Текст книги "На «Орле» в Цусиме: Воспоминания участника русско-японской войны на море в 1904–1905 гг."

Автор книги: Владимир Костенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 46 страниц)

Сбор денег на образование по инициативе самих матросов, давший 160 рублей, является отрадным явлением, и бессмысленно карать за него только потому, что по уставу на корабле всякие сборы без разрешения начальства воспрещены.

Критика нашего политического строя носит общий характер и не может быть поставлена автору в вину, потому что теперь многие газеты полны даже более резких осуждений русского политического строя. Раз офицеры позволяют команде читать газеты и не могут скрыть события, происходящие в России, то даже формальная ответственность за нарушение установленного порядка ложится на них. Наконец, суровое наказание матроса, завоевавшего уважение всей команды, не только не поддержит колеблющейся дисциплины, а наоборот: укрепит среди матросов убеждение, что офицерский состав – его враги, которые боятся влияния просвещения. Собранные же деньги надо принять от команды и официально препроводить в редакцию. Эти выводы поддержал и Добровольский, он внушил ту же точку зрения командиру.

Юнг не был склонен поднимать шум, но, не зная, какую позицию займет офицерский состав, мог опасаться, что на корабле найдутся «блюстители порядка», которые доведут до сведения штаба о происшедшем на «Орле». В результате энергичного вмешательства кают-компании и оказанного ею давления на старшего офицера и командира последние решили всю историю с брошюрой Новикова погасить и предать ее забвению.

Для соблюдения формы Новиков был временно смещен с оклада «за пользование ремингтоном без разрешения и за устройство сбора без ведома начальства».

При осмотре его вещей старший офицер сначала забрал все его тетради, заметки и книги. В записях нашли немало «подозрительного». Так, в записной книжке оказались зарегистрированными все случаи «мордобойства» со стороны фельдфебелей и боцманов, отмечены такие эпизоды, как удаление из судовой библиотеки всех произведений Льва Толстого по требованию нашего судового священника отца Паисия. Но Шведе, решив основной вопрос о воззвании, уже не хотел придираться к мелочам. После соответственного «отеческого внушения» он вернул Новикову все его тетради с записями и книги.

Этот эпизод наглядно показал, насколько общественное мнение кают-компании приобрело вес в жизни корабля.

Следует попутно отметить, что в матросской среде Новиков не является исключением. Он оказался лишь наиболее активным, но среди матросов есть немало развитых и идейных людей, которые влияют на всю окружающую их матросскую массу и становятся в ее глазах более авторитетными, чем начальство.

9 февраля. Дела судебные. Чтобы эскадра не разложилась от безделья, жары и неизвестности, адмирал старается занять ее время и мысли учениями. Вчера, в связи с присоединением отряда крейсеров Добротворского, Рожественский вывел в океан все свои силы. На просторе эскадра делилась на отряды, делала перестроения для нападения на воображаемого противника в строе кильватера, пеленга и фронта и училась поворотам на обратный курс «все вдруг» на 16 румбов.

Нельзя сказать, чтобы все маневры сошли гладко. При повороте на обратный курс наши четыре однотипных броненосца опять сбились в кучу и чуть не перетаранили друг друга. «Орел» мало положил руля и стал выписывать слишком большую циркуляцию, а «Бородино» повернул круто и полез на «Орла». Так как до поворота между кораблями было всего два кабельтова, то они быстро сблизились, «Бородино» был вынужден, чтобы отвести нос, переложить руль на другой борт, застопорить машины и прекратить поворот. Корабли разошлись борт о борт с промежутком всего в 10 саженей. А «Александр» в этот момент чуть не наскочил на «Бородино» и прошел у него под самой кормой.

Подобные плачевные «недоразумения» происходят оттого, что между адмиралом и командирами кораблей до сих пор не установилось полного и согласованного взаимопонимания.

Вчера после возвращения с маневров к адмиралу был экстренно вызван с «Орла» флагманский обер-аудитор по важному конфиденциальному делу, а сегодня приказом адмирала назначен «суд особой комиссии» из командиров кораблей по поводу происшествия на крейсере «Урал».

Командир «Урала» капитан 2-го ранга Истомин издал приказ, что он воспрещает в кают-компании всякое обсуждение действий правительства и распоряжений начальства. Лейтенант К. в связи с этим приказом подал командиру рапорт-протест, в котором употребил такие выражения: «С ужасом прочел Ваш приказ и должен сказать, что только человек, утерявший всякую совесть и нравственное чувство, может позволить себе такие вещи».

До нас уже и раньше доходили сведения, что на «Урале» крайне обострились отношения офицерского состава с командиром и старшим офицером, которые не желали вырабатывать судовых расписаний и вести подготовку к бою на том основании, что все равно такой беззащитный корабль, как «Урал», сразу пойдет на дно.

Все попытки кают-компании проявить инициативу наталкивались на противодействие командира, а когда офицеры пытались привлечь внимание адмирала к ненормальной обстановке, сложившейся на крейсере, то командир одного из своих лейтенантов в штабе объявил чуть не сумасшедшим.

Рапорт лейтенанта К., видимо, явился следствием этих отношений и был рассчитан на то, чтобы, хотя путем нарушения дисциплины, вызвать вмешательство командующего в положение дел на крейсере.

Последние сведения из штаба подтверждают, что задержка эскадры происходит из-за крайне серьезных разногласий с германской компанией, отказавшейся от поставки угля в Индийском океане и Зондском архипелаге.

Из-за расстройства планов похода и нежелания Петербурга трезво оценить положение Рожественский в последнее время совсем разболелся и из своего адмиральского помещения не показывается даже на палубе «Суворова». Для него положение сложилось трагически. В свое время, в августе прошлого года, он убедил Николая II в необходимости послать 2-ю эскадру на Восток. Но тогда еще держался Артур с остатками Тихоокеанской эскадры, включая пять броненосцев и два крейсера, тогда были надежды на покупку семи крейсеров в Южной Америке, а во Владивостоке еще остались три крейсера.

Рожественский обеспечил договором с германской компанией снабжение углем и считал необходимым использовать эту организацию немедленно. А теперь, когда все надежды и планы рухнули и 2-я эскадра осталась последним ресурсом России на морях, Рожественский пытался убеждать правительство, что его силы слабее тех, которые уже погибли на Дальнем Востоке. Но вершители судеб России, основываясь на его прошлогодних заявлениях, притворились глухими и толкают его вперед, требуя овладеть морским театром войны. Адмирал стал жертвой собственного тщеславия.

12 февраля. За последние дни с окончанием артиллерийских стрельб и маневренных учений началась полоса судебных дел, число которых быстро увеличивается. Преобладают проступки против дисциплины со стороны как матросов, так и офицеров.

Дело лейтенанта К. с «Урала» уже разобрано судом «особой комиссии». Он приговорен к исключению из флота с лишением чинов и орденов. Но приговор должен еще поступить на конфирмацию адмирала, который может назначить степень наказания независимо от решения суда применительно к статье, по которой К. признан виновным. Говорят, адмирал взбешен дерзким рапортом и намерен разжаловать лейтенанта в матросы, хотя это наказание совсем не отвечает статье. Но для Рожественского требования закона и формы судопроизводства не имеют никакого значения. Он руководствуется собственным «усмотрением», считая себя источником всякой власти на эскадре. Однако обер-аудитору удалось убедить адмирала в данном случае не выходить из рамок закона. К. приговорен адмиралом к четырем месяцам гауптвахты с лишением наград и преимуществ по службе, а в походе гауптвахта заменена заключением в каюте на четыре месяца с приставлением часового.

Матросы с эскадры устроили дебош на берегу. Буяны принадлежали к команде миноносца «Грозный». По этому делу четверо матросов арестованы и преданы суду. Адмирал приказал доставить их к нему на «Суворов» и собственноручно бил виновных кулаком по лицу. А недавно он выступил в роли митрополита и приказом по эскадре приговорил к «церковному покаянию» вахтенного начальника крейсера «Жемчуг», на вахте которого при спуске катера по недосмотру был убит матрос.

13 февраля. Развлечения на броненосце «Орел». «Орел» от скуки развлекается устройством парадных обедов. Вчера снова был устроен раут с гостями, и на этот раз для оживления был приглашен весь состав свободных от дежурства сестер белого «Орла» и врачей. Но, говорят, среди дамского персонала пошли ссоры и интриги. Вместо восьми сестер в гости на «Орел» прибыли только четыре и два врача. Были и офицеры с других кораблей. Ко мне приехал Шангин с «Бородино».

Весь день шел дождь, поэтому из кают-компании не выходили, тем более что она давала полную иллюзию тропического леса, так как накануне мичманы привезли с берега целый барказ молодых пальм, пальмовых ветвей и листьев. Время прошло нескучно. Опять, как и прошлый раз, пела Клемм, снова выступали наши певцы.

Мы с Шангиным уединились в моей каюте и подробно переговорили о сделанных наблюдениях над качествами наших броненосцев и недостатках их конструктивных устройств. Мы готовим доклады со своими выводами из собранных за поход материалов, которые перед уходом с Мадагаскара пошлем в Петербург главному корабельному инженеру Скворцову, а поэтому нам было весьма интересно сравнить сделанные выводы. Шангин сообщил мне, что наш товарищ кораблестроитель Зданкевич списан по болезни с «Александра» и уже отбыл обратно в Россию.

Последнее время по эскадре распространились слухи, что русское правительство вступило в переговоры о мире и что эскадра будет стоять в водах Мадагаскара до исхода переговоров, ожидая здесь прихода эскадры Небогатова. Присутствие наших эскадр в боевом состоянии на подступах к театру войны должно сыграть немаловажную роль при выработке условий мира, так как дает возможность русской дипломатии доказывать, что Россия не разбита ни на суше, ни на море и может вести далее затяжную войну, мобилизуя свои силы.

Наши «вояки», вроде старшего минного офицера лейтенанта Никонова, еще пробуют возмущаться разговорами о своевременности начала мирных переговоров с японским правительством. Но большинство членов кают-компании уже не видит смысла продолжать безнадежную, проигранную войну. Колебания, нерешительность и ошибки высшего командования подорвали всякое доверие к военным руководителям и убили веру в смысл дальнейших жертв.

Вчера вновь отличился крейсер «Дмитрий Донской» и попал в адмиральский приказ. Сегодня утром мы прочли: «В Габуне командир и старший офицер крейсера подверглись выговору за нарушение правил ночной охраны эскадры, выразившееся в двукратной посылке шлюпок с явным и открытым нарушением приказа. Когда стало невозможным посылать шлюпки явно, они стали делать это тайно. Наконец, в Носси-Бе это кончилось тем, что посланный тайно на шлюпке матрос утонул ночью, чего скрыть уже было нельзя. Подвергаю командира и старшего офицера дисциплинарному взысканию и поручаю их строжайшему надзору младшего флагмана, командующего первым крейсерским отрядом».

15 февраля. Ремонтные работы. На кораблях эскадры начаты работы по очистке подводной части корпусов от ракушек и водорослей, приросших к наружной обшивке за время похода. Работы выполняются с участием водолазов. Пробуем также применять протянутые под днищем тросовые подкильные концы с металлическими скребками. Весь главный броневой пояс на глубину до 7 футов оброс длинной зеленой «бородой». Уже закончена очистка днищ на «Алмазе», «Суворове» и «Александре», а теперь настала очередь «Бородино» и «Орла».

Очистка наружной обшивки обыкновенно производится с вводом кораблей в сухие доки. Так как для нашей эскадры это недоступно, то приходится прибегать к очистке с помощью водолазов и скребков. Конечно, эти способы не дают полного эффекта. По словам водолазов, горизонтальная часть днищ кораблей осталась за время 4 1/2 месяцев похода и стоянок в теплых морях почти совершенно чистой. Обрастание наблюдается только на вертикальных подводных бортах. Очистка позволяет рассчитывать, что скорость броненосцев возрастет на полтора – два узла. Попутно ведутся и другие работы.

На транспорте «Воронеж» в виде опыта производится сборка кессона для заделки подводных пробоин. Кессон был изготовлен в Черном море. Он состоит из брусьев, обитых парусиной. Его конструкция и система сборки довольно проста, а размеры сравнительно невелики. Он не рассчитан на заделку больших минных и торпедных пробоин, вроде тех, которые были получены нашими большими кораблями в Артуре, но годится для заделки подводных повреждений до 10 футов в длину и не более чем на 7 футов ниже ватерлинии. Его можно применить для заделки артиллерийских пробоин у ватерлинии на кораблях без поясной броневой защиты, и поэтому он с успехом может быть использован для ремонта бронепалубных крейсеров, после боя. При наличии у броненосцев небольших артиллерийских сквозных пробоин от осколков ниже поясной брони заделка их также может производиться с помощью малого сборного кессона.

Крейсера «Жемчуг» и «Изумруд» имеют повреждения пятки руля в подводной части. Исправления ведутся водолазами днем и ночью под руководством флагманского корабельного инженера Политовского.

На всех новых броненосцах во время стоянки в Носси-Бе была закончена работа по постановке броневых козырьков толщиной в один дюйм для защиты просветов боевых рубок от осколков снарядов, отраженных от палуб и броневых башен. Эти броневые козырьки были приняты на корабли обрезанными по надлежащей форме, с просверленными и нарезанными дырами. Работа была выполнена частью на переходе Атлантическим океаном и закончена уже на Мадагаскаре.

Последние дни, с прекращением выходов в океан для учений, сопровождавшихся большим суточным расходом угля (до 800 тонн на всю эскадру), адмирал и штаб ввели новые упражнения: отражать торпедные атаки на якоре. Нападающими являются минные катера с броненосцев. Корабли учатся находить неприятеля, устраивать световую преграду из лучей прожекторов и выясняют длительность промежутка времени, в течение которого атакующий миноносец остается освещенным, пока сможет подойти на торпедный выстрел.

Результаты получились малоутешительные. Выяснилось, что при ходе в 20–25 узлов атакующий миноносец, будучи открыт, пробудет в луче прожектора до выпуска торпеды не более двух – трех минут. Но не раз миноносцам удавалось проскользнуть в темных промежутках между освещенными секторами почти в самой линии кораблей, стоявших на якорях. Сегодня наш минный катер, идя 12-узловым ходом, подлетел к борту «Орла» в 1 минуту 20 секунд, считая с того момента, когда его увидели.

Из французских источников снова распространились слухи о начале мирных переговоров с Японией, которая будто бы выставила ряд серьезных требований и настаивает на отказе России иметь флот на Дальнем Востоке. Заключение мира на таких условиях будет равносильно крушению всей царской политики на Дальнем Востоке.

16 февраля. Сапоги и обмундирование. Сегодня из штаба распространились настойчивые слухи, что адмирал, не договорившись с Петербургом, решил махнуть рукой на все директивы министерства и наметил не позже 25 февраля уйти к Зондскому архипелагу. Получено согласие германской пароходной компании направить для снабжения русской эскадры несколько больших пароходов с углем, но не далее Сайгона.

Адмирал считает необходимым только дождаться присоединения к эскадре транспорта «Иртыш», на который погружены снаряды для боевой и учебной стрельбы. «Иртыш» уже вышел из Либавы и скоро ожидается в Носси-Бе.

Машинных и артиллерийских запасов и материалов, а также провизии, обмундирования и всего прочего расходного снабжения на эскадре осталось всего на два месяца. В дальнейшем эскадра обречена на такое же нищенское существование, какое переживал наш флот в осажденном Артуре. Особенно неблагополучно обстоит дело с обеспечением команды обмундированием на 1905 год. Ужасные условия плавания, тяжелые судовые работы, громадные погрузки угля, лишение значительной части команды нормальных жилых помещений, использованных под засыпку углем, – все это чрезвычайно ускорило износ обуви и одежды, а Морское министерство решило отправить очередные комплекты обмундирования на 1905 год по железной дороге во Владивосток. Видимо, о сохранности штанов и сапог заботятся более, чем о судьбе эскадры. Ей предоставлено выкручиваться из всех трудностей «собственными средствами». Недаром на Востоке японцы зовут наших солдат «ободранцами». Наши матросы уже сейчас также подходят под эту кличку. Сапог и обуви команда не имеет, а обмундирование представляет жалкие лохмотья. Вместо фуражек половина команды носит какие-то монашеские скуфейки или поварские колпаки, сделанные из грязного тряпья.

Так как у машины и котлов босиком стоять вахты никак нельзя, то одно время завели «дежурные сапоги», переходившие преемственно от одного машиниста и кочегара к другому при сдаче вахты. В Носси-Бе на судовые средства были приобретены туфли и ботинки для машинной команды, но они оказались недолговечными и быстро развалились от масла и угля.

Предвидя, что к переходу через Индийский океан все резервы обуви иссякнут, старший офицер «Орла» организовал плетение «лаптей» из ворсы.

Судовой почетный караул и фалрепные, вызываемые к парадному трапу для встречи прибывающих офицеров и гостей, в своих разношерстных одеяниях напоминают корсаров, а не команду корабля «флота его величества».

Рожественский за время похода неоднократно телеграфировал в Петербург о катастрофическом состоянии обмундирования команды, но до сих пор его требования остались в полном пренебрежении. Тогда адмирал предоставил командирам кораблей полную свободу в изыскании мер для обмундирования команды, дав им право «заготовки на берегу». Однако в этом захолустном уголке Мадагаскара нет никаких товаров, а запасы ближайших городов также иссякли. Все цены на платье, обувь и материалы поднялись чуть ли не в десять раз.

Команда не только разута и раздета, но при чрезвычайно напряженной работе получает совершенно неудовлетворительное питание, ни в какой мере не напоминающее хваленый флотский «харч». Дело дошло до того, что начинаются бунты, как на «Нахимове», из-за отсутствия свежего печеного хлеба.

Еще хуже обстоит дело с удовлетворением культурных запросов матросской массы. Отправляя эскадру в такой исключительный поход, в течение которого команда обречена на полугодовое отчуждение от суши и своей Родины, Морское министерство палец о палец не ударило, чтобы хоть несколько скрасить тяжесть тех трудностей, какие легли на плечи людей. Перед уходом из России командование не нашло нужным позаботиться о расширении казенных судовых библиотечек. Читать нечего, и команда не знает, куда девать свой досуг. Живя в этой обстановке полной заброшенности, команда все более озлобляется, и только страх перед неограниченной властью и деспотизмом адмирала еще служит для нее сдерживающим началом. Но надолго ли хватит этого последнего средства, чтобы предотвратить стихийный взрыв протеста? При таком печальном внутреннем состоянии эскадры какой исход может увенчать ее беспримерные труды?

Между тем, по английским газетам, силы японцев на театре войны продолжают возрастать. К концу 1905 г. должны будут вступить в состав японского флота три новых больших броненосных крейсера, строящихся на верфях в Японии. Их водоизмещение будет по 11 тысяч тонн, скорость – 21 узел, а по ватерлинии они будут иметь полный броневой пояс.

С сухопутного фронта из Маньчжурии опять поступают зловещие слухи. Освободившаяся после капитуляции Артура армия генерала Ноги с осадной тяжелой артиллерией уже переброшена в Мукдену на фронт. Японцы, снова получив численное превосходство над армией Куропаткина, начинают систематический обход наших флангов. По сообщениям французских газет, Гирин уже занят крупными силами, а это – прямая угроза всему фронту русской армии.

Из России последние дни нет существенных сообщений.

Снова в печати выступает Кладо. Но на этот раз, выступая по поводу отправки 3-й эскадры из жалких пяти устарелых кораблей, Кладо не проявил гражданского мужества и не закричал на всю страну, что поднятый им вопрос о необходимости реального усиления эскадры Рожественского привел лишь к новому обману страны со стороны Морского министерства. Вместо этого Кладо нечленораздельно бормочет, что хотя посылка 3-й эскадры и не дает полной уверенности в победе, но все-таки «кое-что лучше, чем ничего». А в утешение он рекомендует, не теряя времени, начинать подготовку к новой войне с Японией и таким образом проговаривается, что настоящую войну он уже считает проигранной.

Надо надеяться, что русский народ из наглядных уроков войны сделает другие, более правильные выводы для будущего.

В последнее время на кораблях эскадры усиленно дебатируется вопрос, какой маршрут должна избрать эскадра для перехода через Индийский океан к Зондскому архипелагу. Есть два пути к Тихому океану: через пролив между островами Суматра и Ява или же через Малакский пролив в обход острова Суматра мимо английской морской базы Сингапур. С «Суворова» передают, что в штабе сейчас заняты изучением карты Австралии. В связи с этим на эскадре возникли фантастические предположения, не собирается ли Рожественский миновать опасные проливы и идти в Тихий океан вдоль западных берегов Австралии. Это, конечно, более длинный путь, но он имеет свои стратегические преимущества, открывая свободу выбора любого пути к Владивостоку: Корейским проливом или одним из северных проливов. Если же 2-я эскадра будет задаваться целью прервать сообщения Японии с Европой и Америкой, перейдя к крейсерской войне, то австралийский вариант будет вполне целесообразен. Но он связан с двумя вопросами: о промежуточных пунктах стоянок по пути к Владивостоку и о выборе своей базы для флота в Тихом океане, а также с организацией дальнейшего снабжения углем.