Текст книги "Где наша не пропадала. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Малыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 60 страниц)

Глава 12

Через Порхов не поехал… Зачем нам переться в этот городок? Искать на свои задницы лишние неприятности? Нет никакого желания!

Допрошенный пленный выдал любопытную информацию об этих местах, и этих знаний мне оказалось достаточно для выбора дальнейшего пути…

До самого Порхова никого нет. Ни застав, ни блоков, ни своих, ни чужих. Пустые земли, по которым можно свободно ехать. А дальше нужно выбирать направление. Три возможных маршрута. Один на Новгород через Сольцы и Шимск, второй через Старую Руссу на Демянск и Осташков. Самый короткий маршрут из этих двух, выводящий сразу на федеральную трассу. Но оба этих направления не для нас. Почему?

Потому что там аэродромы и авиаремонтная база…

Понятно, что по аэродромам ударили в первую очередь, не оставив камня на камне не только от аэродромной инфраструктуры и ремонтной базы, но и вообще от всего живого в прилегающих к ним населённых пунктах. Пустыня там теперь. Как в Пскове…

Про Новгород вообще никому ничего не известно. Пленный ничего не смог рассказать, как я его не спрашивал. А спрашивал я по‑всякому.

Хотя сам понимал, что уж Новгороду‑то должно было достаться не меньше, чем Сольцам и Старой Руссе. Областной центр, в котором и населения хватало, и промышленных предприятий. Военный аэродром там тоже когда‑то имелся, но его, насколько я помню, задолго до всех этих печальных событий вместе с самолётами и личным составом, скажем мягко, «сократили». За ненадобностью, так сказать…

Пробираться через радиоактивные развалины нет никакого желания, поэтому остаётся у нас лишь один вариант – дорога на юг.

Со слов пленного, южная дорога находится в более‑менее нормальном состоянии. Правда, по ней практически некому сейчас ездить, и заросла она по этой причине очень сильно. Какая ерунда для нашего бронетранспортёра!

Свернули на Славковичи. Оттуда направимся прямиком на Бежаницы и Локню.

Кстати, правильно сделали, что съехали с асфальта! Хоть тут нам повезло. Не успели нырнуть в лес, как над головами вертушки прошли. Правда, высоко прошли и нас точно не заметили. Ушли дальше, гул моторов скоро затих… Интересно, куда полетели и где сели? Мысль о захвате подобного транспорта сразу же возникла, как у всех нормальных людей. Это же насколько проще было бы добраться до цели? Но сразу же её и отбросил. Авантюра чистой воды. Нереально. Некому управлять такой техникой.

***

Вся дальнейшая дорога свелась к добыче топлива, к остановкам на отдых и ночёвку. Противника до самого Холма не встретили, с воздуха нас тоже больше никто не искал. Редкие малочисленные заставы на пути встречались и сразу же нами уничтожались. А потом и заставы пропали. И блоков больше не попалось.

Солярку добыли в Сорокино, слили из стоящего прямо на улице лесовоза.

Отъехали от посёлка, свернули к первому же встреченному озерку и остановились на берегу. Здесь заночуем.

Соорудили навес, нарубили лапника и устроили лежанки. Ну и костёр развели, само собой. После ужина засиживаться не стал, поставил сигналку вокруг стоянки и полез в бронетранспортёр отсыпаться. Оставаться на берегу у костра и кормить оголодавших комаров? Нет, это точно не моё. Да и женщинам мешать не хотелось, у них своих забот хватает. А тут вода…

Сколько проспал, не знаю, но ночью надавило на клапан, пришлось вылезать наружу по малой нужде.

Снаружи ветра нет, тихо. Листок не шелохнётся на дереве. И темно – ни луны, ни звёзд за тучами не видно. А костерок всё ещё горит, даёт хоть какой‑то свет. Отошёл тихонько в сторонку, подальше от бронетранспортёра. А тишина вокруг такая, что слышно, как изредка рыба в воде плещется.

Стою, стараюсь, чтобы шума поменьше было. Стесняюсь же. Ну а когда застёгивался, тихий разговор у костра услышал. Сначала не разобрал, кто там сидит и о чём говорят, сонный ещё был.

Потом только кое‑какие слова расслышал… Сон разом пропал! В первый момент смутился, потихоньку вернулся к открытой дверце, полез было внутрь бронированной коробки. И локтем о край люка навернулся! Да так, зараза, сильно, что слёзы из глаз брызнули!

Тут же и передумал на нагретое место возвращаться. Потёр ушибленный локоть, помассировал пальцами… А почему бы и не послушать, когда это лично меня касается? Некрасиво подслушивать? Некрасиво говорить обо мне в моё отсутствие!

Развернулся, осторожно придвинулся ближе, стараясь не наступить на что‑нибудь шумное, вроде сухой ветки. Шаги? Вряд ли кто из сидящих у костра мои шаги услышит. Дрова потрескивают, рыба плещется, комары пищат… Нет, точно не услышат! Но всё равно стараюсь ступать очень аккуратно. За то, что увидеть могут, тоже не беспокоюсь. Они же все на огонь уставились, так что точно никто ничего не увидит! Ну, и о чём тут речь?

Пока подбирался, разговор уже немного на другую тему перешёл.

– Выбрось эту дурь из головы, Сашка! Мы для него кто? Бабы пользованные! Много через что прошедшие…

– И через кого, – тут же подхватил кто‑то ещё.

Кто именно, пока не могу разобрать, сидят спиной ко мне. И по голосу не определить, потому что очень тихо разговаривают. Одна Александра, это понял, а кто две другие? Ближе бы подобраться, чтобы слух не напрягать, но так точно услышат…

– И через кого, – согласилась первая и добавила, как припечатала. – Да и старая ты для него…

– Что это я старая? – огрызнулась Александра. Но больше для приличия огрызнулась, чтобы слово за собой оставить.

– А то! Если мы все немного помолодели телом после колдовства, то души у нас остались те же самые. Уставшие и измученные. Да ты и сама это знаешь. Верно же?

– Ты зачем мне об этом сейчас напоминаешь?

– Чтобы ты иллюзий не строила. Нафантазируешь себе, потом сама страдать будешь.

– Так ты обо мне, оказывается, заботишься?

– Конечно.

– Или о себе? Может, ты сама на что‑то рассчитываешь и поэтому меня отговариваешь?

– Ох и дура ты, Сашка! На что я рассчитываю, по‑твоему?

– На парня, на кого же ещё.

– На какого парня, бестолковая? Он же для нас всех мальчишка совсем!

– Ты кому‑нибудь другому это скажи. А то я не вижу, как ты вокруг него вьёшься!

– Да не вьюсь я, не вьюсь! Что ты себе придумала? Я же заместитель, мне положено чаще других рядом с ним находиться!

– Положено ей… Знаю, что тебе там положено!

– Так, всё! Хватит! Последний раз говорю. Успокойся! Ещё не хватало всех в округе разбудить.

– Зря ты на Лиду наговариваешь, – заступилась за заместителя третья. И потянулась к собранной куче валежника, развернулась ко мне лицом.

Ага, теперь я её узнал. Лена это, которая крепкая такая и коренастая.

– Да что вы ко мне прицепились! – отмахнулась от них Александра. – Надоели со своей заботой! Отстаньте!

И замолчала. И Лида тоже замерла. Стою, даже не дышу. И уйти теперь не получится, Лена сразу увидит движение. Да и остальные немного развернулись, наблюдают, как Лена дровишки в костерок подкидывает. Ну и я тоже вынужденно за этим процессом наблюдаю…

– Хватит, больше не надо, – остановила разошедшуюся костровую Лида. – А то до утра гореть будет.

– Ну и пусть горит, – отмахнулась та, но подбрасывать валежник прекратила. – Зато утром не придётся огонь разводить.

Зашевелились, заговорили, отвернулись, можно и мне наконец‑то вздохнуть. Ну и от навалившихся на меня кровососов отмахнуться. Отогнал эту пищащую нечисть и сразу же щит поставил. Теперь пищите на здоровье, всё равно не достанете. Почесал искусанную шею, медленно отступил назад. И снова замер. Как‑то слишком шумно у меня получилось шагнуть назад, зацепился ногой за что‑то, женщины даже на шум обернулись.

– Вы, бабы, зря на меня накинулись, – тихо произнесла Александра, отворачиваясь к огню и отмахиваясь ладошкой от комарья.

Очень тихо, буквально на грани слышимости. Я даже вперёд наклонился, чтобы ни слова не пропустить. Неудобно получилось, но раз уйти не получается…

– Я же всё понимаю, – продолжила та. – И про разницу в возрасте тоже всё верно, и про наш печальный опыт, будь он неладен, и что б все они в аду сгорели, тоже понимаю. Ещё и этот, последний, случай… Просто…

Александра замолчала. В огонь уставилась, замерла. И всё вокруг затихло, словно на паузу встало. Тишина на поляне. Рыба в озере перестала плескаться, на комаров внимания уже не обращаю.

Тут кто‑то из спящих под навесом женщин всхрапнул, разрушив разом эту хрупкую тишину. И продолжил размеренно похрапывать дальше. Александра очнулась, вскинула голову:

– Хочется, чтобы ничего этого не было… Понимаете? Не было! Чтобы всё было как раньше. Без войны, без этих… Забыть бы всё, как страшный сон, а не получается! А тут он, с колдовством своим… У меня после одного только взгляда на него душа перестаёт кровоточить. Ну а после колдовства так вообще… Словно в прежние времена возвращаюсь. У вас разве не так? Бабы между собой тихонько о том же самом говорят…

– И у нас так, – Лида пересела под бочок Александре, обняла её за плечи, прижала к себе. С другого боку точно так же подсела Лена. – Ничего, скоро доберёмся до наших, там всё забудется.

– Ничего там не забудется. Везде будет одно и то же… Только рядом с ним всё иначе, разве вы не понимаете?

– Это мы ещё посмотрим…

– Ну‑ну…

И женщины замолчали. А я тихонько убрался назад. Похоже, разговор закончился. А если и не закончился, то дальше подслушивать нет никакого смысла, всё уже понятно.

Занырнул в бронетранспортёр, устроился на своём ложе, постарался уснуть. Ничего нового я не услышал… Буду ли что‑то менять в своём отношении к кому‑то из них, не хочу говорить к кому? Нет. И не по тем причинам, что они тут озвучивали, а по совершенно другим. Много их вокруг меня, вот почему. Стоит только обратить внимание на одну из них, оказать ей хоть какую‑то толику внимания, и всё! Кабздец спокойной жизни! Тут же возникнут ссоры и раздоры. Нет, пусть уж лучше всё остаётся по‑прежнему. Да и не до этого мне пока, других забот хватает. Тут за день так накувыркаешься, что не до баб вообще…

Интересная ситуация складывается… Я‑то грешным делом думал, что после всего с ними произошедшего они мужиков стороной обходить будут, а тут оно вона как… Похоже, моё исцеление не только физическую оболочку восстанавливает, но и психику в порядок приводит? Может быть…

Ладно, не знаю, о чём они там договорятся, но я своего отношения к ним менять не собираюсь. Мне проблемы в походе не нужны. Да и вообще, добраться бы до своих поскорее и сбросить с шеи этот добровольный хомут. И забыть… Забыть, м‑да.

Поёрзал на лежаке, как‑то жёстко вдруг стало. И озеро припомнилось, то, возле базы отдыха. И обнажённые женские тела на песчаном берегу…

Тьфу ты! Спать! Только спать! Устал я, устал. Завтра очередной тяжёлый день, который вновь высосет из меня все силы. И уж точно будет не до воспоминаний. И не до размышлений этих глупых.

Повернулся набок и заставил себя заснуть. Правда, перед тем, как отключиться, всколыхнулось что‑то в груди, всколыхнулось. Доброе и хорошее. Выходит, и я кому‑то нужен… Это хорошо… С этой мыслью я и заснул.

***

Локне повезло больше, почти вся она осталась нетронутой. Кое‑где печально чернели давними обгоревшими останками дома частного сектора, и, судя по редко где уцелевшим стёклам в окнах, тут очень хорошо постарались мародёры. Разбросанное и втоптанное в землю барахлишко, останки поломанной мебели тоже отлично укладывались в эту схему. А вот жителей в посёлке почти не было. И уже привычной заставы, что интересно, тоже. Куда все отсюда подевались? И где противник? Зато топлива тут было вдосталь.

Дальше пошли и вовсе безлюдные территории и до озера Чаяцы ни одной живой души навстречу не попалось. Ехали больше наугад, осторожно, день за днём, надеясь только на показания сканера. Стараясь максимально экономить горючку и не особо притапливая педаль газа. Изредка на сканере вспыхивали редкие засветки, но находились они в стороне от дороги, где‑то в глухой чащобе и переться туда ради одного разговора не было никакого смысла. Да и не факт, что те, кто там прятался, могли бы сказать нечто вразумительное о дальнейшей дороге и о сложившейся где‑то там впереди общей обстановке. Да и вряд ли вообще стали бы с нами разговаривать…

Озёрный край на подъезде к Осташкову показался настолько светлым после всех пройденных дремучих лесов и оставленных позади многочисленных болот, что мы решили здесь остановиться, отдохнуть и привести в порядок себя и одежду. Стирка была всем нам жизненно необходима. В бронетранспортёре от запахов немытых тел нормально дышать было невозможно, этот запах даже вонь соляры не могла перебить.

Именно поэтому нам не хватило терпения тянуть до Селигера – тормознули в первой же деревне. Попробовал бы я мимо воды проехать, так меня женщины на клочки бы порвали!

Опять же, судя по показаниям сканера, народу тут уже хватало, так что было кого расспросить. Было‑то было, но и пустого жилья вокруг тоже немало.

Правда, звук мотора, да ещё и с западной стороны, заставил всех местных жителей убраться куда подальше. На сканере чётко было видно, как отметки всё дальше и дальше удаляются от домов в сторону леса. Испугались нежданных гостей и решили попрятаться. Ну а что я хотел? Время такое. И места́…

Свернули с основной дороги в сторону, проехали по густо заросшей огромными сиреневыми кустами безлюдной улице и остановились в самом конце деревушки.

Выбрались наружу под злобный лай соседских собак, прошлись вдоль улочки. За заборы, само собой, заглянули. Живут кое‑где люди. Огороды, грядки… Даже теплицы имеются.

И озеро рядом, рукой до него подать. Эх, песчаный пляж, что может быть лучше? Пусть не видно солнца, но зато нет и опостылевшего нудного дождя. И ветер почти стих.

Неподалёку от берега нашли явно заброшенный дом. Ставни были мало того, что плотно закрыты, но вдобавок ещё и досками заколочены.

Закрытая на внутренний замок дверь не выдержала моего напора и быстро сдалась. Все ставни открывать не стали, обошлись одним окном в самой большой комнате. Не хотел я возиться с отдиранием досок. Не собираемся мы здесь жить! Переночуем и дальше поедем.

С местными вот только переговорим. Сканер сканером, но ехать в неизвестность очень тяжело. Выматывает сильно такое незнание.

Надеюсь, деревенские быстро успокоятся и вернутся к своим грядкам. И хозяйство своё просто так не бросят.

Интересно, если здесь столько народа живёт, то дальше его, этого самого народа, будет ещё больше? Так получается?

И какой отсюда следует вывод? Простой. Значит, земли эти среди местных считаются почти безопасными! Почти, потому что жители всё‑таки опасаются пришлых, при звуках мотора сразу все в лес сбежали. Значит, ни в коем случае не расслабляемся! Фишку на чердак обязательно выставляем и ещё пост к перекрёстку отправим!

А земли безопасные почему? Потому что сюда нацики не забредают или потому что здесь уже наши? Тогда где они? Признаков присутствия на этих землях русской армии что‑то не вижу…

Ладно, что гадать попусту… Подождём до вечера. Уж к вечеру‑то кто‑то из местных точно должен в деревню вернуться. Хотя бы для того, чтобы скотину домашнюю покормить и обиходить…

Впрочем, судя по количеству улочек, это уже не деревушка, а небольшое селение. Было когда‑то…

Посты наблюдения выставили, порядок смен определили, можно заниматься насущными делами. Первым делом чью‑то баню на берегу затопили. За забором целая поленница стоит. Реквизировали на свои нужды, что уж тут скрывать. Хозяева объявятся, тогда и будем чем‑нибудь рассчитываться.

Осмотрел соседские участки, осмотрел дома и хозпостройки. Так, на всякий случай, чтобы знать, что там находится и куда, если что, отступать. Наметил пути отхода.

Была заманчивая мысль заодно и по огороду пошариться, в соседский курятник заглянуть… Насилу удержался от такого соблазна. Очень уж опостылели за всё это время пайки, желудок уже бунтовать начал, напрочь отказывался их принимать. А тут свежие яйца!

Женщины спасли… Они же первым делом после того, как баню затопили, в стирку всем оставшимся скопом ударились. Ну и кто‑то особо глазастый рядом с берегом выставленную сеть углядел. Мало того, что углядел, так они её ещё и проверили! И немного выпотрошили от запутавшейся в ячейках рыбы. Принесли с горящими глазами и с неуёмным энтузиазмом. Тут же и посуду в доме подходящую нашли, печь затопили, готовить принялись. Варить и жарить.

Меня даже к чистке рыбы не допустили! Ну не очень‑то и хотелось. Ну а если честно, то совсем не хотелось. Я же всю дорогу просидел на водительском кресле! У меня от этой баранки мозоли на руках появились! От кресла, кстати, тоже мозоль образовалась…

Так что проверил посты, округу оглядел сканером, подозрительного ничего не обнаружил и привалился подремать…

Не в доме. Женщины же туда‑сюда снуют постоянно, шумят, говорят что‑то, грохочут. Да топают, в конце‑то концов! Незаметно для всех убрался за соседний забор. Нашёл я там небольшой сенник над тем самым курятником. Сначала думал, что для козы какой‑нибудь заготовлено, да ничего похожего на загон не увидел. Значит точно, для птицы накосили. Туда‑то я и забрался, предварительно предупредив Лиду о своих намерениях…

Проснулся от приглушённого разговора за стеной. Спросонок не понять было, кто и о чём там бубнит, да и не хотелось, честное слово. Настолько мне хорошо было, настолько пригрелся, что даже притерпелся к лезущей за шиворот колючей сухой траве и уже не обращал никакого внимания на пыль. Даже мыши не мешали, не шебуршились под сеном, дали от души выспаться. И голод не тревожил.

Повернулся на бок, закрыл глаза. Но что‑то не давало обратно в сон провалиться, вот только что? Встрепенулся, когда дошло сквозь лёгкую дрёму, что разговор там обо мне идёт! И один из голосов там точно мужской!

Сна как не бывало!

Передвинулся, приник ухом к тонкой бревенчатой стене. Смысл услышанного заставил окончательно проснуться и замереть. Настолько он не вязался с моим умиротворённым состоянием. Вон оно как… Зря я надеялся на своих женщин! Да и не мои они на самом деле, как теперь оказалось…

И ни фишка на чердаке, ни пост на перекрёстке не сработали должным образом, не предупредили меня о новых гостях. И не должны они были сработать в подобном случае, вот как оказывается… Даже Лида по какой‑то причине не разбудила. По этой или ещё по какой другой, но факт есть факт.

Но и не рассказала обо мне и моём местопребывании этим странным гостям. И вот этот последний момент заставил остаться на месте. И прислушаться.

Прислушиваться‑то я прислушиваюсь, но и о безопасности не забываю – запустил сканер, осмотрел сначала самые ближайшие подступы к сарайчику, а потом всё больше и больше увеличивал его радиус, пока окончательно не удостоверился, что за пределами деревни людей нет. Все здесь. И жители, кстати, тоже вернулись. Даже в доме рядом со мной полно народу. Да вообще много, ажиотаж прямо у нас во дворе. И как только таким количеством народа меня не обнаружили? На сеновал не заглянули? Или заглядывали, но в сене не увидели? Потому что никто в этом сене не спит? И не храплю я, к счастью…

– Ну и где он, этот ваш командир?

Голос мужской, с явно выраженными командными интонациями. Сразу представился образ сурового вояки в шрамах. И этот самый вояка своей язвительной интонацией слово «командир» так выразил, столько в него неприкрытого презрения вложил, что я вообще замер. Нет, теперь уж точно я из своего укрытия не вылезу, пока весь разговор не прослушаю. Не просто же так Лида его именно сюда подвела, к этому сараю…

– Нам он не докладывал, куда ушёл. Но скоро вернётся, это точно.

– А если не вернётся? Что тогда делать будем?

– А это уже не моя забота. Я сюда его довела, а то, что вы опоздали, так это уже ваши проблемы.

– А вот тут ты не права. Это наши с тобой общие проблемы. Тебе было приказано его возле себя держать! А ты что сделала? Почему отпустила?

– Ты сам‑то понял, что спросил? Тебя бы баба удержала возле своей юбки?

– Так то меня, а тут пацан молоденький, неопытный…

– На руках этого, как ты говоришь, неопытного пролитой крови больше, чем на вас всех вместе взятых! Посмотрела бы я на тебя, когда бы ты попробовал его удержать…

– Вот скоро и посмотришь. И что‑то ты разошлась… Осмелела? Забыла, с кем говоришь и где служишь? Кстати, а как так получилось, что вся ваша группа пропала, а ты одна единственная умудрилась выжить?

– А ты что? Уже успел в «особисты» податься?

– Ты что! – тут же открестился вояка. – Я так, больше из любопытства спрашиваю…

– Ну‑ну, так я тебе и поверила, – Лида замолчала.

Словно наяву увидел, как она пристального взгляда с этого вояки не сводит, как щурится презрительно, как кривятся в усмешке губы…

– Знаешь что, Митя… – тихо продолжила женщина. – Шёл бы ты со своим любопытством сам знаешь, куда… Тебе бы так поумудряться!

– Ладно, извини, погорячился, – не стал обострять вояка, отработал назад. – Не хотел тебя зацепить. Мы тоже на нервах который день. Выдернули из дела и сюда направили в срочном порядке, все прежние задачи по боку пошли. Потому и задержались. По объективным причинам, от нас не зависящим…

– Это ты начальству потом будешь объяснять, – не удержалась от язвительного замечания Лида.

– Вместе будем объясняться. Тебе ведь тоже придётся отчитываться за всех своих. Так что давай хоть сейчас не собачиться, а думать, как задание выполнить. Ты точно уверена, что парень вернётся?

– Да кто его знает, если честно. Может и вернётся, а может и нет. Он же уже наверняка знает, что мы здесь не одни.

– Как это знает? Откуда? Ты точно уверена? Он что? И правда что‑то этакое может делать?

Словно наяву я увидел, как мужчина при этих словах покрутил в воздухе рукой.

– Что‑то такое умеет. А вам что, ничего не рассказали перед тем, как сюда отправить?

– Нет. Обозначили место и день, и всё. Приказали всех доставить на базу. Без исключения.

– Странно. Ну да это уже не моё дело. Я им доложила, а дальше уже сами разбирайтесь.

– Кстати, а как ты доложить‑то умудрилась?

– Станцией трофейной воспользовалась. Ты же знаешь, я умею.

– Да, по радиоделу ты всегда впереди всех была. Так откуда трофей взялся?

– Митя, оно тебе надо, так подробно обо всём расспрашивать? Или у тебя на то полномочия особые всё‑таки есть? Или всё‑таки нет? Лучше бы на точку вовремя группу привёл.

– Да не мог я вовремя прийти, не мог! А полномочий нет, не кипятись. Просто самому интересно стало. Там же давно никого из наших не было. Ты первая за столько лет, кто оттуда вернулся. Живой и невредимой.

– То, что «живой», это ты правильно заметил. А насчёт «невредимой» сильно ошибаешься… Очень сильно… Но это к делу сейчас не относится. Лучше вернёмся к разговору про нашего командира. Да, я точно уверена, что он уже знает о появлении вашей группы. Откуда и как он это делает, я не знаю. Не спрашивала, а он не рассказывал.

– Так почему не спросила?

– Пыталась! Да ничего у меня не вышло. Ты думаешь, я одна такая любопытная? Все бабы пытались его разговорить, хоть что‑то узнать, и ничего ни у кого не получилось. Он ведь ещё и лечить умеет…

– Да ладно! – явно не поверил Лиде мужчина. – Экстрасенс, что ли? Знахарь?

– Наверное. Мы так тоже решили. Ведь он и впрямь нас вылечил. А некоторых и не по одному разу. И после этого лечения ни одна из нас против него не пойдёт!

– Даже ты? А если я прикажу!

– Даже если мне лично твоё начальство прикажет! И я не шучу.

– Прямое неподчинение приказу… Ты ведь знаешь, что я об этом вынужден буду доложить?

– Докладывай, – равнодушно откликнулась женщина. – Ты просто ничего не знаешь о нас и о том, через что мы все Там прошли… Как только вернусь, сразу заявление об увольнении напишу. Если я до сих пор в списках, конечно. Ты так и не ответил, зачем он вам так нужен?

– Здрасьте! Ты же сама доложила о его ценности для нашего анклава. А теперь что? Включаешь заднюю?

– А хоть бы и включаю. Ты мне скажи, обо мне ведь давно все забыли? И наверняка давно из списков личного состава исключили… Что? И правда исключить успели? Тогда что ты мне голову морочишь?

– Не шуми! Исключили, не исключили… Зачем докладывала?

Вот и мне интересно, зачем? Ну‑ка, что она на это ответит?

– Дура потому что была!

– А теперь что? Поумнела?

– Так, что‑то у нас дурной какой‑то разговор получается. Давай так. Время и место встречи вы сами обозначили. Мы пришли на точку вовремя, а вы опоздали. Так какие к нам могут быть претензии? Согласен?

– Да.

– Тогда мы свои обязательства выполнили и можем быть свободными!

– Не совсем. Придётся ещё отчёт составить.

– Я ведь уже анклаву ничем не обязана, так? И никаким боком к нему не отношусь после исключения из списков! Значит, отчёт сам составишь! А мы с тобой сейчас мирно распрощаемся.

– Что? Добираться сама станешь? В одиночку?

– А вот это уже тебя не касается!

– Ошибаешься, ещё как касается! Это наши земли, и я на них являюсь законным представителем власти!

– Законный представитель… Надо же… Отстань, а? И без тебя тошно…

Похоже, Лида уходила – голос начал удаляться и затихать. Ладно. А теперь думать нужно, стоит ли вообще мне выходить? Какой‑то он идиот, этот «представитель»… Посидеть тут спокойно, дождаться, пока они уйдут и заберут женщин. И после этого… А что «после»? Куда мне теперь путь держать? И что делать?

После услышанного общаться с нашими вообще не хочется. Хотя к предательству Лиды отнёсся спокойно. Да и не было тут никакого предательства. Женщина делала свою работу, как она её тогда понимала. А то, что умолчала о многом, так я и сам видел, что она не договаривает. Видел и не стал настаивать на ответах. Потому что они мне не нужны были. И в данную минуту тоже не нужны. Дела и поступки главнее. Привела же она чужака к сараю? Привела… Дала мне возможность подслушать разговор? Да… Обозначила, с кем мне предстоит общаться? Так‑то оно так… Только этот дуболом ещё не вся власть. Или вся? Не просто же так она всё это мне показала и дала услышать… Наверняка хотела дать понять, что меня ТАМ может ждать…

Хорошо, с этим понятно. А какая у самой Лиды цель? Зачем тогда она сюда шла, если продолжать службу не собиралась? Чтобы остальных довести и только?

Может быть… А, может, и нет…

Сколько вопросов появилось. А ответы… Ответы мне скоро сама Лида и даст. Если и впрямь собирается расстаться со своими уже бывшими товарищами по работе. Или не с товарищами, а с кем‑то более близким, чем товарищи. Ведь мне точно не показалось, что они с этим Митей разговаривали на доверительном уровне. Очень и очень доверительном. Многопозволяющим и прощающим опять же многое.

Ладно. Пока остаётся только ждать. Нет у меня никакого желания показываться сейчас хоть кому‑то на глаза. Усыплять всех и уходить тоже не хочется. Не на все вопросы я получил ответы.