Текст книги "Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков(СИ)"

Автор книги: Владимир Митрофанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 38 страниц)

Между тем Ванечка поднял девушке веко и посветил в глаз: зрачок был широкий и на свет не реагировал. Понятно: мертва. Ванечка встал на колени и начал делать непрямой массаж сердца: обоими руками ритмично и сильно давить на грудину. Что-то в девушке хрустело, груди тряслись. Кот, нависая сверху, начал давать советы:

– Хули так-то! Ты рот в рот ей вдувай искусственное дыхание!

– Не пизди, давай так: я давлю, а ты вдыхай, – огрызнулся Ванечка, уже порядочно вспотев и запыхавшись. – Так честно будет.

– Ну, уж нахуй: вдруг она спидоносная? – замотал головой Кот.

В этот момент девушка вдруг всхрапнула и дернула головой, дрожь прошла по ее рукам и ногам; глаза, ранее лишь прикрытые лишь наполовину, плотно сомкнулись. В этот же момент она шумно, с журчанием, обмочилась.

– Ого! – ахнул Кот, отпрыгнув на шаг. – Живая! Ну, ты, блин, молодец!

– Юбку ей поправь! – пропыхтел Ванечка. – Покачать чуть-чуть не хочешь? Нет? Тогда иди, попробуй, догони гада.

Кот тут же исчез. Сам Ванечка ощутил страшную слабость. Он прекратил массаж и в бессилии сел прямо на землю.

Хотя девушка и начала дышать сама, в сознание она так и не приходила.

Не прошло и пяти минут, как на дороге, взвизгнув тормозами, в сполохах синих огней затормозила патрульная машина, коротко гукнула сирена. Ванечка замахал в ту сторону фонариком. Хлопнули дверцы, потом на машине вспыхнул и повернулся, слепя, прожектор, замерцали фонари бегущих патрулей. Послышался хруст гравия и голоса.

Тут же возник и Кот весь мокрый, как в мыле, с одышкой.

– Что? – спросил Ванечка. – Где он? Ушел?

– Нет, – сказал Кот со странным выражением лица.

– Кокнул его, что ли? – ужаснулся Ванечка.

– Не, я ему ногу сломал. Трубой. Там вон лежит. Метров сто.

– Сильно сломал-то?

– Нормально. Он меня молотком хотел треснуть. Блин…

Губы у Кота тряслись. И ржавая труба в его руке тоже. Двое милиционеров тут же побежали в указанную сторону. В этот самый момент как раз приехала «скорая» и еще одна патрульная машина.

Домой сыщики попали только часа через два уже из райотдела милиции, где у них взяли показания.

Кот был мрачен:

– Заметил, следак постоянно думал, как бы и нас к этому делу приклеить, так и сяк крутил? Очень даже можно было попасть под подписку о невыезде – и пиздец Испании.

Это был последний их совместный день работы в агентстве. Кот запил и пил дня три, сказавшись больным. Ванечка поехал к нему.

Кот открыл и сразу вернулся в комнату, снова завалился на диван.

Воздух в квартире был затхлый. Дверь в туалет открыта. В раковине громоздилась грязная посуда. В холодильнике царила вонючая пустота.

– Я точно уезжаю, – прошелестел с дивана Кот, – мне тут страшно жить. Я боюсь выходить на улицу. Больше не могу видеть эти рожи. Я реально чувствую себя шпионом в чужой стране. Чувство ужасное. Слушай, поехали со мной сразу, как получим паспорта, растворимся в Европе.

– Кинут болгары нас с этими паспортами.

– Тогда мы их всех грохнем.

– Я подумаю. Учиться надо.

– Там можешь учиться. Деньги у тебя есть. Там хоть чему-то научат. А тут просто за каждый экзамен будут деньги вымогать. Система известная. Все сгнило. Пошли они все тут нахер!

– Я подумаю.

– И еще говорят, чеченская прокуратура активно шлет запросы по солдатам федеральных войск, типа кто служил там-то и там-то в такое-то время. По закону такую информацию им должны выдать, и не исключено, что они и проплачивают это дело. А у них ведь кровная месть. Вас всех продадут, вычислят и перережут по одному. Или пристрелят однажды на улице. Да и наши бандюганы. Вон, Доната видел каков? – Наверняка затаил злобу! Они все мстительные – спать не могут, пока не зарежут. У нас жизнь ничего не стоит. Знавал двоих: Мирза и Абдулла – мочили людей и за 500 и за 1000 рублей. Даже полное имя запомнил: Мирза Мирзоевич Мирзоев. Недавно ограбили цветочный киоск, избили продавщицу, отняли 700 рублей и два старых мобильника, а потом еще ограбили таксиста, взяли у него золотую цепочку и рацию. На этом их и поймали. Так на их место тут же другие придут. Или, не дай Бог, старые дела всплывут. Или к черту эту Европу – можно поселиться где-нибудь на тропических островах – на Маврикии, на Бали. Крулый год лето, жизнь там дешевая, займемся серфингом, дайвингом, рыбу половим. Подумай. Айда со мной! Пока не поздно.

Ванечка молчал: он надеятся, что Ася все же вернется.

А на следующий день из Испании наконец пришло закодированное сообщение от Станислава, что оба паспорта готовы.

Еще через две недели Кот уехал.

Массового прощания не устраивали. Ванечка один приехал его проводить. Вид у Кота был осунувшийся. На полу у входа стояла пара пустых бутылок из-под шампанского. На столе – переполненная пепельница с окурками со следами помады. Разобраная постель была скомкана. Присутствовал явный запах женских духов. Ванечка ухмыльнулся.

– Тамара приходила проводить, – прояснил Кот. – Покувыркались, конечно. Ух! Чего она вытворяет!

– А Саша-то ее когда из тюрьмы выходит?

– Хрен его знает! Может, и никогда. Не дали ему УДО. А это значит, еще четыре года сидеть. Полная жопа! Жалко Тамару. Рыдала вчера весь вечер. Не знает, что и делать. Годы идут, ребенка уже надо заводить.

– Там же свидания дают. Пусть попробует забеременеть. Он выйдет, а ребенку уже три года! – предложил выход Ванечка. – И ей уже не так скучно будет.

– Да? А каково женщище одной всю беременность ходить? Это очень тяжелый период. И потом, когда мелкий ребенок, кто будет с ним сидеть? В магазин даже не выйдешь. У них-то бабушек нет. А кто ее кормить будет? Сейчас она неплохо зарабатывает, а если забеременеет? Минимум год сразу вылетает, работу запросто потеряешь. Это надо за квартиру платить и еще няньку нанимать. А вдруг ребенок будет болеть? У меня так сестра постоянно сидит на больняках по уходу, практически не работает: то один, то другой болеет, а то и оба сразу. Да и не залетишь с одного раза. Это только школьницы сразу залетают. Короче, полная жопа у Тамары! Надрались мы с ней с горя.

– Найдет себе кого-нибудь!

– Это, конечно, так. Но тут, главное, не прижиться с этим кем-нибудь и не залететь от него, а просто иногда потрахиваться для здоровья! Ты ее не забывай, навещай иногда, баба она хорошая, – Кот с блямканьем загрузил бутылки в мешок для мусора, туда же и бросил переполненную пепельницу.

Мусора вынесли на помойку несколько мешков – аж вспотели. Кое-как навели в квартире порядок, потом выпили по сто граммов на посошок, присели на дорожку, помолчали. Затем Кот встал, перекрестился, сказал: «Ну, с Богом!», вскинул сумку на плечо и вышел из квартиры. Заперев дверь, позвонил в дверь напротив и передал ключи соседке. Попрощался и с ней.

От Пяти углов до площади Восстания шли пешком, почти не разговаривали: сначала по улице Рубинштейна, потом направо по Невскому проспекту. Автобусов до Хельсинки у гостинцы «Октябрьская» стояло штук пять.

– Вы во сколько отъезжаете? – всунулся Кот в ближайший.

– Да уже вот-вот, – ответила ему тетка.

– В аэропорт заедете?

– Придется доплатить.

– Ладно.

Кот зашел в салон автобуса, бросил на сиденье сумку. Потом вышел покурить. Постояли молча.

– Отправляемся! – закричала тетка, высунувшись из дверей.

– Ладно, я пошел! – пробормотал Кот, бросая окурок под ноги. – Пока! Счастливо оставаться, напарник!

– Я, наверное, тоже уйду из конторы. Хочу спокойно учиться на дневном, ходить на лекции и семинары, потом во всякие кафешки, гулять, сдавать сессии, все такое, как нормальные студенты. Считается, что настоящая учеба только на дневном и есть. Паспорт мой пока оставь у себя. Только кажется мне, что хрен я тебя больше увижу. Так что прощай, Михаэль! – с горечью сказал Ванечка.

– Прощай и ты, Самаэль! – процедил Кот одними губами.

Обнялись. У Ванечки защипало в глазах. Он повернулся и пошел прочь, не оглядываясь. Мир без Кота опустел. Ванечка за этот год привык и Коту, и к его Валентине, и к их трущобной квартирке на Пяти Углах. А теперь в его жизни не было ни надежного напарника, ни его ветреной подруги и незачем было ехать на «Владимирскую». И не было никаких сомнений, что это уже навсегда.

Потом Ванечка получил от Аси SMS-сообщение: «Прости прощай». Ася это сообщение сочиняла целую неделю и вложила в него много душевных сил. Сообщение постоянно менялось в объеме: от целой страницы с попыткой все объяснить до просто знаков пунктуации. Ася шевелила губами, смаргивала слезы, шмыгала носом. Валера даже подумал, что она простудилась. Ванечка в момент получения был за рулем и чуть не проехал на красный свет. Показалось, что ему прямо в лицо взорвалась петарда. Трясущейся рукой он включил аварийку и остановился на обочине – отдышаться. Еще два дня у него было ощущение, что он подавился.

Жизнь, между тем, продолжалась. Лето как-то внезапно закончилось, начался сентябрь, пошли дожди. Ванечка приступил к учебе. Он оказался самым старшим и его назначили старостой группы. В группе были в основном молодые девчонки – вчерашние школьницы. Одна из них, Олечка Качалова, кареглазая брюнетка с ямочкой на подбородке, приезжая, кажется, из Ставрополя, Ванечке очень даже понравилась. Ей было еще семнадцать лет, а восемнадцать должно было исполниться только двадцать седьмого октября. Очень хорошая девушка. Ванечка на нее засматривался. Сегодня утром, когда увидел, так будто электрошокером ткнули в живот. Любовь еще не началась, но она приблизилась вплотную, была совсем близко-близко. А еще у нее был парень-одноклассник, влюбленный в нее, приперся за ней в Питер, только учился в другом ВУЗе, кажется в «Лесопилке». Парень был высокий, крепкий, белобрысый. Судя по набивкам на кулаках, занимался единоборствами. Они два года сидели за одной партой. Тоже проблема, требующая своего решения. Ванечка начал уже готовиться к дню рождения. Был вариант заказать и оплатить столики в кафе или в клубе на всю группу и хорошо повеселиться. Ситуацию несколько омрачало то, что Олечкин приятель обязательно туда припрется. Она непременно его пригласит. Тогда уболтать и увезти ее домой после праздника Ванечке вряд ли удастся, по-крайней мере, без конфликта, которого очень хотелось избежать. Ольге драка на ее дне рождения вряд ли понравится. Потом еще существовала проблема подарка. Понятно, шикарный букет цветов обязателен, но какой купить подарок? В голове было только три варианта: украшение – кольцо или серьги с бриллиантами, но как их выбрать – вдруг не понравиться. И как будет выглядеть: одногруппник вдруг подарил серьги с бриллиантами? Насколько это прилично? Такие подарки обычно дарят любовники. Был и второй, более практичный вариант: скромная небольшая машина с автоматической коробкой, например, типа «тойота» или «мини-купер»… С другой стороны, прав у нее еще нет, хотя можно было бы оплатить и курсы. Третий вариант был самый дешевый: компьютер или навороченный мобильник. Однозначно полезные вещи, и тут уж точно никто ничего не скажет и не подумает предосудительного. Короче, Ванечка пребывал в сомнениях.

Еще была куча дел: ремонт в новой квартире на Морской набережной никак было не закончить, поэтому Ванечка жил в загородном доме, который подарил ему уехавший за границу Спичечная Голова. С домом Ванечка достался в наследство белый кот Зураб Зурбович и охранник Сергей Махров, который там же и проживал в отдельном флигеле. Иногда Ванечка звонил заранее, просил испопить баню. Там бы отметить Олечкин день рождения и оставить всю компанию ночевать и все такое, но вряд ли девчонок отпустят за город. В группе была еще одна симпатичная девочка, которая к Ванечке клеилась сама. Эта бы без вопросов в постель прыгнула, а потом Олечке бы все рассказала, и тогад – конец. Тоже проблема. И еще были дела по предприятию, которое Ванечка тоже получил в собственности с усмешкой и со словами: «Попробуй-ка русского бизнеса!» Впрочем, предприятием управлял испольнительный директор Александр Иосифович Вайштейн, умнейший и приятнейший человек, а Ванечка только получал деньги как владелец. И много. Когда видел ежемесячную выписку со счета, всегда хотелось крякнуть, как после стопки водки. Вспоминались слова Кота про какого-то председателя совета директоров: «Вот это и есть идеальная работа!»

А Корабельников, наконец, все-таки решил жениться и устроил в «Кощее» мальчишник. Пришли только свои – всего человек десять: в основном ребята с работы и еще пара старых школьных друзей. Невеста его, Татьяна, узнав о намечающемся мероприятии, сначала ничего не сказала, а потом с некоторой злорадностью объявила, что в таком случае проведет девичник.

Ванечка по такому поводу надел клубный пиджак от Zegna, золотые швейцарские часы «омега». Зудело покрасоваться. На ближайшей охраняемой стоянке оставил «Кайен», назад собирался похать на такси, переночевать в старой теткиной квартире.

На входе в клуб неожиданно встретил ту самую девчонку, которая когда-то спрашивала его про зарплату и машину. Та оглядела его с ног до головы, призывно улыбнулась. На этот раз у Ванечки она не вызвала никаких эмоций: да, красивая девчонка, ну что – вокруг полно красивых девушек, даже более красивых, чем она. Он рассеянно кивнул ей и прошел мимо. За этот год он стал другим, и такая девчонка была ему уже не нужна. Хотя перепихнуться разок в туалете вполне было бы можно, но не более. Молча. Разговаривать с ней ни о чем возвышенном, типа о любви, Ванечка вовсе не собирался. Да и не до нее сейчас было. Девчонка, возможно, тоже припомнив его, открыла рот.

– Привет! – кивнул ей Ванечка и, тут же забыв о ней, прошел дальше. Девчонка только тогда захлопнула рот. Шедший сзади уже подвыпивший Корабельников сказал, назидательно подняв указательный палец:

– Очень крутой чувак! Настоящий олигарх!

В этот вечер в клубе звучала живая музыка: выступала местная питерская группа «Асфальт» с новыми песнями и со своими немногочисленными фанатами в основном из числа друзей и подруг. Атмосфера была почти домашняя, постоянные посетители, друзья друзей, все знакомы. Наташа Артамонова, сотрудница рекламного агентства, привела развлечься посетившую Питер американскую топмодель, которая пару раз мелькнула на обложке журнала «Вог». Понятно, все мужики в клубе пялились только на нее. Как утверждал Глыба, от одной только ее походки можно было кончить. Наташу это чисто по-женски очень раздражало. Она сама себя считала тоже очень даже ничего, но рядом с этой дивой никто ее просто не замечал.

Глыба, не отрывая глаз от потрясающей заокеанской задницы и проливая мимо рта пиво себе на грудь, пробормотал:

– Бля, да неужели с ней кто-то спит? Интересно бы посмотреть на счастливчика… Тоже, небось, типа модельер. Впрочем, все они, говорят, пидарасы.

– Наверняка ее пялит какой-нибудь маленький, лысый и толстый продюсер!

– А тебе-то и завидно! – подзуживал уже здорово поддатый Корабельников.

– А тебе-то и нет? Вот у тебя типа завтра свадьба, а если она сейчас подойдет к тебе и предложит трахнуться, согласишься? – спросил Глыба, подливая себе еще пива. Он предвкушения вкусного ужина у него громко заурчало в животе.

– Да не думая ни секундочки! – прошептал, облизнувшись, Корабельников.

– Слышала бы Татьяна!

– Да она сама сейчас гуляет. И наверняка смотрит мужской стриптиз. Но я все буду знать: у меня там есть агент с камерой. Все будет заснято с начала до конца. Весь девичник. И не говори мне про случайные поступки. Есть версия, что случайных поступков не бывает в принципе.

Действительно, однажды был такой заказ от жениха – заснять девичник. Снимала там Катя. Вид у нее после съемки был задумчивый, запись она отдала Алешину с явной неохотой.

– Чего там было-то? Чего происходило? – пристали к ней Кот с Ванечкой.

– Да-а, девочки погуляли хорошо, – неопределенно и вяло ответила Катя.

– Ну-ну! – подначивал Кот. – Давай, рассказывай!

– Отстаньте!

– Давай, рассказывай!

– Осталось мерзкое ощущение. А вывод один: какие мы все, и мужчины, и женщины, все-таки скоты и мрази! И женщины, и мужчины! – вдруг в сердцах сказала она. – Ладно, смотрите сами, а я пойду выпью кофе. Голова болит.

Алешин был не против, и Ванечка с Котом прилипли к экрану. Там действительно было на что посмотреть. Алешин только крякал, не зная, что и сказать. Девичник был действительно знатный, со стриптизом, визгами, сдираниями остатков одежды со стриптизеров, причем невеста везде была в первых рядах. Далее присутствовали уже и более рискованные развлечения.

В другой раз уже по заказу невесты снимали мальчишник. Мужской междусобойчик тоже того стоил. Ванечка тогда даже им позавидовал. Впрочем, нового там ничего не изобрели: стриптизерши, дорогие проститутки, и это понятно: последние деньки свободы. И тоже никто тогда не знал, что с этим материалом делать – у жениха явно будут проблемы. Но за все было заплачено. Так и отдали заказчице. Пусть сама решает. Ей с ним жить. А между тем, это было просто некое ритуальное действие, дань традиции, в основном – для гостей. Не исключено, что и невеста и жених и в том, и в другом случае действительно любили друг друга. Всем это понятно, но тогда зачем заказывали скрытую съемку? Может быть, тоже из-за любви – значит, им было не все равно?

Опечаленный Алешин тогда на это сказал так:

– Я понимаю: вполне естественно, что человеку любящему интересно знать о любимом человеке абсолютно все: детство, школьные товарищи, друзья, и, уж особенно, бывшие любовники и любовницы, если они были. Ревность неизбежно присутствует рядом с любовью. Видимо, это в природе человека. А вот когда человек не хочет ничего знать о любимом человеке, это уже подозрительно. Но тут даже и не знаю, что сказать.

– Чем, думаете, это кончится? – поинтересовался тогда Кот у Алешина.

– Я даже не знаю, – развел руками тот, – не знаю!

Впрочем, Корабельниковский мальчишник проходил пока что очень даже прилично. Никаких стриптизерш и проституток. Музыка, выпивка, треп. Ждали еду и начала представления. Группа «Асфальт» уже настраивалась, блямкала по гитарам, звенела по тарелкам ударной установки. Скоро должны были принести горячее. Ванечка сидел, расстегнув пиджак, смеялся. Заморская дива вдруг остановила на нем взгляд и замерла. Ванечкино юное румяное лицо, васильковые глаза поразили ее своей чистотой и невинностью, розовые губы и накачанная шея, выпиравшая из ворота рубашки, широкие плечи тоже ей очень понравились. Она подошла к Наташе, сказала ей по-английски:

– Натача, скажи, пожалуйста, вот тому симпатичному мальчику, что я хочу с ним потанцевать!

«Да он тебе по пупок будет! – подумала «Натача» и еще: – Перебьешся, сука, наших пацанов лабать – хрен тебе!», а вслух с обворожительной улыбочкой ответила по-английски же:

– Иди сама скажи ему!

– А как это сказать по-русски?

– Давай, я тебе скажу русскую фразу, а ты ее запомни и точно слово в слово произнеси. Давай! – и она прошептала модели на ушко заветные слова. Та закивала, сначала повторила про себя, потом вслух Наташе. Наташа кивнула: – Все правильно, иди! – и, отвернувшись, прыснула смехом.

Топмодель своей фантастической походкой, сопровождаемая взглядами всех присутствующих мужчин, крутивших за ней головами, как подсолнухи за солнцем, подошла к Ванечке, поглядела на него своим коровьим иноземным взглядом, наклонилась, обдала чудесным запахом неведомых в России духов и сказала ему, онемевшему от изумления:

– Ай эм сорри, Ванья, я тебья люблью, трахни менья, пожалуйста!