Текст книги "Арбалетчик с Тверской 3 (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Юшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)

Глава 14

Предыдущая глава – многие утверждения из той главы не совсем верны.

Винтовые лестницы регулярно встречаются в средневековых башнях. Если вы посетите какой-нибудь замок на экскурсии, гид наверняка расскажет вам, что строили их особым образом – закручивая по часовой стрелке.

Если в башню ворвутся враги, им будет тяжело сражаться с защитниками крепости, стоящими парой ступенек выше. Ведь большинство людей держат в правой руке оружие, а в левой – щит. Когда нападающие станут замахиваться, их мечи и топоры наткнутся на стену. А у гарнизона крепости места, чтоб махать клинками, будет достаточно, и их удары будут эффективны.

Звучит складно, вот только это заблуждение. Во-первых, никакие средневековые документы о возведении замков не содержат упоминаний о необходимости строить лестницы именно таким образом.

Во-вторых, далеко не во всех крепостях подъёмы закручены по часовой стрелке, то есть слева направо. Группа историков Castle Studies Group насчитала больше 85 замков в одной только Англии, где они строились справа налево. А учёные из Честерского университета вообще обнаружили, что правилу «часовой стрелки» не соответствуют примерно 30% всех крепостей в Европе.

И, наконец, во время средневековых сражений чаще наносили колющие удары: они куда эффективнее пробивали одежду и броню. Рубящий же удар нанести в тесном помещении или в строю не смогли бы ни осаждающие, ни защитники. А потому в замке воины больше рассчитывали бы на копья и мечи, чем на топоры и палицы.

Так что было не очень-то важно, в какую сторону строить лестницу. И средневековые архитекторы с этим, видимо, не заморачивались.

А вот столкнуть с высоты ворвавшихся в крепость противников, тыкая в них копьями, – идея весьма неплохая. Поэтому ступеньки во многих башнях делали весьма узкими, чтобы на них тяжело было встать всей стопой. Не удержаться и покатиться кубарем, собирая по пути многочисленные переломы, было проще простого.

Миф о «правиле часовой стрелки» же появился благодаря эссе 1902 года английского учёного Теодора Андреа Кука. Этот джентльмен был не историком, а всего лишь искусствоведом и фехтовальщиком-любителем. Он изучал спирали в архитектуре и просто-напросто придумал теорию о взаимосвязи праворукости и направления винтовых лестниц.

Многие фанаты «реалистичного и мрачного» Средневековья утверждают, что в замках всё время воняло фекалиями, мочой, плесенью и сыростью. А лорды во время пиров, перебрав вина, вставали из-за стола, отходили из пиршественного зала в коридор и справляли нужду прямо там.

И это ещё интеллигенты какие-то – настоящие рыцари совершали все необходимые процедуры прямо на месте, не отворачиваясь от дам и не снимая доспехов! Шутка.

Вообще, в Средние века с гигиеной было далеко не так хорошо, как сейчас. Таких благ цивилизации, как водопровод, в замках не имелось. Хотя источник чистой воды там был обязательно – например, колодец. Но чтобы нормально помыться, приходилось заставлять слуг греть воду на огне.

Тем не менее рассказы о том, что в замках ужасно воняло, не вполне соответствуют действительности.

Так, например, сохранились свидетельства, что пол в крепостях слуги покрывали камышом. И регулярно меняли его, чтобы поддерживать приятный запах и чистоту.

Если же владелец замка был не просто мелкий рыцарь, а декаденствующий богатый феодал, то полы вообще устилали душистыми травами: лавандой, иссопом, тимьяном и таволгой. Выращивалось всё это добро на специально отведённых полях, где крестьянам запрещалось ходить и выпасать скот.

Кроме того, в воду для ванн и умывальников бросали ароматные растения, в том числе розы, а гирлянды из цветов развешивались по комнатам для создания уюта. Предметы быта посыпали порошками из гвоздики и лаванды. Ароматические травы добавлялись также в еду и питьё: считалось, что шалфей, лаванда и кориандр помогают от головных болей и лихорадки.

Причина такой страсти к душистым растениям – в суевериях. В Средневековье считалось, что неприятные запахи, называемые миазмами, несут за собой болезни. Не верите? А вы понюхайте, чем пахнет в зачумлённом квартале, и сомнения отпадут. Когда крестоносцы вернулись с Ближнего Востока и привезли с собой духи и розовую воду, дворяне были без ума от этих нововведений: они считались не сколько эстетичными, сколько целебными.

Феодалы шли на всё, чтобы сделать воздух в своих жилищах как можно более приятным. О слугах, конечно, никто так не заботился и лавандой им комнаты не устилал. Ничего, поживут в миазмах, не сахарные. А отправятся в мир иной, так и не жалко. Кто этих горничных с лакеями вообще считает.

И да, в коридорах пьяные лорды не мочились. Нет, конечно, может и встречались такие оригиналы, но это явно не было массовым явлением. Они делали это в гардеробах – но не тех, где одежда висит.

Строительство данскеров было по карману не всем. Да и не каждый захочет всякий раз в туалет-башню по мосту бегать. Поэтому в крепостях попроще вместо него строили небольшие крытые балкончики с отверстием в полу. Можно было отойти туда, интеллигентно задвинуть занавески и сделать всё, что вам необходимо. Это помещение и называли деликатно гардеробом.

Считается, что у любого уважающего себя замка должны быть подземелья, тайные ходы, темницы, винные погреба и множество тёмных туннелей. В них, естественно, можно запросто натолкнуться на скелеты строителей крепости, забытые там столетия назад. Путешествуя по лабиринтам, непременно с факелами в руках, лорды хоронили там, в темноте, свои сокровища. Ну или тела нечаянно убиенных супруг.

Выглядит зловеще и в то же время романтично. Но под настоящими замками подземелий не было.

Темницы в средневековых крепостях располагались в башнях, а не под землёй. Дело в том, что предназначались они в первую очередь для богатых узников – рыцарей и лордов, взятых в плен на поле боя и способных дать за свою свободу выкуп.

Всяких провинившихся простолюдинов необязательно было держать в замковой тюрьме. Кормить их за свой счёт? Ещё чего удумали. Их просто пороли из-за незначительных проступков или вешали, если преступление было серьёзное. А к заточению в качестве наказания прибегали невероятно редко, так что большая темница замку была просто ни к чему. А немногочисленных пленников легче держать в башне, чем в подвале: оттуда сбежать труднее, если не умеешь летать.

Пищу, вино и припасы тоже держали не в подвалах, а в специально построенных помещениях, чтобы уберечь своё добро от крыс и влажности.

Ну и, наконец, замки возводились на прочных фундаментах, а то и на скале: на нетвёрдой почве мощные толстые стены под своим весом начнут прогибаться, станут уязвимыми, а то и вовсе обвалятся. Так что копать под ними большие подземелья было очень трудно и опасно.

Замок могли снабдить потайным ходом, чтобы незаметно сбежать, если противник прорвался внутрь. Хотя нередко и от этого отказывались: а вдруг его найдут осаждающие? Выкапывать же лабиринты и катакомбы никакому средневековому архитектору и вовсе в голову бы не пришло.

Большинство крепостей были относительно небольшими строениями – монстров вроде Виндзора или Бамборо, которые больше смахивают на города, в расчёт не берём. Это редкость. И даже если замок со стороны смотрится внушительно, надо иметь в виду, что жилого места в нём относительно немного: большая часть помещений несёт оборонительные функции.

Поэтому многие считают, что в этих строениях было невероятно тесно. Люди жили друг у друга буквально на головах: лорд, его леди и семья, куча солдат, прислуга, крестьяне, обслуживающие окрестные делянки и ещё уйма народу. Однако это было не совсем так.

Большую часть времени замки, как ни странно, пустовали. За ними присматривал только небольшой гарнизон.

Многие феодалы не жили в них постоянно. Если у лорда было несколько замков, он периодически переезжал из одного в другой со своей семьёй, охраной, свитой и прислугой. При этом большую часть вещей – вплоть до посуды, гобеленов, подсвечников и постельного белья – прихватывали с собой, чтобы не оставлять в замке чего-нибудь ценного.

Камеры наблюдения тогда ещё не получили широкого распространения, поэтому в отсутствии лорда прислуга могла подворовывать. А потому имущество, которое не могли прикрутить к полу, забирали от греха подальше.

Чем богаче был лорд, тем больше он путешествовал. Так, король Генрих III менял резиденции в среднем 80 раз в год. А дама попроще, графиня Жанна де Валенс, например, переезжала где-то раз 15 с мая 1296 по сентябрь 1297 года.

И даже относительно мелкие феодалы, у которых был только один замок (всего-то, ага), предпочитали большую часть времени проводить в своих деревенских усадьбах, где свежий воздух и много хорошей еды. А в крепость они заезжали, только если к ним приближалось войско другого лорда с явно недобрыми намерениями.

И, кстати, для обороны хорошо укреплённой цитадели не требовалось больших гарнизонов – там собиралось максимум 200 человек одновременно, а то и меньше.

Например, в 1403 году отряд из 37 лучников дважды успешно защитил замок Карнарфон от армии принца Оуайна IV Уэльского и его союзников, пытавшихся захватить здание штурмом. В итоге принц убрался несолоно хлебавши.

А английский оплот Варк на границе с Шотландией в 1545 году сторожили 10 артиллеристов и 26 всадников, выходившие в караул по 8 человек. И их вполне хватало, чтобы отбивать нападения.

Более того, слишком большое количество воинов в крепости было откровенно вредным, потому что они не делали ничего особенно полезного – на стенах при штурме всё равно все разом не поместятся. Но при этом они потребляли много припасов.

Ублиет, от французского «забывать». Такие узкие каменные помещения имелись во многих замках. В них спускались только по верёвке. А выбраться без посторонней помощи было невозможно. Ещё эти ублиеты называли труднопроизносимым словом ангстлох – от немецкого «дыра страха».

Некоторые считают, что такое подземелье нужно, чтобы бросать туда узников и держать их там долгие годы, пока несчастные не сойдут с ума. Ужасная участь. Но это неправда.

Звучит пугающе, но на самом деле никто в Средневековье не стал бы утруждаться, чтобы обустроить отдельное помещение для пленников. Как уже упоминалось, захваченных лордов держали в башнях, причём каким-либо зверским истязаниям их не подвергали – чтобы семья узника скорее думала о том, чтобы собирать выкуп, а не бросалась мстить.

В реальности ублиеты использовались как хранилища разных припасов, цистерны с водой, своеобразные сейфы для ценностей, а иногда даже септики. Во многих из них находили также большие груды камней.

Зачем нужны были булыжники? А чтобы швыряться в осаждающих при штурме.

Что касается страшного названия ангстлох, то на латыни примерно то же слово значит «узкий». Миф о «каменных мешках» для содержащихся там узников появился в XIX веке, когда романы о злоключениях рыцарей Cредневековья приобрели особенную популярность. В частности, слово ублиет популяризировал своим «Айвенго» Вальтер Скотт.

В нашем представлении большой зал, который был практически во всех средневековых замках, – это место, специально отведённое под банкеты и пиры. Именно там собирались лорд и его вассалы, а также десятки гостей, чтобы закатить очередную пирушку, выпить вина, потанцевать с придворными дамами и посмеяться над ужимками шутов и балагуров.

Однако главный зал, или холл, в средневековых замках предназначался в первую очередь не для пиров. Их там, конечно, проводили, но только время от времени: постоянно устраивать танцы и «шведские столы» даже у королей финансов не хватит, не говоря о прочих феодалах. Так что для банкетов отдельное помещение строить было просто невыгодно.

Главный зал крепости служил прежде всего как жилое помещение. Дело в том, что в ранних замках не было казарм: они были попросту не нужны. Зачем тратить место, если гарнизон, как уже упоминалось, относительно небольшой? Значительная часть солдат, а также слуги, не мудрствуя лукаво, спали прямо в холле, на деревянных скамьях – иногда и просто постилали себе на полу.

Более того, зачастую и лорд с супругой ложились в главном зале, скрывшись от своих подданных деревянной перегородкой или просто занавеской. Примерно для этих целей, кстати, и придумали кровати с балдахинами.

Нам практически полное отсутствие личного пространства может показаться диким, но у средневековых европейцев была своя атмосфера.

В ранних замках, кстати, практически отсутствовали коридоры. Комнаты не разделялись стенами, как в современных домах, а переходили одна в другую. То есть если вы хотели переместиться из первого помещения в пятое, вам надо было пройти три комнаты между ними.

Если там спят люди, недовольные вашим топаньем, – ну, пусть учатся засыпать покрепче. Или беруши воткнут. Ах да, в Средневековье не было берушей.

Часто люди, которые интересуются средневековыми битвами, задают вопрос примерно следующего содержания. Осады замков очень трудны и дороги, длятся месяцами, годами, а иногда и десятилетиями, и всё это время армия нападающих фактически стоит на месте.

Почему просто не обойти замок с запершимся там гарнизоном и не двинуться дальше по стране захватывать менее укреплённые поселения? В конце концов, это довольно очевидное решение.

Причина в том, что армии нужно снабжение. Если войско обойдёт крепость неприятеля, не захватив её и не оставив там свой гарнизон, то бойцы, окопавшиеся внутри, начнут нападать на обозы, доставляющие провизию, фураж и припасы. Перегонять телеги с ценным грузом мимо замка, который контролировал дорогу, было равносильно тому, чтобы просто отдавать их неприятелю. Так любое наступление захлебнётся просто потому, что солдатам нечего станет есть.

Оставлять у себя в тылу пакостников, разграбляющих обозы, никому не хотелось. Поэтому крепости не игнорировали, а осаждали и захватывали, а их гарнизоны брали в плен или убивали.

Часто замками действительно владели дворянские семьи, но так было далеко не всегда. Нередко крепости принадлежали короне, а феодалы только брали их в аренду.

Например, Вильгельм Завоеватель официально провозгласил, что все замки и земли в Англии и Уэльсе принадлежат ему. Когда кто-то из феодалов, живших в цитадели, умирал, его собственность возвращалась во владение монарха. Специальный чиновник при дворе определял, кто может стать новым собственником. Если у феодала были наследники, замок переходил им. Если же нет, то он возвращался королю.

Эта практика позволяла монархам оказывать давление на дворян. Если ты не будешь верен королю, то живо вылетишь из своего поместья. Вспомни об этом, прежде чем захочешь что-нибудь сказать его величеству. А замок и прилегающие земли после устранения мятежника можно и более лояльным вассалам передать – вон, очередь желающих за забором. Вернее, за крепостной стеной.

Когда же у крепости не было официального владельца, ей управлял назначенный монархом чиновник – кастелян.

И кстати, разрешение на постройку замка феодал мог получить только от короля. Бумага называлась Crenellate, «лицензия на сооружение бойниц», и некоторые годами ждали, пока он подмахнёт её.

Есть популярное заблуждение: типичный замок обязательно должен окружать ров с водой, в которой живут крокодилы, акулы и пираньи. Но ничего подобного в реальности, естественно, не существовало. И вот почему.

Во-первых, за живностью нужно было ухаживать и кормить её. А это лишние бессмысленные расходы. Во-вторых, крокодилы в средневековой Европе были слишком редкими гостями. Нет, может, какому-нибудь герцогу и могли привезти животное из Африки в качестве подарка, но вряд ли бы кто-то решил сделать оружием такую дорогую диковинку.

И в-третьих, даже натренированные бойцовские собаки будут не особенно эффективны против врагов в пластинчатых доспехах и с холодным оружием. И натравливать их на осаждающих стал бы только тот, кому не жалко этих зверюшек потерять. А уж крокодил и того бесполезнее: в лучшем случае напугает неграмотных вояк и заставит их считать, что на службе у защитников замка имеется дракон. Правда, их страх быстро пройдёт, когда выяснится, что тот не умеет дышать пламенем.

В реальности рвы в замках никакими сторожевыми зверями не заполняли.

Они были полезны сами по себе, так как мешали нападающим приставлять к стенам крепости лестницы и осадные башни. Атакующие были вынуждены бегать под обстрелом и засыпать ров связками соломы и хвороста, чтобы можно было перебираться через него.

Неизвестно, откуда пошла мода на истории о крокодилах в замковых рвах. Возможно, в индийской крепости Сигирия рептилии действительно могли жить, но доказательств тому нет. А в чешском Крумловском замке в ямах держали несколько медведей – правда, не в боевых целях, а просто как диковинку.

И, наконец, есть сведения, что в некоторых крепостях владельцы разводили в водоёмах вокруг стен рыбу – как дополнительный источник пропитания. Представьте, как приятно сидеть на вершине башни с длинной удочкой и ловить себе закуску на вечер. Главное, чтобы вокруг не было осаждающих, а то ещё стрела в колено прилетит.

Глава 15

Окончательный вариант книги может и не содержать эту главу.

Замок возник как срубленный из дерева и расположенный на возвышенности небольшой опорный пункт, предназначенный для контроля близлежащей территории, а к XIII веку эволюционировал в мощную каменную крепость с концентрическими рядами массивных стен, высокими башнями и сложными системами дополнительных укреплений. Конечно, грандиозные оборонительные конструкции появились задолго до Средних веков и продолжали возводиться и позже, но отличительной особенностью замков стали малые размеры и высокая башня – донжон. Такая концепция позволяла господствовать над местностью с помощью небольших контингентов войск. Замок обладал широким спектром функций: это был и оружейный и продовольственный склад, и штаб-квартира, и наблюдательный аванпост, и убежище, а также сборный пункт, место взимания пошлин, угроза вражеским коммуникациям, оплот независимости и центр рыцарской мощи. При этом замок нередко сводил на нет численное превосходство противника и обходился гораздо дешевле содержания полевой армии, решившей этот замок осаждать – если не брать во внимание траты на наиболее выдающиеся замки.

Таким образом, замок наряду с таранным ударом бронированной конницы стал ещё одним преимуществом, с помощью которого крестоносцы нивелировали разницу в мобилизационных и экономических ресурсах и продержались в Святой земле на протяжении двух веков. Анализ военных событий 1097–1291 годов показывает, что именно осады укреплённых узлов обороны, преимущественно замков, были главным видом боевых действий.

Стратегическая ценность замка возрастала при включении его в единую линию обороны. Несколько таких линий обороны из цепи замков крестоносцы выстроили или модернизировали возле главных городов, путей сообщения и природных преград: горных перевалов, переправ и т.д. Важную роль в возведении, реконструкции и обороне замков играли военно-монашеские ордены, особенно тамплиеры и госпитальеры.

Оборонительные укрепления известны на территории Святой земли с бронзового века. К началу крестовых походов можно выделить четыре основных их типа:

омейядские пустынные замки;городские стены;изолированные форты (бурджи);городские цитадели.

Многие фортификационные сооружения на Востоке были построены византийцами или следовали византийским стандартам. Считается, что изолированные форты (византийские паргосы), возникшие в VII веке, могли бы рассматриваться как предтечи рыцарских замков – по крайней мере, они близки им по своим функциям и задачам. Однако паргосы, как и сарацинские бурджи, не обладали той долей независимости, что их «собратья» в Европе, и не развились в нечто большее. Максимальная плотность «докрестоносных» укреплений наблюдалась, что логично, в области византийско-сарацинского пограничья: в Киликии, Тавре и Северной Сирии. После фрагментации власти сельджуков в конце XI века многие крепости стали оплотом местных армянских, арабских и тюркских князьков, а также ассасинов. Вожди сельджуков, закрепившиеся в регионе, особое внимание уделяли городским цитаделям, а городские стены из-за нехватки средств находились при них в запустении.

Нашествие франков вынудило сарацин укреплять обороноспособность городов, насколько это позволяла казна. И всё же главными твердынями ислама оставались цитадели с высокими стенами и большими гарнизонами: Дамасская, Каирская и т.д. Ни одна из них оказалась не по зубам западным завоевателям.

Крестоносцы, уступая противнику в людских ресурсах, строили замки, исходя из основополагающего факта своей малочисленности. Феномен рыцарских замков в Леванте состоит, по словам Кэрол Хилленбранд, в том, что

«у крестоносцев небольшое число людей должно было выполнять работу многих, в то время как у мусульман людей всегда было в достатке».

Замки крестоносцев строились и постоянно перестраивались с учётом рельефа местности и географического положения. В них применялась лучшая каменная кладка и использовался весь потенциал оборонительных возможностей. Это делало строительство замков дорогостоящим предприятием (в отличие от их первоначальных образцов), но позволяло защищать эти укрепления небольшими силами.

Мусульмане предпочитали бутовую или кирпичную кладку, особенно в XII веке. Их замки-форты были слишком большими, строились слишком быстро и без воображения. Как уже говорилось, главные усилия исламские архитекторы направляли на цитадели крупных городов. Во время правления аль-Адила в начале XIII века они были значительно перестроены и усовершенствованы. Особенно впечатляюще выглядела Алеппская цитадель.

Подразумевая под стенами весь комплекс защиты (местоположение, затрудняющее доступ к замку, продуманную фортификационную систему, технологическое превосходство над осаждавшими), под запасами – доступ к воде и провианту, материалам и капиталам, под воинами – достаточное их число и достаточную мотивацию, мы можем вывести универсальную формулу для осаждённых: чтобы замок никогда не был взят, он должен обладать несокрушимыми стенами, неистощимыми запасами и неутомимыми воинами. Реальность же, как всегда, далека от идеала, и история осад в Святой земле лишнее тому подтверждение.

Благодаря археологии замки Святой земли изучены достаточно хорошо. Известны точные размеры многих строений, общие планы укреплений, техника их возведения и примерная численность гарнизонов. Дискуссии о преобладающем влиянии – византийском, французском или арабском – оживляют повествование, но не затрагивают размеры и формы самих артефактов. Согласно исследованиям, основными искусственными элементами обороны замка были:

рвы;стены;крепостные (сторожевые) башни;донжон;барбаканы и сложные входы в замок;линии сообщений;огневые точки;укреплённые здания;форма крепости;внешние форты.

Средняя толщина внешних стен составляла 2,5 м и оставалась такой на протяжении всей рассматриваемой эпохи, хотя отдельные замки – например, Тортоса, Джубайл или Саон – имели стены вдвое толще. Крепостные башни демонстрировали тенденцию к росту: в XIII веке они стали выше и крепче, возросло количество бойниц и амбразур. Сами башни делились на квадратные и круглые. Лоуренс Аравийский считал, что у тамплиеров преобладал первый тип, а у госпитальеров второй. Это утверждение верно только относительно самых известных замков: Тортосы и Шато де Пелерина, Маргата и Крак де Шевалье.

Несколько слов о снабжении. Каждый замок имел кладовые и погреба, где хранились нескоропортящиеся продукты, прежде всего зерно. Однако важнейшей ценностью в Леванте была вода. Крепости старались строить вблизи живительных родников, при необходимости рыли колодцы и устанавливали дождевые цистерны. Например, в замке Монреаль был выкопан туннель до подземного источника, в Каирской цитадели имелась 90-метровая шахта, в больших замках Монфор и Сафед были устроены крытые резервуары. Их стены обмазывались специальной извёсткой, которая, как считалось, сохраняла качество воды и не давала ей испортиться. Все запасы находились под надёжной охраной для контроля ежедневного потребления и во избежание диверсий (отравления воды или повреждения хранилища). Нормы расходования зависели от конкретных обстоятельств.

Наконец, воины. Замки строились в том числе и с таким расчётом, чтобы их могли оборонять менее квалифицированные воины, а стойкость и самоотверженность защитника уравновешивали стальную хватку рыцаря. Если запасов хватало, а башни не рушились под таранами штурмующих, небольшой гарнизон мог сковать значительные силы на долгое время. В качестве методов активной обороны гарнизон применял вылазки и контрподкопы. Как правило, стандартная осада длилась 20–40 дней, после чего или замок бывал взят, или осаждавшие отступали. Ресурсы атакующей стороны и политическая обстановка редко позволяли более масштабные предприятия. Длительные осады, по году и более, за 200 лет случались всего десять раз, и все они закончились падением осаждённых крепостей.

На примере поздней крепости тамплиеров Шато Пелерин проследим, как воплощались на практике принципы военного строительства крестоносцев. Шато Пелерин (что можно перевести как «замок пилигримов») не был тем орлиным гнездом на неприступной скале, какое обычно рисует воображение при упоминании рыцарских резиденций. Он принадлежал к типу «морских» крепостей – таких как Тир, Нефин или Тортоса, где значительную часть оборонительной нагрузки несло море.

Тамплиеры начали возводить Шато Пелерин на квадратном скалистом мысе размером 280×168 м в 15 км южнее Хайфы в 1218 году, во время Пятого крестового похода. Наиболее уязвимая восточная сторона была укреплена комбинацией сухого рва и двойных стен. Каменный контрэскарп заходил в море для предотвращения обхода по отмели.

Первая стена была сооружена из огромных тёсаных камней и в сочетании со рвом и тремя башнями давала высоту 20–26 м. Две галереи с 20 амбразурами каждая позволяли вести обстрел 40 арбалетчикам одновременно. Бойницы башен поддерживали их перекрёстным огнём и контролировали мёртвое пространство перед воротами. Вторая стена, перекрывавшая перешеек, была короче, но шире и выше, и по флангам поддерживалась двумя одинаковыми башнями. Высота стены была такова, что позволяла стрелять поверх голов защитников первой линии и тем самым усиливала оборону замка.

Внутренний двор размером 128×62 м был с трёх сторон окружён внешней стеной и дополнительно укреплён жилыми хозяйственными постройками. Различные части замка соединялись подземными туннелями. Подвальные кладовые, уходившие на 16 м в глубину и занимавшие площадь 67×10 м, хранили неистощимые запасы провианта. На южной оконечности мыса находились причал и небольшая гавань.

Шато Пелерин был осаждён дважды: в 1220 году аль-Муаззамом и в 1265 году Бейбарсом. Оба раза безуспешно. После падения Акры в 1291 году тамплиеры покинули замок и эвакуировались на Кипр. В отличие от многих других крепостей крестоносцев Шато Пелерин был разрушен не мамлюками, а землетрясением 1837 года. Ныне развалины замка находятся на территории военно-морской базы Атлит и являются тренировочной зоной израильских коммандос.

Какими возможностями располагали полководцы, решившие захватить замок, и на чём строили свои планы действий? Наличие армии, осадных средств и благоприятного момента – вот те составляющие, что позволяли начать предприятие. Ядром средневековых армий являлась конница (тяжёлая у франков или лёгкая у тюркских племён), но для осады наибольшую ценность представляла пехота. Несмотря на пренебрежение рыцарей, а вслед за ними и хронистов, пехота времён крестовых походов имела важное значение. Единственными пехотными частями, заработавшими некоторую репутацию в глазах знати, были арбалетчики. Однако во время осад были важны не только воинские навыки, но и тяжёлый физический труд: копание рвов, рубка деревьев, сооружение машин и т.д., и тогда простые копейщики становились не менее востребованными, чем самые прославленные бойцы. Бывало, что при осадах тасканием камней, этим «низким промыслом во славу господа», приходилось заниматься баронам и королям, подавая пример своим подчинённым. На лошадях замки брались только изменой или наскоком. В остальных случаях, коих было большинство, они покорялись больше лопате и молотку, чем франкскому мечу или дамасской сабле.

Четырьмя самыми распространёнными техническими способами захвата городов были тараны, осадные башни, подкопы и камнемётные машины (средневековая артиллерия). Тараны, направленные против ворот или стен, были в ходу в начале крестоносной эпохи – например, при взятии Иерусалима в 1099 году. В XIII веке их применение считалось уже не особо эффективным. Подвижные осадные башни – трудоёмкие в изготовлении, требовавшие большого расхода дефицитного на Востоке дерева – применялись только при больших осадах до конца 1230-х годов. Число таких башен никогда не превышало трёх. Так было у стен Иерусалима (1099), Бейрута (1110), Александрии (1174) и Акры (1190).

К подземной войне прибегали на всём протяжении крестовых походов. В частности, немецкие крестоносцы специально нанимали опытных в этом деле саксонских рудокопов, способных пробить проход даже в скальной породе, а сарацины вербовали людей из Хорасана. Главной целью подкопа была установка «мины» – деревянных подпорок под башню или стену. После поджога балки сгорали, и башня обрушалась. В качестве противодействия подкопам использовались контрподкопы, задача которых заключалась в том, чтобы помешать вражеским минёрам.

Широкое внедрение нового принципа действия камнемётов стало вехой в истории допороховой артиллерии. К XIII веку устройства гравитационного типа (требушеты) потеснили метательные машины тенсионного и торсионного типов, превзойдя их по всем характеристикам. Принцип противовеса позволял этим гигантским пращам метать огромные камни весом 40–100 кг на внушительные расстояния (200–400 м). Точность стрельбы регулировалась изменением длины пращи, наклона зубца, веса снаряда или противовеса. Требушеты были разборными, что позволяло применять их многократно. Мамлюки очень эффективно использовали «франкские машины» во время больших осад во времена султанов Бейбарса, Калауна и аль-Ашрафа.

На поведение осаждающих часто влияли внешние обстоятельства: мятеж в другой провинции, подход деблокирующей армии, нехватка финансовых средств, болезни, голод и дезертирство. В приморских городах ключевую роль при осадах играл флот. Например, во время крестоносного натиска 1099–1124 годов военно-морская поддержка использовалась в 14 из 19 случаев и только дважды не приводила к успеху – при Сидоне (1108) и при Тире (1111–1112). Первостепенную помощь с моря оказывали итальянские республики Пиза, Генуя и Венеция.