Текст книги "На краю времени (СИ)"
Автор книги: Янина Жураковская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)
То ли снова дала о себе знать романтическая жилка, наличие которой в себе ар-генерал яростно отрицал, то ли имя было подсунуто ему сволочным Призраком – но звучало оно правильно. Так, как нужно.
Последствия его приказ имел самые неожиданные.
Безопасники, до сих пор лишь со все растущим недоверием следившие за ходом переговоров, попытались восстановить явно сошедшее с оси мироздание, и на полпути ар-генерала догнал хриплый, сдавленный голос:
– Но... ар-генерал! Как вы... можете?! Это... бунт! Это... мятеж! Вы... я вами... а вы... да вы...
'Если она сбросит 'нитки', остальные тоже выдадут подобную реакцию?.. – с любопытством подумал ар-генерал и сам себе ответил: – Вероятность 97,9%'.
Меддлинг, проведенный неопытной девочкой, за какие-то мгновения стёр десять тысяч лет осёдлости и планомерной работы народа ардражди над своими эмоциями и разумом. Звездные Бродяги насмешливо манили своего потомка, а потрёпанный космический корабль, больше похожий на груду хлама, приветливо опускал перед ним свой трап... От неожиданно мелькнувшей картинки Рюйтаро сбился с шага. Вернее, сбился бы, если бы не был ардражди.
– Предательство! Огонь! Убить их!!! – завопил другой голос, и ар-генерал, немного подавленный неожиданным откровением, развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как шестеро гвардейцев срываются с места, расталкивая оцепеневших товарищей, подхватывают валяющееся на полу оружие... и тщетно пытаются нацелить на противника ставшие вдруг неподъемными импульсные винтовки и пистолеты.
Танарэа ди Кассен и её люди действовали слаженно, как на учебных стрельбах: крриши на парализации, пять выстрелов – пять целей поражено. Шестого, с воплем бросившегося вперед, Танарэа коротким ударом в челюсть отправила в нокаут. Ар-генерал подавил желание зааплодировать.
Ментат наблюдала за разноцветными вспышками с интересом ребенка, впервые увидевшего салют.
– А ты прав, всех сразу тяжеловато держать, однако... – заметила она в пространство, и ар-генерал с тревогой заметил, как из её ноздрей показались капельки крови. Но девушка тут же, шмыгнув носом, втянула их, а великан-телохранитель, тоже что-то заметивший, протянул ей ядовито-розовую капсулу сафара и химический стакан. Она покорно – даже не поинтересовавшись, что пьет – проглотила препарат и продолжила размышлять вслух: – Ладно, кто не рискует, тот только водку глушит, а двум смертям не бывать!.. Не целиком, но... а? Не снимать, говоришь, а пере... что? Знаешь, у меня на такие длинные слова аллергия. И, должна тебе заметить, я много раз просила... Вот, так бы и говорил. Посмотрим, что выйдет... – Ментат в упор взглянула на Рюйтаро. – Сейчас я разморожу ваших ребят, ар-генерал. Не беспокойтесь, плохо никому не будет, и хлопот они не доставят. Надеюсь, вы через свои... эти... улитки... не присоветовали им никаких глупостей, вроде 'ура, мы ломим, гнутся шведы'? Нет? – И, не дожидаясь ответа, закончила совершенно бесцветным голосом, живо напомнившим ар-генералу интонации тэй ара: – Не то убью всех.
Эта убьет, ни на миг не усомнился ар-генерал. Если не по злому умыслу, то – ха! – по причине связавших её обстоятельств. Коротко поклонившись, он проговорил:
– Как прикажете, све... благородная энорэ. Как прикажете.
– Вот и славненько...
Она обошлась без театральных эффектов: сосредоточенный прищур ярко-синих глаз – и по вестибюлю прокатился слаженный вздох, неподвижные, как камень, люди, зашевелились, настороженно следя за девушкой и – как с удовлетворением заметил ар-генерал – стараясь не делать резких движений.
– Да вы не стойте, идите, товарищ генерал, идите, я найду, чем их занять... – ментат рассеянно потеребила кончик своей косы, – чем-нибудь общественно-полезным. Есть прекрасное упражнение, называется 'хоровое пение'. Благотворно влияет на коммуникативные навыки, развивает вестибулярный аппарат, вырабатывает громкий, командный голос. А ещё я очень кстати вспомнила прекрасную песню, которая замечательно звучит 'а капелло'. В незапамятные времена она обошла все бары и рестораны моей далекой, но невспоминающейся родины, так что, господа, прошу всех в три шеренги... Хотя что это я! Слушать мою команду! Все, кроме вас, – она погрозила телохранителям пальцем, – и вас, генерал, – Рюйтаро достался небрежный кивок. – В три шеренги, по голосам, стройсь! Считаю до трех: раз, два...
Ар-генерал стряхнул с себя оцепенение – замирать, бесцельно таращась в пространство, уже начинало входить у него в привычку, причем в дурную – в последний раз полюбовался, как быстро и четко, словно на параде, императорские гвардейцы занимают свои места, и, подойдя к двери, набрал личный код. Ввод... подтверждение... подтверждение...
– Что ж... э-э-э... – девушка неуверенно переступила с ноги на ногу, а потом махнула рукой: – А, ладно, здесь все свои... трам-парам-пам-пам-парам-пам, трам-парам-пам-пам-парам... трам-парам-пам-пам-парам-пам, трам-парам-пам-пам-парам... – замурлыкала она (надо отдать ей должное, довольно мелодично), и импровизированный хор тут же подхватил незамысловатый мотив.
Безобидная, казалась бы, песенка была не много, не мало – об Станаде Туманной, мире, расположенном в нейтральном секторе пространства, где империя не имела никаких официальных интересов. Мир был знаменит богатыми залежами никому не нужных руд, почти бескрайними болотами и туманами, которым некоторые особенности атмосферы придавали густо-кобальтовый оттенок. А ещё – агрессивными аборигенами, крайне негативно относившимися к попыткам чужаков устроить на планете военные базы.
Когда в последний раз Велсс-та-Нейдд пыталась провести в жизнь свои не существующие официально интересы, дело кончилось большой войной, длинной чередой пограничных конфликтов, мощной вспышкой антиимпериалистических настроений и сменой династии. Род ди Федделайен просто перестал существовать, и престол снова заняли ди Коарветтаноны.
'Поразительная наглость!' – с восторгом подумал Рюйтаро, последний раз нажимая 'ввод' на сенсорной панели. Лепестковые створки провернулись по кругу и бесшумно разошлись, открывая проход, и сомкнулись за ар-генералом с негромким шелестом.
И он знал, что, вернувшись в вестибюль, он не застанет там даже следа Танарэа ди Кассен и её отряда. Светлячок была вполне способна позаботиться о своих людях
'Ну, Рюйтаро!'
Ладно, инквизиторы из Эр'гона, юнцы не знали, на что смотреть. Но она, старая волчица, как она пропустила?..
Танарэа ди Кассен громко, словно разгрызая орехи, заскрипела зубами, глядя на закрывающуюся за Рюйтаро дверь, и принудила себя ослабить хватку на рукояти крриша. С их первой встречи прошел не один десяток оборотов, но командир гвардии, имперский генерал и второй советник императора продолжал оставаться для неё ушастым, всклокоченным заморышем, неизменно получавшим от старших взыскания за сам факт существования такой необлегаемой фигуры, как его, и форменный мундир, вечно выглядевший так, словно его только что достали из сушилки. Заморышем с огромным потенциалом, если быть до конца откровенной, который не уставал преподносить своей наставнице сюрпризы, когда она меньше всего это ожидала.
А Танарэа ди Кассен была ардражди до мозга костей и потому любила сюрпризы логичные, продуманные и предсказуемые. И терпеть не могла неожиданных.
На разные виды ментального воздействия ардражди реагировали неодинаково. Обладая повышенной устойчивостью к гипнозу, они в большинстве своём были практически беспомощны перед телепатами и эмпатами. И если для того, чтобы внушить им какую-то мысль или идею, заставить увидеть несуществующее или совершить нечто против воли, требовался мастер исключительной силы, то 'считать' ардражди любой мало-мальски обученный ученик.
Танарэа небезосновательно полагала, что именно этот факт в конечном счете и привел к возникновению учения Дварро об управлении эмоциями.
Природный 'блок на внушение' действовал и в другую сторону: лишь немногие из ардражди-ментатов умели манипулировать разумами других, тогда как двусторонняя телепатия и эмпатия им давались легко, как дыхание. Синеглазая гваньер была в этом их полной противоположностью: она манипулировала разумом и волей своих объектов с поразительной лёгкостью, но, кажется, совершенно не умела принимать чужие мысли и чувства.
Но Рюйтаро... Рюйтаро... Шак'хан был его забрал!
Подобных ему людей Танарэа за свою долгую жизнь встречала не раз. Правнуки, троюродные или четвероюродные братья и сестры ментатов. Латенты без выраженного дара, но с врожденными ментальными щитами, по крепости сравнимыми с иттийской сталью вместо обычного 'блока на внушение'. Эр'гоновцы, тщательно вычищавшие население империи от одаренных, таких латентов попросту игнорировали.
И к лучшему, что игнорировали. Ради того, чтобы избавиться от всех, кто 'почти-что-может-то-что-не-могу-я', император и гвардию бы не погнушался распотрошить, как птицу фьюок.
А без латентов, почти-ментатов и таких 'мне кажется', как Шэрди Вайэнаррвен, гвардия превратилась бы в обрубок самой себя.
Но разве можно было предположить, что некоторым латентам достаточно хорошей встряски от настоящего ментата, чтобы одним махом перескочить на следующую ступень? И, словно этого мало, начать её, ЕЁ, Танарэа, считывать?!
Не прекращая дирижировать, синеглазая гваньер поманила Танарэа к себе, и выражение лица при этом у неё было такое задумчиво-отстраненное, что княжна мгновенно поняла: что бы ни задумала Сердечник Альда, недавняя гонка под бластерным огнем по сравнению с этим покажется детской игрой.
– Спасибо большое, что проводили, Таня, – негромко проговорила она, глядя куда-то в сторону, – прощайте. Найдите себе какого-нибудь принца, живите долго и счастливо и поминайте меня тихим, незлым словом.
Миро ди Глерран, как верный пес, стоявший рядом с девушкой, никак не отреагировал – он считался убийственно спокойным флегматиком даже по меркам невозмутимых ардражди. А Танарэа пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать маску невозмутимости на лице. Она и без того была сегодня непозволительно эмоциональна.
– Я не понимаю, энорэ сай, – бесстрастно проговорила она. – Вы недовольны нами? Скажите, что вам нужно и это будет исполнено. Прикажите нам убить – и ваш враг умрет. Прикажите нам умереть и мы...
– Э нет, нет, нет, а вот этого не надо! – быстро сказала Сердечник. Она посопела, неуверенно переступила с ноги на ногу и заговорила тихо и быстро: – Танюша, рядом с вами, я, конечно, зеленая, как царевна-лягушка, да ещё с тараканами в голове, но иногда и они собираются на совет. Я это к чему... У людей много пороков. Зависть, лень, гордость, корыстолюбие... но самый мой нелюбимый – неблагодарность. Человек может всю жизнь прожить тихо и мирно, не замаравшись ни убийством, ни изменой, но если он при этом не умеет помнить добра, с этой сволочью и говорить не стоит. Вы мне помогли. Не по своей воле – по своей воле вы бы мне, скорее, шею свернули – но все же помогли. Вы заслоняли меня собой, вы тащили меня на руках, потом что я вас попросила. И теперь я прошу снова: уходите. Если вы останетесь... В общем, вы уже знаете, как я не люблю, когда на моих глазах убивают людей. Особенно тех, за кого я в ответе...
Танарэа промолчала, наблюдая за поющими. Даже без инструментального сопровождения песня звучала впечатляюще, а уровень контроля за исполнителями поражал. Судя по тому, какими взглядами они её мерили, все до одного отлично осознавали, что с ними происходит.
– Он может причинить вам боль... – осторожно проговорила Танарэа.
– Он может попробовать. А если попробует, тогда я и обдумаю ваши слова по поводу 'нет тела – нет дела', – Сердечник легко отмахнулась. – И не хмурьтесь, такой уж у меня менталитет. У вас, ардражди, куда не кинь, всюду логика и разум. Вы идете осторожно, постоянно смотрите под ноги и экономите силы на обратный путь к берегу.
– А вы?..
– А мы считаем, что раз пошла такая пьянка – режь последний огурец.
Танарэа невольно хмыкнула, впечатленная подбором слов.
– Открою вам страшный секрет, лаинэри, – прошептала она, склонившись к самому уху гваньер. – У нас тоже.
– До свиданья, Таня, – негромко пожелала Сердечник, и ближайшие двери, словно повинуясь безмолвному приказу, открылись.
– До встречи... лаинэри, – Танарэа коротко поклонилась и, жестом приказав группе следовать за собой, покинула вестибюль.
Периметр был закрыт. Плотно. Пересечь его незаметно, не подняв тревоги, было невозможно. Так сказал бы непосредственный начальник Танарэа, глава службы безопасности, а Рюйтаро ди Зариттиан кивнул бы согласно. Но что такое закрытый периметр для лучшего диверсанта в вооруженных силах империи, к тому же знающего место ведения боевых действий лучше, чем номер своей кредитной карты?
'Если есть вход, то выход тоже найдется', – сама себе сказала Танарэа, спецкодом (которого не полагалось знать) обеспечивая доступ, подключаясь к терминалу, находящемуся всего в десяти шагах от сторожевого поста и вполглаза следя за ничего не подозревающими гвардейцами.
'Непроходимых дорог не бывает, бывает мало боеприпасов', – добавила она, аккуратно переступая через тела: стратегически расположенные и дистанционно взорванные цилиндрики с паралитиком ки-12 не оставили патрульному отряду никаких шансов на выживание.
'Пусть победа будет в твоём сердце, а Вселенная последует за тобой', – заключила она, когда створки лифта распахнулись на тридцать шестом этаже, и не последовало ни единого выстрела. Светлая княжна была уверена, что сможет покинуть дворец без затруднений. Тревожило её только одно: где, Шак'хан побери, ей взять подходящего принца?..
'Снежинка' выдала сложную трель сверхсрочного сообщения.
'Я знаю одного. Молодого, модного и совершенно свободного. Хозяйке понравится'.
Каков Сердечник, таков Альд. Пожалуй, к этому можно было привыкнуть.
Он слышал, как они идут. Уверенный, по-военному четкий шаг ар-генерала – и быстрый, нервный стук каблуков, который мог принадлежать только незваной гостье.
Двери неслышно разъехались, и пара вошла в комнату.
Точнее, вошел ди Зариттиан; девчонка, проявив поистине гваньерскую неуклюжесть, запуталась в собственных ногах и растянулась бы на полу, не поддержи её ар-генерал.
– Тьфу ты, ни дна, ни покрышки, пятый раз в одном коридоре! – раздраженно буркнула она, цепляясь за руку ди Зариттиана. – Кто так строит, ёшкина матрёшка? Кто так строит, что каблуки в полу увязают?! Я бы на вашем месте, товарищ генерал, с подрядчиком, который занимался ремонтом всего... вот этого... – она с ненавистью обвела рукой и стены, – поступила по законам военного времени. Смету наверняка навихрил выше крыши, а покрытие в итоге укладывала бригада пьяных молдаван, да ещё спустя рукава!..
На 'товарища', заметил Демеро, ар-генерал даже не моргнул: должно быть, слышал это в свой адрес не впервые. И, видимо, был способен извлечь рациональное зерно даже из этого нагромождения словесного мусора.
– Никакого внимания к нуждам молодых женщин на каблуках... – под нос себе произнесла девчонка, перекидывая через плечо на спину растрепанную косу, глубоко вздохнула, отпустила руку ар-генерала и шагнула вперед, поднимая голову.
Император не знал, что увидит. Не строил никаких предположений. Но такого он не ожидал.
Она вовсе не была красивой. Неяркая, невыразительная – одна из тех соплячек, что с таким восхищением внимали речам Зелгариса, а потом шли под бластерный огонь с его именем на устах. В любой другой день он прошел бы мимо такого создания, как мимо мебели, не удостоив её даже беглого взгляда. Но не сегодня.
Она требовала вдумчивого изучения, но в какой-то миг приходило понимание, что "обычного" в ней не больше, чем в живой туманности. Полудетское личико, бледные губы, чуть ввалившиеся щеки, узкие плечи, одно выше другого, похожая на мальчишечью фигура... но при этом осанка, достойная высокородных аров. И, разумеется, коса. Длинная, толстая коса, заплетенная в пять прядей, по-княжески – в ней только нитей бисера не хватало.
–Приветствую вас, о... – начала было девчонка, но тут же оборвала себя. – И как, черт возьми, я должна его называть? – пробормотала она себе под нос.
– Утро, гваньер, – официальным тоном выговорил император, кивком подзывая старшего телохранителя.
Доброе утро, – поправила его девчонка. Покачалась с носков на пятки, зримо уходя в глухую оборону и по-прежнему не поднимая глаз. Кивнула каким-то своим мыслям и продолжала, как ни в чем не бывало: – Не будете ли вы столь любезны выслушать мою скромную просьбу и оказать всепо... всепом... вспомо... – Она сердито дернула себя за косу, и император едва удержался от смешка – таким детским выглядел этот жест. – Короче, помогите, чем можете, пожалуй...ста?!
Старший телохранитель, не говоря ни слова, защелкнул на её запястьях эрголитовые браслеты. Демеро был почти уверен, что гостье это не повредит и не поможет, но проверить гипотезу стоило.
Девчонка не пыталась сопротивляться, но едва телохранитель отошел, с интересом исследователя пощупала браслеты... слегка передернула плечами, словно ей внезапно стало холодно... и всё.
– Прощай же, свобода, начинается сумрак тюремный ночей, – явно цитируя кого-то, рассеянно произнесла она. – А как же: "Здравствуй, гостья дорогая? Милости просим, давно ждем, волнуемся даже, где наша девочка, уже не заблудилась ли в дворцовых коридорах?"
– Не боитесь? – неожиданно для себя спросил император.
– Я ужасная трусиха. Боюсь всего, от змей и ящериц до клоунов и каруселей. Так что ответ: 'Обычно да. Но сейчас – нет', – отозвалась она почти весело, отвесила лаисс ару неловкий, но от этого не менее издевательский поклон – и, впервые подняв глаза, в упор взглянула на него.
Тишина, повисшая в 'комнате отдохновения', облекла Демеро, как плотный церемониальный плащ. Он ощутил легкое покалывание на коже, как от резкой смены температуры. Оба телохранителя шумно втянули воздух сквозь сжатые зубы и одновременно качнулись вперед, но император резко поднял ладонь, останавливая их.
У девчонки были странные глаза. Грязновато-карие, тусклые и непрозрачные – две мертвые стекляшки на юном подвижном личике. Она смотрела словно бы сквозь Демеро, на что-то, видимое только ей. Без страха и ненависти – с любопытством и, пожалуй, нетерпением. Потом ресницы дрогнули, и взгляд начал проясняться: оседала густая бурая взвесь, радужка наливалась яркой синевой – и неожиданно зрачки резко расширились, и император увидел в глазах гваньерской девчонки отражение звездной бездны.
Вот как... вот как, старик...
Демеро был готов к подобному, но всё равно внутренне вздрогнул, почувствовав, как резко похолодел серебряный обруч, надвинутый на лоб. Воздух вибрировал от скопившейся энергии, лампы налились ослепительно ярким, синевато-белым свечением, хрустальный бокал с остатками даларанского коньяка, стоявший на рабочем столе, покрылся сеточкой трещин и с жалобным звоном лопнул. Демеро не шевельнулся.
'Дитя' на полном серьезе пробовало проломить 'Щит Рении'. И императору было очень важно знать, получится у него или нет.
– Так вот что чувствует водитель, вылетая через лобовое стекло... – с каким-то радостным изумлением произнесла ментатка через несколько агонизирующих мгновений. – Все любопыственнее и любопытственнее... нижайше прошу прощения, сэр. ещё пара секундочек... Вот!!!
Пояснения
Ардражди – раса существ, составляющих правящий класс в галактической империи Велсс-та-Нейдд. Их отличают бледная кожа, лиловые глаза и смолянисто-черные волосы. Длина волос определяется общественным положением ардражди. У аристократов к фамилии добавляется приставка 'ди'.
Ары – дворянство ардражди. Обращение: энор (м), энорэ (ж).
Варгиш – шестилапый фиолетовый хищник, похожий на тигра.
Гваньер – общее название для жителей других планет – 'высоко разумные существа'. Людьми ардражди считают только себя.
Глушилка – сленговое название ЭЛ-бомбы, взрыв которой на четверть кройда создает на ограниченной площади 'мёртвую зону' для работы любой электроники.
Донные крысы – сленговое название обитателей 'дна' Аргеанаполиса.
Дю'шесс – аналог земного сеппуку
'Звездная дымка' – сленговое название электронных помех.
Илькарт – горная порода. Разнообразен по краске, хорошо принимает полировку. Декоративный и поделочный материал. Добывается на лунах Аргенны.
Каракк – карточная игра, известная своими высокими ставками.
Лаисс ар – обращение к императору. Дословно – 'идущий первым' является многозначным выражением. В зависимости от лингвистического окружения может означать, как 'командир атакующего крыла истребителей', так и 'первопроходец', 'владыка', 'полководец', 'лучший боец'. В ардраджине как таковых титулов нет, только указание на статус. Большинство статусных обращений заимствовано из военной иерархии.
Мейга (мэлег) – аналог 'госпожа/господин'.
1. Обращение ардражди к равному по положению.
2. Обращение аров-князей ко всем остальным людям.
Мирашик – любимый персонаж фольклора ардражди, разумный серый шар, который обычно катится, куда глаза глядят, сшибая всё на своём пути.
Миттаи (ардр.), ед. ч. митай – ведомые. Военный термин, употребляется по отношению к людям, включенным в 'сеть ментата', т.е. связанным с ним.
Нирс – единица измерения времени, равная 1,411 земных минуты.
Ниэри – неардражди, живущие в Велсс-та-Нейдд и имеющие подданство в отличие от гваньер, чужаков. Наделены некоторыми конституционно закреплёнными правами и свободами, но большая часть государственных должностей для них закрыта. Первоначально 'ниэри' – это самоназвание коренных жителей Аргеанны, столичной планеты империи.
Первая праматерь – бабушка, мать матери.
'Подвести под радугу' – фразеологическое выражение. Один из императоров третьей династии попытался решить проблему преступности весьма оригинальным способом: приказал установить в трущобах мощные гипноизлучатели. Целью была массовая позитивная реморализация. Побочным эффектом гипнотического воздействия являлось искажение зрительного восприятия, а именно – разложение белого света в спектр, необратимые изменения в психике и кровоизлияния в мозг различной этиологии. Событие вызвало мощный общественный резонанс, в результате вспыхнувшего восстания император, его жена и дети были убиты. Племянник императора, занявший престол, бунт жестоко подавил, но программу быстро свернул. А выражение 'подвести под радугу' заняло в империи Велсс-та-Нейдд примерно то же место, что на далёкой Земле 'подвести под монастырь'.
Ранд – маленький пушистый зверёк, похожий на земную кошку, подвижный, как ртуть. Плохо поддаётся дрессировке. Рандов ловить – бездельничать.
Светлейшая (энорэ), светлейший (энор) – обращение к ближайшим родственникам императора, стоящим в первой пятёрке наследования (кроме первого и второго наследника) и их супругам. Присоединение к титулу энор (энорэ) слов 'светлый' и 'ясный' также свидетельствует о степени родства с императорской семьей. Обращение 'благородный' является общепринятым при общении с людьми, чей титул неизвестен, и с равными по положению.
'Снежинка', 'паучок' – модели биоимплантов, используемые работниками спецслужб. Позволяют передавать сжатые пакеты информации непосредственно на зрительную и слуховую периферию.
Суперсенсинг, или повышенная чувствительность к окружающей среде – наиболее распространённый талант среди ментатов. Обученный ментат слышит, видит и ощущает лучше и больше, чем обычные люди: ауры, мысли, эмоции и т.д. Телепатия, эмпатия, ортодромия являются составными частями суперсенсинга.
Сх'ар – 1) военное обращение к вышестоящему лицу.
2) уважительное обращение к человеку(например, учителю).
'Сыр' – жаргонное название реефа, взрывчатого вещества, используемого спецподразделениями и террористами для изготовления зарядов, основанное на внешнем сходстве.
Тэй ар – обращение к наследнику правящего рода (принц).
Энорэ сай – «светлейшая госпожа», ардраджин. Риселланский вариант обращения – светлейшая энорэ.
Эрголит – металл, подавляющий ментальные способности, убивающий их.
Фламм-поле – силовое поле, попытка преодоления которого обычно заканчивается бифштексом с поджаристой корочкой.
Шэ'ваш а карн – дословно 'слова твои в моём разуме' Фраза используется, чтобы выразить уважение наставнику, главе рода – тому, кто стоит выше по рангу.
