Текст книги "Клыки на погонах"
Автор книги: Владимир Михальчук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
– Моя корона тебе не великовата, червь? – спросил озлобленный голос.
Нотки ярости, звенящие в знакомом теноре, привели Герта в чувство. Он затряс головой, сгоняя хмель. И вытаращил глаза.
– Эк-эквит-т…
– Эк его сплющило, подлеца нетрезвого, – хмыкнул незнакомый рыцарю мужчина. Он был одет в странный пятнистый комбинезон, залитый кровью. Следом за королем и незнакомцем в зал вошел еще какой-то мужичок. Мелкий, рыжий, с очень хитрой рожей и окровавленной повязкой на левом глазу. Таких Герт очень не любил. Красавчик вообще недолюбливал всех, кто выглядел умнее его.
"Казню каждого второго, – пьяно подумал он. – Кто будет по королевству ходить с выражением ума на голове…"
– Сам корону отдашь? – хмуро поинтересовался Эквитей.
Настоящий владыка Преогара выглядел устрашающе. Облаченный в латы простого стражника, держался он тем не менее по-королевски. Высоко задранный подбородок, надменный взгляд сквозь прорези вогнутого в нескольких местах шлема. Весь запятнан свежей кровью, с зазубренным мечом и клоком чьих-то окровавленных волос в левой руке.
Герту показалось, что перед ним призрак из Мрачных Подземелий.
– Из… – прошептал Красавчик, делая защитный жест кулаком и с зажатым в нем скипетром. – Из-зыди, мрак!
– Я тебе дам мрака, – сухо, но с явным удовлетворением сообщил король. – И двести золотых еще дам, блондинчик…
Эквитей воинственно пригнул голову и двинулся на Герта. Красавчик попятился вглубь зала.
В тот же миг на плечо хват-майора, который прислонился к стене чтобы отдохнуть, легли толстые пальцы.
Андрей слегка повернулся и встретился взглядом с темными глазницами епископа.
– О, – радушно заметил Зубарев. – А не тебя ли мы только что выбросили из окна?
– Kibrula vu Valibur? [25]25
Проверка из Валибура? (межмировой язык, валибурский диалект)
[Закрыть] – спросил Шрухан. И бросился душить оперативника. – Fri uzkull, creokantorial. [26]26
Зря приперся, глубокоуважаемый. (тот же язык)
[Закрыть]
Андрей был настолько ошарашен вопросом священника, что даже не вздумал отбиваться.
– Не могу поверить, – прокомментировал Ходжа, – что этот толстый увалень – полевой агент Валибура.
– У него нет хвоста, – прохрипел Зубарев.
– Ты уверен?
– Ы-ы-ы-ы… – простонал хват-майор, которого придавили за горло к стене.
Меч Эквитея обрушился на Герта. Рыцарь парировал скипетром. Несмотря на видимую хрупкость, символ власти королей, сделанный из драгоценных металлов, выдержал удар. На золоченной поверхности появилась глубокая вмятина. Отпихнув монарха ногой, Герт швырнул в него державой. Нехитрый снаряд грохнул короля по шлему, упал и покатился по каменному полу.
– Ах ты, щенок! – заорал Эквитей, чтобы заглушить сильную боль в макушке. – Я тебе дам бросаться!
Он прыгнул на рыцаря и вместе они вывалились в окно.
К счастью для обоих на внешней стене дворца за окном выступал широкий портик. Противники упали на него и резво вскочили на ноги.
Герт ухитрился вытащить из ножен меч и атаковать короля. Хмель совершенно выветрился из его головы. Ненавистный Эквитей вернулся и поставил под угрозу исполнение мечты всей жизни Герта.
– Вот тебе, самозванец! – клинок монарха прорубил наплечник рыцаря и железо глубоко вошло в тело Красавчика.
– А я твою жену… – Герт отбросил короля и, держась за плечо, поведал Эквитею несколько интимных моментов из своей практики.
– Что?!! – правитель Преогара взвыл как раненый волк.
Он сделал стремительный шаг к раненому, но вдруг остановился.
– Слушай, забирай ее себе.
– Что?!! – настала очередь удивиться Герту.
– Что слышал, – тепло улыбнулся король. – Я прощаю тебе попытку захвата законной власти. Ты свободен. Только забери с собой эту…
– Как? – рыцарь и дальше не понимал.
– Вот это уже твои проблемы – как, – ответил Эквитей. – Предположительно берешь карету, суешь туда Хатланиэллу. И вперед. Скачите куда-нибудь за горы варваров.
– А как же королевство? – прошептал ошарашенный Герт.
– Вот это – вот, – король показал три характерно сложенных пальца в кулаке. Самый распространенный во всех мирах символ – "фига".
Рыцарь почесал в затылке шлема. Послышался характерный металлический скрежет.
– Не, так не пойдет, – ответил он. – Я править хочу. Мне бабка одна предсказала…
– Как хочешь, – пожал плечами Эквитей.
В этот же момент Герт бросил кинжал. Возможно, для битвы этот финт считается нормальным. Но не для сражения знатных воинов. За такое Красавчика дисквалифицировали бы на состязаниях и выгнали из рыцарских рядов. Подло, исподтишка метнул длинный стилет. Но в пьяном состоянии слегка промахнулся. Нож воткнулся в лодыжку Эквитея. Истинный владыка Преогара вскрикнул…
К сожалению, красочного поединка между врагами, эдакими силой Света и силой Тьмы местного масштаба, не произошло. Не было и картинных движений. Невольные зрители в лице Ходжи, Шрухана и придушенного хват-майора даже не услышали длительных заумных тирад, характерных для подобных случаев.
Несмотря на то, что он был очень утомлен дневной битвой, сражением в комнате звездочета и потом стычками в коридорах, король оказался очень быстр. Несмотря на то, что в теле противника еще бурлили молодость и сила… Рефлексы правителя всего на полмига опередили выпад Герта. А все потому, что Красавчик был навеселе. Нетрезвому рыцарю – смерть, а не победа. Именно такое определение пришло на ум Ходже, наблюдавшему за схваткой. Хват-майору на ум ничего не пришло, он отчаянно боролся за жизнь и возможность дышать.
Клинок Эквитея пробил кирасу Герта. И глубоко вошел в грудь самозванца. Обратно железо выходило со скрежетом и хлюпающим звуком. Парадные доспехи мечтателя окрасились алым.
– Но как же?.. – удивленно спросил Герт и упал на колени.
– И почему каждый умирающий считает своим долгом задать какой-нибудь идиотский вопрос? – хмыкнул Наследиев. – Нет бы скончаться тихонько…
Вот так и умер рыцарь-мечтатель. Без пяти минут правитель и мертвое ничтожество.
– Помог бы кто, – сдавленно прохрипел хват-майор.
Он изо всех сил старался то оторвать руки епископа от своей шеи, то проделать захват-переворот. Но толстые пальчики Шрухана казались каменными, а жирное тело оставалось нерушимым. Священник прошел вперед и переступил через подоконник, держа оборотня на вытянутых руках перед собой. Он остановился у края бортика и ноги Зубарева повисли над площадью.
– Защита, – выдавил Андрей.
Каратель в его руке засиял ярко-изумрудным. Лица всех задействованных в сражении осветились и стали различимы наблюдателям во дворе.
– Смотрите – король! – заорала толпа внизу.
– Призраки борются с епископом Шруханом!
– Изгоните призраков, отче!
– Воистину дивна вера человеческая, – философски заметил Ходжа. – Чего только им не скажи облеченное религиозной властью лицо – во все поверят.
Лисоборотень широко размахнулся и снес сотворенным мечом Шрухану полголовы.
Епископ даже не шевельнулся.
– Призраки ничего не могут сделать со святым! – возликовала толпа.
Взлетела пивная пена, менестрели перестали играть. В воздух взвились глиняные и деревянные кружки. Вскоре, правда, сосуды вернулись обратно. Ликующие вопли смешались с криками боли.
– Не могу поверить! – воскликнул Наследиев. – Перед нами самый настоящий магический хомункулюс. Его невозможно убить…
– Я умираю… – булькнул хват-майор и обвис в жирных объятиях епископа.
Принцессу тем временем по-прежнему интересовала месть.
(оперативная)
"Чтобы победить толпу, необходим острый ум и мощный кулак.
А еще лучше – виселица."
Николо Макиавелли "Государь" (неизданный отрывок)
По дороге в большой тронный зал мы почти не встречаем препятствий. Несколько десятков перепуганных рыцарей таковыми не считаю. Воины, охранявшие верхние этажи дворца, наверное, относятся к самым блистательным бойцам этого королевства. Но они вряд ли когда-нибудь сражались с оборотнями. К тому же разъяренный правитель с мечом в руке тоже кого угодно лишит смелости. Что в таком случае говорить о его подданных.
Малочисленные стрелки, вооруженные легкими луками, активно спасаются бегством. Ровно в тот же миг, когда понимают, что некий хват-майор в состоянии резво носиться по лестнице с десятком коротких стрел в груди.
Хотя не смертельно – ведь не серебро, но очень больно. Ну а что иначе? Надо сделать показуху и запугать местных защитников. И это мне удается на славу. К тому же помогает Наследиев. Для устрашения аборигенов он тоже малость изменился. Наверное, окровавленная морда лисицы многим кажется пострашнее оскаленной морды пантероборотня. Перед нами лишь топот ног – стрелки спешат ретироваться куда подальше из замка.
– Демоны! – верещат они, теряя луки и стрелы.
– Вернулся призрак короля!
– А с ним рядом – демоны…
Мы несемся по замковым коридорам и мне не удается рассмотреть жилище Эквитея в деталях. Могу отметить только, что большинство проходов очень узкие. Впрочем, для здешних нравов это совершенно нормально. Очень удобно для обороны.
Стены замка – голый шершавый камень. Кое-где наблюдаются выцветшие гобелены с невнятными рисунками. Большинство окон не имеет стекол – продуваемые ветром пустые бойницы. Стекла, как я понимаю, здесь довольно дороги и такой роскошью может пользоваться только знать да богатые купцы. На бегу замечаю, что на улице собирается гроза. В небе клокочут низкие тучи. Звезд не видно вообще. Снизу звучат похоронные марши, исполненные пьяными голосами.
– Словно бы в музее, – говорит Ходжа. – Расставлено красиво.
Почти каждый коридор действительно напоминает военный музей древности. В узких нишах стоят натертые до блеска доспехи. В ногах у доспехов лежат невысокие сундучки. Вот только табличек с надписями типа "нагрудник такого-то и такого-то, снят с трупа в таком-то году" не видно.
– Это аварийные наборы, – поясняет король. – Когда срочно надо держать оборону, воины обрубают вот эти тросики. Веревочки лопаются, доспех высвобождается из креплений и его можно использовать. Потом разбиваем предохранительные деревянные планочки на крышках сундуков. А там – оружие. И оно тоже готово к использованию.
– Умно придумано, – отмечаю я.
– Спасибо, – скромничает Эквитей. – Это я сам изобрел.
– Молодец, – поздравляет его Наследиев. – Любой инспектор пожарной охраны может с гордостью пожать тебе руку. Тросики…
Доспехи жалобно позванивают. Шлем раскачивается и грозит упасть на землю. Из ниши выскакивает какой-то лучник. Он несколько мгновений смотрит на меня. Потом переводит взгляд на лиса-перевертыша.
– Демоны! – как гарпия на случке визжит он.
– Где? – насмешливо озираюсь я. И спрашиваю Наследиева: – Ты не видел?
– Нету их, – хихикает лис. – Последнего съели только что.
Лучник убегает. До нас еще долго доносится его крик:
– Демоны принесли мертвого короля…
Мне неудобно, когда меня обзывают демоном. Потому на некоторое время я вновь возвращаюсь в человеческий лик. Эквитей тоже не слишком доволен. Ему не нравится идея о собственной смерти.
Через два лестничных пролета нам встречается заслон. В коротком коридорчике в два ряда построились девятеро мечников. Они прикрылись высокими щитами-каплями и ощетинились клинками. Судя по тому, что дверь позади них забаррикадирована высокой горой мебели, они будут биться до последнего. Вышколенные! Такие не дрогнут ни перед кошмарными рожами, ни перед призраком правителя. Впрочем, надо проверить их на вшивость.
Рыцари – не лучники. Но и они дрожат, как рябь на Черном озере, когда я снова трансформирую голову.
– Неужто с пантерой никогда не воевали? – рыкаю я.
Двое воинов бросают щиты и хватаются за баррикаду. Пытаются разобрать мебельный завал. Вижу, храбрость их немного-таки подвела. Оставшиеся мечники в раздумьях поглядывают на сбежавших товарищей, но все же держат хлипкую оборону.
– Никогда не реви так возле моего уха! – злится Эквитей. – Я едва не…
– Вперед! – Ходжа подталкивает его в спину. – Двигайтесь быстрее. Мы не можем позволить себе целый день заниматься свержением власти в этом городе! Нам задание важнее.
И правда. Мы ведь не обязаны помогать королю в разборке с мятежным рыцарем и епископом…
– Можно было остаться в комнате того висельника и допросить звездочета, – очень здраво рассуждает Наследиев.
Завидев, что я притормозил, монарх делает очень логический поступок. А именно, кричит:
– Два мешка драгоценностей! Мы же договаривались!
– В самом деле? – вкрадчиво интересуется Ходжа. – Почему я не в курсе?
– Ты по лесам бегал тогда, – расстроено подтверждаю я. – Будет тебе доля…
И почему это мне приходится оправдываться перед подчиненным? Почему не дать ему пинка под зад? Все очень просто – этот хитрец меня в тот же миг заложит. А уволиться с хорошей работы, да еще по статье "взяточничество", – не самое блистательное завершение карьеры.
Эх, плакала реконструкция моего фамильного замка. Придется ограничиться заделанными дырами в стенах и заменой крыши северной башенки. Оттуда можно наблюдать шикарный закат над Валибуром. Очень неудобно, когда сверху капает кипящий валибурский дождь. Заделать надо обязательно…
Я прихожу в себя, а Наследиев тем временем просто преисполняется рвением.
– Мешок камней? В таком случае…
Лисоборотень молнией проскальзывает мимо нас и обрушивается на защитников словно объединенные силы Хаоса на стены Валибура. Мощнее не бывает.
Под ударами превращенного в молот Карателя, стражники отступают. Их щиты прогибаются, заставляют своих владельцев вздрагивать при каждом ударе бойка Наследиева. Заслон рыцарей медленно пятится поближе к баррикаде. Молодцы, вояки! Когда все закончится, надо будет попросить Эквитея, чтобы даровал каждому из них какое-нибудь звание. Действительно, молодцы – не спасовали перед кошмарными созданиями и предполагаемым призраком.
Нам требуется добрых десять минут, чтобы разогнать защитников. Мы "замешкиваемся" и даем им обогнуть нас со стороны. Когда проход к тронному залу уже не за спиной, рыцари решаются на побег. Они отдаляются от нас, сверкая пятками подкованных сапог.
– Подождите, – король вдруг резво заскакивает в какое-то небольшое помещение, упрятанное за непрозрачной ширмой.
– Что такое? – интересуюсь и следую за ним.
Вдруг это секретный ход, ведущий в тронный зал? Или, что самое интересное, – городская сокровищница!
К сожалению, это маленькая круглая комнатушка без окон. Здесь находится большой, почти до потолка, шкаф и кособокое зеркало-трюмо. Но взгляд притягивают два обитых кожей сундука. Первая же моя мысль о золоте и бриллиантах тотчас рушится, поскольку сундуки приоткрыты. В них горками свалены какие-то грязные тряпки, пара сапог и клочки разноцветной материи. Подозреваю, созерцание внутренностей шкафа тоже не принесет мне удовольствия.
Точно! Эквитей приоткрывает дверцу и за ней я вижу всего-навсего висящие плащи и накидки. Какое разочарование для бедного оборотня-оперативника.
– Что мы здесь забыли, в этой гардеробной? – спрашивает Ходжа, просунув голову за ширму вслед за нами. – Неужели бой был настолько страшным, и кое-кому необходимо сменить белье?
Выглядит мой подчиненный чуть получше прежнего. Кровь немного подсохла и уже не струится из раны, а медленно сочится. Когда закончится эта бешенная гонка по лестницам и коридорам, использую аптечку. Не до нее было в последнее время.
– Так какого фамильного демона мы здесь делаем? – грозно спрашиваю я.
– Вот, – Эквитей выглядит немного виноватым. Конечно, насколько может выглядеть виноватым самый обычный рядовой монарх. Все равно надменно задранный подбородок он пониже не опустит. – Это дежурная комната камердинера.
Я ровным счетом ничего не понимаю. Наблюдаю за тем, как правитель Преогара, словно какая-нибудь прачка, деловито роется в приоткрытом шкафу для одежды. Со стороны коридора доносятся выкрики "стой" и "держи злодея".
– Прошу меня простить. На одну секунду, – извиняется Ходжа и скрывается за портьерой. – Сейчас вы у меня увидите злодея!
Из-за портьеры слышится лязг оружия и шипение модифицированного Карателя. Спустя миг, когда я еще не решил – бежать на помощь Наследиеву или остаться и пялиться на спятившего монарха – в коридоре наступает тишина.
Ой, нет, прошу прощения… Кто-то глухо булькает горлом и, наконец, затихает.
Ну а король разворачивается ко мне. Смотрю на него и размышляю над тем, насколько плохо изучил царственных особей. Это за долгие годы путешествий по разным мирам!
На плечах Эквитея, поверх доспехов обычного рыцаря, красуется пятнистая горностаевая накидка. К тому же он не снял свою подпорченную походную корону с отогнутым зубцом. В общем, передо мной стоит самый настоящий владыка здешних земель. Это если не обращать внимания на сочный синяк у него на скуле – подарок от какого-то особенно рьяного стражника.
– И это все? – набрасываюсь на короля. – Вместо того, чтобы двигаться дальше, мы залезли в кладовую, чтобы ты нацепил на себя эти шмотки?
В первые же минуты серьезного сражения мы перестали обращаться друг ко другу на "вы". Какие формальности, когда можешь в любой момент погибнуть?
– Ты не сошел с ума случайно? Я-то думал, что здесь какие-нибудь доспехи или, в крайнем случае, парочка арбалетов! – Мысль о сокровищнице, понятное дело, озвучивать не обязательно. – Мы пришли сюда за этим вонючим плащом?
– Ну да, – слегка пристыжено отвечает этот огрызок свиного уха в короне. Эквитей настолько любовно поглаживает мех на плечах, что мне становится тошно. Неужели он действительно получает удовольствие от ношения тяжелых накидок? – Это ведь одна из основных регалий. Без плаща я себя человеком не чувствую…
– А правитель – никогда не человек, – хмыкает голова Ходжи, показавшаяся из-за портьеры.
– Сверхчеловек? – самовлюбленным тоном вопрошает Эквитей.
– По-моему, хуже, – неопределенно бормочет Наследиев. – В самом деле: без плаща король – не человек, а задница. Голая задница…
"Согласен с подчиненным, – философски решаю я. – Правитель не человек. А лишь его жалкое подобие, порабощенное властью и жаждой самовыражения. Хуже налогового инспектора и рефлексирующего подростка".
Мое мнение относительно Эквитея немного падает. Хотя… Надо понимать, что каждый заслуживает иметь маленькие слабости. У меня, например, есть нездоровая, с точки зрения человека, любовь и тяга к хвосту. А вот по меркам оборотня любить свой хвост – совершенно нормально. Тогда зачем грешить на бедолагу-короля? Ему и так досталось на сегодня. К тому же в этом мире все монархи могут обожать свою одежду. Имеют право. Ведь они – короли.
"А не какие-то там оперативники с мизерной зарплатой, – жалею себя. – Почему настолько несправедлив этот мир?"
Мы несемся дальше. По запутанным коридорам, по крутым ступеням извилистых лестниц. Пока, наконец, не оказываемся перед широкими двухстворчатыми дверьми большого тронного зала.
Проход не забит, по обычаю, мебелью и сорванными со стен доспехами. Дверь приоткрыта и оттуда доносится приглушенное хоровое пение.
– Мне знакома эта молитва, – яростно восклицает Эквитей. – Правда, я слышал ее очень давно.
– Неужели так молятся женщины перед ночью с тобой?
Чувствую, Ходжа невзлюбил короля после сценки с плащом.
Монарх молчит и грозно хмурит брови, медленно надвигаясь на лисоборотня.
– Ты ему рассказал? – спрашивает он, озираясь на меня. – Рассказал, что у меня давно уже женщины не было?
– Нетрудно догадаться, – отвечает вместо меня Наследиев. – И говорить не надо. У тебя на роже написаны старческое бессилие и тоска по нежностям.
– Он король – ему можно, – я все еще под влиянием невеселых мыслей.
– Нельзя! – ревет вдруг Эквитей. – Нельзя обделять меня женским вниманием!
– Точно-точно, – соглашается Ходжа. – Рассказал бы об этом своей жене. Тогда, может быть, и не таскался по всяким битвам со зверями. И не тащился от ношения плащей. Лежал бы себе в кроватке и горя не знал…
На этих словах мы входим в большой тронный зал.
Лично мне интерьер кажется скучным и довольно тусклым. А вот для среднестатистического жителя слаборазвитого мира это помещение – однозначно вершина убранства.
Зал довольно вместителен, идеально круглый и с высокими сводчатыми потолками. Здесь достаточно светло. Каждые несколько шагов около стен размещены строенные факелы на длинных ножках. Напротив каждого светильника висят зеркала. Отражения огоньков спокойно плещутся и мелькают по всему залу.
Стены задрапированы длинными бордовыми занавесями. Серебряных лилий, признаков королевского дома Эквитея, не видать – их, наверное, вынесли отсюда. А вот на занавесях они видны. Только поверху мятежники повесили множество щитов с изображениями топора и бутылки с отбитым горлышком. Кроме того здесь висят квадратные куски черной материи с нарисованными на них четырьмя бесформенными камнями синего цвета.
– Символ предателя, – рассерженно шипит король. – Символ епископата! И Гертушка сюда руку приложил: его щиты развешены.
Меня же больше интересуют громадные круглые окна. Эти – не чета узким бойницам в коридорах. Они застеклены красочными стеклянными мозаиками. Всего окон восемь, на разные стороны света. На каждой мозаике изображен сидящий на желтом троне король. Самый заурядный монарх: бордовая мантия с пятнистым воротником, скипетр и держава, высокая корона. У семи мозаик лица королей напоминают Эквитея. На подоконнике рядом с восьмой сидит какой-то мужичок в пыльной одежде художника или ремесленника. Он плавно вытаскивает из лица монарха кусочки стекла и вставляет другие. Подозреваю, там должна быть рожа неизвестного мне Герта или самого Шрухана.
– Верни как было, – глухо говорит Эквитей и мужичок застывает.
– Кх… – прочищает горло художник. – А как же?..
– Разберусь, – словно бы не замечая своего поруганного портрета в стекле, монарх проходит мимо.
Пол тоже выложен мелкой разноцветной мозаикой. Только не стеклянной, а из цветных камешков. Она олицетворяет местную розу ветров. В каждом секторе между указаниями на все стороны света пестрят грубоватые, но довольно интересные рисунки. Здесь и небольшие батальные сцены, и осада какого-то города, и пылающее село. На юге красуется праздничная кавалькада рыцарей, победоносно въезжающих в город. Все как обычно: цветы, бочонки с пивом, украшенные ленточками шпили замка. Самая крайняя к северо-западу картинка рассказывает о неистовой страсти между некой жительницей горящей деревни и воином-завоевателем. Нарисованные персонажи пылко предаются любви на фоне пылающего села, в котором, видимо, и жила вот эта девушка.
Смысл изображения на полу понятен. Здесь вкратце обрисована история Преогара. Впрочем, как и любого другого государства. Напали на кордон подлые враги. Вон, например, как те варвары, намалеванные в юго-восточном секторе. Сожгли город. Король поднял свои войска и варваров из страны прогнал. Город освободили, отстроили заново. Ну а разозленные преогарцы пошли дальше войной на проклятых супостатов. В ответ на сожженное поселение захватили все земли варваров, предали огню их поселения. И, под конец всего, занялись любовью с местными варварскими жительницами. Или это они уже домой вернулись? Нет, все-таки с варварками. Не будут же рыцари сознательно палить собственные села, и только для того, чтобы так эффектно получить удовольствие от страсти…
А вот это интересно. На одном из секторов изображен бой между десятком рыцарей в золотистых доспехах и какого-то человекоподобного существа со странным мечом в руке.
– Невероятно! – удивляюсь я. – Рисунок, конечно, дрянной, но эта размалеванная железяка издалека напоминает Каратель! А одежда на дядьке – полевая одежда.
– Сам ты – дрянной рисунок! – обижается Эквитей. – Я за этот зал, знаешь, сколько возов серебра отдал?
Пристыжено молчу. Если король отвалил немалые деньги, то мозаика – действительно стоящая вещь. Я все оцениваю не по красоте или заслугам, а по эквиваленту денег за него…
– Тут изображен сам Император! Когда-то давно, больше трех сотен лет назад, на наших землях появился Властелин, завоевавший все страны до единой с помощью армии людозверей.
– Таких как мы? – уточнят Ходжа.
– Вроде того. Только те людозвери были намного страшнее…
– Очень интересно, – задумчиво изрекаю я. – Ваш Император сражался Карателем. Это невозможно!
– Кто знает, может это наш брат-оперативник сюда заскакивал, чтобы кого-нибудь арестовать, – допускает Наследиев.
– Кто знает…
Мне это совершенно не нравится и я решаю серьезно поразмыслить. В деталях разглядеть мозаику и расспросить короля о преданиях трехсотлетней старины. Но тут я замечаю, что взоры всех присутствующих обращены на нас.
Еще бы! Все смотрят на троицу пришельцев, бесцеремонно ворвавшихся на подготовку к инаугурации. И, мало того, что один из незваных гостей – сам король! Но еще и в соседстве каких-то страшилищ со звериными головами. Кроме того наглецы совершенно не считаются с участниками ритуала и громко переговариваются между собой.
– Схватить их, – командует епископ Шрухан.
Толстяк сидит на троне, еще недавно принадлежавшему Эквитею Второму, и указывает на нас своим пальцем-колбаской.
– Хвала Каменным Богам! – ликует король. – Они еще не закончили инаугурацию. Вероятно Герт пока что сидит и молится в малом тронном зале.
– Отлично, – кисло радуюсь я. – И как нам отбиваться от сотни латников и двух десятков монахов?
Надо отметить, что тронный зал действительно очень велик. Сотня с небольшим врагов смотрится здесь не очень угрожающе. Все потому, что они еще довольно далеко. Их от нас к тому же отделяет длинный дубовый стол, уставленный щедрым обилием еды и выпивки.
При виде яств, мой желудок тяжело ворочается и напоминает, что не наполнялся с момента выхода на задание. Фамильный демон мне под хвост! Я не ел уже больше половины суток!
Волна закованных в железо воинов с лязгом и страшным грохотом накатывает на нас. Сверкают мечи и острия алебард. У большинства на клинках серо взблескивают серебряные набойки. Вот и смерть пожаловала. И зачем нам сдался захват дворца?
– Стойте!
Громкий голос Эквитея останавливает всех. Даже я замираю с занесенным над головой Карателем в форме короткой двуручной секиры – самый раз для боя с множеством противников.
– Чего тебе, призрак? – спрашивает один из рыцарей.
– Ты ведь мой бывший начальник стражи, Гримуз? И не хуже моего знаешь правила драк во дворце. Если в зале находится коронованная особа, то противники должны биться только парно. И уж никак не толпами.
Идиотское правило, но сейчас оно спасает нам жизни.
– Правильно, – соглашается Гримуз. – Сделаем честный поединок.
– Ни за что, – пищит Шрухан, но ему культурно советуют держаться подальше от "рыцарских дел".
– Вы себе в церкви правьте, святой отец, – говорит толстяку начальник стражи. – А нам здесь, во дворце, своими делами дайте заниматься.
Среди рыцарей поднимается хай. Не все желают смотреть честный бой. Некоторым не терпится просто вонзить клинок кому-нибудь в живот. Некоторые просто хотят поскорее закончить инаугурацию и сесть уже за стол – я вижу какими маслянистыми глазками они взирают на кушанья и выпивку. Довольно быстро рыцари все же решают, что "коронованной особой" может быть и призрак.
– Решено, – говорит Гримуз. – Вас трое, значит и трое из нас будут сражаться. Вы напали первыми, потому выбирайте, с кем деретесь? Помните: согласно законам Преогара защитник имеет право отказаться от предложенного противника и избрать себе любого другого.
– Спасибо, – благодарит король. – Я буду драться с епископом. Иди сюда, жирдяй.
– Нет, – отвечает мягкий тенорок. – Ты слишком силен для меня, призрак…
В голосе Шрухана слышится насмешка и надменность. Но, самое интересное, в нем не ощущается ни страха, ни колебаний. Странный священник. С виду никогда меча в руках не держал, а взгляд убийцы. Мертвый взгляд, даже зрачки не двигаются. Смотрит он прямо на меня. И указывает в мою сторону.
– Я буду драться вот с этим, – продолжает епископ.
– Ладно, пусть будет так, – пожимает плечами Гримуз.
Ходже достается какой-то монах из четы, окружавшей Шрухана. Самый мелкий и тощий из всех противников. Вот же Наследиев, вот же хитрец!
Король, подумав, избирает бывшего начальника охраны. Епископ хватает у кого-то меч, монах берет прислоненную к стене алебарду.
– Я пообещал твой пост другому, изменник, – сообщает Эквитей Гримузу. – А ты ведь знаешь, что я не люблю забирать свои слова обратно.
Как же мне нравится этот старик!
Рыцари и монахи строятся в большое кольцо. Мы оказываемся внутри, лицом к лицу со своими врагами. Я смотрю в глаза жирдяя и по спине пробегают мурашки. Что за наваждение? Неужели мои потроха испугались этого куска телячьей ляжки?
Фамильный демон мне под хвост! Шрухан наносит очень простой удар. Сверху вниз, по лезвию измененного до полуторника Карателя. Но зато какой силы! Меня буквально сметает с пола. Я куда-то лечу. Где-то в глубине сознания понимаю, что это не полет. На самом деле моя бедная задница сейчас проезжает по драгоценной мозаике тронного зала.
Епископ несется вслед за мной. Я вскакиваю на ноги и пытаюсь парировать его выпады. Меч Шрухана гулко ударяет по моему клинку. Звучат удары, в воздухе пляшут искры. Оружие противника покрылось зазубринами и согнулось в нескольких местах. Но это не мешает жирдяю и дальше столь эффективно обходиться с мечом. Еще один взмах толстой ручонки, и я повторно проезжаю по холодному полу. Ударяюсь затылком о стену. Перед глазами плывет какая-то волнистая муть красного цвета. Поднимаюсь с трудом, пинком отшвыриваю священника. Но это мне только кажется. Удар, от всей души подаренный пузу Шрухана, всего-навсего отталкивает его на полметра от меня. Толстяк ухмыляется и вновь атакует. Я рефлексивно отбиваюсь, прижавшись спиной к настенной занавеси. Да этот тип сделан из железа! Не могу поверить: дрянной поп из варварского мира меня уделывает как младенца!
После следующего удара опять в бессилии опускаюсь на холодный камень. Это выше моих возможностей. Толстяк не человек. Он даже не оборотень – с таким я тоже бы справился. Он – какая-то машина.
Краем глаза вижу, что Ходжа тоже не в духе. Мелкий монашек оказался невероятно тренированным бойцом. Прислужник епископа бешено вращает алебардой и теснит лисоборотня к окну. Из-за небольшой длины клинка Наследиев не может нормально защищаться. Он пятится и вертит головой. Я его знаю – ищет какой-нибудь выход из ситуации. Но все-таки странно. Каким образом местным святошам удается противостоять профессиональным оборотням-оперативникам? Это неправильно! Всякие монахи-священники должны неистово молиться в скитах, а не рубиться топорам и прочими орудиями убийства.
Самым довольным среди нас является король. Эквитей шутя отбивает все выпады Гримуза. Шаг за шагом он все ближе подходит к своей победе. Отставной начальник стражи уже получил ранение в бедро и тяжело отступает, вяло отмахиваясь от правителя мечом и тонким кинжалом. Совершенно не похож на знатного рыцаря. Судя по манере и быстроте фехтования, этот отставной товарищ явно занимал пост, который был ему не в пору.
