Текст книги "Смерти нет"

Автор книги: Всеволод Глуховцев

Соавторы: Андрей Самойлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– ... теперь я понимаю. – Сергей наконец набегался, сел. – Мне не показалось. Он точно сам бросился им навстречу! Не хотел, чтоб они его взяли.

– И выпытали, где тайник, – заключил Гвоздь. После этих слов все как-то примолкли, а затем Даня заговорил осторожно:

– Если так, то... ну, предположим только. Если так, это значит, что они, – он выделил голосом это «они», – могут если не угадывать, то как-то чувствовать наши мысли. Переживания, наверное...

– Эмоции! – подсказал Сергей и вновь не усидел, вскочил. – Да, они, похоже, это чувствуют. И главное – где опасность для них, чуют! Гвоздь нахмурился.

– А чего ж они тогда нас не почуяли? Мы что – не опасность для них?

– Ну, видимо, не такая... – Сергей испытал прилив гордости за отца. – Да, не настолько. Выходит, мысль должна быть настолько сильной, чтобы они уловили ее. Правильно я рассуждаю?

Он посмотрел на Даню. Тот едва заметно шевельнул плечом.

– Что-то есть. Но пока это лишь предположение, не больше. Надо проверить.

– Давай! – Сергей так и ухватился. – Я готов. Если тайник на поляне... Мне продуктов на два дня, больше ничего не надо. Похожу, поищу. Не найду, вернусь. Потом еще пойду. Но искать надо! Если отец в самом деле нашел какой-то способ... Ну, недаром же он крикнул про поляну! Значит, там. Ты подумай только: а если и вправду там какой-то такой способ, а?! Ведь мы тогда сможем... ну, черт его знает, что сможем!

Даня усмехнулся:

– Тогда ты против своей теории говоришь.

– Как это?

– Очень просто. Смотри: если гоблины уловили опасную для них идею твоего отца, то, наверное, они поймают и твою мысль. Ты же будешь ходить там, искать тайник, где хранится такая информация! Значит, опять пойдет импульс из того же места. Они это дело вмиг просекут. Похоже на правду?

Сергей призадумался. Кивнул.

– Похоже, – признал он. – Ну а если я ошибаюсь?

– Тогда большого смысла искать нет.

Логика у Дани и впрямь была бронебойная. Сергей поморгал и поник. И сказал Немо:

– Рискнуть можно.

Все воззрились на него. Он невозмутимо разъяснил:

– Наши обереги. Если они нас тут хранят, то почему б и там того им не делать?

На несколько секунд воцарилось молчание. Муха восхищенно прошептал:

– Ну, Немо... Вот голова!

Но Даня-то был не наивный пацан Муха, он видел больше и мыслил глубже.

– А что, если они сами следят за тем лесом? Уже поджидают там кого-то. Я уверен, они пробивали такой вариант, что Сергей вернется туда. И ждут. Они ведь знают, что он спасся. Если для них это столь важно, то и они могут рискнуть. Обереги-то они оберегами, но... как бы не хлебнуть нам лиха.

– Тогда они бы сами явились. А раз нет, значит, резона в том не видели. Значит, вряд ли.

Похоже, Даню это не очень убедило, но и спорить он не стал.

– Ладно! Сначала и вправду надо этих пламенных революционеров добить, а там видно будет.

Гвоздь, казалось, только этого и ждал:

– Ну что, генерал, карту смотрим?..

– Конечно, – успел сказать Даня, и тут зажужжал сигнал.

Гвоздь глянул в монитор и как-то очень буднично сказал:

– Это Тэйки.

Глава 19
ПРИКОСНОВЕНИЕ

1

Все было рассмотрено, разведано, обсуждено, спланировано и утверждено. Команды Дани и Бабая, разбившись на несколько групп, подходили к круглому дому (бывшей Академии Генштаба) по маршрутам, которые с нескольких точек обеспечивали наиболее эффективный обстрел цели. Шли, соблюдая радиомолчание; был разработан график движения: в строго определенный момент ударные группы должны были выйти на огневые точки и вот тогда обменяться краткими сигналами о готовности.

Сергей, Кишка и Гондурас заходили к объекту с северо-запада. У них имелся один импульсный генератор – тот самый, трофейный – у Сергея, а двое других бойцов были «силой поддержки и подавления», как мудрено выразился Даня. Очень это выражение понравилось Бабаю, и он теперь без нужды щеголял им и ему подобными едва ли не через фразу.

С генераторами немного повозилась Тэйки, сделала им магическое усиление. Теперь их и в руки-то опасно стало брать, что-то там таинственно пульсировало внутри... Сергей свое оружие держал осторожно, как сосуд с ядом.

Сила эта была вооружена автоматами. Кишка, похоже, немного надулся на то, что не он старший группы, но выступать не посмел и шел послушный, хотя и хмурый. Гондурасу же все было трын-трава. Сказали: иди – и пошел; сказали бы: стой – стоял бы... Как-то Костя не без яду сказал ему:

– Хорошо тебе живется! Думать не надо.

На что сей деятель без тени юмора ответил:

– Так а чего? На то начальство есть, пусть думает.

– Ну а не будет начальства, тогда что? – не утерпел полюбопытствовать Костя.

Это предположение крайне изумило Гондураса. Подобный поворот событий никогда прежде не приходил ему в голову.

– Как это? – разинул он рот.

– А вот так, – язвил Костя. – Раз – и нету! Но мы знаем, что Гондурас был не дурак, он лишь думал долго. Вот и на сей раз постоял, подумал – и изрек:

– Нет. Его не может не быть!

Услышь эти слова Очкарик, наверняка бы выдал что-нибудь типа: «Твоими бы устами да мед пить»... Но, увы, не мог он сказать так.

Итак, трое рассветным лесом шли на боевое дело. Сергей, прирожденный лесной житель, шагал по едва заметной тропе столь же легко, как любой горожанин идет по асфальтированному тротуару. Он шел первым. Впрочем, соратники его тоже были людьми новой первобытной эры – и они ступали бесшумно, след в след. Три человека двигались сквозь лес, как три призрака.

Тропка действительно была тропкой, в прямом смысле. По ней ходили, гуляли – только вот в последний раз двадцать лет назад. Она заросла, однако опытный глаз Сергея без труда выделял ее в не очень еще густых майских зарослях. Ошибок не было. Кишка, шагавший вторым, сплюнул в кусты и спросил озабоченно:

– Не опаздываем? А то... – и не договорил.

– Нет, – ответил Сергей. – Идем по графику. Легкий рассветный туман еще оседал, клубился кое-где, но вершины деревьев уже ловили восход, как антенны сигнал далекого передатчика. Да Сергей и сам это ощущал – правда, не отдавал себе в том отчета; еще не было солнца, но уже бежал с востока радостный ветерок, уже что-то неуловимо играло в воздухе, подрагивали кроны – верхний край светила уперся в восточный горизонт.

Это чувствовалось. Сергей испытывал странное, счастливое волнение, как бы предвидение чего-то нового, большого. Шагалось легко, дышалось ясно, воздух казался бесплатным целебным составом. Серебряные искорки росы, сбиваемые быстрыми шагами, брызгали в стороны... даже грубые брезентовые штаны, надетые специально, намокали, коробились – но и это не огорчало Сергея.

«Что такое...» – весело подумал он, не находя причин для этакого оптимизма. На ходу бегло глянул вправо, угадал, что лучи солнца вот-вот хлынут в мир, – и чуть не засмеялся от совсем уж детского счастья.

– Не тормозим?.. – пробормотал хрипло Кишка: все ему мерещилось, что они отстают.

– Нормально, – откликнулся Сергей, однако решил, что надо бы малость наддать: ничего худого нет в том, чтоб выйти на точку пораньше. А идти оставалось совсем немного.

Ускорились. Сергей задумался о том, а хорошо ли оно, то, что такая отвязанная бесшабашность колобродит в нем. С чем это связано?.. Задумался, но не додумал до конца – солнце взошло.

Хоть вроде бы и ждали этого, а все равно внезапно. Как чудно, волшебно вдруг изменился мир! Точно вздрогнул, проснувшись. И иначе озарился лес, ожил, заговорил – Сергею показалось так; заговорил, хотя на непонятном языке.

Ну, вот она, развилка. Дорогу меняли много раз: отсюда ходу пять минут, не больше. Сергей оценил темп – при таком шаге и трех хватит.

– В норме, – довольно бормотнул он. – Хорошо идем... Гондурас, ты живой там?

– А чего мне будет? – удивился тот.

Сергей хотел было еще что-то сказать, но вспомнил вовремя, что у Гондураса с юмором совсем туго, и заткнулся.

Да и три минуты пробежали незаметно. Вот лес явно поредел, а вот и опушка. Дальше – поле и полуразрушенное шоссе, кольцевой загиб его вокруг огромного и жутковатого безмолвного здания со слепыми, почти везде выбитыми окнами.

Парни незаметно для себя заговорили шепотом.

– Вот точка! – Кишка, чтоб превратить шепот в пафос, страшно завращал глазами. – Нет, ну ловко придумано, черт! Точно, никакая сволочь не заметит.

Что правда, то правда. Сергей кивнул. Несколько елей, видимо когда-то высаженных для красоты, здесь срослись в очень плотный шатер. Под густые длинные лапы нижнего яруса ветвей, пыхтя, и полезли ребята.

– Аккуратнее! – придушенно воззвал Сергей, скорее к себе, чем к друзьям. – Генератор!..

Генератор, верно, штука капризная: не дай бог, не так заденешь его, и самого тебя сдует к едрене-фене.

Сергей полез под ветви с великими предосторожностями, ерзал, кряхтел, пристраивал генератор... и пристроил наконец.

– Готово, – объявил он.

Кишка и Гондурас возились по его бокам, пристраиваясь. Примостились. Здесь, под покровом еловых лап, почти не было травы, а значит, и росы. Правда, ночной холодок остудил землю, и прохлада ощутимо стала проникать в тела бойцов... Но это можно было пережить.

– Как рация? – спросил Сергей. Связью заведовал Кишка.

– На приеме, – кратко ответил тот. – Порядок!

– Ну, ждем, – согласился Сергей.

Лежали плечо в плечо, и от этого было как-то особенно дружно, по-боевому. Гондурас покопошился где-то на брюхе у себя, вынул сухарь.

– Хотите?

Кишка отказался, Сергей согласился:

– Давай.

И вдвоем они захрумкали осторожно, почти бесшумно. При этом зорко следили за всем происходящим, хотя, вообще-то, следить не за чем: никаких гоблинов не наблюдалось. Вообще, тишина была вокруг – если только применимо слово «тишина» к живому, волнительному, трепетному пробуждению майского дня.

– Хорошо! – брякнул вдруг Гондурас.

Сергей сперва не понял, к чему это, а когда до него дошло, что невосприимчивый к лирике его соратник проникся красотой рассвета, стало немного смешно. И почему-то вспомнился отец – вот уж совсем нежданно. Сергей удивился, перестал жевать. Хотел было...

2

Но не успел. Пискнула рация, замигала огоньком. Кишка схватился за нее аж двумя руками.

– Третий на связи! – Лицо враз стало бледным, напряженным.

Группы были строго пронумерованы. Хорошо, – тихий голос Дани в динамике. – Сергей?

Кишка двинул рацию вправо.

– Я, – быстро вполголоса ответил старший группы.

– Как у вас?

– Норма! Все тихо.

– Отлично. Тогда готовность номер один.

– Есть, генерал! – серьезно ответил Сергей. План акции был разработан так. Четыре группы, каждая с генератором, окружали здание с четырех точек – между двумя соседними получается угол в девяносто градусов. Быстро связывались друг с другом по рации, уточняли, что они на месте, все в порядке и готово к действию. Наступала «готовность № 1»: ждали либо ракеты, либо команды «отбой».

Но отбоя быть не должно. Сергей беспокойно поерзал. Ракета! Какая она? Никогда прежде Сергей их не видел – в работе, то бишь.

Ракеты были найдены когда-то неугомонным О-о на складе пиротехники; вернее, сам склад был им найден в подвале одного из домов. Сергей, у отца перенявший философский тип мышления, тогда без шуток подумал о том, что если у каждого человека есть какой-то (особый) талант – он же маяк его судьбы, – то у О-о таких талантов сразу два: веселый нрав и легкость находок. Казалось, не он их находит, а они его.

Сергей усмехнулся. Да, так вот ракеты... Костя изучил их и сказал, что они вполне пригодны. Разобрался в принципе действия. Одной хотел пальнуть, но Бабай запретил – демаскировка! Костя сообразил, что погорячился.

– Ну, зато теперь покажу вам, что такое фейерверк! – хвастался он вчера.

– А ты что, сам видел, что ли? – скептически спрашивал Кишка.

– Я представляю, – парировал Костя. – Воображение у меня... Ну, увидите!

Сергей тоже попробовал представить. Вроде бы получилось. Но все же интересно, как на самом деле. Костя поволок с собой целую батарею фейерверков, ящичек такой, к неудовольствию Бабая. Но на сей раз Костя настоял на своем.

– Для страховки, – талдычил он. – Вдруг одна не сработает?

В общем-то тоже резонно...

– Следите! – жарко шепнул Кишка. – Сейчас…

Сейчас! Сергей сглотнул, сжал крепче генератор.

Ощутил, как бьется сердце. Прицел! Главное – не промахнуться. Он приподнял раструб генератора, целясь в верхние этажи. Удар должен быть с четырех сторон одновременный...

Ракета!!!

3

И – чей-то вскрик.

Или показалось?

Сергей обмер. Поздно?!

Нет! Генератор сработал. И три других тоже. Мир содрогнулся.

Уфимцы сразу вспомнили подрыв резервуара – только это было еще эффектней: огромное здание точно подпрыгнуло. Вернее, подпрыгнули верхние этажи, оторвались и как бы зависли на миг, как бы в испуге, – а затем вдруг все сложились внутрь.

Адский грохот заглушил утро. Замотало туда-сюда верхушки деревьев. И удивительно! – в этом грохоте стали беззвучно взлетать и лопаться разноцветными искрами Костины фейерверки. Зачем – никто не понял.

Кажется, Кишка что-то сказал, но слышно не было. Все еще рушилось, осыпалось, перекатывалось внутри здания. Клубы белой пыли вздымались и оседали над руинами. Обломки стен торчали безобразно. С одной стороны почему-то кусок стены уцелел и теперь нелепо и изломанно высился – как зуб динозавра.

Грохот стихал. Стало слышно, как фейерверки, взлетая, шипят и хлопают. Хлоп! – и целый трескучий дождь сверкающих огней. Хлоп! – и еще...

– ... хрена себе! – расслышал наконец Сергей слова Кишки. Ну, зрелище и вправду эффектно.

Гондурас тоже нечто бормотнул невнятное и расхохотался. Сергей покосился на него – счастье на роже, как у именинника.

Генератор после выстрела как-то усох, что ли. Как боксер после боя. Сергей взглянул с интересом: ему любопытно было это, магические объекты. То ли живые они, то ли нет?.. Да и вообще он отличался любознательностью – ничего не попишешь, философская наследственность.

– Вызов! – Кишка ткнул его локтем. Сергей вздрогнул.

Огонек рации мигал напористо, требовательно.

– Да! – Сергей крикнул погромче: шум еще не затих.

– Все нормально? – голос Бабая.

– Да. У вас как?

– Тоже порядок. Гоблины на вас выскакивали?

– Нет! – Сергей только теперь удивился: точно ведь, из обрушившегося дома никто не выбегал.

– А у нас двое выскочили. Положили.

– Молодцы. А у других?

– Никого. Как у вас?

– Может, их всего двое и было?

– Да ну! Долбануло-то как, видал? Там и слона сплющит... Ладно, подождем еще малость, а потом выйдем.

– Отбой, – согласился Сергей.

Фейерверк смолк. Стало почти тихо, но все равно первоначальное очарование утра пропало безвозвратно. Тревога, ярость и смерть вернулись в этот мир невидимыми силами – и вот накрыли лес и поле. Сергею почудилось, что он слышит, как они мечутся над головами, раскачивают ветви елей. Лес как будто застонал над напором этих сил. Сергей заслушался, но опять же Кишка бесцеремонно ткнул его в бок.

– Эй! Задумался?

– Да нет... – ответ прозвучал как-то виновато. – Это я так...

А что «так» – и сам толком не знал. Пожал плечами и улыбнулся. Кишке не терпелось:

– Ну что там? Нет сигнала?.. – хотя сам прекрасно видел, что нет.

Даже Гондурас удивился:

– Да чего ты? Пять минут подождать не можешь?

Бравый вояка смутился, затих. А Гондурас оказался провидцем: и пяти минут не прошло, как Бабай вышел на связь.

– Ну, вроде все, – сказал он. – Выходим потихоньку. Не геройствовать!

– Да уж знаем, как-никак... – Сергей стал подниматься. – Выходим, пацаны.

Генератор – Сергей взял его двумя руками – был точно как живой. Живой, усталый – и это Сергей ощутил. Честно сказать, это было неприятно. «Промежуточная форма!» – привычно помыслил он философской категорией. То ли живой, то ли нет...

Но вот бойцы Дани и Бабая точно были все живые. Послышался смех. Сергей увидел, как вылезает Костя, чумазый и смущенный.

– ... пиротехник, твою мать! – донесся голос Бабая.

Костя что-то задудел, оправдываясь. Бабай только рукой махнул.

Он тоже выглядел довольно закопченным. Третий в этой тройке, О-о, очумело тряс головой, растерянная улыбка блуждала по его лицу, косо перечеркнутому полосой сажи.

Гондурас вдруг чего-то сообразил, загоготал и пустился бежать по траве, разбрызгивая росу.

– Э-гей! – вопил он диким голосом. – Глянь-ка! Ах-ха-ха!..

– Ну, ума палата... – буркнул Кишка.

А Сергей ничего не сказал. Кричать вслед? Бесполезно.

Видно, и Бабай это понимал. Да и предупреждение «не геройствовать» было скорее для проформы.

Когда собрались вместе, это стало окончательно ясно. В такой Хиросиме, какую парни устроили гоблинам, уцелеть было просто нереально.

– А эти двое как на вас выскочили? – полюбопытствовал Гвоздь.

– Да хрен их знает, – ответил Бабай, – обезумели, видать. Они хоть и нечисть, а чувства какие-то есть, наверно. Ну и когда грохнуло, все повалилось, заметались сдуру. Эти, наверно, где-то возле выхода были, успели наружу, ну а дальше куда шары глядят. Смотрим: мать твою, чешут! Ну, мы их так и положили. Можете глянуть, вон валяются, падаль.

– Да ну их! – сказал Сергей. Но Кишка, Гондурас и Муха поперлись смотреть – интересно.

Даня окинул взглядом развалины.

– Ну и ну... – произнес он как бы про себя. Костя, однако, услыхал.

– Что такое? – сразу спросил он. Даня покачал головой, улыбнулся.

– Сказал бы мне год тому назад, что мы так будем эту мразь громить, – ни за что не поверил бы... Сколько их тут примерно было? – Он повернулся к Немо.

– Я видел семь. Боевики. Других не было.

– Да и не должно быть. – Даня зачем-то всмотрелся внимательнее в одно из окон здания.

– Но может, их и больше было, – добавил Немо.

– Может быть. И тем лучше. – Даня засмеялся. – Теперь мы и этот район если не навсегда очистили, то надолго, по крайней мере.

– Это точно! – радостно воскликнул Костя. Вернулись любознательные.

– Вдрызг! – Кишка был в восторге. – Это вы их из «Зорро»?

– Все вместе, – сказал Бабай. – Там уже не разбирали.

– Да уж... А ничего не слыхать было.

– Это ему спасибо, – Бабай кивнул на Костю. – Вулкан видали? Его работа.

– Система залпового огня! – важно ляпнул Гвоздь.

Тут все заржали, загомонили наперебой, вспоминая Костин фейерверк.

– ... Да я и сам не ожидал, – отбивался тот как мог. – Ну, случайно. Даже и дублировать-то не хотел, так как-то... Ну, и оно как сработает! Я аж обалдел.

– И мы тоже, – усмехнулся Бабай. – Вон, – кивнул он на О-о, – до сих пор отойти не может.

– Да ну, ничего такого, – сердился Костя. – Подумаешь! Ну дым, треск... Кстати, вовсе не из-за этого. Это все рушилось, вот и грохот стоял. А это почти не слышно было...

– Ты на себя глянь – дым, треск, – посоветовал ему Бабай.

– Так ты такой же красавец!

– И я тоже, – согласился командир.

Сергей улыбался этому, а сам озирался кругом. Той дивной рассветной сказки, как полчаса назад, уже и помина не было... Грустно. Сергей тихонько вздрогнул.

И пелена упала с глаз.

4

Все то, что прежде Сергей видел, знал, хотел понять, о чем мечтал и от чего он уставал – все это враз и по-новому открылось ему. Иной свет хлынул в мир – даже не солнечный, а тот освещает все, не жаркий, а прозрачный, мягкий. «Свет добра!» – вдруг сказал голос изнутри.

Как будто разогнулся горизонт. Свет дальних стран, в которых не был никогда. Их леса и поля, реки, берега морей, облака и острова. Они ждали его, Сергея, и всех его друзей – целый мир, где края нет, где небо неотрывно от земли – где дышишь небом, а не воздухом, где пьяный запах диких трав, цветов, лесной смолы и меда, где нет врагов и смерти нет, а есть одно лишь счастье. Вот и все!

5

– Эй!

Нет ответа.

– Эй, Серега!

Сергей очнулся. Диковато поглядел на приятелей. Те хохотали над ним.

– Ты чего, Серега? Очумел!..

Хохот разносился по округе как-то неровно, звуки точно бились о стены, улетали вдаль. Солнце уже взошло над лесом, длинные узкие резкие тени вытянулись по траве с востока на запад.

– Слушайте... – сказал Сергей негромко.

И никто его не услышал. Кроме Дани. Он странно взглянул на Сергея: будто бы увидев в нем нечто раньше не виданное.

– Ты что?

– Я? Нет... Ребята!

Сергей крикнул так, что все разом смолкли. И уставились с изумлением. А Сергей ощутил, что в горле у него пересохло. Он сглотнул. Сглотнул еще раз.

– Ребята. Я, кажется, понял.

– Чего понял? – Бабай был изумлен больше всех. Что делать нам.

– В каком смысле?

– В самом главном. Как жить и побеждать.

– Серьезно, – сказал Гвоздь.

– Серьезней некуда. – Сергей не шутил. – Я знаю, что писал отец. Что в тайнике.

Глава 20
У ЦЕЛИ

1

Только не знаю, где он сам...» – так по правде должен был бы дальше сказать он. Но не сказал. Это, понятно, никакой не секрет, но не хотелось снижать эффект. И пожалуй, это сработало: ребята если и не поверили Сергею, то, по крайней мере, заинтересовались. Начальство – Бабай с Даней – посовещались и решили, что кто желает, тот пусть идет. Резоны есть. Найдем – грудь в крестах, а не найдем, так голова не в кустах, а на месте... Дней пять на это потратить можно.

– А вы-то сами, – не без ехидства поинтересовался Костя, – как? Желаете?

Генералы переглянулись. Почему нет? – сказал Даня утвердительно...

И вот они идут лесом на юг, в сторону Подольска. Жарко.

Душистый, хмельной лесной ветер горячо овевал лица. Сергей вдыхал жадно – родной, чуть позабытый за зиму запах... Даже там, у круглого дома, было не так. Здесь настоящий лес, к тому же и одичавший за последние безлюдные годы, – для всех, кроме Сергея, это в новинку, и ребята шли, озираясь с интересом, удивляясь всяким мелочам.

Сергею это казалось чудным, смешным немного, он улыбался.

По его расчетам, они должны были достигнуть места через двое суток – идя размеренным шагом, с привалами, с ночевкой. В картах Сергей был не особо силен, потому корректировал маршрут Даня: он указывал направление, в котором надо двигаться, а уж Сергей отыскивал тропки, в том направлении идущие. Бывало, что сбивались, блуждали, бывало, что приходилось идти бездорожьем, сквозь подлесок, вспугивая комариный рой. То тут, то там слышались звонкие шлепки и ругань в адрес мелких кровососов.

– Терпите, – смеялся Сергей. – Дань лесу!

– Я в рот... такую дань! – возмущался Кишка. – Черт... Знал бы, не пошел.

Но это он так ворчал, для порядка. Все знали, зачем идут, всем было интересно. Сергей так толком и не сказал, что ему открылось, что он понял. К нему приставали, конечно, но он отговаривался.

– Мне надо в записи глянуть, – твердил настойчиво. – Я так не готов.

– Да ё-мое! – удивлялся Кишка. – Ты же все понял!

– А теперь хочу проверить. Вдруг ошибся. А какого... тогда мы с тобой премся?!

– А вот это уж у вас надо спросить... – мудро отвечал Сергей.

Он и в самом деле не хотел говорить, пока не заглянул в отцовские записи. Он ведь был не дурак – сообразил, что скорее догадался, чем понял по-настоящему. Но в верности догадки и сомнения не было! Такое не обманет.

О том, что пережил Сергей в тот миг, у круглого дома, он рассказал крайне скупо. «Открылось так, снизошло...» – в таких вот немногих словах. Не передашь этого, да и не поймут: жизнь научила мыслить практично, без обзоров и прогнозов. Лишь Даня оценил ситуацию верно – оценил и решил помолчать, пока не найдут бумаги. Что тоже верно.

Кроме того, Сергею показалось, что и Немо что-то просканировал. Но у него ведь вовсе не поймешь, что на уме... Он, кстати, не пошел в экспедицию.

– Кому-то надо здесь остаться, – своим ровным голосом произнес он, когда стали обсуждать. – А то мало ли что.

С этим согласились, а Сергей сразу же обрадовался и насторожился. Обрадовался – потому что Немо, очевидно, не видит ничего опасного в походе. Видел бы – пошел обязательно, это уж как пить дать. А насторожило то, что скорее всего Немо счел затею пустяком, пусть вслух и не высказался. Будь она с его точки зрения стоящей, он наверняка тоже пошел бы.

Хотя... Чужая душа потемки, а уж у Немо-то и подавно. Может, и вправду решил, что полезней остаться здесь. Разумно, в общем-то: оставлять территорию без присмотра дело не самое важное. Остался в городе и Гром. Так же, наверное, мыслил и Бабай: он волевым порядком приказал девчонкам – Конопатой и Тумбочке, а с ними и Шурупу остаться на хозяйстве. Малый разбушевался:

– Опять я?! Нет, ну я реально не въезжаю, как танк в жопу! Я чо, самый стремный тут?!

– Я тебе счас въеду, счас въеду, – пообещал Бабай таким голосом, от которого Шуруповы понты враз ссохлись. – Я тебе что, клоун, мать твою, шутки шутить?..

На клоуна уфимский генерал похож не был. Порядок восстановился быстро. Потом Бабай еще провел воспитательную работу, уже с другим подходом – психолог он был от Бога:

– Вот ты все орешь, как конь фанерный, а я опять хотел тебя за старшего оставить! Ну а теперь не знаю.

– Да я это так... – Шуруп сконфузился. – Ну, ума-то нет, вот бункер и разинул. Не допер! А так, если скажешь... Приказ есть приказ.

– Это поощрение, а не приказ, – слегка слукавил Бабай. – Расти надо. Не век же тебе в пацанах ходить.

Итак, Бабай, Костя, Сергей, О-о, Кишка и Гондурас; а москвичи – Даня, Катя, Тэйки, Гвоздь, Муха. Одиннадцать! Если б ребята лучше знали прошлую жизнь человечества, они бы, наверное, пошутили на тему о футбольной команде... Но про футбол они слыхали, а вот про то, что в команде одиннадцать человек – увы, нет.

Но уже перед самым выходом Сергей вдруг решил, что оставлять Шурупа и девчонок не совсем справедливо. Ему захотелось, чтоб и они прикоснулись к красотам его леса... Потолковал с Бабаем. Тот подумал и махнул рукой: а, ладно! Если хотят, пусть идут. Ну, они, конечно, захотели.

Поход оказался – сложнее, чем это предполагал Сергей. Хоть и закаленные боевым опытом, жители разоренных городов не очень-то были приспособлены к лесным тропам, кустам, кочкам, комарам... Кое-кто быстро сбил ноги, кто-то подвихнул лодыжку; закряхтели, заплевались, помянули половые органы.

Как всегда, лучшим ходоком оказалась Катя. Она шла уверенно, молча и ничуть не уставала. Это малость задевало мужское самолюбие, но сделать парни ничего не могли – только Даня, пожалуй, не уступал лидерам; остальные выдыхались. Особенно худо пришлось Шурупу и Кишке: первый все-таки еще маловат был. Что касается Кишки, то он, похоже, являл собой пример подросткового дисбаланса – резко вытянулся вверх, а внутренние органы еще не перестроились, остались детскими, и трудно было им работать на такую дылду.

– Может, привал сделаем?.. – заговорил он уже часа через два похода. На него цыкнули, он устыдился, замолчал, но тащился с видом таким несчастным, так дышал и всхлипывал, что Даня раз взглянул на него, другой глянул... поморщился и предложил:

– Ну что, может, и в самом деле передохнем? Ты как, Серега?

Сергей-то мог оттопать еще хоть верст десять, но и он увидел, что ребята порядком вымотались. Потому согласился.

– Давайте. Только не жрите, а то совсем рухнете. Чуть-чуть по сухарику.

Так и пошло у них: час-полтора ходьбы – четверть часа привал. Первые сутки шли туговато, и когда встали наконец на ночевку, почти все так и попадали в прохладную густую траву. А Тэйки будто и не ходила никуда – легко села, легко скинула кроссовки... Сергей восхитился:

– Ну ты, мать, даешь! Прямо-таки будто в лесу росла.

Тэйки даже не улыбнулась:

– Да нет. Просто походить-побегать мне пришлось по жизни. Не то что им.

Костер разводить не решились. Пришлось питаться всухомятку, разве что водой из фляжек запивать. Сергей пообещал:

– Ничего! Завтра я вас к роднику приведу. Вода там!! Слов нет. Сами вот попробуете.

Но ужин без чаю, без горячего показался все-таки скучным. Да еще комары, будь они неладны, к вечеру вконец осатанели!.. Пришлось срочно ставить шалаши – благо, ночи в мае еще не жаркие.

В общем, веселого немного. Сергей, признаться, решил, что завтра будет совсем худо. Ну, естественно, дисциплину нарушить никто не осмелится, но и идти дальше в таком психологическом климате...

Однако, к удивлению и радости нашего лесного лоцмана, случилось ровно наоборот. То ли сон в лесу оказался таким целебным, то ли утро своей красотой просветило зачерствевшие на войне души – словом, точно заново родились все.

Сам Сергей этого не ожидал. Проснулся – и на миг почудилось, что он дома. Что все живы. Отец, мать, брат – вот они рядом. Утро, солнце, жизнь!..

Это был вправду один миг. Уже в следующий все пропало. Сергей лежал в шалаше, рядом спали товарищи, кто-то похрапывал тихонько. Утренний свет золотисто сеялся сквозь еловый лапник, лучи были как живые: вздрагивали, попадая друг на друга, радостно вспыхивали.

И эта радость вспыхнула в душе. Никакой грусти, никакой тоски – такой же ясный свет. «Жить вечно!» – это вдруг Сергей понял не как слова, а как что-то доселе скрытое в себе. Он рассмеялся и повторил вслух:

– Жить вечно! – чем разбудил спавшего рядом Костю.

– Чего ты?.. – сонно спросил тот и зевнул.

– Утро, – ответил Сергей с улыбкой. – Видишь? Посмотри-ка!

Очень быстро проснулись все. Веселый, оживленный гомон вместе с птичьим щебетом зазвучал над поляной.

– Слушайте, а хорошо-то как!.. – Муха наивно, но точно выразил общую мысль.

– То ли еще будет! – похвастал Сергей. – Вот увидите.

Он и сам с каким-то счастливым удивлением ощутил невесомую волну: свет, звуки, ветерок в листве – ведь это ж чудо!.. Новый, неведомый раньше изгиб планеты, дороги бегут куда-то – выбирай любую и иди. Они все на рассвет, не ошибешься. Здорово? То-то. Если б можно было пойти по всем сразу!..

Он так размечтался, что кто-то, глянув на него, улыбнулся. Кишка, сроду не отличавшийся тактичностью, заржал:

– Га-а!.. Чо, Серега, встал, будто хрен проглотил?

Сергей нисколько не обиделся.

– Да нет, – просто сказал он. – Хорошо, братцы, а? Как хорошо!..

2

И с этого мгновения все пошло по-другому.

Вроде бы и усталость пропала – хотя, конечно, уставали по-прежнему, куда же от этого; и комаров точно перестали замечать, хотя и они, гнусы, никуда не делись; и ветки, хлещущие по лицу, и потная одежда, и пересохшие глотки... как это было, так и осталось.

И все-таки мир изменился. Это почувствовали все, даже если не могли высказать. Странное, вдохновенное предчувствие захватило их – и уже путь – не путь, жара – не жара – ноги сами пошли, в голоса вплелся смех, а Муха стал насвистывать мелодию, да так ловко, что все поразились. Вот тогда-то, точно, узнали, что у Мухи есть слух.

Карта и Сергеева память малость подвели их. Команда заплутала и прошла лишних километров десять, пришлось топать обратно; убили на это полдня. Но никто не обозлился, не расстроился, напротив, посыпались шуточки, весомые, ядреные... Даня назвал Сергея каким-то «Сусаниным».

– А это кто? – тут как тут любознательный Костя.

Даня слегка замялся.

– Ну... как тебе сказать. Старинный герой! – И как мог постарался передать сказание о подвиге костромского крестьянина.