Текст книги "Сайт двойников"

Автор книги: Вольдемар Грилелави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Но и областного такого центра Сергей не припоминал. Вот уж такие крупные города он точно все и по всему Союзу знал. Кстати, и Союза давно уж нет. Его эта сила зашвырнула не просто на некое далекое расстояние, так еще и совершенно в иную эпоху на четверть века вперед в будущее. Так если здесь и города чужие, так вполне допустимо, что и планета чужая. Но с этим еще надо поспорить, поскольку на чужой планете не могут совпадать исторические события, даты и известные личности. И язык уж тем более. А здесь…. А ведь ему может такое и показаться? Эта сила, зашвырнув его на неведомую планету, подменив с тем бандитом и отморозком, для лучшей акклиматизации подарила знание этого языка.

Отправив Наталью на работу, Сергей с детьми решился еще на одну экскурсию на вагоностроительный завод, где по местной легенде он работает грузчиком. А ведь после определенных канцелярских процедур ему придется идти в свой цех и вливаться в коллектив, приступая к своим производственным обязанностям. Хорошо бы, если бы кто, хоть раз проводил к рабочему месту. И Юлька, услышав про папино желание, сразу заявила, что она с бабушкой бывала у папы на работе, когда папа сидел в тюрьме, и ему требовались какие-то характеристики. Да, вспомнила мама и о внучках, когда потребовалась помощь коллектива. На жалость брала.

– Будешь у меня штурманом? – спросил Сергей дочь. – Курс прокладывать и пункты поворотов указывать.

– Кем? – удивилась Юлька. – Каким поворотом указывать? Мы и так можем пойти без поворотов.

– Нет, дочурка, это работа такая есть у штурмана. Он, как провожатый ведет самолеты по маршрутам. Вот и ты сейчас поведешь меня в мой цех и покажешь, где я работаю. Поняла?

Такая игра всем понравилась, и теперь пришлось всех троих назначать штурманами, чтобы избежать скандала. Скоренько влившись в образ, они разными улочками и закоулками вывели Сергея к проходной завода, на который, как он понял, проход лишь по пропускам.

– Папа, – сообщили ему такое известие дети. – А мы теперь не пройдем. Ты же пропуск не брал с собой.

– Забыл, – огорчился Сергей такой оплошностью. – Зато мы завтра повторим поход, и уже подготовимся к нему более внимательно. А на сегодня, считаю, вполне достаточно.

– Здравствуй, Сережа! На работу решил сходить? – к ним подошла высокая полная женщина с добродушной улыбкой. Стало быть, у нее хорошее отношение к нему, уважительное.

– Здравствуйте, Алла Платоновна! – радостно встретили незнакомку дети, словно родного и близкого им человека. Значит, и дети ее уважают и хорошо знают. – А мы пропуск забыли.

– Так в этом ничего страшного нет. Я вас сейчас провожу, – успокоила их Алла Платоновна. – Отдыхаешь, Сережа? Ну и правильно. После таких перипетий стоит и отдохнуть.

– Да вот, решил наверстать упущенное, с детьми пообщаться, – неуверенно отвечал Сергей, совершенно не предполагая, кто и кем могла приходиться эта добрая женщина, и как с ней себя вести. Но женщина добродушная, доброжелательная. Стало быть, скорее всего, относится к нему терпимо. Вон как приветливо улыбается.

– А я твою мать два дня назад встретила. Она меня и ввела в курс дела. Хотя, про него весь город только и говорит со всеми нюансами и деталями. Мы все шокированы, насколько безобразно и грубо сработало следствие. Это же чуть не посадили за кого-то. Вот такие дела творятся у нас. Если человек оступился, немного неправильный образ жизни ведет, так решили сразу всех собак на него повесить, козла отпущения найти. А ты молодец. Я даже и не думала, что так ловко сумеешь осадить и разоблачить их делишки грязные. Просто умница. Я и Катерине твердила, что не верю однозначно в твою виновность. Уж больно зверский и варварский поступок. Зря она этому Гречишникову такие деньги приплатила. Целую кучу отвалила и все зазря. Он и не собирался тебя оправдывать. Я порекомендовала ей хотя бы половину истребовать назад. Ведь никакой пользы от такой защиты не получилось, а деньги с матери качал такие, что дай боже.

– Да, Алла Платоновна, обчистил маму вчистую, а все равно пришлось самому защищаться.

Сергей заметил, что она сразу как-то смутилась и с сомнением глянула на него, но причину такой подозрительности он и не понял сначала, лишь смутно догадываясь, что видно по-иному раньше обращался к ней. Вот она и удивилась. Но не показала виду и продолжила:

– Все у нас в управлении и говорят, что ты молодцом держался, смело разоблачал, жестко.

– Мне бы отпуск взять и слегка развеяться. Вот, хочу с семьей немного погулять, поразвлечься.

– Это не проблема. Ты только выписку из суда принеси, а мы тебе все оплатим, а уж потом сами с прокуратурой разбираться будем. Ты сейчас на весь завод герой дня. Вот только с водкой бы поосторожней был, тогда вообще цены тебе не было. Душа болела все эти годы за тебя. И из грузчиков вернули бы в мастера. У нас как раз место начальника участка освобождается. У тебя как раз и образование подходит, и опыт, а вот с дисциплиной плоховато. Никто меня не поддержит.

– Алла Платоновна, – вмешалась в разговор Юлька, посчитав себя вправе сейчас сделать такое важное заявление. – А папа у нас теперь совсем-совсем не пьет и не курит. Как вернулся из тюрьмы, так сразу и сказал, что никогда больше не будет так поступать.

– Правда! – радостно, но с небольшой долей недоверия воскликнула женщина. – Хотелось бы поверить в такое чудо. Уж тогда у меня появились веские аргументы по поводу твоей кандидатуры. Ты постарайся, а я для тебя попридержу это местечко. Вот после отпуска мы сразу и оформим тебя на начальника. А руководство постараюсь убедить.

– Да, Алла Платоновна, завязал накрепко. И даже никаких ограничений и допусков не оговаривал. Бросил надолго и на далеко. Семья дороже. Вот там все и понял, когда так глупо чуть все сразу не потерял. Хорошо просветление наступило и помогло отмахаться от обвинений. Улетел бы на всю оставшуюся жизнь без права переписки.

Дома дети в первую очередь похвастались богато проведенным днем и такой удачной встречей с Аллой Платоновной. И еще она столько много папе обещала, что теперь у них жизнь совсем правильная начнется. Даже похвалила, что у нас так здорово жизнь налаживается. И папа опять начальником будет, но только после отпуска.

– А кем она там, на заводе значится, что так легко способна решить все наши проблемы? – спросил Сергей.

Наталья уронила блюдце, приготовленное для нарезанного сыра, а сама побледневшая упала на стул. Руки вновь предательски затряслись, и из глаз появились слезы.

– Что с тобой, милая? – испугался Сергей, присев на колени рядом с ней и вглядываясь тревожно в глаза. Дети также обступили маму и сами приготовились вместе с ней заплакать.

– Сереже, – слегка осипшим голосом обратилась Наталья к мужу, уже немного приходя в себя. – Она же главный бухгалтер в твоем цеху. Но не это главное. Она же твоя крестная. Ты сейчас просто так спросил, чтобы попугать, или, в самом деле, забыл?

– Извини, – Сергей обнял ее за голову и прижал к своему животу, нежно поглаживая по волосам. – Я не хотел тебя пугать. Видно, придется многое заново осваивать в этом мире.

– Ты меня не пугаешь, Сереженька, ты странно удивляешь своими неадекватными поступками. Я не могу так быстро, и сразу привыкнуть к твоим выходкам и поведению. Может мне нужно немного времени, чтобы понять и освоиться. Ты сам меня прости.

– Да, для вас, мои милые, стали вполне приемлемыми мои пьянки и хамство, от которых все равно придется отвыкать. Почему-то женщины к сложностям легче относятся. А вот когда хочется приласкать их и наговорить кучу глупостей, сразу пугаются.

– Но тогда все было предельно ясным и понятным. А таким хорошим отцом и мужем тебя давненько не видели. Вот и подзабыли, как такое принимать и с чем воспринимать.

– Давай, Наталья, корми нас. А то мы настолько голодные, что и умных оправданий никак не придумать. Мы уже с тобой договорились, что на некоторые мои шокирующие вопросы и поступки ты будешь реагировать более равнодушней, или делать вид, что не удивлена. И не нужно так эмоционально и с сердечными приступами, а то нам еще страшней приходится наблюдать такое восприятие.

– Вот как бы ты сам реагировал на мои странности. Ты даже говорить иначе стал. Мудренее, что ли.

– Я? – Сергей почесал затылок и закрыл глаза, чтобы более явственней и отчетливей вообразить себя на ее месте. Затем резко открыл и выпалил: – Точно также, скорее всего. А если быть честным, то просто не знал тебя иной. Никакой не знал, а какую познал, от той и с ума сошел. Сразу от тебя и от детей, словно отрыл ужасно ценный клад. У меня, оказывается, такое богатство было, а я мелкие конфликты пытался уладить. Все это мишура и шелуха серых и глупых будней. Сейчас нашел зерно.

– Сережа. Я хочу тебе напомнить, – Наталья слегка замялась, подбирая слова, чтобы не обидеть мужа и не смутить. – Ты Аллу Платоновну всегда звал мамой и на "ты". Она не очень удивилась, когда ты вдруг перешел на официальный язык?

– Да? – Сергей засмеялся, вспоминая удивленные глаза крестной, когда он пытался говорить с ней вежливо и уважительно. – А мы на производстве находились, потому этика требовала официоза. Думаю, что она это поняла и давно простила меня.

– И еще, – продолжала Наталья. – Я не буду забивать голову глупыми и ненужными гипотетическими фантазиями. Просто стань немного правдивее и откровеннее со мной. Если хочешь что-то вспомнить, то обратись ко мне без всяких закоулков. Так впрямую и в лоб спрашивай, не виляй. Пора нам уже откровенничать по всем вопросам.

– Ты хочешь устроить мне экскурс по бытию? Немного напомнить о некоторых деталях наших прошлых взаимоотношений? Я вполне с тобой солидарен и обещаю вести себя соответственно.

– Да, я не хочу выяснять, почему это внезапно простые обыденные вещи стали для тебя вдруг неведомыми и удивительными. Но, чтобы для остальных все это не стало шокирующим, ты и спрашивай у меня. Постараюсь без валидола и валерьянки разъяснять, хотя твои провалы памяти и пугают. Я сильная женщина и сообразительная.

Сергей взял ее руку и преподнес к губам.

– Спасибо за доверие. Мы с тобой разберемся с такими мелкими неурядицами. Главное, что нам этого хочется.

Ток пробежал по Наталкиной руке и еще раз подтвердил трудности ее восприятия некоторых моментов поведения так внезапно и круто изменившегося мужа.

– Сережа, а кто такая Маринка? – внезапно спросила Наталья и сама неестественно напряглась, словно в ожидании удара судьбы. Она сама боялась откровенного ответа.

Сергей вздрогнул и помрачнел от нахлынувших воспоминаний. А ведь он уже полностью стал свыкаться с мыслью о безвозвратной потери, в тайне до конца надеясь на благополучный исход для нее, для Маринки, в той катастрофе. Но ведь не мог же он даже намекать о ее существовании и вести разговоры о Маринке? А может случайно проскользнула в какой-нибудь беседе та, знакомая тезка той, при одном лишь только воспоминании, о которой возникает в сердце боль и помутнение сознания. И ведь уже вроде и успокаиваться душа начала и свыкаться, немного отпуская и ослабевая туго натянутую нервную нить. И сон в последние дни не приходила.

– Ты о ком? – как можно спокойнее спросил он Наталью, словно удивлен ее вопросу.

– Не знаю. У тебя хотелось спросить. Я не знаю среди моих знакомых ни одной Маринки. И еще так нежно.

– С чего это ты решила поинтересоваться неизвестной нам обоим этим именем? Я давал тебе повод?

– Мне не хотелось тебе говорить, но ты каждую ночь будишь меня этим именем. И слезы по щекам текут, словно простился с ней навсегда. Ты плачешь во сне при одном лишь воспоминании о своей девушке. Вот и сейчас я не успела толком спросить, а у тебя уже глаза на мокром месте. Она пропала, но настолько дорога тебе была? Ты ее сильно любил, сильнее нас, и почему она пропала, если можно нам сказать?

– Можно. Да, я очень сильно ее любил, и сейчас не меньше, но только больше ничего не могу рассказать про нее. И вовсе не потому, что не хочу вас посвящать в мои сердечные страдания, а просто не знаю и даже не догадываюсь, что с ней и куда она пропала. И самое страшное, что она могла погибнуть по моей вине. Если бы мог узнать, то, возможно, мне не было так больно и тяжело.

Заметив, как погрустнела и помрачнела Наталья от ревности и противоречивости, Сергей поспешил успокоить жену.

– Нет, милая моя, ты сейчас неправильно меня поняла. Ее можно любить независимо от наличия в моем сердце тебя. Она – очень маленький и любимый ребенок. Маринка – девочка девяти лет. Мы с ней крепко дружили. Мне казалось, что я не смогу без нее прожить, но так случилось, что злая сила обрушилась на нас обоих. Я выжил, а о ней ничего не знаю. И от того на сердце кровавая рана и боль. Наверное, она мне и снится. Ты уж прости мне такую слабость.

Наталья прижалась губами к его мокрым глазам и нежно счастливо прошептала:

– Не плачь, любимый, будем надеяться, что и ей повезло. Почему только тебе одному? Так не справедливо по отношению к ребенку.

10

– Моя мама, конечно, подарок судьбы, но кошмарно неудачный и относится к категории сверхсложных и трудно усвояемых, – заметил Сергей после семейного обеда в субботу, когда хотелось немножко развалиться в кресле и пообщаться на всевозможные темы со своей семьей. В данную минуту его слушателями были дети. Наталья в спальне занималась тряпочными делами с перекладками и сортировками. – Но все-таки необходимо признаться в таком неопровержимом и не отрицаемом факте, что на данную минуту в этом маленьком городе, да, я так думаю, и на просторах всей страны у меня просто иной мамы нет. А, стало быть, и вряд ли в ближайшее время такова объявится. У нас всех бывает лишь она в одном экземпляре.

– Папа, но я не хочу в гости к бабушке, пойдем лучше погуляем по парку и на качелях покатаемся! – сразу же возмутился Артем лишь от одного намека на посещение такой необходимой для детства родственницы. – Она постоянно ругается, да еще дерется. И все равно у нее в гостях будет нам плохо и скучно. Так зачем идти тогда? Ругаться?

– А мы попросим ее быть к нам уважительной и почтительной. Не позволим ей распускать руки и язык.

– Папа, а почти, это как? – удивилась Юлька, и ее поддержала аналогичным вопросом Лиза. – Ее, как не проси, а она все равно не бывает такой, как ты сказал. Все чаще ругательной и скандательной.

– Почтительной. Это значит, что относиться к нам по-доброму и с лаской, не позволяя повышенных тонов. – Да, дети мои, повторюсь, что с бабушкой нам не совсем подфартило, но маму надо любить, поскольку у нее такой статус: быть любимой. Мамы всякие важны, мамы всякие нужны. Так еще известный классик сказал.

– И что? – чуть ли не со слезами кричала Юлька. – Теперь обязательно весь выходной из-за нее испортить? У нас сегодня у всех выходной, а мы его так бездарно хотим потратить!

– Папа, давай не пойдем сегодня, – уже жалобно просила Лиза. – И нашей маме не понравится.

В комнату вбежала Наталья, случайно подслушавшая диалог отца с детьми. Вид ее говорил о паническом настроении и полном согласии с мнением детей по поводу такого посещения.

– Сережа, ты чего удумал, зачем нам нужны лишние встряски и шумные баталии, – встревожено спросила она, пытаясь уловить во взгляде мужа долю юмора или шутки. – Мы, вроде, так уже славно зажили, что тебе вновь горького захотелось? Ей уже не нравятся наши налаженные отношения, а при личной встрече захочет обязательно испортить настроение и добавить не ложку, а целое ведро дегтя. Давай хоть еще немножко переждем, пока ей самой не захочется к нам. Хотя, в этом сомневаюсь. Она будет ждать твоего явления до последнего, надеясь, что исправишься и вернешься в прежнего послушного и исполнительного.

– Не вернусь. Главное, чтобы ты сама верила в это. А мы с мамой будем этими. Как я говорил, дети?

– Почти что чтительными, – подсказала Юлька. – А еще уважительными, примирительными и не скандальными.

– Вот. Дети уже немножко понимают. Потому и надеюсь, что получится с примирением. Главное, что одна сторона уже полностью согласная. Осталось за малым, то есть, за мамой. Наташа, ну, неправильно же все так. Ведь, родные люди, а дичимся.

Наталья села на диван, обреченно опустив руки, и тоскливо призадумалась. Не хотелось ей сейчас при детях переубеждать мужа, хотя и они совершенно не желают этой неприятной встречи, чаще и всегда заканчивающейся взаимными обвинениями и руганью. Ведь все так славно в ее жизни наладилось и влилось в тихое семейное русло. И дети расцвели после возвращения отца в семью, и сама Наталья стала летать, словно крылья выросли. И новых встреч со свекровью панически боялась лишь от страха, что вдруг внезапно под ее влиянием сын вернется в прежнее состояние. Наталья до сих пор иногда вздрагивает от мысли, что все так же, как и пришло внезапно, с такой же скоростью и исчезнет. Хотя Сергей и убеждал постоянно в невозможность возврата той кошмарной жизни, но ведь оно может и само, непроизвольно случиться без желания мужа.

– А по какому поводу заявимся? – попыталась использовать последний аргумент, чтобы хотя бы оттянуть эту нежеланную встречу. – Их и дома может не оказаться.

– Воскресенье. Вот завтра к обеду и заявимся. А чтобы наверняка застать, так позвоним и предупредим о своем явлении. Понимаешь, Наталья, не нравятся мне такие отчуждения в отношениях между родными людьми. Вполне допускаю, что скверный характер у нашей свекрови и бабушке, но там есть еще и отец с сестрой. Моей сестрой. Пока еще не понял, чем же они мне не угодили. Хотя бы с ними наладить общение.

– Хорошо, – согласилась через силу Наталья. – Я не возражаю, но очень прошу тебя, чтобы ты предупредил ее не цепляться к детям по всяким пустякам. У них и так от одной мысли о встрече настроение портится, так пусть хоть эти пару часов сумеет удержаться без читки моралей и нотаций. Ой, просьба моя из области фантастики! Ладно, потерпим и переварим, если тебе очень хочется убедиться лишний раз.

– Она что, всегда такой мегерой была, или по воле случая превратилась под воздействием семейных факторов? – непроизвольно спросил Сергей, заинтригованный таким противостоянием самых близких и любимых людей. Ну, к невестке отношение понятно по самой природе, но, есть же трое замечательных внучат. Однако, заметив, как опять испуганно вздрогнула жена, попытался смягчить свой вопрос, превратив в рассуждение и осмысление. – Наверное, я раньше не обращал внимания на такой факт, был излишне безразличен к вам. Извини, если пугаю своими вопросами. По-моему, такая резкая перемена бытия ставит сама их. Но возвращение к прошлому недопустимо. Я вкусил сладость жизни, а горечи не желаю.

– А это точно был ты? – шутливо, но слегка напряженно, словно не доверяя собственной шутке, спросила Наталья, которая все чаще задумывалась над этим фактом и сомневалась в схожести этих двух Сергеев.

А может, она просто давно не видела своего родного мужа. Вот и сомневается с непривычки. И почему-то те годы, когда он ей был противен и безразличен, она жила спокойно и беззаботно. Нет, она вовсе не собиралась так рано хоронить себя такую молодую и красивую. Потому-то и появился в ее жизни мужчина, которого она тщательно скрывала от детей, а уж тем более от свекрови. Хотя в те дни ей казалось, что Сергея такой факт сильно не огорчит. Он его мог и пропустить, как ненужное и лишнее известие. Кроме водки и своих друзей-бомжей, с которыми он и способен был на общение, его больше ничего и никто не интересовал.

Еще мамочка, регулярно и постоянно снабжающая этим пойлом. Никто? А может, ей лишь так казалось, и не смогла она увидеть в нем некие проблески человечности? Появилась же в его сердце маленькая девочка по имени Маринка. Кто же она такая и откуда взялась, и куда делась? Он говорит о ее смерти, а у самого при одном только упоминании глаза слезами наполняются. Плохо знала она своего мужа, раз теперь удивляется его прошлой способности любить некую маленькую беспризорную бродяжку. Да? А про своих родных детей совсем забыл? Что это еще за избранная любовь, и чем та, о которой и не слыхали ни разу, лучше и любимей?

– Нужно в магазин сходить, купить чего-нибудь, – предложила Наталья, тем самым давая свое согласие.

– Нет, – радостно и шутливо воскликнул Сергей. – Мы придем нахаляву. Чайку попьем, поболтаем, дальнейшую стратегию и тактику проживания в одном городе обсудим.

– Ура! – закричал радостно Артемка, словно папа предложил новую и интересную игру. – Мы нахаляву идем. А это куда?

– Даром. Совсем бесплатно и много, – засмеялся Сергей, подхватывая сына на руки.

– Сережа, но есть же какие-то правила приличия, однако. Как это совсем с пустыми руками. Но хоть что-то возьмем к чаю. Торт и печенье какое-нибудь интересное купим, – вяло не соглашалась жена, хотя ей как угодно не хотелось в эти гости. Хоть нахаляву, хоть с угощением. Однако с пожеланиями мужа уже немного была солидарно. Нельзя вот так враждовать близким людям, да еще в одном маленьком городе. – Давайте, из дома раньше выйдем и купим чего-нибудь. А из спиртного чего возьмем?

– Ничего. У мамы всегда своей водки валом, а мы ее тем более покупать не будем. Зачем, если мы не пьем.

– Правильно, папочка! Нам совершенно водка ни к чему, – испуганно закричала Юлька. – Папа совсем не будет пить, а значит и покупать не нужно. Только деньги впустую тратить.

Ее несогласие бурно поддержали Лиза и Артем. Они совершенно не желали, чтобы их, возвратившийся из забытья, папа неожиданно и вдруг вновь запил. Они уже свыклись с мыслью, что папа у них всегда был хорошим и добрым, а эта противная водка легко способна вновь отнять у них любимого человека. И теперь они шумно желали, чтобы их родители даже не обсуждали такой вопрос, как покупка опасного напитка.

– Я совершенно согласен с детьми. Мы будем пить лишь чай и лимонад. Еще не откажемся от вкусного компота. Правда, малыши? Я так думаю, что встречу с вашей стороны многостороннюю поддержку и полное понимание взятого направления в политике.

– Правда! – радостно согласились дети хором и громко. – Мы будем пить только лимонад и компот.

– Родственники могут неправильно истолковать наш порыв, – поддержала настроение семьи Наталья, но постаралась высказать и сове мнение. – Еще и жмотами назовут, скрягами и скупердяями.

– Пусть, – категорично заявил Сергей. – Привыкнут, но мы жестко постановляем о своем желании с этого времени установить на всей территории нашей квартиры мораторий на появление и потребление любых алкогольных продуктов. Как обычно на оперативных точках устанавливался сухой закон. Правда, там он регулярно нарушался, но я всегда строго придерживался этих правил, особенно на точках.

Наталья тихо подошла к мужу и, обнимая за плечи, шепотом спросила, словно пытаясь вернуть его из другого мира:

– Очнись, Сережа, ты уже не спишь. О каких точках с сухим законом ты сейчас сказал?

– Ой, прости, опять не из этой жизни! Вот пока не свыкнусь с такой размеренной и полноценной семейной жизнью, так и буду путать реальность с состоянием сна. Ну, ничего, думаю, что много времени на привыкание не потребуется, а вы мои ляпы будете прощать. Подумаешь, слегка оговорился или заболтался.

– А что это за жизнь потусторонняя постоянно всплывает в твоей памяти, словно из чужой биографии? – спросила Наталья Сергея, пристально вглядываясь в его глаза, ища правды и ответа в них. – Ты постоянно, не замечая и не обращая на оговорки внимания, вспоминаешь какие-то непонятные странные эпизоды, словно из прошлого незнакомого нам человека. Сережа, я не настаиваю, но, может, ты поделишься когда-нибудь со мной этой строго засекреченной тайной. Я имею право взглянуть хоть одним глазком на нее. Или далеко припрятана она за семью замками.

– Обязательно, мои милые, поделюсь в другое время. А сейчас самому бы разобраться во всем с самим собой.

Наталья предложила дождаться маршрутку и быстро домчаться до района, где проживали родители Сергея. Она еще с вечера дозвонилась до сестры Сережи Людмилы и поинтересовалась воскресными планами родителей и сообщила о желании посетить их семью. Но, как всегда, родители Сергея по выходным дням любили проводить время у голубого телеэкрана. Хождения по гостям они не любили. Если только по праздникам навещали соседей. А завтра на календаре обычное воскресенье, потому Наталья и передала Людмиле об их намерении завалиться всем семейством с визитом вежливости. И очень просила не превращать простой обед в пьянку.

– Сергей полностью отказался от выпивок. Ты уж попроси мать, чтобы она не выставляла на стол свою самогонку. Сама ведь догадываешься, чем отказ сына закончится. Начнет еще претензии с обидами предъявлять, мол, брезгуешь. И тому подобное.

– Ладно, Наташа, только разве мое слово чего-либо значит в этом доме. Она все равно все сделает по-своему. Но я передам вашу просьбу и о том, что вы придете, – но по интонации в голосе Людмилы Наталья поняла ее недоверие таким жестким заявлениям о полной завязке брата со спиртным. Хотя, ведь после возвращения брата из тюрьмы они не встречались. Да и маменька в тот памятный день приволокла пьяного отца, но подозрительно громко и долго материла и чихвостила всякими обидными словами именно своего любимого сыночка, и именно за тот факт, что отказался выпить с ними в честь такого праздничного дня.

– Перевоспитался, видите ли, стервец, хорошеньким стал для своих, а о матери и забыл сразу, словно это не я его вытаскивала из заточения, не я вложила все свои запасы и заначки, а он и спасибо не соизволил сказать. Даже водкой побрезговал. Я, говорит, больше пить с вами не хочу. Всю в отца вылил. А этот идиот и рад надраться.

А про Наталью еще грубее и пошлее высказалась, добавив в конце своего монолога слова угроз:

– Я эту стерву еще выведу на чистую воду, покажу ему, чего она стоит, и кто скрывается под личиной добродетели и матери его детей. Ой, его ли? Ничего, попразднуем и мы еще. Надолго его не хватит, быстро прибежит к маминой юбке, попросится по крылышко.

Людмила не совсем поняла, что там могло случиться, но, чтобы мама, которая только и молилась на своего сыночка, так вдруг неожиданно окрысилась на него – такой факт поразил и удивил ее. В последние годы, правда, она не общалась с братом. Да и не с кем было общаться: настолько опустился и спился он. Родной братик предпочитал общество бомжей и точно таких же пропойц, как и он сам. Поэтому и сегодняшний звонок Натальи ее слегка удивил и поразил. Оказывается, брат Сережа не просто завязал, но и превратился в добропорядочного семьянина. Вот для Людмилы такое уже невозможно. Подпортила будущее ей мамаша, навредила столько, сколько уже не вынести и не пережить. Приговор пожизненный.

Сергей не согласился с таким предложением жены. Он предложил всей семьей прогуляться коротким путем через парк, железнодорожную линию и мимо озерца, которое больше напоминало заросший пруд. Но караси в нем водились, что и привлекало местных любителей рыбной ловли и времяпровождения с удочкой на лоне природы. Этот путь сокращал расстояние до родительского дома раза в три. Но, как доложили жена и дети, им они, ни разу не пользовались. Потому Наталья еще раз вынуждена была слегка удивиться, но промолчать.

А Сергей изучил эту дорогу в ходе ознакомления с кроками и схемами родного города. То есть, почти ежедневно он оставлял своих детей с мамой дома, ссылаясь на неотложные срочные дела, и бродил по закоулкам Вилежина – небольшого районного центра, но милейшего и симпатичного города. О его наличии в своем мире Сергей и не слыхал. Однако, многие остальные нюансы этого мира оказались схожими с его, оставшимся в 1985 году, миром. А за двадцать три года и в его мире могло произойти масса изменений. Так что, вполне допустимо, что это и есть его мир будущего. Но тогда несложно найти в истории и тот аварийный случай с сумасшедшим вертолетом. И этим Сергей попозже займется.

А погода сегодня выдалась просто чудесной. Потому и захотелось ему вместе со всей семьей прогуляться по свежему теплому воздуху. Не по дороге же гулять, где автомобили нещадно коптят атмосферу. Хотя городок небольшой, но транспортом перегружен кошмарно и плотно. Наверное, как и вся страна. Первое время Сергей даже привыкнуть не мог к такому изобилию иностранных автомобилей. По-моему, в том мире он их вживую и не видал. Не попадались, или их не было в наличии. Хотя, в том мире он больше мог увидеть летающего транспорта, поскольку не уважал и не признавал авто, столь страстную мечту большинства пилотов.

Наталья пробовала настоять на маршрутке, но потом под напором детей согласилась. И, когда увидела этих троих, так внезапно при их появлении отделившихся от озера-пруда и направившихся к ним с явно недоброжелательными намерениями, Наталья пожалела, что не была такой настойчивой, убеждая семью в рациональности поездки на маршрутном такси. Молодые парни, скорее всего, на берегу озера выпивали. А теперь им желалось небольших развлечений. А может, они Сергея узнали. Вот и идут к нему. Сергей сам слегка напрягся, понимая неизбежность столкновения. Дружеского и доброжелательного взгляда в их лицах он не обнаружил. Неплохо будет, если в этой жизни он с ними знаком, а еще лучше бы иногда и выпивал в их компании. Тогда и конфликта удастся избежать. Вполне вероятно, что предложат стаканчик-другой опрокинуть, или закурить попросят.

– Ба, кого мы видим, мама мио, собственной персоной и со всем своим семейством нарисовался!

– Так это же тот придурок будет с транспортного, что чуть не посадили за убийство! Почто, тварь эдакая, дедушку с бабушкой замочил, урод природный. Мамаша, поди, отмазала, так он думает, что и позволительно ему сейчас вот так беспрепятственно разгуливать по природе. Нет, милейший, так тебе с рук все это не сойдет. Отвечать придется.

– А мы ему сейчас судилище устроим с прокурором и судьей. Уж здесь мамаша не поможет.

Да, тяжело вздохнул Сергей, немного пожалев, что не послушался жену. Всегда желательно прислушиваться к ее совета. Плохого Наталья не порекомендует. Раз сказала, что лучше ехать, чем идти, так и нужно было воспользоваться городским транспортом. Нет, свежего воздуха захотелось. Вот он и нарисовался свежий, в лице этой тройки подвыпивших парней. Хотя особого страха перед этой тройкой Сергей не ощутил. Не почувствовал истинной угрозы. Толстяк, хоть и крупный, но рыхлый, в основном из сала состоящий. Только веса много и рожу угрожающая. А его оба напарника, скорее всего, под его дудку танцуют. Жилистые, но пьяненькие. Справиться с ними можно, но не хотелось устраивать хулиганские разборки перед детьми и женой. Их необходимо удалить на безопасное место, чтобы случайно не зацепить в потасовке. И попытаться разрешить конфликт без войны.