Текст книги "Сравнительное Богословие Книга 6"
Автор книги: (ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР
Жанр:
Религиоведение
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 38 страниц)
Символика и “философия”
Одновременно с трансляцией в Поднебесную подавляющего большинства иллюзий индобуддийского Востока, даосизм обладает весьма привлекательной и оригинальной терминологией, символикой и мистикой, связанной с доктриной бессмертия. Можно утверждать, что доктрина бессмертия учения Дао наложила свой сильный оригинальный отпечаток на мировоззрение всей китайской цивилизации. Одним и выражений этого явилось развитие средств не столько психического (“духовного”), но более даже – физиологического “оздоровления”, связанного с целью обретения бессмертия. Рассмотрим подробнее китайскую религиозную символику через призму этих особенностей даосизма.
Основными категориями даосизма являются три:
· Дао () – Путь, Всеобщий Закон, начало и конец Творения (иногда – верховный бог пантеона) – бытие Вселенной в самом общем смысле. Как мы уже говорили, соответствует индусскому Брахману.
· Дэ () – буквально доблесть или мораль. Согласно учению даосов, человек является частью бытия Вселенной (частью Дао) и для слияния с Дао нужно соблюдать Дэ – морально-нравственный «кодекс», выполнение которого предназначено для того, чтобы слиться с Дао. Это соответствует индобуддийсому Атману, частью которого признается человек и стремится к слиянию с Брахманом – мировым духом. Учение о Дэ соответствует даосскому учению об относительности жизни и смерти, что жизнь это средство обретения бессмертия, а физиологическая смерть при правильном соблюдении Дэ – и есть бессмертие в понимании даосских мудрецов.
Но последнее и является по своей сути выражением принципа посмертного воздаяния (“справедливости”) в даосском исполнении, на иллюзиях которого держится бессмертие земного толпо-“элитаризма” – образ «Кощея».
· У-вэй () – буквально недеяние. Это – кодекс законов (неотъемлемая часть кодекса Дэ), отражающих понимание того, когда надо действовать, а когда бездействовать. Как мы знаем индусский Аман тоже назван «недеятельным»
,[662]
[Закрыть] так что ничего сверхнового китайский даосизм не привнёс в “философию” ведического Востока.
Нужно отдать справедливое должное китайской “философии”: принцип недеяния и многие положения законов Дэ – сами по себе весьма полезны не только для здоровья, но и для поддержания обществом гармонии с Природой и Космосом. Это несомненно. Поэтому у китайских даосов есть чему поучиться (особенно в «Дао-Дэ-Цзине») западному обывателю в самых различных областях оздоровления и гармоничного сосуществования с другими тварями и с Природой. Действительно есть множество областей людской деятельности, которые приносят невосполнимый вред гармонии – окружающей среде, биоценозам и людям. Об этом следующий отрывок «Дао-Дэ-Цзина»:
108 (117)
При дворе – пороки и обман,
А в полях – разросшийся бурьян,
И везде пустые закрома.
Ну, а здесь: нарядные шелка,
Напоказ подвешены мечи,
От еды и от вина тошнит,
Роскошью наполнены дома.
Не разбойничий ли это стан?
В сферах, приносящих вред Природе и биоценозам – прежде чем предпринимать какие-либо действия, нужно гармонизировать последние с объективными законами Мироздания. А если это невозможно – лучше соблюдать принцип недеяния, чтобы не навредить себе и окружающей среде.
Однако, как показал исторический опыт развития древних восточных цивилизаций, «кодекса законов», буквально предписывающих людям в каких сферах они «гармонируют», а где вредят себе и окружающей среде – далеко не достаточно. Как только древним цивилизациям Востока (Япония, Китай, Индия…) открылись возможности технократического реванша – они “забыли” про принцип недеяния и принялись догонять Запад в наращивании объёмов вредоносной технократии. Так в недалёком будущем Китай может догнать даже США по объёму вредоносных выбросов в атмосферу и загрязнению окружающей среды отходами от его промышленности. Это связано с имперским (а не Человечным, глобальным) толпо-“элитарным” мышлением большинства населения древних цивилизаций и доминированием типа психики «зомби», обладатели которого весьма легко “перепрограммируются” от одних «законов» на другие, игнорируя глобальные опасности, которые несёт их деятельность – при поддержке «демонической» государственной верхушки. Но при этом древняя гуманизированная доктрина (в которой может быть много верного) остаётся на знамени их региональных цивилизаций, как один из контуров её управления – поражая своим “благонравием” умы недалёких обывателей.
Учение о бессмертии не выглядит чем-то необычным с точки зрения западных религиозных систем библейского христианства. Учение о спасении своей души в земной жизни – разновидность учения о бессмертии: «спасение души» = «обретению бессмертия» в западных религиозных системах. Поэтому, по свидетельству некоторых “христианских” миссионеров конца XIX – начала XX вв., многие последователи даосизма не хотели принимать “христианство”, причиной чего явилось обстоятельство, что в факте воскрешения Христа они не видели ничего необычного.
Это ещё одно подтверждение того, что древнеримская толпа вполне спокойно отнеслась к мифу о воскресении Христа. Огромная Римская империя была подвержена сильному мистическому влиянию древневосточных культов, в которых не только теоретизировалось, но и практиковалось “бессмертие” напоказ – как один их главных фокусов, возможных в условиях восточной духовности, устойчиво передающейся по родовым линиям из поколения в поколение в течение многих столетий, либо просто шарлатанство.
Так первые многочисленные даосские мудрецы, приближённые к императорам, входили в последним “благодаря” особому интересу к их доктринам “бессмертия”. Проповедь долголетия и бессмертия обеспечила даосским проповедникам популярность в народе и благосклонность императоров, отнюдь не безразличных к своей жизни и смерти. Как пишет Л.С.Васильев
,[663]
[Закрыть] насколько можно судить, первым, кто соблазнился этой идеей, был объединитель Китая Цинь Ши-хуанди. Даосский маг Сюй Ши поведал ему о волшебных островах, где есть эликсир бессмертия. Император снарядил экспедицию, которая, как и следовало ожидать, провалилась (Сюй Ши сослался на то, что обилие акул помешало ему пристать к острову). Так же кончались и другие экспедиции за волшебными снадобьями. Разгневанный император нередко казнил неудачников, но тут же посылал других в новый поход, не ставя под сомнение саму идею. Первые ханьские императоры, особенно могущественный У-ди, продолжали эту традицию: снаряжали экспедиции, поддерживали даосских магов, щедро жертвовали деньги на их работы над пилюлями и эликсирами “бессмертия”.
Наученные судьбой своих предшественников, казненных императорами Цинь Ши-хуанди и У-ди, даосы усердно разъясняли, что видимая смерть – это ещё не доказательство неудачи: вполне вероятно, что умерший вознёсся на небо и достиг бессмертия
[664]
[Закрыть]. В качестве аргумента даосы умело “пользовались” легендами, в обилии созданными ими же.
Вот, например, легенда о Вэй Бо-яне, авторе одного из ханьских трактатов о поисках бессмертия. Рассказывают, будто он изготовил волшебные пилюли и отправился с учениками и собакой в горы, дабы там попытаться обрести бессмертие. Сначала дали пилюлю собаке – она издохла; это не смутило Вэя – он принял пилюлю и упал бездыханным. Веря в то, что это лишь видимая смерть, за ним последовал один из учеников – с тем же результатом. Остальные вернулись домой, чтобы потом прийти за телами и похоронить их. Когда они ушли, принявшие пилюли воскресли и превратились в бессмертных, а не поверившим своим спутникам оставили соответствующую записку
На подготовку к бессмертию, согласно даосскому учению, должно было уходить немало времени и сил, фактически вся жизнь, причем всё это было лишь прелюдией к завершающему акту – слиянию дематериализованного организма с великим Дао
[666]
[Закрыть]. Эта трансформация человека в бессмертного считалась очень непростой, доступной лишь для немногих. Сам акт перевоплощения почитался настолько священным и таинственным, что никто его не мог зафиксировать (что весьма подозрительно…). Просто был человек – и нет его. Он не умер, но исчез, покинул свою телесную оболочку, дематериализовался, вознёсся на небо, стал бессмертным.
Даосизм имеет две отличительные особенности, которые сказались на культовых практиках и мировоззрении китайцев:
· Во-первых, если большинство других религиозных систем во имя обретения бессмертия (спасения души) предлагают бороться «за душу», а уже потом за тело, то даосизм – наоборот отдаёт предпочтение первоочередному совершенствованию тела, видя в этом залог бессмертия (спасения души).
В то же время ритуальная очерёдность в смысле чего вначале “лечить” (душу или тело) не столь значима для получения конечного результата, который, как мы знаем из буддийских практик, приводит к глубокому «зомбированию» психики (а не души). Тем более, что индусы и буддисты приходят к состоянию «просветления» в комплексе упражнений, физиология которых занимает весьма существенное место по отношению к нейролингвистике. Но всё же первоприоритетность китайского физиологического лечения даосов оказала большое влияние на мировоззрение китайцев
· Во-вторых, дасоизм является весьма иерархически организованной религиозной системой (по сравнению с буддизмом Махаяны, например), в рамках иерархии которой принцип спасения-бессмертия сформулирован лишь для немногих избранных, находящихся на вершине духовной и/либо властной иерархии
.[668]
[Закрыть] Для всех остальных оставлены обширные абстрактные умолчания в пределах от предоставленной возможности также обрести бессмертия до – остаться в “круговороте” Дао и продолжить своё существование в виде животного или растения после недолгого посмертного существования души.
Но всё же каждый хоть немного верующий китаец, конечно же надеется на обретение бессмертия, либо хотя бы на приближение к бессмертному Дао и поэтому старается выполнить все возможные предписания законов Дэ и принципов недеяния. В то же время занятия в сферах материального производства, за счёт которых выживают большинство семей трудового населения Китая не позволяют, конечно же, соблюдать все необходимые для бессмертия «законы». И, чем материально “богаче” житель Поднебесной – тем более “бессмертным” он может стать, согласно даосским принципам недеяния и Дэ. Именно этой причиной и можно объяснить умолчания, оставленные в даосском учении в отношении “списка лиц”, допущенных к “бессмертию”. Ведь если все станут бездействовать, стремясь к бессмертию, то кто же будет работать? Но эту проблему мы уже видели и в других религиозных системах…
В связи с вышесказанным, большинство учёных делит даосизм на два уровня – философский и религиозный. Первый уровень употреблялся в основном сравнительно небольшим, но высокообразованным слоем имперской “элиты”. Второй же уровень был уделом неграмотного китайского народа. В целом взгляды большинства современных ученых на данную проблему следующие: «религиозный» и «философский» даосизм – принципиально различные явления, практически не сводимые друг к другу. Они целиком автономны и не синхронны.
Иными словами, сведение двух уровней даосизма в единую непротиворечивую религиозную систему может породить в психике человека, пытающегося их свести, шизофрению определённой стадии. Е.А.Торчинов в книге «Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания»
[669]
[Закрыть] предупреждает, что даосизм поддаётся исследованиям гораздо хуже, чем другие религиозные системы Востока по причине его “хаотичного” построения:
«Изучение даосизма связано и с особыми трудностями, определяемыми спецификой самой ментальности этого направления. Вместо логической четкости дискурсивного анализа – совершенно сознательная установка на «туманное и смутное», вместо логоса-хаос. Последнее слово, быть может, и является одним из ключевых для проникновения в суть даосизма, ибо хаос – хунь дунь – одно из центральных понятий даосизма, и отпечаток этого лежит на всей системе (или «антисистеме») даосского мировоззрения, что дало повод Н. Жирардо говорить о даосском идеале «хаотического порядка и благого беспорядка» (Н. Жирардо, 1978)».
Но даосизм далеко не одинок в шизофреничной “целостности” его учения. Практически все восточные и западные религиозные системы, поддерживающие толпо-“элитаризм” и одновременно провозглашающие принципы равенства и гуманизма для людей – несут в своих учениях шизофрению: это свойственно и “христианству”
[671]
[Закрыть] и другим. Просто в даосизме эта шизофреничность не только хорошо видна исследователями, но даже существует разделение на философский даосизм и религиозный: соответственно для “элиты” и толпы
В вышеупомянутой книге Е.А.Торчинова даосизм (помимо двойного деления) подразделяется на несколько системных пластов, каждому из которых была возможность приобщиться лишь определённому слою населения. Такую трактовку автор даёт с ссылкой на известного американского историка китайской культуры А.Ф. Райта. Мы приводим её с своей сокращенной интерпретации, чтобы иметь общее представление о многослойности даосизма:
1. Философско-спекулятивное направление, адепты которого стремятся достичь совершенства через единение с Дао. Эта традиция восходит к Чжуан-цзы и находит яркое выражение в сочинениях «нео-даосов», последователей школы «сюань-сюэ» III–IV вв. Это направление нашло также выражение в литературе, живописи, отшельничестве и повлияло на становление чань (дзэн) – буддизма
2. Алхимия, в свою очередь распадающаяся на два направления: 2а) тесно связанная с философско-спекулятивным направлением «внутренняя» алхимия (нэй дань), развившая технику для обретения совершенства и бессмертия, дыхательную гимнастику, сексуальную гигиену, режим диеты и т. д. и 26) «внешняя» алхимия (вай дань), связанная с внутренней алхимией общей терминологией, символикой и многими методиками, но занимающаяся в основном трансмутацией металлов и изготовлением «эликсира бессмертия».
3. Политическая субтрадиция, прилагавшая даосские идеи к политической и социальной жизни. Она, по А. Ф. Райту, берет начало у Лао-цзы, точнее в тех идеях, которые нашли свое выражение в «Дао-дэ цзине». Эта субтрадиция, в свою очередь разделилась при династии Хань на два направления: За) ортодоксальный политический даосизм, представленный в Хуайнань-цзы» и 36) еретический политический даосизм.
Направление За) разрабатывало учение о правлении, основанном на «недеянии», развивало концепцию монарха как «совершенного человека» {чжэнь жэнь). Это направление оправдывало и поддерживало неограниченную власть монарха, причем оно было связано с направлениями 2а) и 26), поскольку император в соответствии с существовавшими в традиционном Китае представлениями понимал мир природы и повелевал его силами уже «по долгу службы».
Направление 36) было тесно связано народными движениями старого Китая (через уравнительное и антиэтатистские установки), хотя некоторые его лидеры и принадлежали к элите общества. Для этого направления характерен мессианизм (вера в лидеров как в новые проявления и воплощения Лао-цзы), милленаризм (вера в установление «царства справедливости»), вера в лидеров как в «бессмертных», «святых», признание их сверхъестественных способностей и т. п.
4. Общинный религиозный даосизм. Эта субтрадиция возникла в позднеханьских теократических государствах, в особенности в государстве «Небесных наставников». Она обслуживала локальные общины, практически не затронутые конфуцианской пропагандой. Эта субтрадиция проявляется в экзорцистских ритуалах, очищении местности от вредоносных влияний, погребальных обрядах, ритуалах «обновления» общины.
5. Монастырский даосизм. Его зарождение относят к IV–V вв. и связывает его со школой Маошань. По существу, это форма «буддизированного» даосизма и, вместе с тем, своеобразная реакция на проникновение буддизма в китайское общество.
Некоторые исследователи, в общем признавая такую градацию даосизма, сужают понятие «даосизм» ограничивая его по существу даосской философией, ортодоксальными даосскими организованными направлениями и лицами, посвященными в линию преемственности, но не являющимися членами какой бы то ни было даосской школы (как пишет Е.А.Торчинов).
Таким образом за «чисто даосизмом» признан лишь почти только высший уровень – философский – или царственно-“элитный”. С этих позиций мы и будем в дальнейшем рассматривать религиозную систему даосов: как её часть для “элиты” (основа самого учения) и как религию для простого народа – религиозный упрощённый и канонизированный вариант даосизма, который многие за даосизм не считают.
Вначале с этих позиций следует рассмотреть основной символ “философии” даосов (и вообще китайцев) – Инь-Ян
[674]
[Закрыть]. После этого мы “опустимся” до простонародного (религиозного) смысла главных китайских символов. Как пишет Е.А.Торчинов, в даосизме «все классы населения имеют свои объекты культа: император – Небо и Землю, чжухоу – четыре стороны света, горы и реки, простой народ– своих предков и т. д.». Высшая “элита” и мудрецы, подобно даосскому “богу” Лао-Цзы, являющемуся самим своей же матерью, оперировали в первую очередь с космическими понятиями и руководствовались “философией” бессмертия.
В даосизме несколько главных культовых “космогонических” мифов. Помимо мифа о Пань-гу (который мы приводили выше) широко известен другой миф о происхождении мира (цитата из вышеупомянутой книги Е.А.Торчинова):
«В нем рассказывается, что некогда императоры Северного и Южного морей (взаимодополняющие противоположности типа инь и ям) были соединены в первозданном Хаосе (хунь дунь). Однако императоры (кстати, их имена – Опрометчивость и Безрассудство) захотели превратить Хаос в человеческое существо
[675]
[Закрыть]. Тогда они просверлили в нем семь отверстий (по числу «отверстий» в человеке – глаза, ноздри, рот, уши), в каждый день по отверстию. На седьмой день Хаос умер
[676]
[Закрыть]. В этой истории, которую можно с полным правом назвать космогоническим мифом, типологически близким известному мифу о Пань-гу, присутствует и весьма важная для даосизма идея гомоморфизма микро– и макрокосма, и идея хаоса как образца и парадигмы всего сущего. И эта установка на хаотичность пронизывает даосизм на всех его уровнях и во всех аспектах. Понятно, что системы подобного типа поддаются анализу и даже описанию значительно хуже, чем учения, тяготеющие к дискурсивной стройности».
Инь-Ян не правильно считать символикой противоположностей. Их смысл гораздо глубже и многослойнее: он разный для разных слоёв китайского общества. Первоначально рассмотрим традицию понимания символики Инь-Ян в мистической и имперской традициях в их философском и религиозном (светском) планах. Вообще же в китайской традиции понятия Инь и Ян изначально рассматриваются в контексте “космогонического” творения как символика процесса упорядочивания хаоса. Именно с хаосом
,[677]
[Закрыть] из которого произошёл наш мир (согласно китайской традиции), и порядком, который обычно связывают с китайской государственностью
,[678]
[Закрыть] часто ассоциируют соответственно символику Инь (хаос) и Ян (порядок). К этим смыслам надо ещё добавлять теорию о непостоянстве мира, замкнутую на хронологию китайских кальповых циклов, которая вносит в смыслы Инь и Ян их равнозначность
.[679]
[Закрыть] Но всё же они не равнозначны для персонального существования китайцев (на высшем уровне понимания, связанном с целью земной жизни), если судить о них по даосской мистике.
Процесс формирования мировоззрения жителей Поднебесной шёл параллельно с формированием имперской государственности и имперского мышления, как некоего порядка, мира, созданного из хаоса
[680]
[Закрыть] и находящегося между небом и землёй, отсюда и название китайской цивилизации – Поднебесная.
Первоначально в Дао-Дэ-Цзине, И-Цзине и пр. символы Инь и Ян (их прообразы) связаны с образом горы. Инь означало теневую сторону горы (на символике это – тёмная половина), а Ян – освещённую солнцем сторону горы (на символике это светлая половина). Такое сочетание очень точно отражает понимание китайцами высшего смысла символики Инь-Ян, поскольку гора одна, а её склоны разной освещённости (тёмный-светлый) лишь потому, что в данный момент третья «объективная» по отношению к горе сила (солнце) находится в соответствующей такому освещению точке. Если это раскрытие символики рассматривать в контексте китайской “космогонии” происхождения мира (порядка) из первоначального хаоса, то действительно Инь и Ян оказываются равнозначными только в контексте общей хронологии процесса разворачивания цивилизации из хаоса и её сворачивании опять в хаос. Ещё раз повторим, что в такой “космогонии” смысл существования глобальной земной цивилизации такой же смутный, как и китайский хаос
Выше мы увидели космогонический смысл главной символики китайцев. Как видите, он никак серьёзно не связан с глобальной социологией, учитывающей смысл существования земной цивилизации: этого смысла просто нет, либо он бесформенно туманный и поэтому его невозможно осмыслить всем миром. Поэтому каждая социальная группа, возможно, подразумевает свою частную цель развития, которые как-то согласовываются на государственном уровне и серьёзно не конфликтуют. Зато существует “глобальный” смысл жизни для индивидуумов, который можно выразить уже известным нам общим понятием «освобождение» от страданий.
Люди живут в период, когда в Поднебесной установился государственный порядок из хаоса (согласно китайской “космогонии”)
[682]
[Закрыть] между небом и землёй. И вот уже, находясь в этом порядке, значение символики Инь и Ян меняется от равнозначного к неравнозначному. Но это и есть главная и высшая для людей китайской цивилизации смысловая нагрузка символики Инь-Ян. Рассмотрим её подробнее.
В китайской мировоззренческой системе нет прямого однозначного разделения на противоположности – на «добро» и «зло», отображённое в “канонах” даосизма так, чтобы эта символика была завязана на тёмно-светлые Инь-Ян. Иными словами, чёткости восточного дуализма, которая есть в зороастризме – в китайской символике не имеется
.[683]
[Закрыть] Дао-Дэ-Цзин учит, что «лишь только в Поднебесной узнали, что красивое – красиво, тотчас появилось и уродство. Как только все узнали, что добро – это добро, тотчас появилось и зло. Ибо наличие и отсутствие порождают друг друга. Сложное и простое создают друг друга».
В этом отношении весьма интересна статья А.А.Маслова
[684]
[Закрыть]«Инь и Ян. Хаос и порядок»
«Мистический закон «парного рождения» (шуан шэн) запускает бесконечное колесо взаимопорождений, которое можно остановить, лишь избежав перворазделения вообще. Мотив бесконечного «кольца», где все части равны друг другу, обыгрывается и в «Дао дэ цзине», где говорится, что «до» и «после» следуют друг за другом, то есть в мистическом мире нет никакого разделения на «начало» и «конец». В сущности, это есть абсолютное воплощение Дао, которое в равной степени «распростерто и влево, и вправо».
В принципе это китайское выражение общевосточного принципа причинно-следственных связей в жизни людей нам уже известного из теории кармы (закона причин и последствий)
[686]
[Закрыть] индобуддийского Востока, замкнутой на всеобщий закон взаимодействия дхармы. В то же время специфика китайской “философии” в этом отношении делает особый акцент на равнозначность причин и порождённых ими последствий, а последние в свою очередь обязательно компенсируют “перекосы” для уравновешивания “влюблённых противоположностей”:
«Сакральное пространство бытия
[687]
[Закрыть] в Китае находится в абсолютном бинарном равновесии инь-ян относительно друг друга, что проявляется даже на уровне бытовых поверий. Например, если в доме кто-то умер, считается, что вскоре в нем случится какое-то счастливое событие; в случае же рождения ребенка счастье и удача могут какое-то время обходить дом стороной.
Формально инь и ян считаются абсолютно равноценными друг другу, и именно так они трактуются на обиходном уровне. А вот реалии китайского оккультизма показывают, что абсолютного равенства между инь и ян не существует»
Мы вплотную подошли к пониманию высшей мистики китайского смысла символики Инь-Ян. Перечислим всё, что мы знаем об истории их мистического становления:
· Парность Инь-Ян порождена третьей силой.
· В идеале Дао никакого парного “единства-разделения” нет.
· Остановить парность взаимных порождений можно лишь, преодолев перворазделение.
· Перворазделение появилось из хаоса, когда был порождён мир между Небом и Землёй
· Хаос – позитивная первокатегория в китайской “космогонии”
,[690]
[Закрыть] которая некоторым образом противопоставляется другой, порядку, в котором много страданий.
· “Единство-разделение” возникло в мире как отображение абсолютного Дао на несовершенный мир.
К тому же Дао-Дэ-Цзин («Каноническая книга Пути и его Благой Силы», § 20) учит как бы со слов Лао-Цзы об идеале, к которому нужно стремиться
«Все люди радостны-веселы, как будто они в ритуале участвуют жертвенном, как будто весенней порой на башню они восходят. О! Только лишь я один спокоен-безгласен, подобно младенцу, еще не узнавшему детства. О! Я весь обвит-перевязан, и мне некуда возвращаться. У всех людей как будто излишек, лишь y меня одного как будто бы недостаток. О, так ведь я разум глупца! О! Во мне все смешано-перемешано
[692]
[Закрыть]. Все люди светлым-светлы, я один темен. Все люди отчетливы-четки, я один скрыт и неявен. О! Я колыхаюсь, как море. О! Я парю в пространстве, и мне негде остановиться. Все люди к чему-то стремятся, а я один остаюсь простец простецом. Я один отличаюсь от всех людей тем, что ценю мать-кормилицу».
Лао-Цзы – идеал китайского мудреца, освобождённого от земных страданий, обожествлённого подобно «просветлённому» Будде. Выделенные нами в цитате жирным места свидетельствуют о высшем предпочтении женскому началу – так Лао-Цзы выразил идеал даоса, как бы снизойдя до меры понимания обычных людей, мыслящих категориями “единства-разделения”. В разделе «Космогония и мифология даосизма» мы подробно цитировали Е.А.Торчинова, где он «доказывает», что Лао-Цзы сравнивает себя с ещё не родившимся младенцем, находящимся в лоне матери. А саму мать он сравнивает с Дао – «вечным и неизречённым Путём, первоосновой всего сущего, в которой пребывает истинный мудрец». Здесь Дао – «космическое лоно, охватывающее весь универсум и пребывающее в хаотическом единстве с материнским телом Пути вплоть до своего рождения». Но при этом «даже „рождённый мир“ сохраняет определенное единство с дао, будучи вскармливаем его Благой Силой (дэ): „Дао рождает, дэ вскармливает“ (§ 51)».
Если рассматривать суть взаимоотношений «пространства земного бытия» и «идеала мудреца», что в даосизме является выражением “философской” (а не религиозной) мудрости – то в «пространстве земного бытия» Инь (материнская первооснова, тёмное, неявное, скрытое
[693]
[Закрыть] начало) является идеалом, к которому должны стремятся люди, преодолевая перворазделение через “единство-разделение” с помощью Благой Силы Дэ. Последнее, же в свою очередь дань “рождённому миру” (то есть – не совершенному миру, поскольку в даосизме совершенство выражается символикой нерождённого младенца и т. п. названий самого Лао-Цзы), поскольку последний сохраняет с помощью “единства-разделения” «определённое единство с Дао»
.[694]
[Закрыть]В таком (и только таком) контексте понимания, Ян – это высвеченные (светлые) стороны отклонения от идеала, возможные в “рождённом мире”, которые нужны лишь для совершенствования людей (для обозначения другой стороны парности явлений)
,[695]
[Закрыть] после чего от них нужно избавляться ради объединения с Дао
.[696]
[Закрыть] Но в идеале все земные стороны жизни («страдания и радости» в противовес «покою мудреца»)
[697]
[Закрыть] мешают объединению с Дао. Такова уж запутанная даосская высшая “философия”. Об этом же пишет А.А.Маслов в статье «Инь и Ян. Хаос и порядок» (выделено жирным нами):
«В мистической закрытой традиции инь считалось более ценным и высоким. Оно и было обобщающей метафорой всего потаенного, сокрытого, тайного, что так высоко ценилось в Китае. Начало инь, например, «изображалось» на китайских пейзажах за нарисованными горами-водами или орхидеями. Именно инь как главенствующее и всеобъемлющее, но постоянно сокрытое начало стояло за всей мощью имперского декора.
Понять столь большое значение инь несложно – по сути, сам путь-Дао был не чем иным, как воплощением инь. Дао обладает всеми чертами инь и ни одной чертой ян. Прежде всего, оно «сокрыто», «неясно», «туманно». Оно обладает и чисто женскими функциями – порождает все явления и вещи этого мира. Оно вечно ускользает, его нельзя ни ощутить, ни выразить. Дао во многих древних трактатах оказывается синонимично воде – ее податливости, отсутствию постоянной формы.
Традиция сокрытости и неупорядоченности, неоформленности инь присутствует и в концепции благодатной энергии дэ. Именно полнота дэ и отличает истинных мастеров и великих правителей, императоров от других людей. Тем не менее, все несет в себе часть благодати-дэ. Но Благодати не божественной, как манифестации Высшего Бога, но абсолютно самодостаточной и само-полной энергии
[698]
[Закрыть]. Она выступает как энергия бесконечно «потаенная» и «утонченная», из-за чего и не замечается непосвященными
[699]
[Закрыть]. Более того, всякая истинная благодатная энергия – сокрытая, и в другом качестве она даже не может существовать.
Тем не менее, «скрытая благодать», как жизненный флюид, омывает и напитывает весь мир. Это же проявляется и в концепции наполненности душами или духами всего мира. Души умерших, например, несутся в потоках воды и ожидают того момента, когда смогут соединиться с потоками крови живых существ, для того чтобы потом возродиться. Они оживают в Желтых водах – потоках талой весенней воды.
Самое главное – Дао дает рождение мириадам существ, при этом как бы давая импульс к жизни, но далее не властвует над ними, оставляя высшую степень свободы развития: «Давать жизнь и не властвовать». Дао так же, как и вода, «занимает нижнюю позицию» по аналогии с тем, как все воды из верховий стремятся в долины».
Требует пояснения, что имеют в виду даосы, утверждая теорию о «мириадах существ», получающих «импульс к жизни» от Дао. Теоретизирование на эту тему возможно на двух уровнях – “философском” (высшем, мистическом) и религиозном (доступном более широкому пониманию и не требующем особых посвящений).
На “философском” уровне даосы (точнее поздние даосы), согласно их “космогоническим” легендам, различали два измерения «Великого Дао-Пути». Одно из них относилось к состоянию мира «до форм» (до перворазделения) и именовалось «прежденебесным». Другое – называлось «посленебесным»
