Текст книги "Воронка. (СИ)"

Автор книги: Яна Розова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Яна Розова
ВОРОНКА

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. МОНСТРЫ ВЕРОНИКИ

Глава 1.

…Телефонный звонок. Всего-навсего телефонный звонок! И не надо так вздрагивать – всем телом, одной жестоко бьющей волной, растекающейся от напряженного позвоночника и оставляющей вибрации в кончиках слишком слабых от внезапного ужаса пальцев. «Спокойствие, только спокойствие!» – как говаривал один мудрый человечек с пропеллером на штанишках. Кстати, знаешь, что было, когда Карлсон надел свои штанишки наизнанку? Да, знаю: так была изобретена первая мясорубка!

Только дорассказав самой себе старый анекдот до конца, Вероника встала с постели и пошла в коридор к телефону. Испугалась она потому, что часы показывали ровно 3:00, а звонки в такое время всегда выбивают почву из-под ног. Впрочем, анекдотец, как всегда, помог. Приемчик срабатывал каждый раз, когда Вероника, встрепенувшись от визга автомобильной сигнализации, внезапно хлопнувшей от сквозняка двери, резкого визга соседского мальчишки или, как сейчас, телефонного звонка, пыталась утихомирить разбуженные страхи. Вероника помнила огромное количество старого смешного хлама, но особенно она любила анекдоты «про девочку». Ну, эти, знаете: девочка бьет огромной палкой собаку, проходящий мимо возмущенный мужчина говорит ей: «Девочка, ты, что же, собак не любишь?», а милое создание отвечает, поигрывая дубиной в ручонке: «Да я и людей не очень…»

Особенно едкую остроту анекдотам «про девочку» придавало то, что девочкой Вероника представляла себя. Ходит вот такая девочка с белыми бантами, люди смотрят на нее, воображая себе ангелочка с чистой детской душой, и понятия не имеют, что за монстр сидит в ее душе. Так и Вероника: золотые локоны до плеч, улыбка на все тридцать два зуба, летящая походка, а в сердце глубокие сумерки, полные призраков прошлого.

От этого самого прошлого, оставившего ей такое мрачное наследство, Вероника спасалась бегством уже долгие годы. Она неутомимо и методично увеличивала километраж расстояния от себя до этого проклятого прошлого. Но Земля – планета круглая, сколько ни беги, а назад вернешься. И однажды Вероника действительно вернулась, рассудив, что самое спокойное место – в воронке от взрыва. Она верила и не верила в полное избавление для себя. Точнее сказать, она хотела верить в то, что видела своими глазами, но какому из своих пяти чувств можно доверять, когда речь идет о НЕМ?

Из сонмища кошмарных призраков Вероники особенно часто и страшно пугали ее два. Первый касался ее самой и, каким бы отвратительным и угрожающим ни казался его облик, Вероника с ним справиться могла. Ну, не справиться, так загнать шваброй под кровать! Через недельку-другую его мерзкая рожа снова высовывалась из пыльного угла, начиная нашептывать разные гадости:

– Ты, Вероника, сама знаешь, в чем примочка! Ты ведь не спрячешься, не сможешь! Ничего у тебя не получится. Ищи того, кто виноват! И знаешь, где ты его найдешь? В СЕБЕ!

– Вот уж нет! – отмахивалась Вероника, пряча за спиной стиснутые в кулаки побелевшие пальцы.

– Все в тебе! Разве тебе не нравилось? И он сам тебе нравился. И знаешь, чем именно? Своей темной стороной! Ты балдела от его наглости, от его силы, от его иезуитских выходок. А в постели? С кем тебе было лучше? Ни с кем! И знаешь, почему? Потому что он умел довести страдание до оргазма!

– Нет, нет, – куда-то пряталась небрежность, забывались анекдоты, призрак рос на глазах, закрывая собой весь белый свет. Вероника лепетала, утирая пот со лба: – не нравилось, нет, нет…

– Нравилось, нравилось, нравилось!!! – вопил мерзавец.

Вероника закрывала ладонями уши, сгибалась пополам и, дойдя до абсолютного нуля отчаяния, вдруг взрывалась злостью:

– Пошел ты в задницу! Пошел он в задницу! Нравилось – не нравилось! Было – не было! Сейчас не нравится! А ты – заткнись и убирайся!

Яростно шипя, Вероника гнала своего мучителя как можно дальше, вглубь, туда, где совсем темно и где его не будет видно. Под напором ее свирепых атак призрак сдавался и прятался. Вот так! Еще высунешься – еще получишь!

Со вторым своим монстром Вероника воевала не так победоносно. Да и был он такой тихий, выжидающий, хитренький. Сидел себе молча, не высовывался, на глаза не лез. Но он всегда был с ней. «И мой сурок со мной!». Встаешь утром – первая мысль о Димке, а, значит, молчащий сурок приоткрыл левый глаз. На работе какой-то простой – вспоминаешь Димку, что он сейчас поделывает в деревне, в захолустье? Играет во дворе с рыжим псом Марсиком, хреновым сторожем бабулиного дома и отличным приятелем шестилетнего пацана? Побежал с мальчишками к речке, куда сливает свои отходы Гродинская птицефабрика и где воняет пометом и комбикормом так, что хоть нос затыкай? Как ты поживаешь, мальчик? Как ты там, сынок?

И лишь задумаешься об этом – нате вам, пожалуйста! Сурок открывает и правый глаз. Он, конечно, молчит, но тревожно, тревожно от этого молчания и Вероника ясно понимает, что оно таит. Оно таит знание, вполне научное знание из области генетики, из главы про наследственность, про склонности, которые передаются от отца к сыну. Про то, что склонности эти, характер и привычки перевоспитать, изменить, избежать невозможно.

В голове Вероники прочно засел рассказ одной знакомой женщины, матери взрослого сына. С отцом этого сына женщина развелась пятнадцать лет назад, и с трехлетнего возраста мальчик папу не видел. Развод случился по причине ужасного, несносного и непереносимого поведения мужа. Причем речь шла в основном о его бытовых привычках. Например, дорогой глава семейства мылся лишь раз в две недели, его манера разбрасывать свои вещи каждый день по всей жилой площади тихо сводила жену с ума. Обязанности по дому он считал исключительно женским проклятием, как роды в муках, поэтому помощи никогда не предлагал. Зато любил посидеть вечерком с бутылочкой пивка в компании друзей, причем супруга должна была накрыть на стол, демонстрируя тем самым глубокое свое уважение к мужу и его собутыльникам. К чудесным своим качествам муж плюсовал полную неспособность обеспечить семью материально и вспыльчивый злопамятный характер.

Словом, разведясь с этим милым человеком, знакомая Вероники вздохнула с облегчением. Шли годы, сын рос и постепенно, к ужасу своему, мать начинала угадывать в нем фамильные черты своего незабвенного супруга. Мальчик буквально до мелочей повторял поведение отца: он не любил мыться, разбрасывал свои вещи, ленясь убрать их на место, ни к каким хозяйственным делам сам интереса не проявлял, а если мать пыталась заставить его вынести мусор – дело доходило до скандала. Как только ребенок немного подрос, его стали замечать в компаниях старших приятелей, пристрастивших мальчика к генетически предопределенным ему запретным плодам: алкоголю и сигаретам. Подросток научился хамить, стал неуправляемым, к матери относился как к кухарке и прислуге. Взрослый сын стал полной копией своего отца, исчезшего из его жизни, но оставившего своему ребенку полную и непреложную инструкцию поведения, записанную в хитро закрученной спирали ДНК.

Рассказ знакомой вспоминался не безосновательно. Каждый раз, после недельной разлуки, подхватывая Димку на руки чтобы зацеловать и защекотать, Вероника чувствовала, как набегает на ее лоб быстрая тень. Ребенок, с каждой неделей, становился все больше похож на своего отца. И даже не столько внешне – у мальчишки были светлые волосы матери и ее широкая белоснежная улыбка – сколько по натуре своей. Вероника, взглядом полным тревоги, замечала это в Димкиной ненасытной жажде лидерства и в его умении умно соврать, когда это выгодно. Впрочем, будем объективны: мальчик был добрым, открытым и ласковым…

Кстати, а может, и некстати вовсе, Вероника разгоняла облака опасений анекдотиком про мужика, бродящего по птичьему рынку с медведем на цепи и ищущего «того гада, который ему в прошлом году продал этого хомячка!»

Такие вот теперь были в жизни Вероники монстры, сурки-хомячки! Но реалии своей жизни Вероника воспринимала вполне терпеливо. Навсегда избавиться от прошлого не получится никогда. Реальнейшее подтверждение тому то, что все мужчины в ее жизни, так или иначе, похожи на него. И вроде бы сначала Вероника не видела ничего общего между своими избранниками, но потом убеждалась: у Николая его глаза, у Анатолия – его фигура, а у Романа – в точности его интонации и смех. Это неизбежно, но не смертельно. Главное, что у нее есть эта жизнь, и есть Димка. Моя жизнь и мой Димка! И пока все так, как есть – никакие монстры меня не достанут.

Глава 2. Одноклассник

…Началось все давно, в школе. Игорь Веронику вычислил сразу: красивая девчонка, отличница и звезда школьного хора. Такая ему и нужна была, потому что он любил, чтобы ему доставалось все самое лучшее. Сам Игорь, по воспоминаниям его бывшей одноклассницы и подруги, тоже был звездой в своем роде: в гомонящем перед началом урока классе на несколько секунд повисала тяжелая пауза, когда входил этот невзрачный на вид паренек. Взгляды ребят невольно обращались к нему, будто бы он нес им какую-то весть, определяющую их будущее на сегодняшний день. Потом школьники снова принимались за свою болтовню, а к Игорю уже спешили подойти несколько приближенных приятелей, чтобы поздороваться и обсудить свои новости. Он был лидером, формальным и неформальным, его уважали и боялись приятели. И даже учителя, ставившие ему двойки или вызывавшие родителей Игоря за ту или иную его проделку, не смогли бы поклясться в том, что не опасаются его. Объяснить свои опасения они бы не смогли. Чем же так пугал худенький подросток окружавших его людей? Дикими выходками? Вероника не смогла бы припомнить не одной. Напористым хамством? Не было такого. Игорь, вообще, ни с кем и никогда не ссорился в открытую. Да и не напугаешь российского учителя из школы, расположенной в спальном районе, ни знанием русского матерного, ни угрозами вроде: «Вы еще пожалеете, что поставили меня в угол»!

Нет, дело было в другом. Для себя Вероника точно определила, что в Игоре больше всего пугает его беспринципность. Только вот слово надо было бы подобрать другое. В сознании Игоря не просто не было запретов, барьеров, страха наказания или просто чувства вины за причиненное кому-нибудь зло. Нет! В его душе царил такой всеобъемлющий моральный вакуум, что это было заметно даже внешне. Попытавшись однажды достучаться до его чувств, до его совести или, на худой конец, до простой и грубой жалости, Вероника заглянула в пропасть, не отдающую из своих глубин даже эха.

Игорь не однажды говаривал, что если хочешь заставить кого-то сделать для себя что-то, то надо поставить этого кого-то в безвыходное положение. Говорил и делал это каждый день. Еще в школе он сумел достичь совершенства в методе банального шантажа, вынуждая своих жертв писать за него сочинения и решать для него контрольные по ненавистной алгебре. Учителя тоже попадали в оборот, стесняясь влепить заслуженный банан активному общественному работнику и такому хорошему парню, Игорю Сегаю.

Отсутствие настоящих чувств и эмоций, присущих человеку общественному и позволяющих нам шатко – валко сохранять на планете подобие цивилизации, Игорь заменял поддельными: фальшивая дружба с одноклассниками, лицемерное уважение к старшим, поддельное стремление помочь слабому и, самое для Вероники страшное, удивительно уродливая пародия на настоящую любовь.

Но она-то поняла это намного позже, чем было необходимо для собственной безопасности. Игорь постепенно, но уверенно, проникал в нее. Сначала он появился в ее сознании – остроумный, начитанный собеседник, добрый приятель, заботливый друг, ежедневно провожающий Веронику с вечерних репетиций школьного хора по темным улицам домой. Затем Игорь решительно вторгся в ее душу. Интуиция тонкого лжеца подсказала ему путь: музыка, невинное переплетение пальцев, нежный взгляд и слова, чутко подобранные к коду сердца Вероники. Имея в своем полном распоряжении все мысли и все чувства девушки, рано или поздно получишь и ее тело. Заключительный аккорд его победы прозвучал для Вероники настолько мощно, что она надолго попала во всецелую кабальную зависимость от любой прихоти своего избранника.

И если сначала Игорю приходилось время от времени освежать свое гипнотическое воздействие речами о любви, предназначении, совместных планах и прочем, то уже к выпускному школьному балу Вероника превратилась в покорную его марионетку. Именно тогда она совершила свою первую фатальную ошибку и вопреки воле родителей не стала поступать в вуз, на который была настроена с первого класса, а просто пошла работать в парикмахерскую.

Зачем это надо было ее возлюбленному? Все очень просто: в институте Вероника стала бы общаться с умными, образованными людьми, в среде студентов, обладающих самостоятельным мышлением и склонностью к личной и ментальной независимости. Умники испортили бы куклу Игоря, заразив ее глупостями и предрассудками. А вот в парикмахерской, среди недалеких девушек, профессионально интересующихся только тем, что у вас на голове, но ни как не тем, что находится под прической, Вероника могла без угрозы оставаться такой, какой хотел ее Игорь.

Родители были в ужасе от поступка своей девочки и лицемерный Игорь полностью их поддерживал. Он обещал Тарановым – старшим, что уговорит непутевую их дочь попытаться поступить в вуз на следующий год. Под этим соусом он сумел провернуть одну из своих многочисленных афер. Когда пришло время подумать о поступлении, Игорь, которому родители Вероники наивно доверяли, убедил их отправить дочь получать высшее образование в столичный вуз. Он пообещал поехать с девушкой и позаботиться о ней вдали от отчего дома. Тарановы безмерно обрадовались такой чудесной идее и такому ответственному помощнику. В мае Вероника и Игорь отправились «покорять Москву». Родители Вероники оказывали активную материальную поддержку этой экспедиции.

О том, что их дочь и не пыталась сдавать вступительные экзамены, Тарановы так и не узнали. В конце лета неожиданно умер Никита Витальевич, а через пару месяцев скончалась от сердечного приступа и его, не сумевшая справиться с горем, жена. Вероника похоронила родителей, а Игорь позаботился о наследстве своей невесты. До сих пор Вероника не знала, на что пошли вырученные за продажу квартиры деньги. Они вернулись в столицу, где у Игоря были неотложные дела.

В Москве Вероника впервые стала помогать своему возлюбленному. Первый раз Игорь ласково попросил ее якобы случайно завязать знакомство с одним нужным ему человеком, а потом, тоже случайно, свести этого человека с ним. Вероника легко справилась с первым заданием и получила следующее: изобразить секретаря Игоря в арендованном им офисе. Что там он мутил, Вероника тогда не поняла. Сообразила только позже, когда схема действий афериста повторилась, а сам он был уже не столь скрытен. Игорь просто и нагло облапошивал богатых бизнесменов. Сначала он выбирал жертву, собирал информацию о размере капитала, состоянии дел, а так же кое-что из биографии. Потом засылал Веронику и «непреднамеренно» знакомился с потенциальным клиентом, представляясь управляющим какого-нибудь благотворительного фонда. Потом начинал, собственно, работать. В первом случае, например, Игорь таскал своего нового знакомого по детским домам и рассказывал, что фонд собирается сделать для бедных брошенных малюток, как только у этого фонда появится добрый и щедрый спонсор. Аферист чудесно знал, что клиент и его супруга давно и безрезультатно лечатся от бесплодия, тщетно пытаясь произвести на свет наследника состояния. Брошенные малютки задевали ноющее сердце несостоявшегося отца, он обещал деньги, чтобы помочь детям. Обещал и давал. Другие попадались на «строительство Храма для жителей убогой деревеньки», «на организацию детского футбольного клуба», а один банкир даже спонсировал «гениального ученого, сумевшего изобрести машину времени, но не имеющего денежных средств для ее испытаний»! Иногда для подписания нужных бумаг требовалось изобразить солидный офис с красивой секретаршей, иногда толстые пачки дензнаков передавались на благое дело без соблюдения формальностей. Так или иначе, но Игорь, с посильной помощью Вероники, сумел снять сливки целых четыре раза. У него хватило ума исчезнуть из столицы раньше, чем обман раскроется.

Затем были гастроли по городам и весям нашей Родины и Вероника снова изображала самых разных персонажей. Игорь постепенно наглел, он организовывал все новые трюки и мошенничества, не ограничивая себя в средствах достижения желаемого результата – хрустящей пачки денег, толстой и желательно зеленой. Позже Вероника поняла, что именно это разнообразие методов, а также воспетое Ильфом и Петровым уважение к Уголовному кодексу и великая осмотрительность в выборе помощников позволяли ее изобретательному другу выходить сухим из воды. Он почти никогда не повторялся.

Одна из запомнившихся Веронике авантюр была прокручена, наверное, в 2000 году. Да, точно! Тогда модно было такое словечко: «Миллениум». Неважно, что оно означало, важно, что все от баров до презервативов называлось «Миллениум». Сегай считал, что приятность зиждется на ассоциативном созвучии с названием известного транквилизатора. Вот и Сегай организовал фирму «Миллениум», не без ехидства предложив такой рекламный слоган: «Спи спокойно, дорогой товарищ!». Торговать он взялся шведской сантехникой, поставки производились только оптом. Сегай изображал директора, Вероника – мелкого, но обаятельного менеджера. Офис они арендовали не слишком большой, основное внимание уделялось внешнему виду помещения: мебель из натурального дерева, сверкающий паркет, модная оргтехника и масса буклетов, проспектов и плакатов малоизвестной в России шведской унитазовой фирмы с ужасным и в написании и в произношении названием. Основной «фишкой» всей этой бутафории был огромный монитор, стоящий на столе директора. Всякий, кто заглядывал в этот монитор, а пройти мимо было невозможно, видел такое изображение: огромное суперсовсременное, светлое и просторное помещение склада фирмы «Миллениум», снующие на втором плане автокары, перевозящие коробки с фирменной сантехникой, рабочие в украшенных логотипами шведской фирмы комбинезонах. Все улыбаются.

Однажды появился тот, кого в «Миллениуме» очень ждали. Это был директор крупной строительной фирмы, привлеченный телефонным предложением Вероники. Нужны ему были голубые качественные унитазы для строящегося элитного хауса, причем (вы же понимаете!) подешевле. Именно такие он в «Миллениуме» и обнаружил. Унитазы были великолепны! Просто хотелось сесть и… Включив воображение, можно было бы также заметить: они больше напоминали сказочных лазоревых лебедей, нежели предметы гигиены. К тому же цена… Да еще и скидка покупателю большой партии…

– Мы только выходим на рынок, – поясняла Вероника всю эту щедрость. – Нам очень нужны клиенты!

Директор строительной компании интересовался, а есть ли в наличии достаточное количество голубых лебедей прямо сейчас?

– Минуточку, – Вероника дарила посетителю самую сладкую из своих улыбок, подходила к столу директора, который сегодня был в отъезде, набирала короткий, видимо внутренний, номер телефона. На чудо-мониторе возникало приветливое лицо мужчины в рабочей куртке с логотипом унитазовой компании. – Станислав Семенович, – обращалась к нему менеджер по телефону, – какая партия у вас на складе?

Мужчина что-то отвечал в трубку, Вероника кивала.

– Вы с ним говорили? – Спрашивал оторопелый директор, указывая на монитор.

– Да, у нас постоянная видеосвязь со складом, – небрежно поясняла Вероника. – Он-лайн, интернет.

– А-а! – Уважительно кивал ошарашенный директор.

Потом привлекательная Вероника заключала привлекательный договор. Клиент уезжал радоваться удачной сделке и рассказывать знакомым об удивительных технических новинках фирмы «Миллениум». Откуда было знать бедняге, что монитор показывал всего-навсего видеоролик, который Сегай раскопал в Интернете. Приветливый мужик в робе с логотипом и телефонной трубкой просто зачитывал рекламный текст, но так как звук был отключен, выглядело это как разговор в прямом эфире.

На следующий день строитель перезванивал Веронике, но трубку брал сам Сегай. Клиент просил уточнить банковские реквизиты «Миллениума», поскольку в договоре были указаны явно неверные цифры. Сегай довольно грубо заявлял, что о договоре, заключенном его менеджером Вероникой понятия не имеет и все горшки уже проданы. Директор начинал возмущаться, отстаивая свои законные права. Сегай грубил ему и бросал трубку. Клиент пребывал в ярости до самого вечера, а часов в шесть ему звонила прекрасная Вероника. Она почти плакала, ужасно переживала и оправдывалась как могла. Припомнив внешний вид незадачливого менеджера, клиент немного смягчался. Тогда Вероника, в качестве компенсации, предлагала последний возможный вариант сотрудничества:

– Вы, конечно, откажетесь, – говорила она, все еще всхлипывая, – но я должна предложить вам хоть какой-нибудь выход! Мне удалось уговорить директора на такой вариант… Вам он, конечно, не понравится, но другого просто нет. Мой директор согласен продать унитазы вам, а не тому, кому он обещал, но только если вы согласитесь привезти деньги наличкой. К тому же, на наличную предоплату у нас еще пять процентов скидки. Я понимаю, вам такое не подходит, но…

Директор соглашался не сразу. Но все-таки скидка… И товар приличный…. И девушку жалко – она так старается!

Деньги прибывали в офис «Миллениума», Вероника снова разговаривала с приведением в фирменной робе.

– Ну вот! – Радостно говорила она. – Ваша партия уже готова к выгрузке. Завтра можно получить.

В этот момент обычно появлялся Сегай. Директор немного напрягался, но телефонный грубиян рассыпался в извинениях и предлагал обмыть сделку где-нибудь на природе. В результате, компания ехала отдыхать в ресторан под открытым небом, Вероника кокетничала с клиентом, все напивались…

Наутро у директора с похмелья трещала голова, телефон офиса «Миллениума» не отвечал, а по адресу склада располагался захламленный отбросами спального района пустырь.

Частенько Вероника участвовала и в махинациях с машинами. На авторынке Сегай появлялся вместе со своей «молодой женой». Новобрачные подбирали жертву и начинали прицениваться к товару. Тут вся хитрость была чтобы найти машину по цене, совпадавшей с суммой, заранее переведенной на банковскую пластиковую карточку. Потом «муж» осматривал выбранный автомобиль, а «жена» болтала без умолку. Ой, да мы только неделю назад поженились! А нам вот родственники подарили пластиковую карточку! Ага, вот эту и здесь деньги на машину! Мы так хотим купить вашу! Она такая красивенькая! А расплачиваться мы будем карточкой. Так удобнее – возьмете ее и не надо будет наличные деньги с собой таскать, тем более, что вечер скоро, опасно. Если сомневаетесь – давайте съездим в банк, на банкомате проверим, что все честно! А заодно и тачку на ходу проверим!

Продавец соглашался «прокатиться» и убеждался в подлинности карточки «молодоженов». На глазах продавца авто Игорь с недовольным видом отбирал у «супруги» кусочек пластика и клал ее в свой карман. Она так размахивает карточкой, что рано или поздно потеряет. Затем продавец и покупатель, довольные друг другом, били по рукам и отправлялись к нотариусу оформлять сделку, в результате чего Игорь получал ключи от машины и техпаспорт, а продавец – обещанный пластик.

Потом Вероника радостно пищала: «Скорей, скорей! Надо показать машину маме!» и «молодые» испарялись. Через некоторое время прохожие, идущие мимо банкомата с удивлением наблюдали, как приличного вида человек лупит по автомату кулаком, ругается и рыдает от злости. Ясное дело, пластиковая карточка волшебным образом оказывалась фальшивой.

А «молодоженам» надо было удрать до того, как обман раскроется и еще очень быстро избавиться от «купленной» машины, но Вероника отмечала про себя, что именно эта рискованность ее любимому и нравится больше всего. Казалось, он вожделел именно денег, но, одновременно, он хотел получить их немного рискуя, чуть-чуть играя, приплясывая на самой грани фола, смеясь и уворачиваясь от падения. И многое со временем выяснялось в характере Игоря и все выясненное тяжким грузом ложилось на душу Веронике.