Текст книги "Охотники на «кидал», или кооператив сыщиков(СИ)"

Автор книги: Владимир Митрофанов

Ася в гостях у Ванечки

В пятницу Ася с Ванечкой собирались провести вечер вместе, куда-нибудь сходить. Только сели в кафе, как Ванечку снова внезапно вызвал Спичечная Голова.

Ася насупилась, разговаривала холодно. Она уже хотела уходить, но Ванечка ухватил ее за локоть, притянул к себе:

– На, возьми ключ. Если меня дома не будет – подождешь.

Ася еле заметно кивнула.

Через три часа Ванечка вернулся. Подходя к подъезду, он поднял голову: света в окне не было – значит, еще не пришла. В прихожей, однако, свет горел. Показалось – плеснула вода. Ванечка заглянул в ванную: там, закрыв глаза, с наушниками в ушах, подпевая, в пене лежала голенькая Ася. Лифчик, трусики и платье висели тут же на крючке. Ванечка убрался назад и прикрыл дверь: не хватало только Асиного визга и плескания мыльной водой в лицо! Пошел на кухню ставить чайник. А там уже был накрыт стол, пожарена картошка, котлеты. Тут вода заплескала громче, зашумел душ, дверь приоткрылась, высунулась Асина головка, ойкнула, скрылась, но не слишком быстро – показалось плечико, сверкнула грудь. Ванечка услышал задвижку: закрылась. Вскоре появилась – румяная, без косметики, в тюрбане из полотенца, сама закрученная в большое полотенце, босиком пронеслась в комнату. Наконец, через уйму времени – Ванечке показалось, год прошел – появилась снова в платье. Волосы убраны назад в пучок на затылке, высокая шея открыта. Ванечка, от нетерпения щипавший хлеб и кидавший кусочки в рот (он за это время успел и помыться и побриться), так и застыл с открытым ртом. Ася, очень довольная произведенным эффектом, с прямой спиной уселась на край стула:

– Все, можешь зажигать свечи!

Ванечка только теперь и смог сглотнуть. Ася вдруг стала другой. Что-то с ней произошло. Уснули одновременно где-то уже под утро. Позавтракав в постели, поехали в Петергоф на открытие фонтанов.

Окна в электричке были открыты. По вагону гулял теплый ветер. С полей тянуло навозным запахом. Вдоль железной дороги вперемешку стояли особняки, хорошие новые дома, но тут же с ними соседствовали и развалины, окруженные поваленными заборами, сгнившие парники с рваной пленкой, перекошенные сараи.

Неожиданно тут же, в вагоне, встретили парня из ЧОПа Витю Пронина, склонный к полноте добродушный парень. Он тоже ехал на фонтаны со своей подружкой – художницей-дизайнером Машей. Ванечка тут же вспомнил ее: это она делала интерьеры на рождественском корпоративе банка, где они с Котом выступали в роли ангелов. Маша была невысокая, рыжая, зеленоглазая, носила широкие одежды, свитера и никогда юбки и туфли на каблуках. Работала по дизайну, училась в «Мухе», занималась интерьерами, графикой, подрабатывала, где только возможно. Постоянно ходила с альбомом, рисовала все, что видела. И тут, в вагоне, была с альбомом.

– А-а, ангелы с мечами, – вспомнила и его Маша. – Оставь «мыло», я вам картинку скину.

В понедельник Маша прислала Ванечке по электронной почте графический рисунок «Два рыцаря». Ванечка тут же отвез показать эту картинку Коту. Подождали, пока загрузится компьютер и возникнет рисунок. Наконец, он появился.

Оба сыщика, посмотрев на экран, замолчали.

– Ну, Маша… – выдохнул Кот.

– Круто! – согласился Ванечка, испытав при этом некоторую жуть.

Голландцы

Между тем наступили белые ночи. Однажды Алешин вызвал Ванечку:

– Поработаешь сегодня с голландцами.

– Какими еще голландцами? – У Ванечки намечались совсем другие планы.

– Которые приплыли в Питер на яхте.

– Больные они, что ли, с головой? – вырвалось у Ванечки.

Он знал, что акватория от линии Таллинн-Хельсинки и до Петербурга для иностранных яхтсменов считается страшным местом, чем-то вроде вод Карибского моря в старые времена. Одна российская таможня и пограничники чего стоят – чистые пираты!

– Надо было им яхту в Котке оставить, и оттуда уже ехать автобусом до Питера. Был бы шанс, что яхта останется целая.

– Ну, они там, скажем, искатели приключений, наивные люди старой Европы… Один-то раз приходят, это потом уже зарекутся сюда соваться. Надо бы, конечно, предупреждение опубликовать в журналах по яхтам, чтобы в Питер ни под каким видом не ходили. И всем будет хорошо: и самим яхтсменам, и погранцам с таможенниками – нет лишней головной боли… А знаешь, что по определению пограничных вод до сих пор работает закон 23-го года, что-то такое мне говорили…

– Ну, и мудаки… – пробормотал Ванечка, чувствуя, что в эти выходные не выспится и с Асей они никуда не пойдут.

– Короче, яхту худо-бедно устроили на стоянку в яхт-клуб, а вот самими голландцами будешь заниматься лично ты: придется сопровождать их по городу. Они хотят посмотреть белые ночи. Надо будет походить с ними пешком по набережным. За них попросили серьезные люди. Естественно, получишь денежку. Оплата стандартная для таких ситуаций: двадцать евро в час. Двоих вас посылать не имеет смысла, Кот языка не знает, а ты хоть как-то по-английски говоришь. И у Кота вид избитый, страшный.

– А что: им с яхты белых ночей не видно? – только и промямлил Ванечка.

Впрочем, голландцы оказались вполне приятными людьми: парочка муж с женой оба возрастом чуть за шестьдесят, загорелые и улыбчивые. Ванечка вздохнул с облегчением: из Голландии вполне могла заехать и «голубая» семья, и просто придурки. Между собой супруги говорили, вероятно, по-голландски, а с Ванечкой общались по-английски. По-английски Ванечка понимал и говорил, хотя иногда вставлял и немецкие слова. Последнее время он практиковался разговорному языку с Асей: та ему произносила фразы, а он пытался понимать и отвечать. Асю это очень веселило, но учеником Ванечка был хорошим. У него все получалось. Голландцы тут же подарили Ванечке брелок для ключей и магнитик на холодильник с мельницами и надписью «Амстердам». Только вышли из гостиницы, как тут же подвалили, конечно, какие-то чернушные типы, будто бы просто так. Ванечка внимательно за ними следил, как бы не сперли фотоаппарат или что-нибудь еще. Те потерлись, потерлись да так и ушли ни с чем. Может, действительно просто так, но фотик у бельгийца был явно очень дорогой, стоил не меньше двух штук баксов, а то и дороже, а Петербург – город опасный. Однажды здесь даже ограбили начальника бюро Интерпола одной европейской страны.

В конечном итоге, все прошло хорошо. Ванечка отвел голландцев в отель на Загородном проспекте уже к четырем утра, сам же отправился к метро. Под утро зазнобило, он, когда шагал к метро, ссутулился, глубоко засунул руки в карманы брюк.

На этом не кончилось. Через два дня Ванечка ходил уже с бельгийцами. Это были уже две семейные пары пожилого возраста.

И в этот раз Ванечка понял, что Алешин посылает его не зря. Как только туристы вышли из гостиницы, к ним кинулись какие-то типы наркоманского изможденного вида, протянули корявые руки, начали просить денег, якобы на метро: так и орали «Метро, метро!» Ванечка их отогнал. Потом бельгийцы зачем-то возжелали сходить на рынок, конкретно, на Кузнецкий, который с едой. «Там-то их непременно и обворуют!» – похолодел Ванечка. Однако пронесло. Там же рядом они осмотрели дом, где жил Достоевский. И так далее.

Бельгийцы приехали как раз в ночь с двадцать второго на двадцать третье июня – в самую-пресамую белую ночь. Пришлось всю ночь шататься с ними по городу: смотреть на разводку мостов, пить пиво (чуть-чуть), короче, ходили до утра. Бельгийцы были в восторге: «Манифик!» Ванечка же, зорко наблюдая, чтобы у них что-нибудь не уперли, жестоко страдал от недосыпания, а когда утром ехал в контору, только и мог сказать: «Люди! Кто-нибудь! Поднимите мне веки!» Оттуда позвонили, сказали, что есть срочная работа. Надежда была отоспаться хотя бы сидя на диванчике или в машине у Кота. Хоть бы с полчасика.

Из офиса с Алешиным поехали в маленькую гостиницу неподалеку от офиса.

В холле гостиницы стоял взволнованный иностранец с красным лицом, по виду – скандинав. Его представили как некоего Петера. Петер тут же стал что-то тараторить, махать руками.

– Скажи ему, чтобы успокоился! – обернулся Алешин к Ванечке. – Пусть объяснит толком, что случилось.

– Slow down! – рявкнул Ванечка.

Все окружающие обернулись. Иностранец вообще замолчал наглухо. Потом начал говорить уже медленно, опасливо посматривая на Ванечку.

– Что он говорит? – спросил Алешин, дежурно улыбаясь.

– Он говорит, что… – важно начал Ванечка. – Какая-то девушка из обслуги якобы украла у него бумажник с паспортом, тысячей евро и кредитками. Короче, я так думаю, что пиздит! – добавил он уже от себя.

– Выражайся культурно при иностранцах! – прошипел Алешин, округлив глаза.

– Да он же ни хера не понимает! – ничуть не смутился Ванечка.

Все расследование заняло минут пятнадцать. Бумажник нашли в номере в щели в изголовье кровати. Ванечка сунулся туда сразу – будто знал заранее.

Петер еще больше покраснел и надулся. Зареванная девушка в холле – видно это на нее бочку и катили – благодарно улыбнулась Ванечке.

Алые паруса

Весь следующий день Ванечка мечтал проспать, но выспаться так и не получилось. Позвонил Кот: Алешин срочно вызывал их к себе:

– Парни, есть работа. Короче, получаете у Кати пропуска на Дворцовую и вечером идете на «Алые паруса». Только оденьтесь поприличнее, чтобы не выделяться. Ваня, ты вообще за выпускника сойдешь, а вот Андрей даже не знаю…

– За учителя математики – отъявленного матерщинника и педофила! – Кот скорчил идиотскую рожу, скосил глаза к носу и будто указкой затыкал в доску. – Кто не ответил на вопрос, короче, снимай труселя!

Алешин даже не улыбнулся:

– Приедут выпускники частной гимназии имени какого-то там князя. Им сняли хороший ресторан, но подросткам непременно надо погулять, потрястись – опять же традиция. У родителей есть подозрения, что ребята могут использовать это шальное время для того, чтобы хорошенько нажраться и трахнуться. Эту безумную ночь как-то надо пережить последствий. Итак, кто нас интересует конкретно… Гимназия, 11-й класс, Ксения Локалова. Смотрите фотку. Автобус привезет выпускников в центр примерно в одиннадцать тридцать. Стоянка будет вот здесь. Отсюда их и увезут по окончании гуляний домой. При встрече обязательно подтвердите, что вы ее увидели и приняли под наблюдение. Позвоните мне. Подростки вполне могут попытаться оттуда свалить и где-нибудь зашхериться со всеми исходящими. Вот мобильный телефон ее отца. Зовут его Игорь Маркович. Можно звонить и советоваться, что делать в конкретной ситуации, поскольку ситуация может быть деликатной. Но прямого спаривания приказано категорически не допускать. Там какая-то у них сложилась сложная психологическая ситуация в школе: типа все девчонки уже трахались, а вот Ксюша – еще нет и у нее от этого сформировалось чувство глубокой неполноценности. А подобные вещи традиционно пытаются разрешить на выпускных вечерах, напившись до посинения. Опять же таблетку типа «экстази» запросто дадут выпить и крыша слетит. Народ здесь учится богатый, всякое может быть. Папаша как раз и боится такой вот таблетки.

– Так мы можем ей в этом помочь безо всяких таблеток! – взбодрился Кот, высунув язык.

– Девочка очень хорошая, медалистка, но не без подросткового психоза, и отец очень не хочет, чтобы с ней что-то случилось. В университет она уже поступила, через несколько дней они уезжают за границу отдыхать. Смотрите за ней и сами погуляете, потанцуете, заработаете денег. Вообще-то могли бы за пропуска и бесплатно отработать.

– Ага… – занюнил Кот. – А я вот ночью, в отличие от некоторых, спать люблю. Мне Валентина все мозги пропилит!

– Хочешь, чтобы я ей справку выписал? – уставился на Кота Алешин. – С печатью.

– Съемку-то вести? – вздохнул, понурившись, Кот. За время болезни он разленился.

– Да, но без фанатизма. Снимайте на маленький фотик или даже на телефон, только чтобы она не заметила слежки. Впрочем, там все будут с фотиками, так что с этим проблем не будет. Важно заснять ее ближайшее окружение, парней, опять же. С кем она там конкретно будет тусоваться.

– Чего там может быть? Там же ментов море! Трахнуться или ширнуться просто негде, – мрачно посетовал Кот.

– Это – работа! – отрезал Алешин. – А вводная такая: в эту ночь никто не колется и не спаривается, короче, никаких семяизвержений. Только не сегодня. Послезавтра они улетают в Лос-Анжелес. Короче, надо дожить до рассвета, сдать папаше и дело закончено. То есть посадить на автобус, из автобуса их уже не выпустят до самого дома, где встретят родители.

В назначенное время сыщики были на месте. Заказанный автобус со школьниками опоздал минут на десять. Из открывшихся дверей с гомоном вывалилась толпа выпускников с красными лентами через плечо.

– Золотая молодежь, блин… – ахнул Кот. – Чистая Америка! И, по-моему, они в автобусе уже поддали.

Девушки были все, как на подбор, красивые и одеты явно очень дорого и стильно. Это просто бросалось в глаза.

– Вот и Ксюша, наша красавица. Сними-ка ее, – Ванечка ткнул локтем Кота, который тут же достал фотоаппарат.

У Кота даже нижняя губа отвисла:

– Ух, ты! Я бы ее снял реально… Отзвонись Петровичу!

Мальчишки-одноклассники в основном были рослые, раскованные, с наглыми лицами.

– Ничего себе, здоровые ребятки… – прикинул Ванечка.

– А вот когда на комиссии в военкомате, то они все до единого тяжело больные, причем хронически и неизлечимо, – хмыкнул Кот. – В любом классе имеются группировки учеников, всегда есть лидеры класса и есть изгои. Лидеры – это небольшая группа в шесть-семь человек, в которой тоже существует определенная иерархия: лидер-вожак, обычно физически сильный спортсмен, рядом с ним кто-то вроде живчика, прилипалы, именно он основной генератор разных мерзостей, которые лидер может одобрять, а может и отвергать. Всегда есть кто-то вроде шута. Обычно в команду входит парочка наиболее шустрых и красивых девчонок. И в каждом классе всегда есть болото – средняя прослойка. А еще и серые мыши – самое дно. Их никто не замечает… А вот и он – лидер класса и его свита!

Ванечка присмотрелся в указанном направлении.

Там стоял высокий красивый парень, очень спокойный. Обнаружился и прилипала: гримасничающий чернявый мальчишка, а вот и девушки.

Кот приложил к глазам маленький, но мощный бинокль:

– Наблюдаем за этой компашкой. Прилипала – самый опасный. Именно у него обычно таблетки и алкоголь. Ага, вот и фляжечка появилась.

– С нее особо не напьешься, – засомневался Ванечка.

– А сейчас и таблеточки появятся, не спеши.

– Ладно тебе.

– Поверь мне!

И точно, появились таблетки, – по крайней мере, что-то такое подростки положили в рот, а из фляжечки тут же и запили. Впрочем, Ксюша Локалова от предполагаемой таблетки отказалась, хотя из фляжки, поморщившись, глотнула.

Кот ухмыльнулся, Ванечка только крякнул.

Рядом с ними разговаривала два паренька, тоже выпускники:

– Ты чего больше всего хотел бы?

– Посмотреть, как Макс Барятин нажрется!

– Какие-то у тебя мелкие желания.

– А прикольно.

Кот кивнул на них:

– Дебилы!

– А у тебя самого какая мечта? – спросил Ванечка.

Кот хихикнул:

– А впрочем, одно время у меня была точно такая же дебильная мечта: разыскать нашего бывшего «дедушку» сержанта Жору Угорева – «Угря вонючего» и отпиздить его в хлам до кровавых соплей. Ведь дня не проходило, чтобы он кого-то не отхуярил или не унизил. Монстр, исчадие зла, садист, а не человек. Ему не сержантом быть, а надзирателем в Треблинке. Такие люди просто не должны существовать на белом свете из-за своей античеловеческой сущности. Наверняка проживает где-нибудь у черта на рогах, кажется в Пензе, хрен его достанешь. Мне иногда во сне снится, как я его пизжу, и я просыпаюсь счастливый. Но и всегда что-то мешает: руки становятся вязкими, сильно никак не ударить…

В это самое время компания выпускников, включая и Ксюшу Локалову, двинулась навстречу приключениям. Ванечка с Котом тоже протолкались на площадь. Вокруг было столько симпатичных девчонок, что просто глаза разбегались. Кот тут же завел знакомство со смуглой шустрой стройняшкой. Ванечка тоже, было, зацепился языком с ее подругой-блондиночкой, впрочем, тут же подошли парни отбивать своих девчонок. Возникло некоторое напряжение. Вдруг очнулся Кот:

– Где она?

Ванечка только захлопал глазами, закрутил головой:

– Нету! Просрали задание, ёпт!

– А ты чем смотрел? Хуем? Посади-ка меня на плечи! – засуетился Кот.

Он тут же взгромоздился на Ванечку, забегал глазами по толпе:

– Вот они! Пошли! – запрыгал он прямо на плечах.

Ванечка только крякал под ним.

Стали проталкиваться туда. Поддатых школьников было что-то многовато. По пути чуть не случилась мелкая драчка. Юные парочки совсем не по-детски целовались взасос. Кот изменил мнение, что ничего такого случиться здесь не может, заволновался:

– Сколько времени осталось до отправления автобуса?

– Три часа.

– Тут можно целых пять раз трахнуться, даже если и никуда не спешить. Загорелось им куда-то переться. Потанцевали бы лучше. Ну, что за люди!

Подростки направились в сторону Дворцового моста. Народу было битком.

На «Алых парусах» гулял почти весь город. Набережные были запружены народом, ждали салюта. Какой-то щуплый кудрявый парнишка в очках, неумело бренча на гитаре, выстанывал песню из студенческого фольклора. Все остальные, в основном девушки, ему подпевали: Судя по словам, это были студенты-медики:

 
«Ругают там, ругают тут
Наш медицинский институт…
Пусть говорили нам не раз,
Что мало трудностей у нас,
Что сопромат нам не сдавать
И чертежей не рисовать.
Зато сидим мы на скелете
И тянем трупы за собой —
Первый, второй и третий,
Четвертый пятый и шестой.
Первый, второй и третий,
Четвертый, пятый и шестой…»
 

Ванечка с Котом мрачно переглянулись.

Между тем праздник продолжался. Наконец из-за вздыбленного Троицкого моста медленно выплыл большой корабль с настоящими алыми парусами, однако ветер дул ему навстречу, поэтому паруса были надуты в сторону, противоположную движению корабля. Это выглядело несколько неестественно, но все исправилось, когда он под рвущимися в небе фейерверками возвращался назад с полными ветром с залива парусами.

Чуть позже вялые, сонные, зевающие выпускники погрузились в автобус и среди них совершенно целая мадемуазель Локалова. Кот с Ванечкой с облегчением вздохнули: работа была закончена.

Под утро затрясло, стало зябко и сонливо, народ со всех сторон начал подгребать к метро. Кот отправился пешком к себе на Пять Углов, где его давно уже ждала спящая теплая и уютная Валентина. Ванечка отправился к станции «Гостиный двор». У только что открытых дверей в метро царила давка и священнодействовал ОМОН. Было явно слышно, как трещали кости. Завизжали девчонки. В толпу, наводя порядок, врезался ОМОН. Толпа, охнув, отхлынула. Ванечка решил пока туда не соваться. Реально могли удавить. Сел на ограждение подземного перехода, стал ждать.

Омоновцы были все как на подбор, типа «двое из ларца одинаковы с лица», только куда как в большем количестве. Однако самый страшный омоновец был низенький и очень толстый – с огромным и явно пивным брюхом. Но именно он проявлял безудержную активность: тут же, как морковку, выдернул из толпы какого-то буйного поддатого паренька, который все не мог успокоиться и начал качать права. Омоновец обратился к милиционеру, зевавшему у фургона с решетками:

– Слушай, он мне надоел, может быть, к себе заберешь?

– На хрен мне нужно это говно? Эй, парень, быстро вали отсюда! Одна минута у тебя!

Тот, однако, упорно не уходил, и все хотел что-то доказать.

– Ладно, ты, я вижу, не понял! – махнул рукой офицер, и парня мгновенно запихнули в фургон.

Один парнишка подъехал к метро, прицепившись сзади к троллейбусу. Сразу два милиционера хотели его схватить, но он, проявив чудеса увертываемости, от них все-таки убежал.

Рядом Ванечкой присела парочка, оба закурили.

– И что было дальше? – спрашивал парень.

– Ты у придурка своего спроси! – огрызнулась девчонка.

– Какого придурка? – недоуменно спросил парень, который был явно с хорошего бодуна и жаждал пива: крутил головой по сторонам и облизывал губы.

– У тебя что, много друзей-придурков? У Толика, конечно!

Потом они оба ринулись в толпу и начали пробиваться к дверям.

В итоге Ванечка приехал домой только в пять утра, выпил для снятия стресса полстакана виски и далее проспал до часу дня.

В четыре, как и договаривались, он заехал за Асей, долго сидел у нее на кухне, пил ледяной квас только-только из холодильника – от запотелого стакана стыли пальцы. Внутри в животе все сразу замерзло. Ася переодевалась, сновала по квартире в одних трусиках. Ванечка, конечно, не удержался, перехватил ее, пристал с поцелуями. Впрочем, Ася не слишком и сопротивлялась. В конечном итоге оба очутились в постели. Притомившись, на полчасика заснули.

Ася спала у него на плече, дышала беззвучно, а Ванечка, проснувшись раньше нее, читал книгу, стараясь потише шелестеть страницами и постоянно переводя взгляд с книжки на Асину грудь. Наконец Ася тоже проснулась, потянулась, улыбнулась, поцеловала Ванечку в плечо. Начали, было, одеваться.

– Откуда это у тебя? – ахнула Ася, обнаружив на бедре у Ванечки здоровенный синячище, аж с чернотой – на месте, которым Ванечка несколько дней назад заблокировал удар ногой в тяжелом ботинке.

– Ё-мое, а я и не заметил. Наверное, на тренировке попало, вот блин! – сказал, с удивлением разглядывая свое бедро в зеркало, Ванечка. – А ты возьми да и поцелуй, тут же и пройдет!

– Еще чего! Надо натереть бодягой!

Окончилось поцелуями, массажем и далее все такое. Про синяк тут же и забыли. Оба вспотели так, что скользили друг по другу словно смазанные жиром. Потом вместе долго принимали душ, баловались, залили пол в ванной.

После этого, наконец, отправились на Петропавловку. Там в «аквариуме» комендантского дома уже вовсю гудел корпоративный фуршет известного общества по отъему денег у населения «Альтаир», членом которого являлся и Морис. Накануне он выдал Ванечке красивый пригласительный билет на два лица. В пространстве, накрытом стеклянным куполом, звучала живая музыка – скрипки и виолончели. Давали водку «Абсолют», французское шампанское, неплохое чилийское вино, жареные королевские креветки и кучу других закусок. Ванечка фуршетом остался доволен, поскольку был не за рулем и креветки обожал. Вино вязало рот, но было вкусным. Ася его постоянно дергала, совсем как жена: «Хватит пить!» – «Я ж не водку пью – только вино!» – отбивался от нее Ванечка.

Откуда-то возник уже прилично поддатый Морис, уставился на Асю во все свои белесые свиные глазки за стеклами очков, пожал руку Ванечке:

– Представь меня даме.

Ванечка важно представил:

– Это Морис. А это – Ася.

Новообретенные знакомые церемонно раскланялись. Морис поцеловал Асе ручку. Ася покраснела от удовольствия.

– Кто это? – шепотом спросила она, когда Морис отошел к столу.

Ванечка развел руками и сделал большие глаза:

– Тебе же сказали – Морис! О-о-о! Крутой человек!

Ванечка сообщил интересную подробность:

– Морис не переносит пива, практически его не пьет, но стесняется этого, поскольку пиво считается истинно мужским напитком… Как-то ему налили, он стал пить и тут же блеванул себе обратно в кружку. Ему стало стыдно и он начал всю эту блевотину пить снова, заталкивать в себя. Тогда уже стошнило всех, кто находился рядом.

– Фу-у-у… – поперхнулась Ася.

Часть народа уже здорово напилась, возник скандальчик, кого-то вывели.

Морисовой девчонки, которая в клубе ругалась «говном», на фуршете видно не было.

– А где Света? – мимоходом поинтересовался Ванечка у Мориса.

– В Америке! – махнул рукой Морис и куда-то исчез.

Гуляли опять чуть не до утра. Спать поехали к Ванечке.

Утром Ася отправилась в университет, а Ванечка, проводив ее, вернулся домой.

В ночь работали с Котом в группе быстрого реагирования на основной базе ЧОПа, снова замещая отпускников. Ездили вдвоем. Дежурство прошло без особых эксцессов, разве что кроме маленькой пустяковой драчки, в ходе которой Кот при замахе случайно заехал Ванечке локтем под глаз. И больно.