспримерной язвительностью произнесла демоница.

– А разве нет? Твоё положение ещё не так и плохо.

– Ну да. – Голос её звучал неохотно. Но отказаться отвечать она не могла.

И я прекрасно понял то, что она попыталась оставить скрытым. Да, она, как сознание, образовавшее артефакт самого высокого порядка, сохраняла определённую свободу действия и даже способна была получать удовольствие от своего существования. Определённые радости мог дать ей и я. А мог – страдания. Оказывается, это вполне в моей власти, и конечно, она от меня это старательно скрывала. До сего момента.

Меня же в случае проигрыша ждёт совсем другая судьба. Лишь обломком души я сохранюсь в магической конструкции, и от всех ощущений, доступных мне в этом случае, останется только нескончаемая мука. И лишь столько сознания, чтоб никогда не прерывать её.

«Я ведь выиграл только чудом! И это чудо столь же необъяснимо, как любое из чудес, выпадающих на долю смертных! Что же делать?» Да, в общем, ответ-то очевиден. Похоже, настало время окончить местную академию, забрать свой диплом и мотать от учителя как можно быстрее и как можно дальше.

– Думаешь, это такая простая задача?

– А в чём загвоздка?

– Хтиль тебя выучил, и уж конечно не для того, чтобы отпустить в свободное плаванье. Он уже наметил тебя в работу. И за тобой сейчас уже очень хорошо следят.

– Ладно. Слушаю твои советы. Как надо отсюда выбираться?

– А я не знаю.

– Шутка?

– Нисколько. Думай сам.

– Ты опять?

– И что, как ты думаешь, я надумаю?

– Ты же тогда сбежал от монильцев. Попробуй тут что-нибудь изобрести.

– Слушай, а какова вероятность использовать для побега магию?

– В самом сердце владений Хтиля? Шутишь? Кстати, ты больше не имеешь доступа к замковым энергиям.

– Это я уже заметил. А что насчёт смыться ночью?

– Подозреваю, именно ночью тебя будут выслеживать с особенным вниманием. Выскользнуть из Ишнифа после наступления темноты будет намного труднее, чем при свете.

– Значит, надо идти прямо сейчас.

– Сейчас? – Я уловил в тоне собеседницы искреннее изумление. Искренность в ней я встречал очень редко. – Мне кажется, или ты едва держишься на ногах?

– Как раз и проверим.

Я выбрался из комнаты и, не обращая никакого внимания на окружающих, направился на галерею. Собственно, мне частенько приходилось там бывать, и никого не должно было удивить выбранное мною направление. Замок был мне теперь знаком намного лучше, чем год назад, однако я бы не стал с уверенностью утверждать, что отыщу пути отхода. Тем более там, где в это не верит даже сам владелец замка.

Кстати, последнее как раз ничего не доказывает. Едва ли лорд шарится по хозяйственным помещениям. Едва ли даже он в курсе, что именно тут вообще имеется и как расположено. В этом ли чаемое решение проблемы? А много ли я сам знаю о хозяйственных помещениях ишнифского замка? Кстати – меня там засекут, если я туда припрусь?

– Там засекут любого не своего.

– И что делать? А если я, скажем, пройду сквозь кухню, как паровоз на полном ходу, с видом гордого оленя – заметят?

– Вероятно. Что такому перцу вроде тебя делать в кухне?

– Хм… А если буду вести себя тише воды, ниже травы – обратят внимание? Измажусь в грязи, напялю шмотки какого-нибудь чернорабочего?

– Вообще-то ты человек, а не демон – не забыл?

– Помню. Но сейчас уже знаю, что демоны бывают чертовски разнообразны по внешнему виду. А уж чешую мне нарисовать ты сможешь без напряга.

– Это ты за меня решаешь, что я сделаю без напряга?

– Ага. Как истинный твой хозяин.

– Как же я тебя ненавижу! – с нежностью воскликнула айн. – Попробовать-то можно. Но как ты выкрутишься, если тебя поймают?

– А фиг меня знает.

Я огляделся и вцепился в плечо попытавшемуся прошмыгнуть мимо меня демонку их числа хозяйственной мелочи. Серый, кажущийся крохотным из-за того, что вечно держался согбенно, он рванулся из-под моей руки с завидной мощью. Это-то как раз понятно: жить все хотят. Если бы мне пришло в голову пристукнуть его на месте или немножко помучить из любых соображений – флаг в руки, никто бы не вмешался. Его спасение зависело только от него самого и заключалось в незаметности.

Оставалось лишь сделать ему подножку и навалиться сверху. Не так-то просто оказалось придушить это существо – оно яростно сопротивлялось. Этот бешеный и решительный отпор даже изумил. Не узнаешь, пока не попробуешь, а я раньше как-то обходился без стычек с демонами столь низкого ранга. Отпинывать с дороги, конечно, приходилось, однако пинки они терпели безропотно. Тут-то другая ситуация.

Расправившись с обслугой (и не без помощи айн, один бы, пожалуй, в нынешнем жалком состоянии мог и спасовать), я прислонился лбом к стене и замер, дрожа от изнеможения. Кошмар какой-то! С собой надо срочно что-то делать. Мне не нужны запасы магической энергии, чтоб пробиваться на свободу (всех местных магов, поднятых по тревоге, я всё равно не разложу), но силы, чтоб убегать, нырять и прятаться – необходимы!

– И на что ты рассчитываешь сейчас, если даже с демонской мелочью не способен самостоятельно расправиться? – ехидно полюбопытствовала демоница.

– Я и не собираюсь с кем-то ещё расправляться.

Пришлось стащить с себя всю одежду (её можно будет прихватить с собой эдаким неопрятным свёртком, потом отстираю от грязи), но сейчас меня собственная нагота мало волновала. То, что было напялено на жертве, одеждой едва ли можно назвать, прикрыть она ни фига не прикроет, но дело-то даже не в стыдливости или дискомфорте. Как мне скрыть цвет и чистоту кожи? Демоны все сероватые или бурые, у них ящеричная чешуя.

– Айн, рисуй мне чешую!

– Вообще-то активная магия может обратить на себя внимание.

– А ты потихонечку. – Я накинул на себя трофейную тряпку и свернул пожитки в плотный ком. – Кухня там, если не ошибаюсь?

– Сунешься на кухню – точно внимание обратят. Кто попало из обслуги по кухне не шляется.

– А куда лучше соваться?

– На скотный двор, например. Это же очевидно!

– Экая ты шутница!

Я крался по коридорам замка, погружаясь всё глубже и глубже в его неаппетитное, грозное нутро. Твердыня, собственно, вырастала из скалы, и, как оказалось, её вполне можно было сравнить с айсбергом – подземные помещения размерами своими и количеством далеко превосходили наземные. Уж не знаю, как местные в действительности возводят свои крепости. Но когда оказываешься на нижних этажах, начинаешь думать, будто в незапамятные времена строения вырастали сами собой, как цветы или грибы, по каким-то своим природным законам. Иначе чем можно объяснить такое естественное, не испорченное симметрией, углами и плоскостями, завораживающее великолепие подземных залов?

Здесь пол, часто ступенчатый, плавными линиями переходил в стены, так же – в своды, и время от времени радовал глаз разнообразием самой неожиданной формы колонн. Будь тут поменьше народу и суеты, можно было бы всласть налюбоваться. На мой вкус именно в такой сдержанной строгости и одновременно изысканности очертаний воплощалась подлинная красота, вершина архитектурного и интерьерного искусства. Но никто не стал бы так изгаляться ради прислуги.

– Тебе это нравится? – фыркнула айн. – Полное отсутствие вкуса, вот как я могу это назвать. Прискорбно. Просто на нижних и подземных этажах всё оставляют в том виде, в какое их изначально приводит строительная магия.

– Я вижу, демоническая магия отличается более изысканным вкусом, чем сами демоны.

– Ты лезешь со своими представлениями о вкусе в чужой мир, между прочим!

– А как ещё я могу его оценивать?

Я аккуратно крался вдоль стен, сквозь залы, переходы и галереи, где толклось довольно много существ всех видов, размеров, но совершенно не боялся обратить на себя внимание таким поведением. Демонам-прислуге, под которую я сейчас пытался мимикрировать, и полагалось прокрадываться вдоль стеночки, никому не попадаясь под ноги и на глаза. Ага, вот тут вообще лучше под столом проползти. Пошло прочь, демонское отродье, ты меньше меня, и уж тебя-то даже мой прототип не боится. Шмыгнув из-под ног какой-то крупной твари, я поспешил скрыться за углом. Тут принцип простой: успел улизнуть от внимательного взора, вот и молодец. Вот и жилец.

Повезло.

От очередной мощной демонятины я увернулся в очередной закуток.

– Ты не слишком-то увлекайся, – предупредила моя вечная спутница. – Ты сейчас уже почти подобрался к спуску на тюремный этаж. Если туда завернёшь, оттуда уже не выйдешь.

– Да блин!.. Сказала бы раньше!

От тюремной части подземелий пришлось мотать очень быстро, пока никто меня не увидел (уж молчу про «разглядел во мне человека»). Потому в скотные залы попал с лёта. Это оказалось серьёзной ошибкой – запах ударил в лицо, словно разъярённая жена сковородой наотмашь. В первый момент мне показалось, что кто-то действительно влепил по лбу со всей дури, стоило большого труда не опрокинуться.

Полуослепший от газовой атаки, я съёжился, но ногами перебирать не перестал. Здесь, в нескольких огромных пещерообразных помещениях обитало множество самых разных демоносуществ, и все они воняли. Не знаю, как пахнет в свинарнике, но уверен, что послабже, не так сногсшибательно, иначе едва ли свиноводство прижилось бы почти во всех странах моего родного мира. Люди всё-таки жить любят. А помирать и при этом мучиться – не особо.

– Эй, ты куда? – крикнул мне измазанный чем-то неаппетитным демон-скотовод.

– А не пошёл бы ты! – отгавкнулся я на инерции и увернулся от очередной бессмысленной жующей морды. Видимо, у демонов скот тоже банален, только жуёт что-то и тупо пырит гляделки…

– Ты, конечно, отчасти прав, – прохладно, однако с ощущаемой иронией вмешалась в ход моих мыслей айн. – Однако большинство мясных пород предпочитает питаться мясом же. А ты как раз сейчас пыришься на одного из таких. Он сыт, конечно, однако рефлекс может оказаться сильнее сытости.

– Твою мать! – Я чуть не возопил в голос и отпрыгнул от чешуйчатой туши.

– И, кстати, они способны очень быстро двигаться.

– А ты можешь мне указывать голодных? Или можно сытых – по твоему выбору.

– Как же я их отличу?

– Но этого-то ты определила как сытого!

– Он на тебя не кинулся. Значит, сыт. Но если будешь упорно торчать у него перед носом, он может поужинать впрок.

Я выматерился, но потихоньку. Населяющее воздух амбре и обилие крупных туш вокруг мешало мне разглядеть, имеется ли поблизости стенка, по которой можно было бы прокрасться прочь из этого места.

– Не трать силы. Вдоль стен укреплены поилки, там ты не пройдёшь.

– Блин…

– Успокойся. – Она уже почти хихикала. – Скотину достаточно как следует огреть по глазам, и она отстанет. Только надо не пропустить момент – кидаются они молниеносно.

– Тьфу! Могла бы сразу сказать, а не мотать мне нервы.

– Ах ты боже мой! Неужто у мужчин тоже есть нервы?

– Давай, направляй, куда идти, и не отвлекайся на посторонние разговоры. Потом обсудим мужскую анатомию.

Между тушами приходилось нырять и вилять, но чуть позже оказалось, что держаться боков – не гарантия от броска. Одна такая бочина в долю мгновения обернулась оскаленной мордой, и я лишь чудом успел врезать твари по глазам (ещё и глазки крохотные, поди разгляди их). Существо отпрянуло, храпя, толкнуло крупом соседа, и у них началась грызня.

– Слушай, а меня здешние скотоводы искать не примутся?

– Зачем? Сочтут лишней порцией корма для скота. Им же удобнее.

– Фу, блин, я с вас, с демонов, фигею…

– Тебе просто непривычно, вот и всё. Привыкнешь ещё…

– Не дай боже… Куда теперь?

– Бери левее. Здесь уже другие породы. Тоже мясом питаются. Но ты для них крупноват будешь. Только имей в виду – нельзя позволить пустить себе кровь. Иначе почуют запах и кинутся всей стаей.

Я оценил взглядом плотный клубок крылатых тел, откуда только и торчали что лапы с когтями и клювы, тоже солидные и явно острые. Один меткий бросок – и вот, пожалуйста тебе, кровь. Как можно пройти мимо них, ни одну особь ничем не потревожив? Как-то мне сомнительно.

– А есть смысл перебегать по стеночке?

– Опять же – ни малейшего. Но перебежки – идея хорошая. Только надо двигаться очень и очень быстро.

– Ты меня приободрила.

Бежать сквозь стаю – та ещё задача. Взлететь-то они взлетят, но могут и напугаться, тогда кто-нибудь один уж точно клюнет. И тогда общий взлёт превратится в столь же общую атаку. Но что мне делать? Надо как-то изворачиваться.

И я поплёлся через «птичник», нервно уворачиваясь от любого движения тамошних обитателей. Мои нервные конвульсии «птичек» явно обеспокоили, стая собралась поплотнее, потом рассыпалась… И на этом этапе я уже припустил во всю прыть (которой во мне осталось немного), мысленно надеясь, что айн как-нибудь уж предохранит меня от клевков сзади в позвонок или почку. И знать, что происходит у меня за спиной, не желал. Тут всего один шаг до паники и шока.

Прежде мне и в голову бы никогда не пришло, что путешествие сквозь стандартный демонический скотный, двор может оказаться занятием намного более опасным, чем бой с демоном-властителем в областях ментального мира. Не представляю, как тут скотники справляются? Впрочем, у них могут быть свои ухватки и приспособления для кормления тварей, к которым даже приближаться опасно. Кстати, понятно тогда, почему в пещерах такая вонь. Наверняка тут просто никто не прибирает. Это ведь смертельно опасное занятие…

Интересно, в этом замке вообще имеется травоядный скот?

– Ты лучше спроси, имеется ли таковой в демонических мирах.

– А имеется?

– А ты прежде всего вспомни, много ли травы видел, гуляя по просторам Ишнифа?

– Э-э… Мда…

– Вот тебе и ответ. Не бывает в наших краях травоядного скота!

– А этот плотоядный когда закончится?

– Уже скоро. Последними будут садки для рыбы, и тут тебе… Я даже не знаю… В общем, лезть в них не рекомендую, а как выкручиваться станешь, давай думать вместе. Потому как скот в качестве носителя меня совершенно не устраивает.

– Какое счастье! Озвучивай варианты.

– По краю садка ты не пройдёшь, через садок – тем более. Он, помимо всего прочего, защищает подземелья замка от проникновения со стороны катакомб. Туда, кстати, соваться тоже не рекомендуется. Так что либо надо поворачивать и идти через хозяйственные помещения с решительным и незаметным видом, и уповать, что никто не заметит, либо через энергетический канал.

– Какой вариант более верный?

– Даже не знаю, – с сомнением протянула демоница. – Вообще в чистую энергию никому соваться не рекомендуется. И человек там, к примеру, не выживет. Демону тоже не поздоровится. Но ты-то – особое дело.

– Это почему? Разве я не человек?

– Ну, какой ты там у нас человек, мы выясняли, помнится. Ты не такой, как монильцы, с которыми мне приходилось иметь дело. Я уже достаточно долго провела внутри тебя, чтобы сделать вывод – ты другой. Ты не монилец. У тебя иная структура энергетики. Она может и не войти в резонанс с магией каналов, и тогда ты останешься жив.

– А может войти.

– Может и войти, верно. И тогда тебя растворит.

– Хм… Тогда попробуем иной вариант. – Я огляделся. – Садок начинается вот там?

– Спустись на нижнюю ступень. Теперь поверни направо. Вот тебе и садок.

– А это что? – Особым зрением я похвалиться не мог, в темноте видел хреново, а уж в напоенной тёплой влагой темноте – тем более. Однако край воды я через несколько секунд разглядел, увидел также и груду каких-то инструментов и сетей в углу. – Так. Это гарпун?

– Именно.

– Ладно, постарайся направить мне руку…

– Что сделать? Ты совсем охренел, человек? Ложкой я за тебя ещё не должна работать?