Текст книги "Смерти нет"

Автор книги: Всеволод Глуховцев

Соавторы: Андрей Самойлов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10
ФИЛОСОФИЯ В СТРАНЕ УПЫРЕЙ

1

Даня безответно вызывал по токеру Тэйки. – Вот черти ее носят... – в сердцах пробормотал он. – Где она может быть, как думаешь?

Гвоздь пожал плечами:

– Да бродит где-нибудь. Говорил же: бери рацию с собой! Нет... не берет. Чем меньше тащишь, говорит, тем лучше.

Диалог этот происходил у Гвоздя.

– Так-то оно так... – И Даня не договорил.

Ситуация, в коей он оказался сейчас, его раздражала: есть цель, есть план по достижению этой цели – и вот, первое звено плана выпадает, а раз так, то и все дело стоит...

Но не тот человек был Даня, чтобы раскисать от пустяков. Он подумал. Результатом думы стал вопрос:

– Слушай, Гвоздь. Ты знаешь, что такое мечеть? Чего?!

– Мечеть. – Даня вздохнул. Все ему стало уже ясно.

– Нет. Не слыхал. А что такое?

– Ну если не знаешь, то дальнейшие вопросы смысла не имеют...

То, что не касалось техники, Гвоздя интересовало мало, и он переспрашивать не стал. Даня же продолжил рассуждения.

Муха?.. Увы. Пацан он, конечно, хороший, но с эрудицией у него, сами понимаете... Тэйки? Вряд ли. Кто дальше? Немо?

Да, пожалуй, это вариант. Еще Катя... Нет, все-таки Немо вероятнее.

– Соедини-ка меня с Немо, – попросил Даня Гвоздя.

Через полминуты человек-киборг был на связи.

– Немо, привет, – сказал Даня. – Надо бы потолковать...

Договорились встретиться в известном им обоим месте. Даня быстро облачился в боевое снаряжение, которое снял в Гвоздевом логове, распрощался с хозяином – а через двадцать минут они с Немо встретились во дворе, густо заросшем липами, клёнами и всяким кустарником вроде бузины и жимолости.

Здесь, в зарослях, никто их не мог увидеть.

Даня не стал ходить вокруг да около, сразу загрузил Немо своим вопросом и сразу получил краткий ответ:

– Знаю.

– Ага – Даня воспринял это как должное. – И где они у нас находятся, тоже знаешь?

– Одну. Где?

– У Поклонной горы.

Даня присвистнул:

– Не близко! А больше не знаешь?

– Больше нет.

– Угу… Ну уже что-то. А я, понимаешь, хотел у Тэйки разузнать, да не могу ее найти. Бродит где-то вольным охотником.

– Тэйки? – переспросил Немо. – Тэйки у меня. Тут и генерал оторопел.

– Как так?! – воскликнул он.

– Да так. Является вдруг: вся грязная, усталая, еле на ногах стоит. Можно, я у тебя отдохну?.. Можно, отвечаю. Тогда она как завалилась у меня в подвале, так и спит до сих пор.

Еще одна замечательная черта имелась у Дани: он умел владеть собой. Известие о Тэйки было как снег на голову, и в первый миг Даня так и ахнул. Но уже во второй сдержался.

– Ясно, – молвил он. – Тогда идем.

– Будить опасно, генерал, – сказал Немо. – Сам знаешь.

– Знаю. Ничего! Разбужу.

2

Будить Тэйки на самом деле все равно что тронуть боевую мину: взорвется или нет – твоя удача иль беда. Оружие всегда при ней, и чтоб проснуться, ей не нужно времени – мгновение, рывок, взмах меча! – Тэйки холодным, твердым взглядом смотрит, как подошедший приходит в себя от шока. Или хрипит уже, оседая наземь...

Но Даня не боялся. А кроме того, еще одна мысль подцепила его, он заинтересовался и захотел проверить.

Жилища Немо они достигли без проблем. Хозяин первым спустился в подвал, где посторонился, любезно уступая генералу дорогу. Даня напялил неразлучный свой ПНВ и в бледно-сиреневом свете увидал худенькое полуобнаженное тело спящей Тэйки и множество магических предметов вокруг – защитная линия.

Это вот и завлекло Даню. Он тронул ладонью крест на груди. Насколько сильны колдовские артефакты? Способны ли они соперничать с крестом?.. Даня усмехнулся, но тут же согнал ухмылку с губ. Он слегка нервничал, а выдать это нельзя было ни в коем случае и никому. Даже Немо.

Что снилось Тэйки?.. На сей вопрос не ответила бы и она сама. Это было что-то стремительное, неуловимое, полет хищника сквозь чудные пространства, мелькавшие так быстро, что их ни разглядеть, ни запомнить. Конечно, от немыслимых взлетов, нырков и прочих пилотажных пируэтов дух восторгало до предела – это вот было, пожалуй, главное, что оставалось от снов. Тэйки просыпалась вмиг – и состояние восторга жило в ней вместе с готовностью драться и совершенно ясным разумом. Потом, правда, разум и сила оставались, а восторг уходил... До следующего сна.

Не приближаясь к спящей, Даня постоял немного, а потом пошел. У магической линии он все же приостановился – это было почти незаметно глазу, но сам-то он эту запинку заметил, еще бы. Ему стало досадно.

Тем не менее он в заколдованный круг вступил. Теперь он стоял в двух шагах от спящей Тэйки, стоял и смотрел на ее лицо.

Оно было спокойным. Все полеты души никак не отражались на нем. Дыхания почти не было видно.

– Тэйки, – тихо, мягким голосом произнес Даня. – Тэйки, это я. Ты узнаешь меня?.. Не бойся.

Последнее он, пожалуй, сказал зря. Тэйки не боялась. Глаза ее открылись.

Что она могла разглядеть в темноте? – бог весть. Но она улыбнулась и спокойным голосом сказала:

– Даня.

– Я. – Он тоже улыбнулся.

– Ты рядом, – сообщила она уверенно.

– Да, – подтвердил он. – Извини, что разбудил. Но дело важное, надо поговорить.

– Конечно, – сказала она и встала.

– Мы наверху, – предупредил Даня. – Я и Немо.

Тэйки была умна. Когда через несколько минут она поднялась к ожидавшим ее ребятам, то первые слова были такие:

– Ты, Даня, молодец. Когда подошел ко мне, я во сне почувствовала. Что-то изменилось, как будто новый ветер дунул...

Сказано было с уважением.

– Свежий ветер? – Даня весело прищурился.

– Да, – ответила Тэйки серьезно. – И амулеты тебя не остановили. Ты – сильнее.

– Ну, на то я и генерал, – пошутил он.

А у самого от слов девушки точно розовый куст расцвел в душе. Все правда! Крест – сила. Сильнее магических накрутов. Значит, он бережет их всех. А может, и та половинка рукописной книги – тоже. Из одной ведь серии!.. Вывод: за дело надо браться всерьез.

– Слушай, Тэйки. Вот мы с Немо говорили... – И Даня четко, сжато передал разговор насчет мечети.

Девушка кивнула:

– Поняла. Да, я знаю где. Надо вывести туда? Даня подумал.

– Надо, но... Тут нужно определиться. Кому идти...

– А можно узнать, зачем нам туда? – подал голос долго молчавший Немо.

– Легко. – И Даня поведал то, что слышал давеча от Гондураса.

– Занятно, – без эмоций прокомментировал Немо этот рассказ.

– Не то слово, – откликнулся Даня.

– Тогда пусть они идут. – Немо поднялся со стула, на котором доселе сидел не шевелясь. – Уфимцы, уточнил он. Прошелся по комнате. – И Тэйки с ними. А нам надо бы остаться. Оголять местность нельзя.

Немо прямо-таки высказал Данины мысли. Генерала очень порадовало то, что мыслят они с Немо одинаково.

– Золотые твои слова, друг, – сказал вроде бы в шутку, а вроде как и абсолютно серьезно. – Значит, так тому и быть... Тэйки?

– Я готова, – был краткий ответ.

3

Сергей за годы лесной жизни сделался профи по всяким природным приметам. А иногда и без всяких примет он предвидел какие-то явления – когда их, кажется, и предвидеть-то нельзя.

Вот, слезливо-тусклым вечером, в сыром отвратном сумраке дежуря на посту, Сергей поднял голову, взглянул в сплошную облачность, затянувшую небо... и понял, что завтра ударит мороз и разгонит к чертям всю эту непогодь.

Так и случилось. Шла зима.

В общем-то, ребята были к зиме готовы. В метро было сравнительно тепло, да еще Костя где-то ухитрился обнаружить чугунную печку для бани; да не просто чугунную, а с керамическими наполнителями, держащими тепло. Костя сразу же сообразил, в чем суть этих наполнителей, восхитился человеческим хитроумием – и не надо было ему долго объяснять ребятам, что к чему. Печка мигом украсила своей персоной подземелье «Юго-Западной». Еще один удачливый искатель, О-о, раздобыл гибкую гофрированную трубу, и Костя мастерски приспособил ее к печке, чтобы дым выходил в тоннель метрополитена, где всегда гуляли шальные ветра.

Только дрова ищите, – уверял Костя, – и жить будем припеваючи!

Ну, это ясно. Усердно искали любой горючий материал, волокли все: от старых газет до роскошной мебели – и такая нашлась в вымершей Москве.

Практически мыслящий Костя велел еще искать кирпичи:

– Они тепло хорошо держат. Обложим со всех сторон, и это... нагреются они, так вообще тут в трусах ходить будем!

Может быть, он и преувеличивал, но бойцы прекрасно его поняли и откликнулись с редким энтузиазмом. Кишка, Гондурас и Шуруп какую-то кирпичную стену разгромили. Костя потом старательно обкладывал печку добытой строительной продукцией. Он вошел в азарт и малость перестарался, так что Бабай вынужден был сказать ему:

– Ну хватит! Эдак до весны не кончим, когда уже ни хрена не нужно будет...

Сооружение, конечно, получилось дикое, чем-то напоминающее труп гигантского травоядного динозавра, у которого другие хищные ископаемые отъели голову и хвост. Но Костину гипотезу этот монстр теплотехники подтвердил блестяще! Кирпичи раскалялись чуть ли не докрасна – лишь постоянно суй дрова в жерло печи.

Ну, не такая уж это была проблема. В порыве старания ребята натащили столько деревяшек, что завалили ими чуть ли не полтоннеля.

– Хорошо, – одобрительно говорил Бабай.

Почему-то в процессе работы печка гудела, как реактивный истребитель, но это даже и здорово. Все-таки огонь – бодрая стихия, с ним жизнь куда веселей: тут старина Гераклит прав на сто пудов.

Про Гераклита вспоминал Сергей, когда сиживал у открытой печной дверцы. Вспоминались, понятно, отцовы рассказы, и вот странное дело: то чудилось, что это было вчера. А то – словно давным-давно, подернулось дымкой... Вообще Сергей ощущал себя внезапно повзрослевшим за эти дни. Все был мальчик, а тут вдруг раз! – и взрослый парень. Сергей, малый любознательный, присматривался к своим новым друзьям, и они тоже представлялись ему никак не пацанами и девчонками, а людьми пожившими, нахмуренными от забот... которые, правда, в любой миг могли скинуть эту маску взрослости, превратиться в дурашливого подростка – чтобы через несколько минут опять замкнуться в образе сурового бойца.

Да ведь так оно в самом деле и было.

Бабай, узнав от Гондураса историю об удивительной книге, для начала велел ее обладателю помалкивать:

– Пусть разузнают сначала, есть ли мечеть, а там уж думать будем...

Наверное, предупреждать было излишне – Гондурас, мягко говоря, к числу болтунов не принадлежал. И по второму пункту Бабай сам себе противоречил: сам он думать начал уже сейчас, не дожидаясь Даниных сообщений. Думал, и предположения Дани и Гондураса виделись ему вполне разумными и убедительными. Что верно, то верно – удача с нами. А главное, этот невероятный трюк, переброс из Уфы в Москву! Случайность? Их на свете нет. Другое дело, что этот факт можно объяснять разными причинами. Но пока самой вероятной выглядит именно версия Гондураса. Значит, ее и надо проверить.

Проверка подоспела скоро. Через несколько дней после памятного разговора позвонил Даня:

– Бабай! Я говорил с Тэйки. Она согласна. Можно идти на поиски.

– Раз можно – значит, нужно, – мудро рассудил уфимский командир. – Идем.

4

И они пошли.

Обсудив тему как следует, решили, что и уфимцам всем идти незачем. Девчонки, О-о и Шуруп остались дома. Последний бурно протестовал, и Бабаю пришлось употребить власть.

– Ты что, мать твою?! – рявкнул он. – Я с тобой шутки шучу? Приказ! Что непонятно?!

Этого оказалось достаточно. Малый затих.

– Остаешься за старшего, – веско предупредил О-о Бабай.

– Есть, генерал, – серьезно ответил тот.

Зима за эти дни тоже освоилась всерьез. Морозы по Утрам, лед на дорогах, студеные ветра... Костина печь оказалась как нельзя кстати. Ребятам не привыкать было к подземельям, они быстро обжились и чувствовали здесь себя вполне дома, хотя и о своей Уфе не забывали.

Честно сказать, идти в экспедицию по ноябрьским холодам было неохота. Но что же делать! Порядок есть порядок. Оделись потеплее, запаслись продуктами, оружием, не забыли про связь и приборы ночного видения... словом, экипировались важно. Бабай лично рассмотрел маршрут по карте. Вместе с Тэйки.

– Есть несколько путей, – объяснила она. – И у каждого свои плюсы и минусы.

– Это ясно. – Бабай соображать умел. – Ты скажи, какой, по-твоему, самый лучший?

Тэйки долго не думала.

– На мой взгляд, этот, – показала на карте. – Во-первых, краткий. Во-вторых, гоблины сюда почти не суются...

– И? – Бабай ухмыльнулся. Что – и?

– Я так понял, что есть еще в-третьих. Ошибся?

Тэйки помолчала.

– Нет. Но это в-третьих объясняет то, что во-вторых.

Бабай с одобрением посмотрел на нее – ему нравилась четко сформулированная мысль.

– Ну-ка, ну-ка...

– Там живут упыри, – сказала Тэйки. – Или, по-другому, вампиры.

5

Грех человеческой любознательности, совершивший пробоину в срединный мир, вместе с гоблинами выбросил сюда свору всякой прочей нечисти, менее заметной, чем гоблинская рать, но так или иначе расползшейся по Земле и вовсе не собирающейся проваливаться обратно в родную преисподнюю.

Одну из таких свор и прозвали упырями.

Строго говоря, эти мерзкие создания не были вампирами по определению – то есть кровососание не составляло главную цель их существования. Кровь они пили, разумеется, но не потому, что к этому стремились, а по дикой злобе своей, которая-то как раз и была целью, смыслом и содержанием их паскудного бытия.

Видимо, атмосфера злобы и ненависти являлась той средой, в которой только и могли существовать эти твари. Они сами ее продуцировали – и в ней жили.

Они ненавидели всех и вся, и гоблинов в том числе. Те, понятно, к упырям теплых чувств также не испытывали, однако терпели – именно потому, что эти уродцы кидались на все живое, а значит, и на людей.

Все живое... Вот тут вопрос! Вампиры бросались и на гоблинов, но следует ли отсюда, что гоблины суть живые организмы? С точки зрения привычной нам физиологии – конечно нет. Никаких тебе сложных белковых соединений, генов, ДНК и хромосом! Ничего этого в гоблинской плоти и в помине нет.

Но вот если взглянуть шире, философски, так сказать... Если признать, что словом «жизнь» обозначается существование очень сложных, самоорганизующихся и самовоспроизводящихся систем, то, безусловно, гоблины таковыми системами являются. Видимо, с такой философской позиции, правда о ней и не подозревая, и действовали упыри. Они были антисистемным феноменом в принципе, разрушителями – как раковые клетки, которые умеют лишь пожирать белковую ткань и подыхать потом, вслед за ими же самими сожранным организмом...

Бабай был парень толковый и дотошный, он расспросил у Тэйки про вампиров, кажется, все. Узнал, что они предпочитают селиться на пустырях, в скверах, парках. Что выглядят как безобразные карлики, сморщенные и синюшные, чуть ли не фиолетовые. Ну и про их нрав, разумеется...

– Тебе с ними схлестнуться не доводилось? – спросил он.

– Почти нет, – Тэйки отрицательно качнула головой.

– Как это – почти?

– Ну, как-то раз... Они вообще-то стаями живут и бросаются на всех. Я-то их логово выследила, но уж приближаться к нему – на фига оно мне надо. А тут как-то один отбился, почему – не знаю...

– Где это было?

– Да там же, неподалеку. Увидал меня, зафырчал, пасть оскалил – и прямо на меня. Ну я его тут же мечом и приласкала. – Тэйки тронула висящий на правом боку самурайский меч.

– Понятно... Так, значит, крошить их можно без проблем?

– Без больших, – ответила девушка.

Это совершенно так. Сила упырей в их бешеной ярости и многочисленности... И в этом же их слабость.

Странно? Вовсе нет. Просто в схватке с противником неопытным, нестойким и неумным данные качества – сила; а когда отряд вышколен в боях и каждый солдат стоек, хладнокровен, знает свой маневр – с таким противником у стада разъяренных придурков никаких шансов нет.

Бабай все это продумал.

– Ну ясно, – молвил он. – Значит, ты говоришь, гоблинов там нет?

– Не бывает, – подтвердила Тэйки.

Отношение гоблинов к вампирам, в общем, похоже на отношение людей к комарам – с той разницей, что мы-то от летучих кровопийц совсем никакого профита не имеем.

– Ясно, – повторил Бабай. – Раз так, то будем идти в два ряда, оружие на изготовку. Можно сказать, спровоцируем их. А как накинутся – огонь! Всю сволочь положим, какая только сунется.

Тэйки это понравилось.

– Попробуем, – сказала она. – Должно получиться...

И вот они стоят на границе вампирьего царства – когда-то парка, разбитого здесь в честь победы в Великой Отечественной, а теперь порядком одичавшего, заросшего диким кустарником... ну, если еще не леса, то уже и никак не продукта городских озеленительных служб.

Впрочем, теперь этот продукт стоял пустой и неуютный: голые сучья, почти черные стволы деревьев и мертвая тишина. Лишь голубые елочки, нежная хвоя которых издали похожа на бархат, как-то оживляли угрюмый, несмотря на синее безоблачное небо, пейзаж.

Сергей с любопытством смотрел на них. Таких прелестных елей он в своем лесу не видывал. Правда, там была своя красота, другая, и не хуже этой...

– Идем! – Голос Бабая выдернул Сергея из лирических элегий. Он вздрогнул и поспешил стать в строй.

План их командира был прост до гениальности. Шесть человек образуют коротенькую колонну: первыми идут Тэйки с Костей, затем попарно – Бабай с Гондурасом и Кишка с Сергеем. Все вооружены автоматами, у всех солидный запас патронов... Бабай даже расстался со своим ненаглядным «Зорро» – больно уж тяжел сей агрегат, не для долгого похода. Хранить его было поручено Шурупу, под личную ответственность – и здесь командир нашел верный ход. Малец аж чуть не задохнулся от гордости.

– Береги, как свою башку, – напутствовал Шурупа Бабай. – Тебе доверяю, никому другому. Понял?

– Понял, генерал! – Пацан пришел в восторг. – А стрельнуть из него можно?

– Я вот те стрельну! Не-ет, вижу я, ты еще дурак дураком... Все, давай сюда.

– Нет, нет! Я, генерал... виноват, я это... словом, больше не повторится.

Бабай подумал. Смягчился:

– Смотри.

– Все, все нормально. Я без глупостей.

И вот сейчас командир отщелкнул предохранитель до упора и передернул затвор. И все сделали то же самое. Жесткий железный лязг коротко секанул пространство – и вновь тишина.

– Хорошо, – похвалил соратников Бабай. – Ну, идем!

6

По схваченным морозом палым листьям идти было как по борцовскому ковру – упруго и плотно. Сергею это ощущение было очень знакомо: они с отцом хаживали и по предзимнему лесу, и в нем была своя особенная прелесть, не похожая ни на что другое... Запах! Особенная, тонкая свежесть, почти неуловимая...

– Готовность! – скомандовал Бабай.

Ну вот. Сергей опять очнулся. Лирик хренов!

Бабай был лидером, кроме всего прочего, еще и потому, что обладал чутьем на опасность. Ничего вроде бы не делалось кругом, стояла тишь – а он, Бабай, что-то ощутил, некую невидимую опасность, никак пока не давшую о себе знать, но...

Но оказался прав.

Парк взорвался диким воплем, лохмотьями палой листвы, жестяным грохотом.

– Стой! Стрелять по моей команде! – зычный голос Бабая.

С холодным любопытством он смотрел на мчащиеся к ним со всех сторон толпы уродов. Откуда они взялись, черт их разберет! Как из-под земли. И красавцы, да уж, как на подбор!..

Никто из бойцов, изготовившихся к стрельбе, не испугался – очень уж нелепы были эти вздорные создания. Но гадливое омерзение прошлось не по одному сердцу.

И было отчего! Упыри вправду походили на злую карикатуру на людей, изображенную сумасшедшим художником – причем таким, чье безумие не титаническое, как у Гойи, а мелкое, дрянное и трусливое. Оно ненавидит и боится, завидует, жмется и кривляется – вот из его фантазий и изливаются такие эманации.

Бабай заметил, что у тварей есть старшие: отвратительные старцы, столь же синюшные, что и прочие, но заросшие седой шерстью, с длинными, косматыми, спутанными гривами и бородами...

«Шаманы!» – вспомнил он слова Тэйки.

В этих ручонках были дубины, ими они вращали, да так, что палки в воздухе свистели, как пропеллеры. Ну и глотки у них, конечно, были круче остальных – извергали такой рев, от которого едва не гнулись деревья.

Но люди не согнулись. Все встали наизготовку, ожидая команды. Бабай успел еще заметить, что среди прочих в атаку несутся упыри, которые адски лупят во всякие гремучие предметы: тазы, ведра, подносы – где они их только раздобыли!..

«Психическая атака», – усмехнулся Бабай и сказал спокойно:

– Огонь.

До бегущих, воющих толп оставалось метров тридцать.

Шесть автоматов хлестанули ураганным залпом.

Грохот. Вспышки. Град гильз. Вопли!

Кинжальный фронтальный огонь ссек первые ряды бегущих. Задние, налетая на убитых, со всего разбега кувыркались наземь. Полетели в разные стороны тазы и ведра.

– Есть! – крикнул Бабай. – Лупи дальше! «Калашниковы» косили упырей как сорняк. Их плоть не наша и даже не гоблинская. Они примитивны – они как бы символ темного мира, его неизбежной деградации. Они способны самоусложняться лишь затем, чтобы после распасться, исчезнуть, подобно дурному сну. От любого попадания в них пули они просто лопаются, почти как пузыри, ибо они, в сущности, и есть пузыри, кожаные мешки, надутые зловонной газожидкостной смесью. Их тела разметало обрывками, гадость брызгала в воздух, а кто еще был цел, те неслись и орали и через миг лопались вонючим фейерверком и они.

Минуты две! – все было кончено.

Два выродка неизвестно отчего оказались умнее прочих. Они повернули и пустились наутек. Костя шарахнул вслед им очередью. Один великолепно лопнул, как перезрелый гриб-дождевик, – в клочья! Костя врезал второй очередью. Мимо!

– Не надо, – сказала Тэйки. – Сам сдохнет.

– Думаешь?.. – спросил Костя и перекривился. – фу ты, ну и смрад!

– Пошли отсюда, – велел Бабай.

– Можно больше не бояться, – Тэйки улыбнулась едва заметно, уголками губ. – Их больше нету здесь.

– Почему?

– Да они же придурки. Всем скопом кинулись. Они по-другому и не могут. Они же не думают, не соображают... А вот в этот сезон, когда холода приходят, они совсем дуреют. Они зиму не переживают. Дохнут.

– Да ну? – не поверил Костя. Точно говорю, – сказала Тэйки.

– М-м?.. А как же это... откуда же они снова берутся? Ну, весной?

– Черт их знает. Никогда себе этим башку не забивала.

– Да? Ну это, пожалуй, и верно.

– Хватит болтать, – вмешался Бабай. – Что теперь?

Теперь вон туда, – Тэйки указала кивком.

– Ну так пошли. Шире шаг!

Здание мечети, поставленное некогда на самой границе парка и жилмассива, заметили сразу: позолоченный купол с пристроенной сбоку башенкой – минаретом. Когда-то коричнево-красное, сейчас потемневшее, со следами дождевых потеков... Гондурас вздохнул:

– Ну вот... – А что он имел в виду, никто не поинтересовался.

Но идти до мечети оказалось порядочно. Деревья стали реже, и шагали уже не по листьям, а по траве тоже подмороженной. Шли быстро, уже не таясь, однако осторожности не теряли, оружие у всех было готово к бою. Сначала шли молча, а потом Костя, которого, видимо, давно сверлила тема, начал:

– Это... Слушай, Серега, как ты думаешь, а у вампиров этих душа есть? Да и у гоблинов тоже?

Сергей аж поперхнулся.

– Как ты сказал?!

– Ну как, как, – сердито буркнул Костя, – как сказал, так и сказал... У нас с тобой душа есть?

Ответа он получить не успел, потому что вмешался Бабай.

– Эй, мудрецы, – сказал он полушутя-полусерьезно. – Вы на войне. Будете отвлекаться – дома заставлю посуду мыть вместо девчонок.

Мыслители заткнулись. Сергей поднял голову, осмотрелся: до мечети оставалось метров триста. Солнце стояло в самом зените, заливало ярким светом весь мир, но почти не грело. Пар вырывался из ноздрей и ртов...

Зима.

7

Слова Кости о гоблинских и вампирьих душах задели философскую часть Сергеева сознания. Дебаты он прекратил, но задумался.

А что же, собственно, такое душа?!

Ну, наверное, это сила, благодаря которой мы можем чувствовать, двигаться, говорить... словом – жить. Вернее, наша, человеческая, душа – это часть некоей мировой, всеобщей силы. Мы причастны к ней, оттого и способны мыслить, радоваться, быть счастливыми... Мыслю – следовательно, существую! Точно. Можно по-другому сказать: существую, потому что и во мне есть эта всемирная сила. Есть! А иначе – какое же существование?..

Ну, хорошо. А что же эти выродки: гоблины, упыри? Они ведь существуют?.. Да. И еще как существуют! Нам всем тошно от их существования... А раз так, значит, и в них действует, и ими движет та сила.

Как ее?..

Сергей напряг память. Вспомнил! Апейрон[2]2
  Апейрон (греч., беспредельное) – согласно учению древнегреческого философа Анаксимандра, неопределимая и неощутимая тонкая материя, являющаяся основой мира. Примерно соответствует современному термину «энергия».


[Закрыть].

Да. Но что же выходит: и в нас, и в них одно и то же. Значит, мы равны?..

Вот этого уж никак нельзя было принять. Какое тут, к чертям, равенство! Ты видел гоблинов, мыслитель? Видел упырей? Видел. Ну и где тут равенство?..

Но что же, допустить, что в мире действуют две различные силы, два разных апейрона? Нет, это еще хуже. На такой ступени не удержишься, и придется дальше признавать третью силу, четвертую... и так до бесконечности. Дурная бесконечность – так, кажется, это называл отец.

Вот так. Это называется – ловушка для мысли. Ловушка, да... Но нет такой ловушки, из которой не найти выход! Найдется. А пока...

– Пришли, – сказала Тэйки.

8

Они стояли пред самым зданием мечети. Бабай повернулся к Гондурасу.

– Ну что? – требовательно спросил он. Тот как-то неуверенно пожал плечами:

– Не знаю...

– Ну что такое: не знаю! Если в эти двух половинках такая мощь, то ты ее, думаю, должен чувствовать. Чувствуешь?

– Нет.

Бабай едва было не матюкнулся, но его опередил со словами Костя:

– Так это... Вы погодите! Ну чего мы тут стоим, гадаем? Вторую половинку той книги ищем, правильно?

Гондурас кивнул.

– Ну так раз пришли, то и искать надо! Где она должна быть, внутри?

Владелец книги об этом и понятия не имел. Он вообще заметно приуныл.

Взгляд его сместился вверх, забродил по куполу, по вершинам минарета...

Все невольно посмотрели туда же. И все враз поняли этот взгляд: в таком здании искать наобум половинку книги... Иголка в стоге сена – это, пожалуй, еще мягко сказано.

– Ничего! – с фальшивой бодростью заявил Костя. – Если должна быть – найдется, никуда не денется. Давайте это...

– Не найдется.

Костя сбился. Все выпучились на Сергея.

– Не найдется, – повторил он.

– Это... почему? – Костя вскинул брови.

– По здравому смыслу, – сказал Сергей и движением плеча поправил автоматный ремень. – Сам посуди: даже одна половина книги – огромная сила, так?

– Ну так, – осторожно согласился Костя.

– Ага, – с азартом подхватил Сергей. – А если бы их было целых две? Та, что у него, – он кивнул на Гондураса, – и здесь? – показал на мечеть. – Да разве бы нечисть тогда накинулась на нас?! Вообще, разве была бы здесь?.. Ну ладно, я готов допустить, что действие книги не такое уж сильное и не столь быстрое. Но оно было бы! Разве смогли бы упыри эти позорные обитать здесь, в этом парке, рядом с таким мощным предметом? Да они или передохли бы, или бы рано или поздно убрались отсюда!..

И Сергей победным взором обвел друзей. Некоторое время царило молчание. Потом Бабай произнес:

– Ну ты, Серега, голова... – без малейшей иронии.

– Согласен, – скромно сказал Сергей.