Текст книги "На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг."

Автор книги: Владимир Костенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 46 страниц)

Итак, Рожественский был уверен, что голос рассудка заставит руководителей царской политики воздержаться от посылки эскадры в бой и вернет ее в Россию, когда настанет для этого подходящее время. Но зато он, как командующий эскадрой, войдет в историю как смелый и талантливый адмирал, руководитель большой морской операции, которая не была доведена до решительного конца лишь по воле центральной власти. Теперь эта «игра» зашла слишком далеко. А в Петербурге не видят большой опасности для государства рискнуть судьбой эскадры. Рожественский обречен стать жертвой собственных честолюбивых планов.

2 марта. Прощальное письмо к родителям с Мадагаскара. Я последний раз пишу вам из Носси-Бе (Мадагаскар). Завтра в 12 часов наша эскадра снимается с якоря и выступает в океан в неизвестном направлении. Хотя нам и не объявлено в приказе, какое боевое задание возложено на нашу эскадру, но из всех приготовлений к походу ясно, что вопрос о возвращении в Россию отпал и эскадра продолжает свой путь туда, где сухопутная армия заплатила реками крови и сотнями тысяч жизней за преступные ошибки своих правителей. Теперь настал и наш черед.

На эскадре нет ни одного человека, начиная с самого адмирала и кончая последним сознательным матросом, который верил бы в успех безрассудной авантюры.

Эскадра стала очередной ставкой зарвавшихся игроков, и только чудо может спасти ее от приговора истории. Но чудес в наше время не бывает.

Сегодня в час дня, когда я стоял на носовом мостике «Орла», вся фок-мачта «Суворова» вдруг закрылась взвившимися трехфлажными сигналами. «Орел» в свою очередь на всех ноках реев украсился такими же флагами, репетуя сигнал командующего. Я невольно оглянулся на ряды наших кораблей, выстроившихся на рейде в несколько колонн. Вместе с транспортами здесь было 45 кораблей, и все они в этот момент, как один, расцветились трепещущими флагами.

Все почувствовали, что этим сигналом решается судьба эскадры. Приказ гласил: «Броненосцам, крейсерам, миноносцам и транспортам иметь завтра к 12 часам пары для 10-узлового хода».

Есть сведения, что предстоящий переход продолжится 30 суток. Каждые шесть дней эскадра будет иметь в океане остановку для догрузки угля.

В Носси-Бе приходит очередной почтовый пароход 5 марта, а мы покинем бухту за два дня до его прибытия и, следовательно, разминемся с этим транспортом почты. Но есть сведения ив штаба, что адмирал дал распоряжение госпитальному «Орлу» дождаться в Носси-Бе почтового парохода и принять всю почту для эскадры, а затем догнать ее в пути. Итак, у меня еще остается луч надежды получить от вас последние вести.

Позавчера часть почты доставил пароход «Регина», присланный Гинзбургом с некоторыми поставками. Из офицеров «Орла» шесть счастливцев получили по семи – восьми писем, но большинство оказалось обойденными. Чем это объясняется – теряемся в догадках и ругаем Главный Морской штаб, который так небрежно относится к переписке личного состава эскадры.

О последних событиях в Маньчжурии мы пока имеем сообщения только из телеграмм агентств Гавас и Рейтера, помещаемых в местных газетах. Сначала были известия о разгроме русской армии под Мукденом, а сегодня в 5 часов прибыла из порта Майюнга французская миноноска с известиями к адмиралу от французского губернатора, подтверждающими все предшествующие сообщения, но в еще более ужасном виде. Мы услышали: 60 тысяч убитых, 80 тысяч раненых, 40 тысяч пленных, в руках врага 608 орудий и 23 знамени. Мукден сдан. Армия разгромлена, и ее надо заново комплектовать. Куропаткин отозван с фронта, кандидатом на его место называют Сухомлинова.

Мы и сейчас не верим сообщенным цифрам, но сам факт решающего поражения на сухопутном фронте уже не вызывает сомнений. Что представляет собой наша эскадра с личным составом в 18 тысяч человек по сравнению с сухопутной армией? Это небольшая горсточка людей, в 5–10% от численности армейского фронта, и, конечно, руководство не задумается над риском гибели эскадры, если она хоть косвенно может отвлечь противника от напора на сухопутный фронт. После этих леденящих душу ужасных сообщений нет места мыслям о собственной судьбе.

Если мы минуем Зондские острова и вступим в Тихий океан, то там уж едва ли будут шансы отправить вам дальнейшие сообщения. В таком случае это письмо может оказаться последним на пути к Владивостоку.

С французской миноноской адмирал получил двенадцать шифрованных телеграмм из России, но, видимо, они ни в чем не повлияли на его решение, принятое накануне.

Итак, мы идем дальше!

Что же я могу еще сказать вам, мои дорогие?

Шлю вам горячий привет, исполненный искренней сыновней любви. Шлю братьям и сестрам завет последовательно мыслить и самоотверженно трудиться на благо народа, прямо стремиться вперед к святым целям раскрепощения страны. Посылаю отцу и матери нежный поцелуй сына, обнимаю всех родных, жму руки старым друзьям и товарищам по гимназии и Морскому Инженерному училищу.

Пусть же залогом нашей близости и семейной связи останутся записи моего походного дневника, который я вел день за днем. В него попало все то, что я считал возможным запечатлеть. Здесь вы найдете немного личного, но дневник осветит вам ту обстановку, в которой протекал наш поход. А это вскроет и те пути, которыми мы пришли к неизбежному.

Первую часть дневника – до Мадагаскара – мне уже удалось вам отправить отсюда с оказией. Вероятно, она уже дошла до вас. Теперь мне остается отправить вам почтой вторую половину, охватывающую период стоянки эскадры в водах Мадагаскара. Одновременно посылаю вам в виде иллюстрации к нашему походу альбом собранных мной открыток Испании, африканских портов и Мадагаскара. Необходимость закончить срочные дела по кораблю заставляет меня ускорить отправку этого письма.

Спешу в последний раз на берег, чтобы закончить до съемки с якоря отправку писем и почтовых посылок.

Наше будущее окутано покровом тайны и неизвестности.

Итак, еще раз прощаюсь с вами, мои дорогие!

Переход через Индийский океан и скитания у побережья Индо-Китая

Глава XXX. Перегрузки угля в океане барказами

4 марта. Вчера около 4 часов дня эскадра в полном составе снялась с якоря и вышла в открытый океан курсом на зюйд. Мы обогнули хорошо знакомый остров с его характерным профилем и пошли на север в обход Мадагаскара, чтобы выйти на просторы Индийского океана.

Долго не верилось, что наше военное руководство решится послать эскадру в ее настоящем составе на театр войны «для овладения морем», как указано Рожественскому в одной из телеграмм Николая II. Но полгода назад так же сомневались, что эскадра выйдет из Либавы, пока 2 октября она не тронулась в поход.

Маршрут эскадры Рожественского в обход северной оконечности Мадагаскара на восток уже достаточно ясно показал, что слухи о возможном возвращении в Джибути и к Суэцу не имеют оснований. Эскадра идет далее к Владивостоку.

Между тем, по последним сведениям французских газет, японцы готовятся предпринять десантные операции, чтобы отрезать Владивосток с суши и блокировать его по примеру Артура.

Тогда наша эскадра рискует остаться без последнего пристанища в водах Тихого океана.

Мы вышли в океан строем двух кильватерных колонн боевых кораблей, между которыми разместились транспорты. Впереди идут легкие крейсера «Светлана», «Алмаз», «Урал», тыл замыкают крейсера «Олег», «Аврора», «Донской». С флангов идут «Жемчуг» и «Изумруд», а также вспомогательные крейсера «Рион», «Днепр», «Терек», «Кубань».

Всего эскадра насчитывает 45 вымпелов: два отряда броненосцев – 8 кораблей, крейсера – 8 кораблей, вспомогательные крейсера – 4 корабля, миноносцы – 9 кораблей, транспорты и вспомогательные корабли – 16.

Строй эскадры растянулся на 40 кабельтовых.

Немедленно после съемки с якоря начались аварии. На «Орле» сломался червяк привода для проворачивания машины вручную. Лопнула трубка в холодильнике левой машины, соленая вода попала в котлы. Пришлось выйти из строя. Всю ночь продолжалось исправление, а эскадра шла малым ходом в 5 узлов, «Орел» следовал с эскадрой под одной машиной.

На «Бородино» при съемке с якоря сломалась шестерня катерной лебедки и не могли поднять минные и паровые катера. Пришлось по семафору обратиться к «Орлу» и просить запасную шестерню. Съемка с якоря в Носси-Бе, назначенная на 12 часов, затянулась почти до 4 часов дня.

В первую ночь на транспорте «Киев» один матрос из запасных бросился за борт. Адмирал приказал сигналом – не искать. Ночью с эскадрой встретилось судно, которое бросало на воду какие-то предметы, горевшие красным, белым и синим огнями. Был послан миноносец для осмотра его, но из-за дальности нам не было видно, что там происходило.

Сегодня с «Жемчуга» случайно свалился за борт человек, но его удалось спасти. В 6 часов утра транспорт «Владимир» почему-то был взят на буксир, для чего эскадра была принуждена остановиться на полчаса.

В кают-компании передавали, что в океане будут происходить дневные погрузки угля с транспортов барказами. Первая погрузка намечается дней через шесть.

5 марта. Штурманы сообщили, что курс эскадры взят к северной оконечности Суматры. Значит, мы пойдем Малакским проливом мимо главной базы английского флота на Дальнем Востоке – порта Сингапур.

Сегодня по расписанию должен был прийти из Европы в Носси-Бе очередной французский почтовый пароход. На нем ожидалась большая почта для эскадры. Но мы ушли на два дня раньше его прихода. Сначала адмирал предполагал оставить госпитальный «Орел» для принятия почты, но за два часа до выхода приказ был отменен. Мы с разочарованием видим, что белый «Орел» находится в строю эскадры.

Транспорты-»добровольцы», а также «Иртыш», «Анадырь» и «Корея» взяли миноносцы на буксир. Идем ходом около 9 узлов, но довольно часто происходят остановки из-за разных аварий на кораблях. На «Сисое» лопнули 4 трубки в холодильнике, он выходил из строя и довольно значительно отстал, но к вечеру снова занял свое место в строю. На миноносце «Громкий» лопнула брага при буксировке его «Иртышом». «Иртышу» был сигнал адмирала с выражением «особенного неудовольствия за несоблюдение своего места в строю». С заходом солнца все корабли эскадры переговариваются друг с другом миганиями прожекторов.

6 марта. Изменилась погода, небо заволокло серыми облаками, и часто начинается докучливый дождь. В разных частях горизонта видны косые дождевые полосы. Мы избавились от ужасающей жары, мучившей нас в Носси-Бе, ко зато теперь сильно возросла влажность воздуха. Океан приобрел серый и угрюмый вид. Он неспокоен. По его поверхности гуляет довольно значительная зыбь. Миноносцы порядком треплются, почти все идут на буксире у транспортов. По ночам с левого борта поддает значительная попутная волна и часто вкатывается по покатому борту до иллюминаторов кают батарейной палубы. За ночь по разным причинам останавливались два раза. Утром «Бородино» вышел из строя вследствие неисправности рулевого управления, теперь идет на правом фланге вместе с «Жемчугом» и госпитальным «Орлом» под непосредственным наблюдением самого адмирала.

В половине девятого утра влево от нашего курса прошел французский пароход, направлявшийся на Мадагаскар. Сейчас «Светлана» телеграфировала, что опять виден пароход. Он обогнал нас и прошел на пересечение нашего курса.

7 марта. Сегодня погода прояснилась и в общем благоприятствует нашему походу. Уже пройдено 800 миль. Миноносцы продолжают идти на буксире во избежание преждевременного износа машин и котлов и для устранения обременительных погрузок угля. С севера в левый борт дует ветерок, облегчая жару. Температура воздуха всего 20°, но, благодаря тому что в полдень лучи солнца почти отвесны, все предметы на открытых наружных палубах сильно накаляются. Больше минуты опасно быть с непокрытой головой, даже если солнце спрятано за легкими облаками. Температура воды – 28° Цельсия. Пока однообразие похода еще не дает себя чувствовать, и даже как будто стало легче с уходом из Носси-Бе.

Запасы провизии пока имеются достаточные. Комиссия, ведающая продовольствием кают-компании, обещает не менее двадцати дней держать нас на свежей пище и только после этого срока перейти на консервы. Но команде уже теперь приходится частично получать подозрительную солонину, хотя запас мяса для обеда есть. У нас на корабле взято на длительный переход 23 быка. Мука для выпечки свежего хлеба пока есть, но сухари также понемногу пускаются в ход.

Завтра на рассвете приступаем к первой погрузке угля в океане, хотя на борту остается еще 1860 тонн. Грузить с транспортов будем в мешках, перегружая их на настил из досок, положенных на банки барказов. Буксировать барказы к борту броненосца будут два минных катера. Погода благоприятствует этому первому опыту. Сегодня весь день небо было ясное, а сейчас над океаном дивная ночь. Полная луна в 12 часов ночи проходит через зенит, и ее мягкий свет равномерно озаряет все секторы горизонта. Поверхность океана прекрасно видна во всех направлениях, что облегчает охрану эскадры. Корпусы многочисленных кораблей, образующих колонны до самого горизонта, ночью кажутся улицами освещенного города. Временами вспыхивают яркие лучи прожекторов. По воде стелются полосы света, когда крейсера арьергарда переговариваются вспышками со своим флагманом.

Хорошо в такие ночи сидеть на перилах балкона кормовой гостиной. Чистый воздух несет с собой свежесть, а клокочущая за кормой вода, завихренная могучими ударами винтов, однообразным журчанием убаюкивает мысль и навевает воспоминания о пережитом, переносит воображение к картинам родных полей и рощ. И не верится, что где-то идет истребительная война.

8 марта. С 8 утра до 5 вечера эскадра стояла в океане, застопорив машины, и занималась погрузкой угля. С утра шла зыбь с весьма длинным периодом, хотя и с небольшой амплитудой волны. Крейсера и транспорты сильно раскачивались, а броненосцы всплывали на гребнях валов в прямом положении или ныряли носом и кормой. Уголь буксировали к борту на двух барказах. «Орел» и «Бородино» принимали уголь с транспорта «Китай». Приняли за девять часов: «Орел» – 149 тонн, «Бородино» – 189 тонн, между тем «Сисой», «Суворов» и «Ослябя» каждый успел погрузить более 200 тонн, а «Александр» – даже 240 тонн.

«Орлу» и «Бородино» несколько раз был сигнал с выражением особенного неудовольствия адмирала. В 7 часов адмирал сигналил: «Алмаз», соберите транспорты, видны чужие крейсера, прожекторное учение отменить».

Телеграмма с извещением о появлении чужих крейсеров была подана «Уралом», который идет впереди в разведочном отряде. Сегодня же адмирал приказал, что вспомогательные крейсера «Урал», «Терек», «Кубань», «Рион» и «Днепр» первыми вступают в бой. Их должны поддерживать «Светлана», «Жемчуг» и «Изумруд». Часть орудий у нас заряжена, прислуга спит наготове у своих мест, снаряды поданы, прожекторы каждое мгновение могут открыть боевое освещение. Вообще внешняя готовность к бою соблюдена. Но как эта показная готовность далека от действительной!

В 12 часов ночи – сигнал с «Донского», который идет в арьергарде с левого фланга: «Вижу три огня, идут параллельным курсом».

10 марта. Вчера, под влиянием слухов о близости неприятельской эскадры, крейсера усиленно следили за горизонтом, но ничего особенного не случилось. Правда, горячие головы различали зорким глазом подозрительные дымки. Я, впрочем, ничего не видел, хотя зрение у меня весьма острое. За полгода плавания я уже развил у себя «морской глаз» и не приму случайное облачко на горизонте за признак судна. Лазил я и на наблюдательную площадку на салинге грот-мачты, откуда с высоты в 100 футов открывается горизонт миль на 12, но и оттуда ничего подозрительного не заметил. Ночью было много задержек, и мы мало продвинулись вперед. За семь суток наша армада прошла 1000 миль. Опять скандалил «Сисой». Он идет вторым в левой колонне во 2-м отряде броненосцев. Внезапно он начал описывать циркуляцию и устремился прямо на нашу колонну. «Сисой» застопорил машины, повернулся и ушел куда-то в противоположную сторону, ничем не заявляя о своих намерениях. Колонна пришла в расстройство. Адмирал спросил: «Сисой, идете ли вы куда-нибудь?!» Тот отвечает: «Имею повреждение руля». Адмирал приказал старшему офицеру немедленно явиться к аппарату. Начинается «интимный» разговор между адмиралом и «Сисоем»: «Кто на вахте? Отдать вахтенного начальника под санитарный надзор фельдшера». «Сисой» отвечает: «На вахте лейтенант N., командир неотлучно на мостике». Разговор окончился выговором командиру.

Сегодня опять грузим уголь барказами. В прошлый раз «Орлу» попало за вялую работу. Теперь «Орел» деятельно готовился, и всю ночь шел ремонт барказов и катеров, зашивали порванные мешки, заготовили из пенькового троса достаточное число стропов для быстрого подъема комплектов мешков. И погрузка пошла чуть ли не лучше всех кораблей. С 7 утра до 4 часов пополудни было погружено 244 тонны, в среднем по 27 тонн в час.

Интересна картина погрузки: в центре располагаются броненосцы. Транспорты располагаются между броненосцами в расстоянии до 6 кабельтовых от них. Корабли стоят с застопоренными машинами, но когда ветром или волной два корабля сближаются, один из броненосцев дает малый ход и несколько отходит. Вокруг кораблей, занятых погрузкой, образуется кольцо свободных транспортов и миноносцев. Далее в виде второй концентрической окружности устанавливается круговая цепь дозорных крейсеров. Вся замкнутая площадь кишит катерами, на буксире у которых ходят по два барказа.

Сегодня во время разгара погрузки был сигнал адмирала: дозорным крейсерам усилить бдительность, так как вблизи находится неприятельская эскадра (?!).

11 марта. Вот еще минули сутки. День прошел без каких-либо событий. Шла пологая океанская зыбь. Она продолжает нас баюкать. Броненосец испытывает заметную килевую качку, но не принимает воду на палубу. От Мадагаскара пройдено уже 1200 миль. Сколько остается до следующей стоянки – не знаем, так как пункт ее нам неизвестен.

Адмирал сигналил «Наварину»: «Наварин, не умеете управляться, учитесь теперь, дальше поздно будет, иначе в бою принесете огромное несчастье».

Телеграммы и сигналы с мостика передаются в кают-компанию и заменяют газетные новости. В 11 часов вечера «Олег», замыкающий строй эскадры, сигналил, что опять видит чужие огни. Когда «Суворов» переспросил, не скрылись ли они, «Олег» ответил, что больше уже их не видит, но раньше видели все офицеры и командир с балкона своей каюты. Были ясно видны три огня. К эскадре приближалось судно, у которого выбросило пламя из трубы. Спрашивается: отчего же мы, имея быстроходные крейсера «Жемчуг» и «Изумруд», не послали их, чтобы проверить, кому принадлежали эти огни?

13 марта. Сегодня воскресенье, мы уже десять дней в океане. Никаких пароходов не встречаем. Ночью прошли меридиан островов Чагос, принадлежащих Англии. Завтра и послезавтра предполагаются большие погрузки угля. Погода несколько меняется. Вместо прежней пологой океанской зыби идет крутая и короткая волна, вызванная, видимо, свежим ветром, захватившим близкий район океана. Миноносцы треплются, часто рвутся буксиры. Транспорты бредут, как стадо баранов, не заботясь о сохранении порядка в строю. Адмирал, видимо, неистовствует, так как с «Суворова» сигналили ночью такую белиберду, что ничего нельзя было разобрать. Вероятно, там происходила очередная «драма». «Сисой» снова выходил из строя и попал «в угол», т. е. на траверз адмирала, куда провинившихся выгоняют под его непосредственный надзор. На «добровольце» «Ярославль» несколько раз рвался буксир. Он сталкивался с буксируемым им миноносцем, вылезал из строя. Адмирал сначала ставил его «в угол», а потом сигналом лишил добавочного содержания весь командный состав транспорта.

15 марта. С рассветом эскадра остановилась, и суда расположились так, как на предыдущих погрузках, т. е. броненосцы со своими транспортами – во внутреннем круге, а крейсера и миноносцы – в виде двух концентрических цепей.

Сначала предполагалось начать погрузку в понедельник, но погода была довольно свежая. Шла короткая и крутая волна, которая сильно захлестывала на борта кораблей. Пришлось день переждать. Сегодня же очень тихо. Ветра совершенно нет, но, как и всегда в штилевые дни, идет океанская зыбь, которая, будто мерное дыхание могучей груди, шутя вздымает на себе грозные броненосцы. Погрузка на «Орле» протекает довольно бойко. Имея два предыдущих урока, быстро приспособились и без напряжения принимали до 30 тонн в час.

Теперь фланговые крейсера всю ночь светят прожекторами, обводя лучом горизонт до пересечения с лучом идущего сзади крейсера. Но ночь темна и мглиста, а поверхность океана окутана дымом 45 кораблей и бледный луч прожектора тускнеет среди безбрежного простора, плохо достигая цели.

«Днепр» видел позавчера ночью три огня на правом траверзе.

Сегодня за день погрузки узнали некоторые новости. Многие сведения обходят корабли с большой задержкой, передаваясь с одного корабля на другой при встречах офицеров во время погрузок.

С «Суворова» были получены последние приказы, а также доставленные из Главного Морского штаба списки офицеров, возвращающихся из Порт-Артура в Россию и задержанных в плену в Японии. Я нашел фамилии многих товарищей-механиков моего выпуска: Георгизон на «Сердитом» прорвался в Чифу, Сачковский и Гебенштрейт раненые остались в Порт-Артуре, Толмачев, Улановский, Титов и Селиверстов задержаны в плену. Несколько человек возвращается в Россию.

Приказы адмирала касаются сигнальной службы и подачи помощи в бою. Броненосцам в бою будут оказывать помощь и защиту при серьезных повреждениях «Светлана» и крейсера 1-го ранга, если они не принимают участия в бою; затем – легкие крейсера «Жемчуг» и «Изумруд», буксир «Роланд», наконец, два миноносца из находящихся при броненосных отрядах. Дозорные крейсера оказывают помощь друг другу, транспортам помогают крейсера охраны и резерва, а в крайнем случае их прикрывают вооруженные транспорты «Иртыш», «Анадырь» и «Камчатка».

Сегодня «Орел» принял за 9 часов 275 тонн угля, «Суворов» – 325, «Ослябя» – 282, остальные – меньше этих трех. За предшествующую погрузку угля «Орел» получил премию в 75 рублей.

«Сисой» сегодня потерял паровой катер, который волной прижало к борту броненосца, поддело планширем под башмаки шестов сетевого заграждения, и мгновенно опрокинуло. Катер утонул в 15 секунд, но людей всех спасли.

С «Суворова» сообщили, что эскадра идет к бухте Патанг во Французском Индо-Китае, на 100 миль севернее Сайгона. Маршрут избран Малакским проливом. Перед входом в пролив возможно соединение с отрядом Небогатова. Мы будем ждать его сутки, но если он за это время не придет, то идем в Патанг одни и там ждем прихода Небогатова. Видимо, мы еще раз воспользуемся пристанищем в бухтах французских азиатских колоний. Некоторые мечтают, что хорошо было бы эскадре зайти хоть на сутки в Сайгон и увести оттуда разоруженную «Диану», оставив взамен хотя бы «Алмаз». Интересно, какие действия предпримут владивостокские крейсера. По некоторым сведениям «Громобой» и «Россия» выходили в море на пробу машин.

Сегодня в момент окончания погрузки «Орел» имел на борту 1830 тонн.

Ночью мы пересечем экватор из южного полушария, возвращаясь после четырехмесячного пребывания в северное. Завтра, если позволит погода, намечается продолжение погрузки. Но в 7 часов вечера с юга задул шквалистый ветер с дождем, следовательно, завтра будет свежо.

16 марта. Сегодня с утра снова приступили к погрузке угля. Погода, однако, не совсем благоприятствует этой работе. К 12 часам уже трудно было буксировать перегруженные барказы, так как налетали шквалы с дождем, и в половине третьего пришлось прекратить погрузку. «Орел» успел принять 221 тонну. В момент, когда эскадра тронулась дальше, на борту имелось 1950 тонн. Назавтра назначено продолжение погрузки. Адмирал хочет использовать пребывание в штилевой полосе. С 6 утра до 6 вечера эскадра стоит, занимаясь погрузкой, в ночь идет.

Подходя к острову Суматра, мы будем располагать приличным запасом угля в ямах и на палубах. Адмирал считает, что нормальный запас должен быть не менее 1500 тонн.

18 марта. Вчера погрузка угля не состоялась. Два дня подряд ходили в грязи, думали, что предстоит такой же третий день, но адмирал отложил следующую погрузку на субботу 19 числа.

С переходом в северное полушарие мы, невидимому, вышли из штилевой полосы. Вчера было только свежо, а сегодня разгулялся настоящий шторм, хотя он далеко не достиг силы шторма, захватившего нас после мыса Доброй Надежды. Уже с утра волна изредка вкатывала в иллюминаторы кают батарейной палубы к любителям свежего воздуха. За открытый иллюминатор поплатился и я. Так как в каюте была духота и сырость, то я рискнул на время открыть иллюминатор и долго смотрел, как валы рассыпались белой пеной, подкатываясь к борту, но не достигая уровня открытого иллюминаторного отверстия. В конце концов, надеясь на действие попутного ветра, я решил, что в каюту не захлестнет, и сел к столу заняться подсчетами. Но особо высокая волна догнала корабль в тот момент, когда корма шла на погружение при размахе килевой качки. Волна прошла вдоль всего борта, покрыв иллюминаторы, находившиеся на 10 футов выше ватерлинии. Ко мне со страшным шумом ворвался каскад воды и окатил меня с ног до головы. Пострадали мои бумаги, книги и чертежи, а палуба в каюте покрылась водой на 6 дюймов. Однако такие уроки не идут впрок другим. За сегодняшний день у меня оказалось шесть товарищей по несчастью, в том числе и старший офицер. А за ужином волна вкатила сразу через четыре иллюминатора в кают-компанию, сначала с правого борта, а затем и с левого.

Крейсера порядком треплются на волне. Особенно страдают «Жемчуг» и «Изумруд»: их кладет до 30° на борт, даже больше, чем миноносцы. Миноносцы идут на буксире у транспортов и, как это ни странно, сегодня – без особых неприятностей.

До Пулавея остается всего 750 миль, следовательно, это расстояние пройдем дней за пять. Встреча эскадры Небогатова маловероятна.

В Носси-Бе адмирал оставил флаг-офицера Крижановского, который 5 марта должен был принять почту с парохода компании «Мессажери».

С каждым днем возрастает возможность боевого столкновения с японской крейсерской эскадрой. На «Орле» снова начались разные приготовления к бою, устройство искусственных защит из тросов, перлиней и котельных колосников. По этому вопросу командир возобновил совещания в кают-компанки со старшими специалистами. Я также принимал участие в выработке программы необходимых мероприятий. Я старался выдвинуть следующие вопросы, которые считал наиболее важными для сохранения корабля в бою.

Прежде всего я предложил провести максимальную разгрузку корабля, чтобы приблизить его осадку в бою к проектной, применительно к которой установлены его остойчивость, скорость и защита живучести. Но возможные мероприятия в очень малой степени зависят от личного состава одного корабля и должны быть утверждены командующим и его штабом. Освободившись от излишних грузов перед боем, нетрудно привести корабль к водоизмещению в 14 500 тонн, т. е. снизить его даже против тоннажа, который он имел при выходе из Либавы. Останется перегрузка против нормального проектного тоннажа всего в 1000 тонн, а осадка будет 27 футов 10 дюймов при начальной метацентрической высоте в 3 фута. Эти меры сразу повысят боевую сопротивляемость броненосца, увеличат угол безопасного крена при подводных повреждениях до 10–11°, поднимут батарейную палубу над ватерлинией и повысят высоту поясной броневой защиты.

Вторым наиболее важным вопросом подготовки к бою корабля являются широкие систематические противопожарные мероприятия во всей надводной части. Новые броненосцы во время подготовки к длительному походу в тропическом климате получили выше батарейной палубы в жилых помещениях и на мостиках значительные деревянные устройства в виде изоляции стенок в рубках на мостиках, отделки адмиральского помещения и кают-компании, рундуков и мебели в офицерских каютах, диванов и мягких кресел, занавесей и ковров. Все эти материалы и устройства при воспламенении от фугасных снарядов могут стать пищей для огня и создать общий костер в надводной части. Тушение пожаров, дым внутри корабля и повреждение трубопроводов, электропроводки и разных корабельных устройств от действия огня представляют серьезную опасность. При этом на палубы льют большое количество воды, а личный состав при тушении огня в незащищенных верхних частях корабля и на открытых палубах несет большие потери.

Основная противопожарная подготовка должна прежде всего сводиться к удалению горючих материалов выше батарейной палубы. Надо заблаговременно снять деревянную отделку рубок на мостиках, деревянную изоляцию адмиральского помещения и жилых кают, удалить диваны, кресла, рундуки и мебель, ликвидировать кают-компанию и буфеты при ней, временно пользоваться адмиральской столовой, очистить все помещения от ковров, занавесей и других горючих материалов; одежду, чемоданы и книги офицеров спустить вниз в кладовые. Почти вся эта подготовка может быть выполнена судовым составом за своей ответственностью, без директив адмирала.

Третьим весьма важным вопросом является организация и подготовка борьбы с повреждениями корпуса и его оборудования в бою снарядами, торпедами или взрывами своего боезапаса.

Основную опасность для живучести корабля представляют пробоины в легком борту выше поясной брони на уровне батарейной палубы. При крене свыше 7° входит в воду незащищенный борт выше батарейной палубы, и если в нем будут надводные пробоины, то при погружении в воду забортная вода станет распространяться по палубе, отчего остойчивость начнет быстро падать и возникнет опасность опрокидывания корабля. Поэтому весьма важно быстро заделывать все пробоины, повреждения и отверстия от осколков в легком борту по батарейной палубе. Для заделки отверстий должны быть заранее подготовлены деревянные щиты с просаленной плетенкой по краям с приспособлением для притягивания щитов к борту и с деревянными упорами и клиньями для их укрепления.

Большую опасность представляют крены корабля в бою. Они могут возникать от подводных бортовых повреждений, от переливания воды в отделениях и на палубах, от захлестывания волн через надводные пробоины, от накопления воды на палубах при тушении пожаров и, наконец, при циркуляции корабля. Нужна быстродействующая система выпрямления крена. Для этого могут быть использованы креповые трубы бортовых отсеков при заполнении их питательной котельной водой вместо хранения ее в междудонных отделениях.