Текст книги "Самая лучшая жена (СИ)"

Автор книги: Янина Веселова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Вот так, – она удовлетворенно оглядела дело рук своих. – Сейчас еще шею от синяков смажем и все.

– Я сама, – попыталась отказаться Мелита, но куда там. Вигта была непреклонна. Помощь драгоценной хозяйке должна быть оказана в лучшем виде и на высшем уровне.

– Вот теперь все, – подавая Мелите стакан с теплым питьем, радовалась Карна. – Горлышко полечим. Замечательно. Теперь рубашечку надеть и в постельку.

Устав спорить Лита послушно подставляла огнем горящую шею, пила кисловатый, заваренный на корне шиповника отвар, надевала очередной балахон и уже не чаяла остаться одной. Карна все суетилась, то собирая пузырьки в корзинку, то сбивая подушки… А потом вдруг кинулась к обомлевшей Лите, обняла ее что было сил и заплакала.

Вигта горько причитала, жалела бедную девочку, гладила ее по плечам, а Лита сидела неподвижно, только морщилась, когда Карну задевала раненую спину.

– Все перемелется, и мука будет, – уговаривала вигта. – Все будет хорошо. Все наладится. Рин будет здоров, Вал…

– Иди, Карна, – прервала Мелита, которой одно упоминание о Валмире было что нож острый. – Мне надо побыть одной. Очень надо.

Не глядя на вигту, она добралась до кровати, улеглась навзничь и прикрыла глаза. Опять захотелось поплакать, а еще к маме, вот только родители были далеко, а для того чтобы залечить все повреждения в кратчайшие сроки нужна полная концентрация. Несколько раз тяжело вздохнув, Лита представила лицо Учителя, вспомнила его неповторимый бархатный голос.

– Это совсем несложно, просто расслабься и позволь своему сознанию следовать за…

Она проснулась спустя три часа от того, что Карна настойчиво теребила ее за плечо.

– Вставать нужно, – виновато твердила вигта. – Дагарр к дому подходит.

– Кто? – зевнула Лита, прислушиваясь к самочувствию.

– Свекор, – коротко ответила Карна, ловко сунула хозяйке в руке кубок с теплым питьем. – Вернулся из княжества Годарского, лекарства понятно никакого не нашел, – рассказывая, она расчесывала белокурые волосы Литы.

– Откуда знаешь? – Мелита понюхала питье и, опознав укрепляющий отвар, сделала глоток.

– Слухами земля полнится, – таинственно улыбнулась вигта.

– Тоже драться будет? – Лита сделала еще один глоток.

– Кто? – не поняла Карна.

– Свекор. Может мне лучше не выходить, а?

– Пусть хозяйка не беспокоится, – вигта с поклоном подала ей очередной вышитый шатер, который сардарцы по какой-то нелепой ошибке называли платьем. – Дагарр – мужчина на редкость рассудительный.

– А вот моя мама всегда говорила, что у мужа да жены мысли одни.

– Повезло стало быть твоей матушке, – Карна ловко расправляла складки на платье. – У Дагарра и Аримы не так.

– Ладно уж, поверю, – Лита подошла к зеркалу и придирчиво оглядела шею. – Вроде сошли синяки?

– Как есть сошли, – соглашалась вигта.

– А тетушка где?

– За племянниками следит, – отчиталась домовушка. – Чтоб, значит, Вал не ляпнул чего не надо.

– А он может? – Лита наклонилась, чтоб обуться. – Надо бы мне к сапожнику, а то всей обуви только сапоги, в который приехала, – она старалась болтать как можно беззаботнее, будто надеялась таким образом отогнать неприятные мысли о встрече с отцом Рина.

– Ой, как надо, – поддакивала Карна. – Обувка старой хозяйки вам никак не подойдет, да и одежда тоже…

– А это? – Лита удивленно подергала балахон подола.

– Приданное, – пригорюнилась вигта. – Сагари для себя готовила, когда молодая была, тощая… Это хорошая примета, – заторопилась она. – Это к счастью. Я только подол подрубила.

– Ну да, ну да, – аданка не стала спорить. – Пошли?

* * *

Она успела войти на кухню, на которой и расположились братья, как раз в тот момент, когда раздался уверенный стук в калитку.

– Лита, – обрадовался Рин, – как хорошо, что ты освободилась. Я сейчас тебя с Валом познакомлю.

– Давай потом, – заставила себя улыбнуться Мелита, предупрежденная вигтой, что причину ее отсутствия объяснили сильной занятостью в лаборатории. – Кто-то пришел, слышишь? Может Валмир откроет? А то мне как-то очень сильно не везет с гостями, – она бросила предупреждающий взгляд на покрытую волдырями физиономию второго супруга.

Дернувшийся после этих слов Вал выскочил за дверь. За ним поплыла бдительная тетушка.

– Ты могла бы и поздороваться, – задумчиво проводил глазами брата Аэрин.

– Да и он тоже мог бы, – не уступила Лита.

– Правда твоя, – вынужден был признать муж. – А скажи мне… – он не договорил, выглянув в окно. – Отец приехал. Здорово! Только знаешь что… Иди ка ты ко мне поближе.

– Ты хочешь сказать, что он как Арима? – испугалась Мелита.

– Вообще-то нет, – признался Рин. – Это я обжегшись на молоке, на воду дую.

– Ага, – ничуть не успокоилась Лита и спряталась за мужнину спину.

Рин довольно крякнул и приосанился.

– Счастья этому дому, – в кухню вошел постаревший лет на тридцать Аэрин, кинул понятливый взгляд на сына и невестку, поклонился очагу, показывая, что помыслы его чисты, а потом вдруг каким-то текучим незаметным движением оказался рядом с молодыми. – Вижу я, что нашел ты, сынок, свою милую. И Вал стало быть с вами божьим соизволением… Да… – он покачался с мыска на пятку, подыскивая слова, глянул на опухшую физиономию старшего сына и тряхнул головой. – Ну не нам с Отцами спорить.

– К столу зови, – просигналила Лите Сагари, пользуясь тем, что Дагарр не может ее услышать. – У Карны все готово. Давай, племяшка, прояви себя хорошей хозяйкой.

Накрыть на стол было минутным делом, тем более что вигта незаметно подавала растерянной Мелите то одно, то другое. И скоро мужчины рода Дагаррова уже вели степенную беседу, отдавая должное стараниям хозяюшки.

– Значит, говоришь, что можешь Рина вылечить? – прервав разговор о ценах на энергетические кристаллы, свекор пристально посмотрел на Литу.

– Могу и вылечу, – вздернула подбородок та, не позволяя себе смутиться под испытующим взглядом.

– Ну и хорошо, – Дагарр коротко хлопнул ладонями по столу и поднялся. – Чем смогу – помогу, потом проси чего хочешь.

– Просить не приучена, не взыщите, – понимая, что срывает на муже злость за жену, Лита никак не могла остановиться.

– Ладно, целительница мелкая, – ухмыльнулся свекор. – Придется поверить, хотя глядя на валмирову рожу… Ну да он заслужил. – Ладно, дети, оставайтесь. Гостинцы завтра доставят. Ты, малышка, не серчай. Рин, сынок, выздоравливай. А ты, Вал, руки больше распускать не смей. Еще раз жену тронешь, пришибу.

– Что? – негромко переспросил Аэрин.

– Не дело это, говорю, жену душить…

Дагарр еще не договорил, а Рин уже кинулся на брата.

– Марин, разнимай, – что было сил заорала Лита. – Карна, лекарства! – Рана откроется сама тебя пришибу, придурок сардарский! – пообещала ненаглядному.

Вигт то ли ловкостью, то ли магией оттащил вырывающегося хрипящего Рина от брата, который по чести сказать и не отбивался особо. Так только прикрылся, уходя от удара. Да и Дагарр не зевал, вклинившись между сыновьями.

– В спальню его, Марин, – целительница побежала следом. – Карна, свет поярче! А вы – вон! – гаркнула она на сунувшихся следом мужчин.

Бормоча под нос нечто невнятное про уродов, которым жить надоело и их уродских родственников, в свое время не раз согрешивших с тупорылыми козлами, Лита умудрилась перейти на магическое зрение. К ее огромному удивлению мохноногая тварь и не думала просыпаться, хотя рана конечно открылась.

Плача и смеясь от нахлынувшего облегчения, Мелита несколько раз поцеловала распятого на кровати мужа, попадая преимущественно в нос, и успокоенно выдохнула.

– Что там, дочка? – уставший подглядывать, Дагарр сунулся в открытое оконце.

– Что с братом? – вторил от дверей Вал.

– Ничего хорошего, – счастливо улыбнулась та и принялась за лечение своего защитника.

Рин стоически терпел довольно болезненные процедуры, послушно глотал горькие зелья, поворачивался, приподнимался и время от времени бросал многообещающие взгляды то на жену, то на Вала. Вот только чувства, им доставались разные.

– Угомонись, Отцами заклинаю, – перехватив очередной огненный взор Рина, посланный старшему брату, взмолилась Лита. – Он не виноват, – покривила душой.

– Защищаешь? – прищурился Аэрин. – Понравился?

– Очень! – не осталась в долгу супруга. – Люблю, когда меня душат, особенно если на крюк при этом насаживают! Очень знаешь ли бодрит после обеда! – она набрала в грудь побольше воздуха.

– Лита!

– Что, Лита? – не обращая внимания ни на живых, ни на мертвых сардарцев, набившихся в комнату, возмутилась она. – Да мне чихать на твоего недалекого братца, который прибежал сюда вместе с Аримой и сестричкой лапочкой. Всечатлительный он, спешите видеть! Я о твоем спокойствии волнуюсь. Из-за тебя этого придурка тут терплю! Мне его помощь нужна! Понял?

– Он все понял, дочка, – Дагарр уже по плечи пролез в оконце. – Ты – умница.

– Правда?.. – совершенно растерялась девушка.

– Истинная, – уверил свекор. – Зуб даю, – он подмигнул. – Вон того бугая косорылого, – кивнул на старшего сына.

– Да, – подала голос Сагари, подводя итог этого сумасшедшего вечера, – теперь-то я верю, что тебя пороли, девочка моя.

* * *

– А ведь насчет сардарских козлов девочка совершенно права, – нарушил тишину, царящую в чертогах небожителей чарующий женский голос. – Развели вы бардак у себя, мальчики.

– Можно подумать, что у тебя в Адане райские кущи. Баб заживо хоронят во славу твою, дорогая, – возмутился бойкий тенорок.

Ответом ему послужил звук захлопнувшейся двери.

– Погорячился ты, брат, – попенял обладатель баритона. – Кто же так с женщинами разговаривает?

– Тот, кто не хочет попасть в супружескую спальню, – громыхнул бас. – Эх-ма! А ведь были такие планы на вечер.

Глава девятая

Исполненный решимости помириться с братом и женой Вал спешил на завтрак. 'Извинюсь,' – думал он. 'И подарки отдам. И рожу кривить не буду.' С рожей правда все было нехорошо. Окаянные волдыри и не думали сходить, зато принялись чесаться. И каких трудов стоило не раздирать их в кровь, кто бы знал.

– Ешь, – послышался голос брата.

Валу до зарезу захотелось присоединиться к семье. И чтобы все было тихо и мирно, и чтобы нежная со сна белокурая красавица ласково улыбалась ему, и чтобы ее движения були бы наполнены негой, и губы зацелованы, и в глазах голод, который к еде не имеет никакого отношения, и…

– Не хочу, – в девичьем голоске слышалась легкая хрипотца, всколыхнув в Валмире острое чувство вины.

– Ешь, Лита, – не отступал Аэрин.

– Глотать больно, – пожаловалась та, и затаившийся в коридоре Валмир раздумал заходить на кухню.

'Повременю,' – решил он, превращаясь в слух.

– Это Вал? – негромко уточнил тихоня братец. И его голос мог обмануть кого угодно кроме близких. Те знали, что ради своих Рин пойдет на все.

– Это взвар. Я после купальни напилась холодного взвара, – прокашлялась белобрысая заноза.

'Вот кто знал, что в жены мне достанется ехидная ядовитая безумно привлекательная хульдра?' – моментом повеселевший Валмир, взялся за дверную ручку.

– Ты должна беречь себя, – не успокаивался Рин, и старший брат мысленно согласился с ним.

– Кому должна – я всем прощаю, – не уступала соблазнительная вредина.

– Лита, – мягко попенял младшенький.

– Рин, – пропела в ответ слегка осипшая сирена.

Звякнули столовые приборы и некоторое время в коридор не доносилось ни звука.

– А меня покормишь? – пошел в наступление Аэрин спустя минуту. – Ммм… Вкусно… Хочу тебя поцеловать.

Валмир отдернул руку от двери, словно она собралась его укусить.

– И я хочу… Но нельзя, ты же знаешь… – запинаясь призналась белокурая напасть.

На губы Вала против воли наползла кривоватая улыбка.

– Рин.

– Да, милая.

– Мне пора начинать сбор компонентов для лекарства, – дрогнул литин голосок, и Валмир хищно улыбнулся, представляя дни и ночи наедине с женой. Он, она и никого на мили вокруг, что может быть лучше?

– Боишься оставаться с Валом наедине? – младшенькому в проницательности не откажешь. – Ты же понимаешь, что он тебя и пальцем не тронет? Лита…

Валмир подобрался словно дикий зверь.

– Понять-ть я понимаю… – прозвучавшая неуверенность, больно резанула Валмира. – Рин, а помнишь, ты рассказывал о скальных львах?

– Только не говори, что собираешься устроить охоту на них, – как-то обреченно попросил младший.

– Не скажу, – послушно откликнулась белобрысая заноза.

– Лита! – вскрикнул Рин, и Вал едва удержал себя, чтобы не присоединиться к нему.

– Я собираюсь причесать одного из львов.

– Лита! Не шути так!

Валмир вспомнил габариты зверюшек, которых собирается причесывать его жена и безмолвно застонал, уткнувшись лбом в полотнище двери.

– Подслушиваем? – раздался жизнерадостный голос Сагари. – Или как это у вас называется? Проводим разведку на территории неприятеля?

– Теть, – от неожиданности он так ткнулся лбом в дверь, что та загудела.

– Войдите, – послышалось из кухни, и довольная тетушка проплыла мимо пойманного на горячем Вала, которому ничего не оставалось делать, как последовать за условно-покойной родственницей.

Поприветствовав домашних и получив два безразлично вежливых ответа, он приступил к завтраку.

– Детка, – Сагари не умела долго молчать, – мне думается, что внешний вид Валмира очень сильно ударяет по твоей репутации целителя.

– Может быть, – равнодушно пожала плечами Лита.

– Я это к тому, что Вал мучается, – не унималась тетка..

– Пусть к Ариме сходит, – посоветовала юная супруга, – она его с Мирари сведет.

– Лита, это уже несмешно.

– А по-моему смешно, – с удовольствием оглядев мирно поедающего вареное яйцо Вала, не согласилась Мелита. – Золотушный бугаина, – рассмеялась она при полном попустительстве Рина.

– Лита! – тетушку невозможно было сбить с толку.

– Ну не могу я сейчас лечить, – развела руками белобрысая вредина.

– А как же Тилс? – Сагари решила докопаться до истины.

– Ну вы сравнили, – возмутились целительница. – Это ж ребенок чистый. Он же страдает. Да я просить буду, чтобы он разрешил себя вылечить.

– Ты и просила, – вспомнил вчерашний визит соседей Рин.

– И еще попрошу. Ты пойми, хороший мой, мальчику одиннадцать лет, а он мало того, что мне не верит, так еще и стесняется.

– А ты начни с Вала, – подзуживала Сагари.

Лита так пристально оценивающе посмотрела на запасного мужа, что тому стоило большого труда сохранить невозмутимость.

– Все, вот все пользуются моей добротой, – пожаловалась девушка. – Никаких яиц! – распорядилась она. – Отварная говядина, зеленые фрукты и овощи, ничего сладкого острого красного. Растирку я дам, и если все будет хорошо, то твоя золотуха пройдет дней за пять, – договорив, Лита потянулась за малиной которую и принялась поедать с завидным аппетитом.

– Другое дело, – обрадовалась тетушка. – Давно бы так. А рута у меня все же знатная уродилась!

* * *

– Рин, – удостоверившись, что юная супруга закрылась в лаборатории, Валмир подступил к брату, – нам надо поговорить.

– Говори, – Аэрин отвернулся от окна.

– Я домой заходил, – Вал опустился на табурет. – Там плач стоит, – он немного помолчал, давая младшему высказаться, но, так и не дождавшись никакой реакции, продолжил. – Отец мать воспитывал, так увлекся, что глаз ей подбил. Как думаешь, Лита ей притирку какую-никакую даст?

– Сомневаюсь, – хмыкнул Рин.

– Вот и я сомневаюсь, – признал старший и снова замолчал, досадуя про себя, что беседа не клеится. – Ирати плачет, – предпринял он еще одну попытку оживить разговор.

– Чего так? Отец подарков ее лишил?

– Лишил, а еще семья Линаса хочет отложить свадьбу.

– Ноги ему вырвать, – вскинулся Рин.

– Это само собой, – согласился Вал. – Правда сестренке легче не станет, но самое неприятное в том, что она во всем винит Литу…

– Ну конечно! – Аэрин подхватился на ноги. – А ты чего?

– Я с Ирати поговорил, да где там… Она и слышать ничего сейчас не хочет. Сам понимаешь.

– Понимаю. Она ведь не одна плачет, а с подругой.

– Да, – вздохнул старшенький, – с Маритой… Надо будет виру ей выплатить, чтоб значит по-человечески разойтись…

– Вал, – Рин требовательно посмотрел на брата, – отступись от Литы, – и, не давая ответить, напомнил. – Я ведь отступился от Мариты.

– Ты не понимаешь, – опустил голову Валмир. – Мелита – та самая… Предсказанная…

– Она. Моя. Жена. И ты ее не получишь, довольно и того, что я отдал тебе свою любимую!

– Так иди утешь ее! – не остался в долгу Валмир. – В чем ты меня винишь? – он прямо посмотрел на сжимающего кулаки брата. – Марита тогда сама выбирала.

– Марита выбирала тогда, а я выбрал сейчас! Лита моя!

– Наша! – Вал сунул под нос разошедшемуся братцу брачный браслет. – Наша, – тише повторил он. – И с этим уже ничего не поделать. Вспомни бабку.

– Посмотрим, – набычился Рин.

– Увидим, – согласился Вал. – Но поговорить я хотел о другом. Утром я случайно услышал ваш разговор о скальных львах.

– Так уж и случайно? – не поверил Аэрин.

– Не важно, – миролюбиво сказал старшенький. – Как ты думаешь, лев обязательно должен быть диким?

– Не знаю, – растерял всю воинственность Рин и с уважением глянул на брата. – Ты имеешь в виду княжеского котика?

– Его самого. Надо бы тебе с Нэлем повидаться, пусть княжич узнает что нужно сделать, чтобы причесать любимого львенка его матушки, – Вал невольно передернулся, вспомнив габариты котейки.

– Не заходил еще Данэль. Видно занят…

– Стало быть появится скоро. Подождем пару дней, а если не выгорит так, я попробую подобраться к княжьему любимцу своими тропками.

– По рукам, – согласился Рин.

– И еще, – Валмир успокоился что все острые темы остались позади, – там отец гостинцы прислал.

* * *

– Вот скажи мне, племяшка, – Сагари заглянула в котел, в котором допревало бурое варево, вскипающее редкими крупными пузырями и распространяющее запах свежескошенной травы на всю лабораторию, – почему так получается, в Адане и Сардаре готовят вроде по одним рецептам зелья, а действия у них разные?

– Не то чтобы разные, – Лита оторвалась, отвлекаясь от своих записей, – наши сильнее, причем во много раз. Это из-за благословения Саннивы. Да и отличия в рецептуре имеются. И…

– Подарки от свекра и супругов примешь? – резко сменила тему разговора Сагари, прекрасно разбирающаяся в отличиях лекарских школ пограничных княжеств.

– Погожу пока, – Мелита снова уткнулась в тетрадку. – Пусть Рин сначала поправится.

– Может тебе в храм сходить? Гадальная неделя начинается.

– Боязно, – призналась Лита.

– Так-то оно так, а только держать мужиков в раскоряку тоже неправильно. Они тебе мужья божьей милостью.

– У алтаря я клялась только Рину, – Лита исподлобья поглядела на призрачную родственницу.

– Так что ты там говорила про Тилса? – мудро сменила тему разговора Сагари.

– Перелом у него неправильно сросшийся, – тут же откликнулась Мелита. – Застарелый. Неужели нельзя было нормально кости сложить?

– Ты не путаешь, милая? – посерьезнела тетушка. – Он ведь от рождения хроменький.

– От рождения говорите? А мать когда померла? – задумалась аданка.

– В родах. Не выдержала голубка.

– Не выдержала… – задумчиво повторила Лита. – Я конечно могу ошибаться, но пока что складывается вот какая картина. Видно Тилс шел ножками, хотя там всякое могло быть… Повитуха попалась смелая, но не слишком опытная. Она решилась сделать поворот за ножку… Мальчишечка выжил, отделавшись переломом бедренной кости, а мать истекла кровью… Да… Похоже, что от визита в храм мне не отвертеться…

– А в храм-то зачем? – растерялась Сагари. – Нет, я конечно не против. Да что там, я сама тебя отправляла в обитель, но вот ход твоих мыслей, племяшка… В общем удивила ты меня.

– Надо же, – развеселилась Лита. – Вот вам и еще одно отличие в методах лечения. Мне нужно будет благословение Саннивы.

– А Мать снизойдет к тебе после бегства? – уточнила ничегошеньки не понимающая Сагари.

– А причем тут это? – удивилась аданка. – Мать есть мать. Она всегда простит, пожалеет и силы даст. А мне силы ох как понадобятся. Уговаривать болезнь придется, не ломать же мальцу кость по-новой.

– Детка, поправь меня если что, – тетушка решила как следует разобраться в запутанных отношениях своей новой родственницы с божественным семейством. – Саннива отметила тебя как невесту покойного княжича.

– Да, – серьезно кивнула девушка.

– Ты воспротивилась этому и признала главенство Отцов.

– Верно.

– Потом сбежала с погребальной ладьи прямо замуж за моего племянника.

– Ага, – в серых глазах плясали смешинки.

– А теперь пойдешь просить помощи у Великой?

– Обязательно пойду, – подтвердила Лита.

– Я ничего не понимаю, – пожаловалась Сагари.

– Конечно я прогневила Санниву, отказавшись от ее милости. – Мелита уселась поудобнее, понимая, что разговор затягивается. – Мать Всеблагая хотела забрать меня в свое царство, избавив от старости, горя и болезней. Путь в наш мир непрост для младенца невинного, так почему же обратная дорога должна быть безболезненной? Я оказалась к этому неготовой, отвергнув милость Великой Матери, но она простила меня.

– Откуда ты знаешь? Я перешла черту между жизнью и смертью, а о подобном судить не могу, – Сагари даже не пыталась скрыть волнение.

– Мой дар при мне, – просто ответила Лита. – Мой путь не окончен. Мое служение впереди.

– Служение?

– Лечить людей непросто даже у нас в Адане, где все любят таких как я. Что уж говорить о Сардаре, жители которого принимают меня за лгунью, за шарлатанку-разлучницу, бесприданницу, приманивающую несчастья. Это ли не наказание? Это ли не кара?

– Любили, а на костер отправили, – Сагари упрямо поджала губы.

– Так ведь они меня к Матери Всеблагой отправляли, – развела руками Лита.

– Ладно, пусть, – тетушка азартно подалась вперед. – А как же погоня? Что с тобой хотел сделать князь? Убить?

Веселый смех был ей ответом.

– Ну вы скажете! Разлучили бы с Рином, отправили куда-нибудь подальше, заперев в одном из отдаленных храмов, заставили бы посвящение принять…

– А ты? – перебила тетушка.

– А я обещала стать Аэрину самой лучшей женой, – Лита сжала губы. – Значит стану, только вылечу его для начала, а уж потом…

– У тебя два мужа, – не дала договорить Сагари.

– У меня, – начала Мелита возмущенно. – У меня много дел, извините, – уже спокойно закончила она, подвигая к себе тетрадь с записями.

– В храме разберутся, – обиженная тетушка, оставив за собой последнее слово, красиво растаяла в воздухе.

– Актриса, – усмехнулась Лита.

– Я все слышу! – громыхнул голос хозяйки дома.

– Великая актриса, – поправилась Мелита.

Оставшись в одиночестве, целительница вернулась к работе. Однако растревоженная разговорами с тетушкой, она то и дело сбивалась, отвлекаясь на невеселые мысли. В конце концов, с огромным трудом заставив себя записать четыре малоизвестных способа лечения осенней лихоманки, Лита едва-едва не запуталась, восстанавливая по памяти таблицу сродства ингредиентов, посадила две кляксы, испачкала пальцы чернилами и, наконец, сдавшись, со вздохом закрыла тетрадь.

Приходилось признать, что у нее проблемы. И не какие-то надуманные девичьи глупости, а настоящие взрослые сложности, разом свалившиеся на ее блондинистую голову. И хоть говорила Лита, что уверена во всепрощении Великой Матери, никакой убежденности у нее в этом не было. А вернее было ясное осознание того, что полоумная свекровь, капризная золовка, озлобившаяся лекарка, сумасшедший муженек, чуть было не отправивший ее к нижним людям – все это проявление недовольства отвергнутой богини. Да, Саннива не лишила свою дерзкую дочь лекарского дара, но нашла возможность по иному показать свое недовольство.

– Возможно я ошибаюсь, – Лита с тоской посмотрела на свои записи, будто надеялась найти в них ответы на мучающие ее вопросы и застонала тихонько. – Ладно, ной, не ной, а в храм идти придется. А еще эта гадальная неделя так некстати подошла. Может стоит переждать?

Она посидела еще немного, жалея себя маленькую и беззащитную одну-одинешеньку в этом дурацком Сардаре, населенном здоровенными чернявыми мужиками и их злобными женами жадными и неблагодарными, помечтала, что все невзгоды сами собой пройдут, а потом со вздохом поднялась на ноги, помешала в котле мазь от суставных болей, которую уже пора было выносить на холод и вспомнила хроменьких деда и внука.

Они пришли вчера вскоре после того, как Крайний дом покинул Дагарр. Робея и поминутно извиняясь, Ивер и Тилс поздравили молодых и подарили Лите совершенно замечательный вырезанный из рога нарвала черпак для зелий. И не было в их поведении ни капли неискренности, зависти или заискивания перед заезжей целительницей. Только доброта и спокойное достоинство. Мелиту опять больно резануло воспоминание о худеньком серьезном рано повзрослевшем мальчишечке. При все этом он был таким трогательным открытым.

– Нет уж, ждать нечего, – решилась Мелита, уступая своему дару, который требовал скорейшего исцеления Рина и Тилса. Так было надо, аданка чувствовала это. – Семь бед – один ответ. Пойду в храм. И будь что будет.

– Только Валмира с собой возьми, а то я чую, что Белочки на всех злобных недоумков не хватит, – подала голос вездесущая Сагари, медленно проявлялась посреди комнаты.

– На гадальной неделе в святилище семьей ходят, – напомнила неугомонной родственнице Мелита. – Так что с Рином идти нужно.

– С ним с родимым, а еще с Валом, – не уступала тетушка. – В общем, со своими мужчинами иди.

– Они не мои! – взвыла Лита, выскакивая за дверь.

– Как же не ее они, – беззлобно проворчала ей вслед Сагари. – А чьи тогда?

* * *

– Что за шум, а драки нет? – обнаружившийся в коридоре Валмир с удивлением смотрел вслед шарахнувшейся от него девушке.

– А чего ей тебе на шею кидаться? – из лаборатории показалась Сагари.

– Теть, ну ты чего опять? – обиделся Вал.

– Того, – не скрывала своего плохого настроения хозяйка дома, – я уже весь язык отболтала, уговаривая белобрысую упрямицу, что ты ее муж. А она и слушать ничего не хочет! Понял?!

– Чего ж тут не понять, – криво усмехнулся он. – Я тебе безумно благодарен, но притормози. Я сам разберусь.

– Ты уже разобрался!

– Теть, а призрачные мухи бывают? – прищурился Валмир. – Я это к чему, – пояснил он безмолвно разевающей рот Сагари, – какая муха тебя укусила?

– Шут гороховый, – окончательно обиделось приведение.

– Я тоже тебя люблю, – племянник мудро решил покинуть поле боя, оставляя его за хозяйкой дома.

Идя на шум голосов, Валмир думал, что призрачные мухи покусали не только тетушку, но и жену с братом заодно. А как иначе? Не могли же обычно невозмутимый брат и спокойная хульдра ни с того ни с сего орать друг на друга.

– А я говорю, что ты примешь дары! – горячился Рин.

– Сначала ты выздоровеешь, а твой брат уберется восвояси! – не уступала ему белобрысая пигалица.

– Какой тут здоровье?! – Аэрин решил зайти с другой стороны. – Ты говорила, что мне нельзя нервничать, а сама…

– Ошибалась, – почти пропела ехидная девчонка. – Выяснилось, что твоему проклятию скандалы, драки и прочая гадость нипочем! Оно пробуждается только, когда ты вспоминаешь о праве мужа!

Вал остановился, не заходя в комнату: 'Проклятие?! Хротгаровы ядра! О чем толкует моя хульдра?'

– А может ты дуришь мне голову?! – наступал на жену взбешенный братец. Может ничего такого и нет?! Может ты просто избегаешь меня?! Может ты как Марита?

– Какая еще Марита? – растерялась Лита. – Пусти меня! Пусти! Опять рана откроется, придурок сардарский. Что ты…

Заглянувший в комнату Валмир увидел самозабвенно целующихся Рина и Литу. Сидящая прямо на столе белокурая заноза обнимала младшенького. Тот, не будь дурак, задрал подол жениного платья до самого не балуйся и подхватил здоровой рукой красавицу под попку, вынуждая ее прижаться теснее. Хульдра пристанывала, Рин рычал, а Вал едва не задохнулся от жгучей смеси из возбуждения и ревности, накрывающей его с головой.

Тем временем младшенький уложил несопротивляющуюся супругу на столешницу и сумел задрать ее платье еще выше. Оказалось, что бессовестная аданка не носит под балахоном белья. И сейчас эта распутница ничуть не смущаясь, раздвинула стройные белые бедра, позволяя руке Аэрина ласкать ее лоно.

– Так что там с проклятием? – Вал настежь распахнул дверь. – Очень хочется услышать, – покривил он душой. Хотелось совсем другого. – Кажется я не вовремя, извините.

– Вал, – начал было Рин и замолчал. А в самом деле, что тут скажешь? Да, брат прервал их с Литой. Но, во-первых, он находится тут по праву. А, во-вторых, попросил прощения. Недовольно захлопнув рот, Аэрин постарался как можно лучше прикрыть жену, поспешно юркнувшую ему за спину.

– Так почему я ничего не слышал о проклятии? – убедившись, что белокурая напасть привела себя в порядок, Валмир вошел в комнату.

– Разве мы тебе не говорили? – в голосе Рина прозвучало неподдельное удивление. – Лита?

– Не успели доложить, – прозвучал резкий ответ донельзя смущенной Мелиты. – То свои ушибы лечили, то вашу драку разнимали. А, кстати, кто такая Марита?

– Моя бывшая невеста, – признался Вал.

– Вы расстались? – выглянула откуда-то из мужниной подмышки Лита. – Почему?

– Я женился, – Валмир не спеша уселся на скамью.

– Понятно, – задумчиво протянула она. – Рин меня с ней сравнивал. С чего бы это?

– Кого из нас ты об этом спрашиваешь? – уточнил старший, не сводивший потемневших глаз с малышки.

– Рин? – проигнорировала нежеланного супруга Лита. – Почему ты молчишь?

– Я ее очень любил, – признался младший, будто в омут с головой бросился. – Давно и долго. Наверное всю жизнь. А она всегда любила Вала. Он вообще девкам нравится, – дернул уголком рта Аэрин.

– Я Марите никогда ничего не обещал, – не смолчал старший.

– Верно, – признал Рин. – Но ее это не останавливало. Марита так хотела быть рядом с тобой, что позволяла мне надеяться на взаимность. И я как идиот велся на это. Все знал, чувствовал, понимал, а отказаться от своей любви не мог. А потом от Ирати она узнала о предсказании для Вала. Ну то, которое делается при рождении, – пояснил он жене.

Голос Аэрина звучал ровно, его речь была спокойна, но Лите казалось, что каждое слово мужа раскаленной иголкой впивается прямо в сердце.

– Валмир прежде смотрел на Мариту как на девчонку несмышленую, но вечные алые оборочки в три ряда… Как же я ненавидел все эти полоски… Ненавидел, а все равно надеялся. Думал, что от такой любви как моя не отказываются. Ошибся. Поняв, что смогла привлечь внимание брата, Марита дала мне окончательный от ворот поворот. Вот так… А главное даже винить в произошедшем Вала не получается. Он просто пошел навстречу судьбе.

– Я же хотел отказаться, Рин. Ты помнишь?

– Конечно. Только к чему это? Она выбрала сама. Зато теперь у меня Лита… Лита, куда ты? Лита!..

Подхватив первый попавшийся под руку платок, один из тех, что во множестве прислал свекор, Мелита опрометью выскочила из комнаты и со всех ног кинулась прочь. Ей хотелось как можно дальше оказаться от Крайнего дома, от непонятных мужчин, живущих в нем. Подальше от Сардара.