Текст книги "Мятный сон (СИ)"

Автор книги: Яна Пишу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– А ты не верила!

– О, небо! Я просто не верю, как такое возможно?!

– Я говорил тебе, чудеса случаются.

– Это и вправду чудо какое-то, Николас!

Я с радостью наблюдал за восторгом и счастьем Санни и хотел, чтобы с моим здоровьем случилось подобное и невероятное чудо…

Мы пообедали слишком быстро, Санни не терпелось вернуться домой и лично рассказать радостную новость маме и тёте.

Поэтому ближе к четырём Санни уже влетела, держа меня за руку в дом и с криком "Мама! Тётя!", принялась судорожно бегать и собирать вещи.

– Санни! Что случилось?! Милая, успокойся! – прибежала напуганная тётя.

– Чудо!

– Что? Санни! Да успокойся! Ты меня пугаешь!

Но Санни с улыбкой до ушей носилась по дому.

– Николас, что произошло-то?! Объясни ты хоть!

– Чудо! – ответил я так же и улыбнулся.

– Вы отравились чем-то или что? Какое чудо?!

– Тётя, тётя! – подбежав к тёте Мэгги, Санни принялась её кружить и смеяться.

– Санни! – не выдержав, тётя Мэгги с криком отшатнулась. А я прыснул от смеха, любуясь такому счастливому сумасшествию моей Санни.

– Тётя Мэгги? Ты можешь? Нет, не так! Ты веришь в чудеса?

– Я верю в скорую помощь, Санни, и я пошла туда звонить!

– Тётя, маму вылечат! Доктор сказал, что она получит абсолютно бесплатный курс!

– Как?! – скептически посмотрела тётя.

– Вот так. Я не знаю, – воодушевленно говорила Санни со слезами счастья на глазах. – Доктор сказал о каком-то внутреннем розыгрыше или своего рода лотерее и, в общем, он сказал, что мама попала в котегорию победителей.

– Лотерея, розыгрыш? Там что и доктору скорая помощь требуется? – не веря, говорила Мэгги.

– Нет, тётя, это правда. Это просто закрытая тема среди докторов и наш доктор вписал маму и, в общем, итог ты знаешь. Так что медлить нельзя, нужно сегодня же положить маму в больницу.

– Хорошо, – видно, что всё ещё не веря своим ушам, тётя Мэгги поплелась собирать вещи.

Когда все вещи были готовы, а мама Санни была собрана, она вышла и я впервые увидел её после стольких лет.

– Мама, это Николас! – подводя ко мне бледную, исхудавшую и постаревшую Лиз, радостно представила меня Санни.

– Я вижу. – сказав это, она будто поприветствовала меня из прошлого или того хуже из могилы.

– Он мне во всём помогал в Ричмонде и здесь. Так что мы должны быть ему благодарны.

– Я благодарна тебе, Николас. – не отрывая своего удивлённого взгляда, ответила Лиз.

– Не стоит благодарности!

Мы ехали в машине и я слышал, как тётя Мэгги и Лиз говорили шёпотом между собой и предметом их разговора был я.

– Он так на него похож! Просто, как две капли…

– …воды! – вместе закончили фразу женщины.

– Разве бывают такие совпадения?

– Видимо, бывают.

– А вдруг он и Санни?…

Я посмотрел на них в зеркало заднего вида и они замолчали.

– У тебя такая хорошая машина, Николас! – решив, что я ничего не слышал, начала тётя Мэгги. – Удобная, красивая, наверное, девушки от неё в восторге.

– Тётя! – возмутилась Санни. – Николас порядочный человек и у него есть девушка, одна.

Я тихо засмеялся. Ведь по сути, кроме Мэдисон, Санни и подруг моей мамы в машине никто не ездил, да и машина у меня не для того чтобы приводить кого-то в восторг.

В больнице было многолюдно. Я помог выгрузить все вещи и дождавшись распоряжения доктора, отнёс их в палату Лиз.

– Спасибо, Николас! – тепло поблагодарили меня три счастливые женщины и я вышел в коридор.

Только я расположился в неудобном скрипучем кресле, как ко мне вышла Санни. Она стесняясь опустила глаза и робко подошла ко мне.

– Я надеюсь ты не устал от моей семьи?

– Вовсе нет. У тебя замечательная мама и тётя Мэгги.

– Спасибо!

– Я подожду тебя здесь, а потом отвезу домой.

– Я сегодня останусь с мамой и тётя тоже.

– Оу! Да, конечно, ей нужна ваша поддержка! – сказал я, лицемеря, как настоящий эгоист и расстроился, что Санни не поедет со мной.

– Я забыл у тебя дома свою куртку.

– Я дам тебе, ключи, кстати, можешь у меня заночевать. Э-м, если это конечно уместно и тебя не обидит моё предложение.

– Спасибо! – оживился я. – К тому же я не продлил свой номер в гестхаузе, так что, я с удовольствием остановился бы у тебя на эту ночь. Уж очень мне понравился твой дом.

– Жалкая развалюха. Вот раньше, если бы ты видел его, он мне казался самым красивым. А сейчас…

– Можно я предложу свою помощь?

– Что?! Нет-нет! Это просто эксплуатация тебя.

– Вовсе нет! Я же не предложил тебе новый построить, тем более мне будет, чем себя занять.

– Выражение "Будь моим гостем", не подходит?

– Нет!

Так и не получив разрешения помочь по дому из-за скромности Санни, я покинул больницу и спустя каких-то пол часа планировал свою работу и оценивал масштаб запущенности дома, в котором жила моя любимая. Но почувствовав приближение приступа головной боли, я вышел на улицу и неосознанно пошёл в сторону моего детского кошмара. Наверное, именно сейчас, находясь в одиночестве, я понял, что готов войти в этот дом…

Мятная веточка 18

POV автор

Николас стоял и со злостью смотрел в окна родного дома. "Родной." – , с насмешкой произнёс он вслух – не то слово, с которым он ассоциировал это место. Скорее "дом ужаса и слёз", "дом страха и боли" – вот подходящие слова, которые передавали сейчас истину его воспоминаний.

Как же он ненавидел это место! Первое и единственное желание – это разрушить, да так, чтобы и щепки не осталось и память исчезла. Только вот, что с того? Это ему никак не поможет избежать самого главного – смерти.

Николас медленно поднялся по местами прогнившим ступенькам, услышал, как неизменно скрепит та самая пятая, которая, как сторожевой пёс, преданно предупреждала его о приходе отца. Даже теперь, по прошествии стольких лет, он ощутил страх, тот самый, от которого замирало дыхание в предчувствии боли.

В доме никто не жил. Окна местами были разбиты, а дверь и вовсе оказалась незапертой. Он с лёгкостью толкнул её вперёд и осторожно вошёл. В прихожей витал запах сырости, повсюду была пыль и грязь, мусор, состоящий из пустых бутылок от дешёвого вина и пива, буквально валялся, куда не глянь. "Бездомные?" – мелькнуло предположение в голове Николаса и он прошёл в гостиную.

Вот здесь всё и произошло…

Дрожащими руками он отодвинул пыльные шторы, открыл окно, и с накотившим ощущением прошлого, сполз по стене и замер. Он сидел на полу неподвижно и в ужасе вспоминал тот роковой день. Даже сейчас в его голове звучали крики Санни о помощи.

– Как я мог? – отчаянно прошептал Николас.

– Это я во всём виноват…Это из-за меня она пострадала!

На его глазах показались слёзы. Он будто вновь увидел, как его отец избивает Санни, а он просто стоит. Стоит и ничего не делает…

– Слабак! Защити же её! – в ярости прорычал Николас и с силой стукнул кулаком по деревянному полу, содрав кожу до крови.

Чувство вины одолело им и он, простонав духом, обессиленно уронил голову на колени…

***

Утро следующего дня встретило Николаса на удивление спокойно. Он был полон сил, поэтому бороться с аппатичным настроением, как всегда решил с помощью работы. Съездив в ближайшую кафешеку, он позавтракал там яичницей и тостами с беконом, скромно запил это дело чашечкой американо без сахара и уже к девяти шкурил входные двери когда-то прекрасного жилища его любимой.

Спустя час, к дому подъехало такси и из него вышла уставшая и явно не выспавшаяся Санни. Спотыкаясь и зевая на ходу, она поднялась на крыльцо, поздоровалась с Николасом и не поднимая отяжелевших век, после бессонной ночи в больнице, она зашла во внутрь, но резко остановилась и, вернувшись назад, замерла.

– Ты что делаешь? – удивлённо спросила она.

– Пеку пирожки, а ты? – самым серьезным тоном ответил Николас и продолжил шкурить.

– Ни-и-и-колас! – смущённо протянула Санни.

Ей было необычно и приятно видеть столько доброты от ещё недавно незнакомого для неё мужчины. Она даже не заметила, как стала любоваться Николасом, его широкой спиной, взъерошенной прической и сильными руками. Рукава его гольфа были небрежно закатаны до локтя и она засмотрелась на его кисти, с белеющими костяшками, и на длинные пальцы…Он ловко управлял примитивным инструментом для шлифовки дерева, с лёгкостью счищал старую облезлую краску и делал это с таким сосредоточенным видом, по привычке сжимая в тонкую полоску губы, что Санни не сдержала восхищённой улыбки. В движениях Николаса ей показалось слишком много знакомого, слишком похожего с Ним, таким родным и печальным…Её вдумчивый взгляд перехватил Николас и, когда она поняла, что откровенно пялиться на него, в миг покраснела и опустила глаза в пол.

– Красивый? – с хищной улыбкой спросил Николас.

– Что прости? – поперхнулась Санни, ведь именно о его внешней красоте она только сейчас и думала, красоте, которая цепляла её старые раны.

– Говорю, красивый цвет я выбрал? Для дверей? – любуясь её смущением, соблазнительно растягивая слова, повторил Николас.

– А-м, да, конечно, – быстро кивая головой, засуетилась Санни.

– Я тоже так думаю, – подмигнул ей Николас и продолжил работать.

"Какая же она милая!" – подумал он про себя, борясь с сильным желанием её поцеловать.

– Я п-пойду, посплю немного, ладно? – заикаясь сказала Санни и быстро зашла в дом.

"Ты налажала, Санни! Теперь он подумает о тебе неизвестно что! У него же девушка есть!" – причитая, она буквально завалилась в свою комнату и со сбившимся дыханием и колотящимся сердцем расстроенная улеглась на кровать.

***

– Я принесла тебе чаю. – чувствуя неловкость от сегодняшнего утра, Санни смущённо протянула чашку Николасу.

– М-м-м, мята. Спасибо! Моя любимая. – Николас произнёс "моя любимая", адресуя это обращение явно не к мяте. Он нежно посмотрел на Санни и стал греть руки о горячую керамику.

Между ними повисла пауза. Николас с нежностью рассматривал Санни, проигрывая рассудку, не делать этого, а она всячески даже как-то по-детски избегала с ним встретиться взглядом.

– Ой! – резко спахватилась Санни. – Ты, наверное, голоден? Я могу приготовить тебе чего-нибудь поесть, а потом присоединюсь к тебе в помощники?

– Не откажусь от мятного пирога. – наслаждаясь её поведением, произнёс Николас.

– Мятного пирога?

– Да! Ты его умеешь готовить?

– Да-а-а… – осторожно ответила Санни.

Эта просьба прозвучала для неё как из прошлого и её это стало сильно беспокоить и волновать.

– Здорово! – мягко произнёс Николас.

– Здорово… – тихо повторила Санни.

Он уже собрался наносить белую краску на отшлифованные двери, когда Санни вышла на улицу и принялась срывать мяту с доживающей последние деньки мятной полянки. Николас нераздумывая бросил пропитанный краской валик обратно в корыто (брызги от краски орошили неряшливыми каплями деревянные полы и ступеньки крыльца и так же нахально и обильно окрасили джинсы Николаса) он не обратил на это внимание и спешно направился к ней.

– Можно я помогу?

Николас осторожно присел рядом с Санни.

– Э-м, да… – удивлённо ответила она.

Николас сначала медленно, даже как бы опасаясь, неуверенно срывал первые мятные веточки, но спустя минуту воспоминаний, ловко принялся пополнять корзинку Санни этой удивительной травой. Воздух моментально пропитался её сладким ароматом. Он глубоко вдохнул и с наслаждением констатировал:

– Всегда любил это занятие.

– Я тоже, – ответила Санни, недоуменно косясь на Николаса. – А ты где собирал мяту?!

– У меня дома растёт. – непринужденно ответил Николас.

– А-а-а, – протянула Санни.

В умиротворённой тишине они продолжали наполнять корзинку мятными веточками и всё бы ничего, если они не потянулись сорвать один и тот же стебелёк. Это лёгкое касание повлияло одинаково на обоих. Санни покрылась мурашками и не смела поднять голову, боясь опять выглядеть глупо, а Николас…он понимал, что чем больше он находится рядом с ней, тем меньше у него остаётся решимости ничего ей не рассказывать.

Быстро поднявшись на ноги, Николас не говоря ни слова, оставил ничего непонимающую Санни одну. Злой, он принялся красить двери, ляпая краской то тут, тот там.

Как же ему было плохо в данный момент! Что бы он не планировал, как бы он не пытался выглядеть сильным, он понимал, что невозможно остаться жизнерадостным на пороге смерти и не поступать при этом как эгоист. Его тянуло к Санни с силой голодного человека. Она была его жизнью, его утерянным счастьем. Рак отобрал у него возможность быть счастливым, как и отец, как и теперь он сам…

– Проклятье! – стараясь контролировать растущий гнев, произнёс Николас. – Возьми себя в руки!

– Всё хорошо? – растерянно спросила Санни.

Она тихо подошла к Николасу и случайно услышала его слова.

– Да-да! Всё хорошо! Так, небольшие проблемы. – не смотря на Санни, произнёс Николас.

– Ничего серьезного? Может я могу чем-то помочь? – дотронувшись до плеча Николаса, заботливо спросила Санни.

Николас напрягся от её касания. Он повернулся к Санни лицом, краска с валика стекала редкими каплями на деревянный парапет крыльца. Он сделал шаг, потянулся рукой к лицу Санни и вместо того, чтобы натворить глупостей, открыл за её спиной дверь и с заботой сказал:

– Со мной всё в порядке, ничего серьезного, Санни. Беги в дом! Холодно! Простынешь! – он с заботой взял её холодную руку и подтолкнул в дом.

Санни молча вошла в дом и сбитая с толку от резкой перемены настроения Николаса принялась за приготовление мятного пирога…

***

– М-м-м, как пахнет.

– О мамочки! – испугалась Санни и резко повернулась.

Николас улыбнулся. Он уже с минуту наблюдал за сосредоточенной Санни. Она стояла к нему спиной, одетая в растянутые спортивные штаны серого цвета и длинном вязанном пуловере, поверх которого красовался старенький, местами проженный фартук.

– И давно ты здесь? – наигранно злясь, спросила она.

– Тебе идёт фартук, – проигнорировав, подметил Николас.

– Это комплимент что-ли такой?

– Можно и так сказать, – пожав плечами, Николас продолжил наблюдать за Санни.

– А тебе идёт…э-м, валик, – с невозмутимым лицом ответила Санни.

– У нас что, сегодня день глупых комплиментов?

– Ну, ты первый начал.

– Согласен. – расстроенно ответил Николас, положив руку на сердце.

– Никогда не поздно исправиться, – вздёрнув нос, прошла мимо него Санни.

Николас немного подумав, ответил:

– У тебя красивые глаза. Банально, но это правда.

Санни посмотрела на Николас и увидела, что он далеко не шутит.

– Спасибо! – смутилась она и быстро наклонилась за пирогом.

Санни достала его из духовки и, боясь обжечься, быстро поставила его на деревянную дощечку.

– Ау! – случайно дотронувшись до края железной формочки, простонала Санни.

– Аккуратно! – обеспокоенно сказал Николас и в прямом смысле слова в секунду подлетел к Санни, отодвигая её от раскаленного предмета, над которым соблазнительным облаком поднимался сладкий пар мятного пирога. – Дай я!

Он взял полотенце с рук Санни. Ловким движением, он перевернул пирог на большую белую тарелку и радуясь, что не вывернул его на пол, потянулся за ножом.

– Можно уже резать?

– Нет! – легонько стукнув Николаса по руке, запротестовала Санни.

– Понял-понял! – в примирительном жесте Николас поднял руки вверх.

– Он ещё не готов. К тому же, я не могу в своем доме позволить тебе есть пирог без нормального обеда, так что сложи руки в карманы и не доставай их, пока я не разрешу, – жестикулируя ножом, безапелляционно ответила Санни.

– Всё-всё, слушаюсь!

С улыбкой победителя, Санни отнесла пирог в прохладное место у окна и принялась сервировать обеденный стол.

– Ну вот! Теперь можешь мыть руки и садиться кушать, – довольная своей работой, Санни принялась покрывать шоколадной глазурью остывший пирог.

К тому моменту, как вернулся Николас, она уже украсила пирог мятными листочками и поставила его в морозильную камеру.

– Это просто нечто! Санни, это же настоящий пир!

Николас глазами голодного человека пожирал аппетитный обед, состоящий из картофельного пюре, салата и запечённых куриных ножек и долго не дожидаясь приглашения сел за стол, взял в руки вилку и, наколов на неё хрустящую куриную шкурку проглотил её так же быстро как и весь обед, заботливо приготовленный Санни. Чувствуя какую-то неловкость от такого домашнего единения с Николасом, Санни никак не могла сосредоточиться на своей тарелке и то и дело поглядывала на активно уплетающего обед Николаса.

"Разве бывает так много совпадений. Это просто чудо какое-то. " – подумала Санни.

Она смотрела на Николаса и приходила в состояние умиления и восторга, в состояние обожания и грусти, которые были обильно приправлены болью утраты, ведь только один человек мог так нелепо и умело разделывать мясо не ножом и вилкой, а ложкой и вилкой, причём ложка была основным инструментом в его борьбе. Николас ел в точности как Он.

– Что, Санни? Почему не ешь? – довольно жуя, спросил Николас.

– Ты смешной.

– Я? – указав на себя ложкой, удивился Николас.

– У тебя курица выпала из ложки, – с наигранно-серьезным лицом указала под стол Санни.

– Вот же!

– Я же говорю, что ты смешной, – уже не сдерживая себя, хохотала она.

– Санни, что за дела? – ища под столом упавший кусок курицы, пробурчал Николас. – Курей нужно дожаривать. Ненормально, когда они сбегают от меня! – наконец отыскав курицу, Николас вылез из под стола и улыбнулся.

– Не нужно жестикулировать курями и они не будут сбегать, – успокоившись, тихо посмеивалась Санни.

– Запомню. – ткнув курицей в Санни, сказал Николас.

– Я надеюсь, ты не будешь её есть? Дай ей достойно покинуть этот мир.

– Не сегодня, милая Санни, не сегодня…

***

Николас сидел на приёме у своего лечащего врача и вспоминал прошедший "уикенд" с Санни. В его морозильной камере до сих пор хранился мятный пирог, который она приготовила и щедро отдала ему. Эти несколько дней показались Николасу считанными часами. В моменты духовного единения с Санни он не ощущал себя умирающим человеком, порой ему казалось, что семнадцати лет расставания с ней как и не было и сейчас им вновь пятнадцать, они почти беззаботны и полны надежд и мечтаний. Именно из-за сильных чувств, любви и надежды, из-за сильного желания вылечиться и всё-таки вырвать свою жизнь и счастье из лап злой несправедливости, он, не медля, завершил покраску фасада Санниного дома, помог ей в мелком ремонте и вернулся в Сиэтл полный решимости выздороветь…

Мятная веточка 19

POV автор

Вот уже несколько минут разрезая тишину кабинета шарканьем ручки по медицинскому бланку, доктор Роджерс наконец по привычке поставил жирную точку и, подняв тяжёлый взгляд, принялся пояснять Николасу длинный список медикаментов, которые ему предстоит купить и в прямом смысле слова ежедневно "есть" вместо полноценного обеда.

– Если будут вопросы, я всегда на связи, Николас. Постарайся принимать таблетки согласно графику. Через неделю начинаем курс химиотерапии.

– Доктор Роджерс, это всё понятно. Вы мне скажите, у меня есть шанс, хотя бы малюсенький, мизерная надежда на выздоровление?

Доктор глубоко вздохнул. Он хотел было что-то сказать, но замолчал. В кабинете вновь повисла мёртвая тишина.

– Кх-кх, – доктор прочистил сдавленные от волнения связки и наконец заговорил. – Николас, я к тебе очень привязался. Ты для меня не просто пациент. Я знаю тебя почти двадцать лет и сообщать тебе новость о твоей болезни для меня оказалось самым сложным из всей моей медицинской практики.

– Доктор Роджерс, я тоже к вам привязался, я даже уверен, что вам сложнее, чем мне, поэтому не жалейте меня, а просто ответьте "да" или "нет".

Доктор опустил голову, приподнял свои любимые очки в золотой оправе, устало протер глаза и еле слышно ответил:

– Нет, – но Николаса уже не было в кабинете, ему и так стало всё понятно…

***

– Я хочу пригласить тебя на прогулку. Что скажешь?

– Николас, я даже не знаю, я…

– Через час, возле бара "ФБФ". До встречи, Санни!

– До встречи, Николас!

Санни сидела дома и, смотря на тёмный экран мобильного телефона, не могла перестать улыбаться. Да, улыбка не сходила с её лица от чувства счастья и нахлынувшего тепла. Она не хотела себе признаваться, что звонок Николаса это то, чего она так сильно желала и ждала с того самого момента, как вернулась в Ричмонд. Нет, она и не мечтала, и даже не думала о том, что он позвонил ей сейчас не как другу. Однако со времени их знакомства, Санни привязалась к компании в лице этого доброго Николаса, который так похож на Него…но она готова была довольствоваться лишь дружбой с ним, стараясь не помышлять о чём-то большем…

Спустя час они шли на встречу друг другу и, как два ничего не подозревающих влюбленных идиота, светились своими радостными лицами, разбавляя угрюмость серой массы. День был сегодня далеко не солнечный, но погода стояла безветренная и спокойная. Николас находился в предвкушении своих планов. Эта прогулка будет незабываема. Он желал этого и он сделает её таковой. Да, она должна остаться ярким воспоминанием в последние дни его жизни.

– Ну, и куда мы идём?

Санни остановилась напротив улыбающегося Николаса и сама не могла сдержать улыбку.

– Увидишь, солнечная! – взяв Санни за руку, Николас повёл её через дорогу к машине.

– Ну так всё-таки, куда мы?

– Ну ты нетерпеливая, пристегнись, пожалуйста. – задержав взгляд на глазах Санни, радостно сказал Николас и поспешил сесть на своё место.

Николас выехал на трассу и направился в сторону дома. Он еле сдерживал эмоции счастья. Он был счастлив сейчас, почти счастлив, настолько, насколько это было возможно. Он откинул в сторону все угнетающие его мысли и думал только о ней и о своём сюрпризе.

– Плавать умеешь? – смотря на дорогу спросил он.

– Ты меня плавать позвал? – взглянув на профиль Николаса, удивилась Санни.

Она смотрела, как он ведёт машину, как одной рукой он держится за подбородок, а другой легко управляет автомобилем и при этом о чем-то сосредоточено думает. Николас заметил, что Санни вновь разглядывает его и улыбнулся. Он бросил на неё наполненный теплом взгляд и спросил:

– Что ты как Фаррух, вопросом на вопрос мне отвечаешь? Может вы родственники с ним?

Санни засмеялась.

– Кто знает, всё мы братья. Хотя быть может… – не договорив до конца свою мысль, Санни возмутилась. – А ну хватит мне зубы заговаривать!

– Не хочешь отвечать, тогда терпи пока не приедем, – пожав плечами, Николас продолжил дразнить Санни.

– А долго ехать?

– Два часа.

– Ого! Я не могу так долго ждать.

– Бедный твой жених. – вздыхая, покачал головой Николас.

– Это ещё почему?!

– Потому что нетерпеливая ты. К свадьбе не успеете подготовиться, так в джинсах и поженитесь.

– А что, это романтично. – задумалась Санни. – Кому вообще нужны все эти церемонии? Лучше деньги на путешествие потратить или на что-то более полезное.

– Но ведь свадьба это раз в жизни. В идеале.

– Ну, у моей тёти это поквартальное событие.

– А у тебя? – серьезно посмотрев на Санни, спросил Николас.

– Раз в жизни…даже если жизнь заберёт того, кого люблю. – так же серьезно ответила Санни.

– Ты хочешь сказать, что если бы твой жених умер, ты бы больше не смогла полюбить?

– Нет, я хочу сказать, что это было бы очень сложно. До сих пор я так и не смогла… Пока никак.

На этом они замолчали. Санни думала о Нём, не подозревая, что Он сидит рядом пока ещё живой и так же как и она не перестаёт думать о ней…

– Приехали!

– Как?! Уже?! Ты же сказал два часа!

– Я пошутил, солнечная. – легко щёлкнув её по носу, Николас вышел из машины.

– Не делай так больше, – потирая кончик носа, возмущалась Санни. – И чего это ты меня так называешь?

– Как? – спросил Николас, вытаскивая из машины сумки с едой, одеяло и необходимые вещи, собранные заранее.

– Солнечная.

– А какая? Несолнечная что-ли? Будь по твоему. Возьми это и это, несолнечная. – Николас вручил недоуменной Санни две сумки, закрыл машину и, подталкивая её в сторону причала, слушал её милые бурчания.

– Санни, я назову тебя "девушка-баркас", если не прекратишь бурчать.

– Не смей! И я никогда не бурчу!

– Бурчишь!

– Нет!

– Да!

– Ты как маленький!

– И ты как маленькая и ты бурчишь.

Санни замолчала, но спустя мгновение начала смеяться.

– Ты чего? – Николас умилённо взглянул на Санни.

– Девушка-баркас. Это же надо такое придумать.

– Не бери в голову. Это шутка и ты самая светлая из всех, кого я когда-либо встречал.

– Может быть была… Но сейчас я действительно много бурчу, – загрустив, ответила Санни.

– Есть. Ты такая и есть. Поверь мне.

Они остановились возле красивой однокаютовой яхты и посмотрели друг на друга.

– Солнечная! – Николас с нежностью осмотрел с ног до головы Санни и ловко, взяв сумки в одну руку, забрался на палубу яхты.

– Это и есть твоё "плавать умеешь"?

– Ага! – довольно подтвердил Николас.

– Я, я никогда не плавала на яхте. – в изумлении проговорила Санни.

– Твой первый раз. Что ж, я рад, что мой сюрприз удался. – играя бровями, сказал Николас.

Санни стояла в радостном шоке. Она, как маленький ребенок, разглядывала яхту, глазами полными восторга бегала от одной детали к другой.

– Николас, это была моя мечта! Я всю жизнь мечтала пройтись на яхте. Боже, это же…мне просто не верится!

– Ну так поднимайся скорее! Ставь сумки, я их сейчас заберу.

– Ваууу! Она такая красивая. Она твоя? – медленно ступая по лестнице и крепко держась за перила, воодушевленно спросила Санни.

– Нет, моя ещё не закончена. Эту мы с Джерри недавно отреставрировали и через неделю за ней приедет покупатель.

– Надо же! У тебя шикарная работа, – восхищалась Санни.

– Скажи об этом Джерри, когда он уставший, – засмеялся Николас. – Но ты права, я действительно люблю свою работу.

Николас поднял оставшиеся на причале сумки и сел рядом с Санни на перила. Они оба стали смотреть на бьющуюся о белоснежные бока яхты синюю воду.

– Мы такие маленькие по сравнению с океаном, с сильными потоками вод. Иногда мне страшно вот так смотреть в глубину, не видя дна. Кажется, что один шаг и всё, тебя не найти.

– Со мной тебе нечего бояться. Бояться стоит несправедливости, жадности, обмана. Это то, что разрушает, поглащает, топит и убивает, это – страшнее самой глубокой и тёмной пучины вод. – указав на воду, сказал Николас. – Так что ничего сегодня не бойся.

Николас не заметил, как взял руку Санни и с каждым словом сжимал её всё сильнее.

– Хорошо! – смотря на их руки ответила Санни.

Яхта слегка покачивалась словно младенец в заботливых руках морской колыбели. Тёмные, как густой сливовый кисель, волны нежно похлопывали о её напалированный корпус и будто нашёптывали известную и понятную только им колыбельную. Было тихо и так спокойно.

– Мы будем плыть у берега.

Николас отпустил руку Санни, встал, и, будто ничего не произошло, принялся отвязывать яхту от причала.

– Погода сегодня будет спокойной, сможем встретить закат, а после заката тебя ждёт ещё один маленький сюрприз от меня.

– Скажи, а ты всем девушкам делаешь такие сюрпризы?

– Нет! Только друзьям.

– А своей любимой?

– А своей любимой, поверь, для любимой я делаю то, что уж точно не делаю друзьям.

Санни подошла к краю яхты и чувствуя неловкость и некий стыд, стала ругать себя за то, что в очередной раз разрешила подобным мыслям поселиться у себя в голове. Теперь она окончательно ощущала себя никчёмно и даже униженно. Она не нравится Николасу, как женщина… От этой мысли ей стало невыносимо больно. "Боже," – отчитывала она себя, – "у него же есть девушка!". Пусть и мимолётно, всего лишь на мгновение, но она позволила себе помечтать быть на её месте. "Глупая…", – причитала она, – " только хуже себе делаешь!"

– Ты чего загрустила? – подойдя сзади Николас аккуратно положил руку на плечо Санни, от чего она вздрогнула.

– Ты чего нос повесила, сегодня же такой день! Поверь, ты его надолго запомнишь!

– Николас, я… – Санни хотела рассказать ему причину своей грусти. Она поняла, что окончательно влюбилась в него и не может больше этого отрицать.

– Что, Санни, что?

– Я, наверное…я, просто проголодалась, вот нос и повесила, – вздыхая, ответила Санни.

– Так мы это быстро исправим. Иди сюда, садись, я сейчас всё устрою. Мы немного отплывём от берега и перекусим с прекрасным видом на залив.

– В таком случае, я спасена. – изо всех сил улыбаясь, Санни крепко обняла себя руками.

Николас завел мотор, умело вывел эту роскошную посудину за пределы причала и направил её по открытым водам вдоль береговой линии.

– И как так случилось, что ты до сих пор не плавала на яхте? Ты же из Сиэтла!

– Ну, наверное, по той же причине, что и коренные парижане, которые ни разу не были на верхушке Эйфелевой башни или папуасы, которые не видели кокос. Так просто случилось.

– Папуасы, которые не видели кокос? Разве такое бывает?

– Тебе ли не знать?! Конечно есть папуасы, которые не видели кокос и в этом нет ничего странного. Просто у кого-то действительно он не растёт, а другой его просто не замечает, потому что привык к своему ананасу. Я привыкла к своему ананасу, но мечтаю, чтобы где-то рядом со мной вырос кокос.

– Закрутила прям чётко, Санни, но логика есть. Я твою мысль понял. Будем для тебя сегодня взращивать кокос.

Санни засмеялась и поудобнее уселась на скамье, устеленной большими мягкими подушками.

– А я сколько себя помню, всегда испытывал слабость к морю. Моя мечта была – пройти вдоль Северной и Южной Америки, обойти острова Карибского бассейна и вернуться в Ричмонд совершенно новым человеком, Де-Колумбом.

– Де-Колумбом? – удивилась Санни.

– Ну, с испанского языка "де" означает "от кого или чего", например фамилия Санни де Сантос или…

– Я знаю, что это значит с испанского. В школе был любимый предмет, – с теплотой о школьном воспоминании отозвалась Санни. – Так значит ты хочешь быть путешествинником "от Колумба"?

– Скажем так.

– Это так круто, путешествовать. Я никогда не путешествовала дальше Канады, – Санни с грустью вспомнила свою мечту отучиться в стране её отца, но как это нередко бывает, когда в один миг всё идёт под откос.

Николас легко и умело управлял яхтой. Деревянный, массивный штурвал выглядел красивым мощным инструментом в его крепких руках, а ровная осанка придавала действительно какую-то ассоциацию с опытным покорителем морей и океанов.

– Хочешь попробовать вести?

– Я, нет, ты что! Я боюсь нас утопить.

– Иди сюда! Поверь, это легче, чем вести автомобиль.

– Но я…

– Никаких "но", иди сюда.

Санни опасливо встала и, медленно шагая по начищенной идеальной деревянной палубе, с восторгом думала о том, как это здорово управлять чем-то подобным, большим и таким сложным.

– Смелее!

Николас притянул Санни к себе, поставил её перед собой и, не страшась, передал ей управление яхты.

– Бери штурвал двумя руками. Держи крепко и не делай резких движений. Чувствуешь тягу?

– Что чувствую?

– Ну, мощь в руках, ощущения сопротивления?

– Да, кажется. Ощущение, что, если я отпущу руль, мы перевернёмся.

– Этого точно не нужно бояться, но управлять нужно мягко, аккуратно. Вот так…