355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вольдемар Грилелави » Ежик с иголками » Текст книги (страница 2)
Ежик с иголками
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 21:51

Текст книги "Ежик с иголками"


Автор книги: Вольдемар Грилелави



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

– Я с тобой, – горячо поддержал его предложение Володя. – Жареных грибов очень хочется. Мне на такое дело мама запросто из семейного бюджета рубль выделит. Даже у соседки в долг возьмет. А вот уж ты, Миша, только намекни отцу про то, что собираешься по грибы, так он не только рубль тебе даст, так еще и до парома проводит.

– И пару подзатыльников сверху добавит, – добавил скучно Миша. – Это, же какие я транспортные расходы на целый рубль придумаю? Ведь на вино он даже не подумает давать. Мне очень веские причины необходимо ему выложить, чтобы получить благословение.

– Придумаем, – уже окончательно повеселевший, предлагал Женя, довольный такими обсуждениями и поддержками. – Можно сказать, что во вторую Сосновку поедем. Туда билет как раз тридцать пять копеек стоит. И на хлеб попросишь.

– С колбаской, – добавил Володя, проглатывая аппетитную слюну от одного лишь воображения этой колбасы.

– Нее, не пройдет. Хлеба с колбасой они и так насыплют с избытком. Деньгами не получится. Ладно, пару раз на обед не схожу, от пирожков с лимонадом откажусь. Заметьте, на жертвы, какие иду ради друзей-товарищей? Может, когда оцените. Даже самому представить кошмарно, как мужественно откажусь от лакомства ради вас.

Даже понять такое явление сложно и трудно. Вот откуда в такой строгой трудовой уважаемой семье, как чета Вихровых, и такой лоботряс получился? Ведь у мамы и папы совершенно единственный ребенок. Мама где-то на заводе в управление работает, в теплом кабинете сидит, а папа бригадиром на плотах. Дело в том, что к деревообрабатывающему комбинату, где все их семьи и сами они, кроме Миши, который пока делает вид, что учится, бревна, то есть, лес, поступает в виде цепочки плотов по реке. А отец Миши работает бригадиром на лесобирже, которая эти плоты развязывает и загоняет в приемник, где уже сортируют и подают из воды на транспортер. Здесь и начинает свой долгий путь продукция нашего ДОКа – деревообрабатывающего комбината. К тому же еще отец Михаила в войну в разведке служил. На вид он неказистым был. По незнанию можно было принять за хилого мужичка. Что и случилось однажды с двумя местными хулиганами весьма крупного и солидного вида.

– Папаша, закурить не найдется? – с традиционным вопросом обратились они к нему в темном подъезде его же дома. А он возвращался с вечерней смены. Усталый и не очень расположенный к дружественным беседам с незнакомыми гражданами.

– Не курю, – тихо, чуть ли ни шепотом проинформировал он посторонних граждан, не заостряя на них особого внимания, и попытался мирно проследовать дальше в сторону своей двери.

Хулиганы его тихий и робкий ответ приняли по-своему. Мужик не расположен на конфликт, а стало быть, они возжелали сами продолжить диалог и обсудить создавшуюся обстановку.

– Ах, не куришь, так дай мальчикам на сигареты. Мы не гордые, и сами сумеем сбегать в магазин и купить себе на выбор любые сигареты, – так развязано и с добавлением крепких матерных слов, сказал один из них. И хулиганы взяли его в кольцо, если такое можно представить из двух крупных молодых людей.

У дяди Сережи, так звали Мишиного отца, моментально возникли ассоциации военного характера. Ему внезапно почудилось, что это вражеские агенты берут его в кольцо для дальнейшего пленения. Таким фантазиям способствовала темнота и усталость после тяжкого трудового дня, когда его мысли уже потребляли ужин и наблюдали разостланную постель, куда он и планировал сразу же забуриться. Далее действия и получили развитие аналогично военным. Маленький хиленький мужичок ухватил цепкими, как клещи, руками обоих хулиганов за ворот пиджаков, от чего вороты слегка затрещали, и оторвал любителей покурить от пола, слегка потрясая в воздухе обмякшие тела.

– Покиньте немедля чужую территорию, а то я зараз сердиться начну и буйствовать, – так же тихо и без лишних эмоций, сказал дядя Сережа, и вынес субъектов на улицу. Попытка поставить их на ноги не увенчалась успехом. Стоило лишь их немного отпустить, как ноги хулиганов подкосились, и их вялые тела шмякнулись на тротуар.

– Эй, ребятки, что это с вами приключилось? Вы там, хоть, живы? – сочувственно спросил дядя Сережа, склоняясь над неподвижными туловищами, собираясь уже приводить их в чувства. Но трупы срочно ожили и на четвереньках срочно бросились наутек. В дальнейшем местные хулиганы к нему с подобными просьбами не обращались.

А вот сын получился балбес балбесом с отсутствием ума и силы. И держат его в узде, и все, что нужно для общего развития ребенка, покупают, и уроки контролируют вместе с дневником. Но все их усилия понапрасну. В доме растет тунеядец, бездельник и неуч. Как-то Миша намекнул еще давно, что с удовольствием вместо школы на завод ушел бы работать, но отец достал солдатский ремень и закрыл эту болезненную тему. Неучи на завод совершенно не требовались.

– Восемь классов, потом армия, затем ПТУ. Хоть рабочее образование, но я тебя заставлю получить. Подметать улицы мой сын не будет. Хотя бы на то время, пока я жив. После моей смерти можешь идти куда угодно: хоть улицы мести, хоть сортиры чистить.

Пришлось подчиниться суровой воли отца и тяжелой бляхе солдатского ремня. Однако в саму школу Миша очень редко заглядывал. Его там, правда, никто особо и не ждал. Лишь просили иногда показываться на глаза, для констатации факта самого его существования, дабы не случилось повторения с гоголевским персонажем. Жив и ладно. А такой мелкий факт, что из него уже образованного человека не получится, все уже восприняли, как должное и неизбежное. И чем реже в школе его видели, тем спокойнее у всех была нервная система. Но Мише хотелось на эту самую работу лишь ради жизненного разнообразия. Возможно, она ему еще быстрее школы наскучила бы, но ведь ежедневные походы и склонения по улочкам окраин города ему порядком надоели. Вот и уговаривал от случая к случаю отца отпустить его из школы. Да и про собственные деньги ему уже мечталось. Там ведь, на этой работе, как он слыхал, зарплату и авансы выдают. Тогда не пришлось бы, постоянно выпрашивать рубли у родителей.

– А еще сковородку с собой взять и на месте грибов нажарить с колбаской и сальцем. Вот класс будет! – обрадованный такой гениальной мыслью, случайно залетевшей в мозги, воскликнул Миша. У него самого от такого воображения рот наполнился слюной. А в воздухе запахло жареным луком и колбаской.

– А еще лук, масло. И на гарнир картошечки пожаренной. Потом можно компотом с булочкой все запить, и не идти ни по какие там грибы, – иронично передразнил Женя. Потом строго и назидательно заметил, не подразумевая иных инсинуаций. – Рюкзак, ведро и хлеба с салом. Лук в сыром виде допускаю. Воду из болота пить будем. Нынче лето дождливое выпало, так что с водой проблем в лесу не будет. И все, возражения даже в письменном виде не принимаются. Мы не на пикник идем, а на промысел, на зиму продукты заготавливать будем. Зима в наших краях длинная, а едоков в семье не пересчитать. Заготавливать не успеваю.

– Ну, так эта проблема твоя и Володина. Ваши короеды вместе с фантиками все подряд съедают, – засмеялся Вася. – А мы с Мишей в семье одинокие. Еще, к тому же, семьи наши относятся к разряду обеспеченных. И в дополнительных заготовках нужды не испытывают. Мы потом не будем знать, куда эти грибы девать.

– Нас пригласите, – поддержал Васино веселье Володя. – Так скоро испытаете чувство недоедания!

– Середняки, – вывел теорию Женя, подмигивая другу по несчастью. – Таких, как вы, в тридцатые годы тоже раскулачивали. Чтобы изобилием от остальных бездельников не выделялись.

– А у нас в доме нечего абсолютно кулачить, – удивился Миша, закусывая очередной глоток яблоком. – Разве только по одному голодному рту из ваших семей к нам на откормку взять.

– Враз все подряд жрать научили бы вас, – беззлобно крякнул Женя. – А то, понимаете ли, совсем зажрались, носами крутят от хлеба с салом. Да по мне, так лучшей походной пищи и не придумать. Никогда не портится и всегда съедобна.

– А к нам, помню, – неожиданно решил рассказать эпизод из прошлого Володя. – Из Советска мамина двоюродная сестра с сыном приезжала. Такой пацан поначалу противным показался. Мама на завтрак целый горшок перловой каши сварила, маргарином заправила, так он нос скривил, что чуть пополам не сломал. У них, видите ли, такой продукт даже с маслом в пищу не употребляется. А маргарин вообще в списках съедобных у них не значится. Ничего, мы его с братом на рыбалку взяли, до вечера за собой натощак потаскали. Ну и что? До этого его мама плакалась в жилетку, что ее сынулька, мол, ничего, кроме шоколадных конфеток не потребляет. Совсем отощало дите. А тут и мы заявились. И он вместе с нами эту утрешнюю перловую кашку без пережевывания заглатывал и добавки запрашивал. У его мамы так до сих пор глаза навыкате и зафиксировались. Она на такое явление очень сильно таращилась.

– Любая пища требует места и времени, – философски заметил Вася. – Вот сейчас, например, я бы с удовольствием после этого кислого яблока кусочек черствой корочки хлеба вместо конфетки пожевал. И она для меня слаще этой карамельки покажется.

– Мы сейчас, – воскликнул Женя и, вскочив с места, скрылся за зарослями берегового кустарника. Через минуту он вынырнул с целой жменей хлебных корок, обгрызенных со всех сторон. – Вот, пожалуйста, не соизволите ли хлебушка откушать?

Женя знал, что в ту сторону с этой поляны, на которой кроме них часто и другие любители импровизированного застолья собираются для кратковременных посиделок с вином и хлебом. А пустую тару и объедки, в эти кусты бросают. Бутылки шпана подбирает быстро, а корки даром никому не нужны. Вот Женя для Васи и вынес сей деликатес. Почему бы не исполнить мечту друга, коль и усилий для того не требуется.

– Спасибо, но я сегодня немного сыто чувствую себя. Если позволите, то в другой раз, – очень брезгливо сморщился Вася, изображая телодвижениями начало рвотных процессов.

– Женя, что за идиотские выходки! – обиделся Миша, который так же страдал излишней брезгливостью. Даже хуже Васи. – Если тебе хотелось испортить нам аппетит, то, считай, тебе это удалось. А ты, – он указал Вася. – Хватит давиться, а то я сейчас точно наблюю. Мне уже от вида этих оплеванных корок позывы начинаются.

– Все, допиваем остатки, и пошли по берегу гулять, – скомандовал Володя, сам показывая примером, как можно без задержек расправиться с последними глотками вина и кусочком яблока. – А то эти неженки скоро испортят нам красоты и ароматы естества природы. Подумаешь, корочку им предложили. А нельзя лицо попроще сделать, чтобы и другим от вашего вида радость в сердце поступала?

– Можно, – согласился Вася. – Но вот лазить по кустам за чужими объедками не обязательно. – Как, ни как, а лицезреть так же хотелось на лицеприятные вещи, раз на природу вышли отдыхать.

Побросав в те же кусты, откуда Женя принес малосъедобные хлебные корки, пустую тару и огрызки яблок, друзья тронулись на прогулку по берегу своей любимой реки. Любили они в хорошую погоду, да и в плохую так же, поскольку еще вопрос, какие природные явления на какие оценки тянут, вот так бесцельно, но с умными разговорами, бродить по тропкам между зарослей вдоль реки.

– Женя, – спросил Володя после незначительного молчания, пока друзья наслаждались сигаретой. – А ты уверен, что в Медведке грибы будут. Нет, конечно, будут, но не тот объем, который хотелось бы лицезреть. Все-таки близость к городу вызывает массу сомнений. Народ данной информацией уже овладел сполна, и лыжи навострил в лес. Пока мы выберемся, конкуренты вместе с грибницей вынесут. Как бы нам впустую лесные тропки не истоптать. Обидно будет смотреть на срезанные пеньки.

– Так потому я и предлагаю в субботу первым паромом, пока основной народ еще дремать будет, – со знанием дела умно и внятно пояснял свои планы Женя.

– Ой, сомневаюсь, что истинные грибники проспят свой шанс. По круговой дороге раньше поспеют, – почему-то раньше всех сообразил в данный момент Миша.

– Вот именно, что в субботу, – заметил Вася. – А первый паром по выходным поздновато отправляется. Это вам не в рабочие дни, когда он еще затемно начинает свои движения.

– Вот вы еще в пятницу с ночевкой предложите. Я ночь в лесу ради ведра грибов сидеть не собираюсь. Если есть желающие, то таковых можно с вечера отправить, чтобы охраняли грибные места к приходу основных сборщиков, – иронически заметил Миша, который в эти грибы ради компании и перся. Самому они ему и даром не нужны. Мама всегда на базаре кучку купит и нажарит с маслецом и колбаской.

– А это идея, – обрадовано заметил Володя, который на грибах был просто помешан. Он готов был их круглый год собирать и по три раза в день блюда из грибов в различных вариантах есть. Вот только сладкие блюда пока не придумали. – С ночевкой, с палаткой.

– Тогда Зойку Морозову с собой брать нужно, – пошленько похихикал Вася, намекая уже на пикник, а не просто сбор и заготовка продуктов леса на зиму.

– Дурак ты, Вася. Даже на такую тихую охоту, и то никто женщин не берет. Они сам процесс еще в зародыше загубят, – строго высказался по этому вопросу Женя, укоризненно покачивая головой в его сторону. – А потом, ей, по-моему, еще и четырнадцати нет. Мало того, что охоту испортить хочешь, так еще и на статью склоняешь.

– А лично тебя никто на нее и не принуждает залазить, – продолжал хихикать Вася, плотоядно поглядывая на горизонт, вдоль которого прошлась компания симпатичных девчонок, как показалось издалека. А может это просто кучка взрослых женщин по делам дефилирует. Так у Васи для того и существует воображение, чтобы картинку дорисовать.

– Вино лишает человека контроля, – заметил Женя. – Сам не замечу, как закон нарушу. И я здесь не одинок.

Мужики хором на всю округу загоготали, довольные пошлой шуткой. От их внезапного хохота птицы с кустов слетели, и рыба в реке заплескалась, словно поддержала их веселье. Тем более, что никто Зойку всерьез не воспринимал, ни как женщину, ни как объект соблазнения. С ней, если по-честному, то чаще общались, как с пацаном. Она и одевалась соответственно, и в игры больше с мальчишками играла во дворе.

– Мужики, – рассердился Володя таким несерьезным отношением к важному вопросу. – Вы меня от нужной темы увели. Я вовсе не про ночлег и не про Зойку разговор начинал. Просто, ну, зачем нам пустой лес топтать. Хотелось бы нарваться на грибное изобилие, а не носиться за каждым грибом по семь верст. В эту Медведку весь город ходит, не считая сельских жителей в ее округе. Давайте махнем дальше, чтобы оторваться от основной массы. Ну, за вторую Сосновку.

– Тогда денег на вино не останется. Или придется думать над иной статьей расходов, – Заметил Миша. – А тогда мои могут вообще не отпустить. Что это за охота, если расходы превышают прибыль. За эти деньги, мне мамаша так заявит, она грибов купит.

– А никто брать билеты и не предлагает. В Медведке на станции полно товарняков. Сядем в тамбур одного из них и пару-тройку остановок нахаляву проскочим. И деньги сэкономим, и на грибные места нарвемся. Уж там-то точно городских мало будет.

– Идея весьма привлекательная, – почесал правой рукой левое ухо Вася, разглядывая тучку на небе, словно спрашивая у нее умного совета и утвердительного ответа. – Только нам бы еще остановку заказать в нужном месте. Просвистим до самой Орши без тормозов. Вот там грибов насобираем до отвала. Городских и поганых.

– Зачем сразу негатив рисуешь. Да в любом случае он перед станциями и на крутых разворотах притормаживает, – не сдавался со своей грибной и удачной версией Володя.

– Как народ понял, так ты предлагаешь нам сходить на полном ходу. Ну, при незначительном снижении скорости. А парашюты брать с собой, или идем на затяжной прыжок и без запасного? – иронично спросил Женя, а Миша с Васей поежились от предчувствия неприятных последствий такой дикой выходки.

– Глупости, парашют совершенно не понадобится, – продолжал защищать Володя свою идею. – Это же вам не пассажирский. Знаете, как они еле тащатся на поворотах или перед станцией? Подумаешь, если с десяток метров и пробежишь. Далеко не убежишь, остановишься.

– Носом притормозишь, если что.

– А Миша на пузе. С таким пузом можно и из самолета без парашюта прыгать.

– Нет, без парашюта я не буду. Я не для того годами его отращивал, чтобы так бездарно и впустую использовать.

– Народ предлагает использовать Мишу, как подушку безопасности. Вперед бросить и на него следом.

– Вот сам понял, чего нагородил. Он же не буде лететь рядом с поездом. Где его бросишь, там он и останется.

По многочисленным репликам и едким замечаниям с заоблачными фантазиями, уже было ясно, что сама Володина идея уже народу нравилась. Всем хотелось, если уж идти по грибы, так приволочь немереное количество, чтобы своих родных поразить и удивить. А вторая Сосновка такой результат могла бы и оправдать. Там места грибные и очень богатые. Партизанские места, глухие, потому-то не всякий отважиться отправиться туда без грамотного провожающего. А Володя с Женей бывали там не раз. И уж блудить не в их натурах. Чутье имеют особенное. Из любого болота покруче Сусанина выведут и к намеченному пункту доставят.

– Вот предложение разумное, – приостановился Вася, и теперь левой рукой почесал правое ухо. – Но имеются ряд неясностей, требующих осмысления и обсуждения.

– Какие еще вопросы?

– Вот вы здесь слегка товарища Сусанина затронули. Хотелось бы мысль развить и в историю заглянуть. Насколько мне помнится, то данный экскурсовод вел свою экскурсию лишь в одном направлении, не заботясь об их возвращении в лоно семьи. Вот на этом вопросе и хотелось бы, хотя бы и туманно, заостриться.

– Действительно, Володя, а садиться с грибами в товарняк мы тоже на ходу будем? – спросил Миша удивленно, словно сам до этого раньше всех должен был додуматься.

– Зачем такие глупости говорить будем. Неужели вы думаете, что в Сосновке рельсы пустуют. Кроме ежедневного дизеля, сколько пассажирских поездов в сторону Витебска следуют. Валом. Только и успевай рассаживаться и следовать. Проблем никаких.

– Кроме билетных, – опять нудно и настойчиво заметил Миша. – Нас первый же контролер высаживает вон.

– Вот именно, что первый, – радостно хохотнул Володя. – А следующая остановка, насколько мне известно, Медведка. Он нас высадит, а нам этого только и надо.

– Ура!!! – Закричали друзья на весь пустынный берег реки.

2

Ну, разумеется, Миша на пару минут опоздал. Нелепо было бы подумать иначе. А еще нелепей выглядел бы его приход к месту сбора на эти минуты раньше. Такого история не знала, не помнит, и никогда, так кажется друзьям, не зафиксирует нечто похожее. Опаздывал он по собственному личному плану, скорее всего, намного большее время, но пытался наверстать упущенное и позднее просыпание сокращенными сборами, лишением себя столь обязательного в иное другое время завтрака и скоростным передвижением в сторону того места реки, где стоял паром. А ведь нашему Михаилу даже на уроках физкультуры не приходилось столь быстро и много бегать. По сути, ему и напрягаться никогда не приходилось. Это про него существует детская загадка:

– Висит груша, а кушать совсем нельзя по причине несъедобности и нежеланию самой груши быть скушанной.

В принципе, вторая половина загадки оспорима. Поскольку, если иметь в виду не тот фрукт, о котором намекают в загадке, а самого Мишу, то эту грушу вполне можно считать съедобной. Некоторые дикие племена, о которых они проходили в школе, Мишу съели бы в первую очередь, если вообще не вне очереди. Он, с точки зрения тех людоедов, был весьма пухленьким, пышным, и для диких каннибалов очень съедобным. Вот про Володю так сказать нельзя. Его бы точно оставили на черный день, или перевели бы на усиленную откормку, прежде чем употребить в пищу. В настоящий момент он даже к суповому набору не относился. И в котел бросать его бы не рискнули, дабы весь гарнир не съел.

А уж физкультуру, как школьный предмет, так и саму ее по жизни, Миша до колик в животике не любил. Физкультурник отвечал ему взаимностью. И чтобы он не позорил мужскую половину класса и не измывался над уважаемым предметом, Виктор Петрович ставил ему перед началом урока трояк и просил погулять вокруг школы пешком. Ну, а теперь, когда Виктор Андреевич пообещал выпустить из школы с документом об образовании в любом случае, то Миша, разумеется, прекратил посещать вместе со всеми уроками и эту нелюбимую физкультуру. Даже сами эти облегченные хождения вокруг школы исключил из моциона.

– Проспал, понимаете, сильно крепко уснул, а родичи долго не могли растолкать, – пытался оправдаться Миша пред товарищами, тяжело дыша, как раненная лошадь.

Паромщик тоже матерился громко и многоэтажно. Друзья с трудом уговорили его на трехминутную задержку, поскольку уже видели на горизонте бегущую фигуру своего товарища. А ведь его опоздание было предсказуемым, они знали и догадывались о таком казусе. Не было еще в истории случая, чтобы он не проспал, или его не притормозила некая каверза. Поэтому специально для Миши они приврали про паром, назвав время отправления на полчаса раньше. Понадеялись, что такого запаса ему вполне хватит со всеми неприятностями и курьезами. Как видим по факту, то, как раз трех минут и недостаточно. В следующий раз необходимо учесть и эти дополнительные секунды.

– Если снился эротический сон, то такое нежелание отрываться от подушки еще можно понять и простить, – философски заметил Вася. Он-то всю ночь не спал. Совершенно времени на сон не оставалось, поскольку пару дней назад познакомился с очередной пассией, и теперь усиленно склонял ее к сожительству. Судя по чрезмерно довольной физиономии и по масленому взору, сегодняшней ночью ему такое удалось.

– Нет, совсем ничего не снилось. Даже еда. На ночь очень плотно пожрал, вот и спалось по этой причине без задних ног. Будильник не слыхал абсолютно. Даже маме не хотелось верить, что эта трещотка с полчаса над ухом трещала.

– А кто же его услыхал, раз ты все-таки приперся? – спросил Володя, который так же крепко всегда спал. Но его разбудить хватало тихого маминого слова. И эротика ему снилась регулярно. Во-первых, не всегда сытым спать ложился. После ужина до сна успевал проголодаться, а со съестным поздним вечером всегда было проблематично. Нет, в доме хлеб присутствовал постоянно, но ведь не настолько голоден, чтобы есть его без ничего. А кастрюльку младшие успевали вылезать до блеска раньше, чем он успеет заглянуть в них. Вот потому и снилась ему эта отвлекающая от голода и хлеба приятная эротика с богатой фантазией.

– Мамка проснулась, так потом полчаса трясла меня, пока я не догадался глаза открыть. Она уж меня и ругала, и просила, и трясла, как грушу, да пока с койки не сбросила, так окончательно не мог проснуться. А зря так долго сопротивлялся. Из-за того и поесть не успел, – тяжело и натужно объяснял Миша, доставая из сумки полбатона и толстый кусок колбасы, своим ароматом сводя присутствующих на пароме с ума.

– Это же не еда, это закуска, – возмутился Женя, который хоть и позавтракал, но весьма скромно и малочисленно. – Всем тоже хочется, – заявил он, отнимая у Миши продукты и разламывая их на ровные четыре части, раздавая доли всем.

– Да? – обидно возмутился Миша, провожая печальным взглядом лакомые куски, исчезающие в голодных желудках друзей. – А я тоже голодный остался, я не успел даже крошечки в рот положить. Считаю этот дележ абсолютно несправедливым.

– Ты хоть рубль успел взять? – с полным ртом, набитый батоном и колбасой, спросил Володя.

– Конечно, – уже обрадовано и гордо воскликнул Миша, демонстрируя бумажку всем присутствующим. – Родичи, как только услыхали про поход по грибы, так сходу рубль на дорожку дали и жратвы полную сумку напихали, чтобы не голодал в лесу. Они потому так настырно и будили меня, что в лес идти, а не в школу.

– Разумеется, – грубо хихикнул Женя. – Сынуля наконец-то в кои века кормильцем стал, и обещал в семью некое съестное принести. До сих пор был лишь истребителем пищи. Поди, там они всю тару свободную готовят для встречи с грибами?

Миша с восторгами соглашаться не желал, и оптимизма товарищей не поддерживал. Во-первых, его завтрак, так любовно приготовленный и положенный заботливой мамой, беспощадно и бесследно съеден, то есть, скоропостижно уничтожен и спрятан в желудках друзей. И пока он пытался возмутиться столь варварской конфискацией, его долю, щедро выделенной при дележке, вырвал из рук Женя.

– Я так понял, что ты еще не проголодался, и есть не очень хочешь? – культурно и участливо спросил он, усилено заталкивая колбаску с батоном в широко раскрытый рот.

А во-вторых, в последние времена ему еще ни разу не приходилось так рано и принудительно вставать. Обычное пробуждение сопровождалось болями в костях и в суставах от чрезмерного длительного лежания в койке, и журчанием в районе желудка, сигнализирующих об образовании в нем пустот, требующих незамедлительного заполнения. Организм в такие моменты настойчиво требовал смены позы и пополнения энергетических ресурсов. А вот сегодня бессовестно растолкали, сбросили с койки и принудили ввергнуться в дискомфортное состояние. А если прибавить незапланированные физические перегрузки, то, суммируя все негативные явления, можно заявить о несвойственном обычному состоянию организма самочувствию и настроению.

– Да что же такое могло случиться в этом мире, чтобы так настойчиво требовать моего пробуждения? – ворчал и стонал Миша в ответ на родительское настойчивое сталкивание его с кровати и беспардонное отнимание подушки с одеялом.

– Сынок, просыпайся, – сетовала мамочка, которая всегда жалела бедное дитя и регулярно спасала от деспотических нападок отца. – Ты же сам уговаривал нас, что друзья ждать будут у парома. А паром ждать не станет, уплывет по расписанию.

И, разумеется, что окончательно выводило из строя, так это незапланированный бег с препятствиями на короткую дистанцию. Какое счастье, что его дом располагался недалеко от реки и парома. Всего-то и бега хватило на три минуты. Но какие! Из последних сил. Опоздать совершенно не хотелось, поскольку день предвещал развлечения и разнообразие. А прозевай саму отправку парома, так и будешь вновь весь день слоняться по закоулкам и зевать от невыносимой скуки и единообразия.

– Ну и славно! – радостно произнес Женя, проглатывая остатки завтрака и нежно поглаживая желудок. – Теперь обед можно перенести на более позднее время. Считай, что у нас случился дополнительный второй завтрак. Спасибо, Миша, было очень вкусно!

Мишу тут же поперхнулся и чуть не подавился собственным языком. Весь его организм внезапно охватило жгучее и справедливое возмущение, которое хотелось вмиг озвучить.

– Как, да я, да это же, да как вы только! Я абсолютно не желаю согласиться с такой постановкой вопроса!

– Ты что-то хотел сказать? – спросил сочувственно Володя, постукивая товарища по спине, помогая ему прокашляться. – Сам говорил, что на ночь очень плотно поужинал. Неужели успел проголодаться? Даже слышать такое смешно и нереально.

– Нет, – возмутился Миша, но дальше спорить не хотелось. В горле першило, резало и жгло, а лишние слова только усиливали боль и законное возмущение. – Я хотел промолчать, но крайне недоволен вашей выходкой. Потом все скажу, что думаю.

– Ну, и правильно, – согласился Женя. – Вот доберемся до грибного места, заполним все имеющиеся емкости дарами леса, а потом уже с вином можно и пообедать. Я так считаю и даже уверен, что до обеда мы все кошелки и мешки заполним. В народе говорят, что нынче грибов высыпало, как грязи на болоте.

– Надеюсь, что соберем быстро, – тяжело и натужно вздохнул Миша, страдальчески наблюдая, как один молодой пассажир жадно грызет сочное яблоко. А сок у того течет по бороде и капает ему на брюки. Миша готов был выкинуть этого нахального пассажира за борт и отобрать яблоко. – А вино где брать будем?

– В Медведке. Там на станции винный ларек есть. Он с восьми утра уже работает. Мы как раз к открытию поспеваем. Я знаю, там всегда хорошее и дешевое вино есть, – с видом знатока и специалиста высказался Володя, словно не первый раз пользовался услугами этого ларька. Но ему верить можно. Он с Женей часто в этот лес бегают. Вася с Мишей не всегда составляют им компанию в этих заготовках.

Река Западная Двина в том месте, где паромная переправа, не очень широкая. Но паром работал на использовании двух основных естественных и искусственных тяг. Как трос, перекинутый через всю реку, и используя собственное течение реки. Поэтому этот короткий промежуток паром преодолевал за ужасно длительное время. Обычно такая черепашья скорость слегка нервировала друзей. Но не сегодня. Спешить абсолютно не хотелось, поскольку день еще не начался, а сонное настроение доставляло много радости организму в сочетании с таким легким покачиванием транспортного средства. Даже задремать со сновидениями получилось у некоторых, кроме Миши. Все они успели два раза позавтракать, лишив к тому же его, то есть, Мишу, единственного и такого вкусного бутерброда. Он очень рассчитывал на этот батон с колбаской. Однако такая малость никого не расстроила. Спалось и мечталось друзьям спокойно, словно совесть у них чиста. Не было таких уважительных причин в сегодняшнее утро, чтобы совесть, внезапно проснувшаяся, вмешалась в благодушное настроение.

– У тебя, Миша, запасов жира хватит на весь блокадный период Ленинграда. И это при таких экстремальных условиях, что ты частью запасов с Володей поделишься.

Володя в компании был самым худым и стройным. На уроках анатомии по нему можно было скелет человека изучать, который легко просматривался сквозь тонкую, не обремененную жировой прослойкой, кожу. При детальном рассмотрении даже некоторые органы замечались. Не совсем четко, но достаточно для опознавания.

– Вместе весело шагать по просторам! – громко и радостно прокричал на весь Тарный поселок, изображая классическое пение, Володя, один из первых легко, как на крыльях, взлетев над кручами берега и уже вступивший на главную прямую дорогу, ведущую к станции Медведково, откуда они планировали начать свое главное путешествие.

– А там точно товарные составы останавливаются? – опасливо интересовался Вася, которому совершенно не хотелось еще много километров топать собственными ногами. Ездить любым транспортом он уважал намного больше. Даже самокатом. Лишь бы поменьше ходить. И потому он очень рассчитывал увидеть на станции Медведка какой-нибудь завалящий, но могущий вместить их всех четверых, товарный состав.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю